Инверсия праймери

– Кажется, он верит в то, что я знала о твоем присутствии здесь.

– А ты не знала? Ты же сама посылала вчера сообщение во дворец.

А я и забыла.

– Это была уловка. Я хотела дать понять Керджу, что я прилетела на Дьешу.

Он улыбнулся:

– Ну, я как раз хотел послать тебе ответ. Я собирался пригласить тебя на обед после того, как Кердж объявит о своем решении.

– Каком решении?

– Соскони, не прикидывайся, будто не знаешь.

– Не знаю чего?

– Так он с тобой еще не говорил?

– О чем?

Отец вздохнул:

– Извини. Я думал, тебе уже известно.

О чем это он, черт возьми?

– Что известно?

– Он официально выбрал наследника, – сказал отец. – Тебя.

Я почувствовала примерно то же, что чувствует поезд на магнитной подушке, врезаясь на скорости триста километров в час в бронебетонную стенку.

– Что?

– Тебя. Кердж выбрал тебя своей наследницей.

– Не верю.

– Я видел документы. Он подписал их утром.

Я так и села, глядя на него. Потом облокотилась на стол и опустила голову на руки. Мой мозг сразу показался мне сухой губкой. Я не понимала, что он говорит. Мой мозг просто не впитывал его слова.

Но постепенно, очень медленно, смысл происходящего начал доходить до меня. Выбор. Кердж сделал выбор. Мне больше не надо биться за престол с Эльтором. Мне не надо каждый день бояться, что рано или поздно нам придется делать выбор самим. Все это в прошлом. Я выиграла. Выиграла.

И время он выбрал не без умысла. Что может подорвать боевой дух купцов сильнее, чем объявление Керджа о выборе своего наследника в той же речи, где он объявит о пленении наследника хайтонов? Перед такой речью померкнет даже драматический эффект от признания Ур Куоксом существования Джейбриола.

Вот только триумфальной речи, похоже, не будет.

– Я не… – Мой голос дрогнул. – О боги…

Отец опустился в кресло рядом со мной.

– Ты ведь знаешь, я был против твоего решения сделаться военной. Но ты должна понять, мне было трудно принять это.

Я только покачала головой. Ну что тут скажешь? И потом, мы с ним давно уже перестали спорить об этом. Точнее, устали спорить.

– Послушай меня, Соскони. – Он взял меня за руку, заставив взглянуть на него. – Я следил за тобой все эти годы. Я видел, что эта жизнь сделала с тобой. И что ты с ней сделала. Ты – не Кердж. И никогда не станешь такой.

Я сжалась:

– И ты считаешь, что я не справлюсь со своей работой?

– Нет. Этого я вовсе не хотел сказать.

Мне пришлось сделать над собой усилие, чтобы не скрипнуть зубами.

– Тогда что ты хочешь сказать? Что Эльтор был бы лучше? Так как он больше похож на Керджа?

– Схожесть с Керджем вовсе не обязательно означает способность править Империей.

– Тогда я вообще не понимаю, о чем ты.

– Я пытаюсь сказать только – боюсь, не очень ловко – что считаю: Кердж сделал правильный выбор.

Это ошеломило меня. Правда, ошеломило. У отцовского народа не принято, чтобы женщины воевали наравне с мужчинами, не говоря уж о том, чтобы они становились военачальниками. Хотя я знала, что отец любит меня не меньше, чем моих братьев, все же он любил меня по-другому. Ими он гордился как воинами; на меня смотрел как на курьез. Поэтому я меньше всего ожидала, что он считал меня лучшим кандидатом на престол, чем Эльтора.

Я не нашлась что ответить, поэтому просто обняла его. Он крепко прижал меня к себе, уткнувшись подбородком мне в затылок.

В конце концов я оторвалась от него.

– Что ты имел в виду, говоря, что жизнь сделала со мной?

– Она изменила тебя. Закалила тебя. Еще лет двадцать – и я с трудом буду тебя узнавать. А уж что с тобой будет через столетие?

Я подумала о той жизни, которую воображала себе только вчера: день и ночь под охраной Демонов, часто еще и со включенным киберзамком, за исключением тех случаев, когда я буду приезжать сюда, в дворец-сейф… жить, постоянно подозревая всех и каждого, даже Рекса, заслужившего большего, нежели напоминания об увечье каждый раз, как он посмотрит на жену. Нет, такая жизнь не по мне. Но она неразрывно связана с работой, которой я желала.

Вот только работы этой мне не видать. Никогда.

– Ты что, сдаешься? – нахмурился отец. – Свергнутые правители с незапамятных времен отправлялись в изгнание, что не мешало многим из них потом возвращаться с триумфом. Так что вы с лордом Куоксом далеко не первые. Вернетесь, когда ситуация переменится в вашу пользу.

– Если мы исчезнем, наши права на наследство исчезнут вместе с нами.

Отец снова вздохнул:

– Я не говорю, что вернуться будет просто. Но вы оба законные наследники своих престолов. У вас обоих есть право требовать их после смерти нынешних правителей.

Я увидела слезы в его глазах и услышала невысказанные им слова:

«Возвращайтесь. Возвращайтесь, чтобы я знал: с вами все в порядке». У меня и самой глаза были на мокром месте.

– Ты слишком благороден, папа, ты хоть знаешь это?

Он покраснел.

– Я отсталый фермер с отсталой планеты. – Он подошел к пульту. – Если мы сейчас не свяжемся с президентом землян, у этого фермера скоро будет на одну дочь меньше.

Я назвала код и компьютер задействовал прямую линию связи. Я проверила ее и послала вызов. Он прошел прямо по Сколи-Сети, через нескольких телопов – прямо в наночип, имплантированный в тело президента. Ход в псиберпространстве, связывающий нас с Землей, был защищен; телопы даже не узнают, что передали сообщение.

Я встала из-за стола, уступая место отцу. Он сел в кресло за пультом, и мы с Джейбриолом отступили подальше, чтобы не попасть в поле зрения камер.

Отец вставил псифон в запястье.

– Линия задействована, – послышался механический голос компьютера. – Приготовьтесь к приему изображения.

Я стиснула руку Джейбриола. Вот оно. Если земляне не примут нас, нам некуда будет больше бежать.

– Готов, – отозвался отец.

Над голоэкраном возникло изображение женщины. На вид ей было чуть меньше шестидесяти лет, хотя я знала, что ей уже исполнилось семьдесят.

Я видела это лицо, окруженное седыми кудрями, сотни раз, как по телевидению, так и воочию. Впрочем, сегодня оно выглядело по-другому: усталым, неухоженным, словно сигнал только что разбудил ее.

Она вежливо поклонилась отцу:

– Лорд Валдория?

Он поклонился в ответ:

– Рад видеть вас, президент Коллоуэй.

Она заговорила по-сколийски, перейдя прямо к делу:

– Что-то случилось?

– Два человека срочно нуждаются в убежище. Им нужно место, где их никто не сможет найти, не известное ни имперской, ни купеческой разведкам. – Отец помолчал. – И если это возможно, неизвестное и разведке Союза Миров.

– Почему? – спросила Коллоуэй. – И кто эти люди?

– Ответить на первый вопрос проще, чем на второй. Если они не получат убежища, их казнят.

– Какое это имеет отношение к Земле?

– Если казнь состоится, она приведет к резкой эскалации боевых действий с эйюбианами.

Коллоуэй внимательно посмотрела на него:

– Лорд Валдория, вы, несомненно, понимаете: я не могу вмешиваться в военные аспекты Эйюбо-Сколийского конфликта. Если я поступлю так, это будет означать наличие некоторого союза моего и вашего народов, направленного против Эйюбы. Союза, на деле не существующего.

– И точно так же вы понимаете, – сказал отец, – что, если мы падем под натиском купцов, следующими будете вы.

– Вы полагаете, что казнь этих двух людей настолько угрожает Империи?

– Да.

– Я должна знать, кто эти люди.

– Я не могу сообщить вам их имена, пока мы не договоримся.

– Я не могу договариваться с вами до тех пор, пока не пойму суть проблемы.

Отец помолчал.

– Мадам президент, – сказал он наконец. – Прежде чем я сообщу вам имена, я хочу быть уверен, что этот разговор останется между нами.

Рука Джейбриола напряглась. Как и я, он должен был принимать участие в переговорах своего правительства с президентом землян, так что знал то, что было известно и мне: ее слово крепко, поэтому она дает его так редко.

Что, если она сейчас откажет отцу? Стоит ей увидеть нас, и она поймет, что ее просят вмешаться в дело, способное внести раздор в высшие сферы ронов.

Как она поймет, что откликнуться на просьбу отца в ее интересах?

– Вы просите о многом, – сказала она.

– У меня есть на то основания.

– А если я не дам вам обещания молчать?

Он ответил не сразу. Я ощущала его смятение. Он готов был рассказать ей все даже без обещания молчать. И если она передаст то, что узнает, Керджу… нет, мы не можем позволить, чтобы это произошло. Кердж узнает тогда, что не я одна изменила ему. Вряд ли тогда он отнесется к отцу снисходительнее, чем ко мне.

«Папа, не надо! – думала я. – Не делай этого!»

Он не ответил. Он обратился к президенту:

– Если вы не дадите мне своего слова, могут погибнуть люди. Роны.

– А если я дам его?

– Никто, кроме меня и вас, не узнает об этом.

– А те двое, о которых мы говорим?

– Они тоже. Но мы пошлем их туда, где их никто не обнаружит.

Она смотрела на него с плохо скрываемым интересом.

– Вы хотите сказать, что предлагаете мне пакт с одним членом Триады, причем намерены держать это в тайне от остальных двух?

– Да.

– Но не хотите мне сказать причину заключения такого пакта.

– Я прошу вас довериться моему здравому смыслу.

– Здравый смысл и политика не обязательно сочетаются, лорд Валдория.

– Тем не менее я прошу вас довериться мне.

Что бы она ни думала, на лице ее не отразилось ничего. Если отец и уловил что-то через псифон, он тоже не показал этого. Хотя я не думаю, чтобы она приподняла свои барьеры хоть на щелочку. При том, что официально земляне отрицали псибернетику, я была уверена, что президента хорошо подготовили для общения с ронами.

Пауза затягивалась. Я покосилась на Джейбриола. Капельки пота выступили у него на висках и стекали по шее. Моя рука, державшая его, тоже вспотела.

– Хорошо, – сказала Коллоуэй. – Я даю вам слово.

Я издала чуть слышный звук, выпустив воздух сквозь зубы. Отец тоже чуть опустил плечи, отходя от напряжения. А я и не замечала раньше, как он сутулится.

Он махнул нам. Мы стали перед пультом, а он отошел в сторону, чтобы не мешать. Мы стояли перед экраном; на мне была только тюремная рубаха, явно парная к штанам на Джейбриоле. Мы стояли так, полуголые, держась за руки, наблюдая за реакцией президента Коллоуэй.

Вот тут она открыла рот.

– Боже мой!

Отец подошел ко мне, снова ступив в кадр.

– Вы поможете им?

Она с шумом выдохнула, от чего седые кудри вокруг лица зашевелились.

– Я не понимаю.

– Они утверждают, что любят друг друга, – пояснил отец.

– Я все-таки не понимаю. Праймери Валдория, вы в самом деле хотите бежать с хайтоном? – Она помолчала. – Вы сможете выжить рядом с ним?

– Он не хайтон, – сказала я.

– Нет? – Она повернулась к Джейбриолу. – Тогда, ради Бога, скажите мне, какое вы имеете отношение к престолу хайтонов?

– Я еще и рон, – спокойно ответил он.

Брови Коллоуэй полезли вверх. Прошло добрых пять секунд, прежде чем она заговорила снова.

– Это потребует некоторой подготовки. – Она бросила взгляд на отца. – Мне кажется, он гораздо опаснее для вас живой, нежели мертвый. – Она сморщилась. – Для нас всех.

Отец покачал головой:

– Он не сделает то, чего хочет от своего сына Император Куокс, мадам президент.

– Вы доверяете ему как рону?

– Да. – Он помолчал. – Я как-то слышал о рыбе, обитающей на вашей планете. Инстинкт размножения заставляет ее подниматься из морей вверх по течению рек, чтобы там нереститься или погибнуть по дороге. Так и роны в своем стремлении к себе подобным. Как бы высоки и прочны ни были барьеры, мы бьемся, пока не преодолеем их. – Он посмотрел на меня, и его голос дрогнул. – Или гибнем в этой борьбе.

– Почему они не могут отправиться на Делос самостоятельно? Почему вы хотите моего вмешательства?

– Мы не можем покинуть Дьешу, – объяснила я. – На планете объявлена тревога.

Коллоуэй окинула меня долгим, тяжелым взглядом. Потом повернулась к отцу:

– Вы просите меня стать сообщником в акции, затрагивающей интересы Императора и его полномочия.

– Я прошу вас о помощи в преодолении кризиса, угрожающего стабильности трех правительств.

– Если я помогу вам, и это станет известно… – Конец фразы повис в воздухе.

– Моя дочь большой специалист по части тайных операций, – заверил ее отец. – Она ликвидирует все следы самих этих переговоров.

Коллоуэй снова посмотрела на меня. Она-то должна знать, что отец говорит правду. Ее разведка наверняка имеет на меня досье не менее толстое, чем наши досье на их высших офицеров.

Президент откинулась в кресле. Она смотрела не на нас, а в точку между мной и Джейбриолом. Тишина нарушалась только тиканьем древних часов на стене. Тик-так. Тик-так. Тик-так… Хоть бы это чертово тиканье смолкло…

– Я помогу вам, – сказала Коллоуэй.

17. ДО ЗАВТРА

Корабль приземлился на крыше дворца – скоростная машина, предназначенная для быстрой доставки в больницу. Он опускался в облаке горячих газов и рева двигателей. Ночную темноту прорезали вспышки мигалок, частота которых была настроена на охранные системы дворца. Их отблески играли на горных вершинах – и это единственное напоминало о том, что мы находимся не в космопорте, а на крыше окруженного горами дворца.

Рядом со мной Джейбриол с отцом щурились от ярких огней. Мы хоронились за выступающей стеной на другой стороне крыши. Как только корабль коснулся кровли, я выскочила из-за укрытия и бросилась к нему; встречный ветер прижимал куртку к моему телу.

Люк отворился, и на крышу упал свет из кабины. Из корабля выпрыгнула женщина в форме пилота «скорой помощи»: белом комбинезоне с треугольным знаком Триады на левом плече. Люк за ее спиной закрылся так же резко, как открывался. Я остановилась перед ней.

Она низко поклонилась мне:

– Праймери Валдория?

– Совершенно верно, – ответила я. – Отец отдыхает.

– У него были еще припадки со времени первого, о котором вы сообщали?

Я отрицательно покачала головой:

– Но он еще не совсем пришел в себя.

– У меня есть для него аэроносилки.

Что ж, пока все ответы совпадают.

– Как вас зовут?

– Эрин О'Нейл.

То самое имя, что назвала нам Коллоуэй. Ярлычок на комбинезоне гласил:

«Лайра Мирзон». Хорошее, добротное сколийское имя. Вполне возможно, у нас имеется подробное досье на Лайру Мирзон. Грош цена этому досье. Эту женщину звали Эрин О'Нейл и родом она была с Земли. Если бы меня не занимали более неотложные вещи, я бы наверняка поинтересовалась, как это землянам удалось внедрить ее аж в Штаб-квартиру.

– Какие распоряжения вы получили?

– Я должна эвакуировать с планеты двух людей и доставить их в место, названное мне уже в полете президентом Коллоуэй.

– Известно ли об этом кому-то кроме президента?

– Нет, мэм.

– Я одна из тех двоих, о которых вам сказано.

Она кивнула:

– Да, мэм.

– Президент Коллоуэй сказала, что по действующему законодательству Союза капитан корабля имеет право сочетать в полете браком ваших граждан.

Это правда?

Она удивленно посмотрела на меня:

– Ну… да. Правда.

– Отлично. – Как наши, так и эйюбианские законы признавали браки, заключенные на территории Союза. Значит, если у нас с Джейбриолом будут дети, они станут нашими законными наследниками. Я не имела представления, что это может значить, но по крайней мере перестраховаться стоило.

– Мы готовы, – негромко произнесла я в рацию на запястье.

Огни на крыше погасли, погрузив нас в темноту. Ветер трепал мою куртку и хлопал комбинезоном О'Нейл. Я повернулась и махнула рукой. От стены отделились две фигуры и направились к нам, неузнаваемые в темноте.

Они подходили медленно; та, что пониже, чуть прихрамывала, как мой отец, когда ходил без трости. О'Нейл прищурилась, вглядываясь в темноту, но света звезд не хватало, чтобы узнать подходивших, пока они не оказались совсем близко. Джейбриол подошел ко мне, одетый в то, что удалось найти во дворце.

О'Нейл изумленно посмотрела на него. Потом, опомнившись, низко поклонилась – сначала отцу, потом Джейбриолу.

Я махнула рукой в сторону корабля:

– Залезайте.

Она отступила, пропуская моего отца. За отцом в темную кабину пролез Джейбриол, потом О'Нейл и, наконец, я. Как только люк за нами закрылся, в салоне вспыхнул свет.

Корабль «скорой помощи» во многом напоминал истребитель – он проектировался для скорости и экономии. Салон почти целиком был занят медицинским оборудованием: контейнерами с аварийными комплектами для выживания, рулонами бинтов, нервоплекса, холста, металлическими и пластиковыми бочками, разноцветными контейнерами с медикаментами и компьютерными блоками. На переборке висел лазерный карабин с резервным блоком питания. Рядом я разглядела топор, контейнер с разрывными иглами, удобными больше для раскопок, чем для обороны, и ящик стандартных ножей КИКС. К боковой стенке была приторочена кушетка со страховочной сеткой.

Джейбриол сел на кушетку и привалился к стене, закрыв глаза.

Я села рядом:

– Тебе что, плохо?

Он открыл глаза:

– Так, устал.

Отец подошел к кушетке и, насупившись, стал рядом. Джейбриол покраснел.

Потом, взявшись за один из удерживавших кушетку тросов, подтянулся и встал.

Что это? Еще один безмолвный разговор отца с Джейбриолом вроде того, насчет детей? Я стояла, бестолково переводя взгляд с одного на другого.

– Вы готовы заботиться о моей дочери? – так же хмуро спросил отец Джейбриола.

– Ради Бога, папа!

Он посмотрел на меня. Потом тоже покраснел и повернулся к Джейбриолу.

– Возможно, это был не самый вежливый вопрос. – Он постоял секунду, почесывая подбородок. – Не слишком ли молоды вы для Соскони?

Ничуть не лучше. Ну почему они с мамой так любят комментировать возраст моих мужчин?

Но что бы отец ни хотел сказать своими вопросами, Джейбриол, похоже, понимал его.

– Я сделаю все, что в моих силах, чтобы она была счастлива, сэр.

– Надеюсь, – кивнул отец.

О'Нейл стояла у пилотского кресла и, раскрыв рот, слушала этот разговор. Заметив, что я смотрю на нее, она выпрямилась и закрыла рот.

Я повернулась к отцу. Он шагнул ко мне.

– До свидания, дочь.

Наши руки встретились и я оказалась в его объятиях – в тех же руках, что так бережно держали меня, когда я была маленькой. Я положила голову ему на плечо и закрыла глаза.

– До свидания, папа.

– Удачи тебе, – прошептал он. – Я люблю тебя.

По моей щеке скатилась слеза.

– Я тебя тоже. – Я чуть отодвинулась, чтобы видеть его лицо. – Передай маме, что я… что я прощу прощения за то, что случилось на Форшире. Скажи ей, что я люблю ее, и что хочу… – я всхлипнула, – что я хочу, чтобы мне было не так тяжело говорить ей это.

Он смахнул слезу:

– Я передам ей.

О'Нейл осторожно, почти неслышно кашлянула. Мы оглянулись на нее.

– Прошу прощения… но нам пора. Чем дольше мы задержимся, тем больше риск быть обнаруженными.

Я заставила себя кивнуть. Мы с отцом подошли к шлюзу и встали у внутреннего люка, глядя друг на друга. Потом он дотронулся до клавиши, открывавшей шлюз. Свет в кабине снова погас. Он выбрался из корабля на крышу и стоял там темным силуэтом.

Я подняла руку. «До свидания».

Он поднял руку в ответ. «До свидания, Соскони».

Я закрыла шлюз.

О'Нейл ждала меня у кресла второго пилота. В корабле «скорой помощи» не бывает отдельной пилотской кабины – просто два кресла в передней части салона.

Она жестом пригласила меня сесть в командирское кресло.

– Мне сказали, что вы сможете провести нас сквозь оцепление вокруг планеты.

– Я попытаюсь, – другое дело, смогу я это или нет.

Она кивнула и опустилась в кресло второго пилота. Хотя на лице ее не было и следа волнения, я ощущала его. Наполовину оно происходило от необычности самого задания: рисковать жизнью ради спасения людей, за которыми ей полагалось шпионить. Джейбриол снова сидел на кушетке с закрытыми глазами.

– Джейбриол, – мой голос смягчился. – Ты бы пристегнулся.

Он открыл глаза. Потом лег на кушетку и осторожно – так, словно каждое движение причиняло ему боль – вытянул ноги.

О'Нейл протянула руку и дотронулась до маленького пульта на экзоскелете, раскрытом вокруг моего кресла наподобие металлического цветка.

– Это управляет медицинским роботом. – Она нажала на кнопку, и со стороны койки послышался шелест. Я повернулась и увидела, как Джейбриола опутывает сеть датчиков и трубок. Пластиковое щупальце протянулось к его руке и внедрилось в нее. Он открыл глаза, схватил его и выдернул иглу.

О'Нейл наблюдала за его движениями на мониторе над нашими креслами.

– Это только раствор глюкозы, лорд Куокс, – поспешно сказала она. – Судя по показаниям датчиков, ваш организм сильно обезвожен и истощен.

Джейбриол покосился на нее. Потом лег и позволил щупальцу воткнуть иглу себе в руку. Сеть реагировала на его напряжение, медленно массируя его тело.

Я опустилась в командирское кресло, и оно охватило меня коконом и экзоскелетом. Псифоны не сразу стали на места; для этого пришлось отдать специальную команду. Одновременно вокруг Эрин сомкнулся ее экзоскелет.

«Доступ в бортовой компьютер открыт», – доложил бортовой компьютер.

Вход в Сколи-Сеть через корабельный компьютер оказался довольно занудным делом. Компьютер моего истребителя вводил меня в псиберпространство мгновенно. Здесь мне пришлось пройти всю процедуру входа, на каждом шагу отдавая специальную команду.

Я вошла в Сеть волновым пакетом, окутанным черной вуалью маскировки.

Сеть прямо-таки гудела от активности оцепления; нити ее сияли словно слишком яркое дьешанское солнце. Присутствие Керджа ощущалось повсюду.

Неужели пути к спасению отрезаны? Я плотнее окуталась своим темным облаком.

«Визуальная псибер-имитация, – подумала я. – Высокая орбита».

Сеть исчезла – и я оказалась в космосе. Передо мной висела в пространстве Дьеша – бирюзово-янтарный шар, окутанный грязной ватой. Я «висела»в вакууме, медленно поворачиваясь и осматривая космос.

Псибер-имитация использовала данные, собранные датчиками Сети, для создания изображения настолько реального, что иллюзия присутствия казалась почти полной. Это давало мне гораздо более полную картину, чем я получила бы без входа в псиберпространство, глядя на дисплеи. Правда, псибер-имитация расходует психические и физические ресурсы пользователя так быстро, что всего несколько минут могут лишить меня сознания. Однако для того, чтобы выбраться отсюда, нам требуется максимум доступной информации, а если выбраться не удастся – что ж, в таком случае мое физическое состояние уже не будет играть особой роли.

Из-за диска Дьеши показалась светлая точка. Я сконцентрировалась на ней и стремительно полетела в ее сторону; компьютер выдавал все новые данные.

Точка росла, превращаясь в крейсер КИКС – величественный гигант, способный запросто проглотить сотню кораблей вроде нашего и не подавиться. Створки оружейных отсеков кратерами покрывали его поверхность. За крейсером следовала стайка кораблей сопровождения; причальные ворота, похожие на огромную пасть с зубами выступавшего из них оборудования, то и дело открывались, впуская и выпуская катера. Вся сцена казалась неестественно бесшумной: атмосфера на такой высоте слишком разреженная, чтобы передавать звук.

Я придвигалась все ближе, пока крейсер целиком не заполнил все поле зрения. Я могла разглядеть каждую заклепку и царапину на его корпусе. Еще ближе – и я смогла провести рукой по обшивке. Я знала, что на самом деле я ощущаю только кокон, а Сеть подает в мой мозг данные об обшивке крейсера, порождающие соответствующие дактильные ощущения. Но все же эта шершавая поверхность казалась такой реальной, что я, не особо кривя душой, могла утверждать: я действительно была там.

Я отодвинулась от крейсера и спикировала на планету. Дьеша менялась на глазах: шар в космосе, круглящийся пейзаж, плоскость. Я нырнула в облака, выскочила из них и приближалась к земле с такой скоростью, что вскоре вокруг меня выросли горные вершины. Подо мной не было ни огонька, только в долине сиял елочной игрушкой дворец.

Я «приземлилась» на крыше дворца рядом с флайером, на котором привезла сюда Джейбриола. Неподалеку ждал старта наш корабль. Я просочилась сквозь обшивку в салон и увидела себя саму с закрытыми глазами, спеленутую коконом и экзоскелетом.

Забавно смотреть на себя со стороны. Я тряхнула головой, и голова пилота тоже дернулась. Я почувствовала, как мои щеки трутся о кокон. Мои волосы зашелестели – я услышала этот звук как собственными ушами, так и в псиберпространстве.