Чрезвычайные происшествия
Кожа илленсианина на ощупь оказалась горячей, скользкой и неровной, покрытой крупными чешуями, из-за чего казалось, будто он весь покрыт листьями какого-то растения. Мак Эван не был уверен в том, всегда ли его ладонь касается кожи или время от времени натыкается на края разодранного скафандра. Кровь стучала у него в висках, грудь распирало с такой силой, что он в любой момент мог отчаяться и вдохнуть что угодно, даже хлор – лишь бы только избавиться от жгучей боли в легких. Но Мак Эван терпел, как мог, а нос зажал с такой силой, что тот закровил.
Мак Эвану показалось, что прошло не меньше двух часов, пока он наконец не нащупал довольно большой цилиндр; от него тянулся шланг, другой конец которого был снабжен странными насадками. Это был контейнер с газом для дыхания илленсианина. Мак Эван принялся в отчаянии нажимать на все кнопочки и рычажки, которыми был оборудован контейнер, – кнопочки и рычажки, приспособленные для конечностей илленсианина. Наконец ему удалось нажать на что-то такое, из-за чего шипение хлора прекратилось.
Мак Эван отвернулся и побрел прочь в попытке поскорее убраться подальше от облака ядовитого газа и получить возможность снова дышать. Но он успел отойти всего на несколько ярдов и снова споткнулся и упал на обломки какого-то инопланетянского кресла вперемежку с лентами пластиковой драпировки, которая совсем недавно украшала стены зала ожидания. Мак Эван не ушибся – он успел выставить перед собой свободную руку, но ленты драпировки ухитрились цепко опутать его лодыжки. Он открыл глаза и тут же снова зажмурился, потому что их жутко защипало. При такой высоченной концентрации хлора нечего было и думать о том, чтобы открывать рот и звать на помощь. Шум в голове у Мак Эвана был просто невероятный. Он чувствовал, что проваливается в ревущую и грохочущую черноту, и грудь его при этом сдавлена тугой повязкой.
Но нет, то была не повязка. Кто-то действительно схватил Мак Эвана за мундир, поднял, встряхнул и куда-то поволок. Неожиданно он почувствовал, что его ноги коснулись пола. Он открыл рот и глаза.
Запах хлора был еще силен, но все же можно было дышать и моргать глазами. В нескольких футах от Мак Эвана стоял Гролья-Ки. С озабоченным видом он указал Мак Эвану на его нос, из которого текла кровь. Один из тех двух гигантов, что до катастрофы обрызгивали друг дружку краской, отцепил от груди Мак Эвана мощное щупальце. А Мак Эван был настолько упоен возможностью снова дышать, что не нашел подходящих слов.
– Искренне прошу извинить меня, – пророкотал его спаситель, перекричав вопли раненых и ушибленных в результате катастрофы, – если я причинил вам боль или какие-либо неудобства за счет столь грубого и непосредственного контакта с вашим телом. Я бы ни за что не осмелился прикоснуться к вам, если бы ваш орлигианский друг не убедил меня в том, что вам грозит ужасная опасность, и не упросил поднять вас и освободить от обломков, под которыми вы были частично погребены. Но если я все же оскорбил вас…
– Вы меня нисколько не оскорбили, – прервал его излияния Мак Эван. – Наоборот: вы спасли мне жизнь, при этом серьезно рискуя своей собственной. Хлор смертельно опасен для всех нас, кислорододышащих. Спасибо вам.
Дышать и говорить становилось трудно из-за того, что хлор, успевший выделиться из скафандра погибшего илленсианина, продолжал распространяться. Гролья-Ки поспешил прочь. Мак Эван уже собрался последовать за ним, когда его спаситель заговорил вновь.
– Мне не грозит немедленная опасность, – сообщил он, сверкнув глазами, спрятанными за толстым слоем роговицы. – Землянин, я – худларианин. Представители нашего вида не дышат, мы получаем все необходимые для жизнедеятельности вещества прямо из атмосферы, которая вблизи от поверхности нашей планеты похожа на густой, полугазообразный, пребывающий под высоким давлением бульон. Прочие атмосферные условия для нас ничем не грозят, кроме необходимости периодически обрызгивать друг друга питательным спреем. Мы даже способны довольно длительное время работать в условиях полного вакуума при строительстве орбитальных объектов. Рад был помочь, землянин, – резюмировал худларианин, – но я вовсе не герой.
– Я все равно вам благодарен! – прокричал Мак Эван, зашагал было прочь, но остановился и махнул рукой, указав на зал ожидания, теперь гораздо более напоминавший поле боя, нежели фешенебельную стоянку на пути к звездам. – Вы уж простите, если я покажусь вам навязчивым, – начал он и тут же закашлялся. Дышать было по-прежнему трудно. – Но не могли бы вы, – продолжал он, откашлявшись, – точно так же помочь другим существам, которые не в состоянии встать из-за полученных травм и которым грозит опасность удушья?
Подошел второй худларианин, но оба они молчали. Гролья-Ки размахивал косматыми ручищами, указывая на прозрачную стенку кабинета полковника. Тот тоже отчаянно жестикулировал.
– Ки, может, ты узнаешь, что ему нужно? – крикнул Мак Эван орлигианину и снова обратился к первому худларианину: – Мне понятна ваша предосторожность и тактичность в отношении телесного контакта с представителями других видов, которых вы боитесь таким образом оскорбить. Такое поведение свойственно высокоразвитым в интеллектуальном отношении существам, учитывающим чувства других. Однако положение сложилось необычное, и я уверен: любой физический контакт с любым из раненых будет прощен, когда намерение состоит исключительно в том, чтобы оказать помощь. При таких обстоятельствах многие из раненых умрут, если…
– Некоторые из них успеют умереть от скуки или от старости, – неожиданно вмешался второй худларианин, – если мы будем стоять тут и тратить время на ненужную вежливость. Здесь и думать нечего: у нас, худлариан, положение выгодное по сравнению со всеми остальными. Чего вы от нас хотите?
– Позвольте мне искренне извиниться за те грубые высказывания, которые допустил мой супруг, – быстро проговорил первый худларианин, на поверку оказавшийся худларианкой. – Простите, если он вас обидел.
– Не стоит извиняться. Я не обижен, – сказал Мак Эван и облегченно рассмеялся. Однако из-за действия зловредного хлора смех его тут же перешел в кашель. Он подумал было для начала извиниться перед худларианами – на тот случай, если он, не дай Бог, их чем-то обидел, но решил обойтись без экивоков, чтобы не тратить время попусту. Он глубоко, но осторожно вдохнул и проговорил: – Вокруг машины продолжает сохраняться высокая концентрация хлора. Было бы неплохо, если бы один из вас разобрал завалы и перенес раненых оттуда к выходу на посадку. Затем, если уровень хлора будет продолжать повышаться, их можно будет перенести непосредственно в туннель. Второго из вас я попросил бы заняться спасением илленсиан. Их следовало бы перенести в злополучную машину. Сразу за входным люком расположена шлюзовая камера. Будем надеяться, что наименее пострадавшие илленсиане сумеют втащить своих хлородышащих сородичей через люк и оказать им первую помощь внутри машины. Мы с орлигианином постараемся тем временем перенести раненых, которым не грозит непосредственная опасность из-за вдыхания хлора, и попробуем открыть люк посадочного туннеля. Ки, что это у тебя такое?
Орлигианин вернулся с десятком, если не больше, небольших баллонов, к которым были присоединены ремешки и дыхательные маски.
– Эти маски, – сообщил он, – предназначены для работы на пожарах. Полковник отправил меня в отдел чрезвычайных ситуаций. Однако это оборудование предназначено для нидиан. Маски будут сидеть плоховато, а некоторым существам вообще не подойдут. Но может быть, нам удастся зафиксировать их, и тогда…
– Данный аспект проблемы нас не касается, – вмешалась худларианка. – Скажите, землянин, а как нам поступать с ранеными, чьи травмы могут быть осложнены той помощью, которую им пытаются оказать исполненные благих намерений существа другого вида, не знакомые с их физиологией?
Мак Эван уже разместил баллончик со сжатым воздухом на груди и перебросил ремешки через одно плечо – иначе нацепить нидианское оборудование было невозможно. Он мрачно отозвался:
– У нас такая проблема тоже возникнет.
– В таком случае, – заключил худларианин, – будем определяться на месте.
С этими словами он торжественно зашагал к злополучной машине. Его супруга величественно последовала за ним.
– Это не единственная проблема, – заметил Гролья-Ки, кое-как закрепив цилиндр на лямках своего комбинезона. – Из-за этой аварии нарушилась система связи, и полковник не может сообщить руководству терминала о том, что здесь произошло. Кроме того, он не знает, что предпринимают аварийные службы. Еще он сказал, что ворота туннеля для выхода на посадку не откроются, покуда воздух внутри зала ожидания останется загрязненным. Так у них тут устроена аварийная система – она препятствует проникновению загрязненного воздуха в туннель, а из него – в пристыкованный к туннелю корабль, а также в прочие помещения терминала. Аварийную систему можно отключить с этой стороны, но сделать это можно только с помощью специального ключа, который находится у старшего дежурного по залу, нидианина. Ты видел его?
– Угу, – мрачно буркнул Мак Эван. – Он стоял у выхода в самый момент катастрофы. Думаю, в данный момент он покоится где-то под треклятой илленсианской машиной.
Гролья-Ки негромко простонал и продолжил рассказ:
– Полковник с помощью своего личного радио пытается связаться с находящимся на стоянке судном Корпуса Мониторов и обсудить с его экипажем возможность проникнуть в систему выходов, но пока это не дало никаких результатов. Все переговоры ведут нидианские спасательные команды, и нидиане не желают слушать никого из инопланетян. Но на тот случай, если полковник все же пробьется к ним по системе связи, он хотел бы знать, что ему им сказать. Ему нужны сведения о количестве раненых и степени тяжести их травм, об уровне загрязнения воздуха, о том, в каких местах лучше всего войти в зал спасательным командам. Он хочет поговорить с тобой.
– А я с ним говорить не желаю, – буркнул Мак Эван.
Пока он был не в состоянии сообщить полковнику все необходимые сведения, а тратить время на их сбор не хотел, полагая, что его можно употребить с большей пользой. Он указал на нечто, смутно напоминавшее серый окровавленный подергивающийся мешок, и сказал:
– Давай-ка начнем с этого.
Мак Эван обнаружил, что переносить с места на место раненого кельгианина довольно трудно, особенно если в переноске участвуют две землянские конечности и только одна орлигианская. Второй рукой Гролья-Ки приходилось придерживать кислородную маску. Раненый кельгианин напоминал гусеницу с двадцатью лапками, целиком заросшую серебристо-серой шерстью. Он был почти целиком залит кровью. Казалось, в теле кельгианина совсем нет костей – ну разве что в области черепа. Зато хорошо прощупывались мышцы, расположенные крупными кольцами поперек туловища.
Кельгианин дергался и извивался с такой силой, что в то время, как Мак Эван поднял его с пола, подхватив за голову и грудь, а Гролья-Ки одной рукой поднял его за хвост, одна из ран начала сильно кровоточить. Мак Эван настолько сосредоточился на том, чтобы держать кельгианина как можно крепче, что под ноги не смотрел, и в результате запнулся об оборванные занавески и упал на колени. Кровь из раны кельгианина хлынула с новой силой.
– Надо что-то делать, – промычал из-под маски Гролья-Ки. – Есть идеи?
За время военной службы Мак Эван освоил только азы первой помощи. Жертвы космической войны страдали от взрывной декомпрессии, вылечить их почти никакой возможности не было. То немногое, что Мак Эван знал о неотложной помощи, касалось только представителей его собственного вида. Он знал, что остановку сильного кровотечения производят остановкой притока крови к ране наложением жгута или зажатием кровеносного сосуда. По всей видимости, кровеносные сосуды у кельгианина располагались близко к коже, поскольку крупным мышцам требовалось мощное кровоснабжение. Однако о расположении сосудов было трудно догадаться из-за густой шерсти. Мак Эван решил, что единственное, что можно сейчас предпринять, – это тугая повязка и тампон. Тампона у него не имелось, искать его времени не было, а вот некая, если можно так выразиться, повязка была обмотана вокруг его лодыжки.
Мак Эван стряхнул с ноги пластиковую занавеску, отмотал пару метров. Пластиковая ткань оказалась очень прочной, и Мак Эвану пришлось приложить недюжинные усилия для того, чтобы порвать ее поперек волокон. На счастье, ширины ткани хватило на то, чтобы покрыть раны целиком, и даже с запасом. С помощью Гролья-Ки Мак Эван туго обмотал тело кельгианина пластиковой лентой и завязал на два узла концы.
Пожалуй, повязка получилась слишком тугой. Трудно было сказать, как под ней скрючились лапки кельгианина – скорее всего они могли изогнуться отнюдь не под тем углом, под которым им полагалось изгибаться. О том, как скажутся на состоянии раны пыль и грязь, прилипшие к пластику, Мак Эван решил лучше не думать.
Видимо, те же мысли пришли в голову орлигианину, поскольку он сказал:
– Может быть, нам удастся разыскать еще одного кельгианина, который не так сильно ранен и знает, что надо делать.
Однако разыскали они еще одного кельгианина не скоро. Им показалось, что прошел целый час, хотя большие часы в зале, которые, как ни странно, работали, утверждали, что прошло всего-навсего десять минут.
Один из худлариан разобрал завал, под которым были погребены двое крабоподобных мельфиан, один из которых, похоже, был жив и здоров, вот только ничего не видел из-за едкого хлора или пыли. Гролья-Ки сказал этому мельфианину что-то подбадривающее и повел в сторону, ухватив того за какой-то, неизвестного предназначения, мясистый вырост на голове. Второй мельфианин издавал громкие непереводимые звуки. Его панцирь треснул в нескольких местах, и две из трех ног, на которые он должен был с одной стороны опираться при ходьбе, безжизненно повисли, а одна вообще бесследно исчезла.
Мак Эван быстро наклонился, подсунул руки под панцирь мельфианина с поврежденной стороны и привел того в вертикальное положение. Ноги с другой стороны медленно зашевелились. Шагая с той же скоростью и поддерживая травмированную сторону панциря, Мак Эван повел мельфианина в обход заваленной обломками территории. В конце концов он отыскал целого и невредимого, но ослепшего второго мельфианина и оставил раненого рядом с ним.
Сделать для этого раненого Мак Эван ничего не мог, посему присоединился к худларианину, занятому разбором завалов.
Они откопали еще троих мельфиан. Те оказались ранеными, но легко. Их направили к выходу в туннель. Затем под завалами было обнаружено двое слоноподобных шестиногих Тралтанов. Те были невредимы, только сильно пострадали от действия газа, который все еще сочился из потерпевшей аварию машины. Мак Эван и Гролья-Ки прижали к одному из дыхательных отверстий тралтанов нидианские кислородные маски и велели им закрыть вторые дыхательные отверстия. Затем они повели тралтанов к месту сбора раненых, стараясь по пути не угодить под их массивные ножищи. Потом друзья обнаружили еще двоих гусеницеподобных кельгиан. Первый из них, судя по всему, умер от кровотечения из глубокой раны на боку. У второго были повреждены пять задних лапок. Двигаться кельгианин не мог, но был в сознании и не дергался, пока Гролья-Ки и Мак Эван переносили его в безопасное место.
Когда Мак Эван спросил у этого кельгианина, не мог ли бы тот оказать помощь тому, которого он перевязал, он ответил, что не имеет никаких познаний в области медицины и просто не представляет, что еще можно было бы предпринять.
Раненые прихрамывая или ползком перебирались ко входу в туннель. Там уже успела собраться приличная толпа. Некоторые переговаривались, но большинство производили громкие непереводимые звуки, выражая тем самым боль, от которой они страдали. Те звуки, которые слышались из-под завалов, казались очень тихими по сравнению с шумом, который производили спасенные.
Худлариане трудились без устали. Время от времени они становились невидимыми за тучами поднимаемой ими пыли. Однако вскоре им стали попадаться лишь безнадежно раненые или раздавленные обломками существа. Еще один кельгианин, истекший кровью, двое или трое мельфиан с разбитыми вдребезги панцирями, тралтан, которого раздавило почти в лепешку упавшим потолочным стропилом, но который при этом еще дрыгал ногами.
Прикоснуться к кому-либо из них Мак Эван боялся из опасения, что они развалятся у него в руках, и все же он не был бесповоротно уверен в том, что они абсолютно безнадежны. Он понятия не имел о том, смогут ли они перенести тяжелую операцию, способна ли им помочь своевременно оказанная медицинская помощь. Он злился, он чувствовал собственную беспомощность, а зловредный хлор уже неумолимо забирался под его кислородную маску.
– Мне кажется, что это существо цело и невредимо, – сказал стоявший неподалеку худларианин. Он поднял тяжеленный стол, под которым лежал на боку тралтан. Шесть его ног вяло подрагивали, но нигде на его массивном теле с куполообразной головой, увенчанной несколькими выпуклыми глазами, не было видно травм. – Не может ли быть так, чтобы он пострадал только от действия токсичного газа?
– Наверное, вы правы, – кивнул Мак Эван. Он и Гролья-Ки прижали нидианские кислородные маски к обоим дыхательным отверстиям тралтана. Прошло несколько минут, но состояние гиганта не претерпело никаких заметных изменений. У Мак Эвана сильно щипало глаза, хотя он, как и орлигианин, крепко прижимал маску к лицу свободной рукой.
– Есть другие соображения? – сердито поинтересовался он.
На самом деле злился он на собственную беспомощность, потому мысленно дал себе пинка за то, что сорвал злость на худларианине. Отличить худлариан друг от дружки он не мог, он заметил только, что худларианка была подчеркнуто вежлива, а ее супруг более прямолинеен. На счастье, оказалось, что буркнул Мак Эван на худларианку.
– Вероятно, травмирован у этого существа тот бок, на котором он лежит и который для нас невидим, – величественно изрекла худларианка. – Или причина плохого самочувствия этого существа может объясняться тем, что для него, привычного к высокой силе притяжения, как и для нас, лежание на боку представляет серьезное неудобство. Мы, худлариане, можем легко трудиться в условиях невесомости, но если гравитация существует, мы непременно должны находиться в вертикальном положении. В противном случае может произойти тяжелое смещение внутренних органов. Тралтанские звездолеты всегда оборудованы системой искусственной гравитации, поэтому они так популярны. Это наводит на мысль о том, что они всеми силами стараются избежать горизонтально направленного гравитационного поля, и что данное существо…
– Хватит болтать, – вмешался, подойдя, супруг худларианки, – лучше подними его.
Худларианка вытянула переднюю пару щупалец и, упершись в пол остальными четырьмя, подвела щупальца под вяло подергивающего ножищами тралтана. На глазах у Мак Эвана худларианка сильно напрягла щупальца. Они задрожали от напряжения. Однако тело тралтана и не подумало приподняться. Тогда к худларианке присоединился ее супруг.
Мак Эван удивился и забеспокоился. Ведь он видел, как худлариане без труда поднимали своими щупальцами, которые служили им и как опорные, и как хватательные конечности, огромные тяжести. Конечности худлариан были великолепным произведением эволюции. Они были снабжены мощными мозолями, на которые худлариане опирались при ходьбе, а оставшаяся часть щупальца – более тонкая, гибкая, снабженная пучком пальцев, при ходьбе обвивалась вокруг него. Тот тралтан, которого пытались поднять худлариане, был размером не больше земного слоненка, но усилий даже двоих худлариан хватало на то, чтобы едва-едва приподнять его.
– Погодите, – торопливо проговорил Мак Эван, – вы поднимали гораздо большие тяжести. Я сам это видел. Я так думаю, что этот тралтан к чему-то прицепился боком, быть может, он на что-то накололся, и вы не можете сдвинуть его с места потому, что…
– Мы не можем сдвинуть его, – прервала Мак Эвана вежливая худларианка, – потому что истратили большое количество энергии после неудовлетворительного употребления питания. Наша последняя трапеза была прервана катастрофой. Теперь мы слабы, как младенцы… или, пожалуй, как вы и ваш орлигианский друг. Но если вы встанете с другой стороны и будете толкать этого тралтана, то вместе нам, быть может, удастся поставить его на ноги.
«Наверное, я ошибся, – подумал Мак Эван, – и это не худларианка, а ее супруг». Он и Гролья-Ки заняли позицию так, как их попросили, и Мак Эвану хотелось попросить прощения у худлариан за то, что он разговаривал с ними так, словно они были органическими машинами, приспособленными для подъема тяжестей. Но когда они с Гролья-Ки уперлись плечами в бок тралтана, совместные усилия увенчались-таки успехом, вот только после этого Мак Эван долго не мог отдышаться и не сумел ничего сказать.
Тралтан, поставленный на все шесть ног, неуверенно покачался, и орлигианин отвел его к месту сбора раненых. Глаза Мак Эвана слезились не только от хлора, но и от пота, стекавшего со лба, и он не понял, какой из худлариан к нему обратился – видимо, все-таки тот, который был занят переноской раненых илленсиан внутрь машины.
– У меня сложности с одним из хлородышащих, землянин, – сообщил худларианин. – Он в очень плохом состоянии и не позволяет мне прикоснуться к нему. Обстоятельства таковы, что нужно принять срочное решение, но мне не хотелось бы брать ответственность на себя. Не поговорите вы с ним?
Территория вокруг потерпевшей аварию машины была расчищена. Остался один-единственный илленсианин, который наотрез отказывался от того, чтобы его переносили в другое место. Причину своего отказа он объяснил Мак Эвану так: травмы у него были совсем легкие, но его пластиковый скафандр был разорван в двух местах. Первый разрыв ему удалось закрыть за счет того, что он сжал его края изнутри обеими конечностями, а на втором разрыве он лежал, прижимая его к полу. Из-за этого илленсианину пришлось увеличить давление газа внутри скафандра, и он не представлял, надолго ли ему хватит хлора для дыхания. Не исключалось, что очень скоро он мог погибнуть от удушья. Тем не менее илленсианин не желал, чтобы его перенесли в относительно безопасный салон машины, из которого хлор также вытекал, потому что при переноске сквозь дырки в скафандре мог проникнуть смертельный для него воздух, насыщенный кислородом.
– Уж лучше я погибну от недостатка хлора, – с трудом проговорил илленсианин, – чем от гибельного воздействия вашего ядовитого кислорода на мои дыхательные пути. Не трогайте меня.
Мак Эван мысленно выругался, но к илленсианину подходить не стал. Где же спасатели? По идее они должны были бы уже явиться на место катастрофы. Судя по часам, со времени аварии прошло уже больше двадцати пяти земных минут. Сквозь прозрачную стену было видно, что всех зевак прогнали. Их место заняли бригада нидианских телевизионщиков и уйма нидиан в единой форме. Ни те, ни другие, казалось, не предпринимали ровным счетом ничего. Какая-то деятельность кипела на летном поле. К наружной стене зала подъезжала тяжелая техника, всюду суетились нидиане в шлемах, с ранцами за спиной, но глаза у Мак Эвана сильно слезились, и к тому же все равно было трудно что-либо хорошо разглядеть из-за того, что наружная стена была увешана всевозможными пластиковыми табло и украшениями.
Мак Эвана осенило. Он указал на одно из таких украшений и попросил худларианина:
– Будьте так добры, оторвите большой кусок этого пластика и заверните в него илленсианина так, чтобы к его скафандру не проникал наружный воздух. А я вернусь через минуту.
Мак Эван обежал вокруг илленсианской машины и нашел того илленсианина, который погиб от кислородной интоксикации. Тело несчастного хлородышащего посинело, покрылось инеем и начало разлагаться. Мак Эван старался смотреть только на цилиндр с хлором. Несколько минут у него ушло на то, чтобы отсоединить шланги от тела погибшего. При этом его пальцы несколько раз коснулись мертвой плоти, и она рассыпалась в порошок. Мак Эван знал, что кислород для хлородышащих очень опасен, но теперь он воочию убедился в том, почему другой илленсианин так панически боялся контакта с этим газом.
Когда Мак Эван вернулся, илленсианин был уже обернут в пластик, и возле него суетился Гролья-Ки. Худлариане стояли рядом. Один из них (наверное, дама) проговорил извиняющимся голосом:
– Наши движения стали несколько неловкими, а хлородышащий боялся, что мы ненароком упадем на него. Если есть еще что-то, что мы могли бы сделать…
– Ничего, – решительно заявил Мак Эван.
Он повернул вентиль на баллоне с хлором, быстро просунул его под пластик и подтолкнул поближе к илленсианину. Он решил, что если в атмосферу зала просочится еще немного хлоpa, ничего особенного не случится. Атмосфера так или иначе быстро становилась невыносимой для кислорододышащих. Мак Эван плотно прижал крошечную нидианскую маску к лицу, осторожно вдохнул через нос и торопливо проговорил одному из худлариан:
