Нити смерти

– Ну, я припоминаю кое-что из того, что было до того…

– А что именно?

– Помню самое начало моей спортивной карьеры. Тогда я служил в Королевских ВВС, в Англии. Наверное, я был добровольцем, поскольку это происходило в сороковом году, если я не ошибаюсь.

– Прекрасно, Харри. Так что ты вспомнил?

– Смешную историю. Я слышал ее, но. сам в ней не участвовал. Помню, мы сидели в пивном баре «Слон и Башня», была воздушная тревога, а мы надрывали животы от смеха.

– Так что это за история?

– Ну, специалисты по маскировке – а в британской армии были такие части – работали на полигоне, недалеко от Лондона. Местечко называлось Винстед. Так вот, они установили там макеты танков и орудий. Эти макеты из дерева и парусины сбивали с толку гансов, прилетавших бомбить Англию. Они сбрасывали бомбы на макеты, и тем самым людям и домам в Лондоне становилось чуть легче.

Это продолжалось каждый день в течение месяца. Но в конце концов гансы разгадали хитрость и решили ответить тем же. Они построили ложный аэродром, установили там фанерные самолеты и всякое другое. Потом они сели и стали ждать. Ну, как положено, через неделю прилетает английский бомбардировщик и сбрасывает огромную бомбу. Бомба не взрывается. Тогда гансы высылают туда команду подрывников. Те приезжают на место и видят, что бомба сделана из дерева и на ее боку большими красными буквами написано: «Ба-бах!». Роджер вежливо посмеялся, затем спросил: – Так ты думаешь, Харри, что ты канадец?

– Конечно. А что?

– Понимаешь, когда ты рассказывал, ты произносил слова как-то по-другому. Может быть, ты был британцем, а после войны эмигрировал в Канаду? Ведь многие так делали.

Харри почесал голову.

– Это все было так давно… Надо подумать. Роджер попрыгал со скакалкой минут пять, чтобы разогреться, надел легкие перчатки. Чувство вины за то, что он не платит Харри за работу, Роджер решил выместить на тренировочном мешке. Следующим был универсальный тренажер.

Двадцать минут нагрузки на плечевой пояс – отжимания от скамьи, махи одной и двумя руками, наклоны вбок, повороты. Еще двадцать минут – нагрузка на тело с помощью приседаний и гантелей, затем поднятие штанги.

Через час тренировки его начало покачивать. Ощущение было очень приятным, и он закончил работу тем, что на каждой руке подтянулся по двенадцать раз. Просто так, от избытка сил.

Харри стоял рядом, чтобы принять промокший от пота тренировочный костюм от Роджера, собравшегося в душ.

– Без двадцати минут десять, – сказал Харри.

– Понятно. Ну что, опять к нам нет очереди?

– Нет.

– Тогда после душа я буду у себя в кабинете. А ты открывай спортзал. – Я принесу сок в четверть одиннадцатого. Вас ждут конторские книги, сэр. – Да, я знаю.

С потолка кабинета Роджера свешивалась бечевка. Вчера ее не было. К концу бечевки прикреплена бумажка с надписью: «Дерни за веревочку». Что за шутки? Что-то вроде «Алисы в стране чудес»? До первого апреля еще далеко.

Он еще раз посмотрел на бечевку. Ее верхний конец раздваивался наподобие буквы «у», оба кончика приколоты кнопками к облезлому дощатому потолку.

Роджер повернулся на каблуках и заметил наверху еще две кнопки, прямо над дверью. Вторая пара кнопок вроде бы ничего не держала.

Он пожал плечами и потянул за конец бечевки.

Кнопки отскочили от потолка. Роджеру показалось, что на него упала невидимая сетка из паутины. Он махнул рукой, чтобы отвести ее от лица. Рука зацепилась за что-то, он почувствовал сильную боль. Из большого пальца, наполовину отрезанного, брызнула кровь, срезанная кожа на тыльной стороне ладони собралась складками у основания пальцев. Из всех разрезов шла кровь.

Роджеру стало страшно, он отчаянно замахал руками. От каждого движения на желтые стены кабинета летели брызги крови и клочья мяса. Он упал, начал кататься по полу. Когда его рывки перешли в слабые конвульсии, стало заметно, что невидимая сеть с ячейками в виде ромбов прорезает тренировочный костюм и все вздрагивающее тело Роджера до костей.

У Джона Томса был списочек.

Мэвис Твайт открыла ключом дверь библиотеки и вошла. Она повесила свое приличное пальто и чистенькую черную шляпку на вешалку, прислушалась. Из кабинета доносились ритмичные удары. Значит, Джильда уже на месте. Девушка наконец научилась вовремя приходить на работу. Мэвис тогда правильно угадала, что со временем из Джильды получится хороший работник. Когда это было? Неужели прошло уже шесть лет? Как быстро летит время!

– Доброе утро, Джильда!

– Кофе уже готов.

– Чем занимаешься?

Джильда подлила немного чернил на штемпельную подушку и сказала: – Ставлю штампы с вашей фамилией на письма с требованием вернуть задержанную книгу.

Она поставила пробный оттиск на промокательную бумагу и продолжала: – Не понимаю, почему читатели не возвращают книги в установленный срок. Никакого уважения! Почему они не задумываются над тем, что кто-то стоит в очереди за этими книгами? И всегда задерживают новейшие поступления, всегда именно нужные книги.

– А что там на моем столе?

– Два письма по поводу поврежденных книг, на них требуется ваша личная подпись. И опять этот Томс!

– Что, надписи на полях?

– Да, и обязательно на самых ценных книгах! Пожалуй, надо снова лишить его права пользоваться библиотекой.

– Да, пожалуй. Ладно, я подумаю. А сейчас, пока нет ничего срочного, пойду подберу несколько книг по заказу университета. Я буду наверху, в книгохранилище.

Мэвис любила работать в книгохранилище. Второй этаж публичной библиотеки города Ридж Ривер представлял собой открытый балкон, протянувшийся вдоль трех стен здания. Там пахло книгами, оттуда хорошо были видны ряды книжных шкафов, сверху похожих на поставленные на ребро костяшки домино. Там, наверху, были лестницы. По секрету, больше всего ей нравились именно лестницы.

Оба конца каждой лестницы заканчивались роликами, каждый нейлоновый ролик катился по собственной направляющей, одна из которых проходила по крышке верхнего стеллажа, а другая по полу. Катание на лестнице напоминало аттракцион в Диснейленде.

Мэвис всегда работала методически, по списку, составленному в алфавитном порядке. Так, первым идет Арнолд. Она влезла на деревянную лестницу, выбрала нужную книгу и положила ее на прикрепленную к лестнице полочку, слегка оттолкнулась.

Мимо носа проплывали корешки книг. В животе от скорости что-то легонько переместилось. Следующим был Эразм. Она притормозила точно в нужном месте. Мэвис знала, где что лежит! Дальше – Гете, это будет там, на дальнем конце, перед самой ограничительной планкой.

Хороший толчок – и она прокатится по всей длине полки, до самого края, лестницу остановят небольшие резиновые амортизаторы. Замечательное путешествие! Раз, два, три – поехали! Мэвис, старший библиотекарь, испытывала радость от бесшумного качения на большой высоте. Путешествие должно закончиться легким толчком, поэтому она крепко держалась за верх дубовой лестницы, подняв руки вверх. Падать ни в коем случае не рекомендовалось. До пола первого этажа было двадцать футов, плюс пять футов высота лестницы, на которой стояла Мэвис. Опасная высота придавала путешествию дополнительную прелесть.

Ее руки на высоте кистей поразил странный удар, похожий на разряд электрического тока, брызнула кровь, в животе что-то перевернулось… Она закачалась на падающей лестнице, основание которой наткнулось на какое-то препятствие. Мэвис падала, дико размахивая руками. На ступеньке лестницы прочно стояли две ее ступни, отделившиеся от тела. Она перелетела через ограничительную планку. Стоявший на полу стол с подготовленными для работы книгами стремительно приближался к ней… На высоте двадцати пяти футов над изуродованным телом Мэвис остались две уцелевшие ступеньки лестницы, удержанные верхней направляющей. За самую верхнюю ступеньку по-прежнему крепко держались две человеческие кисти.

Глава 25

– Уже темнеет, – сказала Джанис.

– Через сколько времени наступит полная темнота? – спросил Дункан.

– Думаю, через час.

– Мы дойдем туда за полчаса, значит, надо быть на месте примерно через час после наступления темноты. У нас еще есть время на подготовку. Иди сюда, дорогая, – сказал он, откинув одеяло.

– Дункан! Надо же поужинать!

– К черту ужин! Хотя, пожалуй, можно заказать ужин в номер.

Джанис опустила занавеску на окне и сказала:

– Ты что, всерьез хочешь заказать ужин в номер? Это же «Голубая луна», всего-навсего мотель. Они уже, наверное, удивляются, почему мы не выходим целых два часа. В этом заведении нет обслуживания в номерах, Дункан.

– Извини, но у меня не было опыта проживания в захудалых мотелях, дорогая. – У меня тоже. Я и не представляла себе… Я всегда думала, что зеркальные потолки – выдумка авторов грязных книжонок.

– Что, зеркала на потолке? Прямо над кроватью? Я уже не раз говорил и повторяю еще раз: «Как жаль, что я многого не вижу!»

– С моей-то фигурой? В данном случае ты ничего не теряешь.

– Воздерживаюсь от комментариев на тему о твоей внешности, но на ощупь ты очень хороша. Помнишь поговорку: «Лучше один раз пощупать…» Поскольку ты хороша на ощупь, прыгай в постель. Я займусь тобой как следует!

Джанис взяла подушку с единственного стула в номере и кинула в Дункана. – Вот тебе, сексуальный маньяк!

– Это нечестно! – запротестовал Дункан. – Ты дерешься на дальней дистанции. Иди сюда и борись как настоящий мужчина, а еще лучше – как настоящая женщина! – Хочу ужин!

– Ну ладно. Значит, конец медовому месяцу?

– Медовый месяц? Мы же не женаты.

– Еще не женаты.

– Что значит «еще»? Не хочешь ли ты сказать…

– Да, если ты согласна. Если согласна нести крест в виде слепого мужа. Полотенце, которым Джанис прикрывалась, упало на пол. Она моментально скользнула в постель.

– Если я согласна? Конечно же, я согласна! Милый, дорогой Дункан! Маленький паучок пробежал по паутине и спрятался в ушной раковине Драчуна. На складках кожи под отвисшим подбородком были видны следы крошечных зубов. Один из отрезанных пальцев, уложенных Томсом в аккуратный ряд около трупа, отсутствовал.

– Ты большая дрянь, Драчун. Ты согласен? – с присвистом проговорил Томс. – Ты гнилой тип, ты прогнил насквозь морально и физически.

Томс захихикал, втягивая слюну через дырку в маске.

– Ты никогда не был хорошим собеседником, Драчун. Ни при жизни, ни после смерти. Ты глупый и бесполезный. Но в мертвом виде ты, пожалуй, чуть-чуть получше. Теперь с тобой удобнее разговаривать. Конечно, как собеседник ты уступаешь цветам у меня в комнате, но в данном случае сойдешь. Жалко, что ты уходишь от меня.

Он медленно покачал головой. При этом маска издала чавкающие звуки, из-под нее показалась беловатая жидкость, которая струйкой потекла Томсу за воротник. – Да, ты уходишь от меня, Драчун. И не возражай. Уходишь от меня по кускам. Пройдет месяц, и от тебя останется только скелет в вонючей луже. Ты страдал от избытка веса, Драчун. Ты знаешь, что я прав. Я помог тебе избавиться от лишнего веса, а ты уходишь от меня. Значит, мне придется найти другого собеседника. Но новый собеседник должен быть поживее. Может быть, твое место займет Джанис? Она вела бы себя поласковее со мной, если бы была здесь вместо тебя. Это уж точно. А может быть, держать здесь и тебя, и ее? Тебе понравится, Драчун? Веселая компания! Я бы позаботился о том, чтобы ее хватило надолго. Я держал бы ее в форме, она сразу поняла бы, кто здесь хозяин. Ей пришлось бы быть со мной вежливой! Ты знаешь, когда-то она чуть было не одурачила меня. Подумаешь, красивые ноги! Но ты их видел, я знаю. Ты всегда бегал за девчонками. Ты был настоящей свиньей, Драчун. Девчонки просто ненавидели тебя! Ты был слишком глупым, чтобы заметить это, но они ненавидели тебя так же сильно, как презирали меня. Особенно шикарные девочки вроде этой Джанис. Очень жаль, что она оказалась на ИХ стороне! Я почти влюбил… она мне нравилась.

Единственный здоровый глаз Томса затуманился, ему пришлось мигнуть несколько раз.

– Понимаешь, я не видел, как они умирают! Все те, которые в моем списке и до которых я уже добрался… Я не видел, как они умирают! Даже не видел, как кончался этот старик Кармаджен, на складе было мало света…

Пальцем левой руки он захватил невидимую нить на правой руке и сплел очередную корзиночку. – Ловушки – хорошая вещь, но я хочу видеть. Надо постараться и понаблюдать хотя бы за одним из них, пока я еще жив.

Он нагнулся над трупом и спросил:

– Что ты говоришь? Собака? Собаки не в счет, Драчун. С ними не так, как с людьми. Собак я не принимаю в расчет, Трантона тоже. Он же спал! А я хочу видеть их глаза, хочу видеть в них страх, хочу знать, что они понимают…

Раньше я их боялся! Знаешь ли ты об этом, Драчун? Теперь не боюсь. Теперь пусть они боятся МЕНЯ! Все их планы… Видишь, как я разделываюсь с ними? Конечно, ты ведь и сам один из них. Точнее, ты был одним из них, не так ли? И не вздумай отрицать! Ты участвовал в заговоре! Но Джон оказался умнее тебя. Согласен, Драчун?

Томс выпрямился во весь рост, потопал по каменному полу.

– Согласен, Драчун? Или не согласен? Он сильно ударил ногой по бедру распухшего, разлагающегося трупа. В том месте, где коснулась его нога, осталась глубокая вмятина. Тело перевернулось, из-под надрезанной брюшины высыпались черви. Из открытого рта и вскрытой черепной коробки полилась слизь. Испуганный паучок уцепился за остаток разорванной паутины.

Томс снова толкнул Драчуна.

– Жалко, что ты не отвечаешь. Понимаешь, им уже пора быть здесь. Чего они ждут, Драчун? Они должны были уже определить, где мы с тобой находимся. Они тупые, но не настолько же! Почему они не идут за мной? Конечно, в конце концов они придут сюда. И тогда у тебя появятся приятели, Драчун. Джон Томс готов встретить гостей. Я готов, я жду.

И он замурлыкал песню. Маска легонько вибрировала, звук был похож на жужжание самодельной губной гармошки, изготовленной из бумаги и расчески:

– …Я не забыл, я не простил… Сотрудник охранного агентства впустил Дункана и Джанис через центральные ворота.

– Ваши фамилии, сэр, указаны в списке. Проходите. Что, сверхурочная работа? – Мистер Браунли еще здесь? Охранник пробежал глазами по списку.

– К сожалению, сэр, мистер Браунли и доктор Андерс уехали час назад. – Уехали вместе? – спросила Джанис. Слегка улыбнувшись, охранник ответил: – Да, вместе. В его машине. Теперь все работают допоздна.

Когда они вошли в здание, Джанис разразилась бранью:

– Чертов грязный старик! И эта сука!

– У них может быть вполне законный повод для совместной поездки, – сказал Дункан. – Допустим, деловое совещание на тему «Работа в будущем».

– Совещание – да, деловое – нет! Спорю, что они отправились прямо в мотель «Голубая луна».

– Ну, мы-то знаем, что там освободился номер. Почему бы им не занять наше место?

– Отвратительно! Наш номер, нашу кровать?

– Уверен, что обслуга сменила простыни. Я не думаю, что мы были первой парой, которая занималась любовью на той кровати.

– Есть большая разница. Мы любим друг друга, мы помолвлены, практически женаты. У Браунли и Андерс ничего, кроме похоти.

– Ты права, дорогая. Именно в этом вся разница.

– Откуда начнем?

– Начнем с моего кабинета. Надо взять кое-что.

– У тебя есть пистолет?

– Пистолет? Не думаю. Слепые редко пользуются пистолетом. Во всяком случае, у властей, по-моему, есть предрассудок – они не склонны давать слепым разрешение на ношение оружия.

Джанис включила свет в кабинете, где раньше работала Надя.

– Возьми под вешалкой четыре трости, пожалуйста, по две каждому из нас. Выбери старые, потому что сегодня, я думаю, они сильно пострадают. И еще надо взять кое-что в моем кабинете.

– Что именно?

– Складной нож. У меня в столе лежит шведский складной нож с разными приспособлениями – ножницами для ногтей, штопором, шилом и так далее. Джанис посмотрела на него.

– Мои ногти в порядке, к тому же у нас нет ни одной бутылки вина. – В ноже еще два хороших лезвия. Мы же не знаем, что может понадобиться. – Лезвия?

– Возможно, понадобится перерезать горло Джону Томсу, этому сукиному сыну. – Джанис вздрогнула:

– Как бы он первым не перерезал нам глотки.

– Давай закончим на этом.

Перед тем, как войти в кабину лифта, Джанис немного задержалась. – В чем дело, дорогая? – спросил Дункан.

– Лифт… Только представь себе… Что, если Томс уже там, – показав вверх, спросила Джанис. – Там, где тросы. А у него те самые нити. Он же может…

– Перерезать тросы? Тогда идем по лестнице. Ее наверняка уже проверили по команде Браунли. Ему же нужны образцы, они имеют большую ценность.

В лаборатории Томса все было в прежнем состоянии.

– Вот они, царапины, о которых я говорила, – сказала Джанис. – Похоже, что шкаф сдвигали в сторону, и не один раз.

– Подведи меня к шкафу, дорогая. Я сдвину его. Руководимый Джанис, Дункан уперся спиной в боковую стенку лабораторного шкафа красного дерева и помаленьку сдвинул его в сторону.

– Шкаф прикрывает дыру в стене! – воскликнула Джанис. – Большая дыра с рваными краями, выходит на старую лестницу. Это же нора Томса!

Она подбежала к стене и просунула голову в дыру.

– Стой! Не шевелись! – скомандовал Дункан.

– Поче… Ах, черт!

– В чем дело? Ты в порядке?

– Да, дорогой. Слава Богу, что ты вовремя остановил меня! На полу, прямо под тем местом, куда я просунула голову, лежит клок волос. Моих волос!

Дункан обнял ее. Дрожа и сдерживая слезы, она спрятала лицо на его груди. – Все правильно, – пробурчал Дункан. – Надо было предвидеть, что он поставит ловушку на входе в свою крысиную нору. Придется поискать другой вход. Пожалуйста, впредь будь осторожной, дорогая!

– Не беспокойся, теперь буду осторожной.

– Ладно. Не просовывая голову, посмотри в дыру. Что там внутри?

– Там очень темно. – Совсем ничего не видно?

– Похоже, что слева находится лестница, ведущая вниз.

– Значит, лестничная площадка находится справа?

– Похоже, что так.

– Подведи меня к стене, примерно два фута правее дыры.

Он достал из кармана складной нож, раскрыл лезвие.

– Что ты хочешь делать?

– Хочу прорезать вход для нас.

Двухдюймовое лезвие оказалось не самым Лучшим инструментом для прорезания дыры в оштукатуренной стене. Под листами сухой штукатурки проходили вертикальные брусья размером два на четыре дюйма, расстояние между ними составляло немногим больше фута. Когда Дункан прорезал дыру шириной в один фут и длиной в пять футов, его лицо, руки и одежда были покрыты слоем пыли.

– Ты похож на страшное привидение, – хихикнула Джанис.

– Будем надеяться, что я останусь человеком и не стану привидением. Подай мне, пожалуйста, трость.

Он проверил тростью края вырезанного отверстия и пол на площадке. – Пока все чисто. Ты готова, дорогая?

– Всегда готова.

– Тогда за мной. Только будь осторожной! Протиснувшись сквозь дыру, они оказались на лестничной площадке, в полумраке.

– Мы забыли взять фонарик, – сказала Джанис.

– И ты говоришь это мне! Боюсь, что я никогда не задумывался о пользе электрических фонариков.

– Извини, дорогой.

– Ладно, – сжав ее руку, сказал он. – Куда идем – вверх или вниз? – Пошли вверх, – подумав, предложила Джанис.

– О'кей, держись за моей спиной. Обе трости у тебя в руках?

– Да, готовы.

Проверяя каждый дюйм пола, они благополучно дошли до следующей лестничной площадки.

– Начинаю кое-что различать, – сказала Джанис. – Глаза привыкли к темноте, к тому же где-то наверху горит аварийный свет.

– Наше счастье, что аварийное освещение в порядке до сих пор. Здесь же никто не бывал уже несколько лет.

– Здесь был Томс.

– Да, Томс был здесь, – согласился Дункан.

– Почему-то на ум приходит одно слово, – прошептала Джанис.

– Какое слово?

– Потрескивание.

– Почему потрескивание?

– Кожа, когда она холодная и потная, начинает собираться в пупырышки и потрескивать.

– Подходящее описание, но не совсем точное. Звуки потрескивания могут исходить от сухого, хрупкого предмета.

– Кожа именно так и поступает. Ты не прав.

– Проверим в словаре, когда вернемся.

– ЕСЛИ вернемся.

– Нет, КОГДА вернемся!

Когда они поднимались на следующий этаж, кончик трости Дункана отскочил в сторону, ударившись о стену.

– Замри! Надо проверить, до какого места доходит эта нить.

Почти вся трость превратилась в обломки.

– Да, надо искать еще один вход, Джанис. Джанис согласно кивнула и повернула назад, чтобы спуститься вниз.

– Ох! – вдруг вскрикнула она, вцепившись в рукав Дункана.

– Что такое?

– Каблук! Я лишилась левого каблука!

– Может быть, он сам отвалился?

– Нет, – возразила она, ощупывая подошву туфли. – Чисто отрезано, как ножом по маслу!

– Пусти меня, я пойду первым.

– Давай выбираться отсюда.

Они не произнесли ни слова, пока не вернулись в кабинет Нади.

– И что теперь? – спросила Джанис. – Известим начальство? Теперь-то мы точно знаем, где надо искать Томса. Согласен?

– Нет, дорогая, я остаюсь при своем прежнем мнении. Если полиция получит Томса, он окажется в руках Браунли и «Пластикорпа». А через год они на каждом углу будут продавать мотки мономолекулярной нити.

– Что будем делать? – испуганно спросила Джанис.

– Дай мне подумать. Мы не ошибемся, если предположим, что Томс разбросал паутину над всеми возможными входами. Но мы можем проникнуть с той стороны, откуда он нас не ожидает. Итак, откуда?

– Туннель?

– Ход мысли правильный, но с туннелем будет немного трудновато. Туннель отпадает, сбоку проникнуть не удается. Что остается?

– А если сверху?

– Точно! Как пробраться на чердак?

– В здании обязательно должен быть чердак. На него обычно попадают через люк в потолке кладовки последнего этажа.

– Чего же мы ждем? Вперед, в служебные помещения верхнего этажа! – Прежде чем найти люк на чердак, им пришлось проверить несколько кладовок на последнем этаже.

– Подожди здесь, – прошептала Джанис.

– Почему?

– Я поищу спички, у кого-нибудь они должны быть в столе. Со светом будет легче. – Будь осторожна, дорогая. Томс мог обработать ящики столов.

– Да, понимаю.

Она вернулась довольно быстро.

– Полкоробки. Думаю, нам хватит. Джанис подняла крышку люка с помощью ручки метлы, на пол под люком поставила ведро вверх дном.

– Думаю, с ведра ты дотянешься до потолка.

Дункан подтянулся, влез наверх, лег поперек потолочных балок. Джанис подала ему трости, затем Дункан взял ее за руки и втянул на чердак.

– А ты сильный, – прошептала она, когда они перевели дух.

– Я только слепой, но не беспомощный. Ладно, в какой стороне находится лестница? Джанис зажгла спичку и осмотрелась.

– По-моему, вон туда. Опирайся на балки, потолок не выглядит слишком прочным. Они проползли примерно двенадцать футов и снова остановились.

– Лестница должна быть под нами. Что будем делать?

Дункан достал нож и начал вырезать дыру в потолке, между двумя балками. Прорезав маленькую дырку, он позвал Джанис:

– Подползай поближе. Зажги спичку, опусти ее в дырку и следи, как она падает. Надо определить расстояние до площадки.

– Спичка не нужна, откуда-то снизу идет свет. Пусти, я посмотрю. Она заглянула в дырку и с облегчением сказала:

– Все хорошо, мы прямо над лестничной площадкой.

– Очень хорошо. Я бы не хотел шлепнуться в лестничный колодец, – сказал Дункан. Он сложил нож, спрятал его в карман и начал расширять дыру, отдирая руками дранку и штукатурку. – Я спущусь первым, – предложил он.

– Ничего не выйдет! Прыгая вслепую, ты можешь сломать ногу. Первой спущусь я и снизу буду подсказывать тебе.

– Джанис, послушай…

– Никаких споров, а то я вернусь и расскажу все начальнику полиции и Браунли. К тому же я смогу спуститься только с твоей помощью.

Она начала протискиваться в дыру.

– Держи меня за кисти и опускай вниз, дорогой. И побыстрей, а то в подвешенном состоянии я чувствую себя не слишком уверенно.

Дункан до предела вытянул руки, опуская ее вниз.

– Выпускай мои руки, дорогой. Я уже невысоко над полом.

Он разжал руки, и Джанис спрыгнула на площадку примерно с высоты двух футов. – Дункан!

– Ты в порядке?

– Да… но не совсем.

– Ударилась?

– Н-нет… Дай-ка мне трость, пожалуйста. Покачивая тростью как маятником, Джанис постепенно опускала ее перед собой. Неожиданно кончик трости покатился по полу. – Джанис!

– Не волнуйся, ничего не случилось. Всего лишь порезала кожу, будто кромкой бумаги.

– Где находится нить?

– В этом вся трудность, дорогой. Похоже, что я села на нее. Моя юбка разрезана до… почти до тела. Я не могу пошевелиться! Я стою на цыпочках, чувствую, что нить совсем близко…