Добрые сказки для счастливых людей. Сборник самоисполняющихся сказок

Вот и детишек пора будить в школу. Пошла она в детскую, а на подоконнике вроде как блеснуло что-то. Подошла София к окну, а по подоконнику ящерка юркая бежит, рептильной кожицей так и сверкает. София рефлекторно схватила ящерку за хвост, а та и юркнула куда-то, только хвостик переливающийся в руках остался. Смотрит София и диву даётся, а на подоконнике-то шкатулочка маленькая стоит, филигранной огранки, красивая, необыкновенная. Как она могла у себя в доме такую вещицу не заметить? Откуда эта шкатулка необыкновенная? Открыла София шкатулочку, а там камушки самоцветные: и розовый кварц, символизирующий любовь, и рубин, символизирующий мудрость, и изумруд для процветания, и аквамарин для прощения, и аметист для духовного просветления…

«Надо же, – подумала София, – как я могла забыть про такие свои сокровища, видимо, когда-то собирала, здесь оставила и забыла об этом». Взяла она сияющие камушки, а вскоре сделала из них браслет, и яблочко на него как шарм повесила. А стала убирать в шкатулочку, глядь, хвостик ящерки, что она там оставила, разгладился, и на нём буквы проступили. Достала София свою лупу для творчества и прочитала:

«Знай, что открыт тебе отныне и навсегда финансовый поток, стабильный, как великая гора, активный, как живая вода, будут у тебя отныне и всегда средства на всё, что по-настоящему пожелаешь. Только ты, со своей стороны, обещай:

* Деньги попусту не растрачивать,

* За все поступления, как изобильные, так и небольшие, благодарить,

* Сложа ручки не сидеть, а творить, душе и людям приятное!»

Слова те согласием в сердце и уме Софии отозвались, радостно приняла она этот Договор, браслет на руке носила, всех за Добро благодарила.

Часть вторая

Ах, эта сказка, сказка, сказка…

Сказка о том, как Заряна стала Лучаной

В давние-давние лета, ещё до тех времён, что мы с вами знаем, жила-была прекрасная девушка Заряна. Была она так светла и чиста, что рядом с ней никому не было грустно, и куда обращала она свои сиреневые глаза, то место становилось живописным и сияющим. И были у Заряны длинные-предлинные розовые волосы, укрывала она ими поля и холмы, реки и долины, и переливались те искрящимся перламутром в розовой дымке, создавая впечатление величественного спокойствия и милого сердцу уюта.

Однажды увидел Заряну Месяц Ясный, полюбилась ему чистота и искренность девушки, стал он Заряну встречать и провожать. Год встречает, второй, привыкла Заряна к Ясному Месяцу, доверилась ему, и стали они вместе по небу гулять, реки и долины розовым серебром освещать. Появились у них детки, резвые и милые Солнечные Зайчики, радовались они раздолью полей и холмов, играли с волнами рек и с ветрами долин.

И так жить бы в благодати им припеваючи, деткам да просторам радоваться, да стал Месяц по вечерам в ночь уходить, по звёздам бродить. Раз звезда, два звезда, три… И так нечистоплотны были его прогулки, что Заряна за детей испугалась. Пока она грустила вечерами, что только выйдет в небо, волосы розовым золотом раскинет по долам, всё вокруг засияет уютным мягким светом, а Месяц как раз в ночь, по звёздам собирается, ещё могла терпеть и ждать. А как увидела Заряна, что детки её невинные, Солнечные Зайчики весёлые, стали тускнеть и перестали играть-сиять, так и закрыла она двери для Месяца, все замки поменяла, все ключи заговорила, чтоб путь ему к ним отныне был заказан. И думала Заряна, что простила и забыла его, нет и нет, вычеркнут, изгнан и словно не существует, а дети не дают забыть, нет в них больше света лучистого, потускнели искорки. И щемит на сердце у Заряны, понимает она, что не нашла прощения в сердце своём. Стала Заряна прохладной речной водой умываться, да напевать:

Волшебных вод твоих, Река,

Печаль томительна и хладна.

Ты принеси издалека,

Что сердцу будет мне отрадно.

Дай мне воды твоей испить,

Я одного прошу: Простить!

Подставила Заряна тёплому ветру нежное лицо:

Ах, Ветер: воля и простор,

Ты птиц доносишь пересвист,

Ты слышишь каждый разговор,

И как листочку шепчет лист.

Услышь слова души просты:

Я одного хочу: простить!

Высветила Заряна верхушки лесных деревьев розовым перламутром:

О вы, густые дерева,

Так нескончаемы и чинны,

Касаясь облаков едва,

Дождя вы знаете причины.

А я устала слёзы лить,

Я одного хочу: простить!

Но щемящая боль не уходит, а как о детях она подумает, боль острым жалом пронзает, яд свой коварный вбрызгивает.

Устала Заряна от этой боли, и решилась девушка волосы свои шикарные розовые отрезать, все поля и долины ими укрыть, чтоб больше не выходить в небо, не освещать долы. Отрезала она волосы свои, а они не стали розовым облаком, легли они сизым туманом на верхушки деревьев, сиреневым пеплом на широкие поля, сильверовой дымкой над глубокими водами рек.

Стало голове Заряны без длинных волос легко, кажется ей, что расправила она плечи, летает она над серыми долами, не замечая их печали. Да и дети уже подросли, вечно заняты они разными важными делами, маму-Заряну не спрашивают, где её волосы роскошные розовые. Подойдут, лучиками своими осветят, и засияют фиалковые глаза Заряны, и, кажется, весь мир и правда розоватым светом осиян стал.

И вот однажды вышла Заряна на небо в очередной раз, а навстречу ей прекрасный юноша Гелий идёт. Увидел он девушку с большими фиалковыми глазами, полными дымчатой грусти, и с тонкими волосами, серебристыми завиточками касающиеся грустно опущенных плеч, и так ему захотелось утешить её, что не сдержался юноша и заговорил.

– Расскажи, Красна девица, что за печаль у тебя приключилась, – доброжелательно спросил он Заряну.

А Заряна и не думала, что печальной может казаться, стала она смеяться и шутить, да только сердце у юноши Гелия было такое доброе и чистое, что видел он самую суть, а не то, что люди показать пытаются.

Понял Гелий, что Заряна закрылась от мира и даже от себя, и решил он, что непременно поможет прекрасной девушке. Очистил юноша долгие воды рек от сизого тумана и говорит:

– Посмотрись, Краса-Заряна, в эти чистые воды, что ты видишь?

Глянула Заряна в прозрачную воду и затрепетала:

– Как же так? Где же мои волосы розовые роскошные? В них же сила моя была, ими я детей своих укрывала, ими холмы и долины освещала..

Достал тогда Гелий Гребень волшебный, подал его Заряне и молвил:

– Ты, Душа-Заряна, волосы свои этим гребнем причёсывай, вскоре снова они вырастут длинными и густыми, вернёшь ты себе силу и радость.

Стала Заряна волосы Волшебным Гребнем расчёсывать, и выросли они ещё гуще и длиннее прежнего, да стали таким ярким золотом отливать, каждая волосинка, как луч, так и сияет, всё вокруг освещает.

– ТЫ – моя радость. – Говорит Заряна юноше. – Чувствую я такую силу в волосах теперь, что не могу ею одна управлять, хочу разделить эту силу с тобой, прекрасный Гелий.

И объединились они, Заряна и Гелий, и стали сиять над землёй ясным Солнышком, дарить рекам, холмам, лесам и долинам тепло и свет. Стали детки Заряны, Солнечные Зайчики, ещё ярче и активнее, радуются, и сами радость всем дарят. И исчезли туманы блёклые с полей, растаяли дымки серые в никуда. И ясный день стал миром Солнца, а Месяц лунный остался в ночи. И так светло и хорошо Заряне в своём солнечном мире, что нет в её сердце ни грусти, ни боли, ни сожаления. И когда в вечеру укрывает она своими волосами окрУжные долины, отливают они розовым золотом, и по ним бегут Солнечные Зайчики, если захотят увидеться с Месяцем лунным. И каждый играет свою роль, каждый в своей стихии, не тревожа и не забывая друг друга.

И с тех пор Заряне и Гелию так хорошо вместе, ведь это Судьба их такая, вместе им всё удаётся, совместно Сила их удесятеряется, Любовь в бесконечность превращается, Радость никогда не кончается. И называет Гелий свою ненаглядную золотоволосую невесту Моя Лучана, так она теперь всегда светится счастьем и благостью.

Сказка, рассказанная Камином в ночь перед Рождеством

Ах, как я люблю это время! Когда вся большая семья собирается для празднования Рождества, и все любуются и удивляются, как же красиво я украшен. И моё тепло радует всех, даже озорных Лекси и Санни впускают в дом, и эти хаски – очаровашки так мило ворочаются, играя друг с другом, и греясь у моего огня. И величавая Кассандра, забираясь на мою верхнюю полку, располагается в тёплой нише, принимая причудливые позы, так что весёлая ребятня то и дело фотографируют эту изящную кошечку на свои гаджеты.

Я, большой каменный Камин, помню этот Дом с первых его брёвен. Ещё когда Дом был только проектом, Хозяйка уже нарисовала меня, и с тех пор Душа моя теплится в стенах этого красивого добротного деревянного дома. Она с таким вниманием обставила мою полку, что я никогда не скучаю, даже когда все домочадцы расходятся по делам, я могу разглядывать добрые фотографии, читать мудрые афоризмы в книге сверху, вдыхать сладкие и свежие аромомасла, следить за шутливыми играми ангелочков-статуэток, любоваться разными рукодельными штучками Хозяйки и её внучек. А самое главное, я веду бесценные беседы со старинными каминными часами.

А уж это время, когда Хозяйка со своим мужем, её сыновья с семьями, и даже проказники хаски и котейка собираются все вместе, для меня просто бесценно.

Сбоку от меня стоит нарядная ёлка, даже когда её зажигают ближе к ночи, огни гирлянд не могут сиять ярче моего огня, поэтому я нисколько не ревную к ёлке. Зато, я знаю каждую игрушку на этих пушистых ветках. У каждой есть своя интересная история, и одну из них я вам сейчас поведаю.

Такая идиллия в нашем Доме была не всегда. Вернее, в Доме уже да, всегда царили благодать и счастье, а вот когда я ещё был только проектом.. Помню, как Хозяйка как-то мастерила рождественские венки и делала наброски, чтоб примерить, как они будут смотреться на моей полке. Она собирает веточки, прикрепляет шишечки, расправляет лепестки пуансетий, а из глаз её падают на будущий венок крупные прозрачные слезинки, одна даже упала на мой листок, такая тёплая и солёная. Разбух листок в этом месте, там, между прочим, до сих пор перламутровое пятно осталось.

Так вот, плачет Хозяйка, так смешно носом хлюпает, мне хоть и жаль её, а не могу не улыбаться, да и что плакать, не понимаю, сиди себе, мастери веночки, ведь такой камин крутой будет у тебя скоро, какие могут быть слёзы. И вдруг приходит к ней в гости добрая пожилая женщина, это я потом узнал, что она Фея-Крёстная моей Хозяйки, и говорит, хватит, мол, слёзы лить, тоскою делу не поможешь. Знаешь ли ты, говорит, почему все женщины в вашем роду всегда счастливо жили, а тебе первой пришлось с детьми одной уйти, это потому, мол, что свекровь злою ведьмой на самом деле оказалась, позавидовала она твоей красоте и молодости, и украла у вас волшебные старинные часы, что минуты счастья и часы радости считают. Да только те часы, говорит, пользы ей не принесли, родовые они, женщинам вашего рода помогают. Замерли часы, стрелки у них не идут, ждут они своего часа, когда ты их вернёшь в семью. И отнесла их старая ведьма в антикварный магазин. Чтоб их вернуть, надобно, мол, тебе верный путь в потоке времени найти.

Ох, и сложная задачка, подумалось мне тогда, как же моя Хозяюшка этот путь найти сможет? А добрая Фея-Крёстная подсказала: «Путь этот не простой, не только по дороге, но и сквозь время идти придётся. Вот тебе волшебные нити в помощь, знаю, как ты рукодельничать любишь. Станешь ты на каждое Рождество вышивать один ёлочный шарик, да не просто вышивать, а загадывать по одной составляющей Счастья. Если правильно всё распределишь, Часы Волшебные тебя сами найдут».

Загорелись глаза у моей фантазёрки-Хозяйки. Поблагодарила она Фею-Крёстную и с тех пор стала к каждому Рождеству вышивать по паре шариков ёлочных. Где-то технику тэмари раскопала, такие они яркие, красочные и необыкновенные получаются. Вот, этот красавец, розово-коралловый с изумрудно-бирюзовыми переходами, на первое же Рождество сделала, чтоб дети всегда были здоровы, и счастливо жили они дружно, и этот сиренево-фиолетово-лазоревый с золотыми зигзагами тогда же, чтоб с родителями и братом жить дружно и во здравии. А этот сапфирово-голубой с аквамариновыми переходами и изумрудными волнами, на следующее Рождество сделала, чтоб работа всегда спорилась, нравилась, удавалась, а к нему и этот насыщенно алый с золотой вышивкой, чтоб на работе она всегда востребована была, и та доход великий приносила. А вот и небесно-голубой с салатовыми полосочками и серебристыми волнами, чтоб можно было мир посмотреть и с удовольствием путешествовать, а вот и этот, васильково-синий, с золотыми и перламутровыми нитями, чтоб дом всегда был «полная чаша». И, наконец, этот, заветный, цвета топлёного молока, с белоснежными волнами и золотой вышивкой, с солнечно-жёлтыми воланами на верхушке, шар Настоящей Чистой Любви.

Я тогда уже воплотился, в новом Доме важно стоял, Хозяйку с детьми согревал. Помню, Хозяйка ёлку наряжает, детишки игрушки разбирают аккуратно, Фея-Крёстная глинтвейн в кресле возле меня попивает, как вдруг колокольчик дверной трели свои стал напевать, о госте возвещать. Не часто гости у нас были, честно скажу, Хозяйка всё на работе пропадала, детишки в школе, мне даже интересно стало, кто же к нам под Рождество забрёл?

Открыла Хозяйка двери, а там настоящий Санта, борода густая, глаза добрые, в плечах косая сажень, улыбка прямо в душу западает, вот прям Санта и есть, только молодой такой, искренний, настоящий! Свежий ветер впустил, как огонь во мне разгорелся, как поленья заискрили, затрещали! Мне, говорит, сказали, что здесь могут помочь вот эти Часы Старинные завести. Я, говорит, такие несколько лет искал, а как нашёл в антикварной лавке, они не идут, я уж расстроился было, да тут добрая женщина подсказала.. Увидел юноша Фею-Крёстную и как рассмеётся: так ведь это, мол, Вы и были, добрая помощница в Лавке.

Что ж, говорит Фея-Крёстная, раз вы нашли друг друга, пойду я, пожалуй, к другим своим детям, кому ещё нужна Рождественская Сказка, а вам, друзья мои, никогда скучно друг с другом не будет. Ты, говорит она моей Хозяйке, всё правильно сделала, когда шары вышивала, не стала сразу с головой в поиски любви бросаться, всем любви пожелала, всех заботой оделила, и детей, и семью, и тех, кто доверяется тебе. Потому и пришло к тебе Счастье в нужное время, и нашло тебя само.

Взяла Хозяйка Старинные Часы в руки, а они как пойдут, стрелки затикали, механизмы загудели. Я смотрю и только удивляюсь, как похорошела моя Хозяйка, словно лет 10—15 сбросила, глаза сияют, лицо светится, волосы вьются, улыбка играет. Поставила она Старинные Часы на мою полку, взял её Санта-юноша за руки, да так и не отпускал больше, стал он жить в нашем Большом Доме, счастливыми всех нас делать. И Лекси с Санни появились у нас, игривые хаски, и Кассандра, себе-на-уме кошка, а со временем и малые детки дом наполнили хрустальным смехом своим.

И вот тогда вышила моя Хозяйка этот самый Шар, чтоб было всегда и всё в их жизни в балансе, шар ровный, сектора ровные, и Судьба ровная да счастливая. Так и занимает он на ёлке почётное место, Шар Настоящего Счастья, где оранжевый сектор детей, зелёный – семьи, бирюзовый – любимой работы, алый – высоких доходов, сиреневый – творчества, серебристый – духовного развития, золотой – здоровья, жёлтый – дружбы, изумрудный – путешествий, а белоснежный в перламутровых кружевах это сектор прекрасной взаимной любви. И такие ровные и наполненные эти сектора, что, когда шар катится, нигде он не застрянет, нигде не споткнётся.

И вся семья дорожит этими прекрасными рождественскими шарами, из поколения в поколения будут передаваться они с заботой и пониманием. Уж я-то знаю, я ведь Большой Каменный Камин, живу в этом Доме долго и постоянно общаюсь с мудрыми Волшебными Часами, но эту историю я поведаю вам как-нибудь в другой раз.

Сказка о том, как жена мужа от сна зачарованного спасла

Жили-были муж и жена, и всё у них было ладно да складно, и уютно им было вместе, и интересно, и заботились они друг о друге, и даже имена у них были похожие: Марта и Марат. Бывало, Марат поедет на серебряной колеснице по делам, а через час возвращается, зовёт с собой Марту ненаглядную, не могу, мол, без тебя, поехали вместе. Соберутся они и радуются новым впечатлениям в дороге, друг друга поддерживают да веселят. Никогда они не ссорились, даже когда год неурожайный, Марта найдёт, что приготовить для любимого, а если устанет, Марат запряжёт свою колесницу, и поедут они покушать в добротную таверну. Пойдут они на Ярмарку за покупками, Марта всё для Марата любимого купит, а Марат для Марты своей подарков дорогих наберёт. Так и жили бы они припеваючи, да вот однажды уснул Марат сном зачарованным, словно в тумане каком ходит, смотрит, говорит, а сам будто и не здесь в это время. А вечером придёт с заработков, ляжет на печь и до утра сном беспробудным засыпает. Марта его и так, и эдак приласкать пытается, спит Марат, не шевелится, словно и не происходит ничего вокруг.

Опечалилась Марта, понимает, что спасать надо любимого, а как – не знает. И вот на Купалову ночь снится ей сон чудесный, что расцвёл в это лето папоротник, и надо ей за росой с его цветов в Дивный Сад идти через Рощу у Лукоморья, эта роса поможет Марату от сна зачарованного воспрять.

Времени терять нельзя, папоротник вот-вот отцветёт, и стала Марта скорее в дорогу собираться.

Взяла она с собой подарки Марата, да свои сбережения полезные. Яблочко на блюдечке с золотой каёмочкой, чтоб смотреть, как там Марат без неё дни коротает, да не забирает ли его совсем сон беспробудный. Яблочко по блюдечку катится, а за ним картинка ненадолго проявляется. Взяла она и горшочек волшебный, скажешь ему «Горшочек, вари!» и наварит он каши вкусной да сытной вдоволь. Ленточку в косу повязала, лента та особенная была, комаров да мошек отгоняла.

Вот прошла Марта сквозь Рощу у Лукоморья, видит, сидит у пенька Ёжик, только грустный какой-то.

Марта его кашей угостила, Ёжик ей и говорит:

– Вижу, добрая девушка, что ты тоже за цветом папоротника идёшь, да не хочу, чтоб сгинула ты, как другие незадачливые искатели, заветный он, цвет этот, людям заказано его повидать.

– Да мне, – отвечает Марта, – только роса с цветков папоротника и нужна, я его не трону, цвет не оборву, листьев не обломаю.

– Раз так, – говорит мудрый Ёжик, – научу тебя. Ты как из Рощи выходить будешь, повстречаешь Кота Учёного, он у тебя подарок попросит, ты ему подарок отдай, он тебе за это дорогу в Дивный Сад укажет.

Обрадовалась Марта, поблагодарила Ёжика, скорее к краю Рощи поспешила. Выходит ей навстречу Кот Учёный, куда, говорит, девица, путь держишь. Марта ему рассказала то, что Ёжику говорила, Кот и отвечает:

– Дай мне горшочек твой с кашей самоваристой, я тебе дорогу подскажу.

А Роща уже совсем закончилась, поля сквозь редкие деревья просвечивают, а за ними и Сад Чудесный виднеется. Задумалась Марта, отдаст она горшочек, а что ей есть в дороге, да на обратном пути? А Сад вон уже и так виден, как на ладони. И предложила она Коту угостить его кашей вкусной, а горшочек насовсем не отдавать. Обиделся Кот, развернулся и ушёл в густую рощу.

Вышла Марта из рощицы, глядь, а Сад-то хоть и виден, а не дойти до него, не поля это вовсе, а кочки болотистые, осокой поросшие, где ногой ни тронь, вмиг затягивает, засасывает.

Вернулась она в рощу, зовёт Кота, прощения просит. Подарю ему горшочек, думает, будет день – будет пища, не пропаду. Подошёл к ней Кот, принял горшочек в подарок и научил, на какие кочки можно ступать, чтоб невредимой поле болотистое перейти. Сад этот заветный, говорит, всем подряд дорогу туда не указывают.

Прошла Марта по отмеченным кочкам, смотрит, диву даётся, Сад тот роскоши небывалой, ароматы от него такие исходят, что хочется здесь навсегда остаться, забыться и никуда больше не торопиться. Опомнилась Марта, только когда яблочко с блюдечка с золотой каёмочкой в ноги к ней упало. Подняла она его, покатилось яблочко по блюдечку, увидела Марта своего Марата спящего, вспомнила, зачем пришла, и смело калитку толкнула. А калитка-то не поддаётся.

Расстроилась Марта, такой путь проделала, вот он, Сад, прямо перед ней, а как туда попасть, не знает. Вдруг видит, Пчёлка летит, явно из этого Сада благоуханного. Обратилась к ней Марта с вопросом, как в Сад попасть, а Пчёлка отвечает:

– Дай мне ленточку твою от комаров да мушек защищающую, я тебе подскажу.

Вот же Сад, рядом совсем, думает Марта, а как я без ленточки обратно через Рощу пойду, закусают комары да мушки. Улетела Пчёлка, а Марта всё ходит-бродит вокруг Сада, через забор прекрасные цветы видит, а внутрь попасть не может. Покатила она яблочко по блюдечку с золотой каёмочкой, смотрит, спит Марат, словно одурманенный.

Стала она Пчёлку звать, прощения просить, Ленточку волшебную ей дарить. Пчёлка и показала Марте, где в заборе проход есть, листьями плюща сокрытый от глаз. Подсказала девушке, как осторожно пробраться, чтоб ядовитым плющом не отравиться.

Пробралась марта в Сад, от цветов красоты ослепительной аж в глазах заискрилось, от ароматов обворожительных аж дыхание зашлось. Видит, сидит на ветке дерева цветущего Птица расписная, красотой своего оперенья ничем цветам не уступающая.

– Вижу, – говорит Птица, – с добрыми намерениями ты пришла, не будешь веток ломать да цветов срывать. У меня, – говорит, – перья волшебные, взмахнёшь таким пером и вмиг, где захочешь, окажешься. Дай, мне, – говорит, косу твою до пояса, а я тебе Перо своё подарю.

– Спасибо, – отвечает Марта, – да только пришла я в этот Сад не для того, чтоб сразу обратно воротиться, нужна мне роса с цветков Папоротника, чтобы Любимого разбудить от сна зачарованного.

– Коли так, – напевает Птица, – знай, что в любом случае обратно тебе возвращаться придётся. Но раз на красоту моих перьев бриллиантовых не повелась, помогу тебе, и косу твою просить не стану, береги её, в ней женская сила есть. Выбирай, Перо тебе могу подарить, просто, без обмена, а могу советы дать, что тебе больше надобно?

А Марта научена уже, Ёжиком и Пчёлкою, и отвечает:

– Благодарю тебя, великодушная Птица-Краса, – если можно, советы выберу.

– И снова проверку ты прошла, – отвечает Птица расписная, – вот тебе первый совет. Сад этот принадлежит старой Волшебнице. Она хоть и добрая Волшебница, а на старости лет строгая стала, да и не такая щедрая, как раньше, прижимистая теперь. Если увидит, что ты без спросу пробралась, прогонит, и слушать не станет. Ты выйди, Сад трижды обойди, и тогда откроются тебе ворота потайные, увиты они будут колокольчиками дурман-травы. Ты их руками не трогай, в колокольчики те позвони, ворота сами и откроются.