Новичок

– Ты Иван? – также глухо спросила она.

– Да, – ответил я, присаживаясь.

– Ольга Александровна велела провести тебе инструктаж для работы в отделе организации госзакупок.

– Так это вроде другой отдел, – логично возразил я.

– Оно и да, – кивнула Вика. – Только в этой компании все вопросы ведут ко мне. Поэтому так и получилось. Понятно?

– Понятно.

– Ну и отлично. Ольга Александровна сказала тебе все подробно рассказать, поэтому слушай. Компания ГТА основана в 2001 году, мы один из первых в стране тендерных центров. Работаем мы в рамках своей тендерной площадке “Господряд.рф», а также через другие пять основных федеральных площадок. Соответственно, по 224-ФЗ и 44-ФЗ.

– Ну это как раз мне близко, я же юридический окончил, – оживился я.

– Отлично. Итак, наша основная задача – сопоставлять интересы подрядчиков и исполнителей. Например, Госкомитет по образованию обратился с просьбой построить десять школ и колледжей. В разных городах, например Якутск, Махачкала и Иваново. Соответственно мы по каналам быстро ищем подрядчиков, которые за половину суммы смогут быстро и качественно освоить средства, а половину – вернуть заказчику. Таким образом, мы делаем конкурсную документацию за заказчика, затем – заявку за исполнителя, потом участвуем в торгах от исполнителя, ну и потом для обеих сторон по документам все закрываем.

– И сколько мы получаем за это? – поинтересовался я.

– Один процент.

– Это много? – вырвался возглас изумления.

– Так мы за мелкие дела не беремся. Например. десять школ обойдутся в пять миллиардов, значит наши – пятьдесят миллионов. Неплохие деньги.

– Ну… Тогда да.

– Для работы у нас в структуре есть четыре отдела. Мой отдел занимается работой с крупными клиентами, есть ещё просто отдел по работе с клиентами. Отдел организации госзакупок занимается заявками и участиями в торгах. Ну, и отдел информационных систем – это программисты, они поддерживают нашу электронную площадку.

– Не хило, – поддакнул я.

– Коллектив небольшой, тридцать шесть человек. Но зарплаты хорошие, так что есть к чему стремиться.

– И с чего начать? – поинтересовался я.

– Так, – она посмотрела на часы, конечно, более дешевые, чем у Ольги. – Ровно через пятнадцать минут у нас будут торги, их проводит Митя, он как раз тебе все и покажет. Пошли, познакомлю.

Мне повезло, что компания компактно находилась в одном небольшом, но извилистом коридоре, потому что от всевозможных коридоров за сегодня я уже подустал. В кабинете номер одиннадцать, с табличкой «ООЭТ менеджеры» располагались четыре просторных стола, на двух из них даже стояли во всей красе моноблоки.

– Митя-я! – с порога объявила Вика. – Принимай стажера!

– А? Что? – худющий очкарик вопросительно перевёл глаза с монитора на мою сопровождающую.

– Помощника принимай, говорю. Объясни ему что да как. У нас когда ближайший тендер?

– В семнадцать пятьдесят.

– О; как раз совсем скоро. И кто заказчик?

– Челябинский метрополитен, там строительство первой очереди второй ветки. Начальная цена аукциона – двадцать два лярда.

– Неплохо, – присвистнула собирающаяся уходить Вика, и остановилась. – А почему я не в курсе?

– Ольга Александровна лично с вице-мэром по транспорту и метро переговоры вела.

– И каков наш план?

– По прогнозам конкуренты, которые строили первую ветку, ниже пятнадцати не опустятся. Мы опускаемся до двенадцати и заключаем допсоглашение об увеличении суммы, за счёт изменений в техзадании.

– Ну ладно. Подозреваю, что Челябинску нужно метро, так что не проперди аукцион!

Круто развернувшись на сто восемьдесят градусов, девушка громко зацокала каблуками прочь из комнаты.

– Ты куришь? – спросил у меня Митя.

– Ну да, – кивнул я.

– Пошли тогда выйдем. Я всегда перед делом на удачу куробахнуть люблю.

Мы вышли на улицу и осуществили никотиновдыхательный процесс «на удачу». Вернувшись, Митя подсадил меня за свой стол, и я с интересом стал наблюдать за манипуляциями, которые он осуществлял на своём моноблоке. Все же, это была более юридическая работа.

Он вставил в моноблок какую-то флешку, и зашёл на сайт электронной тендерной площадки. Потом он ваел номер, и вышло окно самого аукциона. Судя по данным, один шаг на снижение равнялся минимум двенадцати миллионам рублей.

– Главное быстро идти на снижение, – объяснил мне Митя, повторяя диалог с Викой. – А то либо время хода кончится, либо конкурент опередит. А заключить с заказчиком соглашение об увеличении стоимости мы всегда успеем…

На один шаг давалось пять минут, так что к семи часам мы продвинулись лишь к двадцать одному с половиной миллиарду рублей. Положение осложнял подвисающий Интернет.

– Слушай, – обратился ко мне Митя. – Я не могу, мне в туалет срочно надо, о-очень большой контракт горит. Можешь за меня потыкать пока?

– Без проблем, – кивнул я, и Митя вышел.

Первый шаг дался без проблем, но на втором система неожиданно зависла (что характерно для государственных ресурсов). Недоуменно, я нажал на «Обновить», но ничего не изменилось. Пришлось нажать ещё и ещё, но никакого эффекта это не возымело. Гонимый чувством страха с одной, и чувством злости и усталости с другой стороны, я вцепился в мышку и начал клацать по ней изо всех сил.

– Что ты делаешь? – удивился Митя, вернувшись в кабинет.

– Да тут система что-то зависла…

– Дай сюда.

Отодвинув меня подальше от фронта работы, дрыщ-очкарик стал внимательно тыкать по кнопкам на моноблоке и вглядываться в экран.

– Пипец! – вдруг как-то взвизгнул он. – Охренеть!

– Что такое? – попытался я посмотреть на монитор за его плечом.

– Ну ты и огал, – вздохнул Митя, и его тоненькое тельце раскисло по всему периметру кресла, а руки опустились до пола. – Ты конечно новичок, но как так-то? Мы доигрались до минус пятисот тысяч…

– Это как? – не понял я.

– Не знаю, у меня такое в первый раз… Как думаешь, что проще? Звонить Ольге Александровне или сразу заказывать билеты домой, в Архангельск?..

Глава V. Испытание на женщин

Всю следующую неделю я пребывал в некой сумятице. Ольга Александровна уволила Митю, а меня просто послала на три буквы. Выяснилось, что снизить цену до минимума и выйти в минус – это разные задачи.

Поэтому, я практически заперся дома. Пару раз в день звонил Егору Калашникову (других номеров у меня ведь не было), но он сбрасывал трубку. Сказал маме, что все хорошо – ну а куда деваться? Ежедневно хлестал пиво с друзьями и иногда зависал в кафе у Любы. «Ну че ты грустный, как Пьеро, – только и сокрушалась она. – Радоваться надо. Кончай с этими хлюздунами! Скажу уж Марату, он поможет с долгом. А дальше на работу нормальную устроишься».

Наконец, аккурат 19 мая в 19—00 раздался телефонный звонок и мой уже старый «айфоша» заиграл привычную мелодию.

– Алло, ну как дела? – раздался знакомый голос Ковальского с игривыми нотками.

– Добрый вечер! Да вроде жив-здоров.

– А если бы я Ольку не успокоил, то был бы не жив и не здоров. Что у вас там за ЧП случилось?

– На тендерной площадке техническая ошибка какая-то была. Контракт вышел в минус.

– Это только половина истории, – хмыкнул Алексей. – А дальше Олька вместо выходной испанской виллы срочно отправилась в Челябинск и ползала в коленках у вице-мэра, который то ли по транспорту, то ли по метро. Умоляла, знаешь ли, отменить тендер.

– И он согласился? – поинтересовался я.

– Нет, он запросил больший откат. Пришлось Игорю Алексеевичу звонить. А ты чем занимаешься?

– Ну, собственно… ничем.

– Ага, ну конечно. Бухаешь наверняка?

– В пределах молодого организма, – наигранно засмеялся я.

– Ну твоя жопа, как и весь организм, спасены моими усилиями. Я думаю, ты это учтешь.

– Конечно учту. Но, у меня даже денег нет, чтобы вас отблагодарить.

– Ну это пока… Деньги, знаешь ли, не дети, это явление временное. Также и их отсутствие.

– Это намек? – уточнил я.

– Это прямой указ. Я, как и обещал, нашел тебе новую работу. И даже закрою глаза на инцидент с тендером, тот олух сам виноват, что ноут новичку дал. Даже шефу не скажу.

– Спасибо. А для меня какие указания?

– Завтра едешь к Никите Молотову, к восьми тридцати. Запоминай адрес – Тюменская, дом 12. Я тоже буду там, обсудим наши делишки.

***

– Ну что же. Иван и Никита, вместе будете вперед шагать да добра наживать, – начал знакомить меня с очередным новым начальником Ковальский.

– Это замечательно, Леш, – кивнул Никита. – Ивана я беру. Так какое дело? – выразительно посмотрел он на Алексея.

Господин Молотов имел довольно странный вид. Из-под челки от прически в стиле «боб» выглядывали большие и безумные даже на вид голубые глазищи. Даже лицо имело чересчур грубые черты, и этот мужчина лет 35—40 выглядел как обезумевший в битве рыцарь Средневековья.

Кабинет тоже был своеобразным. Массивные черные железные стулья с коваными элементами стояли вокруг стола в подобном стиле, а на стенах висели непонятные предметы, среди которых я различил массивную плетку. Карабас-Барабас, что ли?

– Дело по твоей части, Никит, – заговорил Ковальский. – У меня есть заказчик, Леня из инновационного города Технополис.

– Ёшкин-кошкин, Ковальский, – взбрыкнулся Молотов. – Я понимаю о чем ты говоришь… Это они отвоевывают бюджет на создание Национального центра интеллектуальных кадров?

– Там много факторов, – покачал головой Алексей. – Организована целая кампания от фонда «Силиконово». Сначала были статьи по имуществу Лени, затем по связям с группой депутатов Госдумы, потом про связи с бюджетом… Ну, ты читал, наверное.

– Да читал я. Если заказ состоит в контркампании по этому делу, то я скажу вот что. Я – эффективный медиаменеджер, я строю кампании на фактах. А тут контрфактов нет, тут надо воду лить, причем конкретно.

– Так ты и налей. А потом вскипяти. И подай гореинноваторам горячий чай, – самодовольно улыбнулся Ковальский. – Ты ведь могёшь, Никит?

– Ну, могу в принципе, – почесал лоб Молотов. – Ну а какова цена вопроса?

– Так ты и назначь цену. А мы с Леней приедем через неделю. Презентуешь нашу контркампанию и цену скажешь. Не переживай, Леня не пацан на базаре, торговаться не будет. Положение не то, – подытожил Ковальский. – Ну ладно, я поехал… Как вообще дела-то на вашей фабрике троллей?

– Ну на то у нас и фабрика троллей, а не автомобильный завод. Заказов уйма. Отрабатывать не успеваем, – хмыкнул Молотов.

– Это твои соколы «Москоу Тайм Ру» отрабатывают?

– Ну, мои.

– Так ты проверяй их на грамотность. А то я читал комментарии, там «Расея» вместо России, «фича» вместо фиги.

– Так это тренды нынче такие в моде, Леш. Мои пишут модно, стильно, молодежно.

– Да ну на хер вашу моду, – сплюнул Ковальский и стал подниматься. – Срок тебе неделя, Джокер.

– Джокер? – удивленно переспросил я у Молотова.

– Так это мое альтер-эго, – объяснил Никита, и поднялся со стула, чтобы закрыть дверь за Ковальским.

И тут я увидел за его креслом портрет того самого Джокера из «Бэтмена». «Точно псих», – передернуло меня изнутри.

– Галюнь, позови мне Юрочку, – крикнул он в коридор.

Минут через пять в кабинет вошел высокий полный парень с густой бородой и темными волосами.

– Да, Никит, – сел он с порога на кресло.

– В общем, у нас есть новый проект. Исходно: инновационные города «Технополис» и «Силиконово» делят бюджет на создание наццентра интеллектуальных кадров. Силиконовцы наехали на вице-преза технополисян, наша задача – разработка контркампании.

– Наша задача – обелить вице-преза, очернить Силиконово или вывести из-под удара Технополис? – уточнил Юрочка.

– Этого не было сказано, – подал я голос.

– Да, и это замечательно, потому что мы попросим тройной бюджет, – самодовольно ухмыльнулся Молотов. – Ну что, господа тролли, какие предложения?

– Начнем с очернения «Силиконово» – предложил Юрочка. – Помнишь, они в прошлом году дали грант на разработку пульсатора для вагины?

– Как уж там звучало?

– Сейчас-сейчас, – Юрочка достал смартфон и начал тыкать пальцами по экрану. – Во-во! «Создание электромеханического изделия – пульсатора для стимуляции вагины и клитора».

– Замечательно, этот пульсатор у нас возглавит подборку самых интересных инвестиций «Силиконово». Сделайте подборку из 10 проектов и в топ Яндекс-новостей выведете. Далее, обеспечить комментарии во всех статьях о Силиконово в топе-50 СМИ на тему Силиконово, основной месседж – «Силиконово» пустило бюджет на вагины». Ну, там и еще отработать надо по всем наши он-лайн изданиям. Что дальше?

– Телеграмм-каналы, они сейчас набирают популярность.

– А, ну да…

***

Вечером я выкроил время, чтобы забежать к Любе. К тому времени я уже понял, что был не прав в начале своей трудовой деятельности в команде Бакса. Ведь друзья как раз были нужны, когда всё стало плохо – целую неделю Олег и другие пацаны поддерживали меня в мини-пивном запое, а Люба выслушивала в своем кафе. Поэтому и сейчас, когда все наладилось, я решил зайти к старой подруге.

– Ваня-шарлатаня, привет! – как всегда обрадовалась она, выходя из своей кухни.

– Здорова, мать. Ну, как дела?

– Да я тут с подругой. Лена-а, выходи!

Из кухни вышла… Ну, просто девушка мечты. Она была довольно высокой для девушки – больше 170 сантиметров точно. Овальное лицо обрамляли спускающиеся легкими волнами на спину светло-белесые пряди волос, а миндалевидные глаза карего цвета – пышные ресницы и четко очерченные брови. А фигуру подчеркивали узкие приталенные джинсы и такого же плана зеленая легко-майская кофточка… Черт, да её можно описывать вечно!

– Добрый вечер, – только и смог выдать я.

– Добрый вечер, – тонким голосом ответило мне это чудо.

– Ну все, потек парень, – махнула рукой Люба. – Ленка, двигай обратно на кухню, а то он от возбуждения скоро столик уронит.

– Это у тебя там возбуждение какое-то, а я просто устал, – огрызнулся я, сдавив коленями серединное место. Прямо как в школе!

– Да ладно вам, – примирительно сказала Лена.

– А вы… откуда знакомы? – решил уточнить я.

– Да мы давние подруги, Ленка тоже из Омска, вот встречаемся иногда. Лена у нас – гордость класса, сам журфак МГУ закончила! – гордо, хоть и не без зависти, сказала Люба.

– Но по специальности так и не работаю, – сконфуженно добавила Лена. – Хотя я сейчас и работаю в одной редакции крупного журнала, но только выпускающим редактором.

– А чем привлекательна работа именно журналиста? – удивился я.

– Ну как сказать… С одной стороны, это именно творчество. Потом, это еще и драйв, особенно если политическая или социальная тематика. Ну, и в конце концов, возможность какого-то роста, в отличие от редактора, – скромно ответила Лена.

– А я считаю, что рост возможен в любой профессии, даже если ты – уборщик, – громко заявила Люба, но Лена лишь хмыкнула с непонятным контекстом.

Тут у меня зазвонил телефон, и я вынужден был выйти на «свежий воздух», то есть на улицу.

– Алло, слушаю.

– Слушай, слушай, – раздался голос Молотова. – Ты вообще где сейчас зависаешь, пока мы тут филь арбайтен?

– Да я вообще около дома, – спокойно ответил я. – Мы же вроде разошлись.

– Разошлись мы по бабам на ужин, а потом снова вернулись. Короче, хочу сообщить: толку от тебя сегодня было по нулям. Но это ладно, ты же типа новичок-дурачок. Поэтому, я тебе скидываю тезисы по концепции кампании, которые мы разработали. С тебя – ознакомиться и завтра с утра доработки, переработки и прочая туета.

– Понял, – кивнул я. – Скидывай, обязательно разберусь.

– Ну всё, отбой.

Поговорив с новым начальником, я вернулся в кофейню к девушкам.

– Ну что, Вань, опять по работе? – игриво подмигнула Люба.

– Ага. Работа – не черепаха, на месте не стоит.

– У кого как, – вздохнула Люба.

Так, за неспешной беседой время уже приблизилось к десяти вечера.

– Ну что, ребятушки, пора мне закрываться, – резко собиралась Люба. – Маратка-то уже дома, один кукует мой медвежонок.

– Что-то прямо не хочется расходиться, – вздохнула Лена. – Завтра опять на работу, опять новости о скачке доллара и новом высказывании очередного чиновника…

– Так давай продолжим, – предложил я. – Тут в соседнем доме караоке-кальянная.

Сказано – сделано. Мы отправились в соседнее заведение с незамысловатым названием «Тимирязев Лаунж», где заняли отдельную кабинку. Она пела Елку и Айову, я – Лепса и Би-2. Но иногда, на одинаково знакомых моментах, голоса пели в унисон, и это были особо приятные моменты.

Естественно, что алкоголь и кальян добавляли особой остроты в наше времяпрепровождение, и к полуночи и я, и она были, мягко говоря, никакущие. Вспомнив о том, кто здесь мужик, я любезно пригласил Лену переночевать у меня, чтобы не мотаться по ночной Москве в полуадекватном состоянии и не искать приключений на свою… Кажется, я тогда сгоряча сказал «пилотку», но она сделала вид, что не услышала. И самое главное – это было последним, что я осознанно помнил за эту ночь…

…С утра голова немного гудела, но не как обычно. Это был какой-то радостный гудеж, опьяняющий что ли.

Повернув голову на левую сторону кровати, я увидел мирно сопящую Лену. Мирную, голую, красивую…

– Сколько время?

– Семь утра уже, – тут же пробормотала она, словно очнувшись. – Ну что, как дела?

Сев на кровать, она потянулась.

– Дела хорошо, – удовлетворенно кивнул я. – А… у нас было то, что я думаю?

– Да расслабься, – засмеялась Лена. – Нормально все было, хотя ты ничего и не помнишь, наверное. Но, хорошего понемногу, а то привыкнешь и яйца свои на меня свесишь.

– То есть продолжения не будет? – игриво спросил я.

– Ты что, – усмехнулась она. – У меня парень дома. Думает, что я на девичнике омских москвичек.

– Прикольно, – разочарованно протянул я и стал шарить по кровати. – А где мой телефон?

– Вчера ночью ты его на кухне оставлял.

– Интересно как… Я же там не был, вроде.

– Откуда я знаю? Не маленький же, сам за собой должен следить.

– Хочу быть твоим малышом, – предпринял я последнюю попытку и потянулся к Лене.

– Вот поэтому и держись от меня подальше, – дернулась она от меня, и стала торопливо собираться.

Проводив ее, я пошел на кухню, и действительно нашел там телефон. Завтрак, естественно, отменялся и переносился на обед, ведь надо было до 8—20 успеть вникнуть и внести корректировки в план Молотова, а затем домчаться до Тюменской.

– Ну-с, что у нас тут, – вслух стал рассуждать я (ох и преждевременно я стал этим заниматься, что же будет на пенсии?!).

Три задачи, по каждой семь мероприятий. У первой задачи результатом является «повышение динамики позитивного восприятия образа вице-президента Технополиса Леонида Каца в средствах массовой информации». У второй – «указание на систематические ошибки в деятельности технограда Силиконово в средствах массовой информации и создание соответствующего медийного образа». Ну, и результатом третьей задачи будет «улучшение медийного образа айти-города Технополис и освещение позитивных итогов его деятельности в средствах массовой информации».

Пытаясь языком достать нос, я задумался и стал увлеченно править и дополнять текст документа…

…Уже через полтора часа я входил в серо-унылую кирпичную четырехэтажку с едва видимой вывеской «Центр креативных решений Молот». Мне временно выделили место рядом с Юрочкой, которого оказывается звали Юрий Тепляков. По факту, именно он управлял всей конторой, пока его шеф креативил над новыми проектами и бегал со своей джокероманией.

– Ну что, Соломин? – добродушно поприветствовал он меня. – Разобрался с нашим проектом?

– Да, и у меня даже есть предложения, – самодовольно ответил я, усаживаясь за стол для проведения планерок. Мне выдали рабочий «Макбук Эир 13» и тому я был очень рад. Техника действительно была словно «воздушная».

– Ну-ну, скидывай, почитаем, – хмыкнул Юрочка и уткнувшись в монитор, уточнил: – Кстати, Соломин, пока я твои папирусы читаю, не подменишь меня? Там по одному телеграмм-каналу надо быстро постик запилить, заказчик важный.

– Скидывай, – кивнул я.

Техническое задание было коротким: «Журнал „Вестник“ опубликовал информацию, что у депутата Госдумы Александры С. дочь и сын живут в Париже, учатся в восьмом Парижском университете и имеют инцестную связь. Задача: найти выгодоприобретателя и дать опровержение». Мне почему-то вспомнился как раз французский фильм «Мечтатели», где был нечто похожий сюжет (правда, вроде бы те брат и сестра не являлись детьми депутата). «Ну и что тут такого? – ошарашено подумал я. – Чьими бы детьми они не были, но если они трахаются друг с другом, то это их личные психические расстройства. Может, так и написать?».

Порывшись в Интернете, я обнаружил, что самой громкой инициативой депутата Александры было внесение изменений в закон о рекламе, в частности, реклама пивных продуктов на телевидении была запрещена. «Хм, можно написать, что заказчиками были пивоварни, которые лишились возможности подогреть спрос. Или телевизионщики, которые потеряли доход от постоянного рекламодателя. Или и те, и другие?».

Тем не менее, за полчаса у меня родился следующий пост: «Наши источники сообщают, что заказчиком и выгодоприобретателем информационной атаки на депутата Александру С. является одна из крупнейших пивоваренных компаний в стране. Московские пивоварщики решили показать депутату, что тоже имеют способ влияния. Хотя, казалось бы, в Европе учится каждый второй ребёнок российского депутата, а муж Александры входит в ТОП-50 Форбс, и уж точно может себе это позволить. И доказан ли факт инцеста? Так что подкиньте ещё дрожжей, господа пивовары».

С чистой совестью я отправил это в ответ Теплякову, даже не спрашивая, где это будет размещено (чтобы не разочаровываться проплаченностью какого-либо канала).

– Ага, вижу, – крикнул Юра. – Ну а что, твои пометки довольно недур-рны, есть что обсудить. Вечером к Джокеру пойдём.

– А пока чем займёмся?

– Ну в принципе, мы здесь целый день только и пишем посты в телеграмме и интернет-изданиях, – усмехнулся Тепляков. – Дело монотонное, но интересное.

– А какой в этом смысл?

– Ну как… Ты управляешь массами. С помощью разных методик внушаешь людям, что черное – это белое, и когда вся эта масса поверит, вот это и есть твоя победа.

– Так это Геббельс такой херней страдал, – вспомнил я.

– Да, но в любой стране нужен свой Геббельс, – возразил Юра. – Чтобы государство могло заниматься своими проблемами, ему нужно информационное сопровождение. И вот тут приходим мы – армия троллей.

– Интересная миссия.

– Не поверишь, но это миссия – историческая. Конечно, путь к народу лежит через его желудок. Но и зрелищ никто не отменял. А в наше время все зрелища перекочевали в Интернет.

У меня не было аргументов для спора с Тепляковым, ведь я никогда до этого не задумывался о существовании этих самих троллей, поэтому я просто согласился и продолжил работать.

***

Все это время я ассистировал Юрочке, и раз в день становился свидетелям спектаклей, в которые Молотов превращал ежедневные планерки. За неделю, которую дал Ковальский, я примерно понял, что Тепляков – это такой непризнанный Геббельс нашего времени, по крайней мере себя он считает себя именно таким, и это – его стимул участия в этой Молотовской вакханалии. А сам Молотов – это скорее Станиславский, он воспринимают окружающую действительность как спектакли собственной постановки, все что он делает – это способ выразить своего внутреннего «злого гения».

Не сказать, что мне было комфортно в такой обстановке, но где-то на третий день я начал читать новости не только в рабочее время, но и за завтраком, и за ужином. «Тревожный звоночек», – подумал я в первый раз, но совсем скоро уже к этому привык. «Не читайте советских газет», – предупреждал классик. А это он еще не читал российские телеграмм-каналы и интернет-ресурсы! Вот уж где точно можно стать Джокером от переизбытка информации в собственном, не приспособленном к этому, мозгу.

Наконец, настал день, и даже час икс. На этот раз мероприятие было намечено не в специфическом кабинете Мотова, а этажом ниже, в небольшом конференц-зале. В помещении собрались Молотов, Юрочка, а также несколько руководителей с забавными должностями. Например, Аня руководила направлением российских телеграмм-каналов, а мой тезка Иван (но по фамилии Михайлов) – отделом стратегического планирования. Здесь были и другие представители «креативной молодежи».

Мы всемером расселись по одну сторону овального стола, а половину, ближнюю к двери, оставили для гостей, предварительно положив подушки под седушки кресел. Наконец, вошли и они.

Ковальский под руку вел статного и заматерелого, чуть седовласого мужчину, который скорее был похож на какого-то актера советской эпохи типа Валентина Смирнитского, ну или конферансье. Лицо его было чуть покрасневшее, а в руке он держал выжатый носовой платок. За ними семенил какой-то молодой парень, видимо помощник Каца.