Охота на Сокола

Начальник охраны присоединился к Сухопарову, а двое его подчиненных пристроились делегации в хвост. Таковы были правила передвижения по М-зоне – только в сопровождении охраны и только в пределах уровня допуска. У Сухопарова ограничений допуска не было, но и он не имел права ходить по М-зоне в одиночку. А поскольку столь же высоким допуском обладал лишь начальник охраны, полковник приходил сюда только в его сопровождении.

Перед входом в главный компьютерный центр – сердце Горной Крепости – гости притормозили. Начальник охраны и полковник Сухопаров прижали ладони к сенсорным замкам справа и слева от двери и предъявили рисунок сетчатки зрачкам сканеров. Над дверью зажглась зеленая лампочка, и створки раздвинулись. Полковник прошел в зал, а охранник задержался у порога, еще раз просверлив взглядом поочередно каждого из гостей. Семенов прошел первым, не обратив на главного стража Горной никакого внимания. Сопящий и пыхтящий юрист пронес мимо него свою тушу даже с большим достоинством, чем того требовал его незначительный статус. А вот секретарша смерила охранника таким убийственным ответным взглядом, что тот, несмотря на немалый профессиональный опыт, почувствовал себя неуютно, словно мальчишка, которого застукали у замочной скважины родительской спальни. Надо же… И где только берут таких стервозин? Пока начальник охраны боролся с мимолетным замешательством, программист едва не проскочил без проверки «на глаз». До главного охранника наконец дошло, что же его насторожило настолько, чтобы устроить внеочередной визуальный досмотр, когда, казалось бы, в нем уже не было никакой необходимости. Юнец не снимал свои темные очки. А между тем особо ярких ламп в бункере не было.

– Клипы смотришь? – придержал охранник программиста.

Тот чуть наклонился и сначала взглянул на начальника охраны поверх очков, а затем все так же взглядом потребовал отпустить его плечо. Охранник отпустил.

– Ну.

– Как ты только не спотыкаешься, – начальник охраны усмехнулся.

– Че? – Юнец выковырнул из уха горошину динамика.

– Как не спотыкаешься, говорю…

– И че?

– Ничего, – начальник махнул рукой. – Иди… кластер потерянный…

– …Come together… right now… – вставив горошину динамика на место и отбивая такт рукой, в рэп-манере продекламировал юноша.

– Интерпретаторы, – фыркнул охранник. – Ну, молодежь пошла… ничего святого.

Программист ухмыльнулся и, раскланявшись, догнал делегацию. Вопреки ожиданиям гостей, Сухопаров в главном компьютерном зале не задержался. Он провел «черных» в помещение чуть дальше по коридору: светлое, просторное, уставленное кадками с фикусами и прочими зелеными насаждениями. Посреди помещения стояли кресла, низкий столик с блином выдвижного бара посередине, а переднюю стену украшал голографический вид: уютное, окруженное скалами озерцо с лазурной водой и серебристой ниточкой стекающего со скал ручейка. Солнца на безоблачном небе не было, только его искры в ручье и лучи на противоположных скалах. Выглядело все очень натурально.

– Это реальный вид, – заметив интерес в глазах гостей, пояснил Сухопаров.

– Окно? – удивился Семенов.

– Нет, конечно, но если бы оно здесь было… и было бы увеличительным… Это озеро расположено именно там, куда вы смотрите, только за десятикилометровой толщей горной породы.

– Занятно, – равнодушно произнес Семенов, без приглашения усаживаясь в кресло. – Уютное местечко.

– Да. – Сухопаров сел напротив. – Итак…

– Итак, к делу. – Босс «черных» поставил локти на подлокотники кресла и соединил кончики пальцев. – Суть предложений Хозяина заключается в следующем: наши фирмы вели параллельные исследования по проекту «М», но вы налегали на его техническую составляющую, а мы совершенствовали программное обеспечение. И вот в один прекрасный момент и вы, и мы уперлись в тупичок. Что было вполне предсказуемо. Ведь при распределении полномочий и дележе наследия изначального проекта Куратор и Хозяин сознательно пошли на этот спорный шаг – попытались лишить противника преимущества. Они, как два средневековых пирата, поделили наследие капитана Флинта: одному досталась карта Острова сокровищ, а другому его координаты. Пока мы занимались теорией, такое положение вещей нас устраивало, теперь же нам требуется, грубо говоря, ваш «хард», а вам наш «софт». Осталось договориться о цене сделки и условиях страховки.

– Два момента. – Сухопаров немного подался вперед. – Вы весьма живописно все изложили, но почему-то упустили два основных момента, господин Семенов. Первый – стратегические вопросы не в нашей компетенции. Я подозреваю, что даже не в компетенции Куратора и Хозяина, а кого-то еще повыше.

– Выше Хозяина никого нет, – убежденно парировал Семенов.

– Пусть так, зато есть кое-кто повыше Куратора. В любом случае договариваться о фактическом слиянии проектов – а вы предлагаете именно это! – не в нашей с вами власти. И второй довольно серьезный момент: вы отчетливо представляете себе, что задумывал «капитан Флинт»?

– Конечно. Думаю, вы тоже. Мы оба знали его лично и были неплохо осведомлены о сути его работ.

– А вот я думаю, что мы и уперлись в «тупички», как вы изволили выразиться, поскольку чего-то так и не поняли.

– Вы же видели модель. Если, не вдаваясь в подробности, предположить, что в соединении с вашим «хардом» она заработает…

– Я не гадаю на кофейной гуще, молодой человек!

– И все-таки. – Семенов сцепил пальцы и тоже подался вперед.

– Может быть, – сдался Сухопаров. – Хотя… не знаю… Вам не хуже меня известно, что документация по изначальному проекту была краденой, а потому неполной. Возможно, наш «Флинт» потому и попытался сбежать. Он понял, что не сумеет довести дело до конца, и сдал нас официальным владельцам идеи, чтобы под шумок улизнуть и лечь на дно. Все прошедшие с того момента годы мы двигались на ощупь, основываясь на неполных данных…

– Но вы же повторили эксперименты группы Михайлова?

– Да, но нам не хватило верной программы. При желании мы можем создать процессор, подобный тому, что используется в спутниках «Networld», но он просто не будет работать. У нас нет для него программного обеспечения.

– Зато оно есть у нас. – Босс «черных» снова откинулся на спинку кресла. – Спасибо, полковник… в ваших услугах мы больше не нуждаемся.

– То есть? – Сухопаров удивленно взглянул на Семенова.

Семенов смотрел на него не мигая, как удав на мышь. Юноша-программист тоже как-то напрягся, а секретарша, стоявшая за спинкой кресла Семенова, вдруг чуть наклонилась, будто собралась поправить чулок или одернуть юбку. Почуяв неладное, полковник Сухопаров резко поднялся… и тут же снова рухнул в кресло. Точно между бровями у него образовалось темно-вишневое пятнышко входного отверстия примерно двадцать второго калибра. Из ствола небольшого пистолета в руке секретарши курился легкий дымок. Почти сразу рявкнули два «дезерт игл» и кашлянул «тридцать восьмой». Это неповоротливый с виду «юрист» мгновенно выхватил из-за пазухи два здоровенных пистолета и, выстрелив дуплетом, продырявил черепа обоим охранникам, а юный программист, не целясь, всадил пулю в висок попытавшемуся схватиться за свое оружие начальнику охраны. Охранников отбросило к стене, по которой они медленно сползли на ковролин, а тело главного стража Крепости рухнуло поперек двери. Программист отложил пистолет на столик, раскрыл свой комп, изучил картинку, пробежался пальцами по клавиатуре и показал Семенову большой палец.

– А вы сомневались, босс. Видите, как я все красиво взломал. И сканеры, и детекторы их вонючие, и флюоскопы – все одной программой «крякнул»! Даже металлоискатель отключил, хотя он с системой вообще почти никак не бьется. Это все наш новый софт… Люблю я новые софты!.. Блокирую казармы и открываю главные ворота.

– Поторопись.

– Пнуть по компу для ускорения?

– Не борзей.

– Не буду, – парень ухмыльнулся. – Готово! Местная система наша на все сто! Гарнизон заперт… ну, кроме караула, конечно. Пустить им газку?

– Что за газ?

– На всякий случай у них нервно-паралитический припасен. По всему верхнему уровню, судя по схеме, трубы проложены, параллельно пожарной системе.

– Не надо. Просто держи их взаперти.

– А я бы пустил!

Жорик схватился за горло и начал кривляться и хрипеть, изображая мучения задыхающегося. За что получил подзатыльник от Мамонта, успокоился и как ни в чем не бывало вернулся к работе.

– Аслан, – Семенов коснулся своего смарта, – действуй.

– Понял, босс, – мгновенно откликнулся Аслан. – Беглый огонь! Жорик, подсказывай!

– Двое сразу за бронедверью, Аслан.

Звуков стрельбы в этом отсеке М-зоны слышно не было, но следующий выход Аслана на связь подтвердил, что стрельба у входа в сердце Крепости все-таки была.

– Двое справа, за тонированными ширмами!

Аслан не ответил. За него все сказал автоматический «глок».

– Внимание, Мамонт! – Жорик положил руку на лежащий рядом с компом пистолет. Мамонт встал напротив двери, изготовив свои «сорок четвертые» к стрельбе.

Мимо комнаты для переговоров промчались двое охранников из дальних отсеков М-зоны. Когда их шаги удалились, Жорик ткнул в клавишу, и двери переговорного зала раскрылись. Мамонт сделал шаг в коридор и дважды выстрелил охранникам в спины. Затем он шагнул обратно, а Жорик снова заблокировал двери.

– Все, в М-зоне только наши, – констатировал Жорик.

– А в компьютерном зале и лабораториях?

– Там двадцать три инженера, но никаких охранников. Вне зоны тоже чисто. На верхней площадке сели пять наших вертушек. У блокпоста какая-то заминка… А-а… нет, все рассосалось. Большие ворота открыты. Колонна главных сил входит в Крепость. Бункер наш, босс.

Он поднял торжествующий взгляд на Семенова. Тот снисходительно улыбнулся и обернулся к появившемуся в дверях Аслану.

– Один двести, два триста, но не тяжело, – доложил о потерях начальник охраны.

– Приемлемо, – Семенов кивнул. – Займись казармами. Если солдаты начнут выпендриваться, трави их газом.

– Может, сразу?

– Почему вы у меня такие кровожадные? – делано удивился Семенов. – Что ты, что Жорик… Один вон Мамонт гуманный.

– Еще Тома, – сказал Мамонт, пряча пистолеты. – Гуманно меткая, хотя и непредсказуемая. Я чуть не кончил, когда увидел, откуда ты достаешь волыну…

– Всего-то из-под юбки, – подала Тома голос – ровный и холодный, как северный ветер, – из-за подвязки.

– А мне, думаешь, видно было, за подвязкой у тебя пистоль торчал или еще где? – Мамонт утробно рассмеялся. Вместе с ним заржали и Жорик с Асланом.

Тамара обвела их презрительным взглядом – «гогочите, гогочите, потные гиббоны!» – и отвернулась. Семенов только изобразил подобие усмешки. Он встал и указал Аслану на тела.

– Прикажи убрать здесь. Да не в пропасть бросать, а по-людски их закопать.

– Тут камни кругом, куда закапывать-то? – удивился Аслан.

– Твоя, что ли, забота? Пленных припаши, им все равно делать больше нечего.

– А чем вам пропасть не угодила?

– Нет, – отрезал Семенов и холодно посмотрел в глаза Аслану.

Ничего не добавив, он вышел из переговорной. Мамонт и Тамара вышли следом.

– Газом всех потравить, если потребуется, значит, все-таки можно, а в пропасть – не моги? – с некоторым недоумением пробормотал Жорик. – Чудит босс…

– Нет, он прав, – с нотками уважения возразил Аслан. – Джигиты мертвым не мстят…

Когда Семенов поднялся на верхний уровень, судьба Горной Крепости была уже окончательно решена. Повсюду сновали солдаты в черной униформе, а около сотни застигнутых врасплох охранников сидели перед казармой, положив руки на головы. Семенов услышал только последнюю автоматную очередь и глухой взрыв. Звуки доносились сверху, оттуда, куда вели лифты и марши открытой пожарной лестницы.

Пока босс осматривал трофеи – десяток вертушек, машины, оружие и множество военного барахла, – те, кто стрелял на гряде, спустились вниз.

– Узнай, что там было, – бросил Семенов Мамонту.

Встав живой скалой на пути бредущей к своему «бэтээру» спецгруппы, телохранитель легко выловил командира и подвел его к Семенову. Босс выжидательно взглянул на офицера. Под пристальным взглядом высокого начальства тот на секунду замялся, а затем сообразил:

– Разрешите доложить?

– Давно пора.

– Лейтенант Усов, командовал группой захвата аэродрома и радарного комплекса на гряде.

– Что за стрельба там была, Усов?

– Мы думали, что радар и диспетчерские передатчики управляются из бункера, как и все остальное, но оказалось, на экстренный случай у них есть дублирующая автономная система управления. Охрана радара успела предупредить диспетчеров, и они перевели свои системы в аварийный режим. Пока мы поднимались наверх и пробивались к башне, диспетчеры успели связаться с бортами на подлете и предупредили их, что бункер захвачен.

– Всех предупредили?

– Двоих точно. Пришлось говорунов положить.

– Прокол. – Семенов недовольно покачал головой. – Что за борта?

– Не могу знать!

– Жорик, слышишь меня? – Семенов открыл смарт. – Что за борта мы упустили?

– На посадку заходила вертушка. Она сейчас ушла на юг, но недалеко. Мы ее ведем…

– Перехват выслали? Аслан, ты на связи?

– Да, босс, два вертолета ушли на перехват.

– Справятся?

– Думаю, да.

– А ты не думай! – вскипел Семенов. – Пошли еще два! Чтобы наверняка!

– Как скажете. – Аслан на приступ негодования босса отреагировал спокойно.

– Жорик, где второй борт?

– С ним сложнее, босс, он ушел на запасной аэродром. Судя по диспетчерским раскладкам, это был «толстяк».

– «Ил-200»?

– Он самый.

– Куда, интересно узнать, он собирался сесть? Аэродром даже для «кукурузника» впритык. Или здесь что, полоса раздвижная?

– Загадка, босс. Может, он собирался свой груз на парашютах сбросить?

– На какой аэродром он пошел?

– Без понятия. На северо-запад двинул, это точно, а где сядет… гадать не возьмусь. У него же дальность полета просто бессовестная. Может прямо в Питер усвистеть или вообще в Стокгольм. Не знаю.

– Номер у него какой?

– «СД-008». Да мы его и без номера вычислим. Таких летающих слонов на всю страну с десяток не наберется.

– Вычислить его мало. Нужно успеть это сделать до того, как он скинет свой груз. Что он вез? Открой полетное задание, хоть какая-то зацепка там есть?

– Не знаю, босс, – в голосе Жорика появилась нехарактерная неуверенность, – вы лучше сами взгляните.

Смарт пискнул, оповещая, что получил сообщение. Семенов открыл файл и внимательно прочитал полетное задание. Некоторое время он удивленно таращился на текст, перечитывая его снова, а затем негромко присвистнул.

– Лихо!

– Вот именно, – поддакнул Жорик. – Только наводит на грустные мысли…

– Это на какие? – задумчиво спросил Семенов.

– Лично меня – на мысль о том, что мы чего-то не знаем.

– Меня тоже, – признался босс. – И как бы нам это незнание не вышло боком… Вот что, Жорик, сообщи всем западным филиалам, что надо обязательно найти улизнувший самолет. И как можно быстрее. Найти и захватить его или хотя бы груз, целым и невредимым. Понял меня? Невредимым!

– Нет проблем, босс! Подключим к поискам «невод», и все будет тип-топ. Найдем «ноль восьмого» за пять минут!

– Не факт. – Семенов уставился в одну точку. – Если он сумел провернуть свой трюк над Москвой и его не арестовала аэрополиция, значит, не все так просто.

– А «невод» тут при чем? Крутизна объекта его не волнует, это же независимая спутниковая сеть. Отследит как миленького, будь этот беглец хоть сам президент.

– Аэрополиция тоже «неводом» пользуется, однако не отследила…

– Да заплатили «красные» полицейским, и все дела! Точно вам говорю, босс, когда надо выбирать между неисправностью техники и человеческим фактором – ставьте на людей. Однозначно не проиграете.

– Увидим. – Семенов встряхнулся. – А пока давай-ка займемся делом…

Глава 3

05 июля, 11 часов 45 минут

Пробуждение бывает разным. Иногда просыпаешься и заранее любишь весь мир, пусть и твердо знаешь, что он несовершенен. Иногда наоборот: просыпаешься, понимая, что несовершенство его вовсе не портит, а лишь стимулирует обитателей потрудиться над доработкой окружающей действительности, но тебе отвратительна мысль о любой работе, даже лежачей, и, как следствие, – отвратителен весь мир. Бывает и нейтральная ситуация: просто лежишь до последнего и лениво думаешь: «Что изменится, если не вставать? Вообще. До самого вечера. Рухнут основы мироздания или устоят?» Обычно размышления, конечно, заканчиваются подъемом, но не таким бодрым и вдохновенным, как в первом случае, хотя и не таким тягостным и брюзгливым, как во втором. Все прочие варианты лишь производные от этих трех. Но это если говорить о пробуждении, а вот когда тебя выключили, будто ходячий смарт, а затем снова включили – ощущения иные. Это даже не «восстание из ада» после грандиозной попойки, это гораздо хуже. Особенно если учесть, что выключали не водкой с пивом, а с помощью какой-то «химии». А вернули в сознание вообще…

Барков приоткрыл один глаз… А вернули в сознание вообще с помощью… С помощью чего? Он попытался сосредоточиться на сигнале побудки: был он или нет? Комп «Нюси» пропел подъем или смарт сыграл какую-нибудь оркестровую увертюру? Вроде бы никаких отголосков в голове не металось. В ней вообще ничего не звучало, кроме неприятного металлического звона. Саша покосился вправо, затем влево, пошевелился – тело слушалось – и сел более-менее прямо. Все верно, он сидел за рулем своего «Следопыта». Но комп машины молчал, ТВ-панель не светилась, а радио не работало. Барков поднял руку: смарт на месте, но тоже молчит. Выходит, сигнала к пробуждению не было? Сам очнулся, когда кончилось действие «химии»? Стоп! Отключался-то не здесь, не в машине! Тот злодей в противогазной маске пшикнул из баллончика, когда Саша стоял в трех метрах от водительской двери… в грузовом отсеке здоровенного самолета! Барков подался вперед, жадно впитывая зрительную информацию. Во-первых, там, за лобовым стеклом, было светло. Во-вторых, стена в десяти метрах перед машиной никак не тянула на самолетную переборку. Она была сделана из гофрированного железа, но выкрашена синей краской, и перед ней не болтались никакие крепежные ремни или сети. Саша прильнул к левому окошку. Рядом стоял весьма и весьма пожилой, но еще вполне бодрый «Линкольн Навигатор». Прожорливая громадина перекрывала весь обзор по горизонтали, однако не могла закрыть главное – небо. Синее, в стремительно несущихся на восток рваных облаках, освещенное полуденным солнцем. Барков взглянул в правое окошко, а затем обернулся. «Нюся» стояла на открытой парковке перед каким-то длинным модульным строением. На земле. И никаких тебе самолетов и людей в масках.

Словно пытаясь прогнать остатки наваждения, Саша встряхнул головой – и тут же об этом пожалел. Звон в ушах усилился, нахлынула волна жгучей головной боли, и резко замутило. Чтобы не запачкать салон, Барков распахнул дверцу и свесился наружу. Внизу оказался нормальный асфальт с аккуратными, будто только сегодня нанесенными полосками стояночной разметки. Даже неудобно на такой блевать. Саша сделал несколько глубоких вдохов, и тошнота отступила. Барков выбрался из «Следопыта», покачнулся и оперся о его капот. Голова не только раскалывалась, но еще и кружилась. Похмелье, да и только. Вот только пивком его не победишь. Не та у него предыстория. Нашатыря бы понюхать, как это делали ребята после жестких спаррингов на тренировках. Проясняет сознание на раз. Но где его взять? Порыться в аптечке? Нет, там ничего такого не найти.

Ладно, обойдемся. Прикрыть глаза, выровнять дыхание и представить очищающее пламя свечи. Вдох, медленный выдох… Саша выпрямился, убирая руку с капота. Головокружение прошло без вспомогательных средств. Он открыл глаза и снова оценил обстановку. Длинная стена модульного здания обрывалась только справа, влево она тянулась, казалось, до бесконечности. Барков протиснулся между машинами и пересек обозначенную белыми стрелками проезжую часть парковки. С новой позиции ему открылся вид на ворота в стене справа, метров через сто. Над воротами висела голограмма фирменного знака – а вернее, иероглифа – и название раскинувшегося перед Сашей строения. Барков уже и так догадался, что это за сарай – по характерному окрасу гофрированных стен и по масштабам здания, – но голограмма подтвердила Сашину проницательность. Очнулся Барков на парковке одного из гигамаркетов всемирной торговой сети «Великая Стена». В этом полностью компьютеризированном и автоматизированном комплексе предпочитали запасаться продуктами и товарами люди практичные, занятые и имеющие дома лишний холодильник. Такие, как Саша, например. По субботам он выезжал на промысел вместе с тысячами таких же «практиков» и забивал багажное отделение «Нюси» под завязку фасованными полуфабрикатами. Возможно, преимущество затоваривания в «Стене» было для кого-то спорным, но для Баркова не подлежало сомнению. Ему претили вечерние походы по супермаркетам с корзинками в руках, а Лене этим заниматься было некогда или просто не хотелось. Сетевые магазины с доставкой товаров на дом при всем удобстве тоже имели свои недостатки – в первую очередь высокую наценку. Поэтому стать постоянными клиентами «Стены» показалось Барковым наиболее приемлемым вариантом. Саше – потому что посещение гигамаркета не требовало особых затрат энергии и времени – ближайшая «Стена» располагалась в десяти минутах от дома и по дороге к ней никогда не было пробок, а Лену брали за душу оптовые цены – процентов на тридцать ниже, чем в ближайших магазинах. Она не то чтобы жадничала, просто умела считать деньги. Барков к соображениям экономии семейного бюджета относился снисходительно – «Мало зарабатываю, что ли?» – но в целом признавал, что это разумно. Однако в первую очередь ему нравилось ездить в «Стену» из-за впечатляющей технологичности процесса покупки. Во-первых, въезжать в гигамаркет полагалось прямо на своей машине. Это правило было обусловлено не только заботой хозяев об удобстве клиента, но и количеством товара и размерами торговых площадей. Пешком обойти магазин было нереально. Чтобы осмотреть бесконечные витрины, потребовалось бы бродить три месяца. Нет, можно было, конечно, не ходить, а сесть в специальном зале и поработать мышкой, выбирая товар на объемном экране компа, но в этом случае процесс выбора и погрузки серьезно затягивался. Так что лучше было въезжать на машине и спокойно раскатывать по широким проездам, разглядывая головитрины. Да не просто разглядывая, а имея возможность повертеть голограмму интересующего товара в разных ракурсах, получить на комп машины или на личный смарт информацию об изготовителе, составе продукта, сроках его реализации и так далее. Если тебя все устраивало, ты просто говорил: «Беру столько-то», и проворные служащие мгновенно грузили товар в багажник, а в бортовом компе машины или на личном смарте начинал работать кассовый счетчик. Это во-вторых. Третьим приятным моментом было отсутствие в прайс-листах слова «нет». Если на складах «Стены» чего-то не было, это означало лишь одно: такого товара не существует в природе. Расчет производился на выезде. Хоть наличными, хоть банковской карточкой или виртуальными сетевыми кредитками. А если ты посетил «Стену» хотя бы во второй раз, можно было и вовсе получить неограниченный долгосрочный кредит от «Банк оф Чайна». Удобно и выгодно. Подобные заведения имелись практически в каждом крупном городе Европы, в половине городов Азии и даже в Штатах. Причем название вовсе не означало, что торгуют в этих городках под единой крышей исключительно китайскими продуктами и товарами повседневного спроса. Они в «Стене», естественно, продавались, но ширпотреб имел сертификаты строжайшего в мире Евротеста, а продукты предлагались рафинированные, в подогнанном под вкусы европейцев виде. Натуральных экзотических продуктов национальной кухни Поднебесной там было мало – не по ассортименту, а по запасам на складах. Оно и понятно, кому из москвичей или парижан придет в голову покупать ящиками вонючую водку с заспиртованной в бутылке змеей или запасаться на месяц вперед жарким из саранчи? Одному из миллиона, да и то на спор. Так что истинные ценители китайской кухни ездили за острыми ощущениями не сюда, а непосредственно в ресторанчики Чайна-тауна – тоже имевшегося в любом городе.

«Кроме городов Китая, конечно». Барков усмехнулся. Ну, и что все это означает? Магазин был вроде бы знакомый, да они везде одинаковые, но не тот, в который он ездил обычно. Хотя бы потому, что дома вокруг другие. Саша обернулся и почесал в затылке. Другие, это он, конечно, загнул. Разнокалиберные кирпичные высотки, как опять же в любом новом районе любого города. И все-таки не те, к которым он привык. Впрочем, «Великих Стен» в Москве штук двадцать, кто знает, какие вокруг них стоят дома? И все-таки что-то тут не так. Ветерок какой-то не такой и запах… нигде в Москве так не пахнет: чем-то неуловимо свежим. Не то влажной листвой, не то близкой большой водой. Не рекой и не водохранилищем, а настоящей большой водой: соленой, мощной…