Dr.Сокол

– И кто здесь хозяин? – с удивлением и отчасти с восхищением осматривая чудесные виды, поинтересовался Саша. – Я бы с удовольствием купил клубную карточку.

– Боюсь, это нереально, – с улыбкой ответил Владислав. – Это закрытый клуб с очень сложной системой приема новых членов. Но гостевая карта, считайте, у вас уже есть.

– Учет членов ведется на компьютере? – На снисходительную улыбку седого Барков ответил улыбкой ироничной. – Мне нетрудно сделать так, чтобы моя фамилия появилась в списках и без соблюдения формальностей.

– Владелец знает всех членов в лицо. Ваши новые таланты тут не пригодятся, Александр. Да и ни к чему это – фальсифицировать списки. Отдыхать здесь вам никто не запретит. Вас просто не пустят на закрытые мероприятия, но поверьте, здесь есть чем заняться и без этих скучных заседаний в душном, тесном зале.

– И все равно любопытно, – Саша обвел жестом пространство вокруг. – Прямо посреди Москвы – оазис, а посреди него штаб-квартира масонской ложи. Крайне интересно.

– Все не совсем так, – Владислав поморщился. – Нас, конечно, можно сравнивать с масонами, но сходство очень отдаленное, почти никакого. А насчет штаб-квартиры вы угадали. У нас есть контора в СИТИ, но это лишь представительство, фасад. Основные аналитические мощности и оперативный центр расположены здесь. Как видите, я играю честно. Ваша семья в полной безопасности, и вы сможете спокойно работать.

Машина остановилась в специальной парковочной зоне, примерно за двести метров до главного строения «клуба». Оставшееся расстояние можно было преодолеть, усевшись в электромобильчик, но Владислав предложил пройтись, и Барков согласился. Когда еще удастся погулять вот так, неспешно, вдыхая чистый воздух и наслаждаясь видом сочной, зрелой зелени. Благодать, да и только. Хорошего настроения, возникшего на контрасте с полутора сутками нервной беготни, не могло испортить ни беспощадное июльское солнце, ни «Сокол», который почему-то заставлял позвякивать тревожные колокольчики хозяйской интуиции с того самого момента, когда машина въехала на территорию «клуба».

Смарт сыграл знакомую мелодию. Звонила Лена. Она, похоже, немного успокоилась. Во всяком случае, выглядела не такой подавленной, как во время предыдущего сеанса связи.

– Устроились? – Саша улыбнулся, увидев, какую смешную гримасу состроил Олежек, восседающий у мамы на руках.

– Да. Здесь так здорово! И очень спокойно. Мне нравится, правда, тут повсюду полно охранников и почти нет приличной тени. Зато есть открытый бассейн и водные аттракционы. Мы надолго сюда перебрались?

– Не знаю. Считай, что это компенсация за несостоявшийся отдых в Сочи.

– На юг мы планировали поехать вместе, – Лена укоризненно вздохнула. – А здесь… классно, конечно, но без тебя мы заскучаем.

– Я буду приезжать.

– Хорошо бы, – она снова вздохнула и указала взглядом куда-то за кадр. – Владислав Валерьевич с тобой?

– Да, рядом.

– Попроси, пусть нас охраняет Ольга, а то я больше никого не знаю. Если не с кем будет поговорить, я с ума сойду.

– Первое время, – не дожидаясь трансляции вопроса, ответил Владислав. – Дня три-четыре, если не возникнет осложнений. А потом Ольга понадобится мне самому. Так что заводите друзей, не откладывая.

– Я поняла, – Лена кивнула. – Вы идете сюда?

– Да, через пять минут встретимся, – Саша выключил смарт и вздохнул с облегчением. Настроение жены его почти порадовало. Она успокоилась, и это внушало надежду на то, что скоро Лена окончательно придет в себя. – А действительно, Владислав Валерьевич, здесь много деревьев, но все они посажены так, что почти не образуют приличных перелесков. Очень мало тени. В такую жару это, по-моему, актуально.

– Для гольфа нужны поляны, а не леса, – Владислав усмехнулся. – А если серьезно, все так устроено для удобства наблюдения с помощью «Невода».

– Вы хотите сказать, что главным охранником здесь работает именно следящая спутниковая сеть?

– Да, а почему вас это удивляет?

– Ну, во-первых, потому, что после похищения на Ленинградском шоссе, с которого и начались все мои злоключения и которого «Невод» не увидел, я ему не очень-то доверяю, а во-вторых…

Договорить Саша не успел. На смарт Владиславу Валерьевичу пришел срочный вызов, и седой поднял руку, прерывая Баркова. Беседа шла в закрытом режиме – слышал абонента только Владислав, – но чтобы понять, что новости скверные, ничего слышать и не требовалось, достаточно было взглянуть на выражение лица седого.

– Как так исчезла? – Владислав побагровел. – Вы точно знаете? А что видно на записях охраны? «Невод» ничего не зафиксировал? Это точно?

Барков, услышав последние слова, поднял кверху указательный палец и многозначительно скривился: «А что я говорил пять секунд назад?!»

– Немедленно предоставить мне полный список «откупленцев»! Да, всех до единого. И коммерческих, и договорных. Главную оперативную группу в ружье… И предупредите ФСБ. Не конкретизируйте, просто дайте ориентировку… Нет, в ближайшие пять минут меня не беспокоить, я сам перезвоню.

Он дал отбой связи и невнятно чертыхнулся.

– Извините, «откупленцев»? – Саша заинтересованно взглянул на седого. – И «предупредите ФСБ». Как это все понимать? Получается, вы не из Конторы? Вся эта красота – частное предприятие? И где ваша честность, в таком случае?

На лице Владислава отразились уже просто вселенские муки. Было видно, что он не рад не только знакомству с дотошным носителем «Сокола», но и вообще ничему на свете. Саша отметил про себя, что раньше не славился такой настойчивостью и умением «доставать» людей. «Времена меняются быстрее, чем ветер, – Барков про себя усмехнулся. – А вместе с ними меняются и характеры. Может быть, не в лучшую сторону, но каковы раздражители, такова и реакция. Сделали из меня сверхчеловека – получите сдачу».

– «Откупленцы» – это те, кто выпросил у нас своего рода «невидимость», возможность избавиться от наблюдения «Невода». Ненадолго, на строго определенный момент, не больше двух часов.

– Ого! – Барков остановился и удивленно вытаращился на Владислава. – Банда хакеров зарабатывает на взломе «Невода»? Шапка-невидимка, сшитая из еврокупюр? Выходит, мировая общественность заблуждается, свято веря, что всевидящий «Невод» не дремлет и не дает поблажек даже президентам? «Невод» скрывает факты взломов, чтобы сохранить репутацию? Будь я журналистом, заработал бы на разоблачении этого заговора молчания большие деньги.

– Но вы не журналист, а теперь один из нас. Да и не дали бы вам взорвать такую бомбу. Не мы, так другие заинтересованные лица.

– Верно. И все-таки я шокирован. Продолжайте, если не трудно.

– Только для вас, Александр, – Владислав указал взглядом на свой смарт. – Сейчас мне пришлют список всех фирм и учреждений, получивших «индульгенцию» на последние два часа. Выделив подозрительные, на мой взгляд, конторы, я сброшу этот новый шорт-лист своим помощникам, а они попытаются вскрыть, а затем проанализировать записи.

– Значит, вы порочны до предела? – Саша усмехнулся. – Мало того, что взламываете системы безопасности спутниковой сети, так еще и обманываете клиентов-невидимок? Рисковая игра. И как это происходит технически?

– В своих умозаключениях вы правы ровно наполовину, Александр. А что касается «невидимости», то она относительна, на серверы «Невода» информация со спутников все равно поступает, и там делаются записи. Просто на серверах эти файлы сбрасываются в закрытую и сверхзащищенную директорию.

– Постойте, это вы иронизируете, когда говорите «сверхзащищенную», или хотите произвести на меня еще большее впечатление?

– Ни то и ни другое. Я говорю совершенно серьезно. Вы поспешили с выводами, господин Барков. Мы ничего не взламываем, поскольку мы вовсе не банда хакеров, делающая деньги на утечках информации из «Невода». Мы те, кто этому препятствует. И, смею вас заверить, весьма успешно. А фокус с «индульгенциями» придуман как раз для того, чтобы снизить вероятность виртуальных атак. Скажите на милость, зачем деловым людям, а уж тем более государственным конторам, связываться с подозрительными личностями, если они могут выкупить часок-другой относительной «невидимости» непосредственно у поставщика услуг?

– У кого?! – Саша замер. – Так вы…

– Да, вся эта красота, – Владислав указал на близкий гостиничный комплекс и окружающий его парк, – принадлежит «Networld inc.». А ваш покорный слуга является начальником Европейского отдела Службы Безопасности этой фирмы, одним из двенадцати помощников президента корпорации господина Михайлова…

Вот теперь Барков действительно испытал легкий шок. Он, конечно, допускал, что в деле участвуют агенты СБН, ведь Владислав не раз намекал на особую важность расследования и непосредственную угрозу, которую несут «Сокол» и Система для существующего миропорядка, так крепко увязанного со спутниковой сетью глобального наблюдения и связи. Но Саша не мог и предположить, что этот вот седой крепкий мужчина такая серьезная фигура в руководстве крупнейшей фирмы планеты.

Информация была настолько поразительной, что Барков переваривал ее до самого гостиничного комплекса. Владислав Валерьевич тем временем наслаждался триумфом. Вернее, он сосредоточенно работал со списком, но по играющей у него на губах улыбке становилось понятно, что он вполне удовлетворен произведенным на подопечного эффектом.

– Теперь многое проясняется и без подсказок «Сокола», – пробормотал Саша, когда они вошли в прохладный холл здания. – Все эти ваши особые полномочия и поддержка ФСБ…

– В первую очередь заговор Главного опасен для «Невода», – как бы объясняя этой фразой все, проронил Владислав.

– Покушение на вашу монополию «всевидения»?

– Не только. Я ведь уже говорил, его Система угрожает безопасности всех государств и людей.

– Масштабно.

– Так и есть. Потому мы и действуем сообща: СБН, ФСБ и военная контрразведка. А в число заговорщиков входят довольно солидные частные фирмы, криминальные структуры и несколько групп высокопоставленных военных и чиновников из Министерства обороны, Минюста, МВД и других госструктур, вплоть до значительной части депутатов в Госдуме. И это только в России. Сколько и каких закордонных организаций замешано в этом деле, не берусь и представить, но уверен, что много и все они очень влиятельны. «Невод» и построенное с его помощью стабильное мировое пространство ущемляют их финансовые интересы. «Networld» губит теневую экономику, выявляя подпольные каналы торговли оружием, наркотрафик, маршруты контрабандистов, работорговцев и засвечивая другие преступные промыслы, а также мешает вести главный бизнес человечества – войну. Подпольные деятели страшно напуганы тем, насколько стремительно беднеют и готовы вкладывать любые деньги в проект Главного. Им позарез требуется ликвидировать «Невод» и вернуть мир во «времена приватности», как они это называют.

– Понятно. Потому вы и возглавляете операцию. Одно неясно: почему вы принимаете такое активное участие в моей судьбе собственной персоной? Разве в СБН мало опытных телохранителей?

– Слишком высоки ставки, Александр. Ваш «Сокол», как выяснилось, не единственный, но подобных биокомпов вряд ли окажется больше трех. Одиночка не успел поставить их производство на поток, а подхвативший эстафету полковник Сухопаров оказался весьма осторожным и предусмотрительным человеком: пока не был найден способ уравновесить машинную и человеческую составляющие «Сокола», он не спешил изготавливать новые процессоры. Так что теперь наша задача проста – найти третий комп, и мы сорвем заговор Главного.

– Третий? А второй?

– А он, я надеюсь, находится здесь, – Владислав Валерьевич вынул из кармана серебристый футляр размером с сигару.

– Вам удалось раздобыть этого «Сокола» в Горной Крепости? Как?

– Так же, как вам удалось оттуда сбежать, – помогла Тамара. Жаль, что третий экземпляр ушел прямо из рук. В этом заслуга вашего знакомца Семенова. Он сумел-таки улизнуть и унести «Сокола-3» с собой.

– Это плохо, – Саша кивнул. – Впрочем, генерал Манилов говорил, что для Системы «Сокол» деталь нужная, но далеко не самая важная.

Владислав, откорректировав список, отправил файл по назначению и закрыл смарт.

– Он блефовал, – седой на мгновение отвлекся и жестом подозвал какого-то долговязого, немолодого мужчину, по виду администратора «клуба», терпеливо дожидавшегося у регистрационной стойки, когда на него обратят внимание. – Без «Сокола» заговорщики не справятся. Вернее, риск будет слишком велик и для них самих. Манилов знает об этом не хуже Главного.

– Насколько я понял, в Системе «Сокол» играет ту же роль, что и полевые стабилизаторы Михайлова в М-процессорах спутников «Невода».

– Примерно так. Извините, Александр, – он обернулся к «администратору». – Очень хорошо, что вы здесь, господин Лихачев.

– Приехал, не медля ни секунды, Владислав Валерьевич, бросил все дела, – господин Лихачев старомодно поклонился. – Неужели удача?

– Пока трудно сказать, – седой покачал головой. – Вы сможете вскрыть капсулу?

– Безусловно. В двойном стабилизирующем поле эта процедура абсолютно безопасна.

– Отлично. – Владислав протянул серебристый футляр Лихачеву. – Вскрывайте и сразу же доложите мне о результатах.

– Э-э, – Лихачев замялся. – О результатах? В каком смысле? Вы допускаете, что капсула пуста?

– Вполне.

– Будет жаль, – лицо Лихачева разочарованно вытянулось.

– Будет, – седой кивнул. – Не теряйте времени, господин Лихачев, действуйте. Ассистенты уже в лаборатории, допуск для вас открыт.

Как только прямой, будто жердь, Лихачев исчез из поля зрения, смарт Владислава затрезвонил в знакомой тревожной тональности. Новый рапорт седой выслушал молча. Точно так же, не комментируя, он изучил переданную аналитиками картинку. Поскольку в холле никого постороннего не было (да и не могло быть – в самом-то сердце резиденции СБН), Владислав развернул над смартом голографическую проекцию, и Барков тоже смог увидеть снятый спутником видеоролик. В нем трое серых типов усаживали женщину, весьма похожую на Тому, в один из автомобилей, припаркованных на внешней стоянке. След был отчетливый, но малоинформативный. Сменить машину в ближайшем общественном гараже или на подземной стоянке было плевым делом. При помощи этого нехитрого финта из-под наблюдения «Невода» в свое время уводили и самого Баркова.

Где-то в глубине сознания у Саши снова брякнул все тот же навязчивый колокольчик подстегнутой «Соколом» интуиции. Однако теперь это был не только звук, но и отчетливо воспринимаемое слово: «сходство».

«Сходство… какое-то сходство… При чем тут сходство? Чего с чем? Обстоятельств, методов, событий? Пока непонятно, но что-то такое есть…»

– Чьи это «секретные материалы»? – поинтересовался вслух Барков.

– Не вдаваясь в ненужные подробности, могу сказать, что люди, выкупившие это время и этот квадрат наблюдения, не участвуют в нашем противостоянии. Более того, если бы они участвовали, то были бы на нашей стороне. «Разрабатывать» их не имеет смысла.

– И все-таки это единственная ниточка, – возразил Саша. – Тамару явно похитили. Возникает резонный вопрос – зачем? А за ним тянется немало других вопросов. Например, чем так заинтересовала Тамара похитителей? Ответ «неземной красотой» я отметаю. Тогда чем?

– Ниточка, иголочка, – Владислав Валерьевич задумчиво потер лоб и прошелся по холлу. – Нет, все-таки не сходится. Думаю, Тамара ушла от нас по собственной инициативе.

– Зачем это ей? Вы ведь с ней договорились. Или ваши взаимоотношения не были деловыми?

Владислав взглянул на Баркова с унылой обреченностью: как бывалый космонавт марсианской экспедиции на юного коллегу, желающего самоутвердиться и потому донимающего соседей по летящей в пустоте консервной банке язвительными замечаниями и глупыми подначками. Экспедиция только началась, и впереди долгие месяцы полета, а потому космический волк готовился к худшему: как минимум – сойти с ума, как максимум – остаться на Марсе, лишь бы не слышать всего этого словоблудия на обратном пути. Был, правда, третий вариант – оставить юнца на Красной планете. Вариант, безусловно, наилучший, но наименее реальный. Не то у космического аса воспитание.

От необходимости отвечать Владислава вновь избавил звонок. На этот раз в экранчике смарта возникла растерянная физиономия Лихачева. Барков заглянул в смарт через плечо союзника и понял все еще до того, как долговязый эксперт открыл рот.

– Владислав Валерьевич, контейнер пуст!

– Так я и думал, – седой поднял взгляд на Сашу. – Тамара! Еще когда мы летели из Горной Крепости, я почувствовал, что она сильно напряжена. Она догадывалась, что «Сокол-2» после гибели первого носителя не вернулся в капсулу, а перебрался в нее. Теперь понимаете, почему Тома сбежала?

– Нет. То есть понимаю – «Сокол-2» из этого контейнера теперь внутри Тамары и она этим напугана. Но я не уверен, что она сбежала. Трое сопровождавших ее типов и заранее выкупленное «невидимое время» свидетельствуют о тщательной подготовке операции.

– А я думаю, Тамара сбежала, поскольку опасалась, что, став носителем «Сокола», автоматически превращается в новый объект охоты для «красных». Хотя, возможно, имеются иные причины.

– Вот именно. Может быть, я ничего не понимаю в ваших делах, но напрасно вы отвергаете такой очевидный факт – все было спланировано заранее, и ниточка тянется к владельцам «индульгенции». Проведите оперативную проверку хотя бы для очистки совести.

– Оперативная проверка не нужна. «Откупленцы» – филиал «Невода» в Штатах. У меня нет причин подозревать коллег.

Саша удивленно уставился на Владислава.

– Вы открываете мне глаза на совершенно невероятные вещи. Американцам разрешено шпионить при помощи «Невода»?

– Это обычный обмен контрольными снимками. Они делают их выборочно здесь, русские – там. Потому «Невод» и гарантирует безопасность всем за счет открытости. И такие обмены лучше, чем тайный шпионаж.

– Вопрос спорный, но вам, а вернее ФСБ и АНБ, виднее. Однако получается, что Тому увели американцы? Зачем?

– Пока не знаю. Но выясню.

– Ага, вы уже не отрицаете, что коллеги могут быть причастны к бегству Тамары?

– Это может оказаться запутыванием следа. Подгадать или узнать заранее, когда выключится определенный квадрат, и провести операцию, подставив при этом других, – классика жанра. Работа тонкая, но выполнить ее вполне реально.

– Но тогда сделавший это человек должен иметь неограниченный доступ к самым секретным делам «Невода». Ведь чтобы узнать заранее о текущих планах филиалов, следует влезть в главный компьютер. Кто имеет такие полномочия, кроме самого Михайлова?

– Никто.

– Значит, все-таки американцы виновны?

– Если так, игра вышла на новый уровень, – Владислав задумчиво уставился в окно. – Международный.

– Неудивительно. Вы сами сказали – Система угрожает всему миру. Почему американцы должны оставаться в стороне? Им ведь тоже небезразлично, выживет мир или рухнет.

– Они могут все испортить. К тому же обладание «Соколом» – огромный соблазн.

– Соблазн заполучить средство против «Невода»?

– Я уже сказал вам, Александр, противопоставление Системы «Неводу» – первоочередная, но не главная задача заговора. Система – это оружие. Оружие нового поколения. На данный момент – абсолютное, то есть самое совершенное. Вот в чем соблазн. Вы же знаете, как болезненно переживали американцы установленную «Неводом» глобальную демократию. Провозгласив всемирный паритет, мы лишили их полицейской дубинки и громкого звания первой среди сверхдержав. Велики шансы, что они с радостью ухватятся за возможность вернуть себе мировое господство.

– В Штатах тоже есть заговорщики и секретные заводы по производству этого нового супероружия?

– Да, заговорщики есть везде. А заводы… вовсе не обязательно разбрасывать их по всему миру. При нынешнем развитии транспортных сетей доставить «продукцию» в любой уголок планеты не проблема.

– Разве это не накладно? Границы, таможни, расходы на перевозчиков, маскировка…

– Накладные расходы будут минимальными, уж поверьте. В этом и заключается главное преимущество Системы перед устаревшими видами вооружений. Вы поймете почему, когда узнаете всю правду. Придется мне на некоторое время оставить вас под опекой Климова, а также программы защиты свидетелей.

– Полетите в Штаты?

– Для начала.

– Путь неблизкий. Будет время все обдумать.

– Вы на что намекаете?

– А на то, Владислав Валерьевич, что в первую очередь вам стоит спросить себя: откуда американцы узнали, что «Сокол» у Томы? Каким образом они догадались об этом раньше вас?

– Черт! Действительно. Об этом не мог знать никто, кроме самой Тамары.

– И того, кто в свое время, опять же раньше вас, выследил меня. Знаете, что я думаю? Что-то у вас в «Неводе» нечисто, уважаемый начальник Службы безопасности Еврофилиала. Какая-то крыса завелась. Причем она точно знает, как находить «Соколов» среди миллиардов граждан.

– Почему в «Неводе»?

– Потому что «Невод» в обоих случаях не видел момента похищения, – ответил Саша. – И «Сокола-3» ваш всемирный соглядатай до сих пор не нашел. Вы говорили, что мой школьный приятель, стащив третью капсулу, ускользнул от спецназа и подался в горы. А ведь Семенов не мог далеко уйти от Горной Крепости. Без снаряжения по скалам не сильно разбежишься. Так в чем же дело? Третий случай «невидимости» без вашей санкции? Не многовато ли?

– Может быть, вы правы, Александр. Хотя возможны и варианты. Например, Одиночка.

– Нет. Он – Одиночка, и методы у него соответствующие. Взлом, виртуальная атака, заманивание в капканы и душеспасительные беседы – вот и весь арсенал. Не исключено, что он обладает талантом строить козни, но делает это тоньше. Он никого не похищает. Он подстраивает все так, чтобы нужные люди сами пришли куда ему захочется добровольно. Нет и еще раз нет, Владислав Валерьевич, думаю, все гораздо проще. Крыса в «Неводе». И последнее… Эта крыса и есть Главный…

2. 06 июля, 18 часов 10 минут

(время московское)

«За час не успеть». Старший инспектор сюртэ Жан Лесаж немного опустил стекло и выбросил сигарету. Под струями проливного дождя она погасла, не долетев до мокрого асфальта. В центре Парижа за такие вольности с Лесажа содрали бы сотню евро, несмотря на занимаемую должность. Любой постовой, взмокший от пота под своим дождевиком, с натертым кислородной маской лицом и злой от усталости, мгновенно выписал бы мсье инспектору штраф, а после обязательно отдал бы салют.

Все постовые одинаковы. В любой стране. Они убеждены, что за порядком на улицах не следит никто, кроме них и спутников «Networld». Причем если брать Европу, то на переднем крае этой борьбы стоят плечом к плечу именно постовые, ведь когда небо затянуто тучами по триста дней в году, спутники не особенно зорки. Поэтому во всех странах Евросоюза полисмены похожи, как родные братья.

Ну что ж, отчасти они правы. Им достается больше, чем другим, но тут ведь дело не в их личном героизме или особых волевых качествах. Это на войне, куда тебя послали, там и сражаешься. А на мокрых парижских улицах все иначе. Хватило ума лишь на то, чтобы стоять на перекрестке – стой и не ворчи, а злость за свое скудоумие срывай на жене или любовнице. При чем здесь посторонние граждане, особенно застрявшие в пробке? Им тоже несладко…

Проклятые дожди! Мало того, что они скоро смоют город прямиком во вспухшую Сену, так из-за них приходится передвигаться, как в каменном веке – исключительно по земле. В такую погоду летать категорически запрещено. Впрочем, запреты – дело ненадежное, при желании обойти их – раз плюнуть. Но если бы дело было только в запретах! В такую погоду летать действительно невозможно. Поэтому все вертолеты стоят в ангарах, авиафирмы разоряются, а граждане изнывают в плотных многокилометровых пробках.

«И за два часа не успею добраться, – Жан прикурил новую сигарету. – Но брести пешком по колено в воде и вовсе не выход. Проклятая погода! Тратить два часа на путь домой! Когда такое было?!»

Если задуматься, меньше времени на путь домой инспектор и не тратил. Может быть, лет десять назад, когда над городом хоть изредка появлялось солнце, а движение не было столь интенсивным… Хотя уже тогда попасть в центр Парижа означало встать перед выбором: застрять до глубокой ночи в пробке или воспользоваться метро.

Обгоняя крадущийся по бульвару Денэн автомобильный поток, по тротуару проковылял бездомный. Лесаж, сам того не желая, задержал на нем взгляд. Куда в такой дождь? Не все ли равно, в какой подворотне ютиться? Хотя, возможно, не все равно. Инспектор тоже мог остаться в Управлении. Поужинал бы в бистро на углу, вернулся, выпил коньяку и улегся на поролоновом диванчике прямо у себя в кабинете. Дома его не ждал никто, как и этого «клоша». И все-таки Лесаж поехал домой. Потому что, в отличие от бродяги, имел этот самый дом. Местечко пусть и неказистое, но свое, родное. С широкой кроватью, сетевой телесистемой, заменившей в большинстве современных жилищ уютный камин, с баром и старым плетеным креслом, в котором так приятно сидеть, листая газету. Да, натуральную бумажную газету. Пожалуй, такая занятная традиция сохранилась, а вернее, возродилась как дань моде только здесь, в старом, добром Париже. Даже в консервативном Лондоне предпочитают просматривать за завтраком «Таймс» в виде сетевой «прокрутки», ползущей по экрану мультисистемы. А французы, как всегда, желают выделиться из серой массы. Законодатели мод, что тут добавить? Жан вдруг осознал, что же показалось ему странным настолько, чтобы обратить внимание на этого бездомного. Мало ли их бродит по парижским улочкам? Много, но не каждый носит под мышкой солидную пачку газет. Раздобыл по случаю и теперь несет к ближайшему мусорному контейнеру, чтобы сжечь и слегка подсушиться у огня? Скорее всего так. Вот только…