Кровь титанов

Оруженосец остановился у лотка с аппетитными бутербродами и заказал себе «двойной Сатурн»; сдобренный луком и перцем, многослойный, как Дворец, и ароматный, как выпечка Куклы, гамбургер. Получив из рук не слишком трезвого продавца закуску, Снайп тяжело вздохнул и покосился на ассортимент предлагаемых лоточником напитков. Хозяин не приветствовал употребление слугами алкоголя, но на время праздника он и сам обычно становился весьма неразборчивым дегустатором крепких жидкостей, а потому оруженосец с чистой совестью мог пить все, что заблагорассудится. Догадавшись о причине замешательства клиента, продавец молча налил в два пятидесятиграммовых стаканчика нечто из лишенной этикеток бутылки и, подавая пример, в два глотка осушил тот, что стоял ближе. Лицо лоточника исказила настолько отвратительная гримаса, что у оруженосца тут же отпали всякие сомнения. Он выпил предложенную гадость и тут же, не закусывая, потребовал налить еще.

– Водка, – наконец-то пояснил продавец. – Самая лучшая. Контрабанда с Земли. С подпольных заводов Харбина.

Опрокинув подряд три рюмки внешне безобидной, но на деле страшной этиловой смеси, Снайп почувствовал себя значительно лучше. Душевная боль ушла, вернулся здоровый аппетит, а с ним и потребность радоваться жизни. Снайп жадно проглотил бутерброд, выпил еще одну рюмку и, окончательно взбодрившись, двинулся к входу во Дворец. Охранники знали оруженосца в лицо и потому пропустили его к лифту без возражений. Слуга вошел в сверкающую металлом кабину и решительно ткнул пальцем в сенсор номер восемь. Лифт плавно воспарил над забитой простыми людьми площадью и послушно замер на требуемом уровне. Двери раскрылись, и Снайп оказался в благоухающем раю. Во всяком случае, так ему показалось.

Едва оруженосец сделал шаг в направлении ближайшего бара, как его подхватили под руки и потянули куда-то в глубь квартала две роскошные девицы. Жрицы любви были одеты в прозрачные, развевающиеся без помощи ветра платья и затейливо повязанные вокруг плеч праздничные трехцветные шарфы. В раскрепощенном алкоголем мозгу Снайпа мелькнула мысль о том, что цвета государственного флага на плечах гетер выглядят двусмысленно, но сразу за первой пришла мысль-контраргумент. Государство было достойно того, чтобы его символика использовалась в качестве украшения именно самыми неблагочестивыми гражданами. Как выяснилось, оруженосец произнес эти слова вслух, и дамы, резко сменив курс, со смехом потащили кавалера к подножию огромной лазерограммы Диктатора. На нормальных уровнях подобные бесплотные скульптуры изображали правителя задумчивым, размышляющим о благе Солнечной системы и ставились у входа в мэрию. Здесь же у объемной диктаторской проекции вид был довольно непривычный. Можно даже сказать – неприличный. Диктатор стоял с бокалом в руке, а взгляд его был весел и устремлен в сторону одного из казино. На губах правителя играла похотливая улыбка, а между широко расставленных ног скульптуры находился вход в самый шикарный бордель на всем Титане. Снайп мысленно подсчитал, в какую сумму обойдется ему час активного разврата в стенах этого заведения, и немного протрезвел. Настойчивые девушки, быстро сообразив, в чем заключается причина замешательства спутника, рассмеялись еще громче и упорхнули обратно к лифту. Оруженосец тоскливо посмотрел им вслед и вздохнул.

– Возьми, – раздался за плечом Снайпа незнакомый голос. – Сегодня нельзя отказывать себе ни в чем. Это повеление самого Диктатора.

Слуга обернулся и увидел, что перед ним стоит высокий светловолосый мужчина в дорогом костюме. Если бы по долгу службы оруженосец не знал в лицо практически всех Абсолютных Воинов, то мог бы подумать, что видит одного из них. Человек протягивал Снайпу золотую монету и улыбался. Слуга смерил его взглядом и недоверчиво прищурился. Золотой кредит мог содержать в себе до тысячи условных единиц, и разбрасываться такими монетами на Титане было не принято.

– Сколько в ней осталось? – стараясь выглядеть невозмутимым, спросил Снайп.

Если на диске было записано менее двухсот единиц, он собирался гордо отказаться. Не так уж он был беден, чтобы принимать милостыню.

– Это полная монета, – по-прежнему улыбаясь, заверил незнакомец. – Отдохни как следует.

– Но почему вы решили отдать ее именно мне? – удивился слуга. – Ведь мы даже незнакомы.

– Ты – Снайп, – ответил человек, – оруженосец Алексея Туркина. Твой хозяин еще не вернулся из похода, и, значит, денег у тебя немного. Ведь Алексей никогда не дает тебе аванс, даже накануне Дня Шлема. Так?

– Да, – подтвердил слуга. – Хозяин рассчитывается со мной строго по первым числам каждого месяца.

– А в этом месяце ты потратил значительную сумму на лечение, – продолжил неизвестный. – Ты подрался с Кабаном, когда тот обозвал твою жену «воинской подстилкой».

– Откуда вам это известно?! – Снайп стиснул кулаки и сделал шаг вперед.

– Не надо сердиться, – человек примирительно поднял руки и повертел в пальцах монету. – Я друг Алексея и потому в курсе всех событий, которые происходят в его доме.

– Хозяин не обсуждает дела своих слуг даже с Яматой, – мрачно возразил оруженосец. – К тому же я знаю всех его друзей. Вы мне лжете!

– Я вижу, алкоголь придал тебе смелости? – Мужчина снисходительно потрепал слугу по плечу и опустил золотой диск в карман его форменной куртки. – Пользуйся.

– А как я объясню хозяину происхождение этих наличных? – Снайп нахмурился и беспокойно ощупал карман.

– Скажешь ему правду, – незнакомец развел руками. – Никаких секретов, никакого тайного смысла. Мне просто захотелось сделать приятное, если не самому Туркину, так хотя бы кому-то из его близких. Если ты не возражаешь, я хотел бы еще послать букет цветов твоей жене. Ведь она тоже достойна этого праздника.

– Она здесь? – оруженосец воровато оглянулся.

– Нет, – мужчина снова рассмеялся, – она дома. В этом я убедился лично. Когда я проходил мимо вашей усадьбы, то увидел, что у крыльца стоит полицейский магнитоплан. Это меня обеспокоило, и я подошел поближе. Ты не волнуйся, ничего страшного не произошло. Оказалось, что участковый просто заглянул на чашку чая. Хотя на твоем месте я бы относился к таким визитам более внимательно. Кукла очень привлекательная женщина. В один прекрасный момент ты можешь остаться без жены. Кроме того что ты оруженосец моего друга, я уверен, верный и честный, ты еще и хороший человек. Только страшно одинокий. Если ты хочешь поделиться с кем-то своими проблемами, сделай это здесь и со мной. Ты почувствуешь небывалое облегчение, поверь мне. Уж я-то знаю...

Говоря все это, неизвестный смотрел Снайпу прямо в глаза, и оруженосец постепенно погружался в некое подобие транса. Собеседник был отличным парнем. Оруженосец ощущал это всем сердцем. Ведь только по-настоящему добрый и неравнодушный человек мог так тонко чувствовать, что творится на душе у простого слуги, и не только чувствовать, но и разделять все его тревоги и сомнения. Но главное, неизвестный явно никуда не спешил и был готов выслушать любую исповедь оруженосца. Какой бы длинной или скучной (или то и другое вместе) она ни была. У Снайпа теперь появились деньги, и он просто не имел права не угостить этого великодушного незнакомца выпивкой. Слуга смахнул навернувшуюся от избытка чувств слезу и, бесцеремонно схватив мужчину за рукав, потащил его к бару. Неизвестный не стал сопротивляться и охотно проследовал в избранное оруженосцем заведение.

Спустя минуту они уселись за столик, и Снайп заказал бутылку страшно дорогого вина. Ему хотелось так много рассказать новому другу, что он начал свою речь, даже не дожидаясь, когда официант выполнит заказ.

– Если бы вы знали, как мне иногда бывает обидно! За тринадцать лет службы я ни разу не говорил с хозяином по душам. А почему? Разве я плохой человек или никчемный тупица, с которым не о чем поговорить? Я никогда его не подводил, всегда выполнял указания с точностью робота, я был верен ему все эти годы, как собака! И где благодарность? Не регулярное и предсказуемо прогрессирующее жалованье, а слово. Простое слово, например, «спасибо» или короткая похвала, вроде «молодец, Снайп, сегодня ты сделал все лучше, чем обычно». Неужели это трудно?

Официант принес вино и разлил его по бокалам. Собеседники выпили, налили снова, и оруженосец продолжил свой монолог. Его не смущало, что собутыльник преимущественно молчит, лишь изредка поддакивая и кивая. Слугу не смущало также то, что он не может остановиться, а взгляд его почему-то прикован к поблескивающему в огнях праздничной иллюминации горлышку стеклянного сосуда с вином. И тема беседы с каждой минутой становится все более узкоспециальной – не о жизни самого Снайпа, а о делах хозяина. Снайп не замечал, как летит время, как сменяются посетители бара, как у самого столика танцуют стриптизерши. Он говорил и говорил, словно точно знал, что ему больше никогда не представится возможность излить душу человеку, который так хорошо его понимает. Человеку без имени, но от этого не менее приятному в общении, чем любой из близких друзей или даже Кукла.

Вспомнив о жене, Снайп оставил тему служебных дел хозяина и вновь переключился на трудности личной жизни.

– Ведь я люблю ее до сих пор! – заявил он громче обычного и поднял взгляд на собеседника.

Как ни странно, напротив него за столиком никого не оказалось. Оруженосец удивленно повертел головой, но незнакомца так и не обнаружил. Слуга лихорадочно проверил карман и, убедившись, что заветная монета на месте, немного расслабился.

– Сбежал? И черт с тобой! – Он обиженно втянул голову в плечи и осоловело моргнул. – Хоть половину выслушал, и то ладно. Прощаю.

Сделав этот благодушный вывод, Снайп прочертил кредитным диском по поверхности стола короткую полосу и, прихватив недопитую бутылку с собой, вышел из бара. Поскольку прятал в карман золотую кредитку он слишком медленно, о его богатстве успели узнать все, кому не лень, и за дверью бара слугу мгновенно окружили женщины. Он придирчиво осмотрел своих новых подружек и, прогнав одну за то, что она была похожа на Куклу, пригласил оставшихся продолжить веселье в длинной галерее заведений восьмого дворцового уровня.

Как только компания во главе с расхрабрившимся оруженосцем смешалась с морем развеселого народа, из-за покинутого Снайпом столика поднялся его недавний собеседник.

– Ваш приятель поступил не слишком вежливо, – заметил проходивший мимо официант. – Встал, забрал вино и, не прощаясь, ушел...

– Разве он не расплатился? – спокойно спросил мужчина, перехватывая взгляд служителя.

– Даже с чаевыми, – пожимая плечами, ответил официант.

– В таком случае, какое вам дело до того, чем закончилась наша встреча? – задал новый вопрос человек.

– Никакого, – согласился служитель, и в его глазах тут же угас всякий интерес к произошедшему.

Мужчина удовлетворенно кивнул и вышел из бара. Оказавшись на улице, он, в отличие от Снайпа, направился не в сторону прочих развлекательных заведений, а к лифтам. Дождавшись пустой кабины, он едва заметно оглянулся и нажал кнопку первого уровня. Автоматика проверила биополе и рисунок сетчатки его глаз, и лишь после этого лифт скользнул вверх. На первый этаж Дворца без подобной проверки попасть было невозможно. Как, впрочем, и с ней, если только у желающего не было так называемого «нулевого допуска». То есть если он не являлся Воином, министром, вельможей или же самим Диктатором.

4. Прием

Невысокий – по меркам титанов человек активировал голографическую кибермаску и покинул свое временное убежище. В бесплотном костюме и маске он выглядел типичным слугой какого-нибудь придворного бездельника. Кроме того, в распоряжении человека имелся временный кадетский пропуск, так что стать объектом повышенного интереса со стороны охраны он не опасался. Из служебной комнаты было два выхода: прямо в зал для приемов и в длинный коридор, который выводил к лифтам для персонала. Дворцовая охрана уже проверила коридор и теперь рассредоточилась среди прибывающих в зал гостей, а значит, путь к лифтовым кабинам был свободен. Человек, осторожно ступая, приблизился к запертым на время приема дверям расположенной рядом с лифтами лестницы и прислушался. Эта часть южного крыла второго дворцового уровня была пуста. Человек ввел в систему секретный код, и блокировка дверей временно исчезла. В распоряжении «слуги» теперь было ровно десять минут. Он заранее изучил расположение нужных помещений и потому двинулся вверх по лестнице без малейших колебаний. На первом уровне у лестницы дежурили кадеты Академии, но человек миновал их пост не задерживаясь. Будущие Воины проводили его равнодушными взглядами и отвернулись к площадке голопроектора. Над ней уже повисло объемное изображение репортажа о ходе празднований Дня Шлема, который вел один из развлекательных инфоканалов. «Слуга» потратил ровно минуту на то, чтобы добраться до нужной двери, и, переключив кибермаску в новый режим, вошел в комнату.

Помещение было пустым и являлось копией недавно покинутого убежища. Разница между подсобками состояла лишь в том, что первая располагалась на уровне номер два, а вторая на поверхности, причем ее левая стена одновременно являлась стеной кабинета самого Диктатора. Обычно в тайной комнатке дежурили телохранители, но сегодня они, сами не зная почему, решили ее просто запереть, применив для этого стандартный код.

Человек приблизился к стене и провел по ней рукой. Теплый на ощупь пластик стал прозрачным, и взгляду «слуги» открылось убранство кабинета. Находившиеся в нем люди не знали, что за ними наблюдают, ведь прозрачность стены была односторонней. Они продолжали свой разговор, не подозревая, что их слышит кто-либо посторонний.

– Это платье меня не полнит? – не отрывая взгляда от огромного зеркала, спросила женщина. Человек вспомнил ее фамилию и усмехнулся. Для его целей эта фрейлина подходила как нельзя лучше.

– Ты восхитительна, – ответил ей Диктатор.

Он был уже наряжен в свой мундир и теперь просто ждал приглашения от распорядителя, коротая время за партией в шахматы. На женщину он даже не взглянул.

– Прием, как всегда, будет длинным и скучным? – едва слышно шепнул человек.

– Прием, как всегда, будет длинным и скучным? – полувопросительно заявила женщина.

– Ты же знаешь, традиции не подлежат резким изменениям, – отрывая взгляд от доски, ответил Диктатор.

– Но ведь можно сделать так, чтобы стало веселее, и не отступая при этом от традиции, – подсказал человек.

– Можно сделать так, чтобы стало веселее, и не отступая при этом от традиции, – зачарованно повторила фрейлина.

Диктатор с интересом взглянул на женщину и усмехнулся.

– У тебя есть идея?

– Пусть Воины приведут с собой на прием каких-нибудь дам, – шепнул «слуга». – Мне кажется, это не запрещено их уставом?

Фаворитка Диктатора повторила фразу, и правитель окончательно утратил интерес к шахматам.

– Ты сама до этого додумалась? – иронично поинтересовался он.

– А что? Разве это плохая идея? – немного обиженно спросила женщина.

– Нет. Чем больше красивых женщин, тем ярче праздник, в этом я с тобой согласен, – ответил Диктатор. – Просто раньше я никогда не замечал за тобой склонности к гениальным озарениям.

– Вы думали, что я обычная раскрашенная пустышка? – теперь уже с серьезной обидой в голосе проговорила фрейлина.

– Нет, – правитель подошел к женщине и обнял ее за плечи. – Не сердись, я поступлю так, как ты предложила. Это действительно хорошая идея, и она ничуть не противоречит протоколу.

Человек в маске взглянул на светящиеся над запястьем цифры. Чтобы вернуться до того, как автоматика снова заблокирует выход на нижний уровень, ему следовало поспешить. Он провел по стене ладонью и, когда она снова стала непрозрачной, бесшумно покинул тайную комнату.

Оказавшись на втором уровне, полном гостей, вельмож и слуг, человек отключил кибермаску и неторопливо побрел в то крыло Дворца, где располагалась резиденция ордена. Это было единственное место, откуда можно было свободно выйти, когда начнется церемония. Ведь после ее начала многое должно было измениться. В первую очередь – действующие коды доступа во все помещения. Человек не знал этого точно, но так подсказывала логика. Какой еще могла быть реакция охранных систем на сигнал боевой тревоги?..

– Кто это там? – Ямата придержал Алексея за рукав и махнул рукой в сторону служебного входа в покои Диктатора. – Мне показалось, что твой Иван.

– Откуда ему здесь взяться? – Туркин внимательно посмотрел в указанную сторону, но за плотной толпой приглашенных на прием к Диктатору гостей никого не увидел. – Я не давал ему пропуска.

– Возможно, его провел кто-нибудь из кадетов, – предположил Георгий.

– Иван не общается с ребятами из Академии, – возразил Туркин.

– Значит, я ошибся, – сделал вывод Ямата. – Где все наши?

– Семенов в зале, – продолжая движение по течению толпы, ответил Алексей. – Да и остальные уже, наверное, подтянулись.

Перед десятком распахнутых дверей поток празднично одетых титанов разделился на несколько рукавов и влился в просторное помещение главного зала Дворца.

Тронный зал был настоящим шедевром виртуального дизайна. Модные в текущем сезоне решения в стиле античной росписи сочетались с традиционными изображениями боевых машин всех времен, начиная с катапульт и заканчивая линкорами звездного флота. К длинным столам приглашенные проходили через голограмму, изображающую шлюз первого космического крейсера Земли, легендарного «Суворова». Официанты, провожавшие каждого гостя к его месту за столом, были разряжены в голографические костюмы воинов самых разных стран и эпох. Напудренные букли прусских офицеров то и дело мелькали среди голубых касок миротворцев или рогатых шлемов викингов. Гости были одеты более современно, хотя парадные мундиры Воинов в сравнении с костюмами придворных щеголей выглядели безнадежно старомодными. В этом не было ничего удивительного, ведь покрой парадной одежды утверждал еще Первый Воин, более тысячи лет назад. С тех пор она оставалась, пожалуй, единственной реликвией ордена, не претерпевшей изменений. На этом, ссылаясь на завещание Первого, настаивал Совет, и никто за все долгие годы существования ордена Абсолютных Воинов так и не сумел изменить этот пункт Устава. Даже нынешний правитель, будучи не только полновластным хозяином Солнечной системы и колоний, разбросанных по всей Галактике, но и Верховным главнокомандующим, не смог переубедить этот влиятельнейший орган. Впрочем, Диктатор был слишком умен, чтобы ломать копья по такому непринципиальному вопросу. К тому же сам он Воином не был и потому носил мундир обычной регулярной армии, несравненно более удобный и красивый. С точки зрения придворных дам.

Воины, чинно занимая свои места за столами, негромко обменивались мнениями о том, насколько отличается организация праздника от всех предыдущих постановок. Чаще всего они сходились во мнении, что все идет в соответствии с привычным сценарием. Единственное отличие от прочих празднований заключалось в том, что буквально за час до банкета, сразу после торжественного марша, личный секретарь Диктатора, жеманный и напомаженный юноша, объявил о желании правителя видеть всех приглашенных Воинов в сопровождении дам. Этот приказ застал большинство членов боевого ордена врасплох. Из трех сотен Воинов едва ли десяток имел семьи, причем почти все они встречали праздник на Земле. Немного проще было тем, кто предпочитал бытовое одиночество. Обзавестись случайной спутницей можно было гораздо быстрее, чем привезти жену с далекой Земли. Но все равно, найти за час достойную пару оказалось задачей не из легких.

– Маразм какой-то, – выдал оценку ситуации прямолинейный Семенов. – Где я сейчас откопаю подругу, да еще в вечернем платье? На кладбище?

– Выбери на площади, – посоветовал ему Ямата. – А платье – не проблема. Виртуальные ателье работают круглосуточно.

– Хочешь, чтобы меня засмеяли? – возмутился Воин. – Бесплотные костюмы – удел слуг!

– Ты-то здесь при чем? – иронично спросил товарищ. – Если засмеют, то твою избранницу. Я думаю, что для любой из красоток восьмого уровня ирония со стороны придворных дам не станет даже минимальным препятствием на пути к славе. Каждая девушка из предместья мечтает о счастье попасть во Дворец больше, чем о замужестве. Тем более что проникнет она сюда официально, под ручку с Воином, да еще на прием к самому Диктатору.

– Самодуру и деспоту, – недовольно добавил Семенов и покачал головой. – Почему мы его терпим?

– Потому что он наш Главнокомандующий, – спокойно ответил Ямата.

– А ты, наверное, уже присмотрел себе пару? – Семенов взглянул на товарища с подозрением. – Оттого ты такой невозмутимый?

– Ямато, – многозначительно произнес товарищ.

– Что, Ямато? – не понял Семенов.

– Племенной союз, с которого три тысячи лет назад зародилось японское государство, – вместо Воина пояснил присоединившийся к собеседникам Туркин. – В переносном смысле – символ национального духа.

– А если совсем без иносказаний? – Семенов скривился.

– Ему все по барабану, – снисходительно добавил Алексей. – Верность сегуну и потакание всем его заскокам для настоящего самурая – дело чести.

– Для меня честь русского офицера тоже не пустой звук, но всему есть свои разумные пределы, – попытался возразить Семенов.

– Ты теряешь время, – с осуждением сказал Туркин. – Знаешь ведь, что возмущаться бессмысленно.

– Знаю, – Семенов вздохнул и, махнув рукой, пошел к лифту. – Вот найду сейчас самую уродливую старуху, будет вам всем веселье!

Друзья проводили Воина сочувственными взглядами и рассмеялись.

– Лейла, – протягивая Туркину руку, предположил Ямата.

– Или Наташа, – соглашаясь на пари, ответил Алексей. – В том борделе, куда обычно наведывается Семенов, выбирать особо не из кого.

– Ну а ты с кем будешь? – Японец хитро прищурился. – С Куклой?

– Чтобы после приема мое имя еще год склоняли во всех дворцовых закоулках?

– Ты считаешь, что ваша связь для кого-нибудь секрет?

– Нет, я поступлю как раз так, как ты предложил нашему кавалергарду, – Алексей упрямо нахмурился. – Выйду на площадь и приглашу первую попавшуюся девицу.

– Тогда идем вместе, – после недолгого молчания предложил Ямата. – А то со вкусом у тебя иногда случаются форменные провалы.

– Ты о ком? – удивился Алексей.

– О невесте Попова, – пояснил товарищ.

– Вспомнил тоже! – Туркин присвистнул. – Это же был эпизод!

– После которого Попов так расстроился, что провалил предпоследний экзамен и вылетел из Академии, – добавил японец. – Не стыдно?

– За давностью лет – нисколько, – ответил Алексей. – А почему ты об этом вспомнил?

– Не знаю, – Ямата пожал плечами и подтолкнул друга к выходу. – Идем. Осталось всего сорок минут, а избранниц предстоит отмыть, разодеть и закамуфлировать.

– Может быть, сразу мытые попадутся? – с надеждой предположил Алексей.

– На площади, после целого дня жаркого праздника? – Ямата покачал головой. – Вряд ли...

Хитрый японец нашел себе пару буквально через два шага после того, как Воины вышли «в народ». Как бы случайно, у самых дверей дворцового шлюза стояла и скромно переминалась с ноги на ногу очаровательная девушка восточной наружности. Алексей не верил в случайности, тем более такие откровенно липовые. Кроме того что между Яматой и его будущей спутницей мгновенно установилось полное взаимопонимание, девица была еще и наряжена в натуральное вечернее платье.

– Сволочь ты, желтолицый, – спокойно сказал Туркин, пожимая между тем руку подружке товарища. – Знал же, что все так сложится, почему меня-то не предупредил?

– Информация пришла по неофициальным каналам, – как всегда, не обижаясь, пояснил Ямата. – Пока тебя распекали за происшествие на Марсе, я подслушал, как Диктатор отдает свое гениальное распоряжение Купавину. Вот Анна и успела.

– Не обижайтесь на Георгия, – очаровательно улыбаясь, попросила Анна. – Он и о вас позаботился. Видите вон ту девушку, стройную, рыженькую? Это моя подруга. Если она вам нравится, я ее позову. Позвать?

Алексей проследил за жестом Анны и увидел теоретически невозможное сочетание платонической мечты и эротических фантазий. Подруга была настолько хороша собой, что Туркин кивнул еще до того, как приятельница Яматы закончила говорить.

– Где здесь ближайший магазин дамского платья? – вместо ответа спросил он.

– Виртуального? – с улыбкой поинтересовалась Анна. – Впрочем, дайте угадаю. Судя по вашей реакции – нет?

– Натурального, – согласился с ее предположением Алексей. – Одевать такую девушку в голографические проекции мне не позволит совесть.

Когда Воины со своими дамами вновь заняли отведенные протоколом места за праздничным столом, до начала церемонии оставалось около пяти минут. Практически все приглашенные уже вернулись в зал, и помещение сразу же приняло действительно торжественный вид. Туркин окинул взглядом гостей и признал, что в отсутствие дам мероприятие можно было назвать как угодно, но только не торжеством по столь значительному поводу, как пятисотлетие Снятого Шлема. Алексей покосился на свою подругу и невольно расплылся в горделивой полуулыбке. Ни одна фаворитка или придворная дама не годилась его сопровождающей в подметки. Такие девушки встречались лишь на Земле или Марсе, да и то очень редко. Жительницы Титана могли быть очень милыми, симпатичными, даже красивыми, но ни одна из них не была прекрасна. Кроме Татьяны. Новой знакомой Алексея Туркина. Тот факт, что Алексей обошел всех своих товарищей, был признан даже любимцем слабого пола Горичем, напарником Яматы по патрульным рейдам. В активе ловеласа Драгана было немало побед над самыми неприступными придворными красавицами, поговаривали, что ему не смогла отказать даже мадам Сычева, фаворитка самого Диктатора, но сегодня неотразимый Горич был просто убит наповал.