Книжный фургончик Арии

Я представляю, как криминалист очерчивает мой труп мелом, зная, что жуткая картинка отвлечет Рози. Она постоянно воображает свою неминуемую гибель.

– Я рада, что ты жива, – говорит она. – Я э-э… пойду найду Макса. Скоро вернусь. – Она уносится прочь, но сперва выразительно разыгрывает немую сцену, которая должна, наверное, означать: что, черт возьми, происходит, я оставила тебя без присмотра всего на пару минут! – или что-то подобное.

Мы с Джонатаном стоим близко друг к другу, и опускается тишина. Я не могу ничего сказать, не могу даже придумать! Разум продирается сквозь бессмысленный вакуум, но я не хочу показаться совершенно не приспособленной к общению. Еще больше, чем сейчас.

– Холодно на улице. – Потрясающе, Ария! – Я хотела сказать, что как-то резко похолодало. – Великолепно! – Но в баре тепло.

Его лицо озаряется улыбкой.

– И не говори, вот тебе и британская весна.

Он дразнится. Конечно, весна, конечно, холодно. Мы, черт побери, в Англии.

– Верно.

Он предотвращает очередную болезненно неловкую паузу:

– Вы сейчас живете в Лондоне?

Я качаю головой.

– Нет, мы ненадолго. Скоро отправляемся во Францию.

Его глаза вспыхивают удивлением, хотя Франция – это не край географии.

– Это наша прощальная вечеринка. А ты? Ты живешь в Лондоне?

Что я вообще знаю об этом мужчине? Неужели я была так эгоистична, что не задала тогда ни одного вопроса о нем самом? Я припоминаю, что мы оживленно обсуждали книги, а этим я могу заниматься целыми днями – серьезно, днями, – но дальше этого мы, кажется, не зашли.

– Нет, я живу в Сент-Олбансе. В Лондон приехал на встречу.

– Что за встреча?

Он не успевает ответить, как комната медленно погружается во тьму, и это может означать лишь одно. Макс. Его роста достаточно, чтобы заслонить свет лампочек.

– Джон, дружище!

Он поднимает и по-мачистски трясет его руку, и я внутренне морщусь: он же бедному Джонатану все кости переломает.

– Что привело тебя в «Визжащего поросенка»?

– У меня была встреча недалеко от Лондонского моста. Обалдел, когда Ария буквально упала мне в руки. Вот это совпадение, да?

– Ты упала ему в руки? – Макс даже не пытается скрыть удивление.

– Меня столкнули.

Макс пожимает плечами.

– Пойдем, куплю тебе пива, – говорит он Джонатану, а потом по-мужицки хлопает его по спине.

Он не может общаться просто словами? Макс мне нравится, но по большей части мы препираемся, словно брат с сестрой. Для меня он загадка, которую я все еще пытаюсь разгадать, но меня приводит в восторг то, как он любит Рози и обращается с ней, словно та спустившаяся с небес богиня.

– Так твоя встреча…

Рози перебивает, подходя к нам:

– Как здорово снова тебя увидеть, Джонатан!

Я закатываю глаза.

– Я спрашивала у Джонатана…

– Держи, братишка, – Макс передает Джонатану пиво. – Давай до дна. У тебя, похоже, был тяжелый день.

Я никогда не услышу ответ на свой вопрос, и внезапно это начинает казаться мне забавным.

Я сдаюсь и вместо этого слушаю своих друзей. Они познакомились с Джонатаном в тот же день, что и я, и это был настоящий успех. Тот вечер пролетел незаметно и закончился прежде, чем мы успели это понять. Как и все лучшее в жизни.

Но вот мы здесь. Мне нравится, что Макс ведет себя так, будто вполне логично было встретить Джонатана, тогда как для меня это оказалось сродни удару молнии.

Правда, Макс, я полагаю, не вспоминал о нем так часто, как я. Между нами с Джонатаном тогда установилась какая-то связь, и я не могла забыть его, как бы ни старалась.

Макс уводит Джонатана, чтобы представить кому-то, и Рози пользуется возможностью, чтобы устроить мне допрос.

– Я видела, что вы целовались.

Я неловко смеюсь.

– Он так смотрел мне в глаза, будто мы давно разлученные родственные души, я просто среагировала. Черт, этот парень умеет целоваться. Прозвучит глупо, но меня охватило такое странное чувство, будто годами я ходила во сне, а когда его губы коснулись моих… Я пробудилась. – Я прикасаюсь кончиками пальцев к губам, вспоминая ощущение.

– Вау, это же здорово, Ария. Очень здорово. Здорово.

– Почему ты так говоришь?

Она хлопает глазами.

– Как?

– Здорово. Здорово, здорово, здорово.

Она обнимает себя руками и отвечает:

– Ты была так уверена в том, что больше никогда не влюбишься. Думаю, это показалось мне настоящей храбростью.

Ее глаза стекленеют. Бедняжка Рози втайне переживала обо мне и о моем статусе холостячки гораздо больше, чем казалось.

– Ты плачешь? – спрашиваю я. Рози никогда не плачет, если может этого избежать. В особенности перед другими людьми.

– Немного. Просто вы так идеально смотритесь вместе. Словно пара с обложки какого-нибудь из твоих романов. За исключением того, что он одет выше пояса.

– Это очень мило, но я не влюбляюсь. – Я помню милое лицо моего мужа Ти Джея, его раскатистый смех. Помню свое обещание и проклинаю белое вино за то, что побуждает принимать необдуманные решения. Вот та мысль, что не давала мне покоя!

Я, черт возьми, забыла о своем муже!

От осознания собственного предательства начинает мутить, но я стараюсь сохранять спокойствие.

– Приятно осознавать, что мое сердце не обратилось в ледышку, но между мной и Джонатаном ничего не будет.

Пора сворачиваться. Перевести тему, как и все прочее.

– Эта идиотка Тори сказала, что у меня врунянка, намекая, что он мне нравится, а тебе прекрасно известно, что нет у меня никакой врунянки…

Она хмурится.

– Она сказала, что у тебя врунянка?

– Потому что ее план потерпел крах. А потом я отвлеклась, а сейчас я запуталась и мне пора идти.

Рози цокает языком.

– Будет тебе, Ария. Ты вечно разыскиваешь знаки, и вот он прямо перед тобой, огромный и неоновый. Джонатан во плоти! Джонатан! Мужчина, от которого, ты сама признавалась, у тебя заходится сердце. Тогда он уехал, и вы не обменялись номерами или другими контактами, а сегодня он вдруг случайно пришел в этот бар и спас тебя от неминуемой гибели, когда ты упала со сцены… Ты должна признать, что это даже лучше, чем любой из твоих любовных романов, потому что это по-настоящему!

Она так воодушевлена, что у меня болит сердце, хоть она и ведет себя слишком громко.

– И?

Я бы никогда не рассказала ей об этом, если бы думала, что встречу Джонатана вновь. С тех пор как я видела его в последний раз, притяжение между нами усилилось. И если бы не мое прошлое, я бы уже нежилась в его объятиях.

– И?.. – она приподнимает брови. – И что дальше? Что случится во второй главе?

Я качаю головой.

– Сейчас я отправлюсь в магазинчик «Долго и счастливо», заварю горячий чайничек чая – надеюсь, ему удастся облегчить завтрашнее похмелье, – и завалюсь спать как бревно.

Рот Рози приоткрывается.

– Ты даже номерами не обменяешься с парнем, который провел в твоем обществе двадцать четыре часа и слушал, как ты рассуждаешь о ромкомах, словно это самое увлекательное, что существует в мире?

– Можешь перестать делать акцент, потому что ромкомы и правда самое увлекательное, что существует в мире.

Она прицокивает.

– Ты знаешь, что я имею в виду.

Я думаю о Джонатане; он стоит в отдалении рядом с Максом.

– В прошлом году мне правда показалось, что он заинтригован деталями романтических тропов и различными развитиями сюжета, приводящими к «и жили они долго и счастливо».

Нечасто встретишь такого парня, ведь так?

Мы задумчиво попиваем вино, изучая его, и снова меня обуревает замешательство.

– Он симпатичный, в таком книжном стиле, – говорит Рози.

– Это что значит?

Она обводит рукой комнату:

– Ну, он сильно отличается от остальных парней, да?

Джонатан стоит среди моих друзей-кочевников, одетый, кажется, в брендовую одежду, совсем не такую обносившуюся, как у прочих, ведь мы живем в ограниченных пространствах и места для хранения вещей не так уже много. Но есть что-то большее: он кажется отстраненным и погруженным в себя, что моментально делает его привлекательным.

– Он похож на бухгалтера, – говорю я. – Ты это имеешь в виду? – Спрятаться за юмором разве не выход?

Мы сгибаемся от смеха, потому что он определенно не похож на бухгалтера.

– Могу поспорить, он творческий человек, – размышляю я, соглашаясь с предыдущим наблюдением Рози. – Это чувствуется в том, как он слушает, будто запоминает. И в его глазах, глубоких и ясных, как пруды, много грусти, терзания. От него исходит такое ощущение, будто он теряется, окруженный толпой, тебе не кажется? – Я такая же, разве что притворяюсь настолько хорошо, что могу обмануть даже самого проницательного.

– Да неужели, Ария?

Я краснею.

– Ну, наверное, я предпочитаю тех, кто держится в тени, тем, кто во всеуслышание объявляет о своем присутствии.

– Да, да, это я поняла. Так чем он на самом деле занимается? – спрашивает она.

Я раздумываю.

– Мне кажется, он не упоминал.

– Похож чем-то на Кита Харрингтона, да? – говорит она, разглядывая его.

– Так теперь у нас есть и Джейсон, и Кит? Вот уж повезло! – смеюсь я.

Когда я только встретила Макса, я была уверена, что это Джейсон Момоа, большая мускулистая звезда сериала «Игра престолов». Я спросила у Рози, но она никогда о таком не слышала. Вскоре я заставила ее запоем посмотреть все сезоны, и даже она признала, что сходство было удивительным. Теперь я смотрю на Джонатана и понимаю, что она права насчет Кита. Эти же хмурые глаза и чувственно надутые губы.

Я пару раз смаргиваю, чтобы вернуться в реальность. Успокойся, Ария, прежде чем пожалеешь.

Глубоко вздохнув, я говорю:

– Он слишком мил для такой, как я. Просто сделаю ему больно, когда решу, что происходящее между нами ошибка. Каковой она и является. – Я целую Рози в щеку. – Пойду. Я слишком пьяна, чтобы соображать.

Ее лоб прорезают морщины.

– Но…

– Никаких «но». Я пошла.

Как истинный страстный поклонник любовных романов, я знаю, что всегда безопасней влюбиться в выдуманного парня.

– Хотя бы провожу тебя к метро. Или лучше попросить Джонатана?

Я пихаю ее бедром.

– Кажри собиралась уходить еще полчаса назад, так что я дойду с ней.

Если честно, я хотела побыть одна: в ушах звенело, голова была как ватная, и поглощало чувство, будто я допустила ошибку.

Прежде чем Рози сможет меня отговорить, я разворачиваюсь на каблуках и позволяю толпе поглотить меня. Мне нужно побыть одной. И клянусь, в будущем каждый второй бокал вина буду заменять водой…

Глава 3

Гринвич, Лондон

На следующее утро я просыпаюсь медленно, во рту сухо, как в учебнике по математике или как в чем-то схожем по своей невыразительности. Я потягиваюсь, и мышцы болят. Сперва я задаюсь вопросом, почему, пока на меня не обрушиваются воспоминания о прошлом вечере, словно кто-то включил фильм на невыносимо низкой скорости.

Пресвятой властелин колец, не говорите мне, что я вертелась вокруг стула на сцене! Я морщусь, будто от этого будет легче переживать эти воспоминания, но это не помогает. Я все еще вижу себя во всей красе «Pony», танцующую (и вертящуюся!), будто мне за это заплатили. Ну, Тори не сможет отрицать, что я выложилась на полную, – но потом еще одно головокружительное воспоминание обретает форму.

Нет, нет, нет, нееееет! Я успокаиваю себя. Нет ни единого шанса, что я кого-то поцеловала.

Но воспоминание упрямо, оно до боли медленно прокручивается в сознании. Я буквально падаю в руки Джонатана. Страстно целую его, снова и снова. Ощущение его теплых губ на моих. Хмельное чувство желания, которое я не ощущала уже очень давно. И тому есть хорошая причина, отчитываю я себя. К счастью, воспоминание оканчивается тем, как я выбираюсь из паба рука об руку с Кажри.

В дверь стучат, и появляется лицо Рози, в ее глазах читается вопрос.

– Ты не спишь! – говорит она. Рози выглядит невероятно свежо, несмотря на события прошлого вечера, и заходит в фургон, неся тарелку с двумя кусочками лимонного торта. Выглядит аппетитно!

– Я, может, и не сплю, но я в процессе «вспоминания», и это нехорошо, совсем нехорошо. Надеюсь, что, когда я тебе расскажу, ты ответишь, что все это лишь сон… – Я прикладываю ладонь к пульсирующей голове и стараюсь сдержать распространение паники.

– Давай я заварю чай, – говорит Рози, избегая моего взгляда. Она ставит тарелку на кофейный столик – это не совсем настоящая мебель, скорее, небольшой куб прозрачного оргстекла, взгроможденный на стопку книг в твердой обложке.

Я сажусь на краешек кровати и накидываю халат, в воздух взмывают, танцуя, пылинки. В моем крохотном фургоне места немного, и нет такой чистоты, как у Рози. Но обстановка меня успокаивает: каждый уголок и закоулок заполнен книгами, свечами, безделушками. Даже на моей кровати полно книг, для сна остается лишь небольшой клочок пространства. Рози уверяет меня, что это гиблое место, и клянется, что как-нибудь она заглянет и обнаружит меня задохнувшейся.

Ария Саммерс трагически убита своими подругами Норой Эфрон и Кристен Хиггинс…

Несмотря на то что пульсировало все тело, я умудрилась усесться на стул с чашкой чая в руке.

– Скажи мне, что я не целовала Джонатана.

Она сдувает пар с поверхности чая.

– А что, если и так, Ария?

Я стону.

– И ты мне позволила?

– А почему бы и нет?

Я склоняю голову.

– Ты знаешь почему, Рози.

Она выразительно смотрит на меня, я смотрю в ответ. В конце концов она вздыхает и говорит:

– Порой нужно просто прислушаться к своему сердцу, Ария, и это как раз один из тех случаев.

– Очевидно, что решение принимало не сердце, а лошадиная порция белого вина. Тьфу. Я, черт возьми, забыла, что я замужем!

– Ты вдова.

– Одно и то же. – Становится все сложнее отследить эту грань, надежды о любви расцветают сильнее, когда меня повсюду окружают парочки. «У меня это было, – хочется закричать мне, – и я скучаю по этому!»

С ее губ срывается фырканье.

– Ты можешь лгать себе, но я подыгрывать не буду.

Я хмурюсь.

– Я не делаю ничего подобного.

– Да неужели?

– Да, Опра. Я не лгу.

– Тогда зачем ты его поцеловала? Я видела тебя выпившей и прежде, и тебя никогда не интересовали мужчины, несмотря на то что некоторые подбивали к тебе клинья.

Самое время так драматично закатить глаза, что это отдается болью в голове.

– Что? Да если бы. Ты так говоришь, словно мужчины мне в ноги падают.

– Так и есть! Но ты никогда этого не замечаешь, Ария, потому что не хочешь замечать. Мужчины вокруг тебя кругами ходят, разве что язык не высовывают, словно потерянные щенки, виляющие хвостом и ждущие, пока ты обратишь на них внимание.

Я выслушиваю эту нелепость, и с губ срывается смешок.

– Не смейся, это правда. Но с Джонатаном все по-другому. В море мужчин ты видишь лишь его.

– В море мужчин! – я хихикаю над ее гиперболами. Конечно, рядом всегда много мужчин, но они такие же путешественники, скорее, оберегающие старшие братья. – Это неважно, Рози. Даже если бы он был чертовым прекрасным принцем, это бы не имело ни малейшего значения. У меня уже была невероятная история любви, и этого достаточно. Было бы нечестно по отношению к Ти Джею, если бы я вела себя, как потаскушка.

Она приподнимает брови.

– Ну, это уже слишком. Разве Ти Джей хотел бы, чтобы ты жила затворницей? Думаю, нет. Мне тяжело смотреть, Ария, как ты выводишь «Конец» на своей жизни с тех пор, как не стало Ти Джея.

Я вздыхаю и отпиваю чай, голова трещит от самобичевания.

– Но это же не конец, да, Рози? Я все еще жива, я здесь. Я продолжаю жить, как могу. И наслаждаюсь тем, что могу. Правда. – Эти возражения кажутся родными, я столько раз произносила их, что какая-то часть меня задается вопросом, верю ли в них я сама.

– Ты ушла, не попрощавшись с Джонатаном.

Я отвожу взгляд.

– И что?

– Ты меня не обманешь.

– Я и не пытаюсь.

Она раздосадованно стонет.

– Ты упустишь отличного парня, Ария, и, может, ты способна врать всем, включая себя, но не мне. Я вижу одиночество в твоих глазах, когда ты думаешь, что никто не смотрит. Я видела вчера, как ты грустно рассматривала все парочки в комнате и как ты буквально засветилась, когда была с Джонатаном, – она похлопывает меня по руке и говорит робко: – Это нормально – хотеть любви. Ти Джей бы хотел ее для тебя.

Что бы подумал Ти Джей, если бы увидел меня сейчас? Проснувшуюся с гнездом на голове, с красными от недосыпа глазами, поцеловавшую парня, которого я едва знаю? Это попахивает жизнью на грани, и в очередной раз я сомневаюсь в том, что я на своем месте. Что я творю?

– Что бы там ни было прошлым вечером, это была ошибка. Миллионы женщин живут полной, счастливой жизнью без партнера. Чем я отличаюсь? Мне не нужен кто-то, кто дополнял бы меня, как последний кусочек пазла. Я самодостаточна и так. – Ложь, ложь, ложь.

Есть в Джонатане что-то бесконечно завораживающее, но мое разъеденное чувством вины сердце не может поддаться этому искушению.

– Я не говорю, что тебе нужен Джонатан. Я говорю, что ты хочешь Джонатана. Разница велика. И не обязательно вступать в отношения, можно просто начать с дружбы.

– Я приму твои слова к сведению. – Я корчу недовольную гримасу. Обсуждать мальчишек гораздо веселее, когда я донимаю Рози, а не наоборот.

Она кладет руки на бедра и издает настолько театральный вздох, что ей причитается какая-нибудь награда.

– Когда ты входишь в режим собеседования, я знаю, что связь утеряна.

Я встаю и принимаюсь складывать покрывало.

– И притворяешься, что занята уборкой. Тогда разговор точно окончен.

Я тоже смеюсь, зная, что она меня раскусила. Я никогда не прибираюсь в книжном магазинчике, только пылесошу. Даже комки пыли – мои друзья. В этом привлекательность маленького пространства. Оно заполнено под завязку любовными романами, воздух пропитан тонким запахом старых книг и розовых свеч. Багряные и цвета морской волны бархатные подушки придают всему атмосферу романа о Гэтсби, а плюшевые пледы покрывают пол для клиентов, которые отыщут книгу и захотят провести тут день.

Книги заполняют полки и лежат в не упорядоченных по алфавиту стопках прямо на полу, создавая теплое, уютное райское местечко, освещенное гирляндами и чудными свечами, если Рози не задувает их, читая нотации о пожарной безопасности и зольных ящиках.

– Ну, и какой у нас план? – я ловко перевожу тему, чрезвычайно невозмутимая.

– Если ты настаиваешь на том, чтобы сохранить положение старой девы, тогда, полагаю, надо собираться и завтра отправляться во Францию. Там будет ярмарка, и я уже приметила пару фестивалей.

Я приподнимаю бровь.

– Дай посмотрю на твой план, Рози, и не притворяйся, что ты не расписала каждый наш шаг.

На ее щеках расцветает румянец, и она достает из сумки блокнот.

– Ладно, ладно, я набросала небольшое расписание, необязательно следовать ему в точности… – она приподнимает плечи. – Но оно очень надежное, поэтому было бы неплохо.

Блокнот открывается, и я вижу нескончаемые страницы с заметками.

– Черт возьми, Рози. Франция не на другой планете, ты же в курсе?

Некоторые вещи не поддаются расчету. Но Рози – настоящий организатор и всегда им будет.

– Я знаю, но мы едва говорим по-французски, и я хотела убедиться, что мы предусмотрели любую ситуацию. – Она, обеспокоенно вздохнув, перелистывает страницы. – Думаю, я все учла.

Я забираю блокнот из ее рук; он тяжелый от чернил и печалей.

– Рози… – я не знаю, что сказать. – Это же несколько недель заняло.

Она пытается отшутиться.

– Да, все вместе около шести. Наверное, мне все же тревожней покидать Великобританию, чем я думала.

Обеспокоенная Рози предусмотрела любую ситуацию, в которой что-то может пойти не так, и нашла возможное решение. Я пробегаюсь глазами по заметкам и натыкаюсь на ту, что вызывает у меня улыбку.

– Дома с привидениями, которых стоит избегать во Франции?

Она изучает свои ногти, будто в них есть что-то интересное, и небрежно отвечает:

– Лучше быть готовыми ко всему. Это старый город, и я думаю, что уж лучше мы туда отправимся полностью осведомленные.

Я с трудом сдерживаю веселье, потому что знаю: она серьезно, но это почти невозможно, я чувствую, как дрожат мои губы. Рози такая забавная и даже не понимает этого, наверное, потому, что искренне верит в подобные вещи.

Собравшись, я говорю:

– Думаешь, нас прикончат призраки?

Рози странным образом одержима тем, что представляет свою кончину, часто чудовищную. Сбежавшие преступники с фетишами на светлые волосы (такие, как у нее), внезапные взрывы, вампиры, Эбола, стаи диких животных… что бы вы ни назвали, она точно об этом думала.

– Это возможно.

На ее лице серьезное выражение, и я не могу понять, накручивает она меня или нет. У Рози много различных фобий, что делает ее просто потрясающей, но порой из-за этого ее сложно прочитать.

– Ладно, ну, я рада, что ты сделала заметку о том, каких мест нам стоит избегать. Кто вообще захочет смотреть на шикарный старый замок?

– Это сарказм?

– Да.

– Ты злюка.

– Это правда.

– Ладно, раз это мы прояснили, ты готова ехать завтра утром? Около десяти?

– Меня тут ничего не держит, если ты об этом.

Лучше, как обычно, сбежать, Ария…

– Ага.

– Ну, пожалуй, я могу сказать пока-пока, Англия, и bonjour[2], Франция.

– Oui, oui[3], – она целует меня в щеку. – Давай, берись за дело, и встретимся в обед. Последний раз отведаем фиш-н-чипс, прежде чем покинем родину, ага?

– Разве есть что-нибудь, что лучше поможет оправиться от прошлого вечера?

Ее глаза блеснули.

– Есть, если ты Макс. Он уже настоял на том, чтобы я выпила сок из ламинарии, что бы это такое ни было.

– Передай ему, что водоросли тоже живые.

– Будет сделано, – усмехается она. – Я вымою Поппи и проверю, чтобы все кухонные приспособления были на месте, нам предстоит долгая дорога. Встретимся в полтретьего и пойдем в паб?

Я киваю.

– Идеально.

Я машу ей на прощание и плюхаюсь обратно на стул, чтобы все обдумать. Францию, Джонатана, Ти Джея. То грандиозное путешествие, что нас ждет. Я умудрилась прожить больше тысячи дней без мужа. Тысячу дней. Это кажется вечностью, хотя будто не прошло и дня. Сейчас, когда я думаю о нем, кажется совершенно диким, что какой-то другой мужчина смог вскружить мне голову.

Искра между мной и Джонатаном вспыхнула, и неважно, что я пытаюсь это отрицать, но пьяный поцелуй – вряд ли начало отношений? Я все еще могу защитить свое сердце и забыть об этом.

Каждый раз, когда я оказываюсь на распутье, я воображаю себя главной героиней любовной истории, чтобы во всем разобраться. Минус одержимости любовными романами – ты все, даже собственную жизнь, воспринимаешь, словно очередной роман.

Безнадежный романтик Ария после смерти мужа Ти Джея поклялась больше никогда не любить, но у судьбы, кажется, были свои представления на этот счет, и она раз за разом сталкивала ее с загадочным Джонатаном. Была ли это проверка ее верности мужу, или знак, что ей стоит открыть сердце и разум и попробовать влюбиться вновь? Кочевница по природе, Ария не видит в этом смысла, ведь для нее дом всегда где-то далеко, там, где заканчивается очередной участок пути…

Глава 4

От Лондона до Кале

После гораздо более успешного сна без алкоголя я собралась и уже готова к отъезду. Я завариваю чай и усаживаюсь за небольшой столик на улице, восхищаясь солнечно-чистыми небесами, и жду, пока появится Рози. Набухшие серые облака со вчерашнего дня исчезли, а вместо них я вижу расстилающийся ярко-голубой небосвод. Щебечущие птички и резвые бабочки словно пытаются уговорить меня остаться.

До сегодняшнего дня весна была унылой и грязной. Лондон, хитрое создание, расстарался аккурат к нашему отъезду. Вот-вот мы снимемся с этих знакомых берегов.

Вскоре Рози присоединяется ко мне, чтобы исполнить наш привычный утренний ритуал: я протягиваю ей чашку чая, а она мне – маффины с шоколадом. Она возбужденно тараторит, пока я постепенно просыпаюсь, напиваясь чаем, чтобы прийти в состояние общительности. Наша Рози – одна из тех раздражающих людей, которые живут по принципу «кто рано встает, тому бог подает».

– Откуда внезапно это великолепное солнце?

– Это незаконно, – соглашаюсь я, откусывая мягко-шоколадную восхитительность, чтобы сахар помог моему телу пробудиться.