По мирам

полутрупом на руках у себя дома, или у Наташи, или в «Поиске». Прелестно! А особый кайф

пойдет, когда следом за ней появятся агенты Службы или забавник Вахид…

Так! Время – деньги, а денег нет! Женя стиснула зубы, вцепилась в куртку на плечах

Игоря и потянула изо всех сил. Уходить, так уходить!

Женя очень старалась. Но верзила был тяжелей нее раза в два. Плюс снаряжение и

оружие. Волочь его отсюда нереально. Бросить жалко. Вот же блин!!!

Послышался топот. Женя сжалась. Ничего хорошего она не ждала. Ни с какой

стороны…

Их было пятеро. Мужики на лошадях. Вид не особо интеллигентный. Что у всадников,

что у лошадей… Женя в пыли, на коленях, пальцы беспомощно цепляются за Игореву куртку…

– Жан! Смотри-ка, говорил же я тебе, что вставать рано – полезно! – гоготнул

зверовидного образа мужик, привставая на стременах.

– Верно, Якоб! Повезло нам сегодня. Первыми проехали… Бабу на всех, шмотки – кому

подойдут, меч – мне.

– Почему это тебе? – возмутился кто-то.

– А ты, умник, мечом ворочать умеешь? Вот так-то…

Мужики деловито попрыгали с седел. Намерения их были просты и ясно написаны на

лицах. Поделить добычу, попользоваться бабой. Женя выхватила Игорев нож.

– Мужики, идите себе мимо, – севшим голосом произнесла она.

Это предложение вызвало смех.

– Не вякай, дешевле обойдется, – посоветовал ей один из пришельцев, развязывая шнурок

на гульфике.

В подобные передряги Жене попадать еще не доводилось. При одной только мысли о

том, что придется уступить, мутилось в голове. Издав нечто среднее межу боевым кличем и

воплем разъяренной кошки, Женя взвилась в воздух. Начало было удачным. Любитель дамских

прелестей сопротивления не ждал. И пострадал через свою наивность. По самому дорогому

Женя врезала от души, надеясь, что нечестивых желаний у того больше не возникнет никогда.

Мужик на мгновение застыл, мучительно без крика разевая рот, пуча глаза и зажимая обеими

руками пострадавшее место, затем рухнул в пыль.

– Ну?! Кому еще омлетика?! – по тигриному зашипела Женя, обводя оставшихся диким

взглядом. Сейчас ей было абсолютно все равно, что с ней сделают – она вцепится зубами и

когтями, живой не дастся, уж это точно!

– Полегче, девка! Не торопись, – хищно осклабился Жан, оставляя попытки поднять меч

Игоря. – А ну, робя! Не трахнем, так на ленточки порежем!

И с этим боевым кличем началась натуральная охота. Женю грамотно окружили и умело

парировали ее выпады ножом. Да она и не умела с ним обращаться, так что немудрено было.

Якобу быстро удалось выбить оружие из ее неумелых пальцев. А там потеха пошла веселее.

Никто из четверки бандитов не избежал Жениных когтей, два ногтя так и остались в дубовых

физиономиях.

Борьба сошла на нет. Женю держали трое, а четвертый с деловитым видом возился с

пуговицами джинсовой рубашки… Когда грязные лапы с обгрызенными ногтями больно

ухватили ее за грудь, она завыла в бессильном отчаянии…

Развлекуху прервал негромкий ласковый голос:

– Полноте, полноте, чада мои… Вижу, затеяли вы непотребное…

Мужики резво отпрыгнули от жертвы с видом школьников, застигнутых за куревом в

туалете. Оставшись без поддержки, Женя плюхнулась в пыль. Судорожно стиснула на груди

рубашку… Новое действующее лицо восседало на толстеньком длинноухом ослике. Обритая в

круг макушка, длинное черное одеяние, подпоясанное веревкой и сандалии на босу ногу…

Монах. Худой, лицом больше похож на актера Гафта в роли Воланда…

– Фра Доменико… – прошелестело над Женей в почти молитвенном благоговении.

– Учитесь обуздывать низменные желания, чада мои… – показалось ли Жене, но в голосе

монаха, в выражении серых глаз, в изломе тонких губ таилась усмешка… – Победа над грешной

плотью ведет дух наш по пути истины…

Бандюки дружно рухнули на колени и сложили корявые ладони в набожном жесте.

– Благословите фра Доменико, – нестройными голосами затянули они.

Женя, решивши, что ей, православной, попадать под благословение монаха неясной

религиозной принадлежности совсем ни к чему, выбралась из вражеского окружения,

застегнула рубашку и бросилась к бездыханному телу Проводника…

Пока монах журчал что-то над склоненными головами чад своих, Женя изо всех сил

попыталась уйти. Не вышло. Нервы были расшатаны до предела…

Результатом пастырской деятельности стало то, что мужики резво собрались, попрыгали

на коней и бодро запылили по Дороге…

– Что случилось с твоим мужем, дочь моя? – раздалось над почти невменяемой от

пережитого Женей.

– Н-не знаю, – выдавила она.

Монах слез с флегматичного ослика и склонился над Игорем. Подержал за запястье,

оттянул веко… Посмотрел на Женю очень странным взглядом.

– Вы знаете, что с ним, святой отец? – робко поинтересовалась Женя.

– Ему нужен уход и покой, – задумчиво изрек монах. – Давай-ка, попробуем устроить его

на Белонога.

Изрядно намучавшись, Женя и служитель Господа водрузили Проводника на смиренную

скотинку. Руки Игоря стянули ремнем под брюхом ослика, ноги волочились по земле. Женя

вделась в лямки рюкзака и с трудом выпрямилась. Попыталась поднять меч, но странное дело,

даже сдвинуть его с места не получалось. Вот так штука! А верзила довольно ловко им

орудовал…

Фра Доменико заинтересовался Жениными попытками, подошел. Тронул меч носком

сандалии. Хмыкнул. Затем нагнулся и с невероятной легкостью поднял строптивое оружие.

Повертел в длинных худых пальцах. Тяжеленный двуручный меч – как тростиночку!

– Занятно, – только и сказал он, трогаясь в путь.

Ведомые монахом, ослик и Женя сошли с Дороги на малозаметную тропинку,

петляющую в густой зеленой траве. Уставшая от приключений и нервотрепки, Женя поминутно

спотыкалась и абсолютно не интересовалась окружающим пейзажем. Поэтому она и не

заметила, как пыльная выгоревшая Степь сменилась пологими холмами, опушенными кудрявой

зеленью виноградников. Тропинка подросла в дорожку, прихотливо петляющую между белыми

обточенными ветром и дождями валунами, и вывела к стенам монастыря.

Монастырь располагался в очень укрепленном замке. Высокие стены, сложенные из

массивных каменных блоков, ров с водой, подъемный мост… Когда копыта ослика зацокали по

камням, мост с ужасным скрежетом опустился. Навстречу выбежал молоденький парнишка, в

темных штанах и длинной рубахе.

– Фра Доменико! Фра Доменико! Вас зовет отец-настоятель! – запыхавшись, выпалил он

и уставился на Женю абсолютно круглыми глазами, словно увидел не симпатичную блондинку

в джинсовом костюмчике, а чудо-юдо лесное. Женя приветливо улыбнулась. Парень

помидорно заалел щеками. Фра Доменико усмехнулся, что вряд ли приличествовало ему по

сану.

– Иди, сообщи отцу-настоятелю, что я вернулся. И приду, как только устрою наших

гостей.

Под толстой стеной Женя прошла, открыв рот и вертя головой во все стороны. Ее

поразила толщина стен и полная безлюдность двора. Пока шли мимо хозяйственных построек,

конюшен к дальнему флигелю, куда фра Доменико решил поселить Женю с Игорем, абсолютно

никого не встретили. Во флигеле им отвели небольшую комнатку. Вся обстановка там состояла

из широкого топчана, камина и дощатого стола. Откуда-то возник огромный патлатый мужик,

заросший густой бородой по самые глаза, и помог занести Игоря в комнату. Да что там – помог!

Он взял его на руки, как ребенка и понес! Легко и непринужденно.

– Постарайся никуда не выходить, дочь моя. Не вводи братию во искушение. Все что

нужно, Поль принесет…

Монах ушел. Громила Поль быстро и сноровисто раздел Игоря, уложил на топчан. По

бережной осторожности его движений можно было понять, что ухаживать за больными ему не

впервой. Однако, судя по виду, монахом он не был.

Игорь вдруг открыл глаза, вцепился обеими руками в шею Поля, попытался лягнуть его

ногой и хрипло бессвязно забормотал:

– Уйди, зарраза! Не тронь!

Тихо, тихо, – как из бочки загудел Поль, легко отрывая пальцы Игоря от своей шеи. – Я

тебе зла не причиню…

Женя опомнилась, подскочила к Проводнику:

– Игоречек, миленький! Лежи тихо! Это друг!

Понял ее верзила, или же у него просто иссякли силы, но он откинулся на подушку.

Дыхание его было прерывистым и частым. Глаза лихорадочно блестели.

– Жар у него! – объявил Поль Жене. – Сиди тута, пойду травок кой-каких заварю…

Как только добровольный медбрат вышел, Игорь требовательно прохрипел:

– Женя! – и пошевелил в воздухе пальцами.

– Что?!

– Где мы?

– В монастыре каком-то… Одно знаю, что мужской.

– Уходить надо…

– У тебя жар, мальчик, – убежденно заявила Женя. – Жар, и ты бредишь. Тебя сюда на

осле привезли, никакого!

– У меня в рюкзаке черная коробка. Тащи…

Женя подчинилась. В коробке лежали пакетики с какими-то травками и порошками. Под

руководством Игоря Женя намешала в кружке адскую смесь, залила водой и помогла выпить.

Голова у него и впрямь была горячая.

– Все… нормально…. Я отрублюсь… но… ты… не бойся…

И он действительно вырубился, причем намертво. По крайней мере, вернувшийся с

целебным отваром Поль состраданием взглянул на Женю, долго слушал сердце, прижавшись

ухом к груди больного. Потом покачал головой.

– Вряд ли до утра доживет…

Однако бояться Женя устала. Она прикорнула на топчане у Игоря в ногах и уснула.

Ее разбудил лихорадочный шепот верзилы:

– Ну же! Не время спать – уходим! Живо!

– Куда… Чего ты… – отбивалась со сна Женя.

Проявив недюжинный для больного энтузиазм, Игорь собрал вещи и вытолкал Женю на

улицу в предрассветную хмарь.

* * ** * * *

С тех пор, как Женя с Игорем в спешке покинули приютивший их монастырь, была

одна только Дорога. Ну, и еще Степь. Да к тому же, лил не прекращавшийся ни на минуту,

укрывший весь мир сплошной непроглядной пеленой холодный дождь. Глубокую дорожную

пыль совсем расквасило. Женины, некогда белые и красивые кроссовки, безнадежно тонули в

липкой, жидкой грязи. Вскоре она перестала обращать на это внимание. Потому что промокла

насквозь и очень устала. Игорь брел впереди. Призрачная фигура, размытая тяжелой пеленой

дождя. Только и слышится мерное чавканье грязи под его ногами. Сырость и холод совсем

доконали верзилу. Проводника лихорадило, и Женя ничем не могла ему помочь.

Оскальзываясь, догнала, с минуту стояла, упираясь ладонью в мокрую голую грудь в

распахнутом дханже…

Мокрые волосы закрутились в колечки, липли ко лбу и щекам. Игорь устало

смотрел на Женю покрасневшими, слезящимися глазами.

– Давай уйдем! – взмолилась Женя. – Ты вот-вот упадешь. У меня уже сил нет ноги

из грязюки вытаскивать. Еще пара часов и мы подхватим крупозное воспаление легких…

– Солнце, я бы рад, честно, – он делал большие паузы между словами, и грудь его

вздымалась тяжко, мелко и торопливо билось сердце, прямо под жениной ладонью. – У меня

сейчас не хватит сил даже на то, чтобы дать тебе направление… Потерпи… по моим расчетам

мы скоро выйдем к Перекрестку…

– И там нас возьмет Служба, тепленьких и чихающих, – горько усмехнулась Женя.

Ей казалось, убери она руку – Игорь, лишенный поддержки, попросту рухнет в дорожную грязь

вниз лицом. Чертов Рокси! Чтоб ему слизняками икалось до самого Второго Пришествия! Да

если бы не его идиотское стремление к свободе…

– И ладно Служба, но ведь есть еще Вахид! К нему я тоже не хочу. Восточные

мужчины не в моем вкусе! – Женя фыркнула рассерженной кошкой.

– Вай, красавыца! – бледная тень улыбки скользнула по игоревым губам, но

изобразил он довольно похоже. – Дэвушка! Пэрсик! Пастой, нэ ухады, да? Шашлык-машлык

кушит будым, да? Вино пить, тахта валяться, да?! Эх, Женя, Женя, какого мужика упустила!

– Так, мальчик, уже отдохнул, пошли дальше…

Женя отняла ладонь от его груди. С изумлением призналась самой себе, что делать

это ей совсем не хотелось. Он притягивал к себе, словно магнит. Странное, дикое и волнующее

притяжение… Оборвав темную волну, идущую откуда-то из потаенных глубин своего

существа, Женя резко развернулась и похромала дальше. Все прекрасно, но с этим пора

заканчивать. Как и всякая кошка, Женя терпеть не могла зависимости от других людей, тем

более мужчин…

Чувство времени смыло дождем. Они промокли и напитались водой, как губки.

Едва переставляя ноги, тащились по колено в грязи. Женя уже без труда поспевала за Игорем.

Он что-то бормотал себе под нос, словно спорил с кем-то. Не иначе бредил…

Огромную лужу посреди Дороги они обходили с разных сторон. Но Женя заметила

нечто, барахтающееся в грязи почти у самого противоположного берега. Игорь остановился,

подцепил нечто рукой и вытащил из лужи жалкое нелепое создание, отдаленно напоминающее

собаку. Точнее щенка…

Тощий, слепленный из грязи, комочек жалко скулил, нервно перебирал лапками и

поджимал хвостик под живот.

– Это же собака! – фыркнула Женя.

– Вижу, что не бегемот…– мрачно отозвался Игорь. Он вертел находку перед

глазами.

– Что ты собираешься с ней делать?

– Возьму с собой… живой ведь… жалко…

– Фи, какая мерзость! – содрогнулась Женя. – Брось его обратно, пока не поздно.

– С чего ты взяла, что он – мерзость? Симпатичный песик, черненький… наверное,

кобелек.

– С того и взяла, что хорошее на дорогу не выбросят! Послушай совета, брось каку,

пока не аукнулось.

– У тебя предубеждение, – буркнул Игорь, сунул пищащий комочек за пазуху, и

пытка дождем и грязью продолжилась.

На Перекресток они выползли уже в ночи. Женя даже не поняла, какое перед ней

строение, сколько у него этажей, какие люди там обитают. Едва продрогшие и полумертвые от

усталости путники ввалились в сухое тепло постоялого двора, как к ним подскочил колобок-

хозяин с полотенцем, перекинутым через плечо.

– Чего желаете?

– Бадью с горячей водой и горячее вино, – прохрипел Игорь.

– Ты еще не накупался? – выдохнула Женя и без сил опустилась на пол…

Против ожидания, Женя не померла и не подхватила скоротечную чахотку.

Сонную и отогревшуюся ее выловили из воды и уложили в постель. Руки, проделавшие все это,

были знакомыми. Игорь… Сил на сопротивление не оставалось, и она сладко уснула,

уткнувшись носом в плечо верзилы и обхватив ногами его ногу. Ничего личного, сугубо для

тепла.

Проснулась она оттого, что кто-то пылко лизал ее щеки.

– Мрр – отвяжись, – Женя одной рукой попыталась отмахнуться от агрессора,

второй судорожно шарила по окрестностям в поисках очков…Нашла… Черный щенок прыгал

по кровати и по Жене и вопль омерзения вырвался из ее груди.

– Игорь! Я убью тебя! – кровожадно возопила она, но верзилы не было в комнате.

Завтрак весьма плотный и сытный, поглощали в молчании. Людей в обширном зале

почти не было. Длинный дощатый стол уходил в бесконечность, на нем то там, то сям стояли

солонки и миски с нарезанными караваями хлеба. Прочие постояльцы либо уже откушали, либо

еще не проснулись. Сонный вихрастый паренек, подавший нашей парочке снедь, прикорнул на

уголке стола неподалеку от клиентов и приснул. Женя приметила под игоревым стулом

возмутительную псину. И вот, что странно, песик явно увеличился в размерах. Раза в два не

меньше.

Игорь, с умильным выражением лица, которое так не шло к его суровой и небритой

физиономии, подкидывал лакомые кусочки под стол. Потом он переправил туда же глиняную

миску с остатками жаркого.

– Тебе не кажется, что это не совсем обычная собака?– покосилась Женя под стол.

Псина увлеченно хрупала миской.

– Что в ней не так? – мурлыкнул Игорь, опустил руку вниз. Розовый язычок пылко

облизал пальцы благодетеля.

– Посмотри, что он с посудой сделал? Да и вырос как-то уж очень быстро со

вчерашнего дня…

Проводник заглянул под стол, посюсюкал с милой собаченькой. Абсолютно счастливый,

вынырнул из-под стола и заявил

– Миски нет, должно быть затащил куда. А что подрос, так немудрено. Вчера он

мокрый был, голодный и замерзший. От холода все съеживается, на себе проверено.

– Миску он съел! – Женя не понимала, что происходит. Язвительный, ироничный

Проводник в обществе странного пса явно дурел и переставал замечать очевидные вещи.

– Солнце, у тебя жар, – с состраданием заметил Игорь и потянулся к Жене рукой,

лобик пощупать… Вспомнив, что эту руку лизал пес, Женя возмущенно фыркнула и

отшатнулась.

– Знаешь, детка, была у меня одна знакомая кошка, Бастис ее звали … – задумчиво

начал он. – Так вот, вы с ней практически на одно лицо.

– Знакомую кошку я бы тебе еще простила, но этот пес явно ненормальный.

Допрыгаешься, он тебе руку откусит по самую шею, вот!

– не сердись, крошка, – Игорь придвинулся вместе со стулом так, что их бедра

соприкоснулись. – У меня деловое предложение, давай-ка вернемся в кровать. Я, как медик,

предписываю нам постельный режим.

– Только без собаки! – категорически заявила Женя.

– Конечно, без собаки. Максик обождет за дверью…

В Дорогу они выбрались только утром следующего дня. Передышка хоть и не

вернула Проводнику силы, но немного освежила их обоих. За завтраком Женя во все глаза

следила за тем, как пес, названный Максиком, расправляется со второй глиняной миской.

Схрупал в секунду. В качестве десерта к тушеному кролику с картошкой. И алчно облизнулся

напоследок. Одной рукой Игорь отправлял в рот еду, а вторая почти все время находилась под

столом. То нежно пощипывала острые уши собаки, то теребила густую черную шерсть….

– Ну вот, говорила я тебе! – не выдержало Женино сердце. – Он вторую миску

сгрыз!

– Жень, ну что ты, в самом деле…– Игорь укоризненно взглянул на нее. – Я

понимаю, не нравятся тебе собаки, но тут ты уж немного того…– он выразительно крутанул

пальцем у виска – перебарщиваешь!

– Я перебарщиваю?!– возмутилась Женя – Это у тебя от любви к псине крыша

поехала! Ты уже очевидного не замечаешь. Когда мы имели несчастие наткнуться на это

исчадие ада, он напоминал от силы двухнедельного щенка. Теперь ему на вид месяца четыре! И

он жрет глиняные миски! – тут Женя понизила голос, потому, что в их сторону подозрительно

пялился хозяин заведения.

– Все! Сдаюсь! –Игорь откинулся на стуле, собачья башка с умильными глазами

устроилась у него на коленях.– Подумаешь, миски… Может у него минеральных веществ каких

не хватает? Ты, мой мальчик! Ты, мой хороший песик! – заворковал он, почесывая Макиска за

ухом. Ну что тут поделаешь?

– Масла у тебя в башке не хватает, – предположила Женя, непримиримо и

неприязненно глядя на эту идиллию. – А от позавчерашнего дождя все шестеренки

поржавели…

Он даже не соизволил ответить! А это вообще было делом немыслимым.

– Какие у нас планы? – хмуро поинтересовалась Женя, методично опорожняя в

пакет все хлебные миски с длинного дощатого стола. Возмущенно-изумленный взгляд хозяина

она при этом игнорировала. Игорь, соизволив оторваться от общения со своим четвероногим

другом, утешил хозяина парой золотых монет и направил его в кладовую, попросив собрать им

снеди в дорогу.

– Ну, там, окорок, сыр, лепешки, собачке чего-нибудь пожевать…

– Пару мисочек не забудь, – ехидно пропела Женя, – В качестве минеральной

добавки к корму.

– Солнце! – Проводник с кроткой укоризной во взоре глянул на нее, – Ты

придираешься к моей собачке. Конечно! Тебе не понять!… У тебя с детства было все! Родители,

коньки, музыкальная школа,– в его голосе появился какой-то надрыв. Женина рука в испуге

зависла над солонкой. Чего это он несет?! Какие коньки, какая школа?! – А у меня не было

ничего. Даже собаки. И вот теперь, когда у меня появилась собака, ты начинаешь плести против

нее интриги! Нехорошо, не по-товарищески, – Игорь многозначительно поднял вверх

указательный палец. Максик поднял торчком острые ушки, с интересом уставился на этот

палец и облизнулся.

– Игорек, Игоречек! – жалобно проблеяла Женя, и без сил опустилась на стул. – Я

думала, ты в порядке…Что ты несешь? Это бред? – с надеждой спросила она, перегнулась через

стол и потянулась рукой к его лбу. Послышалось глухое страшное рычание Макса. – О,

Господи! – Женя мигом отдернула руку.

– Он не на тебя рычит, – понизив голос, сообщил Игорь. – Он рычит мне за спину…

За спиной Проводника имел место быть здоровенный детина с явными оркскими

чертами во внешности. По-крайней мере, орков Женя представляла себе именно так. Раскосые

глаза, наглая ухмылка на полморды, на остальные полморды – шрам от уха до уха, от улыбки

отличается только изгибом. Широченные плечи обтянуты кожаной курткой, куча

металлических побрякушек по всей фигуре и замшевые засаленные штаны, заправленные в

грязные сапоги. Все это великолепие воздвиглось над Игорем крепостной стеной и, ухмыляясь,

буравило взглядом его макушку.

– Вам чего, а? – робко осведомилась Женя, прикидывая про себя, на сколько

сантиметров этот тип выше Игоря и шире его в плечах. Получалось, что-то многовато…

– Твоя Проводник? – утробно рыкнул оркообразный посетитель

– Да, – кивнул Игорь, оборачиваясь.

– Поведешь караван в Дар-Лал-Гарраш, – сообщил громила.

– Кто сказал? – Макс рычал не переставая. Женя с удивлением заметила, как

побелели костяшки игоревых пальцев, удерживающих пса за шерсть на загривке. Не слишком

ли много усилий для четырехмесячного щенка?!

– Моя сказал! – орк протянул было лапу к Игорю. Что он собирался сделать, взять

Проводника за шкирку и вытряхнуть его со стула, или еще как подбить взяться того за работу?

Это осталось неизвестным. Ибо Макс вырвался из рук хозяина и торпедой метнулся в грудь

орку. Капканом лязгнули клыки. Гороподобный амбал рухнул на пол ко всеобщему изумлению.

У Жени волосы поднялись дыбом. На всем теле! Со своего места она отчетливо видела, как

Макс скусил с шеи орка здоровенную металлическую цепочку, а-ля со сливного бачка, и

втягивает ее в клыкастую пасть, словно лакомка – спагеттину.

– Назад, Макс! Ко мне! – свирепо рявкнул Игорь, наконец-то соизволив подняться

со стула.

– Знаете что, ребята,– проникновенно сказал хозяин, утирая лоб полотенцем –

Идите-ка вы, пожалуйста… Вы мне всех посетителей распугаете… – Он всучил Игорю

внушительный сверток с едой. – Не надо! Не надо! За счет заведения!

– Говорила я тебе! – Женя с трудом поспевала за бодрым игоревым шагом. Макс

весело шнырял по обочинам Дороги. – Ты мне поверишь, когда без головы проснешься, да

поздно будет! Это не собака! Это отродье ушастого демона У или Ы, не помню… Да и не

важно. Важно то, что он ненормальный. Ты видел, как он нанимателя нашего уложил?!

– Здорово! У, ты мой мальчик! Мой славный песик! – и все в этом же духе со

взаимным облизыванием на пятнадцать минут.

Женя начинала терять терпение.

– Солнце! Дорогое мое рыжее Солнце! – проникновенно начал Игорь – Демоны Ы,

ушастые они или безухие, детей по дорогам не раскидывают и людям не служат. Ну, посмотри

на него. Это же просто собака! Ну, мало ли пород всяких в мирах и на белом свете. Растет

быстро, так это ж хорошо! А что миску съел, так тебе все-таки показалось… Зашмыгал он ее

куда-нито. Молодой, игривый… Ты моя радость… – это уже не Жене…

– Господин Проводник! – официально обратилась она к Игорю, – вы можете хоть на

минуту оторваться от своей противоестественной любви и прояснить-таки наши планы на

будущее. Ближайшее и не очень…Я маму не видела уже даже не знаю сколько… И Наташу…и

наших…

– Какое-то время мы будем просто идти по Дороге. Кстати: запомни на будущее:

Дорога – нам мать родная! И даже больше! Первое место, куда ты можешь удрать в случае

опасности – это Дорога. Запомни ее запах, цвет и вкус. На Дороге нас с тобой труднее засечь и