Свободный выбор

Ждать, пока они признают ее правоту, Веся не стала. Да и смешно надеяться, что этого можно дождаться. Потому просто дёрнула тэрха за гриву, объехала смолкших спутников и направила зверя вперёд. Судя по густоте тумана, день будет солнечный, и им следует спешить.

– Привал через два часа, – сердито буркнул ей в спину Ансерт, и Веся насмешливо скривилась, – какие могут быть часы, когда едешь по весеннему болоту, где каждый день вскрываются новые бочажки?

– Привал будет, когда доберёмся до ключа, – нехотя обронила девушка через несколько минут, убедившись, что ястребы держатся за ней плотной кучкой, словно боятся, что невеста сбежит. – И постарайтесь ехать след в след. Поведу короткими тропами.

Некоторое время княжичи ехали за ней молча, и постепенно Веся не то чтобы забыла про спутников, просто перестала обращать на них внимание, задумавшись о своих заботах.

Девушка привыкла, что в клане Куницы мужчины всегда заботятся о женщинах, принимают их как равных и во всём советуются. Да и как не советоваться, если почти у каждой второй есть дар? Потому женщин и больше, что способности у куниц из тех, какие передаются только дочерям, а одаренных стараются из дома не отдавать. И потому отношение к ним почтительное и бережное, хотя и сражаются дочери клана всегда наравне с мужчинами, и снова всё из-за способностей. Из-за них же молодые парни и не пытаются охальничать, юных куниц лучше не злить. Вот и правила строгие по той же причине.

Но так далеко не у всех кланов, например, девушки из клана Лисицы все сильны в очаровании и приворотах, да и травницы хорошие. А ещё лукавы и смешливы, вот и не удерживают их в целомудрии никакие строгости. Зато в другие кланы невестами их стараются не брать: ни браслетами, ни силой не заставить лисичку отказаться от заигрываний с молодыми сородичами. А вот у волков и тигров мужей всегда выбирают женщины и домом правят тоже они, зато мужчины очень неохотно пускают их в военные дела.

Ну а клан Ястреба всегда славился нахальными парнями, уводившими девушек из чужих кланов из-под носа у женихов. Их, конечно, можно понять, ведь у клана женщин маловато, и в том тоже виноваты способности. Угодья клана Ястреба на северо-западе, в предгорьях и ущельях Северного хребта, и потому ястребы никогда не отпускают в чужие кланы тех, у кого дар предсказателей погоды, следопытов, укротителей диких зверей и рудознатцев. А это в большинстве мужские способности.

Ещё ястребы очень редко берут своих женщин в военные походы, и потому Веся представления не имеет, как поведут себя на привале её спутники. Места-то здесь сплошь до самого ельника ровные, и кусты пока покрыты лишь набухшими почками. Конечно, Веся немного надеялась на предусмотрительность заботливого батюшки, кроме него некому было разъяснить гостям, что девушки существа стеснительные и с ними нужно обходиться деликатно. Но сомневалась, что женихи это запомнили.

Негромкий и довольно ехидный смех раздался за спиной, и Весеника инстинктивно напряглась и прислушалась. Как оказалось, княжичи наконец-то почувствовали себя на свободе и принялись припоминать всё, что успели рассмотреть в княжеском доме клана Куницы. И первым делом, как водится, девушек, подававших еду. Юная куница исподтишка веселилась, услышав, что если бы гостям разрешили немного поболтать с этими скромницами, то отряд сейчас был бы вдвое больше. Но вслух говорить ничего не стала, приближались самые опасные места.

Островок, лежащий посреди болот на юго-запад от Ясновеня, к которому Веся вела отряд, куница выбрала не случайно. Там бил из-под корней дуба не замерзающий даже в лютые морозы родник, и потому охотники клана соорудили поблизости от него неказистую с виду, но удобную хижину для отдыха. Надёжная тропа, которая вела от островка по берегу ручья в сторону южного леса, была второй важной причиной, по ней огромным зверям можно было идти без опаски.

Однако с востока от островка всегда раньше других вскрывались по весне топи, и пройти к нему можно было лишь по укрепленным жердями и связками камыша кладкам. А их нужно было знать наизусть, иначе придётся спасать поклажу и тэрхов. Крупные звери, смутно похожие мордами на медведей, а телом на помесь псов и лосей, жили в заросших лесами ущельях и плавали очень неохотно, а болот не любили и побаивались. Трудно такой туше выбираться из трясины.

Тёмные пятна, хорошо заметные среди заиндевевшей ночью травы, начали появляться примерно там, где Веся и ожидала, и девушка решила прибегнуть к помощи Рыжа. Чуткая рысь чувствует незаметное для людей тепло и никогда не ступит в опасное место.

– Рыж, иди, ищи дорогу!

Услышав знакомую команду, зверь плавно слетел со спины тэрха, скользнул вперед и побежал по тропе, изредка оглядываясь и проверяя, не отстает ли хозяйка.

Ястребы сразу притихли, заинтересованно следя за действиями упрямой девчонки. Наконец Ансерт не выдержал, догнал её и окликнул.

– Весеника! Ты же говорила, он лапы сотрет?!

– Если будет всё время сам бежать, то сотрет, – терпеливо пояснила девушка, лучше лишний раз сказать, чем возиться потом, отчищая грязь с сумок, если по вине разини какой-либо из тэрхов попадет в бочажок, – но погулять ему тоже нужно. А пустила оттого, что тут самое опасное место. Видишь, вон те темные места, где иней уже стаял? Это топи. Вода там близко, а она теплее промороженной земли. А рысь дорогу найдет лучше любого охотника.

– Понятно. – Глаза командира сразу перестали пренебрежительно щуриться, и Веся нехотя вернула ему привилегию на выбор, всё-таки способность сразу понимать разумные объяснения дорогого стоит.

Но тут же отвернулась и с удвоенным вниманием уставилась на тропу, до острова осталось с версту, не больше.

Несмотря на все опасения княжны до охотничьей хижины отряд добрался без приключений. Как оказалось, парни отлично понимали, когда шутить не следует, и это почти примирило Весю с их присутствием на островке, который она так любила навещать в жаркие дни. Огромный дуб, в корнях которого пробился ручеек, летом закрывал кроной почти весь пригорок. Осенью кабаны перепахивали островок в поисках желудей, а за зиму почва оседала и тут никогда не было ни мусора, ни сорняков. Хижины, поставленной чуть поодаль от дерева, животные не трогали, женщины защитили её надежным заговором, а до сооружённого на мощных ветвях схрона добраться им было не под силу.

– А там чего? – остановив тэрха возле Весеники и показывая на схрон, спросил Ансерт.

– Запас на самый крайний случай. Провизия, одежда, сухие дрова, сигнальные факелы, – суховато сообщила Веся и ещё мрачнее пояснила, кивнув на хижину. – А там зимний очаг и стол. Позади хижины нужники, мужской с северной стороны. – И нагнувшись к вьющейся у ног тэрха рыси, скомандовала: – Охота, Рыж.

– И когда он вернется? – подозрительно смотрели на куницу голубые глаза подъехавшего с другой стороны Даренса.

Весеника, на дух не переносившая, когда её окружали мужчины, особенно незнакомые, мигом насторожилась и отвечать не стала. Резко направила тэрха к хижине, легко спрыгнула на низкое крылечко и отперла немудрёный запор. А распахнув для гостей дверь, отправилась вокруг дома к той будочке, что притулилась с южной стороны. Заранее веселясь от предвкушения собственной проделки.

В ту будку можно было пройти и из хижины, если знать, как открыть неприметную дверку. Делали такую хитрость на два особых случая: если метель застанет тут отряд дозорных или охотников и хижину завалит снегом или вдруг загонят людей клана Куницы в избушку степняки-хингаи, время от времени устраивавшие набеги на земли южных кланов.

И если вытащить немного мха, проложенного между тонких брёвен, то из укромного места можно услышать каждое слово, сказанное в хижине.

Веся так и сделала, заперла засов, а едва услышала мужские голоса, прильнула ухом к самой широкой щели, обнаружив, что мох можно и не тревожить, и так всё слышно.

– Какая-то невеста слишком злая. – Едва услышав звонкий голос, княжна сразу представила любопытные желтовато-карие круглые глаза и пухлые губы Лирсета, самого молодого из ястребов.

– Куница, чего ты хочешь, – фыркнул второй голос, и Веся решила, что это Даренс.

– А ты хотел бы, чтоб она была ласковой, как лисичка? – пробасил Ранзел. Этот голос спутать с другими было трудно.

Но вот похвалил он её или осудил, княжна пока так и не поняла, расслышав дружный смех.

– Неплохо бы, – мечтательно протянул Лирсет, даже не догадываясь, что теперь он в списке женихов самый последний, уступив прежнее, четвертое место подозрительному Даренсу с голубыми глазами и светлыми ресницами блондина.

– Очаг разжигать будем? – Глуховатый голос Береста княжна тоже узнала и с интересом ждала, кто же ему ответит.

– Думаю, не стоит, – заявил через полминуты Ансерт. – Просто напоим тэрхов и дадим по рыбине. Пока сгрызут, глядишь, и Весеникин зверь вернется.

– И зачем ей мясо? Нельзя было костей рыси дать? – хмуро спросил Даренс, и Веся немедленно решила на последнее место отправить сразу двоих.

Зануду блондина и зеленого Лирсета. Хотя, по закону сватовства, никому из ястребов не может быть меньше двадцати двух лет, но у некоторых парней в эти годы почему-то зелени в мозгах намного больше, чем у пятнадцатилетних девчонок.

– А рысь уже вернулась, – откуда-то издали произнёс один из мужчин, и на этот раз Веся не узнала говорившего, да и не стремилась.

Пора было покидать укромное место, Рыж долго ждать не любит.

Он обнаружился на том пригорке в стороне от хижины, где охотники обычно свежевали добычу, и княжичи, оживленно переговариваясь, толпились неподалёку. Рысь притащил тощего зимнего кабанчика, и эта неказистая добыча, по-видимому, развеселила мужчин.

Они что, думали, он им оленя принесет? – фыркнула про себя куница, направляясь к зверю. Так мог бы и выгнать к острову, если бы была такая команда. Но она же сказала «охота», а это значит, сейчас рысь должен позаботиться лишь о себе. А ему тут хватит на три дня, если бы Веся решила забрать всё. Но девушка вовсе не намерена таскать в мешке свежее мясо больше чем несколько часов. Солнышко пригревает всё сильнее, и к завтрашнему утру от мяса пойдет запашок.

– Рыж! – скомандовала она, снимая с пояса поводок. – Иди ко мне!

Рысь уходил от добычи очень неохотно. И не потому, что был голоден, отнюдь. Сторожевых животных всегда кормили хорошо. Даже по весеннему времени, когда в хлевах резать некого, а зверь в лесах отощалый после зимы и весь клан ел соленое и копчёное мясо, рысям добывали свежее.

Но такова уж его звериная натура, подсказывающая: лучше не оставлять без присмотра свой кусок мяса, когда вокруг толпится столько чужих людей и зверей.

– Сейчас, сейчас мой хороший. – Девушка ловко зацепила крючок и привязала второй конец поводка к дереву.

А едва справилась с этим делом и шагнула к дичи, вынимая из ножен охотничий нож, позади раздалось злобное змеиное шипенье и мимо метнулась рыжая тень. Затрещала ветка, полетели в стороны комья мороженой почвы, раздираемой яростными когтями, но поводок выдержал, не пустил рысь дальше, заставив замереть на месте с горящими ненавистью глазами.

– Ну, кто так делает! – расстроенно рявкнула княжна на отступивших к хижине спутников, дружно выхвативших ножи и кинжалы. – Вы зачем к кабанчику полезли?

– Тебе помочь, – хмуро ответил Берест, беря на себя ответственность за ошибку братьев. – Ты же тушу хотела разделать?

– Хотела, – исподтишка смерив его испытующим взглядом, мрачно призналась Веся, – чтобы рыся с вами познакомить. Он ведь вас ещё не знает!

– Ты тоже, – строптиво буркнул Лирсет и получил чей-то тумак.

– И не тороплюсь пока узнавать, – едко отрезала девушка, присев перед тушкой кабанчика, но вскоре сочла нужным пояснить. – Вот коли ты принёс бы добычу, а кто-то незнакомый протянул к ней лапы, небось бросился бы защищать ничуть не менее яростно, чем Рыж?! Хотя он зверь, а ты человек.

– Я – ястреб, – тихо, но гордо буркнул Лирсет и получил ещё тумак.

– Цыпленок ястреба, – не осталась в долгу Веся, ловко отделяя от тушки окорочка, и скомандовала: – Принеси пустой мешок, какой похуже, да не тащи ко мне, а брось.

С мясом она поступила не так, как намеревалась вначале, отрезала пять весомых кусков, брызнула на них из флакончика привычным рыси зельем и хорошо перемешала лезвием ножа. А затем, поднеся на мешке княжичам, предложила всем взять по одному куску.

– Я такое не ем. – Лирсета, сообразившего, что из списка женихов он вылетел, несло на волнах обиды.

– А я и не прошу никого это есть, – устало вздохнула Веся, уже пожалевшая о своей вспышке. Так ведь за них же, дураков, испугалась… ну и за Рыжа, само собой, изрезали бы в минуту. – Если не хочешь, чтоб ели тебя, отдашь Рыжу. Тогда он вас ночью с чужими не спутает.

Лирсет хотел ещё что-то сказать, но тут Ансерт, не скрываясь больше, отвесил ему подзатыльник, и парень смолк, обидчиво поджав пухлые губы.

– Рыж! – вернувшись к рыси, строго сказала Веся и показала на женихов. – Это свои! И они дадут Рыжу мясо. Понял? Можно брать.

– А может… того… не стоит сейчас знакомиться? – задумчиво пророкотал Ранзел. – Пусть он сначала поест, успокоится…

– Поздно, – вздохнула Веся, сообразив, что нужно было предупредить женихов заранее, что знакомиться с чужими рысь очень любит.

И отстегнула поводок.

Рыж добрался до княжичей тремя прыжками, и первым на его пути почему-то оказался Берест, хотя стоял до этого с краю. Протянул рыси мясо, но оно сейчас волновало зверя меньше, чем букет чужих запахов, исходивших и от незнакомцев, и от их вещей. Потому мясо он всё же аккуратно взял с руки мужчины, проглотил одним махом и легко взметнул на плечи нового члена стаи мощные лапы. Нужно же понюхать, чего он ел, и дружески лизнуть в губы?

Под дубом установилась такая тишина, что было отчетливо слышно чавканье тэрхов, грызущих подвяленную рыбу. Веся ловко кромсала мясо, отбирая куски, которые возьмет на ужин рыси, и искоса наблюдала за ястребами, готовая ринуться на защиту питомца. А Рыж, сочтя, что выяснил о первом из спутников всё возможное, направился дальше, и теперь на его пути встал Ранзел.

Церемония знакомства повторилась, только мясо теперь рысь ел немного дольше. Зато обнюхал самого высокого из ястребов быстрее, дотянулся шероховатым языком до его подбородка и занялся следующим.

Теперь с ним знакомился Ансерт, и Рыж, вежливо проглотив мясо, почему-то очень заинтересовался содержимым большого кожаного кошеля, висевшего на поясе ястреба. Даже носом его несколько раз поддел, намекая, мол, неплохо бы открыть этот мешочек и показать его содержимое. Ансерт сделал вид, что совершенно не понимает таких красноречивых намеков, и Рыж за это лизнул его с особой старательностью. Княжичу даже пришлось торопливо вытереть губы рукавом под ехидные усмешки родичей.

С Даренсом церемонию знакомства рысь почему-то сократил до простого обнюхивания, забрал мясо и отнёс его на мешок, куда Веся складывала выбранные куски. Показав ястребам этим поступком, что хотя он и принял их за своих, но мясо может доверить только хозяйке.

И лишь после этого отправился к Лирсету. Веся сразу заметила, что возле молокососа остались двое из братьев, те самые, кого она определила самыми старшими. Ранзел и Берест. И настороженно стояли, пока рысь медленно жевал мясо, нарочито не обращая на парня внимая, пока обнюхивал его карманы и оружие. А когда Рыж встал на задние лапы и положил передние на плечи княжича, дружно придвинулись к нему с обеих сторон. Но рысь вредничать не собирался, коротко лизнул маску и оставил парня в покое, вернувшись к мешку с заначкой.

Веся к этому моменту уже закончила работу и отдала Рыжу его мясо и печенку. Туго связав мешок, отнесла на крыльцо и отправилась мыть руки и нож.

– Тэрхам сами отдадите то, что осталось? – проходя мимо Береста, спросила девушка кротко, желая проверить начинавшие возникать подозрения. – Или они кости тоже не едят?

– Они всё едят, – провожая куницу хмурым взглядом, отозвался он. – И мы, кстати, тоже.

– Так доставайте припасы, – даже не обернулась девчонка, но сообразив, что получилось грубовато, мягко добавила: – Я только руки помою и приду.

Глава четвертая

Приготовленную ей ловушку Веся разгадала, едва войдя в хижину. Ястребы уже сидели за столом, оставив свободным одно место, у противоположной выходу стены. И мало того, что усевшись там девушка окажется запертой со всех сторон, чего она совершенно не выносит по своей натуре и против чего её предостерегали учившие воинскому делу наставницы, так ведь и добираться туда придется, протискиваясь между стеной и спинами парней. А такое близкое знакомство куницу пока никоим образом не прельщало. Но ещё больше настораживало грядущее соседство. С одной стороны от свободного места сидел Ансерт, с другой – удобно устроился на лавке Даренс. Веся пока не могла заявить о том с полной уверенностью, но всё сильнее начинала подозревать, что женихи поделили её заранее.

Может, сами договорились, а возможно, и от старших наказ получили, только никаким свободным выбором тут пока и не пахло. Однако идти на поводу у ушлых женишков куница не желала совершенно. Ей и так очень немного досталось от последней сделки, если не считать очки и лук, то всего лишь свободный выбор. И терять это честно выторгованное батюшкой право девушка вовсе не собиралась.

– Лирсет, – коснувшись рукой плеча сидевшего к ней спиной княжича, самым непринужденным тоном произнесла Веся, – уступи мне, пожалуйста, свое место. Я присяду на минутку, есть пока совсем не хочется.

Парень напрягся, но не вскочил и не оглянулся на невесту, а уставился на сидевшего напротив Ансерта, словно ожидая разрешения. И этим выдал себя и братьев с потрохами.

– Садись на мое место, – мгновенно вычислил оплошку младшего сидевший рядом с ним Берест, вскочил и указал Весе на свой сбитый из неошкуренных жердей стул. – Прошу.

Прихватил походную миску и ловко протиснулся мимо Даренса на оставленное кунице место.

В результате его поступка девушка оказалась в ближнем от двери углу между блондином и Лирсетом, и хотя это был не самый лучший вариант, спорить дальше Веся не стала. Предпочитая ещё немного понаблюдать, прежде чем делать окончательные выводы и предпринимать ответные действия.

Вежливо сказала «спасибо», села и взяла пирожок из кучки разложенной по полотняной салфетке провизии. А пока аккуратно ломала его и отправляла небольшими кусочками в рот, запивая водой из собственной походной кружки, размышляла над странной деталью в поведении ястребов, которую, к стыду своему, заметила только сейчас, когда начала подумывать о том, что пора открывать лицо. Только в этот момент и обнаружила, женихи тоже не торопятся снимать маски, хотя по всем правилам давно уже должны были от них избавиться. Ведь тут безопасное место и рассмотреть княжичей не сможет ни одна девица из домочадцев Веси, чего, как девушка считала до этого момента, и не желали женихи. Но если они и дальше не собираются снимать маски, то придется и ей носить свою. Хотя лучше поменять её на другую, походную, пока праздничная не испорчена безнадежно жиром от пирогов и мяса.

– Мы теперь можем спокойно кормить твоего рыся? – вежливо задал вопрос Даренс, незаметно, как он считал, придвигаясь к девушке.

– Да, только костей не давайте, – так же учтиво сообщила Веся и взяла очередной пирожок, прикидывая, пора уже уходить или можно посидеть ещё несколько минут.

– А я думал, он молодой, – Лирсет, сообразивший, что его собственная значимость безнадежно упала в глазах девушки, явно решил отомстить ей за свои промахи. – И может разгрызть любую кость.

– Иногда ты думаешь очень здраво, – безучастно заметила Веся и отважилась на ещё один пирожок.

– Тогда почему нельзя давать ему кости? – заинтересовался Даренс, подвигаясь ещё ближе.

– А давай, я не буду объяснять этого за столом? – Веся невольно начала беспокоиться, что ястреб скоро свалится с лавки, и поторопилась доесть пирожок. – Ну неужели так трудно просто выполнить просьбу?

– Не трудно, – Даренс осторожно протянул руку, явно намереваясь положить её если не на плечи девушки, то на грубую спинку её стула, и обнаружил, что место рядом с ним уже пустует.

Веся в этот миг бежала к своему тэрху, к седлу которого был приторочен всего один мешок. Там лежали лишь те вещи, что могут понадобиться ей в недолгом путешествии. Дней пять или шесть, в зависимости от того, сошёл уже лед на Ругоре или нет. На время ледохода там приходится заранее раздвигать центральные бревенчатые пролеты моста, иначе бурный поток, несущий огромные льдины, стволы деревьев и остатки временных рыбачьих хижин, снесет их как простые щепки.

Тэрх тихонько зарычал, но девушке было не до него. Она решительно сунула зверю под нос браслет хозяина, потом, мельком глянув в озадаченную морду, выхватила из кармана припрятанный в дорогу пирожок и швырнула зверю, не решившись дать с руки, как Рыжу. И торопливо зашарила в мешке, выбирая ту маску, в которой обычно выезжала из дома зимой. Метели тут иногда бывают такие яростные, что снесут острыми снежинками всю кожу со щек.

– Пфф… – заинтересованно задышало что-то рядом, и Веся поторопилась завязать мешок.

Кто его знает, этого всеядного тэрха, может, он и мех ест?

Место, где можно было спокойно поменять маску, девушка знала только одно и помчалась туда, не задумавшись над тем, что за её передвижениями могут следить разочарованные развитием событий ястребы. Точнее, не сомневалась, они за ней присматривают, и понимала почему. Было несколько случаев, когда девушки, не желавшие ехать в чужой клан, сбегали по дороге. И даже правило имелось для решения таких случаев на межклановом совете. Если девушке удавалось скрываться три дня кряду, сватовство расторгалось.

Но вот в то, что ястребы считают её способной на побег, Весе совершенно не верилось. Ведь ясно, не начала бы она в таком случае знакомить с ними Рыжа, да и дорогу к заповедному островку тоже показывать не стала бы.

Привычно задвинув на дверце простой деревянный засов, Веся дёрнула завязки маски и насторожилась, услышав, как кто-то из сидевших в хижине произнёс её имя. Замерла, ловя каждый звук, и вскоре поняла, нужно дослушать этот разговор до конца, даже если ей придётся потом изображать жертву всех желудочных недомоганий одновременно.

– А вы не слишком торопитесь?!

Басовитый голос Ранзела куница узнала сразу и так же быстро сообразила, что говорит он вовсе не о путешествии.

– Чего тянуть, Ран? – голос Ансерта тоже угадался сразу. – Ехать всего четыре дня или пять… ты и сам знаешь, куницу лучше привезти в дом с браслетом.

– Так-то так, но нужно дать ей привыкнуть и осмотреться.

– А за четыре дня она привыкнет? – пренебрежительно фыркнул Даренс. – Только капризничать начнет. Но мне всё равно, как скажете. Если бы она не знала дорогу так хорошо, я предложил бы заблудиться… дней на десять, но это не пройдет. Рысь её выведет.

– Да за декаду эта Веся нас с ума бы свела, – сердито фыркнул Лирсет, и раздался привычный слуху шлепок.

– Что ты к ней придираешься?

– А вы все уже поглупели, что ли?! – взвился парень. – Ничего не замечаете, кроме её кошачьей мордочки! Не видите, как она вами уже вертеть начинает!

– Давайте решим, что делать, да пора отправляться, – напомнил Ансерт, и Веся превратилась в слух.

– Решайте без меня, мне всё равно, – устало и глухо прозвучал голос Береста, раздался звук удаляющихся шагов, и следом хлопнула дверца.

– Темная сила, – расстроенно выдохнул голос Ансерта, и Веся поняла, что сейчас все они начнут расходиться. Торопливо переодела маску и выскользнула прочь, ехидно усмехаясь при воспоминании о словах Лирсета про кошачью мордочку. Интересно, с кем этот цыпленок сравнит её теперь?!

Рыж ожидал хозяйку, развалившись на самом сухом пригорочке, прогретом веселым весенним солнышком, и заметил её сразу. Но и не подумал вскочить, просто проводил внимательным взглядом прищуренных глаз. Зато тэрх встрепенулся очень заинтересованно, и Весенике вдруг пришло в голову, что это животное, так покорно выполняющее все её команды, гораздо больше заслуживает внимания и поощрения, чем банда княжичей, плетущих против нее какие-то заговоры. И хотя девушка не поняла и половины из их явно не нового спора, одно она усвоила твёрдо. Её хотят принудить взять браслет до того момента, когда они прибудут в клан, и в таком случае лучше выведать заранее, о ком именно они так пекутся.

Хотя можно сразу сказать, что не о ней. Значит, скорее всего, о ком-то из них. Ну, это и понятно, куницы всегда славились верностью, хозяйственностью и полезными способностями. И этого женихам, которых не прельстили девушки своего клана, вполне достаточно, чтобы проявить настойчивость. Хотя возможен и другой вариант, в клане остались ещё женихи, по каким-то причинам не попавшие в этот отряд. И они намного привлекательнее или выгоднее для невесты, чем кто-либо из послов, потому пятеро ястребов сговорились охмурить её до приезда домой.