Забавы марионеток (сборник)

После чего с удивительным проворством выскочил наружу, обежал повозку и открыл дверь с моей стороны, с изящным полупоклоном протянув мне руку. Его одежда сливалась с царящей вокруг темнотой, поэтому лицо словно висело над землей смутным белом пятном. Как я ни старалась, но разглядеть внешность таинственного Альтаса не могла. Однако его руку приняла. Спустя мгновение я уже стояла около повозки, растерянно озираясь в попытках понять, где же нахожусь.

– Эх, Альтас, – укоризненно проговорил Элмер, подходя и становясь рядом. – Все такой же дамский угодник. Вижу, пять свадеб и столько же разводов тебя ничему не научили.

– Какие мои годы, – проворковал Альтас, продолжая ласково поглаживать мою руку и словно не замечая моих настойчивых попыток отдернуть ее. – Я еще жених хоть куда. Могу и в шестой раз обручальный браслет примерить.

Элмер как-то странно фыркнул, словно с трудом сдерживая смех, но тут же закашлялся, решив замаскировать свою реакцию на слова приятеля.

– Веди в дом, кавалер, – сдавленно проговорил он, борясь с невежливым желанием расхохотаться. – Ты ведь у нас хозяин.

Альтас томно вздохнул. Хлопнул в ладоши – и я зажмурилась, моментально ослепнув от роя проснувшихся магических светляков, взметнувшихся над нами. Затем осторожно приоткрыла один глаз и первым делом посмотрела на своего новоявленного ухажера, отличающегося столь бурной личной жизнью.

И тут меня ожидало очередное потрясение. Рядом со мной стоял самый настоящий гном. Раньше его рост скрывала темнота, но теперь я видела, что он едва достигает моего плеча. Коренастый, мускулистый, с пышной рыжей бородой, которая почему-то была заплетена во множество косичек, и такой же густой шевелюрой, правда, с проскальзывающими в ней седыми прядками.

Если говорить откровенно, я мало что знала об этой расе. Точнее, мои знания скорее основывались на слухах, чем на достоверных фактах. Только в двух вещах я была уверена на все сто. Во-первых, гномы жили во всех мирах, более-менее пригодных для обитания, но предпочитали селиться отдельными общинами и практически не общались с окружающим миром. Во-вторых, именно этому народу принадлежала львиная доля общемирового запаса золота и иридия, что делало гномий банк одним из самых надежных. Собственно, и я, и все мои знакомые хранили свои сбережения именно там.

Альтас, почувствовав неподдельный интерес, перехватил мой взгляд и ослепительно улыбнулся, продемонстрировав белоснежные зубы. И неожиданно я поймала себя на том, что улыбаюсь ему в ответ, уж больно заразительно у него это получилось.

– Ну как? – спросил он и внушительно выпятил свою могучую грудь. – Правда ведь красавчик? – После чего лукаво мне подмигнул.

– Правда, – благоразумно согласилась я.

– Да и ты ничего. – Альтас придирчиво окинул мою фигуру изучающим взглядом. – Правда, тощевата на мой вкус. Одни кости да мослы торчат. Но откормлю, станешь еще краше. Так что если надумаешь – мое сердце свободно. А там, глядишь, и в храм можно, узаконить наши отношения. Даже если не сойдемся, так сказать, характерами – не беда. Развод сейчас получить – раз плюнуть. Уж я-то в этом деле мастак.

– Не сомневаюсь, – тихо сказала я, вспомнив о пяти его предыдущих женах.

– Ох, Альтас, – торопливо вмешался в это столь своеобразное сватовство Элмер, – смотри, ты еще с хекстянками дела не имел. Тебя разорят, не успеешь даже моргнуть.

– А я не боюсь. – Альтас презрительно фыркнул. Подумал немного и грустно добавил: – У меня и так уже ничего не осталось. У нас как принято? Жену даже после развода обеспечивать надо, хотя бы первые лет пять-десять. А то как же она, несчастная, одна жить будет, если раньше за все супруг отвечал.

– Очень удобное правило. – Элмер покачал головой. – Особенно если учесть, что все твои жены уходили от тебя по собственному желанию, оставив на память о себе ветвистые рога. А ты еще много лет оплачивал им развлечения и жизнь с более удачливыми соперниками.

Альтас от столь жестокого замечания весь понурился, и я укоризненно цокнула языком, глядя на Элмера. Ну нельзя же так! Впрочем, уже через мгновение гном опять заулыбался и сделал попытку приобнять меня за талию. Правда, безуспешную – я отшатнулась. Но Альтаса это, видимо, ни капли не смутило, судя по тому, что он вновь принялся усердно строить мне глазки.

– Всем свойственно ошибаться, – глубокомысленно произнес он, плотоядно уставившись на меня. – Когда-нибудь мои бывшие жены обязательно поймут, кого потеряли. И вернутся.

– Все пять разом, – с сарказмом хмыкнул Элмер. – Впрочем, достаточно об этом. Веди в дом, горе-любовник.

Отвлекшись от личности своего незадачливого ухажера, я незаметно огляделась по сторонам, пытаясь определить, где мы находимся.

Рой магических светляков, оккупировавший огромную крону старого пустынного дуба, лениво шелестел десятками крошечных крылышек, с которых падала светящаяся пыльца, что позволяло увидеть то место, куда меня привез Элмер. Хотя я обещала ничему не удивляться, но опять-таки не смогла сдержать изумленный вздох. Самодвижущаяся повозка, около которой наша троица сгрудилась, стояла у большого трехэтажного дома, больше всего напоминающего настоящий дворец с двумя изящными башенками по краям. Если эта громадина действительно принадлежит Альтасу, то, получается, даже пять разводов не разорили его, хотя Элмер и утверждал обратное.

– Добро пожаловать в мое скромное жилище! – гостеприимно воскликнул гном, первым делая шаг к крыльцу, сложенному из драгоценного, так называемого поющего мрамора с золотистыми прожилками, который, как известно, добывают исключительно в каменоломнях Варрия.

Элмер последовал за другом, а следом и я, поборов первую и вполне понятную робость, поднялась по ступенькам, словно вибрировавшим под моими ногами. Говорят, при особом сочетании влажности и умелом использовании простейшего заклинания этот мрамор действительно поет, собственно, от чего и получил свое название. Точнее, издает звуки, более всего напоминающие шум моря. Если сочетать камни, добытые в разных местах и обработанные особым образом, то можно создавать чарующую музыку и записывать симфонии. Интересно, правда ли это? И если да, то хотела бы я услышать когда-нибудь нечто подобное.

В прихожей, больше напоминающей холл какого-нибудь очень дорогого отеля, было пусто и гулко. В нескольких шагах от двери начиналась огромная лестница, ведущая на верхние этажи.

– Извините, что нас никто не встречает, – смущенно пророкотал гном. – Но на сегодня я отпустил всех слуг. Решил побыть в одиночестве.

– Всех слуг? – с изрядной долей сомнения переспросил Элмер. – А разве у тебя кто-нибудь остался? В последний мой визит твой дворецкий жаловался, что не видел жалованья уже год.

– Да, у меня имеются временные денежные трудности, – с легкой ноткой грусти подтвердил Альтас. – Но это не значит, что я совершенно разорен. А слуги… С некоторыми мне действительно пришлось расстаться. Но Гортензия, моя добрая верная Гортензия, сохранила преданность хозяину, попавшему в тяжелое положение, и по-прежнему работает на меня. Я имел в виду именно ее, говоря о том, что отпустил слуг.

– Бедняжке Гортензии просто некуда деваться, – шепнул мне на ухо Элмер, пользуясь тем, что Альтас как раз отвернулся и величаво направился к арке, видневшейся в одной из стен, за которой, по всей видимости, скрывалась гостиная. – Она воспитывала еще маленького Альтаса и уже давно является не служанкой, а членом семьи. Разве может она бросить этого балбеса на произвол судьбы? Да и лет ей уже ой как много.

Я неопределенно пожала плечами. Если честно, мне было плевать на тяжелое материальное положение друга Элмера и на причины, по которым он умудрился разбазарить свое явно некогда немалое состояние. У меня своих проблем хватало. И главной из них являлось то, что буквально час назад меня пытались убить.

Элмер легонько тронул меня за локоть, предлагая следовать за ним. Мы быстро миновали холл и вслед за Альтасом прошли через арку в великолепно обставленную гостиную. У камина, в котором уютно потрескивало иллюзорное заклинание, создавая видимость живого огня, полукругом расположились мягкие кресла. Барный столик радовал глаз своим изобилием. Правда, я все-таки подметила признаки близкого разорения хозяина дома. Так на стенах виднелись места, где обои были заметно темнее. Словно прежде там висели картины, проданные к настоящему моменту. Да и мебели для такой большой комнаты было явно недостаточно. Каминная полка, где хозяева обычно расставляют всякие серебряные безделушки и дорогие фарфоровые статуэтки, поражала своей неестественной пустотой. Сдается, дела у Альтаса и в самом деле идут хуже некуда, хотя он еще хорохорится, силясь сохранить видимость прежнего денежного благополучия.

– Присаживайтесь. – Гном широким жестом указал нам на кресла. – А я пока наведу нам чего-нибудь выпить. Думаю, вам стоит успокоить нервы после произошедшего.

Элмер изобразил странную гримасу отвращения, но отказываться не стал. Правда, выразительно покачал головой, глядя мне прямо в глаза и безмолвно предупреждая о том, что это не самая лучшая идея. Неужели боится, что я не сумею удержаться от соблазна при виде баснословно дорогого алкоголя и напьюсь до потери сознания? Зря беспокоится в таком случае. Уж не настолько я деревенщина, чтобы потерять контроль и самообладание при виде редкого вина. Хотя, не скрою, попробовать было интересно: коллекция спиртного у Альтаса заслуживала всяческого уважения.

Я осторожно опустилась на самый краешек кресла. Поблагодарила гнома легким кивком, когда он торжественно вручил мне полный бокал. Если зрение меня не обманывало, этикетка на бутылке гласила, что это знаменитые «Слезы дракона» – ценнейшее даританское вино, за которым гоняются все коллекционеры четырех миров. Говорят, в него добавляют слезы черных драконов, от чего, собственно, оно и получило свое название. Это придает напитку особую терпкость, более того, на некоторое время у тебя словно открывается третий глаз. Ты начинаешь «видеть» эмоции. Это совершенно особое явление, которое невозможно описать словами. Ты как будто переносишься в шкуру дракона, этого легендарного существа, и начинаешь мыслить совсем иными категориями.

Я с трудом удержалась от неприличного желания облизнуться в предвкушении. Об этом вине можно рассуждать долго, но лучше его попробовать. Когда еще выпадет столь уникальный шанс?

Единственное, что меня тревожило, – это странная реакция Элмера, который всеми возможными способами выражал неодобрение. Заметив, что я смотрю на него, нериец вновь начал усиленно мотать головой и строить мне страшные рожи. Чего так переполошился, спрашивается? Или боится, что ему мало достанется?

К слову, на свой бокал Элмер даже не взглянул. Он сразу же поставил его на пол в опасной близости от своих ног. Одно неловкое движение – и бокал с драгоценным содержимым мог разбиться, но, похоже, нерийца это совершенно не волновало.

– Так выпьем же за знакомство! – провозгласил гном, заняв свое место, и я легонько прикоснулась своим бокалом к его. Хрустальный звон разнесся по почти пустой комнате.

В последний момент перед тем, как пригубить напиток, я опять посмотрела на Элмера, заинтригованная, почему тот хотя бы из вежливости не поддержал тост товарища. Мой клиент сидел в кресле мрачный, скрестив на груди руки и нахмурившись. Непонятная реакция.

Альтас осушил свой бокал первым. Он сделал это одним огромным глотком, довольно крякнул и еще долго сидел с закрытыми глазами, видимо, смакуя послевкусие. Это немного развеяло мои сомнения. Я точно видела, что гном разливал ярко-алую жидкость из одной бутылки. Значит, отравить он меня не сможет. Впрочем, кажется, вновь заговорила моя паранойя. Зачем это вообще делать?

Успокоив себя этими мыслями, я поднесла бокал к носу и осторожно принюхалась. Пахло чем-то неуловимо-цветочным, и это окончательно успокоило меня. Ладно, была не была!

Меня спасло то, что, заинтригованная непонятным поведением Элмера, я все же не рискнула повторить подвиг Альтаса и выпить бокал залпом. Напротив, я желала насладиться тонким вкусом и ароматом знаменитого вина, поэтому сначала только пригубила божественный напиток, заранее блаженно зажмурившись в предвкушении небывалого наслаждения.

И тут же вскочила на ноги, неловким движением едва не опрокинув тяжелое кресло. Было такое чувство, будто я неосторожно глотнула жидкого огня. Горло саднило неимоверно, губы будто искусал целый рой пчел – так их жгло. На глаза навернулись слезы.

– Осторожнее! – Элмер, видимо, предчувствуя такую реакцию, был уже рядом. Он бережно отобрал у меня бокал, не позволив опрокинуть его содержимое, затем заботливо приобнял за плечи и усадил обратно, пока я заходилась в судорожном кашле, пытаясь не выплюнуть наружу свои легкие, а заодно и желудок, объятый пламенем.

– Что это за дрянь? – все еще задыхаясь, просипела я.

– А я ведь предупреждал. – Элмер флегматично фыркнул, присев на подлокотник моего кресла. – Можно сказать, сама виновата.

– И все же? – Я терла глаза, заслезившиеся после приступа кашля. – Что было в этой проклятой бутылке? Как понимаю, это не вино «Слезы дракона»?

– А что, не понравилось? – искренне удивился Альтас. Наклонился к столику и плеснул себе еще этой демонической гадости. – А по-моему, очень похоже. По крайней мере, я старался.

После чего вновь одним махом опрокинул в себя новую порцию алкоголя.

Меня передернуло от этого зрелища. Желудок сжался в болезненном спазме, словно готовясь к еще одному ужасному испытанию. Но Альтас лишь довольно зажмурился и зачмокал губами, показывая, что его-то более чем сомнительное качество алкоголя устраивает полностью.

– И все же, – напомнила я о своем вопросе, требовательно дернув за рукав Элмера, который с неприкрытым восхищением глазел на своего приятеля, видимо, впечатленный его способностью пить всякую мерзость и не морщиться при этом. – Что это было?

– Как уже упоминалось прежде, мой друг Альтас разорен, – негромко проговорил тот, наклонившись к моему уху и щекоча его горячим дыханием. – Привычка жениться на каждой девице, которая соглашалась разделить с ним постель, привела к весьма печальным итогам. Даже то огромное состояние, которым он прежде обладал, с пятым разводом превратилось в горстку мелочи. Но Альтас привык ни в чем себе не отказывать. И он обожает пускать пыль в глаза. Поэтому продолжает жить, словно ничего не произошло. Потихоньку распродает мебель и старинные картины, не понимая, что это лишь капля в море. На его месте было бы куда разумнее отказаться от содержания всего дома, поскольку на это уходят баснословные деньги. Но как же, продать родовое гнездо для гнома – это такой позор! Понятное дело, покупать качественный алкоголь он тоже уже не в состоянии. А принимать гостей любит, как и удивлять их всякими редкими винами. Вот и придумал столь своеобразный выход – брать старые бутылки и заполнять их самогоном собственного производства. Как будто не понимает, что тем самым выставляет себя в весьма глупом свете. Что там, я сам не раз и не два имел разговор с Альтасом по этому поводу, но все зря. Он искренне не понимает, что в этом такого. Видишь ли, у него нарушена вкусовая чувствительность, поэтому он искренне верит, что алкоголь его производства настолько хорош, что никто не ощутит разницы. Теперь, конечно, на его уловку попадается все меньше и меньше народа, поскольку хотя бы по разу, но все его друзья однажды уже побывали, так сказать, в твоей шкуре. Тебе еще повезло, что весь бокал не выпила, как я в свое время. После этого вечер провел в пьяном бреду. Он ведь еще в самогон какие-то травы добавляет, чтобы, как любит говорить, «лучше забирало».

Кажется, я начинала понимать, о чем говорит Элмер. Даже после одного глотка этого псевдовина у меня сильно зашумело в голове. Скудная обстановка гостиной расплывалась теперь перед глазами. Иллюзорное заклинание, мирно потрескивающее в камине, неожиданно раздвоилось, и я испуганно подобрала под себя ноги, поскольку на какой-то момент показалось, что настоящий огонь вот-вот лизнет носки моих туфель.

– А по мне, так отличный напиток! – словно издалека донесся до меня довольный голос Альтаса. – Ничуть не хуже этих расхваленных «Слез дракона». То вино вообще кислое какое-то. Уж поверьте мне – в свое время каждый ужин по бутылке выпивал.

Я закрыла глаза и откинулась на спинку кресла. Меня будто качало на волнах. По телу медленно расползалась изнеженная теплая дрема. Да, стоило все-таки поверить угрожающей мимике Элмера и отказаться от бокала. Будет мне урок на будущее: не всегда любопытство уместно.

– Сдается, Альтас, твое так называемое вино все-таки оказалось слишком крепким для нашей гостьи, – проговорил Элмер.

И это было последнее, что я услышала, прежде чем окончательно соскользнула в сон.

* * *

Проснулась я так же резко, как и заснула. Просто вдруг открыла глаза. Некоторое время тупо смотрела в потолок, силясь припомнить, что же со мной произошло. А затем события прошлой ночи навалились на меня. Сделка с Элмером и мое согласие отправиться на Нерий, чтобы отыскать там заказчика убийства его матери. Покушение в трактире. Его забавный друг-гном и самогон, который так подло вырубил меня в самом начале разговора. О небо, я что, действительно напилась вчера и заснула в компании двух почти незнакомых мужчин?

От этой мысли меня буквально подбросило вверх. Я тихонечко застонала от жуткого стыда. Даже страшно предположить, что подумал обо мне Элмер!

Я застонала громче, повернулась на живот и уткнулась лбом в подушку, страдая от раскаяния. Кстати, как и в прошлый раз, проснулась я лишь в нижнем белье. Видимо, Элмер не стал терять времени зря и решил вновь полюбоваться моим телом, благо что выдался удачный случай. Радует, что, судя по моим ощущениям, ничего большего он себе не позволил, хотя обстоятельства располагали.

Не удержавшись, я застонала в третий раз. Как же все нескладно получается! В первый раз, пожалуй, я настолько опозорилась перед клиентом. Будет чудом, если Элмер захочет продолжения сотрудничества.

– А потише нельзя? – в следующее мгновение осведомился недовольный заспанный голос у меня за спиной.

Я замерла от неожиданности. Затем очень медленно перевернулась на другой бок, мечтая, чтобы это была обычная слуховая галлюцинация.

В комнате царил приятный полумрак. Окна были задернуты плотными гардинами, видимо, чтобы не потревожить ничей покой ярким дневным светом, но под потолком печально порхал магический светлячок, совсем еще юный, играющий роль ночника. Благодаря ему я увидела, что совсем рядом лежит Элмер, который, видимо, сам только что проснулся. По крайней мере, зевал и тер глаза он весьма убедительно.

– Так, – произнесла я и замолчала, пытаясь успокоить бушующую внутри ярость. Честно говоря, хотелось если не убить, то хотя бы как следует поколотить наглого мага.

Нет, я не была ханжой и уж тем более не являлась девственницей, поэтому не видела ничего страшного или постыдного в постельных отношениях. Более того, Элмер мне нравился, и при других обстоятельствах я была бы не прочь завести легкую интрижку с ним. Но я всегда крайне отрицательно относилась к мужчинам, которые затаскивали девушек в постель, пользуясь их беспомощным состоянием. Это… дурно попахивает. Да и потом, никогда не могла понять, в чем удовольствие от сего процесса. Все равно что некрофилией заниматься, право слово!

– Так, – сдавленно повторила я, чувствуя, как негодование клекочет в горле, рискуя в любой момент удушить меня.

Должно быть, Элмер уловил мои эмоции, поскольку лениво приподнялся, опершись локтем на подушку, и внимательно посмотрел на меня. Я ответила ему максимально кровожадным взглядом, сладострастно представляя в этот момент, как было бы здорово оторвать ему голову, а возможно, и иную часть тела, которой мужчины обычно дорожат намного больше мыслительной конечности.

Полагаю, мои думы были достаточно отчетливо написаны на лице, поскольку Элмер вдруг ощутимо заволновался.

– Только не подумай дурного! – торопливо произнес он. – Между нами ничего не было! – подумал немного и добавил чуть слышно: – Но, между прочим, я бы не отказался…

– В таком случае что мы делаем в одной постели? – поинтересовалась я. Удивительно, что воздух при этом не заискрился снежинками – настолько ледяной голос у меня был.

– Я же вчера объяснил тебе сложное финансовое положение Альтаса, – напомнил Элмер. – Как выяснилось, первой под продажу угодила мебель в пустующих спальнях, что, в принципе, достаточно логично. В итоге ему на правах гостеприимного хозяина пришлось уступить единственную кровать нам, а самому устроиться на одном из чудом уцелевших диванов.

– Ты мог бы последовать его примеру, – пробурчала я, несколько успокоившись после этого объяснения.

– А смысл? – флегматично переспросил Элмер. – Все равно в Озерном Крае нам придется играть влюбленную пару. Было бы странно, если бы при этом мы спали в отдельных комнатах.

– Правда? – Я с нарочитым изумлением вскинула брови. – Чем дальше, тем больше интересных подробностей я узнаю о предстоящем деле. И почему сия милая деталь прежде прошла мимо моего внимания?

– Ну… – Элмер внезапно смутился. – Мы с Альтасом вчера обсудили мою затею, когда ты отключилась. И он предложил чудную идею. Надо ведь будет как-нибудь объяснить наш приезд. Со мной-то все просто: скажу, что хочу увидеть могилу матери и проведать родной дом. Но вот насчет тебя обязательно возникнут ненужные вопросы. Что может быть проще, чем представить тебя моей невестой?

Я невольно кивнула, понимая резонность его доводов. Действительно, это как нельзя лучше объяснит мой неожиданный визит в Озерный Край. Иначе предполагаемый заказчик убийства Патрисии Бригз обязательно переполошится, почуяв неладное.

– Вот видишь, я так и знал, что ты не станешь возражать, – протянул Элмер, угадав мои мысли. – Кстати, то, что мы будем спать на одной кровати, совершенно не означает, что нам надлежит довольствоваться и одним одеялом. Всегда можно придумать, что кто-то из нас постоянно мерзнет или же, напротив, не любит чрезмерное тепло. А то слуги бывают более чем разговорчивы и обязательно растреплют об этой особенности всей округе. И не беспокойся за свою честь. Я к тебе приставать не собираюсь. Нет, я не могу сказать, что мне этого не хочется, но, клянусь, я умею держать себя в руках.

После чего сладко потянулся и решительно откинул пресловутое одеяло в сторону. При этом его абсолютно не смутило то обстоятельство, что он лег спать обнаженным.

Я прикусила губу, удерживая себя от закономерного удивленного восклицания. С величайшим трудом отвела взгляд, не позволяя себе заняться неприличным изучением фигуры моего невыносимого клиента. Хотя даже за краткий миг я убедилась, что с телосложением у него полный порядок, не говоря уж об остальном…

– Надеюсь, мои привычки тебя не смущают? – с иронией осведомился Элмер, продолжая возлежать рядом со мной во всем своем голом великолепии. – Просто я привык себя ни в чем не ограничивать. Тем более ночью, когда ничто не должно мешать кровообращению. Только без одежды отдых тела можно назвать полноценным!

– Я понимаю, – лаконично проговорила я, усердно изучая что-то за его плечом и опасаясь даже на миг сфокусировать взор на Элмере. Подумала немного и добавила с немалой долей ехидства: – Спасибо, что не применил на мне свои убеждения.

– Я решил, что ты не оценишь их, учитывая то, как мало мы знакомы.

Судя по веселым ноткам, то и дело проскальзывающим в интонациях Элмера, тот, по всей видимости, осознавал, что его нагота смущает меня, и получал настоящее удовольствие, ведя со мной якобы светскую беседу. Затем он добавил с томным придыханием:

– Но если ты не против, то в следующий раз я могу раздеть тебя полностью.

– Надеюсь, что больше подобной возможности тебе не представится, – огрызнулась я, вскочила на ноги и пошлепала в сторону одной из дверей, за которой, как я предполагала, скрывалась ванная комната.

– А жаль, – тоскливо протянул за моей спиной Элмер, правда, я предпочла сделать вид, будто не услышала его сомнительной остроты.

* * *

За окнами обеденного зала отгорал закат. Я меланхолично пила черный сладкий кофе, глядя на буйство красок за стеклом. Из-за жаркого климата на Хексе принято вставать вечером и всеми делами заниматься исключительно во время ночной прохлады. Насколько я понимаю, на Нерии все диаметрально противоположно: ночью люди спят, а днем работают. Выходит, я получу занимательный жизненный опыт.

Дверь, ведущая в коридор, хлопнула, и в комнату степенно вошел Альтас. Он был удивительно румян и весел. При всем своем желании я не могла различить на его лице и следа вчерашней попойки. А ведь мне хватило всего глотка того пойла, тогда как Альтас выпил два полных бокала и, вполне возможно, продолжил возлияния, когда я уже отключилась. Да, верно говорят легенды: легче дракона заставить расплакаться, чем перепить гнома.