Эльфийский для начинающих

Наталья Мазуркевич

Эльфийский для начинающих

Иллюстрация на переплете А. Дубовика

© Мазуркевич Н., 2016

© Оформление. ООО «Издательство «Э», 2016

Глава 1. Первый день на новом месте

– Здесь какая-то ошибка, – постаралась как можно спокойнее произнести я, подавая секретарю декана, госпоже Крымси, выданное мне расписание.

С выражением вселенской муки на лице троллиха взяла листок из моих подрагивающих пальцев – мука в исполнении тролля и лучших из нас приводит в панический ужас! Я знала, что она там увидит. Факультет межрасовых отношений, специальность «лингвострановедение», специализация «эльфы». И если с первыми двумя пунктами я была целиком и полностью согласна, то последнее вызывало дикий протест.

Из-за работы отца нам пришлось вновь вернуться в столицу империи Таан-Рен, откуда мы и были родом. Точнее, там родились мама, папа и два моих старших брата, мне же повезло появиться на свет на новом месте работы главы нашего семейства – в стольном гномьем граде Парящие горы. Сюда мы перебрались, чтобы папа был поближе к производству. Но товары, производимые совместным предприятием папы и гномьего старейшины Гроха, становились все популярнее, и лорд Никлос, мой отец, был вынужден вернуться с семьей на родину, чтобы проконтролировать создаваемый здесь филиал. И все бы ничего, но маменька, уставшая от гномьих общин, пожелала задержаться на родине. Убедить отца повременить с возвращением ей также удалось. А через полгода проживания в Ле-Сканте они захотели забрать домой и единственную дочь. Увы, до совершеннолетия мне оставалось еще три месяца, а потому отказаться, подобно братьям, я не могла – пришлось идти на уступки.

Уступкой стало мое поступление в Лескантский университет на факультет межрасовых отношений, куда я должна была перевестись, чтобы продолжить изучение гномов. Именно с ними я собиралась связать свою жизнь, продолжая папино дело и помогая братьям.

Отец меня горячо поддержал и обещал подать документы, а маменька… Маменька смирилась, что зять у нее будет из высших кругов, ведь иных студентов на самом дорогом факультете не держали. Родители поступивших в святые стены межрасового факультета были обременены либо состоянием, либо властью, а чаще и тем и другим.

Но судьбе оказалось угодно иное. Письмо из деканата, полученное за день до начала учебы, извещало, что учиться мне предстоит с первым курсом эльфятников. Любимые мои гномы оказались недоступны, хотя именно их обещал мне отец, а ему, в свою очередь, – ректор, принявший весьма нескромный дар. Впрочем, о том, что его светлость Шарлин Трембли был близким другом отца, кричать на каждом углу я не собиралась. Если бы не «письмо счастья» из деканата.

Собравшись с утра пораньше, я отправилась в деканат выяснить подробности случившегося произвола. Не без проблем отыскала кабинет декана, но к самому лорду Альвенду меня не пустили. Секретарша грудью заслонила дверь любимого шефа и оттеснила меня к своему столу, у которого я и замерла, пытаясь докопаться до истины.

– Простите, – начала я свою речь. Мой обычно звонкий голос походил сейчас на писк комара. Хорошо хоть по противности с ним мало что могло сравниться, и пусть с недовольством, но госпожа Крымси посмотрела на меня. – Я подавала заявление на…

– Межрасовые отношения? – гаркнула троллиха, не желая меня слушать.

Я кивнула.

– Лингвострановедение?

Опять кивок.

– Так чем вы недовольны, милочка? – взорвалась троллиха.

Я отступила на шаг, не зная, куда мне податься, чтобы переждать бушующий шторм.

– Но я на гномов подавала, – осипшим голосом напомнила я и протянула копию своего заявочного листа. Там аккуратным папиным почерком в графе приоритета были вписаны гномы.

– Нет мест! – рявкнула госпожа Крымси.

– Но мне сказали, что они есть! Я же переводилась, – напомнила я о досадной случайности. Если бы на момент подачи моей заявки не было бы места, у папы бы просто не взяли документы. И лучше бы не взяли, сидела бы я сейчас в Заколдованных Горах, на краю гномьего царства, в сто тридцать пятой аудитории и слушала бы об особенностях добычи драгоценных камней.

– Значит, пришел кто-то с большим приоритетом, – отрезала троллиха. – Радуйся, что вообще взяли. Знаешь, какая очередь к эльфам! Не иначе как чудом попала! Да любая бы на твоем месте!.. – договаривать госпожа Крымси не стала, но вот от искушения бросить мимолетный, на пять минут, взгляд в зеркало не уклонилась.

Я искренне посочувствовала бедняге, вынужденному терпеть госпожу Крымси и ее косметические изыски каждый день. А ведь гномы верили, что у зеркал есть душа…

– Все, уходи!

– Но…

– Иди, я тебе говорю. К гномам все равно не попадешь, а магистр Реливиан опоздавших не любит. Да еще и в середине года.

– Но я ничего не знаю про эльфов! Я с гномами всю жизнь прожила! – в отчаянии напомнила я.

– Ничего, гномы, эльфы – все на одно лицо! Справишься! – заверила меня троллиха, сложила мои документы стопочкой и протянула мне. – Вперед. И чтобы я тебя больше здесь не видела. Документы забирать, если надумаешь, в восьмом кабинете.

И меня выставили из приемной, будто я была простой горожанкой – без объяснения причин, извинений или хотя бы дружеского участия! Вот так тебе и надо, Антарина, нет, чтобы принять предложение сына мастера Гроха. Сейчас бы к свадьбе готовилась, а не бегала по кабинетам!

После пребывания в руках троллихи листок с расписанием немного помялся. С неудовольствием я попыталась выровнять его, сгладив складки, но ничего не вышло. Кто-то более верующий углядел бы в этом символизм, но гномы верили только в себя, заговоренную кирку и духов штолен. А я провела с ними слишком много времени, чтобы, как и маменька, веровать в Пресветлого Лексана и его приспешников.

Вскоре меня постигло и второе разочарование. Из номера аудитории невозможно было сделать никаких выводов. Привыкнув к гномьему порядку, я отправилась искать сто седьмую на первом этаже, но там имелись только цифры от одного до семнадцати. А в той самой седьмой, которая значилась у меня местом проведения первой пары, находилась кладовка завхоза. Подергав дверь, я ушла ни с чем. Даже швабра не посчитала меня достойной, чтобы вывалиться и поприветствовать новую студентку.

Пара же закономерно началась, пока я сидела в приемной декана. Опаздывать на самом престижном факультете университета оказалось, к моему сожалению, не принято, и коридоры пустовали. Студенты приходили вовремя или вовсе не являлись на пары. В последнем случае, согласно изученным мною «Правилам внутреннего распорядка Лескантского университета», необходимо было принести оправдательный документ и отработать пропущенную тему в объеме, указанном преподавателем.

А я на первую пару уже не попала… Припомнив единственного виденного мной эльфа, я тяжело вздохнула. Даже будь я при смерти, мне вряд ли простили б опоздание на минуту, а прогул в первый день, да еще в середине года… И ведь не объяснишь остроухому, что в аудиториях запуталась. Это не мастер Догрус, который бы самолично указатели прибил, чтобы дети по шахтам не плутали.

По всему выходило, что лучше мне покинуть здание факультета сейчас, пока никто не заметил мои прогулки, взять экипаж и доехать до третьего дома по улице Благодеяний к нашему семейному доктору. По дороге я как раз смогу придумать достойную жалобу, по причине которой добрый доктор напишет мне справку и прикроет произошедшее недоразумение. В теории так и полагалось сделать, но на практике вышло из рук вон плохо.

На схеме здания, вывешенной не иначе как для галочки – никому и в голову не могло прийти, что кто-то станет ее изучать! – запасной выход отсутствовал. Как и черный ход, мусорный тоннель и великое гномье изобретение – убегатор. Отсутствие последнего заставило меня тоскливо вздохнуть и что есть сил припустить к главному входу.

«Если все, кто должен, уже на парах, – рассудила я, – то путь, по идее, свободен. Не придет же в голову преподавателю появиться на факультете за час до собственного занятия?»

Я рассуждала по-своему верно: гномы больше механики, денег и собственной родни ценили лишь одно – время. Никому бы из них и в голову не пришло потерять целый час, высиживая в своем кабинете. Но то гномы!

Потянув на себя входную дверь, я поняла, как ошиблась. С недобрым прищуром больших миндалевидных глаз на меня смотрел достойный представитель семейства остроухих. Блондинистый и тонкогубый, как весь их род. И ни толики укоризны, столь любимой их фанатами, не было в этих грязно-серых глазах – только презрение. Ничем не замутненное, выкристаллизованное за годы тренировок в лесах, в совершенстве освоенное презрение к роду человеческому изливалось мне прямо на голову.

Но не беспомощно искривленные губы и раздутые ноздри заставили меня тяжело вздохнуть. Нет, я искренне пожалела, что уступила матушке и надела утром форменное, пусть и сшитое на заказ, платье, вместо прощального подарка мастера-химика Взрува – любимого противокислотного комбинезона. Если бы только я была в нем, я могла бы проскользнуть мимо замершего эльфа. А так, в платье с волочащимся подолом – оставалось только пасть к ногам блондина.

– Простите, милорд. – Я опустила очи в пол и отступила на шаг, давая высокородному дорогу. Да, в случае надобности можно и на горло собственной песне наступить и книксен изобразить. Кривенький, конечно, но разве чего-то другого эльфусы ожидают от бесталанных человеков?

– Имя? – холодно оборвал мои размышления блондин.

– Антарина Тель-Грей, – послушно представилась я, понимая, что ужинать с ректором придется в ближайшем будущем.

– Преподавателя, – поморщившись, уточнил остроухий. Идти своей дорогой он не собирался, как и отпускать дверь. Или хотя бы отойти в сторону – мне бы и двух локтей длины хватило бы для красивого отступления.

– Магистр Реливиан, – сверившись с бумажкой, ответила я.

– И? – упрямо не понимал намеков эльф, игнорируя бумажку в моих руках.

– Не удалось отыскать аудиторию, – пискнула я, подражая кузине. Она хвасталась, что таким образом смогла откосить от парочки взысканий, ибо мужчины не любят иметь дело с дурочками.

– Поэтому вы решили уйти и проветриться? – не повелся на уловку мой собеседник.

– Я не знала, что мне делать! – старательно выдавливая слезу, воскликнула я и, пока мужчина не пришел в себя, применила тайное оружие дев, попавших в беду. С боевым хныканьем бросилась к вражьему посланнику, вцепилась в него мертвой хваткой и, жалобно заглядывая ему в глаза, попросила:

– Не оставьте в беде! Я так хотела попасть на курс магистра! Специально из Заколдованных Гор приехала, родителей уговорила, в деканате едва от счастья не расплакалась, попала на курс… И не нашла аудиторию! – провыла я, с трудом удерживаясь от смеха, но комбинируя обстоятельства, чтобы эльф не заметил лжи.

Эльф с выражением гадливости на благородной физиономии двумя пальцами отцепил меня от себя, совсем уж неподобающе вздернув за воротник платья.

– Идемте! – рыкнул он, как будто имел родственников среди оборотней. И не слушая моих сбивчивых – от страха – благодарностей, потащил вверх по лестнице. Кажется, мне все же придется посетить эльфийский и обрадовать преподавателя своими шокирующими познаниями. А ведь так хорошо получалось – любой здравомыслящий гном отправил бы меня в медкабинет. Но, кажется, эта глава моей жизни кончилась окончательно и бесповоротно.

Ступеньки сменяли друг друга, а мне едва ли приходилось передвигать ноги. Эльф, пожелавший лично скинуть меня на врага – чем иначе можно было объяснить пыл, с которым он тащил меня вверх, – сердито сопел. Ну ничего, не такая уж я тяжелая, чтобы демонстративно страдать. Матери моих друзей постоянно пытались подкормить «немочь бледную», а эльф делал вид, что надрывается. Эх, в шахту б его, дневную норму отработать – гномы быстро объяснили бы, что такое тяжело. Помнится, пошла я с ними как-то на экскурсию – вернулась специалистом по работе щеткой по металлу. Хорошо хоть матушка не заметила грязь на плече: лицо и шею я отмыла на месте, а крошечное пятнышко ржавчины и не заметила. Но здесь, в Ле-Сканте, чувствовали мои поджилки, будет труднее… Это не гайки крутить – серьезное дело для молодых барышень предстоит, учиться вести светскую беседу, и не про поверхностное натяжение или содержание вредных примесей в руде.

Тяжело вздохнув, я споткнулась и едва не уронила эльфа прямо на ступени беломраморной лестницы. Еще бы красную ковровую дорожку сюда – и вся столичная желтая пресса наша. Все как в нехорошем романе.

– Поднимайтесь, – с раздражением бросил мне эльф, вздергивая на ноги. И это утонченно-галантный эстет? Враки, как есть пропаганда!

– Спасибо, – поблагодарила я блондинистый кран. Хотя по качеству моей транспортировки и подъема грешно было сравнивать превосходное промышленное изобретение с эльфусом. Недаром гномы эльфов недолюбливают. Ни истинного величия, ни сдержанного спокойствия, ни суровых глаз, косящихся на фляжку с настойкой. А уж после оной ничто почтенного гнома не проберет: ни обвал, ни затопление штолен. Разберут и выплывут. Вот такие они, настоящие гномы!

Наша остановка у двери с табличкой «сто семь» ясно намекала на мое скорое знакомство с «настоящими эльфами». Оставалось надеяться, что те не станут сразу брататься, иначе я рискую не доползти до дома. Впрочем, чего не сделаешь ради уважения общины.

Зря нервничала! Эту простую истину я уловила, едва мой конвоир открыл дверь и подтолкнул замершую от счастья меня в аудиторию. Тишина ударила по нервам, как новый молот старейшины в гонг. А хорошо здесь учили, слаженность работы налицо: синхронно вздернутые бровки, презрительно изогнутые губки – и все без различий: мальчик ты или девочка. И хороводил всем представлением замерший у доски блондин.

Высокий, на целую голову выше моих ста шестидесяти. Тонкий, но не сказать чтобы хрупкий. Сила в руках точно имелась – мел покрошил в считаные секунды. Не иначе как от счастья видеть меня. Пальцы длинные – шею лучше не подставлять. Губы недовольно поджал и глаза прищурил, но до василиска ему было далековато, и я не слишком испугалась. Так, сделала пару шагов назад и уперлась спиной в своего провожатого. Серые глаза довольно блеснули: произведенным эффектом магистр явно был удовлетворен.

– Принимай опоздавших, – возвестил о прибавлении в списке студентов мой провожатый и ретировался.

Вот за что эльфов не жаловали, так это за любовь к побегу. Накосячил и смылся, как говорили умные гномы своим детям, предостерегая от общения с остроухими. А уж какая легенда в фольклоре гномьего царства имелась! «О трусливом бегстве Лереана, сына Эсталиана, его долгожитии и обретении длинноухости» – до сих пор на первых строчках рекомендуемых государством гномьих изданий. Переиздаваемая ежегодно!

Наверное, мечтательное выражение на моей ностальгирующей мордочке сбило эльфа с мысли, ибо вместо традиционных упреков магистр Реливиан прищурился, смерил меня нехорошим взглядом и… промолчал. Увы, это блаженное состояние не продлилось у него вечно. Врожденное неприятие иных рас сказывалось. Поговаривали, остроухие даже драконов пытались убедить, что те – жалкая пародия на их блондинистых светлостей.

– Имя? – отойдя от моего феерического появления, поинтересовался уже второй виденный мной эльф. Никакого разнообразия. Но я была подготовлена! Теперь я знала, что эльфусу нужно имя преподавателя. Странно, конечно, но вдруг он забыл…

– Магистр Реливиан, – четко отрапортовала я и протянула помятое расписание.

– Не мое – ваше, – раздраженно поправил меня эльф, но до членовредительства не опустился. Пока.

– Антарина Тель-Грей. – Как хорошая девочка, я даже книксен изобразила. Тот самый, кривенький.

– Садитесь на свободное место. После занятия задержитесь, – предупредил меня эльф и вернулся к прерванному рисованию на доске.

Тут уж я удивленно замерла. Первый эльф являл собой эльфуса классического, а вот второй… Про таких представителей вида я ничего не знала. Что ж, проблема нуждалась в тщательном изучении и подробном описании для потомков.

Хмыкнув, я на глаз определила расстановку сил в аудитории и отправилась на последний ряд. Помещение было небольшим, как и заседавшая здесь группа из двенадцати темных личностей, провожавших меня нехорошими взглядами. Ничего, это они не видели сторожевого василиска! Вот там да, настоящий мастерский взгляд в спину – обернуться боишься, вздрагиваешь, а тут… Неудовлетворительно, но что еще можно ожидать от эльфоведов.

Последний ряд не пользовался популярностью. Дюжина озабоченных эльфами студентов ютились на двух первых, будто это могло принести им чуточку больше знаний. На деле же было забавно наблюдать, как они толкаются локтями, пихая друг дружку и заставляя коллег ставить кляксы.

То ли дело гномы и их новейшее изобретение, продававшееся пока лишь на внутреннем рынке, – бескляксовое перо. На первый взгляд простое изобретение, но чтобы добиться нужного результата, выпускникам академии Заколдованных Гор пришлось потратить три года. Химики работали над составом чернил, металлурги подбирали сплав, горные разведчики приносили образцы руд, ювелирных дел мастера создавали основу. И наконец, год назад, усилия гномов были вознаграждены. У них получилось создать первое бескляксовое перо – гордость всего народа.

Писать новым пером было одно удовольствие – легкое в скольжении, оно не оставляло грязных разводов на бумаге. Черточка, вторая, третья – рисунок легко ложился на страницу в моей единственной пустой тетради. Остальные были уже на треть заполнены конспектами из Заколдованных Гор.

Эльф о чем-то вещал, но я не прислушивалась. Пыталась первые пять минут, но после отказалась от этого бесполезного занятия. Эльфийский был мне чужд. Абсолютно, безусловно чужд. Все известное мне сводилось к тому, что им пользуются остроухие. Соответственно, по-эльфийски я могла сказать только три ритуальные фразы: «Скидки не делаем!», «Лучший товар в городе!» и «Катитесь к демонам, проклятые остроухие!» Все три фразы были наследием мастера Кривза, у которого я имела честь подрабатывать пару недель. Увы, долго наше сотрудничество не продлилось. Кто-то из клиентов похвалил меня перед матушкой за старание и прилежание. На следующий день меня выволокли из лавки под осуждающими взглядами прохожих. Осуждали маменьку, ибо подобное поведение не красило ни одну гномку!

Тоскливо вздохнув, я выглянула в окно. Серое небо как нельзя лучше передавало мое настроение. Птицы затаились в предчувствии грозы. И только один глупый скворец пытался отогнать неприятности, активно махая еще слабыми крылышками. Да уж, картинка – то, что нужно. Очень вдохновляет на подвиги.

Лекция завершилась незаметно. Грохнули скамейки, возвещая о всеобщем поднятии поп. Хмыкнул преподаватель, внимательно оглядывая студиозусов, скривился при виде меня… Все, как и полагается.

– Леди Тель-Грей, за мной, – коротко распорядился эльфус. Коллеги с неприкрытым раздражением покосились на меня. Да уж, мы точно подружимся. Обязательно. В следующей жизни, когда за все свои прегрешения я стану эльфом.

Напевая себе под нос мотивчик из единственного популярного в Заколдованных Горах мюзикла «Три гнома и одна мышь», я спустилась по лесенке вниз. Сумка привычно массировала мне бедро, ритмично постукивая по местам возможного целлюлита. Свое перо я мстительно забрала, а вот картинки с доски – оставила. Пусть знают, какие таланты к ним прибыли!

Кабинет эльфа, как и полагается большой шишке, находился на преподавательском этаже, по соседству с деканским. Три пролета вниз и повернуть направо от каморки, где мы ныне заседали. Не дожидаясь, пока я его догоню, магистр Реливиан шагнул в оплот своей учебной власти. Я вздохнула, для храбрости потеребила ремешок сумки и шагнула в клетку с эльфом.

– Садитесь, – хмыкнул магистр. Сам он предпочитал стоять. На фоне окна с грозовыми тучами он казался маленьким и ничтожным, песчинкой, посмевшей сравнивать себя со стихией. То ли дело… Закончить мысль мне не позволили. Эльф скривился, как будто прочитал мои мысли, и поспешил присесть. Я отпраздновала маленькую победу и, как приличная девочка, положила ладошки на колени – свои, имею честь заметить! – выпрямила спину и с обожанием на веснушчатой мордашке уставилась на преподавателя.

Магистр нахмурился. Я промолчала. Магистр презрительно усмехнулся. Я ответила искренней улыбкой – представила свой молоток. Магистр кашлянул.

– Будьте здоровы! – вежливо отозвалась я.

– Буду, – невежливо хмыкнул эльф.

Я с воодушевлением кивнула. В моей голове уже вырисовывался примерный план описания эльфа, куда первой строчкой будет вписано: «Эльфус хмыкающий, подвид…» Увы, подвид я смогу указать, только обнаружив второго, а лучше, третьего представителя вида. Но я не отчаивалась. Все ради науки! Гномы мне еще памятник в нержавейке соорудят. За заслуги!

– Леди Тель-Грей, – начал эльф. Я с недоумением отметила, что магистр избегает называть меня студенткой. Верно, надеялся, что я исчезну из его практики. И, наверное, я бы так и поступила, но в ближайшие полгода, пока мне не стукнет девятнадцать, путь в Заколдованные Горы мне заказан. Матушка не пустит, а папенька… Папенька с матушкой ссориться не захочет. И сидеть мне дома без дела, смотреть на пяльцы, кисть мучить, ваяя шедевры в новом, набирающем популярность стиле «Ужас, летящий на крыльях ночи». Впрочем, спрос на них растет, может, и стоит подождать с полгодика, начальный капитал для своего дела заработать…

– Леди Тель-Грей! – напомнил о своем присутствии эльф. – Мечтать будете в другом месте!

Я недобро прищурилась: мечтают эльфы, а гномы, к каковым я себя относила, прожив в царстве всю сознательную жизнь, планируют и отчисления в казну считают, чтобы не прогореть на новом месте.

– Простите, магистр. – Я наградила эльфуса своей самой доброжелательной улыбкой. Это тайное оружие любил использовать мастер Кривз, когда эльфы попадались стойкие, со связями, цена товара их не смущала, а продавать, отрывая от сердца свой шедевр, не хотелось. До столкновения с магистром моя улыбка не знала поражений, но Реливиан меня удивил. Магистр хмыкнул – как без этого! – открыл ящик стола и вытянул оттуда стопку документов. Отложил первый лист, на котором крупными буквами значилось мое имя, место рождения и папины титулы, и вдумчиво принялся читать. Мое присутствие ему нисколько не мешало.

Мне, осмелюсь заметить, не помешало бы и его отсутствие, но чего нет – того нет. Пришлось работать с тем, что имелось, и вдумчиво исследовать кабинет. Я пристально изучила каждую стену, в поисках чего-то поинтереснее акварельных разводов на белом полотне. Сейфа не было! Его абсолютно, совершенно не было ни в одной стене.

Мое негодование было столь велико, что даже эльф его почувствовал. Магистр отвлекся от чтения и смерил меня очень внимательным взглядом. Но мне было не до него. Закусив губу, чтобы уж точно не отвлекаться на посторонние мысли, я повторила осмотр, но даже после него заветная коробочка в стене не была обнаружена. Вот как так? Ни одного сейфа на такой большой кабинет! Эльфы!..

Последнее слово, судя по уничижительному вниманию со стороны магистра, не осталось в моей голове. Но отступать было некуда, оставалось только принять на грудь мухоморов и идти в лобовую атаку. Тогда враг сам испугается сумасшедшего оппонента и убежит. Теоретически. На практике подобный финт киркой удавался только старенькому мастеру Стокусу три сотни лет назад. Но его подвиг до сих пор жил в сердцах гномов.

– Эльфы – одни из представителей разумных рас, – с умным видом произнесла я и замолчала, давая слушателю время осмыслить гениальность озвученной истины.

– И? – Эльф иронично вздернул бровь. – Продолжайте, леди Тель-Грей, продолжайте, – подбодрил меня остроухий собеседник, расплываясь в предвкушающей улыбке. Так значит, да? Но ничего, наша братия не сдается!

– Всего в мире насчитывается десять разумных рас. Так, наряду с эльфами можно встретить гномов, – подвела я к любимой теме. Судя по скривившемуся лицу, магистр заметил, как меня охватывает вдохновение, я набираю побольше воздуха, чтобы начать и…

– Достаточно, – загубил мой импровизированный доклад эльфус-вреднус. – Леди Тель-Грей?

– Да, магистр, – я подарила ему лучшую улыбку. Увы, мастер Кривз не успел оценить ее силу.

Эльфа передернуло.

– Зачем вы здесь?

– Вы сами сказали мне следовать за вами, – вежливо напомнила я, глядя на собеседника с искренней заботой. Как на душевнобольного. Смотреть вот так меня научил мой друг Стых Рудный и именовал сей взгляд «очами великой скорби и понимания». Применять сие умение на гномах он запретил, ибо негоже на достойных нелюдей поклеп наводить.

– Почему вы оказались на этой специальности? – недобро прищурившись, повторил магистр.