Преданные богам(и)

Зазорная волшба болью отозвалась во всем теле. Отныне придется неделями истязать себя обетами, очищаясь от греха смертоубийства. Волхвы призваны лечить, а не калечить.

Яломишта в богато изукрашенном сарафане, видать, Великая княгиня Чернобурская, закрывавшая собой дочерей от когтей одичавшего берсерка, кулем осела на пол. К мужу, с окровавленным мечом в руках лежащему в окружении тел медведей и обращенных берсерков, здоровущих, покрытых бурой шерстью и с полузвериными лапами. Над Великим князем, пачкая кафтан в лужах крови, склонился его младший брат, Цикута, трясущимися руками пытаясь откупорить пузырек… живой воды.

– Нет! – Одолен, похолодев, еле успел вышибить его из рук княжича. Пузырек упал и разбился, растекаясь лужицей с едва заметным лунным сиянием.

Княжич осоловело, словно плохо улавливал происходящее, проследил за ним. Моргнул, тряхнул головой… и в глотке его заклокотал рык. Он поднялся, покачиваясь от слабости и снизу-вверх вперился злыми желтыми глазами с вертикальным зрачком в Одолена.

– Ты на кого тявкаешь, рогатый?!

Но Одолен на него даже не глядел. Он смотрел на рваные раны Великого князя и молился, чтобы хватило сил, истощенных зазорной волшбой, исцелить их. Дернул себя за бороду, набираясь решимости, чтоб не посрамить богиню, и опустился на колени. Но был тотчас схвачен за ворот кожуха.

– Отчего не дал мне брата спасти, а? Живая вода вмиг бы раны затянула! – рявкнул княжич, встряхивая его. В шею его укололи лисьи когти.

– Пусти его, Цикута! – взмолилась княгиня, вцепившись в полы кафтана княжича. – Он же волхв! Коли не дал испить мужу моему воды целебной, стало быть, такова воля богини!

Одолен отрешился от творящегося в светлице. Не обращая внимания на удушающую хватку Цикуты, простер руки над ранами князя и про себя принялся читать молитву на затворение крови.

Говорят, кровь не водица. Брешут, видать. Ибо со слугами своими Луноликая делится силами повелевать водой. А ежели волхвы и крови приказывать могут, значит, и воды в ней немало.

Раны князя вскорости затянулись. Он застонал, но в себя покуда не пришел. Одолен, задумчиво прикрыв ладонью рот, буравил тяжелым взглядом оставшийся воспаленным шрам. От медвежьей челюсти.

– Надобно мертвой водой сбрызнуть! – со слезами в голосе воскликнула княгиня.

Мертвая вода очищала раны от заразы и воспаления. Ею чаще не поили, а окропляли. Но Одолен вспомнил свои подозрения о порче на живой воде. И о том, как вообще можно осквернить воду, что сама изгоняла любую порчу.

Ежели его догадки верны, то осквернена и мертвая вода. Ведь настояны они на одной основе. Это были лишь догадки, и их следовало проверить, но не на князьях же. Да и…

– Мертвая вода от бешеницы не поможет.

– Что же тогда поможет, коли не целебные воды? – из глаз княгини потекли-таки слезы.

– То же, что и при заурядном отравлении беленой. Щелок снимет жар и притупит раздражение от света, звуков и прикосновений. Посему разводите золу, Ваша светлость, – Одолен провел рукой по лицу, гадая, как еще извернуться. – Но это не вылечит заразу. Лишь облегчит ее ход. Надобно измыслить, как не дать бешеным ее разносить.

В светлице повисло молчание, нарушаемое тихими всхлипами княгини и юных княжон.

– Также, как и берсеркам, – промолвил Цикута.

Одолен проследил за его взглядом и уставился на кожаные намордники, оплетающие наузами нижнюю челюсть могучих воинов. Намордники, вынуждающие их слушаться любого приказа своего хозяина.

– Окстись, Цикута! – княгиня, всхлипывая, суеверно осенила себя треуглуном. – Никак не можно одевать князя в намордник! Ты запрешь в нем альфу, вожака, вождя! Кто же станет командовать княжеством?

– Ты, – жестко отрубил Цикута. – В лихие времена и с бабой на троне смирялись.

Прозвучало это непозволительно грубо, но чего еще ждать от человека, ради спасения брата бросающего на растерзание зверя женщину и детей. Впрочем, Цикута был логичен, ведь княжеству нужнее князь. Но до чего же жестока его логичность. Хотя не Одолену его судить.

– Я? – растерялась княгиня.

– Не я же, прозванный в народе «омежкой-омежником», – огрызнулся на ее недогадливость Цикута.

Но вопросы престолонаследия могли и подождать. Одолен поднялся, скинул ненужный кожух, отер со лба пот и оглядел разгромленную светлицу.

– Что здесь произошло?

– Берсерки одичали при смене караула, – помедлив, ответил ему Цикута. – Сорвали намордники и кинулись на пришедших их сменить.

Ясно. Те, что стояли в карауле первыми, окончив смену, наглотались живой воды, оборотились зверьми и кинулись на только заступивших в караул. Беда. Сколько еще берсерков в княжествах сегодня приняли белену, охраняя народ от дебоширов, разгулявшихся в праздник Равноденствия? Не зная, что отныне сами стали самой страшной опасностью.

В светлицу ввалились заляпанные сажей и кровью стрельцы.

– Пожар! Ваша светло… – лица у них вытянулись лошадиными мордами.

Да, беда пришла, откуда не ждали. Защищая княжий терем от прущих с выселок бешеных и обезумевшей толпы, стрельцы проморгали опасность изнутри.

Княгиня беспомощно обернулась к Цикуте. Видно, что ничего толкового ждать от нее не следовало. Цикута выбранился, куда грязнее, чем позволял себе Одолен, и исподлобья уставился на стрельцов. Уже зная, как воспримут служивые приказы омеги. Точнее, не воспримут.

– Трубите тревогу! Выстройте цепочку передачи воды из Сумере́чки. И, коли требуется, подвозите воду на дровнях. Коней можете взять из княжеской конюшни, дозволяю! Перво-наперво тушите дома. Мостовые заснежены, не сгорят, даром что истлеют.

– Э-э, – стрелец неуверенно покосился на не подающего признаков жизни Великого князя.

– Выполняй! – скомандовал Одолен. Стрельца как ветром сдуло.

Цикута так скривился, что Одолен сразу понял – должную благодарность за помощь он не дождется. Княжич перевел взгляд на второго стрельца.

– Что еще?

– На нас напали, Ваша милость. С выселок. Бешеные. Мы закрыли ворота в город, а с крепостной стены расстреляли зараженных.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «Литрес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.

Примечания

1

Команда – приказ сильного (или вышестоящего в клановой иерархии) оборотня слабому (нижестоящему). Команда подается феромонами, интонацией и определенным порядком слов. Команду вожака чужой стаи или своры нарушить сложно, но при наличии силы воли можно. Команду своего вожака нарушить невозможно (здесь и далее – прим. автора).

2

Поводок – вид иерархического взаимодействия у оборотней. Тот, кого сажают на поводок, приносит клятву служить хозяину верой и правдой. Хозяин в ответ клянется защищать слугу. Нарушение клятвы любой из сторон карается смертельным проклятием богов.

3

Науз – в славянской традиции оберег в виде узла, завязанного определенным образом.

4

Неделя – четверть лунного месяца, соответствующая фазам Луны: межевая (новолуние), младая (растущая), перекройная (полнолуние), ветхая (убывающая).

5

Капище – в славянской традиции языческий храм, святилище, где устанавливались идолы богов.

6

Треуглун – символ троебожия, треугольник, сложенный из месяцев с «рогами» наружу: один сверху, два снизу по бокам.

7

Заложные покойники – в славянской традиции люди, которые умерли насильственной смертью (убитые, замерзшие, сгоревшие, утонувшие), а также опойцы и самоубийцы. Название происходит от способа захоронения: тело в гробу укладывали лицом вниз, а яму закладывали ветками и камнями.

8

Аршин ~ 70 сантиметров.

9

Косая сажень ~ 2,5 метра.

10

Верста ~ 1,1 километра.

11

Омега – изгой клана, стаи или своры (вожак – альфа).

12

Пядь ~ 18 сантиметров.