Спринтерская проза

Это решение было принято всей мировой политической элитой единогласно на очередном заседании стран-участниц ООН. Хотя вначале вопрос на повестке дня стоял совсем другой. А именно – исключить тупиковое государство из постоянного состава ООН, а самого Тупика признать нелегитимным президентом. И вдруг такое?!

Как сия метаморфоза могла произойти, да ещё в столь короткий отрезок времени, никто не знал и даже не догадывался. Ни собственные дети, ни крёстные. А родные отцы других народов подробностей не раскрывали. Они дипломатично помалкивали, дико улыбались в направленные на них видеокамеры, при этом неловко поскрипывая суставами при ходьбе и зубами при ответах на острые, злободневные вопросы.

Первое время мировая общественность была в шоке от возмущения. Через несколько дней шок прошёл, возмущение стало глуше, а общественность, не получая воодушевляющей финансовой поддержки, занялась собой и текущими делами, которые были, есть и будут всегда ближе к телу.

Для народа война всегда трагедия. Для каждого нормального человека – тоже. Где бы она ни происходила. Но в любых войнах быстрее всего обесценивается человеческая жизнь. Она падает в цене намного быстрее, чем курсы валют и акций, которые, по бесчеловечной закономерности, могут наоборот – крепнуть и расти. В невоюющих странах.

Хотя, собственно, если уж начистоту говорить о ценности человеческой жизни, то до сих пор есть богатые и культурные страны, в исторической традиции которых сложился прейскурант, когда собственный подданный стоил намного дешевле, чем, скажем, лошадь. Поэтому, видимо, по закону коммерческой приоритетности, за ценой человеческой жизни никто никогда не стоял.

В верхах помнили и чтили мудрые изречения первого отца народов: «Гибель одного человека – трагедия, гибель тысяч – статистика» и «Бабы ещё нарожают». Попробуй возрази против такой убедительной логики?! А тут ещё какой-то дотошный и нечистоплотный историк-провокатор привёл Тупику слова японского генерала Иванэ Мацуи: «Борьба между Китаем и Японией, это схватка между братьями внутри азиатского семейства. Мы делаем это не потому, что ненавидим китайцев, а потому, что слишком их любим. Это как в семье, где старший брат делает всё, что в его силах, чтобы заставить младшего брата вести себя достойно». Вот так.

Надо сказать, что Тупик долго терпел унижения со стороны чванливых иностранных коллег, которые, запустив однажды руки в чужие карманы, считали содержимое этих карманов своим, а носителя карманов принимали за живой бумажник. А кому такое положение понравится? И Тупик решил: «Если уж и быть бумажником, то только для своих!» Естественно, он не имел в виду свой счастливый, но горемычный народ.

Но в денежных делах свои, это когда всё хорошо. А всё хорошо, это когда только прибыль, но никак не убыль. Мол, тебе земли, величие и могущество, а нам что? Санкции и аресты? Всего, что нажито непосильным трудом? Кровавой мозолью? На что потрачены годы, нервы и многочисленные жертвы! Как чужие, так и свои. Как внешние, так и внутренние. Кто их восполнит? Их уже не вернуть, а жить страшно.

Да, мы все, тутошние и тамошние, – уверяли они, – являемся истинными патриотами, готовыми с внутренним негодованием терпеливо снести некоторые обиды, оскорбления и унижения государственного достоинства. Как-то, например, лишение спортсменов гражданства, а горячо любимого государства – флага и гимна. Эту горькую пилюлю мы ещё, скрепя сердце, можем проглотить. Но глотать санкции и аресты мы не согласны! Это уже не пилюля, а кость в горле! Если война прибыль – мы за справедливую войну. Но если война ведёт к финансовой смерти – мы за мир.

Тупик был человеком грамотным и помнил, как в своё время были безболезненно поглощены Австрия, Судеты, Чехия и Моравия. К сожалению для человечества, в его истории встречаются правители, которым болезненно не хватает жизненного пространства. Тесно им. Но Тупик был ещё и умным человеком, прекрасно понимающим, что политическая ситуация в мире сегодня совершенно другая. Нету государства-балансира, на которое можно было бы отвлечь внимание, чтобы держать политическую ситуацию в относительном равновесии. А значит, его положение становилось не просто шатким, а вибрирующим на канате над пропастью.

Вернуться обратно было невозможно, а идти вперёд стало бессмысленно. Нужно было взлетать. Но как? Президент хоть и был Тупиком, но летать без вспомогательных средств не умел. Нужна была альтернатива крыльям. Вот если бы взлететь на крылатой ракете?!

На чём взлетел Тупик, неизвестно, но случилось невероятное – он взлетел в самую высь. А оттуда хорошо видны облака, но не люди. И Тупик, единолично возомнив себя орлом о двух головах, хищно воспарил над планетой, тотчас превратившись в десятиглавого дракона.

Мир изменился. Что, собственно, не ново. Всё живое постоянно меняется. Живые разумные организмы надеются, что перемены будут в лучшую сторону, но, вследствие изощрённой разумности, всё лучшее опять обходит нас стороной. И, как всегда, не знающие и не понимающие болтают, а знающие и понимающие молчат. «Это было время, когда лучшие умы молчали, потому что им затыкали рты, а худшие – говорили. Хотя, между прочим, могли бы и помолчать».

Если не вдаваться слишком вглубь истории, то когда-то законодательницей имперских мод была Испания, морская держава, открывающая неведомые земли и создающая из них свои колонии. Потом Англия, в честном морском бою победившая «непобедимую армаду» Испании. Франция, Голландия, Португалия, Германия тоже изо всех сил старались пушками нести в неведомый мир блага цивилизации и высшие идеалы гуманизма. Получалось у всех по-разному, но жертв никто не считал, а считали приобретённые земли и золото. Со временем упоминать о могуществе былых империй стало считаться признаком дурного тона. Можно было лишь мысленно сожалеть, проявляя это с помощью глухого стона.

Теперь же стонали многие, хотя и по разным причинам. Некоторые стонали и вовсе без причины. Просто так, за компанию. Кто-то стонал со злобой, кто-то беззлобно, а кто-то в экстазе. Экстаз, кстати, можно было получить в любом месте, в любое время суток и по любой части тела.

В общем, все, казалось бы, жили в неведении по случаю произошедшего, налаживая мирное сосуществование и отлавливая смутьянов, пока однажды чуть было не произошёл инцидент. Нашёлся один молодой и неопытный журналист одной очень крупной газеты, который узнал правду и по наивности своей захотел эту правду донести до народа.

– Я знаю, – сказал он главному редактору восторженно, – что на самом деле происходит!

– И что же? – спросил редактор равнодушно.

– Многочисленные птенцы-миротворцы Тупика, – сказал журналист горячо и захлёбываясь, – захватили стратегические объекты мирового общественно-политического значения! Они там удерживают заложников, угрожая всему миру ядерным оружием! Тупик шантажирует мир!

– Например? – совсем грустно спросил редактор. – Где?

– Например, здание ООН в Нью-Йорке, когда там как раз шло заседание!

Редактор с любопытством посмотрел на подчинённого.

– И кто тебе сказал эту сверхсекретную информацию? – спросил он подозрительно.

– Об этом шептались в баре, куда я нечаянно заглянул, прячась от дождя, – простодушно ответил хранитель секретной информации. – Они даже приводили факты и цифры.

– И про ядерное оружие тоже они сказали? – допытывался дотошный начальник.

Репортёр отрицательно покачал головой:

– Про это я узнал от двух граждан, когда ехал в метро. Один из них точно сообщил, что в здании ООН три ракеты с ядерными боеголовками и одна атомная бомба.

Главред оживился:

– А атомная бомба-то зачем?

Журналист-энтузиаст пожал плечами:

– Наверное, я так думаю, на случай самоликвидации?!

– Логично, – согласился начальник. – Ну а как они туда пронесли всё это? Знаешь?

– Да, – уверенно ответил парень. – Таксист рассказал, пока я ехал от метро до редакции. Проносили по частям. Дипломаты – в карманах, а курьеры – с дипломатической почтой. Потом атташе по культуре собрал всё, а фургон под вывеской «Доставка пиццы» провёз весь боекомплект на территорию ООН.

Редактор сокрушённо опустил голову.

– Вот что значит, – выдавил он глухо, – оторваться от народа. Пора делать пешие прогулки.

– Ну что, пускаем в номер?! – воскликнул корреспондент, горделиво, предвкушая льющуюся на макушку славу, метнул в начальника огненный взор и победоносно опустился на стул. – Это сенсация!

– Которую знает каждый бродяга, – дополнил редактор. А после шёпотом сообщил. – Эту информацию, под грифом «совершенно секретно», всем руководителям и владельцам независимых и зависимых СМИ спустили сверху месяц назад. На случай немедленной блокировки, если какой-нибудь предатель или иностранный агент под видом предателя попытается протащить в печать или эфир любую дезинформацию. Дезинформация, это любая информация, противоречащая официальной, а потому несущая прямую угрозу национальной безопасности. Она является «фейковой», а потому – незаконной.

Взор у парня потух, а взгляд стал блуждающим.

– Могут посадить? – мысленно спросил он, с грустью посмотрев в глаза начальника.

– Могут, – подтвердил тот, медленно и утвердительно закрывая свои очи.

– И что теперь с этим делать? – хрипло спросил журналист упавшим голосом. – Это тупик?!

– Тупик, – бодро ответил редактор, – это наш Президент! И наша святая обязанность, от мало до велико, следовать его курсом!

– И никакой альтернативы? – совсем тихо спросил начинающий репортёр.

Редактор ответил ещё тише, так тихо, что подчинённый еле расслышал:

– Альтернатива состоит в том, чтобы терпеливо ждать, когда кто-то попадёт в рай.

МАРТ 2022

ПОЧЕМУ ТАК?

Когда в стране мир, власть любя насилует свой народ и массово внедряет в умы противозачаточные средства от враждебных идеологий, чтобы, в случае чего, лучше смерть, чем малейшая ассимиляция.

Когда на страну нападает внешний враг, власть называет изнасилованный народ братьями и сёстрами и призывает любыми жертвами дать отпор чужеземным насильникам, забыв прошлые обиды и не обижаясь на вынужденное усиление внутреннего насилия.

Когда сама страна начинает войну первой, власть объясняет испуганному постоянными домогательствами народу, что это ответ на угрозы и вынужденная мера, чтобы защитить справедливым кровавым насилием тот народ от той власти, усиливая при этом насилие собственного народа.

И в подавляющем большинстве народ власть понимает, одобряет и под звук государственных ржавых медных труб продолжает героически стонать и умирать.

Май 2022

ПЕРЕГОВОРЫ

Сначала настаивали на переговорах в овальном кабинете. Но потом, во избежание нежелательных кривотолков, перенесли за круглый стол цилиндрического кабинета с куполообразным потолком.

– Кхе-кхе, – прокашлялся дедушка Джо, исполняющий на заседании роль третейского судьи, и авторитетно заявил. – Господа, мы считаем, что пришла пора перестать проливать кровь солдат воюющих стран и гражданского населения, а всему мировому сообществу выражать обеспокоенность создавшимся положением дел.

– Правильно! Давно пора! – эмоционально воскликнула Зузана, нежно толкнув локтем соседку Каталин. – Хватит крови, убийств и смертей! Я хочу всеобщей любви!

– Мы обе хотим любви, – поддержала Каталин.

Дедушка Джо грустно усмехнулся.

– Эх, будь я моложе лет этак на… – печальным голосом сказал он, прикидывая в уме подходящую цифру. Но тут к нему наклонился стоявший за спиной молодой секретарь, что-то прошептал боссу, и дедушка сразу остепенился. Он обвёл всех Президентов, сидевших в специальных нишах круглого стола, блуждающим взглядом, потом вернулся и остановился на Владимире первом, а взор из блуждающего стал колючим. И Джо хрипло рявкнул. – В таком случае, господа, хватит играть втёмную. Карты на стол!

Все Президенты засуетились, запустили руки под стол, чем-то там наугад пошуршали, а через пару секунд каждый из них держал в руках карту.

Пока Президенты хитро и недоверчиво переглядывались, пытаясь проникнуть в мысли противника и узнать, кто чем будет блефовать, а кто прячет в рукаве джокера, дедушка Джо начал мирно посапывать.

Секретарь вновь с достоинством наклонился к его уху, беззвучно зашевелив губами.

– Предлагаю по очереди открывать карты, – встрепенувшись, с улыбкой сказал третейский судья – Кто первый?

Президенты ещё острее впились друг в дружку орлиными взорами. Первым никто быть не хотел. Наступила гнетущая тишина, в которой уже были слышны потрескивающие звуки скапливающегося в воздухе статического напряжения, исходящего от психически возбуждённых Президентов.

Требовалось срочно разрядить атмосферу. И смельчаки нашлись.

– Мы открываем первыми, – в один голос заявили Алар, Эгилс и Гитанас. – Нам, собственно, скрывать нечего. У нас нет имперских амбиций. Мы желаем остаться при своём.

И они дружно открыли современные политические карты с чётко очерченными границами.

Никто из присутствующих на эти карты даже не глянул. Напряжение возросло. А в это время скопившаяся в атмосфере психическая энергия вдруг собралось в одну точку, наподобие шаровой молнии, приняв, правда, форму куриного яйца. Которая или которое угрожающе зависло над столом. В одно мгновение всё вокруг стало неподвижным. Президенты перестали даже моргать. Все с опаской и любопытством смотрели на яйцевидный сгусток энергии.

Сгусток энергии ожил первым. Он стал медленно вращаться вокруг своей оси, иногда замирая на несколько секунд своей конусообразной стороной на одной особо важной персоне, будто всматриваясь и что-то решая.

Всё произошло неожиданно и молниеносно. Яйцо, преодолев скорость света, исчезло, а со своего места вскочил Клаус Вернер, над макушкой которого клубился то ли дым, то ли пар, и, раскрыв свою карту, быстро сообщил:

– В принципе, нас наша карта устраивает. Но есть, правда, одна сплошная линия, которую мы исторически рассматриваем не иначе, как пунктирную.

– Вы о каких линиях говорите? – недоуменно спросил дедушка Джо. – Что за геометрия?

Хотя секретарь и наклонился к его уху, что успокоить и предостеречь от лишних волнений, но оказалось, что третейский судья резко стал никому не нужен.

– Ах, вот вы как?! – вскрикнула Майя. – Всё никак не угомонитесь?! Не обижайтесь, но вы, всё-таки, недаром Клаус Вернер!

– Нет, ну действительно, это уже наглость, – волнуясь, поддержала подругу Каталин. – Это ж сколько километров сплошной линии вы хотите превратить в пунктир! Ишь, какой агрессор!

– Никакой я не агрессор, – крутя головой, упорно стоял на своём Клаус. – Вот моя карта, на которой чётко видно, что мы одно государство.

– А не жирно ли будет?! – не сдерживая более эмоций, закричала Каталин, заслоняя порывающуюся что-то сказать Майю. – Не подавитесь ли таким куском? Скромнее надо быть, мой дорогой. Я же не сотрясаю картой до первой мировой войны! Я дама скромная.

– И какая карта у скромной дамы? – ехидно спросил Владимир второй.

– Карта 1940года, – скромно потупив очи, ответила Каталин. – Закарпатье наше.

– А-а-а, караул! – запричитала Зузана. – Грабят! У меня карта 1920 года! Закарпатье наше! Они сами добровольно к нам присоединились!

– Судья просит всех успокоиться, – сказал секретарь, незаметно ущипнув хозяина в шею. – Мы не на базаре, а потому давайте вести себя достойно.

– Я согласен, – сказал Владимир второй. – Потому что Закарпатье наше. А также вся остальная законная территория. И за свой базар я отвечаю! В доказательство прошу взглянуть на нашу карту.

– Не хочу показаться бестактным, – вежливо подал голос Анджей, – но вот и моя карта. Это очень старинная карта, а потому наиболее ценная. А по ней, как видите, многие так называемые ваши территории, это исконно наши древние земли.

– А вот это ты видел, пан Анджей! – не выдержал не вмешивавшийся доселе Александр и сунул тому под нос здоровенный кукиш. – Пока я президент, ты не получишь и пяди моей земли!

Гитанас промолчал, но усмехнулся и одобрительно крякнул.

– Ребята, – сказал Владимир первый. – Это не конструктивный разговор. Пустой базар. Вот мои карты. И они все козырные. Вот карта 1796 года, вот карта 1810 года, а вот карта 1950 года. Теперь накладываем одну на другую…

– Это шулерство! – закричал Олаф.

– Не советую встревать, – сказал Владимир первый сквозь зубы. – Я хорошо помню страну ГДР.

– А я хорошо помню, – резко возразил Олаф, – Кёнигсберг и Восточную Пруссию!

– Позвольте, – робко обратился Саули. – Но я тоже не согласен с вашими картами. Моя карта датируется 1939 годом, а по ней Карелия не совсем ваша. Точнее, совсем не ваша.

– Может вам ещё и Петербург отдать? – с издёвкой спросил Владимир первый.

– Петербурга нам не надо, – вежливо отказался Саули. – А вот Петрозаводск не помешал бы.

– Петра мы вам не отдадим, – резко ответил Владимир первый. – Ни того, ни другого. Лично вам, в качестве компенсации, могу предложить Петропавловскую крепость. А государство ваше, это исконно наши земли, а потому будут аннексированы и присоединены к великой империи.

– Господа, – напомнил о себе председательствующий Джо. – Это дипломатические переговоры, подразумевающие политкорректность. Угрозы неприемлемы.

Секретарь выпрямился, а довольный судья, улыбаясь, умолк.

Все присутствующие разом посмотрели в их сторону.

– А покажи-ка ты свою карту! – неожиданно, прищурив глаза, попросил Александр.

Сначала дедушка Джо замялся, поёрзал на мягком стуле, а после, приосанившись, горделиво и безапелляционно заявил:

– Покрутите, господа, глобус. Это и есть наша карта.

И вновь наступила гнетущая тишина, вторично наполняя атмосферу статическим напряжением. Но до энергетического яйца дело в этот раз не дошло.

– Я хочу предостеречь вас от столь глобальных заявлений, – не громко, но веско сказал Си Цзи, до сих пор молча сидевший в сторонке в качестве независимого наблюдателя. – У нас есть свои точка опоры и рычаг, чтобы, в случае необходимости, перевернуть Землю.

– Мы, вроде как, собрались уравновесить Землю, а не переворачивать, – заметил пан Анджей. Потом не выдержал и добавил. – Если на то пошло, то и у вас можно найти болевые точки, в которые, в случае необходимости, можно будет надавить рычагом.

Все промолчали, кроме одного.

– Вот именно, – с недоброй ухмылкой сказал Владимир первый, сообразивший сразу, в какую первую точку Си Цзи собирается воткнуть свой рычаг. – Сидишь там тихонько и сиди.

– Я не Си Ди, а Си Цзи, – с улыбкой возразил представитель Востока.

Александр, дабы предотвратить накал страстей между товарищами, запустил руку под стол и вынул ещё одну карту, чем привлёк всеобщее внимание.

– Я тут предусмотрительно прихватил – так, на всякий случай – копию одной декларации и одну любопытную историческую карту, – сказал он, с добродушной улыбкой посмотрев на судью. – Вы, допускаю, это знали, но забыли. И не деменция тому виной. Это карта вашего государства 1790 года. По-моему, это самая объективная политическая карта вашей страны.

– А ты продуманный, – похвалил Владимир первый друга, а судье крикнул. – И Аляску попрошу вернуть!

Секретарь еле сдерживал себя от возмущения, но выплеснуть его не решался, потому что босс улыбался и согласно кивал головой.

Неизвестно, чем бы закончились эти мирные переговоры в ту минуту, если бы вдруг из верхней точки куполообразного потолка не раздался громкий голос, усилившийся прекрасной акустикой комнаты:

– Попрошу минутку внимания. Обращаюсь ко всем присутствующим. Может, вместо того чтобы пытаться оторвать лоскут с одежды соседа, обратите внимание на собственную одежду?! Ни у одного из вас она не является чистой. У многих грязная, у кого-то просто пыльная, а у некоторых не только грязная, но и рваная. Я думаю, что всем станет лучше, если каждый займётся своей собственной одеждой. А то лицо аж лоснится от ухоженности, а на теле лохмотья. И обувь дырявая. Я не указываю персонально, чтобы не обидеть, но уверен, что вы сами прекрасно осведомлены о своём не совсем пристойном внешнем виде. Не по дворцам, не по оружию и не по количеству миллиардеров надо судить о государстве. А исключительно по благосостоянию всего населения. Займитесь благоустройством того, что у вас есть!

– Кто это говорит? – спросил дедушка Джо, вертя головой.

– Можете считать меня представителем совета по контролю.

– По контролю над чем? – спросил ушлый Владимир первый.

– По контролю над всем

– Контролировать всё невозможно, – печально вдруг сказал Джо.

А следом зашумели все:

– Это мистификация! Глупый розыгрыш! Попытка давления на принятие свободного волеизъявления! Нас не запугать! Слышишь?! Эй, ты кто? Покажись!

Но голос Разума молчал.

Июнь 2022

ПОРЯДОЧНОСТЬ И ПРИЛИЧИЕ

Приняв от порядочного человека порядочную сумму в качестве взятки, чиновник поступил непорядочно, но порядочно поправил своё финансовое положение.

Не имея приличного счёта в банке, не прилично появляться в приличном обществе.

В человеческом обществе лишь порядочная сумма может негодяя и подлеца сделать приличным человеком.

Если некоторые приличные люди и считают неприличным хвастать публично порядочной суммой в банке, то втайне гордиться этим вполне порядочно и прилично.

Даже порядочная сумма не сделает деньги приличными, если они нечестные или, того хуже, кровавые.

ИЮНЬ 2022

УПРОЩАЯ СЛОЖНОЕ

Для всех здравомыслящих людей очевиден тот факт, что здравомыслящая политика всех времён и народов не оперирует духовными и душевными категориями. То есть, она не руководствуется в принятии важных политических решений духовными ценностями и нравственными нормами. Политика ими прикрывается и жонглирует, манипулируя общественным мнением. Так было, есть и будет. Это норма этого мира.

Поэтому политик, чтобы искусно прикрываться и жонглировать, непременно обязан быть лицемером и лжецом. Отсюда политику в целом можно охарактеризовать тремя буквами «Л». Нет, слово «Любовь» там отсутствует. Напрочь. Это – Ложь, Лицемерие и Личность. Первые два слова – константа, третье – величина переменная. Или, я бы сказал, – трансцендентальная.

Ещё в юности мне запомнилась одна фраза из кино, которую я с годами осмыслил и окончательно убедился в её истинности. В фильме «Двадцатый век начинается» Майкрофт Холмс даёт братский совет Шерлоку: «Поскольку ты будешь иметь дело не с уголовным миром, а с политиками – не верь никому, ни единому слову».

Политикой руководит:

1. Выгода

2. Целесообразность

3. Необходимость

Вот три главных постулата здравомыслящей политики. Или, если хотите, три закона. Как три закона Ньютона, Кеплера, Менделя, Гегеля и так далее. Вообще, число «три» самое мистическое. У меня даже есть по этому поводу стихотворение «Тайна числа три». Извините, это так – к слову.

Но политика, это не только законы, но и люди, которые эти законы исполняют и направляют политику по тому или иному руслу. И вот тут вступают в силу амбиции. Которые тоже делятся на три категории:

1. Государственные

2. Корпоративные

3. Личные

Всё вышеперечисленное может переплетаться и вступать в противоречия. Но, так или иначе, способно логично объяснить любую политическую ситуацию, включая революции и войны.

И, естественно, амбиции – главный двигатель земного прогресса: научно-технического и социально-экономического.

Вот и весь политический трактат.

Июль 2022

ПОВОДЫРЬ

Сказка-притча-памфлет, основанная на якобы реальном событии.

Когда, неожиданно для многих и особенно неожиданно для самого себя, Тнедизерп стал Тнедизерпом, он понял, что это знак. Само провидение избрало его для свершения великих дел.

Что из себя представляет провидение – привидение или сновидение, – ни он, ни кто-либо вообще из его окружения не знал. Но слово магическое и сверхъестественное, подразумевающее судьбу, фатум, рок. И даже последний атеист, грубо отвергающий всякую мистику и верящий только в грубо материальное, перед словом «провидение» пасовал и грубо ругать не решался.

Тнедизерп тоже не особо жаловал рок и более всего некоторых вредных рокеров, предпочитая социально близкий блатной шансон и податливую попсу, но в провидение верил. В своё, конечно, провидение. На чужие провидения ему было наплевать.

Однако, провидение провидением, но для твёрдости характера и самоутверждения самоуверенной наглости, нужны сопутствующие знаки, символы и… голоса.

Да, да, голоса. Голоса слышат многие, но большинство называет их внутренним голосом, имея в виду метафору или интуицию. И только герои и сумасшедшие откровенно признаются, что без всяких метафор слышат вполне реальные голоса. Сумасшедшими, правда, герои тоже бывают.