Вверх ногами, или Жизнь

– Да, тут статья о лесных пожарах на каких-то островах в океане, люди пытаются спасти коал, кенгуру, редких птиц и ещё пару зверей.

– Какой ужас! – Лина закрыла руками рот, а к глазам начали поступать слёзы. – Им волонтёры не нужны? Может помощь? Я и Дэн можем помочь с животными!

– Лина, упокойся, у них всё под контролем. Рук пока хватает, а у вас и так в вашей клинике проблем не сосчитаешь.

– Не правда, – я приподняла бровь, смотря на подругу. – Это всё временно. Дэн лечит, я занимаюсь с животными. У нас всё схвачено. Плюс мы увеличиваем состав.

Я закатила глаза, тыкая вилкой в свой овощной салат. Только сейчас заметила, что Дэна с нами не было. Посмотрев по сторонам, я его макушку увидела за соседним столиком, где сидела вся его группа. Было слышно, что они обсуждают предстоящий концерт. Никогда не понимала, зачем он к нам приходит. Своё образование он уже получил как года четыре, с Ли и группой может увидеться позже, но каждый обед он с нами.

– Кстати, слышала! У тебя на направление появился новый педагог. Если память не подводит, по мировой истории педагог ушла в декрет, и нашли уж замену.

– Не плохо, – пожав плечами, автоматически ответила я.

– Говорят он молодой, красивый, спортивный, в твоём вкусе, – Лина перешла на немецкий, мило улыбаясь мне.

– Ли, – чуть не прорычала я.

– Фто? – удивилась Лина, попивая свой томатный сок.

– Ничего, – тяжело выдохнула я, качая головой из стороны в сторону.

Обеденный перерыв закончился, до пары оставалось пять минут, поэтому в столовой становилось всё меньше людей. Подходя к двери, я резко открыла её и почувствовала сопротивление.

– Ауч! –послышался женский писк за дверью. – Не учили смотреть!

Выйдя из столовой, мы увидели Жанну, которая тёрла свой блистючий лоб, где стукнулась о дверь.

– Сквозь стены смотреть не умею, – проходя мимо неё, я подтянула свою винтажную сумку через плечо.

– Конечно, такие криворукие ничтожества, могут только нормальных людей калечить.

Я резко остановилась, вцепившись в свой ремешок. На запястье я почувствовала чужую руку. Лина схватила меня, на что я лишь ухмыльнулась.

– Хуже сделаешь, не надо, – прошептала Лина на немецком.

– Уже свой ничтожный язык придумали? – Жанна смотрела в маленькое зеркальце, поправляя свой макияж, что ничего не спасёт.

– Да, что вам не живётся спокойно, – прорычала я, закрывая глаза, подняв голову к потолку. – Чего вякнула, шавка? Тебе прошлого раза не хватило?

– А что, ты не услышала? Ни. Что. Же. Ство, – по слогам повторила Жанна.

Через секунду моя рука оказалась на задней стороне шее Жанны, притягивая к своему плечу, чтобы она отчётливо услышала мои слова. Ребята, что шли мимо резко остановились, удивлённо смотря на нас и иногда хихикая.

– Послушай меня сюда, штукатурка ходячая… Хватит вымещать на других свою злость на очередную измену своего кабеля. Ваши скандалы изрядно надоели. Включи остатки своего мозга, пересохшего от нереально количества лака в голове, и запомни уже, ещё раз, что-то скажешь про моих друзей, лысой оставлю, – опаляла своим горячим дыханием ухо Жанны.

– Мой папа…

– Твой папочка мне ничего не сделает, – сжимая сильнее руку на шее Жанны, я через пару минут отпустила её, подходя к Лине. Кто-то уже в голос начинал смеяться над «черноволосой» королевой, даже её подружки тихо посмеивались.

– Зато у меня есть парень, я королева университета и мои родители богатейшие люди на земле, – вслед кричала Жанна, протирая свою шею. – А у тебя только одна подруга, ты ничто здесь.

Лина уже хотела развернуться и что-то ответить этой раскрашенной, но я схватила её за плечо, останавливая от ненужных действий.

– И? Ты хотела утвердиться этим? – даже не повернувшись лицом к ней, усмехнулась я. – Лучше буду пешкой, чем королевой, что скоро исчезнет с шахматной доски.

– Пойдём Ли, пары скоро начнутся.

***

Филология языков мира один из самых скучных предметов. Лично для меня. До становления полноценным членом организации «Защитников» все дети проходят через школу Защитников. Ребята изучали языки, историю мира, практиковали техники рукопашного боя, учились стрелять из огнестрела и кидать холодные оружия и так далее. За пару лет дети превращались в профессиональных спецназовцев. Но я училась по другой системе, которая немного отличалась от остальных. Моим воспитанием занимался Учитель. Его тренировки были жестоки, если ребята пробегали двадцать кругов вокруг организации, то я должна была шестьдесят и с утяжелителями. Хотя его методы не раз спасали меня. Поэтому я отчасти благодарна ему. Но этому Старику я и слова благодарности не скажу.

На доске появился фонетический разбор омонимичных слов славянских языков. Подняв глаза на пару секунд, я снова опустилась на руку, продолжая вырисовывать на своём листке Цербера.

Этот милый трёхголовый щенок однажды решил сбежать из царства Аида. Он гулял во Центральному парку, доставая многовековые деревья с корнями. Большинство гражданских видели маленького пушистого пуделя, из-за тумана Гекаты. Это средство способно искажать реальность, чтобы не раскрывать существование монстров из Тартара. Было забавно побегать за этой псиной, до того момента, пока он не прокусил мне ногу в икре на сквозь. Шрамы от его острых зубов до сих пор иногда ноют, когда погода меняется. Но я выбрана Афродитой, поэтому все мои изъяны никто не может увидеть, пока я не уберу заслон. Это единственный плюс, потому что было бы много вопрос к семилетней девочке со шрамом на пол щеки, да и с каждым годом отметин становилось больше, так что в этом мне повезло.

Филология закончилась, и у меня закончился лист. Следующая пара как раз с новым педагогом. Поэтому пришлось просить одногрупников о листочке.

– Я думала ты немая, – удивилась девушка с рыжими прямыми волосами, впереди сидящая.

– А ты не слышала, о сегодняшней стычке её с Жанной, – у соседки рыжей округлились глаза. – Жанна вся красная была, даже о свои каблуки споткнулась.

– Девочки, листочек есть или нет? – я сложила руки на груди, облокачиваясь на спинку стула.

– Ой, точно, да сейчас…. Вот держи. – рыжая протянула пару пустых листиков А4.

– Благодарю, – кивнула я, забирая листы.

Девушки продолжили шептаться и иногда посматривать на меня, как бы незаметно. Поэтому я не люблю с ними общаться, попросишь об одном, они начинают копать в другом русле. Лина единственная, которая не говорила за спиной, а спрашивала на прямую, не стесняясь меня.

В кабинет зашёл красивый, молодой, спортивного телосложения с кудрявыми каштановыми волосами педагог с кипой бумаг в руках. Вся аудитория чуть не перестала дышать, рассматривая нового педагога с карими глазами и еле заметными веснушками на лице. Оценив на 7 из 10 его классический костюм чёрного цвета и галстуком в тон костюму, я решила написать Лине.

«Он и правду красавчик…»

Ответ не заставил себя ждать.

«Я поспрашивала, он одинок, не женат, недавно выпустился из нашего вуза. Давай дерзай, потом напиши…»

«Он мой педагог»

«И что? Я начала встречать с врачом Каспера и ничего, теперь работаю вместе с ним и живу счастлива. Давай, давай. Напиши, как всё)»

Прозвенел звонок, и я отложила телефон. Молодой профессор встал посредине аудитории, привлекая к себе ещё больше внимания одногруппников.

– Здравствуйте, меня зовут Юрий Алексеевич Ицкович, я веду историю мира. В процессе работы я запомню ваши имена. Если будут вопросы задавайте их, после пар могу остаться и объяснить непонятный материал. Приступим к изучению.

Бархатный басистый мужской голос продолжал говорить, завораживая девушек. Радовало одно, все кто шептался обо мне пару минут назад, переключились на нового педагога. Хоть он рассказывал интересно, привлекая учеников, но мне это не мешало рисовать и витать в своих мыслях.

– Девушка за последней партой, – услышала я, вырисовывая крыло феникса в уголке листочка. – Не могли бы, Вы повторить, что я только что сказал? И представиться за одно.

– Мария Мэйн, – я встала. – Вы рассказывали о Гай Юлии Цезаре.

– А что именно?

– О его прозвище «сапожки».

– Верно. Может вы ещё что-то расскажете, а то Вам вроде скучно, – попросил профессор, протирая свой очки специальной тряпочкой, вытащив её из кармана.

– Когда Гай был ребёнком, отец брал его с собой в свои знаменитые германские кампании, где Гай носил детские сапожки наподобие армейских калиг. Из-за этого впоследствии за ним и закрепилось прозвище «Калигула», что значит «сапожок» лат. caligula – уменьшительное от caliga. И вы были не правы. Цезарю не нравилось его прозвище, но оно прижилось до наших дней.

– Верно, – согласился мистер Ицкович, протирая свои очки. – Знаете историю Римской империи?

– В детстве увлекалась.

– Прекрасно. Я продолжу с вашего разрешения.

Я кивнула и села обратно, и Юрий Алексеевич продолжил «интересно» рассказывать про Римскую Империю, но одногрупники всё равно иногда смотрели в мою сторону, что начинало изрядно бесить.

Когда пара закончилась и аудитория начал пустеть, уже никто на меня не обращал внимание, что несказанно радует. Девушки окружили молодого преподавателя, что-то сразу спрашивая у него.

– Мисс Мэйн, не могли вы задержаться, – махнул мне мужчина, когда я чуть не вышла из аудитории. – Девушки, социальных сетей у меня нет, но вы можете написать мне на почту, я обязательно отвечу на все вопросы.

Девушки разочарованно выдохнули, но закивали, потихоньку выходя из кабинета, оставляя нас наедине.

– Вы что-то хотели? – прерывая неловкую тишину, спросила я.

– Да… – Педагог снял очки, открывая свои карие глаза. – Вы хорошо разбираетесь в истории. Откуда такие познания?

– Я уже отвечала на этот вопрос. Увлекалась в детстве, – отмахнулась я, поправляя сумку через плечо.

– И много успели изучить?

– Всё невозможно знать, даже если всю жизнь изучать.

Учитель кивнул, соглашаясь со мной.

– Мне декан сказал, чтобы я выбрал людей для викторины международной. Не хочешь попробовать?

– У меня три работы и учёба, плюс тренировки и личная жизнь. Пожалуй, откажусь, – я мило улыбнулась и уже хотела уходить.

– Ты подумай, если что в актовом зале после 18 приходи, – крикнул уже в след мне профессор.

Закатив глаза, я вышла из аудитории. Ещё мне этого не хватало. Меня что-то сзади схватило за талию. Быстро перехватив руку, я вывихнула её, прижимая человека к стене.

– Ай, Мари, больно! – повторяла Лина, стуча свободной рукой по стене.

– Ли, прости, я… Прости…

Я отпустила подругу и начала кланяться, извиняясь. Лина приподняла меня и мило улыбнулась, после чего притянула к себе, обнимая.

– Ничего, сама виновата… Ладно, ты всё?

– Да, сейчас поеду в кафе, – я поправила подол своего темно синего платья.

– О, нет. Я тебя забираю, – Лина схватила меня за руку и потащила куда-то вперёд.

– Стой, у меня сегодня смена, да и…

– Я позвонила Гоге, он сказал, что тебя заменит. На сегодняшний вечер ты моя.

– Ли, такими темпами меня Гога уволит и отправит в реку Лета.

– Да не переживай так. Всего пару раз тебя украла. Плюс как начальник, он хороший человек и понимает, что тебе тоже надо отдыхать.

Не успели мы завернуть за угол, как сзади нас кто-то меня окликнул.

– Мисс Мэйн! Простите, – Мистер Ицкович остановился, приводя дыхание в норму. – Я Вас обманул, сегодня не в 18, а в 19. До пол седьмого репетиция у театрального кружка. Я надеюсь, вы придёте.

– Конечно придёт, – за меня ответила Лина, мило кивая моему педагогу, пока я смотрела на неё с поднятыми бровями.

– Вот и хорошо. Тогда в 19 в актовом зале, буду ждать.

Мистер Ицкович скрылся так же быстро, как и появился. Лина заглянула за угол, чтобы убедиться, что никого нет, потом повернулся ко мне, сложив руки на груди.

– Что? – не выдержала я, этот взгляд кари – зелёных глаз.

– Я жду объяснений! – Ли резко подняла руки, ударяя себя по ногам. – Ты в курсе, что он признан самым красивым преподавателем в университете. И он будет ждать тебя в 19 в актовом. Прошло два часа, а ты уже его закадрила.

– Во-первых, мне всё равно кем его считают, – я начала загибать пальцы. –Во-вторых, он набирает группу умников для конкурса по истории, на который я не пойду. И в-третьих… Никого я не кадрила!

– Да поняла я, успокойся, – Ли пыталась скрыть смех. – Мне всё равно, ты сегодня идёшь. Но сначала в кафе.

Я закатила глаза, следуя за подругой, которая уже продумала мне свадьбу с мистером Ицкович.

Глава 7.

Всё не вечно

В актовом зале театральный кружок ещё репетировал сцену из «Маленький принц» Антуана де Сент-Экзюпери. На самом деле ничего, играют хорошо и уже сценарий выучили, поэтому выглядит даже лучше, чем не плохо. Хотя я никогда не соприкасалась с искусством театра, но мне нравиться. На часах уже пятнадцать минут восьмого, но я сижу одна не из театрального кружка.

Мой браслет начал вибрировать от чего я дёрнула ногой, шумно ударяясь о спинку впереди стоявшего кресла.

– Простите, – извинилась я, кивая куратору театрального кружка.

Прокрутив маленькую бусинку браслет – коммуникатор перестал вибрировать. Открыв новости на телефоне, я ничего интересного не увидела. Браслет снова начал вибрировать, что уже начало раздражать. С помощью этих браслетов Защитники могут связаться друг с другом, даже находясь в самой глуши или под землёй. Отдел Гефест разработал их ещё во время Второй Мировой, чтобы не перекликаться с волнами гражданских военных. Хоть Учитель отдал мне новый браслет, я не собиралась им пользоваться, особенно отвечать на их звонки.

«Бесят», – подумала я, отклоняя уже десятый звонок.

– Мда, знала, что не стоит приходить, – пробурчала себе под нос, вставая из кресла.

Ребята тоже начинали уже уходить, поэтому я решила больше здесь не задерживаться. Уже открыв дверь, я ударилась об накаченную мужскую грудь. Я резко сделала шаг назад, отодвигаясь от кого-то.

– Надо быть аккуратнее, когда заходишь, – я отряхнула своё платье и поправила сумку. – Не виде…

Я подняла глаза и увидела мистера Ицкович. Он был более растрёпан, да и помят, как будто бежал марафон в своём костюме.

– Прости, я задумался и не увидел тебя, – мистер Ицкович поправил волосы назад. – А и прости, что пришлось ждать. Меня декан вызвал к себе, а это в другом крыле, а телефона твоего у меня нет.

– Понятно, но мне моё время дорого, поэтому я ухожу, – я уже хотела выйти их зала, как меня схватил за руку профессор.

– Стой, подожди минут пять, они сейчас уйдут, и мы начнём, – он мило улыбнулся, а в глазах сиял странный огонёк. – Ты всё равно пришла.

– Меня подруга заставила, – отмахнулась я, чувствуя своим шестым чувством что-то неладное.

Мистер Ицкович поставил два стула на сцене, пытаясь не зацепить декорации сада с розами. По моей спине пробежалась новая волна мурашек от чего моя правая рука немного начала трястись.

«Прекрасно, мне ещё тремора не хватало» – усмехнулась про себя, я сжала руки в кулаки, оставляя полумесяцы на ладонях от острых ногтей.

– Мари, ты не против если мы перейдём на «ты»? – неожиданно спросил Юрий Алексеевич, садясь напротив меня.

– Мне всё равно, – пожав плечами ответила я.

– Прекрасно, – Юрий мило улыбнулся, но мне всё равно не нравился его взгляд, он слишком хищный. – У тебя хорошие познания в истории, но давай ещё кое-что проверим.

Профессор начал задавать вопросы в разнобой, мешая современную и древнюю историю. Не проходило трёх секунд, как я отвечала. Большинство вопросов мне знакомы ещё с детства, можно ночью разбудить, и я сразу отвечу. Единственное, что меня напрягало – это странный взгляд Юрия. Такое ощущение что это линзы, скрывающие белок и редактирующие зрачок, но не похоже. Да и шею он постоянно потирает. Может волнуется? Всё равно что-то странное с ним, и как-то не комфортно. Сейчас уже начало девятого, скорее всего мы уже здесь одни, что хорошо, меньше гражданских.

– У тебя прекрасные познания, – удивился Юрий, листая свой блокнот.

– Знаю, – я сложила руки на груди, облокачиваясь на спинку стула.

– У тебя был просто прекрасный учитель, – последнее слово мужчина как-то странно произнёс, чуть не сквозь зубы.

– Я не говорила, что занималась с учителем, – моё тело мгновенно напряглось, а рука машинально потянулась к поясу, но кинжал давно пылиться на полке в квартире. Впервые я пожалела, что не взяла его.

– Так ты сама занималась? – у мужчины выступила вена на виске, а очки немного скатились на носу. – Это ещё удивительнее! Ты просто потрясающие чудо!

Хоть его улыбка казалась дружелюбной, но моё тело всё равно относилось к нему с недоверием. Подвинув к себе ближе свою сумку, я постаралась незаметно засунуть внутрь руку.

– Юрий, а почему мы здесь одни?

– Я же тебе сказал, что ищу команду для защиты вуза на международном конкурсе по истории, – даже несмотря на меня, Юрий продолжал что-то искал в своих бумажках.

– Да, я помню. Но командой здесь не пахнет. Мы здесь одни.

– Но ты же всегда работаешь одна, – быстро ответил мужчина, после чего у него забила вена на шее, а зрачки в глазах расширились.

– Что? – удивилась я, напрягая ноги, чтобы встать резко. – Мы раньше точно не пересекались. До сегодняшнего утра я вообще вас не знала.

Мужчина снял очки, закрывая глаза и качая из стороны в сторону головой. Он выдохнул, а я почувствовала, как в комнате температура начала подниматься. Сквозь рубашку начала светиться странная татуировка-знак, который я знала с детства.

– Ты как-то слишком долго соображала, – мужчина опустил голову, открыв свои глаза. Хотя сложно назвать их глазами. Вместо белка было жёлто-оранжевое вещество, а зрачок полностью стал черным.

– Демон?! – я вскочила со своего места, доставая из сумки кольт 1911, 45 калибра.

– Я уже думал, ты не догадаешься, – усмехнулся он, снимая свой галстук. –Как– то долго для Защитника высшего ранга.

– Я в отставке, – отступая назад, прорычала я, сжимая сильнее кольт.

– Точно.

– Что ты тут делаешь?

– Как будто сама не знаешь? Отрубила мне голову и заставила гнить тридцать лет назад. Стоп…, да ты не та Мария! – мужчина начал смеяться, от чего пол немного дрожал под ногами. Я точно что-то упустила и не могла понять, что.

– Мне говорили, что Мария дала потомство, но я не думал, что она клонировала себя. Хотя брюнеткой тебе больше пошло бы. Не хочешь перекраситься?

– Зачем ты вылез из-под земли, давно не отхватывал?

Я не успела даже моргнуть, как доступ к воздуху был перекрыт, и я перестала чувствовать пол под ногами. Огромная рука схватила меня за шею, я выронила сумку и кольт, пытаясь высвободиться из крепкой хватки. В глазах темнеет, тело перестаёт слушаться, да и желания больше сопротивляться не было. Неужели мой конец придёт сейчас? Хотя, чего мне жаловаться. Там меня уже давно ждут.

– Мне интересно реакция Найры, когда она узнает, что её кумир умер от моих рук, – довольно прорычал демон, ещё сильнее сдавливая шею, от чего она немного хрустнула.

– Кх…Ш-то… – еле-еле прохрипела я.

– Она всё кричала и звала тебя… Но ты так и не придёшь!

Откуда он знает Найру? Они не должны были пересекаться. Что он с ней делал? У стула болты начали плавиться, из-за чего был слышан скрежет дерева. У мужчины на кистях, где, я держалась руками, начали появляться ожоги от моих пальцев.

– DAMMIT! – крикнул демон, отпуская мою шею.

Упав на колени, я начала кашлять, пытаясь восстановить дыхание или хотя бы зрение. Легкие горели, полной грудью никак не вдохнуть, но я схватила дрожащими руками свои вещи и побежала, спотыкаясь к краю сцены. Мужчина начал расти в размерах, его дорогой костюм рвался по швам, пока я прыгала со сцены, чуть не подвернув ногу.

Не успела я приземлиться, как около меня образовалась дыра от кислотной слюны. По легендам всех демонов Аид заключил глубоко в Тартаре, чтобы они не смогли выбраться. Но Боги давно покинули свои позиции и за порядком следить некому. И тут до меня дошло, что я не могу выстрелить, не могу нажать на спусковой крючок. Потому что он просто расплавился, да и выстрелить бы я не смогла с такими трясущимися руками. Выругавшись, я медленно начала отступать назад.

– Не убьёшь меня? – удивился кислотный демон.

– Я больше не убиваю, – ещё осипшим голосом ответила я.

– Да, я слышал об этом… Ты ещё не оправилась от своей ошибки. Как это печально, – демон посмотрела на мои руки, прыгая со сцены, оставляя вмятины в бетоне. – Великая Мари сейчас, как беспомощный пегас, который сломал крыло и не может летать.

– Тебя это не касается…

– Скоро всё прояснится… – глаза мужчины стали полностью черные, как две бездонные ямы. – «Вера, Надежда, Любовь с защитником Титанов сразится. Феникс из многолетнего пепла восстанет, но быстро им обратно станет…» – его глаза снова стали ярко красно-оранжевыми.

– Что это? Где Найра? Что ты с ней сделал?

– Совсем скоро вся твоя жизнь перевернётся вверх ногами! – от его криков вся комната задрожала.

– Вверх ногами или жизнь! – неожиданно за спиной крикнул знакомый мужской голос. – Это как в Шекспире! Ну только там было немного по-другому, но схоже.

В дверях стоял Питер со сложенными руками в свободной белой рубашке и голубых джинсах с белыми высокими кроссами на ногах. Он медленно шёл к нам, ведя руками по бархатным спинкам кресел.

– Томпсон, что ты тут забыл? – я бегло переводила взгляд то на демона, то на Питера.

– Да так мимо проходил, решил заглянуть. Вовремя пришёл, – усмехнулся Томпсон, показывая на демона.

Демон запустил ещё одну струю кислоты в меня, я еле успела увернуться, отпрыгнув на спинку кресла. Посмотрев вниз, я увидела, как дымиться моё платье.

– Твою ж…! Ты знаешь сколько оно стоит!? Мог лучше целиться, в голову хотя бы? – Крикнула я, рвя платье, чтобы кислота не разъела его полностью.

Мужчина ещё раз плюнул в меня, я отскочила в сторону, а на этом месте появился просвет на этаж ниже.

– Всё достал! Ты тупоголовое создание!

Кинув сумку Питеру в руки, я спрыгнула на пол, отдирая деревянный подлокотник. Бывший мистер Ицкович пытался попасть в меня, но все его брызги были напрасны. Я проскользнула между ног демона, воткнув в икру деревянную палку, пачкая свои руки в чёрной жидкости демона. Рёв бывшего педагога раздался по всему зданию факультета.

– Придурок, беги, быстрее! – крикнула я испуганному Питеру, пока бежала по спинкам кресел, чтобы случайно на полу не наступить на кислоту.

Парень не сразу понял, что я прошу, пока не дала ему подзатыльник. Выбежав из зала, я ещё раз пихнула блондина, чтобы он бежал быстрее по пустым коридорам. Гражданские под воздействием страха часто каменеют -это нормальная реакция, но в такие моменты нужно побеждать свои аминокислоты. Хотя не потерял сознание, уже хорошо. Крутя браслет, я пыталась набрать хотя бы один из номеров Защитников. Но голова на секунду стала тяжелее камня и рёв демона дезориентировал на пару секунд.

Питер упал на колени хватаясь за голову, роняю мою сумку рядом с собой. Вокруг стоял жуткий звон, от которого голова раскалывалась на несколько частей, хотелось самой разбить себе голову, чтобы не чувствовать эту боль. Пробежав уже несколько коридоров, можно понять, что мы одни из последних в этом здание. Питер еле-еле держался, медленно теряя равновесие, стоя уже на четвереньках.

В конце коридора появилось в несколько раз больше меня существо с бешеными красными глазами, оставляющее черные кровавые следы на кафельном полу. Я достала свой кольт из сумки, сразу прицелилась. Осталось только ждать. Монстр увидя меня, перешёл на четвереньки, а из рта выступала белая пена. Омерзительно.

Семь метров.

– ТЫ ПОПЛАТИШЬСЯ!

Шесть метров.

– ДРЯННАЯ ДЕВЧОНКА!

Пять метров.

– ЗА ВСЁ РАСПЛАТИШЬСЯ!

Три метра.

На весь коридор раздался выстрел. Демон резко остановился, хватаясь за центр лба, пытаясь остановить чёрную жидкость. Его глаза на секунду стали человеческими и в них выступили слёзы. Знакомый взгляд разочарования и чувства близости смерти, по моему телу пробежали мурашки и отвернулась полностью, чтобы не видеть, как по демоническому лицу, уже на перегонки бежали дорожки чёрной крови. В голове вспылили лица, которые смотрели на меня таким же взглядом. Хотелось убежать куда подальше от них, но они были по всюду.

Тело громко грохнулось, возвращая меня в реальность. Дрожь в руках прекратилась, но внутри меня что-то щёлкнуло. Сейчас перед мной по середине коридора лежит бездыханное тело и был гражданский.

Быстро найдя Томпсона взглядом, я спрятала кольт за спину. Круглые глаза Питера были устремлены на бывшего мистера Ицковича. Парень так сжимал колени, что на его руках выступили вены. Нельзя было ему это видеть, но и выбора не было.