Избранники

Виктория Цветкова

Избранники

Нежный цветок горной фиалки поет только избранным.

1. Месть магистра

– Похоже, они сделали это, Шели! – Изящная красавица-эльфийка улыбнулась и провела узкой ладонью над зеркальцем в бронзовой оправе. Глубины зеркала затуманились, наполняясь первыми неясными тенями.

– Я ни тхара не понимаю! – раздраженно просипел высокий пожилой мужчина в черном балахоне, склонившийся над плечом эльфийки. Он старательно вглядывался в скользящие фигуры, но так ничего и не разобрал. – Сделай что-нибудь, Этониэль! Зачем ты выбрала шпиона с жуткой близорукостью?

– Не шуми, Шели, я теряю концентрацию! – небрежно отмахнулась красавица. – У граев прекрасное зрение, но учти, что птицы, как и другие животные, видят мир иначе, чем эльфы или люди. Я пытаюсь приспособиться к его ограниченному восприятию. Имей терпение.

Постепенно картинка в зеркале перестала мерцать, проявились фигуры людей. Но кто есть кто разобрать было все-таки непросто, потому Этониэль велела граю, разум которого ей удалось захватить, спуститься ниже.

Через минуту изображение обрело четкость, стало цветным и даже объемным. Дым пожарищ поднимался от развалин убогих хижин. Широкоплечие длинноволосые воины в кожаных латах расхаживали среди руин с видом победителей. Уродливые черно-красные разводы ритуальной боевой раскраски на лицах не оставляли сомнений в их принадлежности к жестокой расе орков. Зрители у зеркала с живым интересом наблюдали, как воины жадно обыскивают тела павших защитников селения. Особенно варваров привлекало имущество магов: они срывали с остывающих тел дорогую экипировку, не брезговали и невзрачными мантиями некромантов.

Несчастных оборванных жителей – женщин и детей – сковывали попарно и загоняли на длинную открытую повозку. Впрочем, пленников оказалось мало, поскольку деревня была почти необитаема из-за постоянных набегов.

– Где же дей’Леонн? Неужели его все-таки убили? – Шелард ди’Кэй от нетерпения топтался на месте и кусал обветренные губы.

Ди’Кэй еще недавно был магистром некромантии в престижной академии «Синяя звезда», заседал в Высшем совете Багрового замка. А ныне он беглец, лишенный званий, приговоренный к выжиганию дара и пожизненному заключению в жутком тюремном измерении. И всем этим он обязан мальчишке-студенту. Не удивительно, что, как только бывший профессор оказался на свободе, он загорелся неукротимой жаждой мести.

Вернуть прежнее положение невозможно: доказательства вины неоспоримы, но некромант нашел смысл жизни в мести гонителям. Отсюда его волнение: вся операция, придуманная им и исполненная чужими руками, могла сорваться из-за случайной орочьей стрелы. Глупая смерть мальчишки не искупила бы его грехов, ведь Алес дей’Леонн виновен в крушении всех жизненных замыслов профессора ди’Кэя. Даже возможность превратить парня в безвольного зомби принесет лишь частичное удовлетворение. Нет, на дей’Леонна у Шеларда другие планы!

– Не пори горячку, Шели! Ненавижу эту твою суетливую манеру. Я всегда утверждала, что мать напрасно связалась с человеком. В результате получился мой младший братик – страшный торопыга. – Прекрасная Этониэль с сестринской нежностью посмотрела на пожилого уже родственника, а затем снова отдала мысленный приказ своему пернатому шпиону.

Тот тихо, без характерного для птиц этой породы раздражающего карканья, опустился на верх крытой повозки, которая только что тронулась в путь под охраной вооруженных луками и кривыми саблями кочевников. Изображение в зеркале металось, пока грай искал щелочку в брезентовом покрытии, а затем резко потемнело. Сводные брат и сестра с трудом разглядели внутренность перевозившей добычу повозки, и юношу, распластанного на мешках награбленного. Глаза его были закрыты, лицо и золотистые волосы в крови.

– Ага, попался, щенок! – радостно вскричал пожилой маг, с торжеством вскидывая руки.

– Выглядит не особенно живым, – с сомнением проговорила его вечно юная сестрица. Легким движением она освободила разум грая, отсылая его в небеса. Птица недолго прослужит глазами в стане врага, если не отпускать ее на волю.

Зеркало теперь отражало потемневшие от времени камни сводчатого потолка старой заброшенной башни и – словно для контраста – прелестное тонкое лицо эльфийки и ее уложенные короной светлые волосы. – Вроде бы на него не забыли надеть сдерживающие магию кандалы. Сюрпризы нам не нужны.

– Пока все идет как надо. – Шелард возбужденно заходил, широкими шагами меряя зал; под подошвами сапог противно хрустели осколки мрамора, которым когда-то был выложен пол.

Несмотря на прожитые полторы сотни лет, мужчина все еще был красив, как все полуэльфы. Однако тяжелые удары судьбы – лишение титула и звания, а также приговор суда магов – быстро состарили его: он обрюзг, возле губ залегли глубокие морщины, а в темных волосах проглядывала седина. Этониэль энн’Деммиллион из Высокого дома Плакучей Ивы была уверена, что, не ухитрись она вытащить брата из тюрьмы, тот скончался бы еще до экзекуции выжигания дара. Хотя и на свободе нетерпением и вечным нытьем он регулярно доводил себя до грани истерики. Со сведенными к переносице бровями эльфийка некоторое время наблюдала за метаниями Шеларда, а затем резко хлопнула в ладоши. Звук прокатился по просторному помещению, некромант замер и обернулся к сестре.

– Шели, я согласилась сидеть с тобой в Шандором забытой башне, на полпути в никуда, только из родственных чувств, ясно? Цени! Я даже готова пропустить Осенний бал у Владыки Золотого леса. Но если продолжишь бесить меня, я ни за что не буду помогать и уеду. Понял, братец?

– Бешу? – удивился маг, непонимающе изогнув бровь. – Дорогая Тони, поверь, я благодарен тебе! Просто…

Но сестра оборвала его, ее звонкий, словно горный родник голосок зазвенел под осыпающимися сводами:

– Просто успокойся! Мальчишка скоро окажется здесь, раз уж тебе так важно отыграться на ком-то.

– Скоро, но… – продолжил было волноваться и кипеть мужчина. Но встретил грозный взгляд изумрудных глаз и оборвал себя, заискивающе улыбаясь: – Все, все, Этониэль, я спокоен, спокоен…

2. Дурная весть

Черный каррус взмыл в ночное небо над Триестой. Оставив позади дворец короля Зангрии – сверкающее золотыми огнями чудесное видение, – магомобиль набрал высоту и промчался над темным парком Колдовских Затей, над торговыми бульварами, оживленными даже в глухой час, над площадью Главного портала. Миновав центр города, транспортная капсула медленно пошла на снижение над районом, где селятся исключительно богатые лейры и купцы.

Квартал Катринна-диРивера редко патрулируют стражи, ведь тут не бывает происшествий, и добропорядочный пожилой господин, задержавшийся за полночь на деловом обеде, не рискует получить боевым заклинанием в затылок на пути к родному порогу и сохранит туго набитый золотыми леями кошель.

Каменные дома в два-три этажа в равной мере ординарны и нелепы. Зато каждое здание отделано с претензией на роскошь, а некоторые окружены пышными скверами с фонтанами или искусственными озерами. Этот район – хорошее место для сытой, безопасной жизни, но, чтобы именоваться шикарным, ему не хватает того сочетания неброской роскоши и гармонии, которой отличаются кварталы, где обитают аристократы.

Над улицей Роз-диРив магомобиль резко снизился; из-под плоского днища показались колёса. Широкие резиновые шины деловито зашуршали по гладкой плитке мостовой.

Что сказали бы жители этого добропорядочного местечка, если бы узнали, что здесь, за фасадом одного из скучнейших трехэтажных домов, скрывается элитарный тайный клуб для золотой молодежи? Время от времени горожане недоумевают, почему ночами на их тихой улице скапливается так много элегантных каррусов? А по утрам запоем читают скандальные сплетни о похождениях дочки какого-нибудь министра, и даже не подозревают, что юная сьерра феерила в доме по соседству!

Кто же тот негодник, что догадался организовать злачное местечко для балованных детишек под носом у властей? Сам лорд королевский дознаватель утверждает, что это ему не известно (правда, хитро прищуривается при этом). Так или не так, но о существовании клуба, власти узнали далеко не сразу, потому и не спешат прикрывать скандальное заведение – неугомонная столичная молодежь снова что-нибудь придумает, так пусть лучше собираются здесь, чем неизвестно где.

Ворота того самого неприметного дома этой ночью были гостеприимно открыты. Черный каррус заехал во двор, забитый роскошными транспортными капсулами. Дверца со стороны водителя поднялась, на замощенный плитами двор ступил высокий мужчина. Лучи Веолики, сияющей в темных небесах, посеребрили короткий ежик его белоснежных волос. Одетый во все черное, словно, чтобы затеряться в ночи, он направился к крыльцу. Звук шагов гулко отдавался от украшенных вычурными колоннами стен дома.

У входа появился швейцар – мужчина солидной наружности, с плешью во всю голову. Господин Ари безмятежно зевал, сожалея о прерванной дреме, но так и застыл с открытым ртом, когда узнал припозднившегося гостя.

Да еще бы не узнать, ведь только один эйс во всей столице позволяет себе носить столь немодную среди аристократов короткую стрижку – принц Истиан. Да-да, самый настоящий принц – средний сын его величества короля Зангрии, а, по совместительству, еще и глава службы разведки. Красивый, очень высокий и прекрасно сложенный, по уверенной походке в нем угадывался тренированный воин. Но не внешность и не титул так поразили лакея – красавцев и красавиц из благородных он навидался по долгу службы. Само появление эйса Истиана (так, для быстроты, опуская титул, его называли подчиненные) было неожиданным и означало многое.

Вот уже несколько месяцев глава королевской разведки являлся тайным начальником Ари. Швейцар добросовестно составлял еженедельные рапорты и срочные донесения на имя его высочества. Но до этой ночи эйс Истиан сам никогда не появлялся здесь, ведь он известная личность в столице. И теперь, когда начальник тут, каждый юный бездельник наверху, в клубе, смекнет, что их веселое местечко больше не тайна для стражей. Вся работа департамента разведки насмарку! Правда, даже такой маленький человек, как Ари, сообразил, что поздний визит принца неспроста, и только серьезная причина могла заставить его скомпрометировать это место. Ари аж крякнул с досады, предчувствуя скорый перевод на новое место, где служба будет и хлопотнее, и опаснее. Но агент был слишком хорошо вышколен, чтобы задавать вопросы.

Когда принц подошел к крыльцу, швейцар вытянулся во фронт и подобострастно поклонился. Бледно-голубые глаза главы департамента разведки, казавшиеся в скупом свете фонаря над подъездом почти белёсыми, немного сощурились – только это выдало, что агент узнан.

– Он здесь? – холодный низкий голос заставил все волоски, оставшиеся на голове подчиненного, встать дыбом.

Ари не пришлось расшифровывать, о ком спрашивает его высочество. Королевская разведка не занимается мелочовкой, интересы службы распространяются на младшего сына короля, принца Роэнна, и его кузена – герцога Сетта, а также немногих их близких друзей. Ну и на девиц, которые сменяются у парочки высокородных сосунков с удручающей регулярностью (это мнение швейцара – его утомляла писанина; королевская же родня наблюдала за чехардой подружек у мальчиков со сдержанным интересом).

– Здесь. Два часа как прибыл, мой лорд. Один, без герцога.

Блондин мрачно кивнул и прошел в услужливо распахнутую дверь.

Картины, изображающие все радости этой жизни, поблескивали лаком в позолоченных роскошных рамах на стенах скудно освещенного фойе. Мужчина держался уверено, так, словно прежде посещал это место. Быстро прошел к мраморной лестнице, застеленной ковровой дорожкой. Могло показаться, что дом пуст, такая царила торжественная тишина. Но это не смущало Истиана, он знал, кто ставил заклинание «полога молчания».

Принц поднялся на второй этаж и приложил ладонь в кожаной перчатке к дубовым дверям. Поморщился от какофонии нахлынувших звуков. Музыка, пение, громкий девичий смех, гомон мужских голосов, звон бокалов и посуды…

Толкнул дверь и вошел в полутемный зал, стараясь остаться незамеченным. Это оказалось просто. Ярко освещена была лишь сцена, где медленно, повинуясь ритму, извивалась вместе с магическими иллюзиями, танцовщица в ярком трико. Бард сидел рядом с музыкантами, боком к залу, и тихонько мурлыкал модную лирическую балладу. Встретившись взглядом с вошедшим Истианом, певец ничем не выдал удивления, старательно отвел глаза и сделал вид, что всецело поглощен иллюзиями двух гривастых змеев, которые вили кольца вокруг танцовщицы.

Принц отошел от дверей, чтобы не возбуждать интерес юных прожигателей жизни, и порыскал взглядом по залу. Посетителей было около двух десятков. Сплошь молодые эйсы и сьерры, многих из них он знал или встречал на приемах и балах во дворце короля или у знакомых. Большинство вели себя пристойно, однако в самой атмосфере витала нотка вседозволенности – позы чересчур раскованные, голоса и смех громче, чем принято в обществе.

Истиан был далек от того, чтобы порицать молодежь за стремление организовать собственное заведение для избранных, сам недавно вышел из этого возраста. Лишь бы держались в стороне от запрещенных веществ и не превращали клуб в притон. Впрочем, за этим строго следили его люди, а сам он был уверен в благоразумии брата и кузена.

Тот, кто был ему нужен и ради кого он нарушил тщательно лелеемую его работниками анонимность, обнаружился за столиком в дальнем от двери углу. Его младший брат Дейн, принц Роэнн, любезничал с двумя красавицами-эльфийками.

***

Рука одной из девушек (насколько Истиан знал из доклада, эта дама учится в магической академии на курс старше его брата) любовно обвивала шею Роэнна. Пальцы эльфийки зарылись в его блестящие, черные волосы. С того места, где скрывался Истиан, виден был только четкий профиль младшего принца, он как раз смеялся шутке одной из своих дам.

Истиан любил подразнить Дейна, потому послал в спину юного бездельника крохотную, почти невидимую глазом, черную молнию. Молодой человек подскочил на стуле и с перекошенной от гнева физиономией резко обернулся в поисках шутника. Заметив прячущуюся во тьме у входа фигуру, Роэнн вскочил и, к удивлению своих спутниц, направился на разборки. Девушки принялись шептаться, испуганно поглядывая на сгустившуюся вокруг входа тьму. Приблизившись, принц различил внушительную фигуру старшего брата, и угрожающее выражение на красивом лице сменилось вопросительным, даже ошеломленным.

Вот уж кого Дейн не ожидал здесь встретить!

Тем не менее от вечного насмешника Истиана, как раз и можно ждать укола пониже спины – вряд ли кто-то другой осмелился бы на такую дерзость, иначе вызова на магический поединок не миновать.

– Ист? Что ты здесь делаешь? – Вопрос вырвался машинально, Роэнн и сам уже понял, что брат явился с какой-то важной миссией. В ином случае мог бы связаться при помощи маговизора.

– Я за тобой, Дейн. Отец требует тебя во дворец. Немедленно.

– Старик понизил тебя до посыльного? – глумливо хохотнул Роэнн, но видимая беззаботность не обманула старшего брата.

Истиан успел заметить, как напрягся Дейн при упоминании их отца, Даррена X по прозванию Мудрый. Не очень-то король Зангрии оправдывает это именование, ведь открыто пренебрегает младшим сыном. Дейн, который вместо семейной магии дей’Риноров – некромантии, получил при рождении сильный дар менталиста, служит объектом вечного недовольства отца.

– Смешно, – оценил дерзкую шутку начальник разведки. Взглядом приказав следовать за собой, он направился к дверям.

Младший из принцев небрежно махнул рукой дамам, шокированным его внезапным уходом, и поплелся исполнять тяжкую повинность. Дейн ненавидел отвратительное чувство беспомощности, которое охватывало его при одном имени отца. Словно он все еще тот тщедушный трехлетний малыш, начавший заикаться потому, что наследный принц – их самый старший брат – на несколько часов запер его в дворцовых подвалах. Король редко требовал Дейна к себе, а если звал, то только для выговоров. Приятного в этих встречах не было.

А тут еще Истиан… Роэнн терялся в догадках, что случилось: в самоуверенном насмешнике, старшем брате, чуткий менталист сегодня уловил перемену – некий надлом, словно от внезапной потери.

– Ты чем-то расстроен, Ист? – допытывался Дейн, но ответом некромант его не удостоил.

Братья молча прошли мимо все еще топчущегося на крыльце швейцара. Роэнн направился было к собственному каррусу, но Истиан тронул его за плечо.

– Поедешь со мной, – тон не терпел возражений. – А то еще потеряешься по дороге.

Дейн остановился, наблюдая, как брат уверенным шагом идет к своему магомобилю. Выпитое саросское еще слегка туманило мозг, но ночная свежесть быстро выветривала клубный угар.

– Да что случилось-то, ты скажешь?

– Не здесь, – раздраженно откликнулся старший, забираясь в каррус. Грубостью он маскировал огорчение и беспокойство, которые поселились в душе, когда король среди ночи вызвал его во дворец и сообщил новости из северного приграничья. Истиан хмуро оглянулся на брата: – Залезай, или тебе помочь?

Проглотив резкий ответ, Дейн устроился в обтянутом мягкой кожей салоне транспортной капсулы Истиана.

Двери бесшумно опустились, отсекая посторонние звуки. Защитное магическое поле окутало каррус слабым свечением, делая капсулу почти неуязвимой. Приборная доска подмигивала разноцветными надписями и стрелками. Истиан задал направление, потянул на себя рычаги, и карр плавно поднялся над крышей дома и окружающими его деревьями и понесся в сторону центра города.

Швейцар Ари стоял посреди темного двора и, задрав голову, наблюдал, как удаляются огоньки на закрылках карруса. Только когда магомобиль окончательно потерялся в звездной пыли, Ари выдохнул с облегчением: начальство убыло и в клубе все спокойно, а золотые птенчики по-прежнему беззаботно пируют. Он не стал ломать голову над тем, зачем эйсу Истиану понадобилось вытаскивать младшего принца из клуба, просто тихо радовался, что теплое местечко пока остается за ним.

***

Тяжелое молчание повисло в салоне. Роэнн некоторое время ждал, что брат заговорит, но тот явно не спешил. Но менталист, при видимом бесшабашном отношении к важным сторонам жизни, мог быть очень упрям, если его что-то тревожило. А визит к королю – это всегда тревожно. Даррен Х – полудемон, скрывающийся за красивой личиной полуэльфа – не слишком приближает к себе даже тех людей, которых любит. А Дейн не причислял себя к любимчикам отца. Что бы младший сын не сделал, король найдет повод для придирок. Не удивительно, что принц с тяжелым сердцем отправлялся во дворец.

Устав от попыток пробиться за непроницаемую пелену ментального щита главы королевской разведки, Роэнн, наконец, спросил прямо:

– Что все-таки случилось, Ист? Я так и эдак прикидываю – вроде мы давно не косячили.

Истиан понял, что от него не отстанут, в синих глазах брата светились нетерпение и закипающий гнев.

– Последнюю неделю вы действительно паиньки, – подтвердил Истиан и обреченно вздохнул. Он-то хотел переложить миссию по доставке дурных новостей целиком на отца. Но так лучше: король ведь рубанет сплеча, а Дейн вспылит и наговорит дерзостей. Правда, и сам некромант совсем не мастер готовить людей к неприятным известиям. Тем более к таким!

Как сказать братишке, что на возвращение их кузена почти никакой надежды? И как самому принять, что Алеса, герцога Сетта, – с его яркими фиолетовыми глазами чистокровного демона и ослепительной, солнечной улыбкой, свойственной только людям, – больше нет? Немыслимо! Истиан помянул тхара сквозь зубы.

– Речь о Сетте, – произнес он медленно. Руки вцепились в рычаги управления, а взгляд приклеился к сверкающим золотом башенкам королевского дворца, к которому они неслись на полной скорости. Себе он мог бы признаться, что боится посмотреть в обеспокоенные глаза брата. Но не признался.

Роэнн ожидал услышать что угодно, только не титул Алестейра ди’Ринора – кузена и ближайшего друга, с которым вместе росли. Без него он не представлял свою жизнь.

– Ч-что с Алесом? – прошептал Роэнн непослушными губами. Наклонился вперед, пытаясь ментально нащупать знакомую темную ауру, что иногда удавалось даже на расстоянии. Безуспешно. – Он ведь со вчерашнего дня на полевых учениях с пятым курсом некро… – Внезапное осознание страшного заставило прекрасные черты младшего из принцев застыть. В голосе зазвучал явный страх. – О-он ранен? Отвечай, Ист!

– Отряд практикантов из академии перебит орками. – Истиан вывернул рычаги, набирая высоту, чтобы уклониться от распластавшего огромные кожистые крылья верда, чей всадник, похоже, решил, что все небо принадлежит только ему. Обругав недотепу, старший принц повернулся к брату. Заметив, как побелело лицо Роэнна, опустил тому руку на плечо и слегка сжал – максимум эмпатии, на которую способен некромант. – Спокойно: среди мертвых Алеса нет. На поиски уже отправили опытных магов.

– Как это вообще случилось? – воскликнул Дейн. Гнев в нем боролся с отчаяньем. – Где были наставники?

Истиан тяжело вздохнул, его мучили те же вопросы.

– Пока нет ответа, ведется расследование. Мы все выясним, но нужно время.

– Орки казнят Сетта, ты же знаешь их нравы! – на скулах Дейна заходили желваки. – Я отправлюсь на поиски!

Истиан окинул его долгим взглядом, понимая, что спором все испортит. Братишка упрям, как сотня наалов. С ним нужно действовать осторожно, чтобы не спугнуть. Он кивнул, соглашаясь, но тут же выставил условие:

– Сперва повидаешь отца.

3. Праздник непослушания от младшего принца

Младший принц и сам не отказался бы узнать у короля полезные для поисков подробности.

Едва прибыли во дворец, Дейн отметил про себя, что каррус брата приземлился не как обычно – на широком плацу возле парадного крыльца, а на закрытой посадочной площадке. Это была первая странность. К ней тут же добавилась вторая: ожидавший их адъютант попросил принцев следовать за собой. Необычно, ведь во дворце членам королевской семьи не требуется провожатый – они у себя дома (не важно, что здесь чувствуешь себя словно в склепе или в музее). Мысленно негодуя на все эти причуды, их высочества двинулись за адьютантом.

Выходом из просторного ангара, предназначенного для королевского транспорта, служил портал – обычный способ сократить дорогу в громадном королевском замковом комплексе. Привычно шагнув в голубое сияние, Роэнн предполагал, что выйдет в зале Магического Источника, на этаже, где расположен рабочий кабинет отца. Вместо этого все трое оказались в гостиной собственных апартаментов Дейна, в Северной башне.

Вихрем налетели чужие эмоции, горькие и темные: страх, тревога, горе, непонимание и непринятие. Чувства настолько яркие, что источать их могло лишь материнское сердце. Менталист привычно закрылся, еще не понимая, что происходит, растерянно оглянулся и встретился взглядом с родителями Алеса.

Принц Алард – высокий блондин с внешностью эльфа, характерной для династии дей’Риноров – остался сидеть в кресле у камина, где пылал магический огонь. По его лицу сложно было что-то прочесть, в этом он копия своего старшего брата, короля Даррена. А вот тетя, прекрасная эльфийка с черными как ночь волосами, упала Роэнну на грудь, не сдерживая рыданий.

Дейн вырос в доме дяди и тети и любил их, гораздо больше своего сурового отца и поглощенной светскими обязанностями матери. Боль этих людей была, как его собственная. Он обнял принцессу и, погладив по шелковистым волосам, прошептал:

– Ну-ну, тетя Отилия, я найду его обязательно. Алес жив, я знаю.

– Мальчик мой, ты не пойдешь туда! Мы не можем потерять еще и тебя. – услышал он сквозь рыдания слова принцессы.

– Отилия, дорогая, успокойся. – Ее супруг протянул жене стакан с жидкостью янтарного цвета. – Вот, выпей, как целитель тебе приказываю!

Прекрасная брюнетка позволила мужу усадить себя в кресло и напоить успокаивающим настоем.

– Ваше высочество, – обратился к Роэнну адъютант короля, который все еще находился в его покоях, – позвольте передать вам распоряжение его величества.

Свиток не был скреплен печатью – король Даррен не соизволил встретиться с сыном, а послал записку. Слегка подрагивающей от сдерживаемой ярости рукой, Дейн взял листок и прочел написанное четким размашистым почерком:

«Приказываю твоему высочеству не путаться под ногами у старших и не высовывать носа наружу пару дней, пока не решится вопрос с северными орками. Надеюсь, ты не доставишь мне дополнительных хлопот – твоего кузена уже достаточно с лихвой. Даррен».

Вот теперь Роэнн понял, к чему все странности: и визит Истиана в клуб, и портал прямо в башню. Оскорбительную записку хотелось скомкать и бросить в камин, но здесь посторонние, нужно держать лицо. Этому Дейна учили с детства: все, что следует делать младшему принцу – не показывать, как ему больно, страшно или горько внутри и не путаться под ногами у старших, как написано в любезном послании отца.