Погребенный великан

Не успели супруги отойти далеко, как заметили впереди по улице две непохожие друг на друга фигуры – Айвора и воина, – которые что-то обсуждали, заговорщически сблизив головы. С приближением Акселя и Беатрисы Айвор отступил и неловко улыбнулся.

– Мне не хотелось будить вас раньше времени. Но хозяин из меня никудышный, а вы оба наверняка умираете от голода. Пойдемте, я отведу вас в старый общинный дом и прослежу, чтобы вам дали поесть. Но сначала, друзья, познакомьтесь с героем прошлой ночи. Вот увидите, мастер Вистан хорошо понимает наш язык.

Аксель повернулся к воину и склонил голову.

– Для нас с женой большая честь познакомиться с человеком, наделенным таким мужеством, щедростью и мастерством. То, что вы совершили вчера ночью, просто невероятно.

– В моих деяниях не было ничего необычного, сэр, как и в моем мастерстве, – голос воина, как и раньше, был мягким, а во взгляде таилась улыбка. – Вчера ночью мне повезло, а кроме того, мне немало помогли мои храбрые товарищи.

– Те товарищи, о которых он говорит, – вступил Айвор, – были слишком заняты, накладывая себе в штаны, чтобы вступить в бой. Этот храбрец сокрушил демонов в одиночку.

– Да ладно, сэр, хватит уже об этом, – возразил воин, обращаясь к Айвору, но тут же впился взглядом в Акселя, словно у того на лице была отметина, вызывавшая великий интерес.

– Вы хорошо владеете нашим языком, сэр, – сказал Аксель, захваченный врасплох столь пристальным вниманием.

Воин продолжал изучать лицо Акселя, но вскоре опомнился и рассмеялся.

– Простите меня, сэр. Мне на миг показалось… Но простите меня. Кровь во мне саксонская без примеси, но я вырос в краях неподалеку отсюда и часто бывал среди бриттов. Потому заодно с родным языком выучил и ваш. Теперь я от него поотвык, потому что живу далеко, в болотном крае, где услышишь много иноземной речи, но не язык бриттов. Поэтому простите мне мои ошибки.

– Вовсе нет, сэр. По вам едва скажешь, что вы – не уроженец наших мест. Более того, вчера вечером я не мог не заметить, как вы носите меч – ремень затянут плотнее и выше по талии, чем это делают саксы, а во время ходьбы рука ваша сама ложится на рукоять. Надеюсь, вас не обидит, если я скажу, что этой манерой вы очень похожи на бритта.

Вистан снова рассмеялся.

– Мои товарищи-саксы не устают потешаться не только над моей манерой носить меч, но и над манерой им владеть. Но дело в том, что этому искусству меня обучили бритты, и я не стал бы искать лучших учителей. Оно уберегло меня от многих опасностей, вот и вчера пригодилось. Простите мою дерзость, сэр, но вы сами не здешний. Не с запада ли вы родом?

– Мы из соседних краев. Отсюда день пешего хода, не больше.

– Но, может быть, когда-то раньше вы жили дальше к западу?

– Говорю вам, сэр, я из соседних краев.

– Простите меня за невежество. Здесь, на западе, меня одолевает тоска по краю, где прошло мое детство, хотя отсюда до него еще ехать. Мне везде видятся тени полузабытых лиц. Сегодня утром вы с женой пойдете домой?

– Нет, сэр, мы пойдем на восток в деревню сына, надеемся за пару дней до нее добраться.

– Вот оно что. Значит, пойдете по дороге через лес.

– Вообще-то, сэр, мы намереваемся пойти по верхней дороге через горы, потому что там в монастыре есть мудрец, который, надеемся, удостоит нас внимания.

– Вот как? – Вистан задумчиво кивнул и еще раз пристально взглянул на Акселя. – Мне говорили, что по той дороге нужно все время карабкаться в гору.

– Мои гости еще не завтракали, – вмешался Айвор. – Простите, мастер Вистан, я провожу их к общинному дому. А потом, если будет на то ваше желание, мне бы хотелось продолжить наш разговор, – понизив голос, старейшина перешел на саксонский, и Вистан ответил ему кивком. Повернувшись к Акселю с Беатрисой, Айвор покачал головой и мрачно произнес: – Какие бы великие подвиги ни совершил вчера этот храбрец, бедам нашим конца не видно. Пойдемте же, друзья, вы, верно, умираете от голода.

Айвор пошатывающейся походкой двинулся вперед, на каждом шагу тыча посохом в землю. Он казался слишком расстроенным, чтобы заметить, что гости не поспевают за ним в запруженных людьми переулках. В очередной раз отстав от Айвора на несколько шагов, Аксель сказал Беатрисе:

– Этот воин заслуживает восхищения, верно, принцесса?

– Без сомнения, – тихо ответила та. – Но он так странно глазел на тебя, Аксель.

Продолжать разговор времени не было, потому что Айвор, все же заметив, что рискует потерять своих гостей, остановился на углу.

Вскоре спутники вошли на залитое солнцем подворье. По нему бродили гуси, а сам двор был разделен пополам искусственным ручьем – мелким рвом, вырытым в земле, по которому бойко журчала вода. В самом широком месте ручья был устроен простой мостик из двух плоских камней, и сейчас на одном из них сидел на корточках подросток, стиравший одежду. Эта сцена поразила Акселя своей идилличностью, и он бы полюбовался ею подольше, но Айвор продолжал уверенно шагать к низкому зданию с тяжелой тростниковой крышей, длиной во все подворье, от края до края.

Если бы вы зашли внутрь, то решили бы, что зал общинного дома не особенно отличается от казенной столовой в деревенском стиле, в которую многим из вас рано или поздно доведется попасть. Все пространство занимали длинные столы со скамьями, а в одном из торцов располагались кухня и место для раздачи еды. Главное отличие от современной столовой заключалось в угнетающем количестве сена: сено было над головой, под ногами и – хотя так вовсе не было задумано – на всех столешницах, куда его забросило порывами гуляющего по залу ветра. Если же утро выдавалось таким же, как то, когда сели завтракать наши путешественники, солнце, пробивавшееся сквозь окна-бойницы, выдавало, что сам воздух тоже полон кружащихся частичек сена.

Когда спутники вошли, в общинном доме никого не было, но Айвор направился на кухню, и почти сразу же оттуда появились две пожилые женщины с хлебом, медом, печеньем и кувшинами молока и воды. За ними вышел сам Айвор с подносом, на котором лежала нарезанная кусками дичь, которую Аксель с Беатрисой тут же с благодарностью съели.

Поначалу супруги ели молча, только теперь почувствовав, насколько проголодались. Айвор, сидя напротив них по другую сторону стола, продолжал о чем-то размышлять с отсутствующим взглядом, и прошло какое-то время, прежде чем Беатриса собралась с духом начать разговор.

– Айвор, для вас эти саксы – сплошная обуза. Вам наверняка хочется вернуться к своему народу, пусть даже мальчик остался невредим, а огры убиты.

– То были не огры, госпожа, таких созданий никто здесь раньше не видел. И то, что они больше не бродят за воротами, избавило нас от великого страха. С мальчиком же другое дело. Вернуться-то он вернулся, но невредимым ли – большой вопрос. – Айвор перегнулся к ним над столом и понизил голос, хотя они снова остались одни. – Вы правы, госпожа Беатриса, я сам себе удивляюсь, что живу среди таких дикарей. Лучше жить в крысиной яме. Что подумает о нас тот отважный чужестранец, особенно после всего, что он вчера для нас сделал?

– Так что же случилось? – спросил Аксель. – Мы вчера подходили к костру, но поняли, что вот-вот начнется жестокая перебранка, и ушли, поэтому ничего не знаем о том, что было дальше.

– Вы хорошо сделали, что спрятались, друзья мои. Вчера ночью эти язычники до того разошлись, что чуть глаза друг другу не повыдирали. Подумать страшно, что они могли бы сотворить с четой затесавшихся в толпу бриттов. Эдвин вернулся невредимым, но стоило деревне этому возрадоваться, как женщины нашли на нем маленькую ранку. Я сам ее осмотрел, и другие старейшины тоже. Это ранка прямо под грудной клеткой, и она не больше, чем наносит себе иной ребенок, по неосторожности споткнувшись и упав. Но женщины, даром что его собственная родня, заявили, что это укус, и вся деревня тотчас с ними согласилась. Мне пришлось безопасности ради запереть мальчика в сарае, но его товарищи, из его же семьи, тут же принялись швырять в дверь камни и призывать вытащить его оттуда и убить, как животное.

– Но как же так, Айвор? Уж не хмари ли это работа, что они потеряли всю память об ужасах, которые этот ребенок только что пережил?

– Если бы так, госпожа. Но на этот раз с памятью у них все отлично. Язычники никогда не забывают своих предрассудков. Они твердо убеждены, что если мальчика укусил демон, то он скоро сам превратится в демона и посеет ужас в наших стенах. Они его боятся, и, если он останется здесь, его ждет судьба не менее ужасная, чем та, от которой его вчера спас мастер Вистан.

– Но ведь, – заметил Аксель, – есть и те, у кого достанет мудрости отстаивать здравый смысл.

– Есть-то есть, но мы в меньшинстве, и даже если нашей власти хватит, чтобы удержать их на пару дней, невежды скоро возьмут свое.

– Так что же делать, сэр?

– Воин в таком же ужасе, как и вы, и мы с ним совещались все утро. Я предложил ему взять мальчика с собой, когда он продолжит свой путь, пусть это и причинит ему неудобство, и оставить его в какой-нибудь деревне на достаточном расстоянии отсюда, где у него будет возможность начать новую жизнь. Мне было до крайности стыдно просить о чем-нибудь у того, кто только что рисковал ради нас жизнью, но у меня не было другого выхода. Сейчас Вистан обдумывает мое предложение, хотя у него есть поручение от своего короля и он уже замешкался из-за лошади и вчерашних бед. Так что сейчас мне нужно проверить, в безопасности ли мальчик, а потом узнать, что решил воин. – Айвор встал и поднял посох. – Приходите попрощаться перед отъездом, друзья мои. Хотя после того, что вы услышали, я пойму, если вам захочется бежать отсюда без оглядки.

* * *

Сквозь дверной проем Аксель видел, как Айвор широким шагом удаляется по залитому солнцем подворью.

– Печальные новости, принцесса.

– Печальные, Аксель, но нас они не касаются. Давай не будем больше терять здесь времени. Сегодня нас ждет крутая тропа.

Яства и молоко были свежайшими, и какое-то время супруги ели молча. Потом Беатриса спросила:

– Думаешь, в этом и есть правда, Аксель? В том, что Айвор сказал прошлой ночью о хмари, что это сам Господь лишает нас памяти?

– Не знаю, что об этом и думать, принцесса.

– Аксель, сегодня утром, когда я только проснулась, мне пришла в голову одна мысль.

– Что за мысль, принцесса?

– Просто мысль. Может быть, Господь сердится на нас за что-то, что мы сотворили. А может, не сердится, а стыдится.

– Любопытная мысль, принцесса. Но если все так, как ты говоришь, почему же он нас не накажет? Зачем заставлять нас, как дураков, забывать то, что случилось всего час назад?

– Может быть, Господу так стыдно за нас из-за того, что мы сотворили, что он сам хочет об этом забыть. И, как сказал Айвору тот чужестранец, если не помнит Господь, неудивительно, что и мы не помним.

– Что же могли мы сотворить такого, чтобы Господь настолько нас устыдился?

– Не знаю, Аксель. Но это точно не то, что сделали ты или я, потому что нас он всегда любил. Если мы помолимся ему, помолимся и попросим его вспомнить хотя бы несколько самых драгоценных для нас вещей, может, он услышит нас и исполнит наше желание.

Снаружи раздался взрыв смеха. Слегка наклонив голову, Аксель рассмотрел во дворе кучку детворы, бродившей по плоским камням над ручьем, стараясь сохранить равновесие. Пока он смотрел, один из детей с визгом свалился в воду.

– Кто знает, принцесса. Может быть, у мудрого монаха в горах найдется объяснение. Но раз мы заговорили о том, как проснулись сегодня утром, мне тоже кое-что пришло в голову, возможно, как раз тогда, когда твои мысли пришли к тебе. Это было воспоминание, очень простое, но оно меня очень порадовало.

– О, Аксель! Что же это было за воспоминание?

– Мне вспомнилось время, когда мы шли через ярмарку или праздничную площадь. Мы были в деревне, но не в нашей, и на тебе был светло-зеленый плащ с капюшоном.

– Это точно сон, муж, или было очень давно. У меня нет зеленого плаща.

– Я и говорю, что давно, принцесса. Стоял летний день, но в том месте дул холодный ветер, и ты куталась в зеленый плащ, только капюшон не надела. Это была ярмарка или, может, праздник какой. В деревне на склоне холма с козами в загоне, и ты тогда была там в первый раз.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.

Примечания

1

Великаны-людоеды в кельтской мифологии. В противоположность троллям, которые селятся в горах, живут в лесах и на болотах. (Здесь и далее прим. перев.)

2

Тип жилища с круглым основанием, распространенный в Западной Европе еще до римского завоевания. В древности стены таких домов делали либо из камня, либо из деревянных столбов, соединенных обмазкой, а коническую крышу крыли тростником. Отверстия в крыше над очагом не было, дым выходил наружу, просачиваясь сквозь тростник.

3

Морскими разбойниками называли также норманнов (то же, что викинги).

4

Имеется в виду король Артур, по легенде – вождь бриттов в V–VI вв. н.э., разгромивший завоевателей-саксов, центральный герой британского эпоса и рыцарских романов.