Случай из практики

– Да, согласна.

– А вот стратегии поведения человека, ценности, они проявляются гораздо позже, когда мы с человеком начинаем много коммуницировать, более тесно, если другими словами. Согласись, если бы вы с ней не жили вместе, а, скажем, приехали отдохнуть на пару недель и сняли квартиру, и раз через два она тебе говорила бы «а давай не будем убираться?» на твои предложения убраться, то ты могла бы даже не убраться. Потому что «всего-то пару недель», в конце концов, это же отдых. Это же не твое жилье, а значит, оно не отражает твоей духовности. На отдыхе вообще стратегии другие – стратегии, относящиеся к отдыху. А не к повседневной жизни.

– Я понимаю.

– А когда вы живете вместе, то это уже другая история. Во-первых, квартира становится постоянным домом, и твоя стратегия поддержания чистоты раскрывается по полной. И в тоже время раскрываются по полной и ее стратегии, и ты понимаешь, что регулярной уборки то там и нет. И, может быть, даже нет и такого отношения к чистоте, как у тебя. Когда люди съезжаются они действительно часто сталкиваются стратегиями. Это нормально. Сложно?

– Нет, нет, я все понимаю.

– Возможно, что вот вы решили съехаться, потому что на окружении и поведении вы «свои люди», а сейчас стратегиями и ценностями столкнулись, и оказалось, что у вас все по-разному. И, возможно, дело не в абьюзивности, а в том, что она просто всячески пытается избежать деятельности, которую ты ей навязываешь. Просто прямо не знает как сказать, и делает как выходит.

– Не согласна.

– С чем конкретно?

– Мне кажется, что абьюзивность есть.

– А с другим согласна?

– Да, с другим да.

– Про абьюзивность я лишь высказала предположение. С этим мы попозже разберемся. Просто пока кушаем пирог частями. Нам ведь сейчас было важно понять, что ее нежелание делать что-то по дому хотя бы гипотетически может быть не признаком манипулирования тобой и использованием тебя, а историей про другие стратегии и ценности. Понимаешь?

– То есть, вы пытаетесь мне сейчас сказать, что возможен другой взгляд на происходящее?

– Да.

– Тогда как можно объяснить то, что домашний быт выглядит, как перетягивание каната. Одно время делаю что-то я, и когда я долго и много делаю, и дохожу до точки кипения, что делаю это одна, она как будто это видит и начинает что-то делать тоже, но она это делает так, будто с барского плеча, мол, посмотри, я это сделала.

– Если у нее в стратегиях нет этого, то с ее стороны это как будто сделать тебе одолжение, и все тогда логично.

– Не понимаю.

– Смотри, если ты говоришь, что ты делаешь что-то до определенной «точки кипения», какова вероятность того, что это не заметно со стороны?

– Ну, не особо большая. Я же не могу сохранять спокойное и счастливое выражение лица, когда вынуждена делать за двоих.

– Если ты показываешь своей подруге, что ты раздражена на нее за то, что она ничего не делает по дому, и она это замечает, то может она принять решение помочь тебе такой злой и несчастной, чтобы ты потом не вылила это недовольство на нее? Может такое быть, что ей проще сделать что-то вместе с тобой не потому, что она чувствует вину, а потому что она видит по тебе, что ты потом больше проблем создашь из-за невысказанной ей прямо обиды?

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «Литрес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.