Сибантийский транзит

Но насладиться морским видом Анджей не успел – Шаннуир вернула их вначале на площадь, а потом они оказались на первом этаже здания, окна которого выходили на каменный звездолет и площадь с фонтанами.

«Так это голограмма?» – Анджей ощутил легкое разочарование. «Все это всего лишь голограммы, а сами они продолжают находиться где-то на площади? А может, площадь тоже ненастоящая?»

И в этот момент Шаннуир вдавила кнопку плеера, и отскочила назад, как если бы боялась помешать появлению новой картины. А на том месте, где она только что стояла, появился огромный ящер! Морда его напоминала морды Драко и Дринко, но гораздо крупнее. Все тело было покрыто чешуей, а позади волочился толстый хвост.

Анджей посмотрел на голограмму с отвращением, но тут тишину разорвал внезапный грохот. Похоже, что откуда-то издалека били крупнокалиберные пулеметы. Посыпалось невидимое стекло, слышно было, как ударяют в стены пули, что-то крошилось и скрежетало.

– Пригнись! Уходим! – Шаннуир подобрала с пола какой-то предмет, всунула в пояс и схватила Анджея за руку. – Давай за мной!

– Но куда?

И тут Анджей понял, что голограмма исчезла, а они стоят в почти пустой комнате, где на полу лежит разбитый голографический плеер, а по стенам лучатся красным светом развороченные пулями прозрачные панели. А пули продолжают лететь через окна, и колупать стену, а панели щелкают искрами и дымятся. И кое-где от этих искр уже начинает тлеть покрытие, испуская струйки зловонного дыма.

Все это длилось несколько секунд, пока после следующего рывка Анджей не оказался стоящим на обочине шоссе рядом с Шаннуир, а над их головами на крепостной стене грохотали пулеметы. Совершенно ошалевший Анджей ничего спросить не успел, потому что Шаннуир развернулась и побежала от стены прочь, и нужно было бежать вслед за ней.

Они промчались и прыгнули с разбегу в коляску, но Эшика там не было, а стояла только сумка со смикриками. А через секунду появились карабинеры, которые ждали где-то   в кустах неподалеку, и позади них мелькала довольная рожа Рудольфо. И Шаннуир, и Анджея забросили в кузов грузового мобиля, куда следом попрыгали и жандармы. И только, когда мобиль отъехал, из канавы выполз изрядно помятый Эшик, и тихонечко заскулил, прижимая ладони к разбитым губам. Гнедой Арек скосил удивленный карий глаз на кучера, вытянул шею, коснулся щеки таншайва своей щекой. Эшик перестал скулить, всхлипнул в последний раз и полез на козлы.

– Едем-ка, Арек к хозяину! Идальго мигом им всем мозги на место вставит! Ишь, чего удумали, сеньориту в кутузку сажать?!

22 Эшик

Вот чуяло мое сердце, что эта поездка добром не закончится! Вот не поверил мне никто, что Рудольфо за чужаком охотиться! Думали, я пошутил, и дело всего лишь в деньгах паримов.

Да, может и в деньгах! Да, паримы действительно согнали к себе всех инженеров округи, потому что им нужны кадры для постройки заводов! Да, Рудольфо мог навешать лапши на уши молодому попутчику, а потом продать его.

И все-таки он не стал бы устраивать на чужака засаду, если бы не имел дополнительной цели! Ведь парень почти уже добрался к своим! Ну, пошел бы в Супериор. Ну, написали бы ему разрешение на пребывание в Алвэре, ну отправился бы потом к паримам работать, все равно до прибытия следующего рейсового еще жить, и жить. Так получил бы Рудольфо все равно свой процент за посредничество!

Зачем было посылать панголов к посольству? Конечно, если Долански не вернулся в космопорт, то подался бы в город – это и смикрику понятно! Неужели Рудольфо так взбеленился из-за того, что Долански сбежал? Не узнаю Рудольфо! Звездная болезнь, что ли его одолела?! Ну, улизнула дичь, с кем не бывает? Чего мельтешить-то?

А тут еще нашу сеньориту понесло в Сопротивление! Нет, главное, на меня орать можно из-за одного слова, а самой суматохи с перестрелкой устраивать во Внутреннем городе – это как назвать? Это что, любовь к оккупационным властям?

Вот свернут им сейчас шеи обоим в управлении, и даже папаша Идальго не поможет! А чего эта скотина спит на ходу, еле копыта переставляет?! Но-но, распошел домой, хромоногий!

23

Как же он их всех ненавидит! Ну, сколько же можно так издеваться! Это не планета, а какой-то дурдом! За каждым углом сидит какой-нибудь идиот, который имеет какие-то претензии лично к Анджею, к его девушке, к его лемуру и даже к фараону Аменхотепу!

Совершенно непонятно, отчего в памяти Анджея вдруг всплыло имя давно забытого фараона из очень старой земной истории, но оно таки там возникло! Почему-то Анджей решил, что на месте Аменхотепа он непременно утопил бы в выгребной яме вначале Рудольфо, а потом паримских карабинеров. Но Рудольфо – первым! Потому что его наглые усики мелькали на заднем плане, когда толпа идиотов крутила руки воинственной девочке Шаннуир, да и самому Анджею тоже. Девочка Шаннуир в этот раз вела себя удивительно смирно: по голове никого не била и даже не пыталась кусаться. Она валялась на дне кузова и снова хмурила свои тоненькие брови.

Если бы не толпа вооруженных придурков, Анджей бы счел ситуацию вполне подходящей для дружеской беседы. Лежать на скованных наручниками руках было неудобно, поэтому он перевернулся набок и поискал глазами старшего. Но, похоже, старшего здесь как раз и не было, во всяком случае, он его не обнаружил среди одинаковых черных мундиров.

Что-то подсказывало ему, что свои претензии все-таки лучше оставить на потом, а то его и без того многострадальные ребра могут повредиться еще и от жандармских ботинок.

Анджей почему-то считал, что управление должно находиться рядом с площадью Эсперансы, но оказался неправ. Машина объехала сквер и свернула налево. На самом деле их везли не в управление, а сразу в тюрьму, но, если бы Анджей и узнал об этом, то их везли не в управление, а сразу в тюрьму, но, если бы Анджей и узнал об этом, то навряд ли обрадовался.

Открылись и закрылись с лязгом металлические ворота, грузовик остановился, и карабинеры попрыгали через борт. А последние вытащили из кузова Шаннуир, и чуть не уронили, но все-таки спустили Анджея.

Все здания в этом городе были белыми, даже тюрьма. И только отсутствие уже ставших привычными вазонов с цветами и клумб  наводило на мысль о том, что это здание отличается от прочих. Да, именно отсутствие цветов, а вовсе не решетки на окнах, смутили Анджея. Отчего-то он подумал, что здесь наверняка ничего не слышали о последних поправках к Правам человека и тем более, к правам иностранца, которому снисхождения должно быть даже больше, чем коренным жителям Алвэры. Его и Шаннуир провели по освещенному зеленоватыми светильниками коридору и втолкнули, нет, не в камеру, а всего лишь в кабинет.

Обычный казенный кабинет со столом с ободранной пластиковой столешницей, мощным стальным сейфом и пятью стульями. Один за столом, два перед столом и по одному у каждой стены. Да, в кабинете еще было окно! Правда, небольшое и зарешеченное.

Анджея посадили на один стул, Шаннуир на другой, пара карабинеров заняла место под стенами, а последний стул оставили пустым. Но недолго. Через несколько минут в кабинет вошел человек с серым аксельбантом офицера. Плотный, лысоватый, с тщательно выбритыми щеками, свешивающимися на стоячий воротничок этакими бульдожьими  складками.

– Капитан Толлер! – представился вошедший и сразу спросил: –  Жалобы есть?!

– Что вы, господин капитан! – первой ответила Шаннуир. – Какие могут быть жалобы?! Карабинеры просто выполняли свой долг!

– Рад, что вы так думаете, сеньорита! – расцвел улыбкой капитан Толлер. – Сейчас мы разберемся в этом маленьком недоразумении. А вы, молодой человек?

– Я, вообще-то, не понимаю, за что нас задержали! – сообщил Анджей. – И я хотел бы, чтобы с нас сняли наручники!

– О, это простая формальность! Конечно же, с вас снимут наручники! Чуть позже. Сейчас вы нам ответите на несколько вопросов и сразу же отправитесь домой. Вы ведь вместе живете, не так ли?

– Анджей Долански – гость в доме моего отца! – ледяным тоном пояснила Шаннуир. –  А вы знаете, кто мой отец?!

– Думаю, да! – капитан на секунду задумался. – Надеюсь, он в курсе, что сеньорита катается по городу с гостем дома?

– Естественно! И я просила бы вас сообщить ему о нашем задержании!

– Непременно сообщим! Конечно же, сообщим. Утрясем только формальности и сразу же сообщим. Садитесь-ка поудобнее!

Капитан вдавил кнопку переговорного устройства:

– Дак, пригласи-ка  к нам сюда господина, которому я велел ожидать в коридоре!

Дверь бесшумно отворилась, и в комнату вошел Рудольфо Кювайт. Его лицо излучало неподдельное счастье и довольство миром и собой. С Шаннуир он раскланялся, Анджею небрежно кивнул.

– Ребята, уступите стул господину Кювайту! – приказал капитан. Сидевший справа карабинер тут же вскочил, отдал свой стул вошедшему, а сам вытянулся под стеной.

Капитан Толлер вынул из стола какую-то бумагу, близоруко прищурился, потом достал из этого же ящика очки и водрузил себе на нос.

– Вот здесь сказано, что вы, господин Кювайт, встретили господина Долански на борту рейсового звездолета «Калипсо». Это так?

– Так! – подтвердили Рудольфо и Анджей одновременно.

– Затем господин Долански пожелал сойти на Сибанте с целью посещения местных достопримечательностей. Это так?

– Да, – согласились оба.

– А в космопорту господин Долански вдруг решил, что останется на Сибанте дольше, чем на несколько часов. Это так?

– Да, –  сказал Рудольфо.

– Нет, –  возразил Анджей. – Я не собирался задерживаться на Сибанте. Я просто выпил лишнего.

– И остались на Сибанте?

– Я не оставался на Сибанте! Меня похитили!

Капитан Толлер всплеснул руками так, что жирные щеки колыхнулись:

– Да, что вы говорите?! И кто же вас похитил?

Анджей посмотрел на Рудольфо, задумался и ответил:

– Я не помню. Я был пьян.

Потом подумал еще раз и добавил:

– Меня нашли на дороге местные жители, говорят, я выпал из багажника чьей-то   машины.

– Прямо так, взял и выпал из багажника? – изумился Толлер. – и похитители ничего не заметили? А вы, как считаете, господин Кювайт?

– Я считаю, что господин Долански вышел через подсобное помещение космопортовского бара на поверхность, а там забрался в кузов какого-либо мобиля и поехал в город.

– А почему он не обратился к постовому карабинеру? Не проще было бы сразу же уведомить о себе власти?

– Долански боялся, что его вернут на рейсовый звездолет, и потому хотел дождаться его отлета!

– А почему вы не отговорили его от противозаконного намерения тайно проникнуть на Сибант? – с живейшим интересом спросил Толлер.

– Я не успел! – сознался Рудольфо. – Он уже исчез.

– Что вы на это скажете, господин Долански?

– Я не покидал территорию бара! Добровольно. У меня не было намерения тайно проникать на Сибант. Кто-то   воспользовался моим опьянением, чтобы меня похитить!

– А зачем, наиуважаемейший господин Долански? Ведь вы даже не сеньорита. Зачем кому-то вас похищать? Или вы  –  наследник миллиардного состояния?

– Я – инженер по реактивной тяге! У меня контракт с фирмой «Виклон» на Юноне. Я должен приступить к своим обязанностям в конце недели!

– Инженер по реактивной тяге – это неплохо, –  задумчиво глядя на Рудольфо, произнес Толлер, –  но недостаточно, чтобы перекрыть все предстоящие дипломатические неприятности. Что вы там упоминали о карте топливных месторождений Сибанта?

Рудольфо угодливо улыбнулся, тонкие усики поползли к ушам.

– Я не понимаю, о чем вы говорите, – медленно произнес Анджей, тоже глядя на Рудольфо и мысленно прикидывая, каким именно способом было бы удобнее открутить ему голову.

– Карта топливных месторождений Сибанта, которую вам впечатали в память специалисты «Фуэла»!

Анджей готов был поклясться, что даже в стельку пьяным, он не мог выболтать первому встречному все секреты. На этот случай предусмотрен замок в подсознании, перекрывающий доступ к важной информации. Значит, Рудольфо каким-то образом проник в верхний слой памяти. А ведь для этого нужны условия, специалисты или «сыворотка правды». Ой, не зря потом голова раскалывалась от боли! Но, когда и где?! (Провал в памяти так и зиял). И до чего удалось дорыться любителям чужих тайн?

Тут дверь кабинета распахнулась, и на пороге появился багровый от гнева дон Альбарес. Не обращая внимания на карабинеров, он прошагал прямо к столу, и гневно стукнул тростью по столешнице:

– Извольте объясниться, господин Толлер, на каком основании вы посмели захватить мою дочь и этого молодого человека?!

– А на каком основании, – в свою очередь повысил голос карабинер. – Вы не поставили в известность господина коменданта о том, что принимаете в своем доме иностранного гражданина?!

– Я направил этого гражданина в город, чтобы он посетил свое посольство и Супериор! Естественно, что он обязательно побывал бы и у господина коменданта!

Капитан Толлер снял с носа очки,  положил на стол, достал платочек и начал старательно протирать стекла. Когда он вновь заговорил, голос его был усталым и благодушным:

– Хорошо, дон Альбарес, можете забрать свою дочь. Между прочим, вы уже слышали о происшествии в Супериоре?

– Не имел возможности! – резко ответил дон Альбарес. – Секретарь сообщил мне о том, что Шаннуир у вас, и я поспешил сюда.

Анджей сидел так, что хорошо видел лицо Идальго, которому, кстати, никто так и не предложил присесть. Ему показалось, что дон Альбарес чуть заметно поморщился, как будто увидел мерзость.

– Во время хулиганской молодежной акции кто-то проник в помещение Эспехо и вызвал на себя огонь защитного комплекса крепостной стены. Уникальный объект уничтожен, а злоумышленник исчез!

– Что вы говорите?! – покачал головой дон Альбарес. – Как такое могло произойти в центре Супериора?!

– Вот и я хотел бы вас спросить о том же. Как такое могло случиться в центре Супериора?!  Кстати, а где была ваша дочь в момент молодежных волнений?

– Где ты была, Шаннуир? – строго спросил дон Альбарес.

Во время всего предшествующего разговора Шаннуир сидела, молча переводя взгляд с одного собеседника на второго, а теперь только недоуменно пожала плечами:

– Понятия не имею! А в котором часу все это происходило?

– Около шести.

– Около шести я как раз разбиралась с панголами, которые хотели угнать нашу лошадь и чуть не пришибли Эшика и господина Долански. Ужас! В центре Внутреннего города, у самых ворот посольства Объединенного содружества планет! Хорошо, что мне помогли знакомые, и панголы получили по заслугам!

При этих словах Шаннуир самым недвусмысленным образом уставилась на Рудольфо, а тот сделал вид, что интересуется пейзажем за решеткой окна.

– А дальше?

– А дальше я решила не таскать за собой коляску и отправила Эшика ожидать за стеной, а мы отправились в храм. Но по дороге я передумала, гость устал, и мы просто покинули Внутренний город.

– Но охрана не отметила вам пропуска?!

– Но в это время началась стрельба со стен. Пока охрана металась, и ворота еще не были закрыты, мы вышли.

– А куда делись ваши знакомые?

– Этого я не знаю, мы расстались недалеко от посольства. Неужели вы думаете, что это я сбегала на минутку в Супериор, повредила Эспехо и потом каким-то чудом перенеслась за стены Внутреннего города?! Да еще с раненым гостем!

– Он ранен? – быстро спросил Толлер. – Из карабина?

– Тремпаро помял. Ребра поломаны. Можете уточнить у доктора Петерса, который лечил его позавчера! Да еще панголы побили, так он вообще теперь еле ходит! Что о нас подумает общегалактическая общественность? Что у нас не умеют принимать гостей?!

Капитан Толлер заметно поскучнел:

– Ладно, сеньорита, мы с вами еще вернемся к этому разговору! А сейчас можете быть свободной! Сержант, сними-ка с барышни наручники!

Идальго мрачно наблюдал за тем, как его дочь освобождают от наручников, но когда Анджея в них оставили, опять сердито взмахнул тростью:

– А гостя?

– А гость побудет у нас, пока не решится тема о законности его пребывания на территории Алвэры!

Дон Альбарес слегка прищурил глаза и посмотрел на карабинера так, словно плохо его видел:

– Надеюсь, вы понимаете, что любое причинение вреда инопланетянину дурно отразится на международной репутации, как Алвэры, так и Паринама?!

– Мы никому не собираемся причинять вреда! – заверил капитан Толлер. – Мы просто утрясем формальности!

– Тогда честь имею откланяться! – Идальго взял дочь за локоть и повел к двери.

24

В этом месте Анджей Долански почему-то вспомнил ненакормленного печеньем ормигаса и мрачное предсказание Эшика: «Теперь финиш твоей удаче, гость!» Можно подумать, что он прямо-таки купался в удаче со времени высадки на Сибанте. Прямо так, везло и везло!

– Вы тоже можете идти, господин Кювайт! – сообщил капитан Толлер Рудольфо. – О дальнейшем вас известят!

Рудольфо пошел к двери, успев напоследок бросить ехидный взгляд на бывшего партнера по игре в «раскопки». Анджей от души пожелал ему свернуть шею на ближайших ступеньках, и долго еще не сводил взгляд с закрывшейся двери, надеясь услышать грохот падения.

– Я вижу, вы сожалеете об уходе господина Кювайта?! – совершенно по-дружески подмигнул иностранцу Толлер. – Перескажите мне то, что рассказали ему, и еще успеете вечером пропустить с ним по стаканчику бренди!

– У господина Кювайта – больное воображение! Я ничего ему не говорил, кроме последнего счета в матче между «Пантерами» и «Прыгунами»! Вы, кстати, за кого болели? У меня приятель играет за «Пантер», так вот, он говорит, что у них хорошие шансы выйти в полуфинал!

– Господин Долански, вы же взрослый человек, не заставляйте меня вас просить. Изложите все сами сейчас, а то  мне станет скучно, я уйду, и вам придется терпеть и ждать со своими рассказами до утра!

Нельзя сказать, чтобы Анджей сильно дорожил отцовскими секретами. Просто, во-первых, ему не нравилось, когда на него давят, а во-вторых, почему-то ему казалось, что это не самый лучший способ начать самостоятельную карьеру. С предательства.

И в то же время он пока абсолютно не представлял, как ему выпутаться.

– Я хотел бы связаться с руководством своей фирмы! – сказал он наобум.

– Чтобы спросить, можно ли выдать их секреты? – Толлер искренне развеселился, все его лицо пошло лучистыми морщинами. – Зачем такие церемонии?! Давайте по-простому, без посредников! Сейчас нам все изобразите, и отправляйтесь, куда хотите, хоть связываться, хоть развязываться!

– Хорошо! Карта у вас есть?

– Конечно! – Толлер вынул из ящика стола лист сенсорного управления, зачем-то надел очки, потом снял, наклонился над листом и принялся елозить пальцами по значкам.  В воздухе развернулась голографическая карта Алвэры. – Показывайте! – и передвинул лист по столу.

С Анджея сняли наручники, оба карабинера встали по бокам. Морщась, то и дело подкатывая глаза под лоб и всячески выказывая невероятное напряжение мысли, Анджей воспроизвел на карте три «фуэловских» месторождения обогащенной нефти в Алвэре. Именно за них и отчитывался обычно перед отцом их представитель на Алвэре  Бак Остин.

Толлер смотрел на карту через очки, одобрительно кивал и барабанил пальцами по столешнице. Когда Анджей закончил с третьим, капитан буквально просиял лицом, встал из-за стола и зачем-то обернул руку платочком. Через мгновение Анджей понял зачем, когда Толлер коротким заученным ударом впечатал ему кулак под ребра. Боль вынудила Анджея согнуться, дыхание остановилось, но карабинеры, заломив руки за спину, заставили его откинуться на стуле, и следующий удар пришелся по лицу.

Кровь из разбитой брови залила левый глаз, пока Анджей пытался стереть ее о собственную рубашку, прижимаясь щекой к плечу, Толлер наблюдал за ним с мягкой отеческой улыбкой. Потом снял платочек, обтер руку, и бросил скомканный носовичок в мусоропровод.

– Все? Закончили шутить? Мне не нужны старые месторождения! Мы давно их уже используем! Дайте мне карту новых, разведанных вашими людьми, но не пущенных в дело. Можете мне поверить, мы хорошо ими распорядимся!

По лицу продолжала струиться не только кровь, но и слезы. Анджею очень не хотелось, чтобы это видел Толлер, но возобновившаяся боль в ребрах словно открыла кран с соленой влагой. Анджей яростно замотал головой, еще раз попытался утереться о рубашку, потом наладил дыхание. Вдох, медленный выдох. Вдох, медленный выдох. На вдохе втянули силу, на выдохе направили ее в место боли, как говорил старый Юнь Ло. После четвертого раза боль стала меньше.

Толлер наблюдал за дыхательными упражнениями с одобрительным интересом, а потом достал из ящика стола новый носовой платочек.

– А еще я хотел бы знать, чем это таким интересным вы занимались с молодой сеньоритой в городе!

– Я ходил в посольство и в Дом связи! – бесцветным голосом сообщил Анджей. Боль приутихла, но не исчезла.

– Это я уже слышал! Я хочу знать, чем вы занимались на самом деле! – из-под бульдожьих щек пролаял Толлер.

– На самом деле мы занимались любовью! – яростно выкрикнул Анджей. – На клумбе в храме Драконов! Проклятые ормигасы хватали нас за пятки, но мы отбрасывали этих тварей и продолжали любить!

Толлер радостно расхохотался, запрокинув голову назад и встряхивая складками щек. Смеялся долго, даже вспотел, поэтому взял со стола новый платочек, вытерся и кивнул карабинерам. Левый отвел руку для удара, но тут с грохотом рухнула стена с зарешеченным окошком, полетели битые кирпичи, мигнув, погасла все еще висевшая в воздухе карта Альвэры, и в образовавшемся проеме появилось нечто!

Это нечто, напоминавшее шкаф с клешнями, просунуло одну из них в комнату,  мимоходом разнесло на куски стол, как котенка отшвырнуло в сторону капитана Толлера, разбросало карабинеров, а потом обхватило Анджея за те же многострадальные ребра и поволокло прочь. Карабинеры, на ходу вскидывая отставленное во время допроса оружие, открыли огонь, но, настроенные на человека пули, со звоном отлетали от металлической оболочки чудовища.

Истерически взвыла и тут же заткнулась сирена. Заткнулась оттого, что следующий удар клешни разбил наружную стену ограждения вместе с протянутыми по ней проводами. Над Форталесом уже опустился вечер, поэтому зажженные по периметру тюремного двора прожектора, разом погасли.

В полутьме было видно, как металлический монстр вроде бы протискивается через пролом наружу, но когда карабинеры включили автономное освещение, оказалось, что гигантская машина не покидала двора или же успела вернуться обратно. Огромный и безобразный шкаф на гусеницах, но с клешнями искорежил два грузовых мобиля прежде, чем карабинеры перепрограммировали оружие, и пули принялись прожигать борозды в металлической оболочке. Однако, робот, казалось, вовсе не обращал на это внимания. Следующей его целью были гаражи. Без особого труда разворотив очередную стену, он въехал на первый ярус, и принялся методично крушить мобили тюремной администрации.

Взбешенный Толлер отдал приказ, и по гаражу ударило орудие с крепостной стены. Снаряд взорвался, обрушив перекрытия первого яруса, робот провалился на второй, забуксовал в обломках, но не угомонился, а принялся с ревом мять клешнями все, до чего мог дотянуться. Над провалом столбом поднималась пыль. В лучах автономного прожектора с вышки и двух ночных светил Сибанта, спутников – Нэра и Доры пыль серебрилась, напоминая снег.

Карабинеры оцепили провал, однако близко никто не подходил. Хотя робот еще ни разу не выстрелил, но твердой уверенности в том, что он не вооружен, не было. Тюремная охрана вообще ни во что не вмешивалась, усилив посты во внутренних коридорах здания.

Из Супериора пришло распоряжение как можно скорее покончить с беспорядками. Консул Вебер рвал и метал, обвиняя Толлера в халатности. Два террористических акта за один вечер – это уже слишком! Разгром Эспехо и бой во дворе тюрьмы – это может стать началом заката карьеры Толлера, если он еще этого не понял.

Толлер выслушал вопли консула совершенно спокойно и нажал кнопку «отбой».

– Еще раз потревожишь меня по пустякам, пойдешь охранять порт! – сказал он адъютанту и бросил рацию ему в руки. – А пришлите-ка мне сюда специалиста по телеметрии!

25 Эшик

 Когда  над горизонтом поднимаются Дора и Нэр, и их голубовато-белесый свет наполняет окрестности, мне временами хочется плакать. Это у таншайвов в крови! На самом деле, душа у нас тонкая и чувствительная. Когда-нибудь я уйду от Идальго, стану странствующим актером и буду играть королей… В крайнем случае королевских поваров! Что может быть прекраснее, чем служба на королевской кухне?! С утра встал, и вдыхаешь ароматы специй, а потом поджаришь бифштекс, в смысле, приготовишь королю бифштекс…

А тут, ни сна, ни отдыха! Они Арека, коня, жалеют больше, чем меня! Арека даже не в конюшню поставили, Арека к соседу перегнали! А Эшик, давай садись за руль баги! Сам, правда, тоже взгромоздился на багу, как будто это пристойно в его возрасте и при его титуле! Эх, дон Альбарес, дон Альбарес, до седых волос дожил, а все из себя мальчишку корчит!