Острова междумирья

– Это надолго, – прощелкал с его плеча птерон. – Я чую длительную непогоду.

Ливень молний усилился, и оба мага замолчали, потому все их силы и внимание требовались для поддержания защиты.

– Нам нужно идти, – сказал Хирро, как только погода снова позволила отвлечься. – До канала осталось каких-то полдня пути, а поспать здесь все равно не удастся, даже по очереди. Сам видишь, Зербинас, вдвоем едва справляемся.

Стараясь держаться рядом, чтобы не выйти из-под общего защитного экрана, они собрали вещи и пошли через лес. Несмотря на глубокую ночь, вокруг было светло из-за поливающих округу молний – казалось, путь проходил через бушующее огненное пекло. Только по тому, что багровое небо стало светло-оранжевым, они догадались, что наступило утро, а затем день. В пути оба мага молчали, они не могли позволить себе отвлечься от града энергетических ударов, барабанящих по защите. Даже при таком обилии магии они давно держались на пределе своих сил и возможностей.

Наконец Хирро остановился перед канальным входом и взглядом указал Зербинасу вперед. Тот прошел в канал, а в следующее мгновение рядом с ним оказался пиртянин. Магический защитный экран остался на Мороке, но в новом мире и не требовалось никакой защиты. Благословенная тишина, прохладный чистый воздух…

Преодолевая острое желание повалиться на землю и мгновенно уснуть, Зербинас повернулся к Хирро. Пиртский маг, похоже, чувствовал себя ничуть не лучше.

– Выбрались-таки, – выдавил он улыбку навстречу взгляду Зербинаса. – Чанк, посторожи нас, пока мы отдыхаем.

И они повалились на землю и мгновенно уснули.

Зербинасу приснился котелок, полный горячей похлебки. В наваристой жиже крутились кусочки кореньев, приветливо булькала крупа, а на самом дне просвечивал аппетитный кусище мяса. И, как назло, нигде не было ложки. Не сводя глаз с котелка, Зербинас пошарил вокруг, затем в карманах – нет, ее нигде не было. Тогда он полез в похлебку рукой и, к своей величайшей досаде, проснулся, когда уже подносил вожделенный кусок мяса ко рту.

Просыпался он очень неохотно, но быстро осознал, что есть ему хочется гораздо больше, чем спать. До его ушей донеслось призывное позвякивание котелка, на этот раз не во сне, а наяву. Он сел и уставился на звук – там Хирро возился с мешком, собираясь готовить еду.

– Ну и сонный же у тебя вид! – приветствовал его пробуждение пиртянин. – Вон там внизу вода, умойся.

Как оказалось, канал забросил их в котловину, на дне которой блестело стоячее озерцо с поросшими кустарником берегами. Зербинас поплескал на лицо водой и без лишних слов начал ломать кустарник для костра, а Хирро так же молча развел огонь и поставил на него котелок с водой – оба мага были такими голодными и усталыми, что им не хотелось никаких слов, тем более лишних.

Припасенный кусок мяса пролежал двое суток, но еще годился в пищу, если его хорошенько промыть и проварить. Чанк, однако, отказался есть его сырым и полетел по окрестностям поискать себе что-нибудь свеженькое, а маги остались истекать слюной у кипящего котелка.

Когда они сели есть, он вернулся, чтобы потребовать свою долю вареного мяса. Хирро отрезал от куска несколько мясных полосок и покормил своего любимца.

– Что, не повезло тебе на охоте? – спросил он, принимаясь за еду.

Птерон не удостоил его ответом, пока не расправился со своей порцией пищи.

– Здесь нет никакой дичи, – прощелкал он, насытившись. – Я побывал на самом краю света, но нигде ничего не нашел.

– Привираешь, парнишка, – добродушно хмыкнул Хирро. – За такое время, и на край света – даже с твоими способностями далековато будет.

– А он здесь совсем рядом, этот край света, – прощелкал птерон. – Если подняться из этой ямы наверх, его уже видно.

Зербинас и Хирро изумленно переглянулись.

– Вообще говоря, миры так не устроены, – заметил Зербинас. – Не помню, чтобы у нас в академии говорили о таких, где есть край. Но, возможно, этот Альфард… – он вопросительно глянул на пиртянина.

– Знаешь, мне с самого начала казалось, что альфардский выход выглядел несколько иначе, – признался Хирро. – Там, помнится, был ручей, а не озеро, но я уже столько миров прошел, что мог и ошибиться. Кстати, Чанк, а как, по-твоему, выглядит край света?

– Край – это край, – недовольно прощелкал птерон. – Здесь все есть, а там ничего нет. Как еще он может выглядеть?

Зербинас и Хирро снова переглянулись.

– Терпеть не могу смотреть на край света натощак, – сообщил Хирро.

– А я это просто ненавижу, – согласился с ним Зербинас.

Они опустошили котелок, помыли посуду и уложили вещи в мешки. Теперь они были полностью готовы идти на край света, да и других мероприятий у них, похоже, не предвиделось.

Когда они выбрались из котловины наверх, перед ними предстал травянистый склон, простиравшийся до горизонта. Однако, горизонт был не совсем обычным – он находился совсем рядом, он был странного лилового цвета и не оставлял ощущения, что за ним что-то есть. Маги направились туда, а Чанк покружил над окрестностями и, за неимением лучшего, в конце концов уселся на плечо Хирро.

За лиловой полосой, действительно, ничего не было – в привычном смысле этого слова. Там не было никакой земли, даже бесплодной или изувеченной катаклизмом, а то, что там было вместо неба, могло считаться им только условно. Лилово-прозрачная мерцающая пустота выглядела не угрожающей, а скорее привлекательной, затягивающей.

Тем не менее, оба мага остановились, немного не дойдя до нее.

– Как по-твоему, нам имеет смысл идти дальше? – осведомился Хирро у Зербинаса.

– Я бы сначала осмотрел это местечко, – заметил тот. – Здесь, по крайней мере, летать не требуется.

– А что там дальше, Чанк? – спросил Хирро.

– Не знаю, не залетал, – птерон был осторожен, как и подобает истинному любимцу мага.

– Ладно, это еще успеется, – решил пиртянин. – А пока осмотрим то, что имеем.

И они пошли вдоль края света, изгибавшегося вокруг склона, на вершине которого возвышалось остроконечное нагромождение скал. Похоже, они оказались на небольшом холме, неизвестно почему и как парившем в фиолетовой пустоте. Островок выглядел однообразным и необитаемым. Помимо травы, здесь изредка встречался небольшой куст или деревце, живности не было никакой, кроме насекомых.

– Мне кажется, вон там есть канал, – Хирро ткнул пальцем на вершину холма, где были скалы.

Зербинас вчувствовался в том направлении. Там, действительно, что-то такое было.

– Свернем туда? – предложил он. – Канал был бы нам очень кстати.

– Даже неизвестный, – согласился Хирро. – У меня уже сложилось впечатление, что в этой дыре нам нечего делать.

Скальный пик находился в самом центре островка и, похоже, был единственным на нем. Канал находился где-то внутри него. Обойдя вокруг, маги обнаружили расщелину и направились туда.

Проход оказался коротким и закончился тупиком. В конце тупика, действительно, был канальный вход, но путь к нему преграждало здоровенное человекоподобное существо, рассевшееся перед ним на камне.

– Надо же, здесь, оказывается, живут, – подивился Хирро.

Оба мага во все глаза разглядывали необычного местного обитателя. Здравый смысл, однако, напомнил Зербинасу, что все зависит от точки зрения – для себя этот тип наверняка был самым обычным. И, возможно, даже не местным.

– Привет, приятель, – сказал Зербинас на алайни, приняв эти поправки к сведению.

– Кто вы такие и зачем явились сюда?! – гулкий голос здоровяка породил еще более гулкое это, от которого задрожали окрестности.

Зербинас и Хирро обменялись взглядами, сообщив друг другу, что этот облом не выглядит приветливым.

– Я Зербинас, а это Хирро, – продолжил маг. – А ты кто такой?

– Я могучий, грозный и беспощадный Крандебиут!

– Замечательно, – вступил в разговор Хирро. – Послушай, Крандебиут, а можешь ты объяснить нам, что это за странное место и как мы здесь очутились?

– Что ты сказал, презренный червь?! – зарычал Крандебиут.

– Он спрашивает – как называется эта паршивая дыра и почему мы загремели в нее, – пришел на помощь другу Зербинас.

– Вы имеете счастье находиться на одном из островов междумирья, о недостойные! – провозгласил Крандебиут. – Вам невероятно, неописуемо повезло, ничтожные, что этот остров пересек ваш канал, когда вы перемещались по нему!

– Вот, значит, в чем дело. – Хирро глянул на Зербинаса. – В нашей академии упоминали об этом, но у нас принято считать, что это чисто теоретическая возможность. Не было случая, чтобы кто-то подтвердил ее на практике.

– Возможно, оттого, что с этих островов непонятно как выбираться, – заметил на это Зербинас.

– А ты тоже случайно угодил сюда или как? – поинтересовался Хирро у Крандебиута.

– Я пребываю здесь от начала времен и останусь здесь до их скончания, – высокопарно ответил тот.

– Что ж, дело вкуса. – Пиртянин пожал плечами. – А нам, признаться, здесь уже надоело. Не будешь ли ты так любезен посторониться и пропустить нас к каналу?

– Что ты сказал, жалкий выродок?! – взвыл Крандебиут.

– Он сказал – убери свою тушу отсюда и не торчи у нас на дороге, – снова помог Зербинас.

– От сотворения мира я охраняю этот путь, но мои глаза никогда еще не видели, а мои уши никогда еще не слышали столь недостойных, бесстыжих, дерзкоязыких, лишенных должной скромности и почтения ублюдков!

– Что он сказал, Зербинас?! – Хирро возмущенно повернулся к Зербинасу.

– Он сказал, что в жизни еще не видел двух таких нахалов, как мы.

– Вот что, Крандебут, – пиртянин выразительно глянул на громилу. – Пропусти нас, и ты никогда нас больше не увидишь, или тебе придется пожалеть, что ты нас увидел.

– Никогда и никто! – угрожающе прорычал Крандебиут. – Никогда и никто недостойный не пройдет мимо меня!

Какое-то время оба мага молчали, размышляя, что делать дальше.

– Это привратник, – догадался наконец Хирро. – И, видимо, сотворенный, а не привязанный.

– Кем сотворенный?

– Судя по всему, и этот канал, и этот привратник – изделия кого-то из Древних Архимагов. С привязанным привратником еще можно договориться в обмен на какую-либо услугу, а с сотворенным не договоришься, ему ничего не нужно. Как ты думаешь, не пора ли нам драться?

– Давай узнаем сначала, кого он считает достойным, – предложил Зербинас.

– Но ведь он уже неоднократно назвал нас недостойными.

– Может, он плохо пригляделся к нам. Эй, Крандебиут, кого ты считаешь достойным выйти отсюда?

– Того, кто сможет вынести отсюда мой подарок!

– И только-то? – обрадовался Хирро. – Так давай его сюда – надеюсь, он не слишком тяжелый?

– Каждый из вас должен зайти в мою пещеру и выбрать себе подарок. Когда он выйдет из пещеры с подарком, я пропущу его, – мрачно разъяснил Крандебиут.

Привратник был нисколько не похож на щедрого дарителя, и оба мага сразу же заподозрили подвох. Они обменялись взглядами, молча договариваясь вести себя поосторожнее.

– Где твоя пещера? – спросил пиртянин. – Я не вижу здесь никакой пещеры.

Крандебиут ничего не ответил, но мгновение спустя в скале напротив появилось черное отверстие входа в пещеру.

– Ох уж эти штучки Древних Архимагов! – хмыкнул Хирро. – Идем, Зербинас. И на всякий случай держись поближе.

Вопреки ожиданиям Зербинаса, в пещере оказалось светло. Это светились груды сокровищ, в беспорядке наваленных по полу, у стен, в нишах и на выступах, идущих по стенам наподобие полок. Зербинас точно знал, что сокровища светятся только отраженным светом, но других источников света здесь не обнаружилось. Видимо, сокровища пещеры, созданной кем-то из Древних Архимагов, имели привычку светиться самостоятельно.

В следующее мгновение он сообразил, что здесь нет Хирро, хотя пиртянин вошел в пещеру в шаге перед ним. Зербинас быстро обернулся к выходу – но за его спиной была глухая стена.

Маг подавил желание запаниковать, напомнив себе, что перед ним задача, которую лучше решать спокойным рассудком. Он пришел сюда за подарком – конечно, можно было взять первую попавшуюся вещь, но вдруг от этого выбора зависит решение привратника? Может, в этом и кроется весь подвох?

Он пошел по пещере, настороженно рассматривая сверкающие залежи. Здесь были самые различные вещи – посуда, одежда и украшения, драгоценные камни в призывно распахнутых ларцах, оружие и доспехи. Все было очень дорогим, на любой вкус, от аляповатого до изысканного. Зербинас мог бы поклясться чем угодно, что второй такой барахолки не найдется и в царских сокровищницах, и на мгновение даже пожалел, что может взять себе только одну вещь.

Не может, а должен – поправил он себя. Должен взять одну вещь и выйти отсюда. Зербинас всегда обладал хорошим врожденным чувством вещей, и сейчас было самое время довериться этому чувству. Он стал рассматривать внутренним зрением ценности в грудах – поочередно, одну за другой.

Золото и драгоценные камни выглядели подлинными, но Зербинаса не оставляло ощущение дешевки. Было что-то бесстыдное в этом изобилии, бесстыдное и плебейски-вульгарное, словно одно только количество этой роскоши безнадежно обесценивало ее. Зербинас представлял себя то в тяжелом от драгоценностей камзоле, то со сверкающими золотом ножнами у пояса или с громадным перстнем на пальце, и ему становилось все смешнее. В самом деле, кто он такой, чтобы носить на себе такое – да и зачем?

Наконец он решил уйти из пещеры без подарка – вдруг в этом и заключался весь трюк – и начал искать выход, но того нигде не оказалось. Видимо, отсюда нужно было что-то взять.

Сделав несколько кругов по пещере, Зербинас заметил в одной из ниш менее броские вещицы, на которые он сначала не обратил внимания. Это оказались магические амулеты. Многие из них обладали прямо-таки редкостными свойствами, но маг уже слишком пресытился видом плотских сокровищ, чтобы потерять голову от вида магических. Подумаешь, амулетом больше, амулетом меньше…

Но если что-то и брать отсюда, то, конечно, амулет. Зербинас долго рассматривал их, но никак не мог сделать выбор. Вдруг он обнаружил амулет неизвестного назначения – золотой медальон сердечком, на который была наложена какая-то непонятная магия. Это заинтересовало Зербинаса, и он взял медальон.

Пещера, видимо, как-то учуяла, что ее посетитель сделал выбор, потому что там, где он вошел, появилось черное отверстие выхода. Зербинас устремился туда и вышел в скалы, где его уже дожидался Хирро.

– Ну и заторчал же ты на этой выставке, – улыбнулся ему навстречу пиртянин. – Этот парень на камне мне уже все уши прожужжал, что ты никогда оттуда не выйдешь.

– Вышел! – яростно взвыл Крандебиут. – И этот вышел!!!

– А что, по-твоему, мы оба должны были там остаться? – воззрился на него Хирро. – Да там точно так же нечего делать, как и на всем этом паршивом клочке земли!

– Да! Да! Да! – раскачиваясь, выл привратник. – Все, все оставались там! Сколько я ни сижу, вы первые вышли оттуда!

– Может, ты недолго здесь сидишь?

– Долго, ох, долго…

– Наверное, сюда очень редко попадают, – сообразил Зербинас. – Крандебиут, пропускай нас, мы твое условие выполнили. Раз мы не остались там, то здесь мы тем более не останемся.

До глубины души огорченный привратник поднялся с камня, чтобы освободить им путь.

– Да ты не расстраивайся, – сказал ему на прощание Хирро. – Пропускать – это тоже твоя работа.

– Ему противно признавать нас достойными, – заметил Зербинас, направляясь в освободившийся проход. – Бедняга уже привык к недостойным.

– Немножко разнообразия ему не помешает. – Хирро шагнул вслед за ним к каналу. – Но почему все они оставались там?

IV

Канал вынес их на плоскую верхушку высокого холма, откуда открывался живописнейший вид на морскую лагуну, на берегу которой просторно разместился огромный населенный пункт. Пожалуй, даже перенаселенный.

– Так и поверишь, что, по крайней мере, некоторые из Древних Архимагов были уроженцами Асфри, как утверждают эти заносчивые асфрийские заклинатели, – хмыкнул Хирро, оглядывая пейзаж. – Ну, это еще не самое худшее, куда нас могло забросить.

– Ты хочешь сказать, что это Асфри? – догадался Зербинас. – А из чего это следует?

– А из того, что перед нами Асфаста – столица государства Нафи, которую заодно называют столицей всего Асфри. Ее название означает, кажется, сердце Асфри… или пупок, или какой-то другой животворный орган.

– Тогда, полагаю, нам нужно отправиться прямо в этот животворный орган. – Зербинас встал рядом с Хирро, разглядывая город. – А здесь не так много магической энергии, как мне представлялось по слухам. Конечно, побольше, чем на Лирне, но не идет ни в какое сравнение с Мороком.

– И хорошо, что не идет. Думаю, тебе не захотелось бы еще раз попасть под ливень из молний. У нас на Пирте примерно такая же концентрация магии – этого достаточно, чтобы большая часть населения имела хоть какие-то магические способности.

– Я всегда мечтал побывать на Асфри. О мастерстве асфрийских магов ходят легенды.

– Ребята умеют создать себе имя, – заметил на это Хирро. – Я знаю миры, где маги ничуть не хуже, но кто о них слышал? Но, согласен, здесь немало интересного. Один торговый квартал магов чего стоит – здесь самые низкие цены на магические товары среди известных мне миров. Никакого сравнения с вашим Колдовским тупиком в Кейтангуре.

– Да я и там не был, – признался Зербинас. – Не было случая – сначала академия, затем служба. По условиям контракта я не мог никуда выезжать.

– Провинция, – добродушно хмыкнул пиртянин. – Кстати, здесь говорят на алайни, это у них второй язык после родного, так что затруднений с языком у тебя не будет. Пойдем, что ли?

Они спустились с холма и вскоре уже шли по улицам Асфасты. Пустынные на окраинах, улицы города становились все многолюднее, пока не стали буквально кишеть людьми. Зербинас во все глаза разглядывал местных жителей. На него, напротив, никто не обращал внимания, равно как и на Хирро. Здесь давно привыкли к иномирцам.

Асфрийцы были невысокими и тонкокостными – даже самые рослые мужчины были на голову ниже обоих магов и выглядели щуплыми по сравнению с ними. Их волосы имели светлый, золотисто-медовый цвет различных оттенков, хотя изредка встречались и темные, глаза были преимущественно желтые или зеленые, быстрые и косо посаженные, что выдавало общую зоркость расы. Примечательной была кожа асфрийцев – безупречно ровная и чистая, матово-белая, без малейших следов загара. По одной этой коже можно было безошибочно узнать уроженца Асфри, где бы он ни встретился.

Хирро держался, как завсегдатай этих мест. Он не глазел ни на горожан, ни на оригинальную асфрийскую архитектуру, без заминок выбирая путь по многочисленным городским перекресткам.

– Да, я часто здесь бываю, – ответил он на вопрос Зербинаса. – Не только для торговли, но и по другим делам. А сейчас мы идем в гостиницу – неудобно таскаться по городу с вещами. Думаю, мы задержимся здесь на несколько дней. Тебе, наверное, захочется посмотреть Асфасту, да и я повидаю кое-кого из знакомых, раз уж заскочил сюда.

Когда они сняли комнату на двоих, Хирро потратил оставшееся до вечера время, чтобы показать Зербинасу город. Вернувшись, они распаковали вещи и потребовали ужин в комнату.

– Приятно побродить вдали от цивилизации, ничего не скажешь, – заметил Хирро, намазывая на кусок местного хлеба бурую субстанцию из стеклянной мисочки. – За это я люблю охоту, хотя бывают и другие способы зарабатывать на жизнь. Но не менее приятно и вернуться к цивилизации – помыться, переодеться в чистое и растянуться на мягкой постели, не заботясь о ночной охране. И за это я тоже люблю охоту.

– Это паштет или повидло? – Зербинас подозрительно глянул в мисочку.

– Ореховое масло. Ешь, не бойся – это местный деликатес.

Ореховое масло оказалось изумительно вкусным, особенно с хрустящими мясными палочками и напитком из корней травы иги.

– Я, пожалуй, тоже полюблю охоту, – сказал Зербинас набитым ртом, – если в конце меня будет ждать такой бутерброд. Ты мне вот что скажи – а такие охотничьи приключения, как у нас с тобой, случаются постоянно или все-таки изредка?

– Да как сказать… – Хирро пожал плечами. – Как на Мороке – ну, бывают. Ценную дичь трудно добыть, потому она и ценная. Но наше последнее приключение – это нечто из ряда вон выходящее, даже для меня. Оно никак не идет у меня из головы.

Зербинас не сказал бы этого по Хирро. С тех пор, как они перенеслись на Асфри, пиртянина, казалось, занимали исключительно бытовые мелочи вроде того, где и как устроиться, куда выходят окна их комнаты и что заказать на ужин.

– Да, войти в знакомый канал и вдруг оказаться неизвестно где – это нечто из ряда вон выходящее, – подтвердил он. – Как я понял из высказываний этого привратника, такое может случиться с любым каналом?

– Возможно, только с некоторыми, – задумчиво протянул Хирро. – У нас на Пирте слишком мало знают об островах междумирья. В академии я читал, что у них есть свои траектории – там, в междумирье – которые изредка пересекают некоторые каналы. Если телепортироваться во время пересечения островом канала, можно попасть на такой остров. Но как проходят эти пути, когда и что они пересекают – об этом нет никаких сведений.

– Судя по тому, с чем мы столкнулись на этом острове, у Древних Архимагов были такие сведения, – заметил Зербинас. – Кроме того, у них было странное чувство юмора.

– Я могу понять его. Во всяком случае, так лучше, чем остаться на таком острове навсегда. Однако, этот громила сказал, что до сих пор все оставались там… даже если их было очень немного, все равно статистика какая-то неприятная получается. Не так уж трудно побывать в этой пещере и вынести оттуда подарок.

– Кстати, я вынес оттуда амулет непонятного назначения. – Зербинас встал из-за стола и начал рыться в дорожной сумке. Наконец он извлек на свет медальон и протянул пиртянину. – Ты, случайно, не знаешь, для чего он предназначен?

Хирро положил медальон на ладонь рисунком вверх и некоторое время разглядывал его.

– Это амулет возврата. – Он попробовал открыть медальон, но защелка не подалась, и он вернул амулет Зербинасу. – Забавно, но мы оба выбрали по безделушке себе на шею. – Он вынул из нагрудного кармана тонкую серебряную цепочку.

– Амулет бдения, – с полувзгляда определил Зербинас.

– Да. Его надевают, когда нужно пересилить сон. На охоте в засаде это бывает полезным. – Хирро повертел в руке цепочку, пересыпая звенья между пальцами. – Простенькая и изящная штучка, она показалась мне подходящим памятным подарком.

– Удивительно, как ты углядел ее среди этих куч роскоши, – Зербинас взглянул на свой медальон. – А теперь разъясни мне, что такое – амулет возврата?

– Есть специальные каналы, для которых предназначены подобные амулеты, – ответил пиртянин. – Они переносят мага туда, где тот оставил свой амулет возврата, а без амулета они не ведут никуда. Например, такой вход есть здесь в торговом квартале и у вас на Лирне в «Зеленой Корове».

– Нам в академии ничего об этом не говорили.

– Сам подумай, сколько можно рассказать ученику за какие-то жалкие пятнадцать лет, – без тени усмешки сказал Хирро. – Это искусственные каналы, их еще называют глухими.

– И о том, что каналы бывают искусственными, нам тоже ничего не говорили, – подосадовал Зербинас. – Это тоже изделия Древних Архимагов?

– Нет, они появились в более позднюю эпоху. Говорят, что их создал Скальф, один из величайших асфрийских архимагов, хотя мне трудно поверить, что такую работу сумел сделать один маг. Иногда меня просто удивляет, как далеко лучшим из современных магов до всех этих чародеев древности.

Зербинас снова глянул на медальон.

– Значит, теперь я могу пользоваться им?

– Такие амулеты сначала нужно связать с владельцем, – напомнил Хирро. – Догадываюсь, что у тебя в этом нет никакого опыта, но я помогу тебе, когда мы вернемся в мое поместье.

Внезапно раздался стук в дверь, и маги отвлеклись от амулетов.

– Это за посудой. – Хирро скользнул взглядом по столу. – Войдите!

Вошедший слуга почтительно склонился перед пиртянином. За сегодняшний день Зербинас уже успел заметить, что у его нового друга, похоже, есть врожденное свойство вызывать почтение слуг.

– Вам письмо, лорд Хирро.

Брови Хирро удивленно приподнялись. Он взял зеленый квадратик бумаги, сломал печать и пробежал глазами строчки.

– Меня приглашают в гости, – пояснил он вопросительно глядевшему на него Зербинасу. – Иногда я просто диву даюсь, как быстро разлетаются здесь новости. Придется мне завтра оставить тебя одного.

На следующий день Хирро ушел по приглашению. На Зербинаса оно не распространялось, но нельзя сказать, чтобы это слишком огорчило мага. Конечно, приятно скитаться по незнакомому городу в хорошей компании, но и в одиночестве, безусловно, что-то есть. Хотя бы то, что не отвлекаешься на своего спутника и лучше замечаешь окружающее, да и увлекательнее исследовать новые места без провожатого.