Темный мир Кары

Голод был утолен. Вместе с насыщением вернулось обычное мировосприятие.

Вечер уже сменился ночью, но девушка поняла, что прекрасно видит в темноте. Она удивленно посмотрела на мужа. Раны на его теле уже не казались смертельными. Он сидел, опершись спиной о дерево, и не отрывал безумного взгляда от распростертых на земле тел. Его рот был красным от крови.

«Это и у меня тоже», – подумала девушка, оторвала еще один лоскут от юбки и начала ожесточенно тереть им лицо, потом подбежала к супругу и промокнула его губы.

– Я стал чудовищем и тебя обратил, – прохрипел Бажен. – Значит, они тоже могут. Нужно обезглавить тела, пока не поздно.

Муж поднялся, взял нож и, пошатываясь, подошел к первому убитому мужчине. Это был Вихор: здоровенный детина с плоским носом и густой, курчавой бородой. Бажен его хорошо знал. Они не раз сходились в рукопашном бою. Муж, правда, всегда выходил победителем в схватке, но Вихор заставлял его перед этим порядком попотеть.

Бажен ловко орудовал охотничьим ножом. Кунава ждала. Она поймала себя на мысли, что спокойно смотрит на происходящее. Раньше бы ей от такого зрелища стало плохо.

Закончив жуткое действо, муж отнес головы к кустам, подальше от тел. Затем он начал одеваться: натянул на себя белую рубаху с вышитым воротом и накинул красный кафтан. Когда со сборами было покончено – подошел к жене.

– Любимая моя, – сказал он, нежно беря ее за руки и глядя в глаза. – Нам нужно немедленно идти в монастырь, чтобы исповедаться, а потом мой отец совершит над нами правосудие. Наши души будут очищены.

Кунава сначала кивнула, но тут до нее внезапно дошел смысл сказанных мужем слов.

– Ты, ты хочешь, чтобы нас казнили? – запинаясь, спросила она.

– Я не хотел тебе такой судьбы. Я не знаю в кого я превратился, и почему это произошло, но я уже не человек и ты тоже. На земле, среди людей, нам нет места.

– Я жду ребенка, – тихо произнесла Кунава.

Глаза Бажена наполнились слезами, но когда он заговорил, голос звучал твердо:

– Он тоже проклят. Ему лучше не рождаться.

Девушка хотела вырваться, но мужчина держал ее крепко.

– От судьбы не убежишь, – урезонил он. – Нам нужно спешить. Чувствую, что тьма снова стремиться выйти из меня наружу.

Они пошли через темный лес. Кунава уже не сопротивлялась, но в душе царило смятение. Клыки исчезли, как будто их и не было. Чем дальше девушка удалялась от места трагедии, тем невероятнее ей казались произошедшие события.

«Может, все обойдется, – мысленно пыталась она себя успокоить. – Мы исповедаемся, и отец Довлат снимет с нас проклятие. В конце концов, мы же не виноваты, что, одурманенные бесами, совершили тяжкое преступление».

К монастырю они подошли, когда уже начало светать. Послушник открыл ворота и проводил к настоятелю.

Бажен вошел в келью и со словами: «Батюшка, мы согрешили», упал перед отцом Довлатом на колени, увлекая Кунаву за собой.

– Встаньте, дети мои. Расскажите, что с вами стряслось, – мягко произнес священник.

Он был сгорбленный и щуплый. Худое, морщинистое лицо обрамляла редкая, седая борода.

Бажен начал рассказывать об их злоключениях…

Огонек оплывшей свечки, прикрепленной к стене, освещал скромное убранство кельи: большой дубовый стол, стул с высокой спинкой, широкую лавочку и массивный, обитый железом, сундук.

Когда муж закончил рассказ, настоятель тяжело вздохнул, казалось, что морщин на его лице стало еще больше.

– Значит, это правда, – грустно сказал он.

– Ты знаешь, почему со мной такое произошло? – спросил Бажен.

– Твоя мама долго не могла зачать ребенка, а когда это случилось, то поползли слухи, что она ходила к ведьме. Я никогда не верил сплетням, но, похоже, что они были недалеки от истины.

«Так вот значит как, – зло подумала Кунава. – А я еще благодарила Бога, что он послал мне такого замечательного мужа. Бедная я, несчастная, что же нам с малышом теперь делать. Бажен, похоже, совсем умом тронулся. Сам сгинет и нас погубит».

Словно в подтверждение ее мыслей муж сказал:

– Святой отец, мы с женой теперь опасны для людей. У вас есть помещения, которые закрываются на засов?

– Да.

– Проводите нас туда.

Настоятель подозвал полного, лысоватого монаха, дежурившего недалеко от кельи.

– Симеон, наши гости хотят уединения, но у них бывают опасные приступы, они боятся, что могут навредить другим людям, пожалуйста, отведи их в западное крыло, где находятся кельи с засовами.

Монах кивнул и попросил следовать за ним.

Бажен взял Кунаву под руку, словно боялся, что она сбежит. Его взгляд был жестким.

Они долго петляли по полутемным коридорам. Монах держал в руке подсвечник, пламя отбрасывало причудливые тени на выложенные из камня стены.

Когда они остановились возле кельи, Симеон отодвинул засов и открыл дверь.

– Иди, – сказал Бажен Кунаве.

– А ты? – удивленно спросила девушка.

– Я пойду в другую келью.

– Но почему мы не можем быть вместе?

– Мне нужно помолиться и о многом подумать, – сухо ответил Бажен.

Кунава опустила голову и шагнула внутрь. Дверь за ее спиной закрылась.

***

Когда в келью вошел Истислав, Бажен все еще молился. Тяжесть совершенного поступка, казалась неподъемной. Хотелось, что бы все поскорее закончилось.

Завидев отца, мужчина встал с колен.

Истислав был бледен. Его красивое, благородное лицо осунулось. Взгляд горел нездоровым огнем.

– Твоя мать мне все рассказала, начал он без предисловия. – Ведьма дала ей зелье для приготовления, которого использовала кровь. Во время беременности Цветана ела сырое мясо… Сынок, что же теперь нам делать?

У отца на глаза навернулись слезы.

– Сначала нужно выманить ведьму из ее логова и убить, – чтобы она больше не могла творить свои черные дела, – решительно сказал Бажен. – Мы поедем прямо сейчас. Я схожу за Кунавой.

Келья, в которую поместили жену, находилась за поворотом. Бажен подошел ближе и, с ужасом понял, что задвижка открыта. Внутри на широкой лавке, которая служила монахам постелью, лежал Семион. Рядом на полу в луже воды валялась расколотая чашка. Было не трудно догадаться, каким способом жена заманила доброго человека – попросила принести попить. Бажен кинулся к мужчине и первым делом посмотрел на его шею. Следы от укусов отсутствовали, но кожа на правом виске посинела, кость была неестественно вогнута. Симеон не дышал.

Бажен закричал. Звук, вырвавшийся из горла, больше походил на звериный рык.

Сначала прибежал Истислав, за ним пришел, поддерживаемый монахом, Довлат.

– Еще одна смерть на нашей совести, – простонал Бажен. – Отец нам надо срочно ехать к ведьме, а потом нужно найти Кунаву, пока она еще кого-нибудь не убила.

***

Кунава бежала по лесу

постоянно прибавляя скорость. Она поняла, что может двигаться без устали очень быстро. Девушка не знала, как ей поступить и решила спросить совета у единственного человека, который мог чем-нибудь помочь – ведьмы. Сведения о том как вызвать болотную обитательницу были тайной и передавались из уст в уста в условиях строжайше секретности. Чаще к услугам темной знахарки пользовались женщины, но и мужчины иногда захаживали.

Не смотря на то, что на улице еще не стемнело, Кунава, как того требовал обряд, разожгла костер с помощью припрятанного под камнем огнива. Пламя еще не успело подняться повыше, а на поляне, словно из-под земли, возникла невысокая фигура в черном плаще с капюшоном на голове.

– Говори Кунава, что стряслось, – прозвучал властный голос.

Девушка не удивилась, что жительница болота знает ее имя, на то она и ведьма, и рассказала обо всем, что случилось за последние сутки.

– Я предполагала, что может произойти что-то нехорошее, слишком сильное было зелье, – тихо ответила Скрева. – Бажен родился здоровым малышом и моя надежда, на то что все обойдется, крепла с каждым годом. Возможно, твой муж так и прожил бы до конца своих дней, не узнав, что темная сила таится в нем, но схватка с медведем изменила его судьбу. От полученных ран он мог умереть. Свежая человеческая кровь помогла ему исцелиться.

– Но почему я тоже превратилась в чудовище?

– Тьма стремиться поглотить свет любой ценой. Бажен стал невольным пособником злых сил. Теперь он вынужден пить кровь и плодить себе подобных.

Солнце уже начало клониться к горизонту, землю расчертили длинные тени. Ветер нервно трепал ветви деревьев, путаясь в зеленой листве.

– Неужели ничего нельзя изменить? – С тревогой спросила Кунава.

– Боюсь, что нет.

– Что же нам с ребенком делать? Я не хочу умирать.

– Беги подальше от этого места и как можно быстрее. Я чувствую, что твой муж и его отец уже близко. Они идут сюда, чтобы убить меня.

– Тогда давай убежим вместе.

– Я уже слишком долго живу на этом свете. Мое время подошло к концу, – тихо сказала Скрева. – В доме на болоте осталась книга. В ней много рецептов, среди которых и зелье дарующее бессмертие. Но дорогу к дому сможет найти только женщина подобная мне. Она должна уметь видеть сердцем. Если сама не найдешь такую, то расскажи своему сыну. Моя хижина останется в неизменном виде даже спустя века и все, что в ней находится не подвергнется тлену.

– У меня будет сын? – переспросила Кунава.

– Да. Береги его. Он возглавит ваш род. А теперь прощай.

– Прощай, – эхом повторила Кунава и быстро побежала в чащу леса.

***

Когда Бажен и Истислав прискакали к болоту, уже почти стемнело. Они стреножили лошадей, и вышли на поляну. В лунном свете было хорошо видно темную фигуру в капюшоне, стоящую у кромки леса.

– Здравствуйте, добры молодцы, – приветствовала гостей ведьма.

– Скрева! – закричал Бажен, выхватывая из ножен меч и делая шаг вперед.

Истислав властно придержал его за руку.

– Постой сын, негоже сразу на людей кидаться.

– Это нелюдь, тварь болотная, – продолжал горячиться Бажен, но Истислав его перебил:

– Правда ли, что ты моей жене зелье кровавое давала, чтобы она ребенка зачала? – Спросил он.

– Да, – спокойно ответила ведьма.

– Знала ли ты, что сын мой чудовищем оборотится?

– Нет.

– Можно ли ему помочь? – последний вопрос был задан с мольбой в голосе.

Бажен опустил меч и замер в ожидании.

– Нет.

Слова ведьмы прозвучали как приговор. Истислав побледнел еще больше, надежда, что единственного сына еще можно спасти, растворилась в ночной мгле.

– Мы пришли убить тебя, – сказал он, собрав в кулак всю оставшуюся волю, и стараясь, чтобы голос звучал уверенно.

Ведьма молча подошла ближе и встала на колени. Такая покорность была неожиданной, но Бажена не смутила. Он действовал молниеносно. Лезвие меча сверкнуло в лунном свете серебром, глотнуло крови и замерло в ожидании новой жертвы. Голова Скревы упала с плеч, капюшон сполз, открылось старческое, морщинистое лицо с белыми глазами без зрачков.

Бажен бросил оружие на землю и посмотрел на отца.

– Теперь твоя очередь, – спокойно сказал он.

– Что? – Истислав все понял, вопрос был последним рубежом перед неизбежным.

– Ты должен это сделать. Ради меня и пообещай, что обязательно найдешь Кунаву.

Слезы затуманили взор.

– Я не могу, – бессильно простонал отец.

– Ты не можешь убить человека…, но посмотри на меня, я уже не человек.

Бажен оскалился, клыки придавали его лицу звериное выражение.

Истислав отшатнулся. Одно дело знать о чем-то и совсем другое – видеть собственными глазами.

– Я чудовище, которое питается человеческой кровью. Сейчас я с трудом сдерживаюсь, чтобы не наброситься на тебя.

Бажен шагнул вперед, Истислав инстинктивно выхватил меч.

– Не подходи! – предупредил он.

Сын не остановился.

– Заклинаю, не подходи!!!

Бажен прыгнул…

Закаленные в боях мышцы мгновенно отреагировали на угрозу…

Истислав выронил, ставший внезапно очень тяжелым, меч и упал перед обезглавленным телом своего сына на колени.

ГЛАВА 3

Год спустя

Ивар из рода Фолькунгов, шведский ярл полулежал, полусидел на постели. В шатре было жарко, но его тело бил мелкий озноб. Правая нога раздулась и почернела. Лекарь сказал, что отрезать ее уже бесполезно. Заражение пошло выше. Ивар не хотел умирать.

Ему было только 20 лет. Дома ждала красавица-невеста, с которой он собирался повенчаться после возращения из похода. Мужчина готов был продать душу дьяволу за возможность и дальше ходить по этой земле.

Набег на новгородскую землю был весьма удачным. Они с честью отыгрались за прошлые поражения, взяли пленных и много всякого добра. Утром шнеки с добычей должны были отправиться на Родину, но ярл боялся, что не дотянет до этого момента. Он проклинал мужика, который во время боя рубанул топором по его ноге. Утешало только одно – смерть негодяя была жестокой.

В шатер вбежал запыхавшийся помощник.

– Господин, – торопливо произнес он. – В лесу в строжке патруль обнаружил странную женщину. Очень похоже, что она та самая ведьма, о которой ходят слухи по всей Руси. Говорят, что она пьет человеческую кровь, а потом отрезает жертвам головы.

– Почему вы так решили? – прохрипел Ярл и отметил, что его голос стал еще слабее.

– Она с легкостью убила трех солдат и, наверное, справилась бы с остальными, но Ульрих нашел в соседней комнате ее маленького сына и приставил к его горлу нож.

Тогда ведьма сдалась.

– Приведите ее ко мне.

Помощник побежал выполнять приказ.

В душе ярла затеплилась надежда. Ведьма, наверняка, должна знать какие-нибудь зелья и составы лечебных мазей, может, она вылечит его.

Вскоре полог распахнулся. Двое воинов ввели в шатер женщину в длинном черном плаще. Один из них сдернул в ее головы капюшон, и пред взором ярла предстала молодая, красивая, совсем еще юная, хрупкая на вид, девушка.

Ивар хорошо знал местный язык.

– Как твое имя? – спросил он.

– Кунава.

– Ты ведьма?

– Да. И я прокляну всю твою поганую разбойничью шайку, если ты меня с сыном немедленно не отпустишь, – зло прошипела девушка.

Она была хороша – эта чертовка, как необъезженная кобыла. Если бы он был сейчас здоров, то непременно поиграл с ней в кошки-мышки.

– Предлагаю тебе сделку, – сказал Ивар, откидывая шелковое покрывало, которое лежало на ногах. – Если ты меня вылечишь, я отпущу вас с сыном на волю.

Ведьма посмотрела на распухшую конечность и неожиданно расхохоталась, громко во весь голос.

– Прекрати! – крикнул ярл. На это ушли почти все его силы.

– Если я скажу, что тебе придется пожертвовать своей душой, согласишься? – спросила Кунава уже серьезным тоном.

Он не задумывался ни на мгновение.

– Да, – вырвался ответ.

– Тогда прикажи сначала принести сюда моего сына, потом – привести четырех пленников, пять больших мешков и топор.

Ивар распорядился.

Когда корзину с розовощеким, пухлым малышом, поставили у ног Кунавы, она присела подле мальчугана и нежно погладила его по головке. Ребенок спал.

Вскоре привели двух бородатых мужчин, одну молодую женщину и худощавого паренька.

– Пусть им хорошо свяжут руки и ноги, – приказала ведьма.

Ярл перевел ее слова. Солдаты начали обматывать пленников веревками. Когда работа была окончена, Кунава произнесла:

– Теперь скажи своим людям, пусть они тщательно охраняют шатер, но не входят в него, ни при каких условиях, чтобы не услышали, пока ты их сам не позовешь.

После того как солдаты ушли Кунава оценивающе посмотрела на пленников.

– Мальчик – малышу, женщина – мне, а мужики – тебе, – нараспев произнесла она.

– Что ты сказала? – переспросил Ивар.

– Сейчас ты все поймешь, – Кунава улыбнулась, и ярл увидел клыки.

***

Тико с Элофом подошли к костру, настала их очередь нести последнюю перед рассветом вахту. Свен и Эрик сидели у огня, их лица были бледны и серьезны, они посмотрели на сменщиков тяжелыми взглядами и ничего не сказали.

– Мужики, что носы ниже пупов висят? – подначил балагур Элоф.

– Садитесь, – со вздохом сказал Свен.

– Вы спать не собираетесь? – удивился Тико.

– После такого вряд ли получится веки сомкнуть, – тихо сказал Эрик.

– Да, что случилось то, – разозлился Элоф.

– Говорю же, садитесь, сейчас расскажем, – нетерпеливо повторил Свен.

Заинтригованные, мужчины примостились у огня.

– Вы же, наверное, слышали, что патруль ведьму в лесу поймал? – спросил Эрик.

– Да, кто же об этом не слышал. Весь лагерь гудел, – ответил Элоф.

– А то, что ярл наш приказал ее к себе доставить, а потом туда ее сына принести и четырех пленников привести. Знаете?

– Нет. Отсюда поподробнее, – попросил Тико и придвинулся ближе к рассказчику.

– Это случилось во время вахты Нильса и Петтера. О том, что произошло дальше, они мне поведали. Так вот, господин повелел, чтобы в шатер никто без его разрешения не входил, ни при каких условиях. Сначала было тихо и тут ярл как закричит, страшно, истошно, словно, с жизнью прощается. А потом пленники завопили за своем языке, Нильс его знает: «Помогите! Спасите! Убивают!» Все испугались, хотели было кинуться на выручку, мало ли, что ведьма эта удумала, но приказ есть приказ, не посмели ослушаться. Снова наступила тишина. Остаток вахты Нильса и Петтера прошел спокойно.

Настала наша очередь. Я, если честно, задремал немного, но тут раздался громкий плач младенца, затем завопил, как резаный, молодой парень, у него голос визгливый, но от женского отличается.

Остальные пленники снова начали кричать: «Убивают! Выпустите нас отсюда!» Они еще долго орали, я думал, у меня сердце остановится. Внезапно все стихло. И вот в этой звенящей тишине раздался стук топора. Потом еще и еще…

Теперь мы сидим здесь и с ужасом гадаем, что увидим в шатре, когда господин разрешит нам туда войти, если он, конечно, еще жив.

Эрик замолчал, другие мужчины тоже не говорили ни слова. На улице уже начало светать. Неожиданно полог распахнулся и из шатра вышел Ивар, следом за ним с корзиной в руках на улицу шагнула, укутанная в черный плащ, ведьма. Ярл твердо стоял на ногах и улыбался. Охранники уставились на господина как на приведение.

– Позовите моего помощника, – приказал ярл, – когда тот прибежал, произнес:

– Насыпьте Кунаве столько золота, сколько она пожелает и отпустите.

После того как ведьма ушла, Ивар распорядился сжечь шатер и дал команду собирать лагерь.

Часть III F/5.6

ГЛАВА 1

Санкт-Петербург, 2 сентября, 2016 года, 22:10

Настроение у Куприянова было паршивое. День задался трудный. Поломка за поломкой. Не успевал он уйти от одного клиента, как тут же ему звонил другой. Это, конечно, хорошо, удалось неплохо заработать, но пришлось и порядком попотеть.

Домой получилось прийти только к десяти. Ира встретила его с недовольным лицом.

– Неужели нельзя было вернуться немного пораньше, – зло прошипела жена, накладывая на тарелку картофельное пюре и котлету. – Даша два дня будет у бабушки. Мы ведь собирались провести вечер вместе.

– Сегодня день поломанных компьютеров какой-то, я даже пообедать не успел, – ответил Саша и принялся с жадностью поглощать горячую еду.

– Вадим тоже всякую технику чинит, однако домой уже в семь вечера приходит. Он и заработать успевает и семьей время провести. Ты почему-то так не можешь, – парировала Ира.

Куприянов почувствовал, как внутри него начинает закипать гнев. Муж Ольги – лучшей подруги его жены, был прямо суперменом каким-то: умным, красивым, нежным, заботливым, любящим отцом. Ира часто ставила его в пример.

– Достала уже со своим Вадимом, надо было за него замуж выходить, когда предлагал, что же ты меня выбрала, – гневно выпалил Саша, и тут же пожалел о своих словах. Характер у него был незлобивый, но сказалась усталость.

– Совсем сдурел, всех соседей перебудишь, – осадила Ира.

– Я ведь для нас стараюсь, – тихо сказал Саша. – Чтобы эту ипотеку, чертову, побыстрее выплатить.

– И что, ты теперь десять лет будешь домой по ночам приходить?

Куприянов чуть не подавился картошкой, услышав такой едкий вопрос. Он протянул руку за кружкой, чтобы глотнуть чаю и протолкнуть застрявший в горле комок, и тут в кармане брюк зазвонил телефон. В тишине звук показался очень громким.

Кинув затравленный взгляд на пылающую гневом жену, Саша, быстро достал мобильник, и нажал на кнопку вызова.

– Добрый вечер, дорогой, – сказал Арсен. – Я тебя не разбудил?

– Нет, – шепотом сказал Саша.

– У меня к тебе важное дело. Компьютер сломался. Там вся информация, отчетность и так далее. Завтра должен приехать хозяин. Мне ему показать будет нечего. Нужно срочно починить. Сможешь подскочить? За ценой не постою.

Саша колебался всего несколько секунд. Арсен Самуилов – управляющий ночным клубом «Склад №17» – один из лучших клиентов. Таким не отказывают.

– Да, – ответил Куприянов. Буду у тебя через полчаса.

– Хорошо. Жду, дорогой.

– У Арсена комп «полетел», – тихо сказал Саша, стараясь не смотреть жене в глаза. – Мне нужно идти.

Лицо Ирины побагровело.

– Завтра выходной. Мы целый день проведем вместе. Обещаю! Клянусь! – горячо сказал Куприянов и взял жену за руку.

– А вечером пойдем в театр на «Джекилла и Хайда», – сказала она тоном, не терпящим возражений.

– Хорошо, хорошо, – согласился Куприянов, радуясь, что конфликт удалось замять.

Супруга страсть как любила всякие мюзиклы и оперетты, особенно современные, динамичные постановки с различными спецэффектами. В прошлый раз они смотрели «Мастера и Маргариту». Саша уважал увлечение жены и со стойкостью переносил вылазки «в свет». Сам же он любил природу, долгие пешие походы и посиделки у костра.

Куприянов поцеловал Иру в щеку, одним глотком опустошил кружку с остывшим чаем, оделся, взял сумку с инструментами и вышел из квартиры.

На улице к вечеру ничего не изменилось, та же сырая осенняя погода, по-прежнему накрапывает мелкий дождик. У Саши засвербело в носу. Он чихнул, вытерся платком и посильнее натянул на голову капюшон теплой болоньевой куртки.

«Как будто мне охота в пол одиннадцатого ночи идти на работу. С удовольствием бы сейчас улегся в теплую постельку и отключился до утра. Ира ничего не понимает. Я же для семьи стараюсь. Ей хорошо: работает с девяти до шести в Центре занятости, а я „пашу“ по 24 часа в сутки без сна и отдыха, – подумал Александр и в сердцах пнул ногой валявшуюся на тротуаре пластиковую бутылку. – Свинья какая-то бросила, неужели трудно донести до урны, которая возле магазина, в двух шагах отсюда, стоит».

Куприянов прошел по темной улице и свернул за угол. Он решил не ехать на машине. «Склад №17», находится в двух кварталах от его дома. Пешком через дворы, можно добраться за десять минут.

Саша родился в небольшом городке Зверево, который находится в Ростовской области. В семье он единственный ребенок. Мама – бухгалтер в школе, отец – водитель маршрутного такси. Одним из самых запоминающихся событий детства стала недельная поездка с родителями в Санкт-Петербург. Они ходили в Кунсткамеру, Эрмитаж и другие музеи, катались на катере по речным каналам, смотрели, как разводят мосты, гуляли по Невскому проспекту. Саше тогда было десять лет. Он влюбился в этот великолепный город и решил, что когда вырастет обязательно переедет в него жить. После школы Куприянов поступил в Санкт-Петербургский университет на специальность «Инженер-программист».

Саша обладал внешностью весьма посредственной: средний рост и телосложение, темные волосы, худое овальное лицо, миндалевидные глаза, прямой нос, узкие губы, но недостатка в поклонницах он никогда не испытывал. Не зря же говорят, что женщины любят ушами. Высокий интеллект и «подвешенный» язык были Куприянову хорошими помощниками в деле соблазнения представительниц прекрасного пола.

С Ирой он познакомился на дне рождении друга. Стройная девушка с густыми волнистыми каштановыми волосами и большими карими глазами, великолепно танцевала и пела, а ее звонкий смех напоминал колокольчик.

Саше пришлось приложить немало усилий, чтобы удержать на своей скромной персоне внимание неприступной красавицы. Крепость была взята только через три месяца

Ирина родом из Пскова. Тоже из простой небогатой семьи: мама-продавец, папа-слесарь по ремонту автомобилей. Она училась в Санкт-Петербурге на специалиста по социальной работе.

После окончания обучения молодые поженились и стали жить на съемной двушке. Вскоре Ира забеременела. Родилась Даша. Саша работал мастером по ремонту компьютеров, оргтехники и устанавливал различное программное обеспечение, в принципе, также как сейчас. И денег, вроде, хватало и время на семью оставалось. Проблемы начались после того, как они решили обзавестись собственной жилплощадью и взяли в ипотеку трехкомнатную квартиру в Петроградском районе Санкт-Петербурга, на Аптекарском острове. Подросшей дочке очень хотелось иметь отдельную комнату.