Зов огня

Теперь уже я насторожилась.

– Значит, ты можешь ими управлять? Можешь решать, где оказаться – в прошлом или будущем?

Марсия облизала нижнюю губу кончиком языка.

– И могу выбирать, что хочу увидеть.

– Что ты имеешь в виду?

– Когда я сосредотачиваю свою силу на определенной теме, на человеке или событии, на чувстве или пространстве, я влияю на то, какое будет у меня видение. Когда ты приехала в Тессарект, я хотела тебя увидеть, поэтому смотрела на твои фотографии и сосредоточивалась на историях, которые мне о тебе рассказывали. Чем ближе я чувствовала тебя, тем яснее могла тебя видеть.

Я воздержалась от вопроса, что именно она видела обо мне в своем видении, и кивнула. Внезапно у меня появилось странное покалывание в животе. Да, мне все еще нужно было разобраться с тем, что Уилл также ее инвент, но я должна была помнить, что на самом деле могу получить ответы на многие вопросы, которые беспокоили меня с тех пор, как впервые использовала свой дар.

– Фос сказал, что мы должны начать тренироваться как можно скорее, так что возвращайся, как только сможешь. И пожалуйста, пожалуйста, не выставляй себя такой глупой, как в моем последнем видении, хорошо?

Одарив меня фальшивой улыбкой, Марсия повернулась и пошла обратно к остальным.

Я с мрачным видом уставилась ей вслед, затем заставила себя последовать за девушкой.

Но ушла недалеко. Как только я прошла мимо костра, перед которым уселись остальные, чтобы поесть, выпить и поговорить друг с другом, и направилась к дому, из него вышел не кто иной, как мой инвент. Его светло-русые волосы были спрятаны под черной шапкой. Уилл остановился как вкопанный и уставился на меня. Руками он зарылся в карманы куртки, и на лице его была написана беспомощность.

Я даже не пыталась сделать равнодушный вид. Мне было все равно, смотрят ли на нас остальные. В следующее мгновение я побежала, с рекордной скоростью преодолела расстояние между нами и обвила его шею.

Несколько невыносимо долгих секунд он пребывал в шоковом состоянии, затем вытащил руки из карманов и обхватил меня с такой силой, что я пошатнулась.

Я встала на цыпочки. Как можно крепче я прижалась к его груди и зарылась лицом в изгиб его шеи. От него так хорошо пахло. Так знакомо. Домом.

– Где ты был? – пробормотала я. Вместо ответа он просто прижал меня еще ближе к себе. Его сердце билось как сумасшедшее.

– Как ты?

Опять нет ответа. Рука легла мне на затылок, когда он судорожно выдохнул.

Я закрыла глаза, пытаясь полностью сосредоточиться на чувстве защищенности, чтобы оно передалось и ему.

Все будет хорошо, все будет хорошо, все будет хорошо.

Иви, должно быть, права. Нас с Уиллом связывала не только магическая ерунда. За последние несколько недель мы прошли через огонь и воду, следовали друг за другом в самые глубокие пропасти и каждый раз вытаскивали друг друга. Он знал Марсию только с сегодняшнего дня. Это было не так, как у нас. Помимо нашей безумной связи, мы были просто двумя людьми, которые нашли друг друга.

– Пойдем, – прошептал он мне на ухо. – Я все прояснил. Мы поговорим дома, хорошо?

Дома. Там, где мы можем быть одни. Подальше от этого безумия.

Мы отстранились друг от друга, и он схватил меня за руку. Я коротко огляделась, но Иви по-прежнему нигде не было видно, поэтому кивнула и позволила ему повести меня мимо дома.

Мы молча прошли по подвесному мосту, спустились по стволу дерева вниз, пересекли строительную площадку и по канатной дороге вернулись в город.

Чем дальше мы удалялись от штаб-квартиры Мигмы, тем больше мне казалось, что невидимый груз покидает мою грудь.

Но даже несмотря на то, что Уилл постоянно искал моей близости, я видела неопределенность в выражении его лица, как бы он ни пытался это скрыть.

Для меня было облегчением уйти от Меламарсии. Для него это казалось невыносимой агонией.

* * *

– Каково это?

Я сидела на диване, Уилл полулежал на мне, его голова у меня на коленях, мои пальцы в его волосах. Единственным источником света были оранжевые языки пламени, вспыхивающие в камине. Дождь барабанил по оконным стеклам, и все могло бы казаться таким уютным, если бы наш мир уже не вышел из-под контроля. И мы не знали, что ждет нас завтра.

– Я… – Он откашлялся, а затем продолжил говорить гораздо тише, словно надеялся, что я не пойму слов: – Я не знаю, как с тобой об этом говорить.

Я мгновенно застыла.

– Почему?

– Потому что не хочу, чтобы ты беспокоилась.

Я глубоко вздохнула, стараясь, чтобы голос звучал спокойно.

– Не мог бы ты, пожалуйста, сказать мне правду? Я думала, что мы уже не держим секретов друг от друга. Просто скажи мне правду, даже если будет больно, я смогу ее вынести. Мы справимся с этим вместе, хорошо?

Внезапно он сел и повернулся, чтобы мы оказались на диване друг напротив друга. Он взял мои руки в свои и с трудом сглотнул. Несмотря на темноту, я разглядела бурю в его глазах.

– Все не так, как в начале, – твердо сказал он, проводя большими пальцами по тыльной стороне моих ладоней. – Думаю, что все гораздо слабее, потому что мой дар теперь разделен между двумя людьми. Или потому, что на этот раз я знаю, что со мной происходит. Это хорошо. Конечно, у меня было странное чувство, когда я уходил от нее, потому что, очевидно, в моей природе заложено защищать ее, но… Но ведь так и бывает с обычными инвентами, понимаешь? – Он придвинулся ближе ко мне. – И Киа, я говорил прошлой ночью и скажу тебе сейчас снова: ты и я, мы с тобой – это сознательный выбор, ясно? Это мое решение. То, что сегодня случилось с Марсией, не имеет ничего общего с моим собственным выбором.

– Что же именно случилось сегодня? – прошептала я.

Он вздохнул.

– Я просто разговаривал с ней. Похоже, у нее все не очень-то хорошо. Кажется, что до сих пор у нее была действительно тяжелая жизнь.

Жар ударил мне в лицо, и я крепко прикусила нижнюю губу, чтобы держать рот на замке.

У тебя тоже была тяжелая жизнь.

У всех нас была тяжелая жизнь.

– В моей голове все перемешалось, и я больше не знаю, что чувствовать. С тех пор как мы снова отправились в Мигму, я больше ни разу не подумал об Алессе, моих маме или папе. Все, о чем я думаю, – это ее благополучие.

Ревность разъедала мои конечности, парализуя меня. Но ревность сейчас не продвинет нас ни на шаг, черт возьми!

– Я знаю, как это, должно быть, ужасно для тебя, – продолжил он измученным голосом.

– Для меня? – Мой голос дрогнул. – Речь идет о тебе. Речь идет о Фосе. Речь идет о том, что они скрыли от нас ее существование, и это могло все изменить!

Он кивнул и вдруг улыбнулся.

– В этом может быть что-то хорошее, не так ли? Ты же всегда хотела лучше узнать свой дар. Теперь у тебя есть шанс сделать это.

Как громом пораженная, я уставилась на него.

С каких это пор Уилл так спокойно говорил о том, чтобы исследовать мой дар? С каких это пор он больше не считал эту тему запретной?

В последний раз, когда я использовала свой дар – Нерон, этот безумец, запер меня в центре Пиро и подверг воздействию пламени, – мой инвент был потрясен и предложил мне бежать из города вместе.

Сейчас же о побеге он думал меньше всего.

Прежде чем я успела что-либо ответить, его телефон, лежавший на столе в гостиной, завибрировал. Через несколько секунд он потянулся к нему и ответил на звонок.

Его лицо было лишено каких-либо эмоций.

– Да… Хорошо… Конечно.

Разговор длился не более двадцати секунд. Слегка прищурившись, я уставилась на него.

Он отнял телефон от уха и поднялся.

– Похоже, Нерон оправился от приступа слабости. Мы вернулись как раз вовремя.

Мое сердце забилось быстрее.

– Чего он хочет?

– Вызвать твой дар.

* * *

Сильный ливень стучал по асфальту, когда Уилл припарковался на обочине перед больницей Идора. Я уже была здесь раньше, когда Нерон и его окружение тщательно осматривали меня, надеясь обнаружить какой-нибудь намек на мой дар.

Тишину по дороге сюда мы заполняли бессмысленными разговорами, которые только усугубили тошнотворное чувство во мне. Что-то явно вышло из-под контроля. Как будто нескольких часов, проведенных с Меламарсией, хватило, чтобы перевернуть мировоззрение и убеждения Уилла. И я понятия не имела, как сказать ему об этом и не выглядеть иррационально ревнивой подружкой.

Наверное, я должна думать, что мне повезло, раз смогу использовать свой дар без разыгрывания драмы. Что он вдруг так расслабился. И да, это правда – последние несколько недель я стремилась именно к этому: найти способ раскрыть свой дар.

Я должна попытаться увидеть положительные стороны, даже если его апатия причиняла мне почти физическую боль.

– Я не могу пойти с тобой. – Мягкий голос Уилла прервал мои размышления. – Нерон специально просил только тебя, и я хотел бы нанести визит Лессе, чтобы убедиться, что никто не знает о ее присутствии на вчерашней акции мятежников. – Он кивнул в сторону входа в больницу. Синий свет мерцал за залитыми дождем окнами, и я могла различить силуэт фигуры с зонтиком в руках, по-видимому, ожидавшей, когда я выйду из машины.

– Хо-хорошо. – Я заставила себя улыбнуться. У нас были и другие заботы. И он заслужил, чтобы я относилась к нему с пониманием. Нелегко внезапно получить нового протеже, чувства которого ты ощущаешь.

Кроме того, хорошо, что он не забыл о своей младшей сестре. Это давало повод для надежды.

Я схватилась за ручку пассажирской двери и толкнула ее, отстегнув ремень безопасности.

– Тогда… Тогда увидимся позже.

Фигура снаружи шагнула ближе к машине. Как раз когда я хотела выйти, Уилл наклонился ко мне, положил руку мне на щеку и придвинулся ближе.

Я уставилась в его полуночные глаза, которые теперь казались почти черными.

– Увидимся позже, – выдохнул он, а потом поцеловал меня, как будто мы были нормальной парой, в обычном мире, как будто у нас не было зрителя, который работал на Омилию, как будто до недавнего времени Уилл не делал всего, чтобы сохранить наши отношения в тайне.

Мой желудок сжался, и я содрогнулась, когда он отпрянул назад. Его взгляд был на мне, но он смотрел не на меня, не так, как обычно, а словно сквозь меня.

Он думал об Алессе? Или о Марсии?

Его губы так быстро коснулись моих, что это едва ли казалось настоящим.

Времени нет.

Я вышла из машины и захлопнула за собой дверь. Только теперь я опознала фигуру под дождем как Пикабо Ирвинга. Он держал надо мной гигантский зонт и смотрел на меня с болью в глазах.

– Киана. – Он нахмурился, отчего его и без того морщинистое лицо только еще больше сморщилось. Его слова утонули в бушующей грозе.

Я одарила его улыбкой и позволила провести себя ко входу в университетскую клинику. Он придержал мне дверь и подождал, пока я проскользну внутрь, прежде чем сложить зонтик и последовать за мной.

Я остановилась на мгновение. Всего несколько метров и стеклянная вращающаяся дверь отделяли нас от входной зоны больницы, где за светло-голубой стойкой регистрации сидела секретарша. Что-то на лице Пикабо подсказывало мне, что он хочет сказать нечто серьезное.

Последние два раза, когда мы встречались, он умолял меня уехать из города, а затем после того, как выяснилось, что я не собираюсь следовать его предупреждению, дал мне совет поговорить с Джонатаном Слейтером.

Он повернулся и наклонился ко мне, не выпуская секретаршу из виду. Она была занята телефонным разговором и, похоже, не обращала на нас внимания.

– Как ты? – пробормотал он.

Я лишь издала хриплый стон, но этого, наверное, было достаточно, потому что он тут же продолжил:

– Ты нашла Слейтера? Ты была вчера на акции мятежников?

Я кивнула, потом откашлялась. Вторая попытка.

– Все это… Совсем не так, как мы думали.

Ужасное преуменьшение, но я не могу здесь, впопыхах, рассказать ему, что мы пережили сегодня.

– Он рассказал тебе о нападении? – настойчиво спросил он, при этом так тихо, что мне приходилось концентрироваться, чтобы следить за его словами. – Ты знаешь, сколько людей у Фоса на совести?

Я снова кивнула, твердо глядя ему в глаза.

В его глазах бушевала ярость.

– Как ты все еще можешь считать его заслуживающим доверия?

– У меня нет выбора, – слишком громко ответила я, прикусив нижнюю губу, чтобы не рассказать ему остальную часть правды. Кроме того, он принес огромную жертву. Он обещал мне освободить моих родителей. И он может дать ответы на все мои вопросы.

– Киана… Марино никогда бы этого не допустил. Пожалуйста, еще раз подумай над моим предложением и…

– Но моего деда уже нет в живых, – с трудом выговорила я. – И Фос обещал мне, он… Он обещал мне освободить моих родителей.

Только когда я увидела его застывшее лицо, меня охватил жар.

Могла ли я действительно доверять ему?

Могла ли я действительно быть уверена, что он ничего не сказал Нерону?

Пикабо расправил плечи и устремил взгляд вперед.

– Тебя ждут, – сказал он нормальным голосом, который звучал при этом дружелюбно-отстраненно.

Я проследила за его взглядом. Женщина за стойкой закончила свой телефонный разговор и с любопытством разглядывала нас.

– Знаешь, почему ты здесь? – спросил он меня, когда мы подошли к вращающейся двери.

Неужели он хотел загладить свою вину за то, что не предупредил меня о пытках?

– Они хотят использовать мой дар, – ответила я. В моем голосе не было ни капли беспокойства.

Что, если я просто откажусь?

Последние несколько часов утомили меня… С другой стороны, это был мой шанс узнать больше. И выяснить, действительно ли сказанное Меламарсией правда. Могу ли я действительно контролировать то, какое у меня будет видение? Могу ли я получить полный контроль над ним с достаточной практикой и силой воли?

Кроме того, под медицинским наблюдением я вряд ли рискую умереть – в отличие от моих собственных экспериментов. И мне также показалось маловероятным, что Нерон отправил меня в больницу, чтобы заставить встретиться с открытым огнем. Поблекшие шрамы от ожогов на моей коже были достаточным напоминанием, и я не слишком стремилась повторить этот опыт.

Тем временем мы подошли к стойке регистрации. Прежде чем я успела что-то сказать, секретарша схватила телефон, нажала кнопку и поднесла его к уху, глядя на нас с Пикабо с прохладной улыбкой.

Через несколько слишком быстрых ударов сердца она указала на лифты слева от себя:

– Доктор Гленн готова принять вас. Она ждет на втором этаже, мисс Либерт.

Пикабо проводил меня до лифтов и нажал на кнопку в форме треугольника, которая тотчас засветилась синим цветом.

– Пожалуйста, – прошептала я ему, прежде чем автоматические двери с тихим стуком открылись. – Пожалуйста, не говорите об этом Нерону.

Я вошла в лифт и обернулась. Пикабо наклонился и нажал на двойку, но не сделал никаких попыток последовать за мной в лифт. Его испещренные пятнами старости руки обхватили зонтик.

Двери начали закрываться.

Последнее, что я увидела, были его глаза. Они были наполнены слезами.

– Он не услышит от меня ни слова, – выдохнул он, затем его лицо исчезло за серебристо-серым металлом, и лифт рывком пришел в движение.

* * *

– С вами все в порядке? – спросила я женщину в синем халате, которая только что осторожно приподняла мой свитер достаточно, чтобы обнажить мой живот.

Я лежала на кушетке, в той же процедурной, что и в прошлый раз, и пыталась контролировать чувство хаоса и страха внутри себя, наблюдая, как капли дождя стекают по оконным стеклам.

Доктор Гленн выглядела так, как будто именно она должна была сегодня приблизиться к смерти, а не я. Ее лицо было известково-белым, а бисеринки пота украшали лоб. Более того, даже приветствия не сорвалось с ее губ. Не очень успокаивало, когда мой врач, казалось, нервничал даже больше, чем я.

Боялась ли она меня из-за того, что в прошлый раз на рентгене мои легкие выглядели как у утопленницы?

Боялась ли она моих невообразимых сил, как половина Тессаректа?

– Ч-ч-что? – Она подняла глаза и свободной рукой поправила свои никелевые очки – в третий раз за последнюю минуту.

– Все ли с вами в порядке? – повторила я, пытаясь улыбнуться. – Где, собственно, Нерон? Или он хочет пропустить сегодняшнее зрелище?

Она стиснула зубы и отвела глаза.

– Это… Это… Абсолютно бесчеловечно то, что они требуют от меня. Я работаю на мистера Лагарда и мисс Фестиду более десяти лет, я умею хранить тайны, никогда не совала свой нос в дела, которые меня не касаются, но это… Это противоречит всем моим принципам.

С каждым словом ее голос становился все тише, словно она боялась, что ее подслушают, хотя дверь смотровой была закрыта, а в коридоре снаружи я не встретила ни души.

– Вы не бывший идор? – вырвалось у меня. – И не инвент?

Ее темные глаза нашли мои, и понимание вспыхнуло в них, прежде чем сменилось гневом.

– Я врач, – ответила она дрожащим голосом. – И мне было приказано давать вам инсулин, чтобы снизить уровень сахара в крови, пока… пока…

– Пока я не потеряю сознание, – завершила я фразу, хотя у меня не было ни малейшего понимания того, что именно делает инсулин.

Беспокойно оглянувшись, она бросила взгляд через плечо.

– Как вы можете быть такой спокойной? – прошептала она.

Ха! Она явно плохо меня знала.

– Что именно они задумали? И что будет происходить с моим телом? – задала я встречный вопрос, потому что разговор о моем настроении теперь не принесет пользы. Мне нужно было вытянуть из нее как можно больше, пока она была готова говорить.

Доктор глубоко вздохнула, затем отвернулась от меня и потянулась за шприцем, который лежал на круглом столике рядом с кушеткой для пациентов. Мои волосы на затылке встали дыбом.

– Обычно наш уровень сахара в крови составляет от 80 до 100. Единица инсулина снижает уровень сахара в крови в нашем организме на 30 единиц. Поэтому, если я введу вам пять или шесть единиц инсулина, больше не будет достаточно строительных блоков сахара для мозга и сердца. Без лечения… без лечения гипергликемия может привести к смерти.

– Полагаю, что вы планируете лечить ее? – Я попыталась спросить с явным пренебрежением в тоне.

Придет ли когда-нибудь тот день, когда я привыкну к этому?

Доктор Гленн поморщилась.

– Согласно инструкции мистера Лагарда, я должна дать вам столько инсулина, сколько потребуется, пока вы не потеряете сознание. Однако до этого появятся другие признаки. – Она глубоко вздохнула, но, прежде чем успела придвинуться поближе, дверь кабинета распахнулась.

Старейшина Идора вошел в комнату и пристально посмотрел на меня своими ледяными глазами. Я уже должна была привыкнуть к его виду.

Меня резко затошнило.

– Доктор Гленн… Киана… – Нерон кивнул нам, подвигая стул поближе к кушетке и садясь на него. – Вы уже начали? – спросил он, обращаясь к врачу, которая избегала смотреть в его сторону. Ее лицо как будто еще сильнее побледнело.

Я изо всех сил старалась не показывать эмоций. Нерон был одет в темно-синий костюм в тонкую полоску, волосы промокли от дождя. Шрам отливал красноватым в холодном свете.

Теперь его реакция на мое видение обрела смысл. Фос сказал, что Меламарсия очень похожа на Гайю.

Вот почему у него, должно быть, сдали нервы. Потому что молодая женщина в моем видении напомнила ему о его потерянной любви.

– Я как раз собиралась начать, – бесстрастно ответила доктор Гленн и промокнула дезинфицирующей салфеткой место рядом с моим пупком.

Я не могла отвести взгляда от Нерона. Его брови были сдвинуты, и он смотрел мне в лицо, как будто хотел убедиться, что со мной все в порядке, в то время как доктор повернулась ко мне спиной и возилась за столом.

– Ты достаточно поела сегодня? – спросил он.

Серьезно? Он прикидывался обеспокоенным? По крайней мере, он, похоже, не знал о моем отсутствии или о моем присутствии на акции восстания.

– Да, – солгала я, прижавшись затылком к кушетке. Чем быстрее мы закончим здесь, тем лучше. – А вы как? – добавила я, не в силах удержаться от слегка насмешливого тона. – Я слышала, вы были больны.

Он неподвижно посмотрел на меня, прежде чем переместить взгляд на доктора Гленн.

– Начинайте! – приказал он ей.

Она слегка наклонилась надо мной и двумя пальцами создала складку кожи.

– Будет немного больно, – пробормотала она, а затем, прежде чем я успела запаниковать, вонзила иглу вертикально и до упора в мою кожу.

Короткий писк, потом ничего. Все закончилось так быстро, как будто я все это себе вообразила. Как прощальный поцелуй Уилла…

Отработанными движениями доктор Гленн наклеила пластырь на место укола.

– Вы можете вернуться через десять минут, – снова взял слово Нерон. – Я хотел бы поговорить с Кианой наедине.

Доктор Гленн впервые посмотрела на него.

– Мистер Лагард, я обязательно должна присутствовать здесь, чтобы иметь возможность вовремя вмешаться, если она потеряет сознание.

Нерон одарил ее взглядом, от которого даже мне стало не по себе.

– Оставайтесь неподалеку, – ответил он, как будто она ничего не сказала. – Я дам вам знать.

На мгновение показалось, что доктор хотела возразить, но потом она едва заметно кивнула и вышла из комнаты.

Я бы с удовольствием сказала ей, что ценю ее преданность, но ей действительно не нужно рисковать своей работой из-за меня. Нерон выглядел совершенно недовольным ее поведением.

Но когда он снова повернулся, его глаза вдруг излучали редкую теплоту.

– Я знаю, что ситуация очень неприятна для тебя, Киана.

Я только подняла бровь. Наверное, какая-то часть меня должна испытывать к нему жалость после всего, что я узнала о его жизни. После того как познакомилась с его дочерью, о существовании которой он и не подозревал… Но как я должна испытывать что-то, кроме гнева, когда он делал такие высказывания?

– Я сожалею о том, как все прошло в тот раз, – продолжил он. – В последние несколько дней я глубже исследовал эту тему и искал методы, которые сделают все более терпимым для тебя.

– Более терпимо умереть? – вырвалось у меня.

– Ты не умрешь, я бы никогда этого не допустил, – возразил он с такой серьезностью, что мне пришлось подавить потребность ущипнуть себя. – Нам еще предстоит многому научиться в этом отношении, но я подумал, что на этот раз будет лучше, если мы попробуем в больнице – с необходимыми средствами и обученным персоналом, который может вмешаться, когда дела станут плохи.

Он действительно думал, что я куплюсь на это? После того как он по очереди пытал нас с Уиллом только для того, чтобы проверить нашу чертову связь?!

– Теперь, когда мы можем быть полностью откровенными друг с другом, мы больше не будем тратить время. И мы не будем мучить тебя без нужды.

Я заставила себя не отводить взгляд. Только не показывай слабость.

Такого выражения я никогда раньше не видела в его глазах, но ни на секунду не позволила себе обмануться. Он мог рассказывать мне все, что хотел, я больше не поверю ни единому его слову.

– Твой отец был одним из моих лучших друзей, – тихо сказал Нерон, и, если бы я не видела, как двигались его губы, была бы уверена, что эти слова произнес кто-то другой.

– И с тех пор не проходит и дня, чтобы я не думал о нем.

– Что вы имеете в виду под «с тех пор»? – фыркнула я, хотя было бы намного разумнее ответить спокойно и рассудительно.

С тех пор как вы его предали?

Тепло разлилось во мне, и взгляд дернулся к окну. Я бы все отдала за глоток свежего воздуха! Вытянуть лицо под дождем, глубоко вдохнуть…

– С тех пор как отношения Кая и Агнии были раскрыты ради их собственной безопасности, – мягко ответил он.

Теперь мое тело было полностью в огне. Пульс участился. Пальцы дрожали. Пульсирующее красное зарево перед глазами поглотило его наполовину изуродованное лицо на несколько секунд.

– Как они были раскрыты? – выдавила я. Боже, у меня так кружилась голова… Дело точно было не только в моих эмоциях.

Его ледяные голубые глаза двоились передо мной, танцевали, издевались надо мной.

– Думаю, будет лучше, если ты расслабишься и полностью сосредоточишься на своем теле. – Его голос достиг моих ушей, как сквозь вату. – Осталось недолго…

Я хочу знать, что произошло. Это было то, что я хотела сказать. Вместо этого вышел только хриплый звук, за которым последовало мое бульканье, пока звуки из моего рта полностью не исчезли.

Что со мной случилось? Могу ли я рассчитывать на то, что он не причинит мне вреда?

Достаточно ли я ценна для него?

Ты – все, чего у него никогда не было. Ты – будущее, которого у него никогда не было.

Я яростно моргнула. Вся смотровая перевернулась.

– Что… Что с вами случилось? – пробормотала я, но вышло не яснее, чем моя последняя попытка.

– Вулкан… Видение… Девушка…

Каждое слово стоило мне нечеловеческого усилия.