Дорога домой

Я сильно подозревала, что элвар слегка внушил мне спокойствие, но он ведь из хороших побуждений. Типа валерьянки в малых дозах. Так что сердиться незачем. Все и так хорошо.

А вот и мой родной дом. Мой двор, в котором я выросла. Песочница, где я лупила братца совком. Качели, откуда он однажды спихнул меня. Береза, на которую я любила лазить…

Только двор стал меньше – или я выросла?

Наверное, все вместе.

По лестнице мы поднимались медленно. Я не стала терзать домофон – на связках нашлись ключи от него. И вместо этого считала этажи.

Первый. Второй. Шестой – мой. Но сначала нам на пятый. В две съемные квартиры. Оставить вещи и переодеться.

Я бы не послушалась, Тёрн настоял.

– Куда мы в таком виде? Да твоих родителей удар хватит! И дома их сейчас наверняка нет! Подожди до вечера! Приди в себя, переоденься… могу предложить свою помощь…

– С твоей помощью я и до завтрашнего утра не переоденусь.

– И не надо. Я всегда говорил, что одежда тебе не нужна. Ты у меня и так красавица…

Я покраснела. Сколько бы я ни твердила себе, что для любящего – любимый прекраснее всех на свете, но так приятно…

– Ты у меня чудо…

– И я тебя тоже люблю…

Две квартирки, которые сняла для нас баба Вера, были на этаж ниже. Одна – как раз под нашей. Просторная, трехкомнатная. А баба Вера смогла снять для нас трешку – и примыкающую к ней однушку. Нас с Тёрном как семейную пару поместили отдельно. В коридоре устроили пост телохранителей. И в данный момент там был Винер.

Остальные разместились в трешке, исходя из простого принципа «один человек – один элвар». Проблемы обещали быть только с санузлами. Но – нам не привыкать. Разберемся. Что порадовало – это Интернет в обеих квартирах. Я включила комп и погрузилась в новости.

М-да. И не была вроде как три года, а все равно ничего не изменилось.

Поставили одного ворюгу вместо другого. Президенты тоже поменялись местами… правительство – это карточная колода? Очередная певица проколола все, что можно, вторая родила ребенка, третья развелась… очередная выходка Ксюши Собакиной… когда ж эта Псюша успокоится? То, что хорошо в восемнадцать, в ее возрасте уже вульгарно. Хотя… где ей хорошего вкуса занять?

Тоже мне, светские львицы… да такую падаль шакалы есть побрезгуют! А если решатся, то зубы намертво в силиконе завязнут!

Как всегда, новые фильмы Голливуда для тех, кому в этой жизни заняться нечем. Новые книги – попытки бегства от реальности…

Высшие силы!!!

Как же хорошо, что я пошла в лес на Ивана Купала! Как хорошо.

Я теперь могу жить полной жизнью.

А те люди, которые не могут…

Мне их жаль. До безумия.

– Солнышко, хватит шипеть. – Тёрн обнял меня сзади за плечи и откатил кресло от компа. – Поверь, все будет хорошо.

Я вздохнула. Что делать, я всегда особо ядовита, когда нервничаю. И мой любимый элвар отлично это знает.

– Я больше не буду.

– Будешь. Но потом. А пока иди в душ и переодевайся. Ты же должна хорошо выглядеть! Баба Вера и тебе кое-что собрала.

– Правда?

– Истинная. – Элвар отпустил меня и улыбнулся. – Как я тебе?

Я обернулась. И смогла только выдохнуть. Даже слов не нашлось.

Тёрн выглядел… лучше всякого принца! Видела я этих, британских! Такое ощущение, что их моль еще до рождения поела. Не в маму пошли, жаль.

А Тёрн… пока еще он не активировал маскировку.

Светло-серый костюм облегал стройную фигуру, белая рубашка напоминала о первом снеге, хотя и не могла сравниться с белизной его кожи. Удачно подобранный галстук оттенял фиалковые глаза. Черные волосы были стянуты в хвост заколкой с каким-то драгоценным камнем. Пока еще на нем была корона, но я знала, маскировка скроет ее. Сияли глаза, сияли три золотые прядки в черных волосах, сияла древняя корона…

– Ты потрясающе красивый, – выдохнула я.

Элвар крепко обнял меня и шепнул тихо-тихо, так, что я больше разумом, чем ушами услы-шала:

– Я счастлив рядом с тобой…

И я тоже счастлива…

* * *

Подобрать платье было несложно. Баба Вера положила мне три штуки. И одно мне понравилось с первого взгляда. Розовое, на белом чехле, чуть ниже колен, прямое, без бантиков и рюшечек. С длинными разрезами по бокам и на рукавах, с круглым вырезом и широким поясом…

Так что долго я не раздумывала.

Элвары предпочли костюмы, впрочем, маги тоже. Один Эвин нарядился в джинсовку. Но и понятно. Оборотню было безумно тяжело в городе. Воздух, запахи, серость каменной клетки – я не могла от него потребовать, чтобы он еще и в костюм запаковался…

Пробило шесть вечера, когда мы активировали заклинания маскировки – и начали всей компанией подниматься по лестнице. Я шла впереди.

Вот и родная дверь, обитая – когда успели?! – новенькой красной кожей «молодого дерматина», кнопка звонка – тоже модная, на двери…

Я утопила ее, раздался «Дон-ннн», и в глубине квартиры послышались шаги.

Дверь распахнулась – и я, разревевшись, повисла на шее у отца, заливая слезами его футболку.

Осознала себя я только минут через пятнадцать, в гостиной. Меня запихнули на диван. Мама обнимала меня с одной стороны, Тёрн с другой, Лютик пытался напоить какой-то пакостью, Гошка уже успел пообщаться с элварами и восхищенно приглядывался к бицепсам Винера, а отца стратегически загнал в угол Эвин – чтобы не путался под ногами. Бабулю заблокировал Лерг, щупающий у нее пульс и качающий головой с таким видом, что было ясно – лучше в реанимацию. Керрон переглядывался с напарником и примерялся к телевизору. Одним словом – дурдом в миниатюре.

Осознав это, я вытерла слезы, еще раз обняла маму и прокашлялась.

Тёрн крепче сжал мою руку.

– Папа, мама, – громко произнесла я. – Я к вам на пару недель! И заодно познакомить вас со своим будущим мужем! Знакомьтесь, Эвери Арриерра.

Тёрн отпустил меня, встал и поклонился.

– Его кузены, Джон Реллон, Ален Винер и Томас Керрон. Можете обращаться к ребятам по фамилии.

Элвары тоже вставали, отвешивали поклоны и садились обратно – кто на диван, кто в кресла.

– А эта троица – Лерг Истроу, секретарь Эвери, Александр Лютиков и Грегори Эвин – телохранители.

– Телохранители? – поднял брови отец.

– Положено, – коротко пояснил Тёрн. – Моя семья достаточно богата. Я владелец заводов по переработке промышленных и бытовых отходов. На мою жизнь не покушаются, это так. Но и без телохранителей тоже несолидно.

Отец чуть успокоился. Зато вступила бабушка:

– Ишь ты, буржуи недобитые!

Я улыбнулась ей. Давненько я ничего подобного не слышала… даже немного соскучилась.

– Бабуль, Тёрн же не виноват, что у них за последние пятьсот лет ни одной революции не было.

– Тёрн? – удивилась мама.

– Ну да. Это меня Ёлочка так прозвала, – пояснил мой элвар.

– Ёлочка?

– Ну, раз я колючий, как терновое дерево, то и она не лучше. – Элвар лукаво улыбнулся. – Во всяком случае, характером. Зато теперь мне ясно, от кого моя любимая унаследовала свою потрясающую красоту и неотразимое обаяние.

Тёрн поднес к губам мамину руку и поцеловал.

Мама охнула и залилась краской. Все вопросы на тему прозвищ тут же вылетели у нее из головы.

– Так что, пожалуйста, Тёрн и на «ты». Мы все равно скоро будем родственниками, зачем излишние церемонии?

– Как скоро? – уточнил отец.

– Думаю, мы зарегистрируемся здесь, а там устроим маленький прием, – пояснил Тёрн. – Чтобы не привлекать внимания к нашим отношениям. Не люблю излишней публичности. Это вредит бизнесу.

Я улыбнулась.

Ответы элвар считывал из моей головы. И произвел на отца впечатление. Тот кивнул и поинтересовался:

– А давно ваша семья занимается этим бизнесом?

– Да достаточно давно. Уже порядка ста двадцати лет. Конечно, начинали мы совсем с другого, но еще мой отец осознал, что данная отрасль промышленности принесет хорошие дивиденды тем, кто начнет в нее вкладываться. – Тёрн разливался соловьем. А я с ухмылкой думала, что данная отрасль промышленности не нужна волшебникам ни даром, ни с доплатой. Потому что одним коротким заклинанием я способна разложить на составляющие всю свалку нашего города. А какие там составляющие? Правильно! Атомы и молекулы! Вот на них мусор и распадется. За две минуты. И все вернется в природу в виде простейших. Углерод, водород, кислород, азот и прочие радости.

Мама кивнула мне на кухню:

– Пошли, поможешь мне сделать чай…

Я послала Тёрну улыбку – и отправилась вслед за мамой…

Как же она изменилась!

Я помнила маму совсем другой. Яркой, красивой женщиной. А передо мной стояла… она не утратила своей красоты, нет. Но надлом чувствовался в маме все сильнее. И трагический угол бровей, и две морщинки в углах рта, и впадинки щек, и горестно опущенные плечи…

Обязательно надо спросить у Тёрна, что с мамой…

И мы зашуршали на кухне, готовя «рулет-пятиминутку» и увлеченно обсуждая моего «жениха».

Ох, ёлки-моталки! Как же это сложно – врать родным!

Теперь я намного лучше понимала ребят, которые инсценировали свою смерть – и навсегда отказывались от мира техники. Лучше одним рывком оторвать от себя все, чем рубить хвост по частям, с каждым годом отдаляться все больше, не понимать, чувствовать ответное непонимание… рано или поздно я тоже стану чужой в своей семье.

Я порвать с этим миром не готова. Но… как хотелось рассказать правду! До безумия!

* * *

День встречи выдался суматошным. Я получила по ушам от бабушки, нас несколько часов подряд расспрашивали родители и брат, потом я всем раздала подарки, выслушала все, что родители имели мне сказать по этому поводу («Ой, какая прелесть! Но это же ужасно дорого?!»). Хотя я не была слишком оригинальна. Отцу достался письменный прибор, инкрустированный опалами. Две ручки, чернильница и маленькая рамочка для фотографии. Сошло за мега-винтаж. Брату – шикарный кожаный пояс, изготовленный гномами. Со сменными пряжками (набор пряжек – прилагается). С мамой и бабушкой было проще всего. Маме – колье с изумрудами, под цвет глаз. Бабушке – топазы, согласно тому же правилу. Потом мы пообедали с родителями, лично я подверглась дальнейшим расспросам, отовралась – и отправилась спать. К своим. В квартиру этажом ниже. В одну спальню с Тёрном.

Не ради секса, нет. Мне не нравится заниматься любовью, когда каждый твой чих и каждое движение слышны за стеной, да и Тёрн тоже эксгибиционизмом не страдал. Хотя мы и попытались. Не получилось. Тёрн признался, что нас слышат телохранители, а он слышит их мысли, – и мы решили перенести на попозже. У нас еще будет время.

– Твоя семья очень странная, – признался мне элвар.

– Почему?

– Потому что там у каждого свои проблемы. И они боятся, что кто-то о них узнает. Странно…

– Что странного в проблемах?

– Не в проблемах, в отношении к ним. Это же семья, малыш! Ты бы отвернулась от меня из-за каких-то проблем, неприятностей или чего-то еще?

Я фыркнула. Я?! Отвернусь?! От любимого человека?!

Чушь!!!

– Скорее, я сделаю все, чтобы их разрешить. Это ведь внешнее. Наносное. А семья – это основа. И она должна быть крепкой.

Тёрн крепче обнял меня.

– И я тоже, родная. Обещай мне, пожалуйста, что ты ничего не будешь от меня скрывать?

Я улыбнулась. Скрыть что-то от телепата…

– Ты у нас талантливая. Ты – можешь…

– И что? Все равно ведь не буду… Только и ты обещай никогда ничего от меня не утаивать. Хорошо?

– Клянусь.

И я поверила.

– А ты не возражаешь…

– Нет. Это – твоя семья. И я буду рад помочь им. При одном условии. Мы – тоже в деле.

– Разумеется! Я же не многорукий Шива!

– Ну вот и отлично. У нас будут интересные каникулы в твоем мире…

Я потом еще не раз задумывалась – он сглазил, накаркал или предвидел?

Глава 3. Есть у нас еще дома дела…

Начать мы решили с мамы. Она сейчас была в отпуске – и мы с утра решительно взялись за нее.

Отец был на работе, Гошка в институте, бабушка удрала в свою партячейку, а мама как раз оказалась дома. Вот тут-то мы с Тёрном ее и настигли. И я пошла в атаку. Времени у нас оставалось не слишком много: три голодных элвара и столько же голодных волшебников – это серьезно. А они обещали подождать нас – и вместе отправиться в ресторан и за покупками. Не стоило затягивать ожидание. Поэтому я начала с главного:

– Мам, привет!

– Солнышко мое! – обрадовалась мама. Ее глаза засветились. Она явно рада была меня видеть. – Эйвери, доброе утро…

– Тёрн и на «ты», хорошо? – попросил элвар, поднося к губам для поцелуя ее руку и проникновенно глядя маме в глаза. Мама даже не подозревала, что ее память сейчас перетряхивают, сканируют, начиная с самых первых воспоминаний, и тщательно изучают, чтобы пересказать мне.

Утешало только одно. Это – для ее пользы. Для чего нужны ведьмы?

Правильно! Чтобы помочь тем, кто в этом нуждается!

А как это сделать, если их не расколешь?

Да только одним способом. Попросить знакомого и очень любимого телепата.

– Ёлочка? Мы встретились на Новый год. Как раз на елке, я пригласил ее потанцевать, а она в меня кинула снежком, – разливался соловьем любимый, рассказывая о нашем якобы знакомстве в Англии.

А у меня перед глазами стоял пустынный тракт. И элвары, пытающиеся уйти от погони. И их безнадежное сражение. И впервые вырвавшееся у меня убийственное заклинание.

И я знала – Тёрн тоже об этом думает.

Помоги тем, кто в этом нуждается…

Это жизнь боевого мага. И я должна помочь…

Мама уверяла нас, что все хорошо, пыталась накормить завтраком или хотя бы напоить чаем, но Тёрн решил иначе.

– Надо поговорить! У твоей мамы проблемы!! Срочно!!!

После этого удержать меня не смогла бы и Великая Китайская стена. Я пообещала маме, что мы все придем в гости вечером, еще раз попыталась узнать, все ли у нее в порядке, предложила что-нибудь купить к вечернему визиту – и удрала, едва не получив по ушам. Тёрн откланялся вместе со мной. И мы спустились этажом ниже. Но в квартиру заходить не стали. Стояли в тамбуре. Тёрн обнимал меня за плечи, а я чувствовала себя студенткой, сбежавшей с уроков. Жаль, ненадолго…

– М-да. У твоей мамы действительно проблема.

– Какая?

– Очень неприятная. Алексей Светлов.

– Не поняла.

– Тогда смотри.

И Тёрн чуть коснулся моих висков, передавая то, что мне нужно было знать. Мысли, образы, картины…

* * *

Анна Егоровна была ужасно несчастна.

Когда все началось?

Сложно сказать. У ее проблем не было точки отсчета. Просто все копилось и копилось…

Сначала стал задерживаться на работе ее самый лучший в мире муж. И все чаще он приходил глубоко за полночь. И все чаще от него пахло чужими духами, а пару раз она нашла и следы губной помады…

Боря ей изменял. Это был печальный факт.

Она могла бы смириться – в среде, где он вращался, среди бизнесменов, это считалось почти хорошим тоном. Баксы, банька, бл… Но как было смириться с тем, что вместо внимания, тепла, заботы и участия он все чаще, как шлюхе-секретарше, совал ей в руки пачку долларов?! Как было смириться с тем, что от нее просто отмахивались, как от назойливой мошки, мол, потом, все потом… Да и что может быть важного – у вас?! Вот у меня дела. А вы просто сидите на моей шее! Болваны!

И Аня все больше замыкалась в себе. Она пыталась что-то дать детям. Но когда старшенькая уехала на учебу в Англию, стало еще хуже. Или чуть лучше?

Тяжело выносить подобное отношение.

Еще тяжелее, когда так относится к тебе любимый человек.

Втройне тяжко, когда все это происходит на глазах родных и близких…

Юля уехала. А Гошка совсем отбился от рук. Мальчику мама нужна намного меньше…

И Аня почувствовала себя окончательно одинокой. Никому не нужной. А когда за дело принялась еще и свекровь с ее поддевками – она окончательно затосковала.

И тут появился Он.

Около года назад.

Его звали Алексей Светлов.

Молодой парень, на десять лет младше, чем она, высокий, стройный, мускулистый, красавец, свободно говорящий на нескольких языках, цитирующий Пастернака, Блока и Пушкина, к тому же по профессии тоже биолог…

Устоять было бы невозможно – никому.

И Аня не устояла.

Они встретились раз. Другой. Третий. В постели с ним Аня просто улетала на небеса. А если они просто общались – наслаждалась каждым моментом. Она была кому-то интересна! Важна! Нужна!

Ее кто-то слушал!

Ей сочувствовали!

И казалось – любили?!

Казалось – да. Оказалось – нет.

Все рухнуло примерно месяц назад.

Аня освободилась на работе немного раньше. Она должна была присутствовать на предзащите своего аспиранта, но вмешалась судьба. Нервный юноша умудрился с утра съесть глазированный сырок.

Оружие массового поражения не уложило бы его в постель с такой скоростью! Мальчишку так рвало, что родители вызвали «Скорую» и отправили его в больницу. И позвонить научной руководительнице смогли только за час до предзащиты. Конечно, мероприятие накрылось медным тазом.

Аня оказалась свободна. И решила посвятить вечер Алексею. Ключи от его небольшой однушки у нее были. Алеша не знал. Аня просто взяла запасные ключи, сделала себе копию, а ключи вернула на место. Он и не заметил.

Женщина купила вино, фрукты, мясо, намереваясь приятно провести вечер, открыла дверь и услышала…

Сначала женский смех.

Потом стон.

А потом и голоса. В комнате явно занимались любовью.

Аня приросла к полу. Не могла ни шагнуть, ни вскрикнуть, как в дурном, непрекращающемся кошмаре. Она ждала – чего?! И сама не знала…

И дождалась – на свою голову.

Мужской голос произнес несколько непристойностей. Как хорошо она знала эти слова, эти интонации… впрочем, когда Алексей нашептывал их ей на ушко, они казались даже возбуждающими. А сейчас – мерзкими.

Отвратительными.

Но это помогло отмереть.

Она сделала шаг.

Другой.

Толкнула дверь – и увидела на широкой кровати Алексея и какую-то блондинистую малолетку. А учитывая, что они были в позе одного из обитателей морского дна и лицом к ней – они тоже заметили ее.

– Аня… – произнес Алексей.

– Это что еще за старая корова?! – взвизгнула девчонка.

Достоинства Ани хватило на короткое:

– Не кипятитесь, деточка, мы с вами из одного стада… рогатых дур.

После чего она развернулась – и вышла вон.

Как Аня доехала домой – она даже не помнила. А спустя несколько дней обнаружила у себя на столе конверт. И фотографии. А на фотографиях были она – и Алексей. В весьма интересных позах. И предлагалось заплатить тысячу долларов. Иначе те же фотографии расклеят по кафедре и отошлют мужу.

Сумма была невелика. И Аня заплатила.

А еще через неделю обнаружила еще один такой же конверт.

И поняла прописную истину.

Шантажист никогда не останавливается.

Но что делать, она не знала.

Признаться мужу?!

Никогда!

Вычислить шантажиста?!

Но как?!

Поговорить с Алексеем?

Аня пыталась. Не вышло. Его постоянно не было дома. Телефон не отвечал. А шантажист требовал еще денег. И приказывал положить их в камеру хранения на вокзале. Аня хотела проследить за ним, но не знала как. Слишком неудобно были расположены камеры хранения. Слишком жизнь отличалась от детективных романов.

Дочь появилась как раз к моменту отправки четвертого конверта.

* * *

Я открыла глаза и поглядела на супруга.

М-да. Попала моя мама.

– Ничего страшного. Разберемся. Нас тут восемь разумных. И мы отличная команда! Неужели мы не вычислим одного шантажиста?

Я подумала.

– А ведь похоже, что шантажист не один. Их минимум два.

– Почему?

Тёрн задавал вопросы, помогая моим мыслям оформиться до конца. Он еще не настолько хорошо знал мир техники, чтобы искать мерзавца самостоятельно. Увы, скачанные из чужого разума знания не станут родными и своими сразу.

– Мама познакомилась с этим типусом в институте?

– Да.

– Просто так туда не ходят – в его возрасте. К кому-то?

– К девушке?

– Возможно. Но тогда бы конверты не появлялись на кафедре. Тем более – на ее столе.

Кафедра в институте – это кабинет, где стоят столы преподавателей, лежат методички и куча всяких левых бумаг, под столом обычно стоит сменная обувь, в шкафу висят халаты, а где-нибудь в тумбочке притаились от бдительной пожарной инспекции микроволновка и электрический чайник. И абы кто туда доступа не имеет. Никакого. Тем более студенты.

Впустить их могут, но шарить по преподавательским столам и что-то подсовывать?! После борьбы со взяточничеством?!

Это уже фантастика.

– Логично. То есть кто-то из коллег?

– Да.

– Тогда оставим это запасным вариантом.

– А первым?

– Предлагаю последить за получателем конверта. И пометить его магически. Сначала конверт, а потом и шантажиста.

– Лютик справится. Или Лерг! Идем поговорим с ними?

– Пошли. Нам все равно понадобится помощь всей команды.

Я кивнула. Надеюсь, ребята не будут против…

* * *

Я плохо знала ребят.

Против?!

Да они все были «за»!!!

Оно и понятно. Куда интереснее ловить шантажиста, чем просто сидеть на пятой точке в ожидании моего выздоровления.

– Когда состоится передача конверта? – тут же заинтересовался Лерг.

– Завтра. Мама собирается отнести его с утра.

– Отлично. Значит, мне надо столкнуться с ней на лестнице!

– Тебе хватит времени? – Лютик был спокоен и собран.

– Разумеется.

– А если что – я подожду на улице. – Эвин тряхнул головой. – Давно пора побегать на четырех лапах!

– Ага, щас! Разбегался один такой! Эвин, это не лес! Это город! И здесь очень легко пропороть лапу какой-нибудь гадостью! Стекло, жесть, гвозди! Пластмасса! Чего только не валяется на наших улицах!

– Определенно, вам нужны эльфы, – ухмыльнулся Керрон.

Я тоже улыбнулась. Эльфы молодцы. Они не поступили как друиды. Те просто договорились с лесом – и лес поглощает все, что оставлено без присмотра на его земле. И расщепляет на удобрения. А эльфы условились иначе. Они узнают от леса, кто и где насвинячил. И на границе хулигана встречает эльфийский патруль. Либо ты платишь по десять золотых за каждый брошенный окурок или огрызок, либо три дня отрабатываешь на уборке леса. И исключений не сделают даже для наследного принца. Впрочем… ради некоторых могут удвоить сумму или срок отработки.

– Не помешали бы. Вопрос в другом. Нужен ли эльфам такой геморрой?

– Думаю, об этом эльфы скажут сами. Лет так через десять. Тысяч. А мы давайте займемся разработкой плана. Эвину будет настолько сложно?

Я подумала.

– Если с Лютиком, если что – могут поймать такси…

– Так и решим. Лютик и Керрон – с Эвином на поводке возле дома. Лерг и Винер – на лестнице. Винер отвлекает, Лерг вешает маячок на конверт. А мы втроем отправимся на вокзал. Сразу. Будем искать шантажиста. Мне кажется, этот милый человек соскучился по оплеухам, – подвел итог Тёрн.

Возражать никто не стал. И остаток дня был потрачен на осмотр места предстоящей операции. Мы прогулялись до ближайшего кафе, съездили на вокзал, прошлись возле дома – и еще раз уточнили, кто, что, где и когда. Вечером мы с Тёрном опять отправились к моим родным. Но в этот раз все было спокойнее и уютнее. Чай с пирогом, неспешные беседы с мамой и бабушкой у телевизора, Гошка, постоянно висящий то в телефоне, то в компьютере, явление отца в районе полуночи… ничего особенно нового. Хотя так и не должно быть в нормальной семье. Но эти вопросы мы еще решим. И начнем с самого простого.

Разве шантажист – это сложно?

А пропавший дракон? А Буздюк? А Дирмас?

Шантажист – это семечки! Разгрызем и не заметим.

* * *

В пять утра, с рассветом, мы были на ногах. И ждали, когда наверху брякнет дверь. Лерг вообще не выходил из коридора, жуя там бутерброд с колбасой. Мы все набились в одну квартиру, а в семь утра выпроводили Лютика, Керрона и Эвина на улицу. Эвин изображал кавказскую овчарку – помесь с диким горным волком. И гордо нес на себе ошейник, украшенный шипами длиной с палец. Сам выбрал и сам весь вечер затачивал напильником и заклинаниями. Так, на всякий случай. Поводок же был чисто символический. На таком и пуделя бы не удержали. К ошейнику, конечно, подвесили намордник, но надеть его на оборотня?