Сломанные сказки

Жизнь манекенов далеко не проста, и этот мир, со всеми его законами и предрассудками, делает её ещё более сложной. Нельзя сказать, что поступки эмпликантов сделали людей такими жестокими к этим созданиям, или же жестокие люди привели эмпликантов к тому, что те стали поступать подло.

Майкл Хоулз мог бы закончить свою жизнь и существование, как и многие другие – на каторге. Среди подобных, где один похож на другого, где единственное, что тебя отличает – это код на затылке, он вывозил бы из шахты радиоактивную пыль или камень.

Могла бы закончиться так, если бы не воспитание отца.

С детства Кристофер Хоулз говорил своему сыну, что он не такой, как все, что ему будет тяжело в этом мире и что этот мир не простит ему, если он оступится. Он говорил: «Каждый раз, когда ты увидишь, как люди косятся на тебя… каждый раз, когда ты услышишь оскорбления в свой адрес… каждый раз, когда ты почувствуешь, что ярость и злость переполняет тебя… сожми свою волю в кулак и терпи…. ПОМНИ!!! Таким, как ты, ошибки не прощаются».

И Майкл помнил. Он терпел. До одного дня.

Все началось днём, на школьном дворе. Михаель, одноклассник нашего героя, пытался затеять драку с эмпликантом. Собралось много учеников, многие не любили Майкла, и посмотреть на его унижения желали десятки учеников.

– Слышь, урод, – выкрикнул Михаель, – не думаешь сходить позагорать, а то ты какой-то бледный.

Ученики засмеялись – Майкл молчал.

– Ты меня вообще видишь или слышишь, а? – не унимался задира.

Майкл хотел пройти мимо, но сверстник, взбешённый тем, что тот не реагирует на его оскорбления, встал и толкнул того.

– Куда идёшь?! Я вроде с тобой разговариваю.

Майкл остановился и стал ждать. Разглядывая своего врага пустыми глазами.

– Я иду домой, – ответил тому эмпликант.

– Что ты там промямлил?! Господи, да ты даже говорить нормально не можешь. Куда ты вообще после школы собираешься попасть? На каторгу?

Майкл сделал выпад вперёд и Михаель отпрянул.

– Ууууу. Ну давай, ударь меня… – мальчишка злобно улыбался – и отправишься на каторгу уже сегодня.

Майкл замер. Внутри него бурлила злость. Но на поверхности была только безэмоциональная кожа. Белая и гладкая.

Майкл глубоко вздохнул и развернулся. Он знал, что одним кварталом правее он снова выйдет на дорогу, которая приведёт его домой.

– Ты куда пошёл? К своим родителям? Если они родили такого, как ты, то они ничем не лучше тебя…

Майкл замер. Последняя капля терпения упала в его чан ненависти и злости. Главное было держаться. Нет. Он заслуживает наказания, этот маленький ублюдок… Заслуживает… Но не сейчас, не при всех.

– Давай. Иди сюда. Я твой билет на твою любимую каторгу – мальчишка дразнил нашего героя, зазывал его распростёртыми руками.

Не сейчас…

Юный эмпликант понимал, что действовать надо хитро. Очень хитро.

Постояв ещё немного, он пошёл дальше. Слушая отдаляющиеся с каждым шагом оскорбления и смех.

Дома Майкл почти ничего не ел и почти ни с кем не разговаривал. Он думал, как он будет мстить.

Может, одеть его кожу и что-нибудь украсть в магазине у всех на глазах? Нет,… нет,… Прийти под окна учителя и накричать тому гадостей…

Нет.

Нужно было что-то более коварное…

Мысли об изощрённой мести не покидали его, не давали ему спокойно делать уроки, читать, думать, есть…

Наступила ночь. Михаель жил на первом этаже всего в десяти домах от Майкла. И вот сейчас, выбравшись на улицу, он стоял около окон своего одноклассника.

Ставни были открыты, на это он и рассчитывал. В такие жаркие сентябрьские дни у многих были открыты окна.

Медленно, стараясь не шуметь, он подошёл к подоконнику и заглянул внутрь. Михаэль спал.

Поставив ногу на выпирающий кирпич, Майкл подтянулся.

Ещё чуть-чуть, и он первый раз в жизни примерит настоящую кожу. Ещё чуть-чуть, и он будет выглядеть, как обычный человек. Ещё чуть-чуть, и он покажет этому ублюдку Михаелю, каково это – оскорблять родителей эмпликанта.

Он подтянулся… рывок… и…

Кто-то резко схватил его за шиворот и оттащил от дома. Майкл не мог понять, что происходит. Неизвестный затащил его за угол и зажал ему рукой его безгубый рот.

Майкл мычал, пытаясь вырваться. Через минуту хватка ослабла, и мальчик выбрался из объятий.

– Да кто… Папа?

Кристофер Хоулз смотрел на него сурово.

– Пошли домой, – сказал он.

Майкл молча кивнул и направился в сторону дома.

Кристофер был в ярости. Он ходил по комнате, размахивая руками и крича. Давно он так не злился. Мать Майкла, Сара Хоулз, стояла в стороне и молчала.

– Ты о чём думал, а?!

– Но папа… он.

– Что он?! Обзывался?

– Да!

– Что я тебе на это говорил?!

– Но пап. Он оскорблял и вас.

– Мне плевать, что про меня говорит какой-то малолетний придурок… И вот, скажи мне… Что?! Что ты хотел сделать, А?!

– Я хотел забрать его кожу и что-нибудь сделать,… чтобы ему было стыдно.

– ХА! И ты думаешь, что никто бы не догадался?!.. – Кристофер Хоулз ходил по комнате, размахивая руками, – то есть, за день до этого, этот придурок оскорбляет эмпликанта, а на следующий день творит что-то, что может его опозорить… Как ты думаешь, сколько человек бы догадалось, что это ты? М?

– Ну…

– ВСЕ! Абсолютно все. Десятки эмпликантов попадались на этом… десятки. Этот мир, против таких, как ты,… но нужно терпеть…

– Мне надоело терпеть! – Майкл пытался сделать свой голос злым, – Я хочу быть как все. Да и что ждёт меня дальше, а?! Такой, как я сейчас, я никому не нужен. Ни один университет не возьмёт меня. Ни один человек не захочет, чтобы я на него работал.

– Это моя забота… Поверь, я что-нибудь придумаю.

* * *

И, Кристофер Хоулз, правда нашёл выход из положения. Он придумал, как сможет дать образование своему сыну.

* * *

Ни кто так и не узнал о том инциденте.

Майкл больше не пытался мстить и до конца школьных дней держал свою злость в сжатых кулаках.

На выпускной он не пришёл. Только спустя несколько дней, он молча забрал свой диплом из школы.

Придя домой, он положил коричневые корочки на стол и сел.

Кристофер Хоулз подошёл к своему сыну и посмотрел на диплом.

– Поздравляю!

– С чем? Думаю, он мне не сильно поможет, когда буду таскать камни в шахтах.

– Я думал, ты прошёл предварительные вступительные экзамены в юридический университет в Лондоне?

– Прошёл. Но думаю, когда они узнают, кто я, когда они увидят меня, они найдут десятки причин, чтобы не пустить меня за ворота своего учреждения.

– Я же обещал, что придумаю что-нибудь, – Кристофер заговорчески улыбался.

– И что же ты придумал?

– Сегодня ты первый раз в жизни примеришь чужую кожу.

Глаза Майкла расширились от удивления.

– Кожу?! Где ты её взял.

Кристофер улыбнулся, тепло, любовно.

– Я с ней родился.

– ТВОЮ?! Нет, я так не могу. А как же ты? Ведь ты не сможешь нигде работать.

– Смогу. Я уже всё рассчитал.

– Я не понимаю.

Кристофер подсел к своему сыну. Улыбка не сползала с его лица.

– У меня есть знакомый врач. Помнишь? Дядя Джон?

– Конечно.

– Так вот… я объяснил ему суть своего плана… и он согласился мне помочь.

– Какого плана? Папа, что ты задумал? – Майкл не понимал.

– Твой дядя и, по совместительству, мой друг, установил, что у меня развивается язвенный супровит, и что уже через месяц, моё лицо будет покрыто язвами. Есть все справки и, уже через несколько недель, всё моё лицо будет перебинтовано. Никто не будет видеть мою кожу.

– Почему ты молчал?!?! Какой ужас.

Майкл вскочил, схватился за голову.

– Успокойся же ты, – Кристофер выпустил смешок, – Я не болен. Болен только на бумагах.

– Я не понимаю тебя.

– Ты заберёшь моё лицо, мои волосы и глаза. Мою кожу. И никто об этом не узнает.

– Как же ты? Тебя уволят.

– Моё лицо всегда будет в бинтах. И, если меня захотят уволить, то судебный иск, который я им предъявлю, разорит завод. Поверь.

– Но… – Майкл пытался сопротивляться.

– У меня есть работа и друзья. У меня есть любимая женщина, которая любит меня. Это лицо мне больше не нужно, а вот тебе… Ещё может пригодиться. Возможно, оно немного старовато для юноши, но уж прости,… другого у меня нет.

– Пап…

– Бери.

В этот день Майкл Хоулз первый раз в своей жизни ощутил теплоту кожи. Дотронулся до волос. Провёл языком по губам. Незабываемые, для такого как он, чувства. Он провёл рукой по столу и каждой клеточкой ощутил её шершавость.

Миллиарды чувств. Тысячи ощущений. Голова кружилась от новой информации.

– Пап, это потрясающе… – с замиранием сердца сказал он – Мой голос…. Это же твой голос…. Так непривычно.

– Я рад, что тебе нравится, – рябя голосовыми связками ответил ему отец.

– Спасибо. Я обещаю, что найду способ найти другую кожу…. И что верну твоё лицо тебе…. Я найду честный способ, обещаю.

– Я верю тебе. Ты умный малый, – Кристофер похлопал сына по плечу, – Просто тебе немного не повезло.

Майкл улыбнулся.

– В Лондон ты поедешь как Денис Крайн. Твои новые документы уже почти готовы.

– А это зачем?

– Серьёзные учебные заведения могу затребовать любые документы. Вплоть до медицинской истории. А Денис Крайн за всю свою жизнь болел только коклюшем и простудой.

* * *

Уже через несколько дней, Майкл Хоулз ехал в Лондон. В столицу. Он ехал в поезде, где была сотня человек, и никто на него не таращился, никто даже не смотрел в его сторону. Без тени смущения или страха, он сумел купить себе еды в кафе. Смог улыбнуться проходящей девушке. Майкл ликовал.

* * *

Шесть лет университета. Десятки предметов, сотни знакомых, тысячи лекций. Майкл вгрызался в юридические науки, упивался жизнью нормального человека. Не всё сразу давалось ему легко. В начале, в каждом слове, в каждой реплике, обращённой к нему, он искал подвох, оскорбление. Но со временем он понял, что сейчас люди не видят его,… не видят его таким, какой он есть. Среди них были славные ребята, чудесные преподаватели и очаровательные девушки, которые улыбались ему, разговаривали с ним, ходили с ним на свидания. Все они были дружелюбными,… но Майкла, на протяжении всего периода обучения, не оставлял только один вопрос. Говорили бы они с ним, улыбались ли они ему, проучился бы он здесь хоть один семестр,… если бы он, в один день, в один миг взял и снял бы с себя маску нормального человека, обнажив своё истинное лицо.

Однажды он хотел признаться своему товарищу. Молодому студенту, с которым лучше всего сумел сблизиться. Он, без скрываемого удовольствия и улыбки, мог бы назвать его другом. Но, даже перед ним он не мог снять с себя лицо чужого человека, показав своё.

«Вдруг он решит всё рассказать,… эмпликант с кожей… да я приравниваюсь к преступникам,… ведь меня могут отчислить» – сотни страхов крутилось в его голове. Но, главная причина, из-за которой он молчал – это боязнь потерять друга…. Друга, в которого верил… друга, в котором так боялся разочароваться.

Шесть лет учёбы пролетели быстро, и вот уже лондонский поезд вёз его обратно в родной город. К родителям, к людям, которые знали его таким, каким он был.

На перроне его никто не встречал, сжимая чемодан в одной руке, он побрёл к дому. Медленно, не торопясь, он осматривал улицы, которые ему были так знакомы, но от которых он отвык.

Подойдя к своему дому, поднявшись на второй этаж, дойдя до нужной квартиры, он постучал. Дверь открыла Сара Хоулз.

– Майкл?! Хах… я и забыла,… прости,… я хотела тебя встретить… прости. Она сжала своего сына в объятьях. Прижавшись к его груди.

– Как же я соскучилась!.. проходи, проходи.

– Я тоже скучал. Как вы здесь?…

– Всё хорошо… но… – Сара запнулась.

– Что но?

– Проходи. Выпьем чая.

Майкл прошёл в гостиную. Он не мог узнать её. На полках копилась пыль, завядшие цветы, грязные полы… и не только гостиная… прежде ухоженная квартира гнила изнутри под пылью, грязью и в полном хаосе.

– Что случилось?

– А, это… – Женщина отмахнулась – У меня не хватает времени, чтобы ухаживать за квартирой. Работа в магазине занимает всё свободное время…

– Ты работаешь?… А как же папа?

– Майкл, послушай…. Мы не хотели, чтобы ты беспокоился.

– Что с папой?! – наш герой повысил голос.

– Не кричи.

– Где он?

– Он в спальне. Отдыхает. Ему плохо… он болеет.

– Как долго?

– Уже несколько лет.

– И ты молчала??? – Майкл был возмущён, – Я должен был вернуться.

– Это было не моё решение, а его.

Майкл сорвался с места и быстрым шагом направился к спальне.

– Только не включай свет. Свет пагубен для него.

Он открыл дверь и вошёл в тёмную спальню. Были видны только очертания мебели, и тонкая полоска света из-за штор резала комнату.

– А, мой любимый студент, – прозвучал скрипучий голос эмплианта.

Майкл подошёл к кровати и присел. Отец лежал, почти не шевелясь. Белая мраморная грудь поднималась высоко при каждом его вздохе.

– Поздравляю тебя. Мама говорила мне, что ты окончил университет с отличием. Я горжусь тобой.

– Отец, что с тобой.

– Не знаю,… никто не знает.

– Доктор осматривал тебя?

– Меня осматривали доктора, – Кристофер был слаб, его слова были прерывисты, – Много докторов. Но никто ничего не может сказать. Но ты не переживай. Всё хорошее в этом мире заканчивается. А я был хорошим человеком. Я это знаю.

Они ещё долго болтали. Майкл рассказывал про свои студенческие годы, а Кристофер, борясь с болью в груди, рассказывал про то, что произошло в их городке за те шесть лет.

Потом Кристофер устал и попросил оставить его.

Майкл вышел. Его мать стояла в гостиной.

– Сколько ему осталось, – глотая комок, спросил он.

– Не больше месяца. И я ещё не знаю, согласится ли священник хоронить эмпликанта. После того, как его посетили более десяти врачей, новость о том, что он остался без кожи, быстро облетала наш город.

Майкл недовольно поморщился.

– Передай, священнику, что он будет хоронить не эмпликанта. Но Эмпликант будет на похоронах.

– Я не поняла… тебя сынок.

– Поймёшь, – отрезал он.

Майкл развернулся и снова зашёл в комнату, где спал его отец. Там он пробыл около двадцати минут, а когда вышел, то снова был самим собой. Белая кожа, пустые глаза…

– Он сделал для меня многое… – его голос снова резонировал – и это единственное, что я могу сделать для него в последний раз.

* * *

Отец Майкла умер через три недели. Похороны были. Священник согласился провести церемонию, когда увидел, что Кристофер Хоулз – обычный человек.

Церемония была скромной и не многолюдной. Близкие друзья, брат, жена и сын, на которого все смотрели искоса.

После похорон Майкл и Сара Хоулз вернулись домой. Оба молчали – им не хотелось говорить о произошедших событиях. Но мысли были полны скорби.

Только на следующий день эмпликант подошёл к матери.

– Мам. Я уезжаю. Здесь мне не найти работу. Но я буду присылать тебе деньги. Там… где меня не знают, я смогу найти работу, достойную своего образования.

– Я всё понимаю, Майкл…

– Не переживай. Я буду тебе писать. Я буду приезжать. Я буду присылать деньги. Просто здесь я пропаду,… мы оба здесь пропадём.

– Только… Только обещай меня не забывать, – на глазах женщины навернулись слёзы.

Майкл подошёл и обнял свою мать. Крепко прижал её к себе.

– Конечно, мама. Пройдёт время, и я заберу тебя из этого чёртового города. Обещаю.

Сара заплаканная вышла из комнаты и вернулась обратно, сжимая в руке конверт.

– Это тебе… отец, откладывал с того момента, как ты уехал учиться… тут немного, но на первое время тебе должно хватить.

– Я думаю…

– Ты не думай… такому, как ты, они нужнее… я то справлюсь,… я могу сдавать две комнаты. И ещё подрабатывать.

* * *

Через несколько дней Майкл собрал небольшой чемодан и вышел из дома.

Спустя два дня ноги Майкла Хоулза вступили на пирон городка Олден.

Стараясь скрывать свою внешность, он закрывал лицо капюшоном, а руки прятал под перчатками.

В первые дни он снимал номер в дешёвой, пропахшей чужим потом, гостинице. Скандиманы, любители пыли из скандинавского камня, и проститутки всего города ошивались в её номерах. Кто-то здесь даже умирал. Но Майкл знал, что не задержится здесь надолго. Он знал, что уже через несколько недель он будет ночевать в роскошном номере отеля «Дельфины». У него был план – у него была цель.

Ночью следующего дня он отправился в самый бедный квартал города. Где жили люди, потерявшие смысл в жизни или просто не нашедшие его. Люди, которые жгли свои дни скандинавской пылью, топили свои несчастья в алкоголе. Нищета и вонь, обшарпанные стены домов и разбитые окна первых этажей. Люди, спящие на улицах, беспризорные дети.

Майкл зашёл в прокуренный трактир. Огляделся. Люди с потухшими глазами хлебали дешёвую выпивку. Курили. Почти никто не разговаривал, да и не о чем было разговаривать,… в их жизни ничего не происходило. В углу, у самой стены, он увидел мужчину, который подносил к своим губам стопку. Он был уже изрядно пьян. Майкл подсел к нему.

– Здравствуйте, – сказал негромко наш герой.

– Ну, и тебе не хворать. Что нужно? – ответил ему пьяница.

– Я к Вам со странным предложением.

– Ну…

– Некоторые люди говорят, что Вы хотите упиться насмерть?

– Есть такое… ик… но проблема в том, что денег на такую смерть мне не хватает.

– Поэтому я пришёл к Вам.

– М?

– Я хочу купить у вас кое-что. Как человек, который скоро собирается в могилу, не думаю, что Вы будете в этом сильно нуждаться.

– Дааааа? – пьяница был заинтересован – И что же?

– Ваше лицо.

– ЧТО?!?!

– Прошу Вас, не кричите, – Майкл начал оглядываться – Я хочу купить ваше лицо.

– Я не понимаю.

Майкл замялся. Но потом молча подвинул край своего капюшона, показывая собеседнику свою кожу.

– О, Господи!!! манекен… – глаза пьяницы оказались навыкате.

– Теперь Вы меня понимаете?

– Да. И сколько ты готов заплатить?

– Восемьдесят.

– Восемьдесят пенсов… – пьяница засмеялся.

– Восемьдесят фунтов.

– Хм., – пьяньчуга снова стал серьёзным.

– Если Вы согласны… То давайте пройдём в мою гостиницу, где я заплачу Вам и заберу у Вас то, что Вам в скором времени не понадобится.

* * *

В тот день у Майкла появилось лицо. Пропитое, красное от алкоголя, но всё же лицо.

На следующий день, эмпликант снова собирался вернуться в тот район в поиске волос, глаз… и кожи. Но, когда он стал одеваться, в его дверь постучали.

Он открыл. На пороге стояли трое. Ещё один пьяница, один бездомный, которого Майкл несколько раз видел на улице, и девушка, одетая в старую поношенную одежду.

– Говорят, что Вы покупаете чужие лица, – сказал один из них.

– Лицо у меня уже есть.

– Тогда, может вам нужны волосы или глаза?

– За волосы я дам 50 фунтов, – ответил ему Майкл.

Пьяница согласился.

– Вы можете взять мои глаза, – предложил ему бездомный.

– Хорошо. 70 фунтов вас устроит?

– Конечно! – радостно ответил бездомный.

– А я. – начала девушка.

– Подожди несколько минут, я разберусь с этими джентльменами и мы с вами всё обсудим.

Девушка закивала.

Через несколько минут из номера вышли двое. Один был лыс, а другой смотрел на мир прозрачными, безэмоциональными глазами.

Девушка не ушла.

– Прошу Вас, проходите, – пригласил наш герой свою гостью.

Девушка неуверенно прошла внутрь.

– Я не знаю, что могу Вам предложить. Но мне очень нужны деньги… Может…

– Вот… – Майкл протянул свёрток.

– Что это?

– Это пятьдесят фунтов.

– Но… Но за что!?

– Я беру деньги только с обречённых, с тех, которым нечего терять. С тех, кого Бог наградил тем, что они так бездарно прожигают и портят. Я думаю, Вы – мать: от вас пахнет едой, а не выпивкой. И также я думаю, что дети должны видеть Вас такой, какая Вы есть. И думаю, только сильная нужда и забота о детях могла привести Вас ко мне. Поэтому, возьмите.

– Спасибо, – глаза девушки горели – Спасибо Вам большое!

* * *

Уже через неделю в двери главного юридического отдела постучался человек по имени Денис Крайн. Человек с поддельными документами и тайной под кожей. Его диплом и рекомендации преподавателей сделали своё дело. Он был принят.

Прошло ещё несколько месяцев и Денис Крайн (или Майкл Хоулз) получил повышение.

Следующие шесть месяцев упорных стараний привели эмпликанта к политическим вершинам.

Многие завидовали ему. Другие помогали. Но именно чутьё, знание того, что нужно людям, уже через два года сделали его мэром города Олден.

Человек из ниоткуда за два года добился колоссальных успехов. Преобразив себя и город.

За несколько лет он внёс много изменений в структуру города, сделав его процветающим. Бедный квартал был полностью облагорожен. Был восстановлен приют для бездомных. Больница получила увеличенное финансирование. Школы и детские учреждения были полностью переоборудованы.

Как и самого себя, Майкл тянул город вверх и не видел причин, которые могли бы его остановить.

До одного дня.

В тот роковой день наш герой готовился к открытию нового, преобразившегося отеля «Дельфины». Проучивая речь, он ходил по своему кабинету.

Раздался стук.

– Войдите.

Это был Даниэль Барнес. Один из чиновников. Майкл его недолюбливал. Он чувствовал в нём скользкость. Скользкость его поступков, его характера.

– Мистер Барнес. Я Вас слушаю.

– В ближайшие дни открывается отель «Дельфины» и я хотел узнать, нашли ли Вы кого-нибудь на роль управляющего? – его голос был пропитан заискиванием.

– Конечно. Я даже не искал. Им останется прежний управляющий. Он отлично справлялся со своими обязанностями.

– Джон?! Но он же старик. Ему давно пора в отставку. А я много лет помогал ему в управлении гостиницы. Я…

– Всё, что Вы делали, это сокращали финансирование главного отеля города, – высказал ему Майкл, – Бесконтрольно. И самое главное, беспричинно. Я бывал в нём до реставрации. Жалкое зрелище.

– Деньги требовались другим учреждениям, – пытался оправдаться чиновник.

– Каким? Может разваливающейся гостинице или ночлежке, которая несколько лет была закрыта? Я попрошу Вас уйти, – наш герой жестом указал на дверь, – Думаю, после открытия отеля «Дельфины», мы будем пересматривать парламентское собрание. Многое мне ещё не ясно, думаю, некоторые расследования помогут мне во всём разобраться. А теперь не мешайте мне, я должен готовиться к выступлению.

– Но…

– Я прошу Вас, уйдите, – отрезал Майкл.

Барнес ушёл. Он был в ярости. Он! – старейший из политиков города, был унижен каким-то сопляком.

На открытие отеля «Дельфины» пришли многие жители города. Майкл говорил торжественную речь, рассказывая всем, какие изменения претерпел город. И какие преобразования его ждут.

И в конце разрезал красную ленту, которая знаменовала, что отель «Дельфины», главный отель города, открыт для постояльцев.

Майкл оглядывал аплодирующую толпу и в один момент его сердце ёкнуло. Он увидел лицо, лицо, лишённое морщин, лицо, лишённое цвета, лицо, лишённое мимики. Белое мраморное лицо в толпе.

Когда все стали расходится, Майкл увидел, что к его машине идёт бездомный. Медленно, скрывая своё лицо под капюшоном. Неизвестный помахал мэру. И, подойдя ближе, сказал.

– Ну, здравствуй, – это был пьяница из бара.

– Мы знакомы?

– Не прикидывайся идиотом. Своё лицо я узнаю где угодно.

Из под капюшона блеснула белая кожа.

– Что тебе нужно? – еле слышно спросил Майкл.

– Я хочу обратно своё лицо.

– Мы уже заключили сделку. Так что нет!

– Тогда я хочу больше денег.

– И тоже нет!

Майкл оглядывался, не наблюдают ли за ними.

– Тогда все узнают.

– Разве я тебе мало заплатил?!

– В зеркале я этого не замечал. И увидел только в фотографиях, насколько хорошим я могу быть, – бездомный засмеялся – Так что я подумал, что моё лицо может стоить намного дороже.

– Больше ты не получишь.

– Тогда я всем расскажу! ВСЕМ!!

Майкл не выдержал и схватил того за грудки. Он глубоко дышал. Злость разъедала его спокойствие.

– Послушай сюда… ты… – его голос дрожал от злости – Пьяньчуга. Я дал тебе денег за то, в чём ты не нуждался, и ты согласился. А теперь проваливай, пока я не выбил из тебя дух.

Он отпустил пьяницу. И направился к автомобилю.

* * *

Прошло несколько недель с того момента, как был открыт обновлённый отель «Дельфины», и Майкл Хоулз прогуливался по его коридорам, осматривая новое помещение.

– Сэр… О, это Вы, – его окликнул Барнес.

– Чего тебе?

– Мистер Крайн, сэр, Вы не могли бы зайти в главный зал отеля.

– Мне немного не до этого.