Тайна меча самураев

– Твою мать, – чертыхнулся оперативник в штатском. – Сухарев Антон уже восемь лет в тюрьме и еще семь будет сидеть. Он с подельниками в Новосибирске инкассатора уложил. Поймали сразу. Ему и влупили пятнашку. А ты…

– А почему семье не сообщили?

– Как не сообщили, – усмехнулся Карлов. – Знала Алка, что мужик сел. Наверное, просто не говорила никому.

– Но дочка ее, Ленка, папой этого мужика называла, – пробормотал участковый. – И соседи все говорили, что мужик Алкин вернулся. Ленка его при всех папой звала. А тут какая-то…

– А насчет японца-то, надеюсь, знаешь? – спросил подошедший Ларионов.

– А как же? – огрызнулся участковый. – Натсуки, Имай. Он в порту с бригадой работает. Нормальный япошка и по-нашему говорит чисто. А насчет этого…

– Ну, с тобой в управлении говорить насчет этого будут, – остановил его майор. – А японец этот часто бывает у Нины Полозиной или так, как придется?

– Иногда по нескольку дней живет, иногда раза два в неделю появится. Но я за него…

– Понятно, – кивнул Ларионов. – Как, говоришь, его зовут?

– Натсуки Имай, – ответил участковый. – У меня записано его имя-фамилия. А то ведь хрен запомнишь, – вздохнул он. – А насчет этого…

– Так, – остановил его капитан, – сходи к Полозиной, а ты с ним, – кивнул он Карлову. – Обойдите соседей.

– Понятно, – кивнул Карлов, передернув затвор. Поставил пистолет на предохранитель. Участковый сделал то же самое.

– А пистолет у тебя откуда? – спросил Ларионов. – Ведь выдают тем, кто…

– Сейчас всем почти выдали, кто не в райцентрах, – ответил за участкового Карлов. – А то смехота получается. Преступников участковый с ружьем охотничьим берет. В центре России, говорят, участковым оружие не выдают. А может, просто так болтают, чтобы не позарился кто на ствол. Ведь участковые в деревнях живут. Нужен ствол, вызывай его из дома, и ствол твой. В общем, пошли, – кивнул он явно оробевшему участковому. – Да не волнуйся ты, – усмехнулся он, – мы просто опрашиваем свидетелей. А тебя японец этот знает.

– К нам идут, – испуганно проговорила Нина.

– Просто обходят всех, кто может что-то сказать. Может, выходил кто или шел откуда. Я был у тебя в доме и никуда не выходил, – напомнил он.

– Да, – испуганно посмотрела она на него. – Я так и буду говорить.

– Успокойся, – раздраженно попросил ее он. – А то ты волнуешься и…

– А кто не волнуется? – прервала его Нина и заплакала. – Мою подругу убили, а я должна быть спокойной.

Прозвенел звонок.

– Я открою, – набросив куртку, вышел в прихожую японец. – Кто там? – спросил он.

– Участковый Лобанов, – отозвался голос. – Со мной сотрудник уголовного розыска.

– Понятно, – кивнул японец и, открыв замок, толкнул дверь. – Здравствуйте, – поклонился он.

– Привет, – кивнул участковый.

– Добрый вечер, – улыбнулся вошедший следом Карлов. – Я инспектор уголовного розыска майор Карлов, – показал он удостоверение.

– Я верю, – улыбнулся японец. – С Федором Максимовичем плохие люди по домам не ходят. Проходите. Я Нину успокаиваю, она же подругой была Алле, а тут такое, – качнул он головой.

– Вы ничего не видели между восемнадцатью и девятнадцатью часами? – строго спросил участковый.

– Между шестью и семью вечера, – улыбнулся майор.

– Нет, – ответил японец. – Я приехал сегодня в три и никуда не выходил. Зашел в магазин за Ниной, у нее там был какой-то мужчина, и мы вместе в пять пришли домой. Нина приболела немного, а тут вдруг пожар. Я выбежал и увидел людей. Но подходить не стал. Меня местные мужики не очень любят, – засмеялся он. – Но я слышал, что говорили, вернулся и рассказал Нине. Она расстроилась, хотела пойти, но я не пустил. Зачем видеть такое? Дом как-то быстро сумели потушить, и…

– Батареи отопления помогли, – кивнул Карлов. – Труба лопнула, и вода начала хлестать как раз на огонь. Ну, а остальное сумели потушить люди. – «Врет, что выходил, паскуда, – подумал Карлов. – На унтах снега нет, но перед этим он был где-то. Потому что подошва у унтов мокрая. Если бы пришли в пять, подошвы бы уж высохли. Врешь, самурай хренов». – А вы были знакомы с мужем Аллы? – спросил он. И отметил удивление в раскосых глазах японца.

– Так не муж ведь он ей, – всхлипнула Нина, – а…

– А почему вы говорите, что не муж он Сухаревой? – спросил Карлов.

Та испуганно посмотрела на японца.

– Народ что-то там такое говорил, – нашелся тот. – Мало ли что болтают…

«Брешешь, самурай, – мысленно усмехнулся майор. – Никто до сих пор ничего понять не может. А когда участковый приехал, только тогда кто-то высказал это предположение. Значит, ты что-то знаешь, японская морда», – вздохнув, он посмотрел на женщину.

– Чего ты так испугалась? – спросил Карлов. – Значит, говоришь, не муж он ей, – уставился он Нине в глаза. – А вы его про порт, где он ваших положил в том году, спрашивали? – повернулся он к японцу. – И подсказала она, – кивнул он на Нину.

– Я просто, – заплакала Нина, – сказала, что…

Японец, ногой отбросив к двери участкового, обхватил горло Нины локтевым сгибом, а правой рукой схватил со стола ножницы.

– Дернешься, – предупредил он выхватившего пистолет Карлова, – я ей голову отрежу. Брось пистолет и толкни ко мне, – требовательно проговорил он.

Карлов увидел, как участковый, подняв голову, вытащил пистолет.

«Только бы стрелял он хорошо», – подумал он.

Снова поставил на предохранитель и, медленно наклонившись, положил пистолет.

– Ногой ко мне толкни, – прошипел японец.

На улице хлопнул пистолетный выстрел. Пуля попала в плечо японца. Он выронил ножницы. Толкнув Нину на Карлова, японец прыгнул к окну. Участковый дважды выстрелил. Японец выбил раму и вывалился на улицу. Схватив свой пистолет, Карлов рыбкой выпрыгнул в окно.

– Зря, майор, стараешься, – услышал он.

Около японца стояли трое милиционеров с автоматами.

– Труп. Пуля в затылок и в правую лопатку.

– Зачем стрелял, идиот! – не выдержал Карлов. – И попал же, Соколиный Глаз!

– Так я ж думал, уйдет, – виновато заговорил стрелявший.

– Думать надо было, когда ты мужа у Сухаревой увидел, – процедил подошедший Ларионов.

В комнате, уткнувшись в подушку, рыдала Нина.

– Надо всю бригаду этих ремонтников проверить, – подсказал оперативник в штатском.

– Правильно, – согласился Ларионов. – Если кто отсутствовал, пусть берут. Но предупреди, что они тренированы, так что возьми группу захвата покрепче.

– Это чего ж там такое? – испуганно спросила разговаривавшая с Ларионовым полная женщина. – Никак, этот япошка и есть убийца? – испуганно добавила она.

– Наверное, так и есть, – отозвался из толпы мужской голос.

Магадан

– Так, мужички, – вальяжно кивнул рослый опер в меховой куртке, – работаем осторожно. Японцы наверняка боевые искусства знают и наверняка вооружены. Нет троих. Как появятся, сразу берем. Чтобы без недоразумений, сразу кладем на пол накрепко. Брать сразу и жестко.

– А если они у баб были? – усмехнулся рослый оперативник.

– Извинимся, и все дела, – усмехнулся рослый. – Но рисковать не будем…

Трое японцев вышли из такси и быстро пошли к длинному железному ангару. Шли молча, не разговаривая. Едва подошли к дверям, как из ангара раздался крик:

– Хою!

Японцы мгновенно бросились бежать. Двоих сбили спрыгнувшие с крыши люди, третьего взял оперативник в меховой куртке, выбив из рук карабин и мгновенно надев на японца наручники.

– Лихо ты его, Славик, – прохрипел второй. – Джиу-джитсу плюс боевое самбо…

К ним бежали еще четверо.

– Карабин прихвати, – кивнул старший группы. – Только осторожно, пальчики не смажьте…

– Не учи рыбу плавать, – усмехнулся поднимавший карабин опер. – Да и пальчики если и есть, то на обойме и патронах. Стреляли из него недавно, – понюхал он ствол.

– Молодцы! – похвалил генерал милиции. – Отлично сработали…

– Задержанных забирает ФСБ, – доложил вошедший без стука Ларионов. – Говорят, для проверки. Если установят, что они не агенты разведки, вернут нам.

Генерал в сердцах крепко выругался. Опера переглянулись.

– А чего вы переглядываетесь? – усмехнулся генерал. – Я высказал то, что думает сейчас каждый. Ладно, – кивнул он, – вы свободны. Ларионов и Карлов будут отмечены. А с участковым Лобановым что делать? – спросил он полковника.

– Ему до пенсии осталось полтора года, – вздохнул тот. – Собственно, виноват не он один. По-моему, выговора вполне хватит. Он все-таки…

– Так и будет, – кивнул генерал.

Москва

– Значит, он на метеоточке? – удивленно спросил Константин Авин. – Это точно?

– Абсолютно, – услышал он в трубке мужской голос. – И вот что еще. – Абонент кашлянул. – Зря ты насчет Суханова вопросы задаешь. У него в приятелях опера. Так что…

– А тебе что, деньги не нужны? – усмехнулся Авин. – Или ты забыл про нашу тусовку в Ярославле? Так это же можно и вспомнить, – усмехнулся он. – В общем, я тебе предлагаю билет в СВ, а ты, видно, предпочитаешь электричками из Хабаровска до Москвы добираться?

– Я летаю самолетами, Авин, – усмехнулся собеседник. – От нас до Хабаровска, где есть железная дорога, полтора часа лету. А пугать меня не надо. Зачем тебе Суханов понадобился?

– Да, собственно, не лично мне, – вздохнул Авин. – Но деньги предлагают немалые, и не деревянными. Впрочем, тебе…

– Сокровища, значит, кого-то беспокоят, – усмехнулся говоривший. – Но не знает Суханов об этих делах ни хрена. Я тебе точно говорю. Не там твой хозяин ключ ищет. У нас сложилось мнение, что все это просто легенда. Хотя японцы здесь были, это отмечено в документах царской пограничной охраны. Сколько их было, неизвестно, но убиты сорок пять. Потом на берегу, где, не указано, нашли четыре голых обезглавленных трупа. По словам охотников, в море было судно, около которого горела лодка. Ни оружия, ни одежды, ни голов. Вот и все.

– А ты откуда все это знаешь? – помолчав, спросил Авин.

– Из архива погранслужбы. В те времена границу все-таки охраняли. Тем более Аляска уже давно была американской. И еще, – подытожил абонент, – многие искали сокровища, но никто ничего не нашел. И немногие из них остались в живых. Так что я бы не советовал тебе принимать в этом участие. За эти легендарные сокровища убивают и до сих пор. Сегодня задержали троих японцев, один убит. Они прикончили англичанина, который был в Магадане со своими друзьями в августе прошлого года. Я не советую тебе…

– А мне не нужны советы, – усмехнулся Константин. – Мне нужны деньги. Я хочу быть миллионером и, поверь, стану им. Но ты должен помочь мне. Пусть это, как ты говоришь, легенда, но кое-кто думает иначе. И почему бы на этом не заработать? Вот сейчас ты уже заработал пять тысяч евро за свой рассказ. Половину того, что получу я. И две тысячи – если укажешь место, где сейчас Суханов. Хотя, впрочем, деньги тебе не нужны…

– Хорош, – остановил его абонент. – Значит, я уже имею кое-какие накопления?

– Разумеется, – кивнул Константин.

– А я могу узнать, кто платит? – спросил абонент.

– Тебе плачу я, – усмехнулся Константин.

– А твой отец не из-за этого погиб?

– Он покончил с собой. Заигрался и попал на выбор: либо срок приличный, либо смерть. Он выбрал последнее.

– А-а, – протянул собеседник, – значит, и он причастен к покушениям на Березову. Тогда все понятно. Суханов на метеоточке. Если нужно, узнаю, где именно.

– А ты как будто не знаешь? – усмехнулся Авин. – Но пока не надо. У вас сейчас зима в полном разгаре, а вот когда потеплеет или Суханов вдруг снимется с точки, тогда…

– Понятно, – остановил его абонент. – А когда я получу…

– Деньги уже переведены на твой счет в хабаровском банке. Ты открыл его неделю назад. Номер счета узнаешь в письме, которое получишь по почте.

– На нее очень трудно найти исполнителя, – сказал плотный мужчина лет сорока пяти. – Так что вряд ли я смогу вам помочь. Уже столько народу погибли и в тюрьму сели, что воспоминание о них отбивает всякую охоту заниматься этим делом.

– Анатолий Сергеевич, – улыбнулся сидевший в кожаном кресле мужчина примерно того же возраста. – Я прекрасно знаю, что вы можете все. Надеюсь, вам не надо напоминать об убийстве депутата…

– Николай Васильевич, – укоризненно покачал головой Анатолий Лисин, – это шантаж. Вы знаете, как я поступаю с шантажистами…

– Я вам не советую пытаться убить меня, – засмеялся Николай Вагин. – Нас слушают, а кроме того, разговор записывается. Вот, – он расстегнул пиджак и показал микрофон. – Доказать вашу причастность к убийству депутата – раз плюнуть…

– Черт бы вас побрал, – процедил Анатолий Сергеевич.

– Надеюсь, вы согласны принять участие? – спросил Николай Васильевич.

– Господин Вагин, – холодно начал Лисин, – я считал вас если не другом, то хорошим, порядочным человеком. От кого вам стало известно о моем участии?

– От киллера, который стрелял в депутата, – спокойно ответил Вагин. – Мы взяли его на подготовке убийства некоего Жиряева. Вы знаете Владислава Анатольевича? – насмешливо спросил он. – Хотя о чем я спрашиваю, – засмеялся Вагин. – Жиряев – ваш партнер по бизнесу. Автозаправки, магазины и придорожные кафе по Ленинградскому…

– Черт бы его побрал, – процедил Лисин. – А я думаю, куда он делся? А он, оказывается…

– Его кличка Грош, – усмехнулся Вагин, – он рассказал много интересного. Одно обстоятельство нас заинтересовало. Вы знаете человека, который готовит киллеров. И что самое смешное, оплачивает его уроки некто…

– Хватит, – буркнул Лисин. – Не заставляйте меня делать глупости. Я убью вас и скроюсь. Но мне не хотелось бы жить, скрываясь и трясясь от каждого телефонного звонка… Ведь, в конце концов, страх делает человека слабым. Да и не для меня жизнь подпольщика. Хорошо, – кивнул он, – я назову вам цену через сутки. Просто я должен узнать мнение партнеров. Как вы понимаете, я не один содержу школу киллеров. А сейчас до свидания. Жду вас ровно через сутки, – он посмотрел на часы. – Но приходите без прослушки. Иначе все будет не так, как вам хочется. Я надеюсь, вы понимаете, о чем я говорю. Если мои партнеры узнают о том, что…

– Можете не продолжать, – поднялся Вагин. – Через сутки в тринадцать сорок две я буду у вас.

– Наши часы показывают одно время, – посмотрел на свои часы Лисин.

– До встречи, – поклонившись, Вагин вышел. – И ради бога, – повернулся он в двери, – не надо хвоста за мной. Нам будет неприятно.

– Серьезные люди, – процедил Лисин. – Значит, вы взяли Гроша, а он, сука, раскололся. Падаль. Если он еще жив, я попрошу отдать его нам.

Нажав кнопку звонка, Лисин вызвал секретаршу.

– Вызови Ушастого, – приказал Лисин.

«Скорее всего, это сестра Березовой, – думал Лисин. – Не хотелось бы связываться с этим делом. Вот сука Грош! А почему Жиряев ведет себя как всегда? Разве он не знает, что я хотел его хлопнуть? Ничего не понимаю», – качнул он головой.

– Да все нормально, – говорил в трубку сидевший на заднем сиденье «Мерседеса» Вагин. – Через сутки, в тринадцать сорок две, я узнаю ответ. Он умный и не трус, – сделал он вывод. – Жучки я поставил, и мы будем знать все.

– Позвонил детектив, он уезжает, – сообщил ему абонент. – С ним двое охранников. Посадить на хвост?

– Не стоит, – качнул головой Вагин. – Он наверняка понимает, что мы сделаем это. Так что разочаруем Лиса. Завтра узнаем ответ и тогда уже будем решать, что делать. Если откажется, придется помочь родной полиции, но прежде узнать все у Лисина и, разумеется, грохнуть его. Но, я думаю, он возьмется за дело. Поехал советоваться. Гроша можно убрать, он больше не нужен.

– Ты хвоста не привел? – отпив кофе, посмотрел в окно рослый, с коротким седым ежиком мужчина лет тридцати восьми.

– Нет, – уверенно ответил Лисин. – Ты скажи, Седой, что мне говорить?

– А умные мужики, – усмехнулся рослый. – Три жучка успел этот Вагин воткнуть. В общем, говори о чем хочешь, но о деле, сам понимаешь – ни-ни…

– Только по работе, – усмехнулся Лисин.

– Это их насторожит, – пробормотал рослый. – Хотя ты, может, всегда так делаешь. Хреново, что у них козырь есть. Если Грош вывел на тебя, значит, он может сдать и Казака. Придется Казака убирать. Хотя почему его не взяли эти парни? Хотя тут понятно. Им нужно завалить Березову.

– В общем, подписывайся, но проси месяц на подготовку. Последний разговор мы тоже запишем. Интересно, от кого он? – усмехнулся рослый.

– Я думаю, от сестры Березовой, – кивнул Лисин.

– Исключено, – заявил рослый. – У нее просто не может быть таких связей. Нанимали киллеров два ее сотрудника, а отец – Костика Авина. Грузины тоже подписывались. Но сейчас, считай, их уже нет. Кто сидит, кто труп. Собственно, можно было бы и подписаться, – помолчав, пробормотал он. – Сумма наверняка будет хорошей. – «А тебя закопать, – подумал он. Просто уже пора завязывать с этим делом. Я становлюсь популярным, и мне это не нравится».

«Что-то ты задумался, Седой, – мысленно отметил Лисин. – Наверное, думаешь о сумме, которую могут дать. И…»

– Завтра узнай сумму и, разумеется, проси месяц на подготовку. А мы выясним, кто это…

– Да я его знаю, – напомнил Лисин. – Вагин Николай Васильевич. Бывший мент, его за взятку вышибли из отдела по борьбе с организованной преступностью. Собственно, он поэтому и…

– А откуда он про хохла знает? – перебил его Седой.

– Грош, наверное, подсказал, – пожал плечами Лисин. – Он же тогда… Вообще-то да. Как они на него вышли? – недовольно спросил он. – Хотя Грош – болтливый кретин. Трепанулся кому-то, а Вагин узнал. Вспомнил тебя и приехал. Спец, – усмехнулся он. – Успел жучки поставить. Интересно, кто заказ делает? Сестра Березовой? Не верю, – качнул он головой. – Не получается, что они могли как-то пересечься и Верка заказала сестру. А тогда кто? – он взял сигарету.

– И что вы думаете, милейший? – пыхнув трубкой, спросил седоусый высокий грузин.

– Завтра узнаем, генацвале, – усмехнулся плешивый пожилой мужчина. – Было бы просто замечательно, если бы Лисин взялся за это дело. После смерти Березовой мы бы убрали его и Вагина. И все, к нам просто не подобраться. Знаешь, Михо, – вздохнул он, – как бы это было прекрасно. Разумеется, с условием, что янки выполнит свои обещания. Ты ему веришь?

– Знаешь, Тарас, – усмехнулся Михо, – я знаком с его отцом, и он произвел на меня неплохое впечатление. Умный, образованный, в меру честный. То есть понимает, кого можно обмануть и в чем, а с кем нужно быть искренним. Когда отец Фреди погиб на охоте в Саудовской Аравии, его дела принял Говальд-младший. И знаешь, он умный и умеет, когда необходимо, рисковать. И его женитьба на Вере Березовой состоится только в том случае, если Мария Березова будет мертва. А дальше все пойдет по нашему сценарию. Мы согласимся на убийство Марии Березовой, только если получим тридцать пять процентов акций. Я уверен, американец согласится. Вера нужна ему для захвата фирмы Березовой, а потом с ней наверняка что-то произойдет. Фреди будет получать свои проценты, а дела перейдут в наши руки. И все будут довольны, – засмеялся Михо. – Знаешь, сколько лет я мечтаю об этом? – вздохнул он. – Представь, золото твое, и не надо бояться госслужб различных, посредников, налоговиков… Ты делаешь из золота драгоценности, ты работаешь с золотом. Это мечта моего детства. Мой отец был простым пастухом. Собственно, мы жили в Абхазии, потом переехали в Грузию. И я всегда завидовал тем, кто разъезжает на машинах, хорошо одевается, а когда видел украшения на женщинах или золотые перстни у мужчин, было желание зарезать и забрать. Собственно, от тюрьмы спасла меня армия, а потом поступил в милицию. Когда СССР развалился, я ушел якобы по состоянию здоровья. Потому что появился шанс делать деньги, а в Грузии их особо не сделаешь, будучи отставным полковником милиции, и я переехал в Абхазию, чтобы вернуться в Россию. И все получилось. С земляками я не поддерживал никаких контактов. Знал, что время беспредела уйдет и можно будет делать деньги, не опасаясь суда, – усмехнулся он. – Занимался поставками фруктов и вина. Но этот шакал Саакашвили все испортил. И меня никогда не оставляла мысль о золоте. Воровать его или покупать ворованное возможности были. Но я сделал это только два раза и сдал золото Березову. В отличие от своей дочери Марии он не брезговал ничем. Потом я сумел найти человека, который помог мне стать совладельцем золотодобывающей артели. Но я всегда завидовал Березовой и ей подобным. И понял, что она, в отличие от остальных, доступна и открыта. Она не боится вести дела сама и доверяет людям. Сумела купить два золотодобывающих участка. Кстати, один – нетронутый, и золото там будет. И тут я узнаю, что Фреди заинтересовался Верой Березовой, и понял, что он хочет завладеть фирмой «Российское золото». И угадал. Начались покушения на Марию. Многие желают ей смерти. Но кто – еще предстоит узнать…

– Да все будет, как мы задумали, – усмехнулся Василий. – Ведь тебе пока неплохо живется. Вот и успокойся. Если все обстоит так, как ты говоришь, то даже лучше. Главное – убрать твою сеструху, а уже потом все остальное. Кстати, как он в постели? – усмехнулся Василий.

– Тебе не чета, – усмехнулась Вера. – Да и надоело мне порядком здесь. Я домой хочу…

– Вот и поторопи америкашку с работой. А то, мол, уеду в Россию и найду мужика там. В общем, ты поняла, что делать. А для меня одной заботой меньше. И я вплотную займусь Хранителем. Так что все идет как надо.

– А ты веришь, что эти сокровища есть?

– Конечно, – усмехнулся он. – Отец рассказывал, как они убивали деда Хранителя. Тот молчал, как камень. Правда, один раз проговорился, что он слово японцам дал. Так и помер со своим словом. И отец Хранителя ничего никому не говорил, и брат. Хотя на его глазах жену убили, а потом и детей, когда он в драку полез. Есть там сокровища. В конце концов, только сюрикен Бессмертного Ниндзя стоит кучу денег. В общем, я ревную, конечно, но стерплю. Ты только не забеременей там. Мне хвост не нужен…

– Исключено, – усмехнулся женский голос. – Просто я…

– Это гораздо разумнее, чем если ты была бы в России и пыталась выцарапать глаза сестренке. В общем, будут новости, звони. Целую, дорогая, – и, отключив телефон, сплюнул. – Неужели ты думаешь, я тебя после америкашки приму? Но до того, как ты станешь владелицей фирмы, придется в любовь поиграть. Собственно, этот янки – не идиот, – усмехнулся Василий. – Понял, что можно стать владельцем золотопромышленной компании, к тому же наверняка знает, что Машка сама начала золото мыть. Но это хорошо, что америкашка башковитый попался. Собственно, ему Верка на хрен не нужна. Он просто узнал про все эти дела и решил на российский рынок золота вылезти. Золото – постоянно дорожает. Я плотно займусь Хранителем, – кивнул он. – Костик сучонок, – процедил он. – Хотя, может, и стрельнет. Вот ништяк было бы. Костика и того магаданского кента я уберу, когда на клад выйдем. И скорее всего клад здесь где-то, – посмотрел он на карту Магаданской области. – Собственно, я думал, что Суханов пришьет папаньку, а он ничего. Или ему плевать на прадеда и деда, и он убийц папани и братца с семейкой ищет. Собственно, ты мне место, где японцы сюрикен и что-то еще спрятали, а я тебе убийц бати и брата с семьей. Может, и клюнет? – усмехнулся он. – А если он действительно, ничего не знает? – спросил себя Василий. – Вот тогда номер будет, чтоб я сдох, – криво улыбнулся он. – Собственно, говорить с последним Хранителем все одно придется, – кивнул он.

– А у вас давление почти в норме, – улыбнулась девушка в белом халате.

– Это благодаря вам, милые вы мои медики, – улыбнулся Арсений Федотович. – Все же есть бог, раз он мне жизнь продлевает. Не могу я умереть, оставив на свете своего выродка…

– До свидания, – улыбнулась медсестра.

– Прохор, проводи медицину, – кивнул генерал.

– Есть, – козырнул прапорщик. – А это – вам, и никаких возражений, – отдал он медсестре букет роз и пакет с продуктами. – Мы знаем, как выживает наша медицина. Кстати, о выживании – здесь в пакете немного денежных знаков в знак уважения и благодарности…

– Я деньги не возьму, – категорически заявила девушка.

– Взяла пакет и шагом марш! – громко скомандовал Медведь.

Медсестра схватила пакет и подошла к двери.

– Водитель, – крикнул Медведь, – отвези домой медсестру!

– Есть, товарищ прапорщик, – кивнул рослый парень в камуфляже.

– Спасибо, – повернувшись, смущенно улыбнулась медсестра.

– Это тебе спасибо, – кивнул Прохор. – За генерала моего.

Санкт-Петербург

– Здравствуйте, – вошел в палату Иван Федорович. – Как вы тут?

– Скучно, – улыбнулась лежавшая на кровати Маша. – Но через три дня выписывают. С ребенком нормально, – погладила она живот. – Что на работе? Справляются мои помощники?