Русский танкист. Все части

– Шеф, какими силами планируем прорыв и как мы найдем товар в городе?

– Товар вас будет ждать. Там есть верный человек, он покажет. Много сил на первоначальном этапе не понадобится. Пять-семь БТР и БПМ. Важна скорость. В городе сопротивления не будет. Об этом мы позаботимся. Самая сложная задача – прорвать границу и удерживать прорыв до тех пора, пока колонна не войдет в город. Сначала все бросят на границу, а потом, пока разберутся, будет поздно.

– Конечно, никто не ждет, что мы войдем в город.

– Да, но в городе действует какой-то русский танкист.

– Вы что боитесь одного русского старого танка, вся заслуга которого в том, что он врезался в автобус?

Собравшиеся засмеялись.

– Я даю вам два дня на разработку плана.

* * *

На футбольной площадке шла напряженная игра. Гвалт стоял на всю улицу. Никита остановился на минутку, вытянул шею.

– Гол!!! Гол!! – взорвалась юными голосами окрестность.

Никита ухмыльнулся и повернулся, чтобы идти, когда его окликнули.

– Привет, Никитос!

– Привет, Валера!

– Что мимо проходишь? – Валерка перемахнул через бортик.

За ним к бортику подошли почти все футболисты, протягивая через него руки Никите.

– Здорово, здорово, здорово, – отвечал Никита на рукопожатия.

Валерка облокотился на ограждение.

– Сыграем?

– Нет, ребята, не могу.

– А чего это ты не можешь? Вы с Ванькой вообще куда-то пропали. В гараже целыми днями копаетесь. Танк собираете?

– Вы чего, пацаны? Просто там работы много.

– Ладно, мы пошутили. Но вчера сюда приходил мент. Все расспрашивал про танк. А сегодня приходил какой-то мужик, говорит, что журналист и хочет написать историю про нашего танкиста. Спрашивал, где его найти.

– А вы?

– А что мы? Мы с тобой вместе на стрелке были. Танкист исчез, как не бывало, а потом террористов бахнул и опять исчез. Может, вы с Ванькой чего знаете?

– Дурак ты, Валера. Мы с Ванькой из гаража не вылезаем. Я уже и забыл про этот танк. Ладно, бывайте. Завтра на ворота приду.

– Давай, давай, до завтра.

* * *

Около ворот гаража Никита увидел немолодого крепкого мужчину. Никита хотел сделать вид, что он идет мимо, но мужчина, улыбаясь, спросил:

– Не могу достучаться. Хозяин не открывает. Может, знаешь секретный стук?

– А вы кто такой?

– У какой серьезный. Я журналист. Меня Николай зовут. А тебя?

– Меня Никита.

– Я так и знал.

– Откуда?

– Да ребята на площадке сказали, что ты с ними был, когда танк приезжал, а теперь все больше с Иваном в гараже.

– А про гараж кто сказал?

– Это соседи. Я спросил у них, где автомеханик Ваня машины ремонтирует, они и показали.

Скрипнула дверь. На свет вышел Иван.

– О! Вот и хозяин появился – воскликнул журналист. – Разрешите войти в ваше ремонтное заведение?

– Зачем вам? Машины у вас нет. – Иван закрыл воротину.

– Прошу прощения, ты, наверное, Иван? Меня зовут Николай. Я журналист из областной газеты. На самом деле я хотел поговорить с Никитой, твоим другом, но….

– Вот и говорите с Никитой.

– А ты резкий слишком пацан.

– А вы, Николай, меня не слушайте. Идите куда шли. И на «ты» со мной порошу не разговаривать.

– Что ж, извините, Иван. Пожалуй, я позже зайду. Может быть, попаду под хорошее настроение, – журналист пристально оглядел гараж.

* * *

Никита с Иваном не спеша шли мимо пустой футбольной площадки домой. Навстречу им почти бегом попался Валерка.

– Вы чего прохлаждаетесь? – запыхавшись, спросил он у друзей.

– А что такое, Валера?

– В городе объявлена тревога. Границу прорвали несколько танков, говорят, идут на город.

– Танки?

– Много?

– Не знаю, все прячутся по подвалам. Все, я до своих, – Валерка побежал.

– К деду! – Никита и Иван побежали домой.

* * *

Дверь в квартиру оказалась не заперта. В большой комнате на полу играла Катя, дед с Машкой сидели на диване.

– А я уже позвонить хотел, вы что так долго идете?

– Да там, дед, встретили Валерку, говорят, в городе тревога. Привет, Маша.

– Привет, мальчики.

– Это мы в курсе, – Василий Степанович. – Маша мне доложилась. Прямо в форме прибежала. Говорит, к тебе дело есть.

– Что за дело, Маша? Да говори, у нас от деда секретов нет.

– Совсем?

– Совсем.

Маша сходила в коридор и принесла походную сумку. Никита уселся на табурет около стола, Катя втиснулась на диван между Ванькой и дедом.

– Не знаю, права я или нет, но это для танкиста, – Маша взглянула на Василия Степановича и начал доставать из сумки армейскую амуницию. – Ракетница, к ней восемь патронов, четыре красных, четыре зеленых. Три шлема танкистских: два зимних, один летний, других не было, рации рабочие. Противогазы армейские, три комплекта. Бинокль командирский. Четыре аптечки индивидуальные и допкомплект на случай ожогов. И две переносные рации, радиус 10 километров. Это армейская волна, а вот это – полицейская.

– Ну-ка тихо, дочка, – Василий Степанович поднял палец.

В рации хрипели сразу несколько голосов, но один раздался четко: «Снимай пост, говорю, приказ полковника. Иначе от тебя через два часа мокрого места не останется. Как понял?»

– Вот так. Значит, на все про все два часа. Потом поговорим, Маша. Никита, «Жигуль» твой заправлен?

– Он в гараже, Василий Степанович.

– Ванька, карту города. Живо! Маша, ты у нас с Катей останься.

Катя старательно сосала леденец на палочке.

– Мы с мамой тут у вас порядок наведем, а то развели холостяцкую жизнь.

– И то добро, Катерина, тебя бы ко мне на хозяйство.

Иван разложил карту.

* * *

Полковник Перемитин ходил по плацу вдоль строя.

– Моя задача – сохранить личный состав. В бой с противником на бронетехнике мы вступать не можем. Армейские подразделения подойдут в город не ранее чем через два-три часа, но, возможно, к нам в город никто не приедет. Прорыв на границе может быть отвлекающим маневром. Однако, чтобы не было лишних инцидентов, приказываю личному составу сдать оружие и разойтись по домам, желающие могут покинуть город на время. Дежурную часть закрыть вместе с оружейной комнатой. На все даю двадцать минут. Майор, ответственный ты. Жду у себя в кабинете через двадцать минут.

– Товарищ полковник, как же мы оружие сдадим?

– А зачем вам оружие? Вы что на танки в атаку пойдете? В здании останусь я как ответственное лицо. А террористами займутся военные. Да, может, и обойдется все. Исполнять.

* * *

В оружейной комнате майор с капитаном отбирали оружие.

– Миша, автоматы грузите все в УАЗ, потом разберем. Гранаты только шумовые. Зато снайперские винтовки целых четыре штуки. Патроны все выгребай.

– Видать, отработали мы с тобой, майор.

– Не дрейфь, капитан, еще посмотрим.

* * *

Полковник в своем кабинете разговаривал по телефону.

– У нас все будет тихо. Личный состав распущен по домам. Я на месте, жду.

– Хорошо, жди, полковник, – человек в дорогом костюме положил трубку.

* * *

– Сергей Сергеевич, – к майору подошел журналист. – Смотрю, приказ нарушаете, оружие вывозите. Куда?

– А ты бы шел, журналист, своей дорогой, – за спиной майора загружали в УАЗ ящики с боеприпасами.

– Все меня в этом городе на какую-то свою дорогу посылают, а ведь у тебя, майор, опыта ведения боя в полевых условиях нет. По армейским меркам ты вообще рядовой.

– И что теперь мне дома сидеть?

– Перестать огрызаться для начала и выдать мне автомат, пока тут все не закрутилось.

– Автомат выдам, – усмехнулся майор. – Садись в машину, Николай Александрович, я сейчас начальству ключи сдам, и поедем.

* * *

– Бульдозер перед мостком поставь, боком. А за мост давай КамАЗ. С песком он? Колеса спусти, – журналист, он же бывший капитан спецназа ВДВ, отдавал приказания по укреплению въезда в город.

Слева блеснуло на солнце, и Николай замер, всматриваясь в направление небольшого леска, который уходил к городским домам по эту сторону речки.

– Что там, журналист?

– Ничего, Сергей Сергеевич. Показалось. Людей отведи к домам. У бульдозера оставим группу из пяти человек. Если пойдут через мост, бросим дымовые шашки и отойдем. Снайпера на крышу. Людей отбирай, кого куда, я местных не знаю. Я займу левый фланг, ты на правом. В лобовую не ходим. «Снимаем» пехоту и прячемся в жилом массиве. При отсутствии средств борьбы с бронетехникой других вариантов нет.

– Ребята, там бутылки с горючей смесью готовят.

– Пусть по одной отдадут группе у бульдозера. Остальные сам распредели. Времени мало совсем. Похоже, к городу они идут, – журналист еще раз посмотрел в направлении лесочка.

– Что ты там высматриваешь?

– Да место больно хорошее, для артрасчета. Как раз во фланг колонне выходит.

– Проверить хочешь?

– Нет, майор, не успеем.

* * *

– Видишь, как он на тебя пялится. Заметил. Запомни, Ваня, никогда оптику против солнца не наводи, – Василий Степанович, сидя на башне танка, из-под козырька руки рассматривал позицию полицейских. – Дорогу хорошо видишь?

– Как на ладони.

– Дайка мне, – дед наклонился к люку.

Ваня вылез, освобождая место. Голова Никиты показалась на месте механика-водителя.

– Василий Степанович, а назад я на гусеницах или на колесах пойду?

– Никита, ты, вроде, не дурак, да еще и водитель хороший. У тебя от страха мозги отшибло? Как ты по лесу на колесах поедешь, если на этот бугор еле-еле на гусеницах въехали?

– Извините, Василий Степанович, не подумал.

– Ты, внучек, думай. Голова, она для это и дадена. Ваня, видишь у дороги куст метрах в ста от моста, отдельный такой?

– Вижу. Наводи около него. Три-четыре машины должны как раз встать.

– Дед, едут!

Дед вылез на башню.

– Ети твою мать, говорили же, что три-четыре. А их целых пять, да еще три БМП. Ну, внучки, сегодня будем учиться стрелять. Давай, Иван. На место. Не подведет твой компьютер? Может, лучше я вручную?

– Не подведет, деда Вася.

– Никита?

– Да?

– Рацию включи.

– Включил.

– Прием.

– Прием.

– Не пытайся мне отвечать в бою. Только команды слушай. Приготовь семь снарядов. Заряжай быстро, как учился. Все, с Богом.

* * *

К позициям полицейских подошла большая группа мужчин с охотничьими ружьями и карабинами.

– Серега! Куда нам?

– Да вы что, мужики?

– А что, дома, что ли, сидеть? Вас тут кот наплакал.

– Что такое, майор? – подбежал журналист.

– Добровольцы подошли.

– Вы что офигели? У нас противник на подходе.

– Ты че орешь? Ты кто такой?

– Тихо! Мужики, тихо! Это ВДВ, спецназ.

– Ладно, майор, забирай их всех на свой фланг. Вдоль берега пусть рассыплются.

– А тебе?

– Мне кажется, что на мой фланг не надо, хватит твоих пятерых. Для всех говорю, в атаку не ходим. Стреляем по противнику на поражение, а не для страху. По местам!

* * *

По дороге пылили три БМП с десантом террористов в балаклавах. Замыкали колонну два БТР, тоже с пехотой на броне. Колонна на полном ходу вылетела из-за поворота, который заканчивался небольшой полицейской будкой. Не останавливаясь, проехали прямо. Недалеко от одинокого куста колонна остановилась.

– Кто-нибудь что-нибудь видит? – спросил старший из террористов. – Давай ближе к машине. Похоже, просто с перепугу бросили.

* * *

– Дед?

– Сиди, Ваня. Рано еще. И не шепчи, тебя отсюда не услышат.

– Никита, заряжай.

* * *

Колонна тихонько тронулась к мосту, не доезжая метров двадцать до КамАЗа, остановилась. Трое террористов спрыгнули с брони и побежали к машине. Остальные осматривали окрестности.

* * *

– Цель в последний БТР.

– Цель захвачена.

* * *

Журналист жевал травинку, наблюдая за действиями противника. Один из полицейских у бульдозера начал поджигать бутылку с горючей смесью. Журналист начал махать ему рукой, показывая руками крест и отрицательно махая головой. Движение в кустах около дома заметили на той стороне. По укрытию дали очередь из автомата, но было далеко. Николай только немного пригнулся, но в это время нервы у большинства необстрелянных людей не выдержали, и все войско начало палить в сторону колонны.

В ответ раздались длинные пулеметные очереди, крики.

* * *

– Огонь!

Танк сделал первый выстрел. Начавшие спрыгивать с БТР разлетелись в разные стороны. Остальные гораздо быстрее скатились в придорожную канаву.

– Снаряд!

– Есть снаряд!

– Цель захвачена!

– Огонь!

Второй БТР подпрыгнул от удара и лег на бок, крутя горящими колесами.

С крыш ближайших домов работали четыре стрелка. Первая БМП разрядилась в КамАЗ, который устоял благодаря грузу, но загорелся. Водители начали разворачивать машины, отвечая пулеметным огнем по горожанам. Главарь залег у дороги, пытаясь определить, откуда по ним стреляют.

– Снаряд!

– Есть снаряд!

– Цель захвачена!

– Огонь!

БМП не успела развернуться и замерла с развороченным боком. Из-за дыма и расстояния стрельба из стрелкового оружия была бессмысленна, но добровольцы продолжали палить, видя противника. Не стреляла только пятерка Николая. Полицейские под выразительным взглядом своего нового командира не поддались общему порыву. Журналист только мельком взглянул в сторону леска, откуда бил танк, продолжая наблюдать за результатами обстрела. Из всех стреляющих попадали только снайпера, но поднимающийся черный дым стал им мешать, и они стреляли все реже.

Одна из БМП сумела съехать с дороги. Вторая развернула пушку в сторону тридцатьчетверки. По рации старший наводил стрелка, но танк из-за листвы не было видно. Выстрелом наугад повалило дерево метрах в пятидесяти от тридцатьчетверки. Осколки, сбивая листву, ударялись о броню. Василий Степанович пригнулся: убьют на старости лет! Ответный выстрел развернул БМП боком. Попадание пришлось в крыло гусеницы.

– Снаряд!

– Есть снаряд!

– Точнее, Иван, точнее!

– Цель захвачена!

– Огонь!

Второй выстрел БМП сделать не успела. Башню снесло в сторону. Машина загорелась.

Террористы разобрались, откуда их обстреливают, и все переползи к оставшейся бронемашине на противоположную сторону дороги.

– Иван, видишь пятую машину?

– Нет.

– Она за БТРом, который на боку лежит.

– Чего делать будем?

– Ты же говорил, что можешь бить навесом. Давай. Корректируй на 1800–1900 метров. Два снаряда сразу. Потом наводись опять ближе к кусту. Понял?

– Да, – Иван застучал по клавиатуре. Экран показывал дугу выстрела. Орудие поднялось на нужный градус.

– Готов.

– Огонь!

– Снаряд!

– Есть снаряд!

– Огонь!

Террористы, разместившиеся около машины, не ожидали продолжения обстрела. Первый же снаряд разметал несколько человек, остальные просто бросились бежать к лесу. Один из полицейских подполз к КамАЗу и бросил из-за него бутылку с зажигательной смесью в БМП. Бронемашина рванула вдоль дороги.

– Иван, целься на куст. Вижу ее по огню на броне.

Из-за дыма было видно, как двигается горящая машина, как развернулась для подъема на дорогу. Рывок, разворот. Выстрел.

– Никита, заводи. Полный назад.

Бегство террористов с поля боя вызвало бурю восторга, который выразился в громком «ура!». Несколько человек бросились через мост преследовать врага, но Николай с майором остановили их.

– Оружие соберите и выставьте усиленный блокпост, а также патрули вдоль речки.

– Может быть, все же добьем, – предложил в запале один из добровольцев.

– Они вас как курей постреляют. Там до сотни бойцов, и все профи. Уйдут завтра за кордон, никто их не тормознет.

– Не уйдут. Смотри, журналист, – майор показал в небо.

– Десантура! – прокричал кто-то рядом.

Над полем прошли два самолета. За ними раскрывались парашюты. Десант стрелял прямо с неба. Отступающий противник пытался отстреливаться, но огонь ВДВ настигал террористов по всему полю и в ближайших пролесках. Кое-где завязались короткие рукопашные сватки. Блеснули ножи, рванула гранта. Бандиты поднимали руки, бросали оружие, особо ретивых укладывали на землю пулей или тяжелым кулаком. Главарь успел прокричать в телефон: «Это русский десант, нам крышка». После чего получил прикладом между лопаток и упал лицом в грязь: «Лежать!».

* * *

К месту боя подъехала машина полковника полиции. Он вышел около бульдозера и пошел по мосту.

– Смотри, майор, начальство твое. Сейчас благодарить будет.

Майор глянул на полковника с перекошенным лицом, который уже что-то кричал ему, гневно размахивая руками.

– Что ты тут устроил, майор?

Почти одновременно с полковником остановился армейский УАЗ без верха, из которого выскочил бравый подполковник ВДВ.

– Ну, мужики, вы даете. Кто руководил операцией? Николай, ты что ли здесь главный? Здорово.

– Здорово. Нет, я только подошел. Мое дело сейчас заметки в газету писать, ты же знаешь. Вот начальник местного отделения полиции полковник Перемитин.

– Подполковник Рощин, ВДВ, – козырнул десантник. – Вы молодцы. Мой рапорт о блестяще проведенной вами операции по отражению противника ляжет на стол вашего руководства. Думаю, полковник, вас представят к награде. Готовьте дырочку под орден. Скажите, как вы умудрились так оперативно и эффектно сработать?

– Майор вам расскажет. Он осуществлял основные мероприятия по обороне, – полковник козырнул. – Дела, простите. Надо своему начальству доложить.

– Чего он такой грустный? – кивнул в след удалившемуся начальнику полиции Рощин.

– День тяжелый выдался. Устал, наверное, – улыбнулся Николай.

* * *

– Смотри, дед, что по телеку передают, – с набитым ртом проговорил Иван.

Василий Степанович сел рядом на диван и отхлебнул чая из кружки. Ведущий продолжал:

– Интересен тот факт, что на выложенном в Интернете видео человек, выдающий себя за главу повстанцев, якобы захвативших российский город и получивших поддержку всего населения, на самом деле задержан вчера вечером русскими десантниками и силами полиции этого же города. Не меньший интерес вызывает факт признания некоторыми политиками, что вооруженное восстание призвано освободить жителей Росси и дать им возможность самостоятельно решать свою судьбу, что необходимо оказать всяческую политическую и даже военную поддержку русским повстанцам. Остается вопрос: кого собираются поддерживать эти высокие чиновники? Видимо, этого человека, который сегодня дает показания следователям. Сам собой напрашивается вопрос: откуда высокие специалисты знали о проводимой террористами операции на русской границе? Каким образом они вчера получили информацию о захвате целого города? И почему сразу выражают поддержку столь сомнительным действиям? Мы будем искать тех, кто стоит за этим.

* * *

– Проклятье! – человек в дорогом костюме выключил телевизор и, отбросив пульт на стол, повернулся к собеседнику, склонившему свою лысеющую голову над карманными часами, – Что скажете?

– Скажу, что вас сотрут в порошок, если ситуация не изменится. Слишком крупные фигуры засветились на фоне этих событий. Будет сложно объяснить причины связи между разбитой небольшой группой террористов и нашими политиками. Нужен результат.

– Результат будет.

– Результат нужен в ближайшее время. Или вы станете не только бывшим шефом разведуправления, но и бывшим человеком, то есть перейдете из своего живого состояния в мертвое.

– Не надо меня пугать. Работать в России всегда было сложно, а тут еще этот русский танкист.

– Я уже слышал сказку про танкиста. Если продолжите утверждать, что созданную за баснословные деньги организацию, вооруженную современным оружием и профессиональными наемниками, способен остановить один-единственный русский танкист, то вам лучше застрелиться прямо сейчас.

– Я не министр обороны США, который выбрасывается из окна от одного страха перед русскими, но этот танкист действительно стал нашей проблемой.

– Он стал вашей проблемой, а не нашей. И вы должны ее решить, хотя сейчас это не имеет смысла. Переброска самолетов завершена, и в ближайшее время надо действовать. Один или двадцать русских танкистов – для современной авиации это не важно.

– В городе еще осталась крупная партия товара.

– У вас плохая разведка. Сегодня ФСБ забрала товар вместе с вашими попавшими в засаду неудачниками-повстанцами. Поэтому ваш агент больше никому не нужен, можете отправить его на пенсию.

* * *

Машина начальника полиции катила по полупустым улочкам залитого обеденным солнцем городка. Водитель крутил баранку, полковник на заднем сидении, вытирая пот со лба, потянулся за бренчащим телефоном.

– Останови здесь. Иди погуляй пять минут.

Когда шофер вышел из машины, полковник поднес телефон к уху.

– Слушаю.

– Полковник?

– Да, это я, – заикаясь, начал начальник полиции.

– Ничего не хочешь мне объяснить?

– Я не виноват! Господин, сэр, я…

– Полковник, я понимаю, всегда бывают сбои, – человек в дорогом костюме кашлянул, – но я не злопамятный. У меня сейчас будет для вас очень важная и очень серьезная информация, поэтому включите прибор, который вам предоставили на чрезвычайный случай от прослушки. Он у вас с собой?

– Да, конечно. Сейчас, – полковник одной рукой открыл портфель и начал шарить руками по дну. – Сейчас, сейчас.

– Ну, что так медленно, полковник, я не собираюсь дожидаться вашей пенсии.

– Чего?

– На пенсию, говорю, уже собрались?

– Да, конечно. Давно пора, – полковник извлек из чемодана черный предмет, похожий на сотовый телефон. – Тут три кнопки, на какую жать?

– На красную.

* * *

Шофер полковника подмигнул продавщице мороженного и с двумя порциями эскимо повернулся, чтобы перейти улицу к машине. В это время раздался взрыв, от которого вылетели окна в соседних домах. Машина начальника полиции превратилась в мятую консервную банку, изрыгающую пламя и дым. Шофер присел от неожиданности и, поворачиваясь всем телом, водил из стороны в стороны растопыренными руками с эскимо, пытаясь издать хоть какой-то звук.

* * *

– Агент отправлен на пенсию, – человек в дорогом костюме дал отбой связи.

* * *

Василий Степанович забросил на плечо полотенце и уселся на табуретку за кухонным столом. Ванька с Никитой уплетали горячие блины.

– Спасибо, деда. Очень вкусно.

– Да-да, Василий Степанович, мне тоже нравится.

– Блины готовить, это вам не на танке гонять. Вот что, Ванька, я тебе скажу. Технику вы с Семеном сделали шикарную, но надо тебе сейчас тихо сидеть. Семен скоро из госпиталя выпишется, тогда подумаем, что делать.

– А что делать, дед? Танк есть-пить не просит. Пусть себе в гараже стоит.

– В городе, Василий Степанович, такая тишина наступила, что даже жулики по ночам ходить боятся. Говорят, что русский танкист теперь за порядком смотрит, а чуть не так, то прямо из башни стреляет.

– Кто это, Никита, тебе сказал.

– Мать сказала. Она сегодня на рынке была. А там говорят, что начальника полиции из танка прямо днем взорвали, а танка никто не видел, потому что он невидимый.

– Вот народ. Всякую чушь сочиняет, а потом в нее верит. Это же надо – невидимый танк!

– А что, дед, может быть, и сделаем невидимый. Надо обдумать эту мысль.

– Ты вот что обдумай, Кулибин. За разгром бандюков около города тебя, если с танком твоим поймают, может быть, простят. А если повесят на тебя полковника этого, сидеть будешь до конца жизни.

– Дед, но ведь нас там не было.

– Знаешь, внучек, и ты, Никита, слушай, а не чавкай, как свин, у нас во время войны не за такое забирали и к стенке ставили.

– Но мы же не на войне, деда Вася.

– А где мы, по-твоему, были? За грибами ходили?

Мальчишки прыснули от смеха.

– Чего вы ржете, олухи. Вот так всегда. Стрелять научаться, а мозгов не наживут. А надо бы наоборот.

– Ладно, деда. Чего ты ругаешься?

– А вот чего. Я, ребята, должен домой съездить. Хозяйство проверить. Скоро уборочная начнется. У меня там ягода с куста падает. Соседи обещали помочь, но надо съездить посмотреть. А вас прошу в эти дни никуда не соваться. Даже в гараж не ходить. Вон в футбол играть на поле. Да и то только до вечера.

– А почему только до вечера?

– Потому что вечером за городом смотрит русский танкист, а если что не так, сразу из башни.

– Василий Степанович, но ведь это мы – русский танкист.

– Еще раз такое услышу, я тебя, Никита, зажму промеж ног и буду драть ремнем. Ну что, обещаете мне в гараж не ходить? К танку не приближаться?

– Обещаем, дед.

– Тогда я сегодня вечером на автобус. Но смотрите мне, если что не так, спущу три шкуры. Обоих касается, не посмотрю, Никита, что ты не мой внук. В сметану макай, деревенская.

* * *

Начальник военкомата подписал последний документ и протянул стоящую около него стопку бумаг Маше.

– Все?

– Все, товарищ, подполковник.

Дверь открылась, и в кабинет вошел человек в штатском.