Аглая

Перед Аглаей появился молодой человек приятной наружности, мягким взглядом он смотрел на ее руку. Он улыбался. Это был прекрасный сон, и уголки губ Аглаи невольно потянулись вверх. Было так уютно и тепло, как бывает только во сне. Аглая положила свою руку в ладонь незнакомца – она могла позволить себе такое лишь во сне. Его рука была теплой, совсем настоящей. Аглая нежилась в складках шали, немного сжимая руку молодого человека. Но вдруг Аглая что-то поняла. Словно обжёгшись, она отдернула руку и наконец раскрыла испуганные глаза.

– Ах, – вскрикнула Аглая, окончательно поняв, что она давно не спит.

– Здравствуйте, – сказал человек ровным, приятным голосом, будто не заметив испуга Аглаи.

– Зд-дравствуйте, —заикаясь, ответила Аглая.

– Вы меня совсем не знаете. Я просто прохожий. Но не стоит пугаться. Если бы я хотел причинять вам зло, я бы воспользовался вашим сном. Так что, вам нечего боятся

Незнакомец улыбнулся.

– У нас была репетиция, ужасно длинная. Вы же слышали про премьеру «Дубровского». Признаюсь, никогда не любил это произведение, другое дело —«Станционный смотритель». К счастью, репетиция закончилась, и я решил прогуляться по театру. Так я и оказался здесь, решил поохранять ваш сон.

И снова улыбка озарило его лицо. Странно, но он был не таким уж красивым, каким казался Аглае поначалу, во “сне”. И точно не был похож на большинство актеров с сияющими лицами. Он не был красив, но каждая черточка и неглубокая морщинка его лица говорили о живости характера и веселости нрава.

Аглая все еще не понимала, что происходит.

– Спасибо… —ужасно неловко прошептала она.

–Вы очень милая, когда спите. Вы же тут работаете?

–Да, —хотела ответить Аглая, но голос предательски дрожал.

– У вас совсем нет голоса. Может, чаю?

Аглая кивнула и уже было хотела встать. Но молодой человек остановил ее и сам подошел к стойке, на которой стоял электрический чайник.

– Вам, наверное, очень непривычно. Обычно ведь вы наливаете посетителям чай.

Аглае действительно было неловко, но у ее “хранителя снов” все выходило так просто и натурально, что она просто не могла противиться его обаятельности. Чай согрел Аглаю. И голос больше не дрожал.

–Так вы актер?

– Да, но довольно посредственный. Сомневаюсь, что вы сможете увидеть меня на следующим выступлении. И стоит признаться, что репетиция еще не закончилась… Меня выгнали. Вот я и прогуливаюсь по театру.

– А я догадывалась, потому что за два года, что я здесь работаю, ни разу не видела актера, сидящего за этими столиками.

– Вы не лишены проницательности.

Теперь уже оба улыбнулись и будто стыдливо опустили взгляд.

– На карточке написано, что вас зовут Аглая. Это редкое имя. Ваши родители любили Достоевского?

– Бабушка…

– С таким именем вы бы могли быть актрисой, да и обаяния у вас имеется.

Комплимент приятно ущипнул Аглаю. Щеки запылали – она очень давно не разговаривала с мужчинами, а с актерами вовсе никогда.

Они еще долго разговаривали о пустяках, понемногу узнавая друг друга. Аглаю удивило, до чего просто вести беседу, и даже молчание было уютным. В собеседнике не было присущего многим актерам высокомерия, они были наравне. Он не был лишен самоиронии и всеобъемлющей простоты. Аглая не могла поверить, что человек, сидящей рядом с ней, есть живое воплощение ее мечты. Они так просто разговаривали, словно были приятелями уже много лет.

– «Rêverie» —забавное название для ресторанчика. Вы знаете, как оно переводиться?

– Так странно, я проработала тут два года, но ни разу не задумывалась.

– Мечтательность или же мечта. Согласитесь на русском все звучит прозаично и наивно.

– Пожалуй.

– Если честно, я так рад, что нашел вас, спящую за этим столиком. Мне кажется, если бы не это забавное обстоятельство, мы бы никогда не встретились и не завели премилой беседы.

– Неужели вам не скучно? —спросила Аглая, заранее зная ответ.

– Конечно, нет! Ничто не могло бы мне так скрасить вечер, как ваша уютную компания…

–Ну это уже лесть —шутливо оборвала Аглая.

– Нет, ни капли.

–Хорошо, вы очень убедительны, но тогда скажите…

Прозвенел звонок, оборвав их беседу на полуслове. В голове Аглаи пролетела мысль: «Сейчас он уйдет навсегда, а все из-за чертового звонка»

– Мне нужно бежать. Мне не хотелось бы, чтобы меня выгнали из театра навсегда. Придется извиняться. Чтож…

Аглае ужасно не хотелось расставаться с ним. Впервые за годы лучик света блеснул ей, и вот снова мрак снова обрушивается на нее.

– Я не заметила, как прошло два часа.

– Неужели два?

Их взгляды пересеклись.

– Скажите честно, мы больше никогда не увидимся, и вы забудете меня, как только зайдете за поворот лестницы? – почти шепотом сказала Аглая, опуская взгляд и теряя надежду и самообладание.

– Как не увидимся! Обязательно увидимся, и не раз!

Волна тепла обрушилась на Аглаю, смывая ложные страхи.

– Завтра у меня репетиция, и мы можем снова встретиться в это же время за этим же столиком

– Можем – скромно ответила Аглая, пытаясь скрыть свою непомерную радость, читающуюся в каждом ее движение.

На этот раз улыбка засияла на лице Аглаи.

Может, случайно, а может, и нет, его рука задела ее руку, когда он вставал. Касание было теплым. Помахав рукой, он скрылся за поворотом лестницы. А Аглая прижимала свою руку к груди, до сих ощущая его прикосновение.

Она слышала его шаги где-то высоко и радовалась, что он не забудет ее.

Сегодня ей не страшно было идти домой, ведь она знала, что завтра на два бесконечных часа она будет неодинока.

Они встречались каждый день. Он настоял на том, чтобы всегда приносить Аглае чай. Аглая почти поборола свою стеснительность и порой вела себя весьма кокетливо. Их встречи проходили, когда никого не было во всем театре. Они всегда сидели за одним и тем же столом, их столом. И в перерывах разговора они смотрели друг на друга. Ей казалось, что она знает его каждую складочку и родинку, уже полюбившиеся ей. А ему казалось, что нет на свете лица аккуратнее и милее, и даже румянец не казался ему чересчур ярким, каким его видели посетители. Аглая влюбленно смотрела в его темные глаза, в которых отражались зеленые лампы. А он тонул в синеве радужки, в которой отражалась хрустальная люстра и долгая дорога к собственному счастью.

Для подготовки обложки издания использована художественная работа автора.