История

– Учительница, – из глубиныбашни послышался голос Тёплого Камушка – дед Хатак ранен!

– Посиди тут, дочка. – попросила або, поспешно вставая и направляясь вниз.

Сколько она просидела возле Вики в прострации, Белая Лилия не знала. Хоровод неявных образов и мыслей медленно кружил в голове девушки. Опасное состояние…. Очнулась она лишь тогда, когда из темного проёма двери вылез Крепыш, пятилетний сын Вики и Сильвера. Не уследили няньки. Малышу стало интересно, где мама? Остальные бегают туда-сюда, а мамы всё нет и нет.

Он увидел её, расслабленно сидящую рядом с тётей Лилей. Устала, наверное… Крепыш подошел и сев на корточки, заглянул маме в лицо. Нет, кажется мама не устала…. Он поднялеё безвольную руку и тихо позвал.

– Мама!

Она не ответила, и мальчик вдруг понял – и не ответит. Он уткнулся в мягкую ладонь лицом и тихо заплакал.

Белая Лилия стремительным броском схватила малыша и крепко прижала его к себе, гладя по голове…

– Тихо маленький, тихо. Мама спит. Мама просто спит….

Белая Волчица, Соле и Амазонка, словно посланницы богини Немезиды, легконогими ланями мчались за убегающими неандертальцами. Те успели отойти всего метров на пятьдесят, когда из ворот выскочили женщины Русов. Неандертальцы, постоянно оглядывающиеся на покинутое стойбище над которым вставали чёрные столбы дыма, заметили их и напугались. Каких других женщин они бы не только не испугались, а ещё и схватили, и увели бы с собой. Они хоть и Маленькие, но вполне себе женщины. Но не женщин этого племени. Уж они нагляделись на охотников, проткнутых маленькими дротиками, которые пускали из кривых палок эти служительницы тёмных духов. Хуже них, только их мужчины, одетые в костяную шкуру с ног до головы и оружием из желтого камня. Один из таких, прямо на их глазах, убил могучего и опытного в сражениях Серого Лося, отрубив, одним махом, его голову. Хитрый Ящер ошибся, приведя их сюда. Как бы не было хорошо сначала, сейчас было всё очень плохо.

Три взрослых, опытных Старых Человека, увидевприближающихся к ним двух молодых женщин и одну девочку – побежали!

Довольно быстро расстояние между бегущими стало сокращаться. Неандерталец, раненый в ногу, стал заметно отставать от своих подельников. Он первый, чтобы хоть как-то ускорится, сбросил свою поклажу. Но было поздно! Сначала одна стрела, пущенная Найденой на бегу, чиркнула его по плечу, а затем вторая, когда Соле замерла на мгновение для выстрела, попала в мускулистую спину. Старый выгнулся от удара и пробежав ещё пару шагов развернулся на встречу преследовательницам. Он поднял дубинку, которую всё же не бросил, и решил принять бой лицом к лицу. Наивный! Третья и четвёртая стрелы попали ему в плечо и живот. Обречённо закричав от боли, он упал на колени. Белая Волчица, пробегая мимо, поставила точку в его грешной жизни, оточенным движением уколов его сулицей в шею.

Оба охотника, чуть-чуть притормозивших, чтобы посмотреть, чем кончиться дело, и увидев стремительную расправу, поняли – всё гораздо хуже, чем им казалось. Не сговариваясь они скинули заплечные мешки, не до жиру, и кинулись бежать. Им удалось немного увеличить расстояние с преследовательницами. Если хорошо поднажать, то можно ещё больше оторваться, главное добежать до леса. В лесу будет всё совсем по-другому. А там нужно, всего лишь, добраться до двух длинных брёвен, перекинутым через стремительную речку Хитрым Ящером и спасены.

«Главное, добежать до леса» … – так думал один из спасающихся, что опередил своего товарища на пол корпуса. Тот уже начал тяжело и хрипло дышать, явно сдавая. «Может это и не плохо – мелькнула здравая мысль – пока с ним разберутся» …

Так же, наверное, подумал и «товарищ», подбив ногу впереди бегущему. Перепрыгнув покатившегося кубарем, он рванул из последних сил….

Перекувырнувшись несколько раз охотник быстро вскочил. Он хотел разразится в спину подлого предателя отборной руганью, но стоило беречь дыхание. Ничего, ещё поговорим… душевно. Дай только выкарабкаться. И в тот момент, когда он уже набирал скорость, что бы нагнать шакала, заметил, как из неприметной ложбинки, на перерез впереди бегущему, выскочили ручные собаки во главе с чёрным волком.

Беглец, сосредоточившись на дыхании, смахивая пот, застилающий обзор, лишь в последнее мгновение обратил внимание на угрожающие, взрыкивающие звуки, приближающиеся с боку. Повернув голову, он выпучил глаза и закричал. Тонко и безнадёжно…. Собачья свора, с визгом, лаем и захлёбывающемся рычанием, опрокинула его и погребла под собой!

И Старый и преследующие его женщины замерли на секунду от зрелища разрываемого собаками человека. Охотник, «очнулся»гораздо быстрее. Картины, подобные этой, он уже видел в своей жизни…

Когда Волчица сумела оторвать взгляд от справедливого, но весьма неприятного зрелища, последний Старый Человек уже бежал напрямую к Хрустальке.

– За ним, сёстры!

И они побежали. Они резко ускорились и сократили расстояние, но до реки осталось всего ничего. На их глазах Старый, с разбега, мощно оттолкнувшись ногамиот крутого берега пролетел практически до середины речки. Вынырнув он, истошно крича, бешено замолотил руками и ногами, чудом удерживаясь на поверхности. Плавать он, явно, не умел. Но и не тонул, вот что мотивация с людьми делает! Ему ещё немного повезло! Захлёбываясь и кашляя, энергично барахтаясь, он попал в быструю струю, которая снесла его к противоположному берегу. Из последних сил,погрузившись с головой, Старый оттолкнулся ногами от близкого дна и сделал рывок к спасительным кустам, густо нависающих над водой. Уцепившись за них руками, он судорожно подтянул себя к берегу. Пытаясь утвердится на трясущихся ногах, он несколько раз оскальзывался. Наконец, кое как, зацепившись пальцами ног за скользкое глинистое дно, он начал, перебирая руками кусты, вытаскивать себя на берег. Он, уже плохо соображал от отката адреналина, ледяных вод речки, и общей усталости….

А потом ему в спину ударила стрела! И ещё одна! И ещё… Заторможенное телослабо реагировало на боль, Старому казалось, что ещё чуть-чуть, ещё немного усилий и он будет спасён…..

Белая Волчица не смогла отказать себе в диком желании и вонзила в спину Старого Человека, и так истыканную стрелами, сулицу с дорогим бронзовым наконечником. Он, конечно был там уже лишним, но, думаться, её Петя, простит ей этот маленький каприз!

Ещё несколько секунд неандерталец ещёцеплялся руками за кусты, потом пальцы разжались, и он рухнул спиной в воду. Быстрое течение подхватило его и повлекло вниз. Мертвое тело стало плавно погружаться в прозрачные глубины Хрустальки «дымя» кровью ран.

Волчица, Соле и Амазонка долго провожали взглядом Старого, пока он не скрылся в толще воды. Все молчали. Свершилось. Сзади послышался шум. Среди деревьев замелькали стремительные силуэты. Зверь наскочивший на Волчицу чуть не столкнул её в воду. Радостно поскуливая, бешено работая языком, он старался облизать лицо.

– Фу! Фу! -смеясь отталкивала его Белая Волчица – Уйди Зверь! Уйди! У тебя вся морда в крови!

Остальные собаки тоже ластились радостно повизгивая. Соле обняла нервно дрожащую Лили. На плече у неё виднелась резанная рана, одно ухо было рассечено. Её морда тоже была вся в крови.

– Всё кончилось, моя девочка – ласково приговаривала Соле – всё кончилось….

– Пойдёмте, сёстры. – Волчица решительно оттолкнула от себя Зверя – У нас ещё много дел!

Я неспешно дохромал до Хатака, сидящего под полуразрушенным навесом за кое как, на скорую руку, починенным столом. Все соплеменники, молча и напряженно, смотрели на нас…

Общее состояние дел знали уже все. Тут, от наших, примчавшихся словно ураган. Представляю, какие чувства они испытали, когда выскочили на край обрыва и увидели полу сожжённый, разорённый Лагерь. Не мене яркие чувства испытали женщины, когда среди прибежавших недосчитались аж пятерых. В том числе и вождя.

Слава богу, всё быстро разъяснилось! Еще на пол дороге к Лагерю, куда мы, инвалиды, спешно ковыляли с дико стучащимися сердцами, ко мне примчалась моя Волчица. Я был страшно зацелован, истискан и облит слезами….

И вот картина, «Вождь вернулся». А дома-то, считай и нет! Что-то скажет он на это? Как посмотрит?Изольёт ли гнев на нерадивого, которому доверили племя в сохранность? Эх, сколько лет со мной живут, а так и не поняли, что для меня главное. Трудно, однако, меняется менталитет….

Хатак, медленно, поднялся мне навстречу. Сгорбленные плечи, осунувшееся лицо, рука в лубке, висящая на косынке, взгляд побитой собаки, который он пытался всё время отвести, но находил мужество возвращать мне в глаза…. Плохо,

Я молча подошел и бережно прижал старика к себе, Он неловко замер.Тихое «ах» прошелестело над нами.

– Здравствуй мой старый друг! Я счастлив тебя видеть. – негромко промолвил я. Плечи Хатака беззвучно затряслись в сдерживаемых рыданиях.

– Ну, ну! Старый, тихо, тихо. Всё хорошо.

– Прости меня вождь – отстранившись от меня глухо проговорил он. По морщинистым щекам текли редкие, мутные слёзы. – я не сохранил Лагерь.

– Глупости говоришь, старый! Ты сохранил главное- людей!

– Но Вика…

– Не бери на себя непосильного, старый друг. Мы не боги. Так случается. Ты потерял Вику, я Сильвера, ни ты ни я не в силах изменить этого. Надо жить дальше. Взбодрись, мой друг, у нас теперь ещё больше дел. – Я оглянулся на притихших соплеменников и весело подмигнул

– Эй, народ! Что стоим! Готовьте пир! Мы вернулись домой!

Вику они положили на лёд, справедливо пологая, что Сильвер захочет попрощаться со своею любовью. А оно вон как вышло.

Мы возложили её на погребальный костёр следующем утром. Печальная церемония. Глядя на пламя Хатак мне тихо признался, что если бы не судьба, которая связала Сильвера и Вику так крепко, что даже смерть не смогла их разлучить, и Сильвер остался бы жив, он даже руки бы не поднял, чтобы защитить себя, вздумай Сильверу его убить, за то, что не сохранил его Вику.

Я вручил маленькому Крепышу, который всё время держался за руку Белой Лилии, кукри его отца. Для пятилетнего, всё равно, что меч. Повесил ему нож через плечо, пусть немного поносит, пока. Шестерёнку, пообещал отдать потом, когда подрастёт. А ещё сказал, что теперь он будет жить со мной. Крепыш ничего не ответил, лишь тоскливо посмотрел на Белую Лилию и непроизвольно прижался к её ноге. Мда, проблемка. Ведь я обещал Сильверу быть Крепышу вместо отца. Хотя, я тоже всё ещё в плену своих старых стереотипов. Мы ведь, по сути, все здесь одна большая семья, Разберёмся.

Пак у нас, немного другие проблемы. В лагере завал! Женщины, с помощью Падавана, только вычистили колодцы, да вывезли и вышвырнули в Хрустальку трупы Старых Людей. Вот радости ракам и сомам подвалило!

Всё остальное время они занимались посадками. Весна. День – год кормит! Великая Видящая сохранила весь семенной фонд в башне, это главное. А всё остальное – временные трудности….

Немного позже, мы выбрали в обрыве не слишком большую, и не слишком глубокую пещеру. Слегка облагородили её, немного украсили. С годами она приняла вид строгий и торжественный. Она и стала нашей племенной усыпальницей.

Хват изготовил урны для праха, массивные, основательные. На одной мы написали – «Покойся с миром Сарыч. Ты умер, чтобы жили другие.»

На второй, украшенной рельефным орнаментом, мы написали следующее – «Здесь покоиться прах. Вики и Сильвера. Два любящих сердца вместе! Навсегда!»

Но это было после….

Ночью, после погребения, мы лежали в обнимку с моей Волчицей в нашем полуразрушенном доме наконец-то насытившиеся друг другом. Она тихо и продолжительно мочила мою грудь слезами, а я поглаживал её по белоснежной голове. Ей это было необходимо.

– Ну, ну, моя маленькая, ш-ш… тихо, тихо. Уже всё, всё….

– Петя – жалобным голосом обиженного ребёнка отозвалась она – они убили Вику! Они всё разрушили, они сожгли Красавца…. Они, они… – Она снова уткнулась мне в грудь.

– Ничто, моя маленькая, ничто. Главное люди. А остальное мы отстроим. Ещё лучше, ещё краше! Верь мне….

Эпилог

Весна….. Вновь я наслаждаюсь Великой Водой с высокого обрыва. Это зрелище меня и умиротворяет, и возбуждает. Великий Вождь растекается мыслию по древу…. Как обычно, в это время.

Молодёжь, и не поленились ведь, приволокли пару лет назад, к обрыву, где раньше стояла лавка, огромный, корявый выворотень. Художественно, с присущей «диким» людям каменного века, оформили его в виде подобия трона. Где-то отняли, где-то добавили, корявые корни превратились в скрюченные руки и лапы невиданных существ, змеиные головы на длинных шеях, и всякое тому подобное мистическое излишество с резьбой по дереву. На вопрос – а где в этой психоделической композиции ромашки, солнышки там, птички всякие, был высмеян коллективом авторов, признан ничего не понимающим в современном искусстве и вообще! А как вишенка на торте, они, возможно за мои «глупые»замечания, присобачили резную доску над изголовьем с издевательской надписью.

«Трон вождя! Не занимать! Он тут думу думает!»

Шутники. Но это и хорошо! Это очень хорошо! Ведь мир вокруг нас велик и ярок, удивителен и бесконечен, а наша жизнь слишком коротка, чтобы идти по ней с хмурой рожей.

«Улыбайтесь, господа! Улыбайтесь! Ведь серьёзное лицо ещё не признак ума! Все самые великие глупости на земле совершались именно с этим, с серьёзным выражением лица!» – кажется так, если мне не изменяет память, советовал барон фон Мюнхаузен в исполнении Олега Янковского. И он чертовски прав! Горе, увы, приходит само, не званным. Радость мы делаем сами…

На самом деле, вождь «безраздельно властвует» на троне лишь пару дней по весне, во время половодки, а остальное время тут активно, по вечерам, тусуется молодёжь. И не только она…

А ещё, очень быстро, на выворотне, на одной из более-менее плоской поверхности, появилась резанная надпись – «Я тут сидел!» И буквально тут же кто-то прирезал стрелочку и пояснил – «Это Шныра» Вломили моментально! И понеслась… «Соле и Артём были тут!». «Хват + 2». «Батор и Лилия – классное место!». «А + П = Любовь!» и рядом ответ, «Завидуйте молча!» и тому подобная «наскальная живопись». Мне Волчица показала, по секрету, как в укромном месте, корявенько, но тщательно выцарапано – «Крепыш, Лялька, Шустрик». Это наши первенцы, то есть, рождённые самыми первыми в нашем племени. Та еще гоп-компашка! Сверх активная протоплазма. Наша совокупная месть Амазонке и Тёплому Камушку, за все их проделки, когда они были того же возраста. Ибо сейчас, они были «кураторами» этой троицы и несли ответственность и за их проделки, и за свой недогляд! А главное, это традиционная, можно сказать, освещённая предками практика – старшие, приглядываю за младшими! Не откосишь! Старшим некогда! Мужчины добывают мамонтов, женщины их разделывают! Все заняты! Хе-хе! Хотя, конечно, я шучу, мы все воспитываем наших детей. И очень тщательно. Они – наше будущее!

Четыре года прошло с той памятной весны. Четыре года…. Многое мы за это время сделали, да, много. Всего и не перечислишь. Лагерь отстроили, используя наработанный опыт, как я и обещал Белой Волчице – ещё лучше прежнего. У нас теперь есть два корабля. Большой, больше погибшего в огне «Красавца», катамаран – «Сильвер» и легкое, «быстрокрылое» однокорпусное судно «Виктория». Теперь не они сами, но своими именами они живут ради племени.

Падаван, наконец-то, смог осуществить задуманное с Сильвером и отловил маленького коника. Бегает теперь этот стригунок вместе с собаками и детьми, взбрыкивает, весь такой нервно-пугливый. Посмотрим, во что это выльется….

Но, вторыми, после собак, были всё же овцы. Вот кто полностью пофигисты. Знай травку жуют, да водичку попивают. Им главное, чтобы до них волки не добрались, или ещё кто, а до остального, вроде того, что они уже не вольные, свободолюбивые жители прерий им и дела нет. А у нас, соответственно, появилась шерсть, пока очень скромного качества и количества, и сыр! Ну не считая мяса. Его у нас и без этого хватает. У наших собак, коих старанием Зверя стало больше, появилась профессия – пастух!

Щенки от Зверя – это наша эксклюзивная статья дохода. Очень дорогой и статусный товар. Может, что-то там в совместимости в генетике волка и собаки, но самки приносят от него два, редко три, а бывает и одного кутёнка. Сами понимаете, какой цены «борзые щенки» получаются. Нам ведь и самим надо…

Железо мы, наконец-то нашли, но плохенькое, болотное. Нам, кое на что, пока, хватает, но нормальное нужно искать. Придётся, всё-таки идти в горы. Что сродни целой эпопеи. Но теперь, когда мы, более-менее оклемались от нашествия Старых Людей это можно себе позволить. Кстати, о неандертальцах давно ничего не слышно, по крайней мере о больших группах. Орлиный Коготь со товарищи тогда, четыре года назад, «прошелся» по остаткам племён Старых Людей совсем не милосердно…

А вообще, всё это – дома, корабли, железо и остальное важно, но, как это не покажется странным, не главное. Главное, для меня, и смею надеяться, и остальных тоже, это мы сами. Мы – это люди племени Русов. Наши чаянья, наши устремления, наши надежды!

Племя, в основном, так сказать, прирастает пока из нутри. Дети! Их есть у нас! Я никогда даже и предположить не мог, что моя трехлетняя дочь будет кувыркаться с моим трёхлетним внуком в одной луже с такими же, как и они счастливыми, голопузыми, беспортошными сверстниками, во времена древнего палеолита! Чего только в мире не бывает!

Дочь моя, как и её мама, имеет такие же сталисто-голубоватого цвета глаза, такого же неонового оттенка белые волосы и характер будущей амазонки! Короче – вся в меня! Бывало залезет на Зверя и давай его пятками колотить в бока с криком – «Иго-иго, но-но!». Однозначно, жундит в ней моя генетическая память! Ибо, как понукать лошадь её мало того, что никто не учил, тут об этом и вовсе никто не знает! И внуку моему, Александру, надеюсь со временем, как минимум, Великому, если он лезет на спину Зверя без её разрешения, дочь запросто может «пробить, коротенький в ухо или грудную клетку. Растёт чьё-то счастье! А зовут это сокровище – Снегурочка! Правда здорово! Это я сам придумал! Всем очень нравится, особенно когда я объяснил, что значит это имя. Только Артём покачал головой, когда об этом узнал. Он про Снегурочку знает чуть больше, чем остальные. Хе-хе….

Шныра, недолго думая, взял обеих девушек из Степных Псов за себя, по примеру своего кумира Хвата. Что сказать? Молодец! Они итак натерпелись приключений на всю жизнь, хватит с них, а у нас уже прижились. Тихие, спокойные, работящие. Нам такие нужны. Первобытных амазонок у нас хватает.

Ярик всё же отправился, по осени, за своей Унхот! Несмотря на то, что сгорел не только «Красавец», но и все остальные лодки мы, отложив другие дела, изготовили ему лёгкий чёлн, такой же как когда-то и Хвату. Даже лучше! И он отправился на нем за своим Ночным Цветком. И что удивительно, привёз её одну!

Когда он вытащил челн на берег и вывел, страшно стесняющуюся девушку, зачётная малышка я скажу, у Ярика губа не дура,то я, по приколу, долго заглядывал в челнок, проверял поклажу, даже общупал самого Ярика, и все это молча, без всяких тебе здрасти и привет. Все слегка прифигели от такого, а Ярик больше всех.

– Великий Вождь – обеспокоенно спросил он – что ты ищешь?

– Как! – воскликнул я тогда – Ты уплыл незнамо куда, совсем без надзору, и вернувшись привёз с собой только одну девушку?

– Э-э-э… Да!

– И больше никого!? Ни маленького чумазенького дитёнка? Ни женщины, ни мужчины, ни, на худой конец, какой зверушки?

Э-э-э, – нет!

– Ты хочешь сказать, привёз только то, о чём договаривались?

– Да! – решительно рубанул Ярик, совсем не понимая, что происходит.

– Не верю! Я как не пошлю кого за делом, так тот обязательно чего лишнего притащит! Куда спрятал пару человек – признавайся!

Первым сообразил, о чём я Хват! Ну ещё бы! Уж в этом он был одним из первых! Он же стал хохотать первым. Тут и до других дошло…. Повеселились мы тогда знатно. Теперь у нас есть наша фирменная шутка, мало понятная посторонним, когда кто-то возвращается с длительной охоты, из похода или ещё откуда, часто можно услышать – Мальчик где? Где девочку спрятал? Мешок к осмотру! Мамонта в кустах оставил, э? Ну, и тому подобное….

И было бы всё это только шуткой, но Падаван, год назад, отмочил такое…. Как раз перед новым годом дело было. Уже темнеть начало, на улице завьюжило, мы все сидели в большом доме, как обычно в такие зимние вечера, разговаривали. пели, мастерили… Падаван вышел на улицу, никто, по началу, и внимания не обратил, а когда спохватились, было уже поздно. Пропал! Кинулись искать! Туда, сюда, нет нигде. Только выяснили, что нет охотничьих санок, лыж и двух собак. Что, куда, зачем? Хотели искать бежать, но я не пустил! Мало что ночь на дворе, так ещё и метель разыгралась! Короче, решили ждать до утра, а там будем смотреть.

Из взрослых мало кто спал в ту ночь. Волновались, переживали, недоумевали. Такой поступок, можно сказать – идиотский, был вовсе не в характере Падавана. Мы даже прозывали его Мистер Спокойствие, или Мистер Хладнокровие. Что за причина погнала его в пургу, это был большой вопрос! Но хуже всех было Амазонке. Она что только по потолку не бегала. Всякие – «Как он мог? Куда? Убью, задушу, отравлю, если не вернётся» – так и сыпались из неё. Пока Великая Видящая не хлопнула ладонью по столу – хватит!

– Видишь его?

– Нет! – в отчаянье воскликнула Найдёна.

– Чувствуешь?

– Да!

– Жив?

– Да!

– Хорошо – або закрыла глаза – Сядь и молчи. Будем ждать.

И мы ждали. Глядя на Найдёну, которая не смела ослушаться своей учительницы и видя, как она щурила глаза, что-то беззвучно шепчет, время от времени сжимая скрюченные пальцы, мне думалось, что смерть Падавана в когтях большой кошки для него будет, пожалуй, не только более быстрой, но и менее мучительной

Уже почти рассвело, пурга почти прекратилась, и мы уже были готовы выступать на поиски, когда Падаван сам заявился. И не один! Рядом с ним тяжело вышагивал измождённый молодой охотник из Старых Людей в обтрёпанных, плохо закрывающих тело шкурах. В его руках было копьё, если под ходить к этому формально, а по нашим меркам – палка с камнем. За плечами висел тощий «сидор» намекающий на всякое отсутствие хоть какого-то достатка.

Рядом с мужиком, тоже едва переставляя ноги шел парнишка лет четырнадцати такой же оборванный и худой. Но с решительным взглядом и крепко сжатой дубинкой в руках.

Сам Падаван тащил сани на которых сидела закутанная в большое покрывало, которое мы используем вместо навеса от дождя и солнца в летнее время, девушка неандерталка на руках которой сидела, поблескивая глазёнками маленькая, года три-четыре девчушка. Девушка была и вовсе без сил, а как потом выяснилось ещё и беременна на пятом месяце. Такой вот нам, «новогодний подарок», от Падавана.

Как потом рассказал Падаван, он, вдруг, почувствовал, что ему срочно надо бежать на помощь. Что кто-то в большой беде. Кто-то всё ещё надеется, хотя уже совсем и безнадёжно. Не конкретно на него, на Падавана, а вообще, хоть на кого-нибудь, хоть на что-нибудь, на чудо….

Парень, справедливо решил, что объяснять свои смутные ощущения другим, придётся долго. И даже если, он и убедит нас, что необходимо бежать в ночь, в пургу, куда-то туда, незнамо за чем, то потратит на это уйму времени. А была дорога каждая минута! Он чувствовал….

Поэтому он тихо и быстро собрался и был таков! И он их нашёл! Без огня, в метельной ночи, голодающих не первый день…И, практически спас! Смастерил навес, разжег огонь, накормил, по наитию прихваченной едой. Немного, но и то хорошо. А утром повёл их к нам…..

И вот он стоит, переминается с ноги на ногу, и старается не отводить взгляд от меня, грозного вождя, шамана и так далее. Потому, что отведи он взгляд от меня, можно встретиться взглядом и с Найдёнкой….

Я молчу! Наши все, тоже молчат.Молчат неандертальцы.В ярко карих глазах, глубоко посаженных под надбровными дугами, застыла опаска, настороженность, усталость, надежда….

– Ну?

Падаван лишь тяжело вздохнул и пожал плечами на мой конкретный вопрос. Мол, вот так, как-то оно всё, само, значит…. И что делать, если б знал – сказал…

– Я поговорю с тобой потом! – зловещим голосом пообещал я ему – Потом…. С тем, что от тебя останется! – И отходя в сторону, кивнул на него головой – Амазонка – он твой!

– Сейчас – подходя к Волчице и скривив рот на бок предвкушающе объявил я – его смерть будет не только мучительна, но и крайне – поучительна! – На что та, осуждающе покачала головой.

– Гы-гы – Артём был не сдержан, за что тут же получил кулачком в бок от Соле. Как можно! Такой момент!

Найдёнка подошла к Падавану, неспешно провела по его щеке ладонью…

– Предварительные ласки, перед расчленением когтями – прокомментировал я, и уже сам получил в бока с двух сторон…