Эпигоны древней империи

Легко ли быть богиней? Энвелла тяжело опустилась на землю и заплакала, нет она не рыдала, не билась в истерике, а молча проклинала тот день, когда из обычной сумасбродной девчонки Аргенты стала принцессой непонятно чего. Что она за Дева, если с собственной судьбой совладать не может. Ох, встретит она этого Отца Времен, своего мужа, и тогда Галактика точно содрогнется в последнем взрыве уничтожая всех обитателей, разумных и неразумных.

Энвелла пришла в себя от того, что кто-то коснулся волос и поцеловал руку. Это был сам отец Итар, для которого, вероятно, настал момент истины. Сейчас перед ним была просто расстроенная девушка, а не святая или, прости Господи, демон. Конечно, когда во дворе валяется почти восемь сотен трупов, любой расстроится от того, что натворил.

– А ну, живее! Перенести трупы на корабли для погребения! – рявкнул Рисбренд, – Они достойны больше уважения, чем вы, трусы и подлые твари! Я вам такую епитимью придумаю, что Господу не снилась!

Рыцари испуганно кивнули и принялись исполнять приказ, чтобы не прогневать командора. Возвращение старого начальства, в какой-то степени вернуло привычный порядок, установленный при основании ордена. А что же Лжевета? Она кричала, покусала того, кто пытался отобрать отрубленную голову любовника, но потом успокоилась и побрела к реке, не обращая ни на кого внимания. Для нее жизнь была окончена, ибо разум блуждал не известно где, а бренная оболочка сродни привидению, неприкаянно болтающемуся в проклятом месте.

– Отец Итар! – недовольно проворчал Леэд, – Могли бы и поздороваться со своим учителем, Брассом Целителем, вернувшимся в Сагатор в образе прекрасной дамы.

– Да? – опешил магистр, – Кто бы мог подумать? А Вета, получается, вернется мужчиной? Однако! Велики чудеса твои, Господи!

Попытался коснуться рукояти священного меча, но получил такой разряд, что рука сразу онемела так, что даже пальцами не пошевелить. Похоже, что оружие действительно вернулось к хозяину и не хотело подчиняться его наследнику.

– Убедились, святой отец? В пророчестве сказано, что…

– Я знаю, что там сказано, Леэд! Не учи меня. Выходит, именно потому вы осмелились поднять знамя? Это бред! Думаешь я не помню своего учителя? Он ни одной шлюхе не отказывал, и никогда бы не осмелился стать женщиной, разве так наказал Господь за блуд!

Энвелле надоело изображать слабую женщину. Она поднялась, поправила волосы и наотмашь отвесила пощечину почтенному рыцарю. От неожиданности Итар покачнулся, а потом преклонил колено, предлагая отрубить и ему голову. Это было уже слишком, явным перебором и потому сие действие не последовало.

– Господин де Брасс! – развел руки Леэд, – Простите своего ученика, который на старости лет не ведает, что творит.

– Да не сэр Брасс я, а скорее духовная дочь этого почтенного рыцаря.

– Упаси Господи, от таких деточек, – бормотал магистр, потирая руку, – Пусть будет так, как сказано. Леэд, может представишь свою госпожу?

– Сэр Ксан де Бра…, – начал было следопыт, но натолкнулся на холодный взгляд дамы, поигрывавшей метательным ножом и быстро исправился, – Энвелла де Брасс, божественная эманация Брасса Целителя, посланница Небес, воплощение духа спасителя Сагатора.

– Боже, какой идиот тебя учил философии? Пусть будет так, – согласился отец Итар, разрабатывая пальцы после электрошока, – Проведем похороны врагов и поплывем к столице, чтобы наставить на путь истинный герцога Андирского.

Энвелла подошла к столу, налила из кувшина бокал крепкого зелья и выпила, чтобы немного снять напряжение и обдумать ситуацию. Конечно, можно отправиться в столицу и там просканировать этого герцога, было бы только чем. Как ей надоел Янтарис с его мышиной возней, суевериями, войнами, в которых нет даже налета цивилизованности. Надо же докатиться до такого, что собственноручно отрубить человеку голову по его просьбе, а это примерно двадцать лет отсидки в колонии, согласно законам империи. Докатилась! И так, хорошо бы добраться в тот лес, где остался лагерь заргов, найти кораблик и улететь отсюда ко всем чертям.

– Господин де Бр…! Госпожа Энвелла! – сконфуженно пролепетал следопыт, – Там надо помочь священнику храма.

– Что с ним?

– Кажется он того… Это, понятно? С головой у него совсем не то. Закрылся у себя в покоях и грозится, что всех спалит небесным огнем.

– Добей, чтобы не мучился!

– А чего я? Меня высшие силы не благословляли на такое.

– Пошли, посмотрим, – кивнула Энвелла, направляясь к порогу оскверненного храма.

Северяне хорошо порезвились, сбили фрески на стенах, содрали все, что было ценного, нагадили в каждом углу так, что вонь была везде. С религиозной нетерпимостью принцесса сталкивалась и ранее, но в такой извращенной форме впервые. Дерьмо было везде, даже в разбитом саркофаге Святой Веты, что было вершиной хамского цинизма.

Энвелла и Леэд поднялись по лестнице на второй этаж, загаженный, несколько меньше, чем первый и остановились перед дверью, из-за которой слышалось пение человека, явно пребывавшего не в здравом рассудке. Заперто. Массивная створка не поддавалась даже после удара рукой в латной перчатке. В ответ послышался дикий смех, от которого мороз пошел по коже.

– Леэд! Помоги выломать дверь!

– Как прикажете, – поклонился рыцарь, – Попробую, хотя дерево старое, обшитое железом.

– Наказание божье, – топнула ногой Энвелла, кулаком выбила окно в коридоре и крикнула во двор, – Рисбренд! Отец Итар! Идите ко мне! Живее! Священник спятил!

Вскоре на лестнице послышались шаги. Первым прибежал Рисбренд, который был моложе почтенного магистра, да и силой его природа явно не обидела. Глава ордена тяжело дышал внизу, бормоча очистительные молитвы при виде окружающего погрома. Командор не забыл захватить секиру Унгора, сделанную рукой настоящего мастера-оружейника, крякнул и нанес удар по двери. В ответ снова послышался хохот, бессвязное бормотание и какая-то возня, словно тащили нечто очень тяжелое.

Энвелла мельком взглянула на кристалл в рукояти меча и поежилась от страха. Индикатор показывал наличие очень слабого рентгеновского излучения, не опасного для окружающих, но говорившего о том, что священник явно имеет дело не с продуктом цивилизации Янтариса, а совершенно иного мира. Что же у него там такое?

– Живее! Ради всех святых, в которых верите, живее! Рисбренд! Засунь лезвие в зазор возле петель и действуй рукоятью, как рычагом!

– Чем?

– О, боже, Святая Вета Сагаторская, просвети мозги раба твоего Рисбренда. Дай сюда топор! Тебя в боях часто по голове били?

Энвелла вырвала секиру из рук помощника, заснула лезвие в зазор почти на половину длины и нажала на рукоять. Дверь слегка скрипнула, но сил явно не хватало.

– Да помогите же мне, идиоты! Вы, что в школе физику не учили? – раздраженно рявкнула дама, понимая по ходу дела, что физику ее спутники точно не учили, даже элементарную динамику, – Давайте!

– Я из монастырской школы сбежал раньше, чем начали преподавать метафизику, – вздохнул Леэд, но схватился за импровизированный рычаг, отстраняя от него госпожу.

К этому времени отец Итар поднялся на площадку, отдышался и ехидно усмехался, слушая перепалку. В этот момент он был готов даже поверить, что перед ним действительно Брасс Целитель, правда в несколько необычном виде. Было в этой красотке нечто, родственное с учителем, правда, в отличие от сэра Брасса у его «духовной дочери» явно отсутствовала такая добродетель, как терпение, зато голову отсекла знатно.

Совместными усилиями Рисбренд и Леэд заставили створку поддаться, потом еще раз нажали. Рукоять секиры треснула, ибо сила есть – ума не надо, но дверь такого насилия тоже не выдержала и с грохотом упала. Кристалл на мече сразу ожил, показывая не только гамма излучение, но и наличие Стронция-90, использовавшегося в батареях устройств, работавших в автономных условиях, например, зондов на планетах. Такой фон, какой зафиксирован индикатором, говорил о неисправности источника энергии.

– Все вниз! Быстро! – приказала Энвелла.

– Госпожа…, – пролепетал Леэд, но получил пинок и скатился вниз по лестнице, изрыгая поток брани.

– Все вон! Кому не ясно?

На этот раз возражений не последовало, и рыцари очень живо бросились на первый этаж, поскольку эта белокурая бестия явно не в духе, что чревато последствиями, о которых никому не известно. Ясно только одно, что у тех, кто приходит с Небес характер портится до такой степени, что теряется грань между святыми и нечестивцами. Знали бы они, что может произойти небольшой, локальный ядерный армагеддон, вполне возможно, испугались бы значительно больше. С другой стороны, испугаться можно только того, о чем имеешь представление, а рыцарям с их пещерно-военным образованием страх перед ядерным оружием явно не грозил. Рисбренд, по мнению «богини», убегал не слишком резво и потому вслед полетели обломки секиры, ускорившие этот процесс.

– Совсем спятила! Мужика тебе надо ядреного! – послышалось снизу.

Энвелла против этого тезиса ничуть не возражала, да и сама хотела встречи с мужем, но ирония была в том, что даже Дева Судьбы над своей судьбой не властна. Так, она принцесса, духовная дочь Брасса Целителя, Великая Энту, а ко всему прочему еще и Дева Судьбы. Не многовато ли обязанностей для девчонки из трущоб Терры? Об этом можно поразмышлять потом, на досуге, а пока было страшно, действительно страшно, ибо она знала к чему может привести неисправный источник энергии. Что же там могло быть? Исследовательский зонд Лиги? Период полной дезактивации горючего подходит по времени для такой датировки оборудования. А может это кибер, исчерпавший свой ресурс и поэтому произошел сбой в программе, включивший процесс самоликвидации? Или кто-то сознательно перепрограммировал электронное существо? Это вполне в духе имперцев. Что тут гадать, надо быстро вспоминать лекции по автономным источникам питания, половину которых, в свою бытность студенткой, прогуляла без зазрения совести.

Энвелла переступила порог комнаты и вошла внутрь. Священник сидел возле потухшего камина, безумно хохотал, не обращая внимания на гостью и пытался в ухо засунуть штекер из небольшой пластиковой коробочки. Индикаторы на корпусе мигали красным, говоря, что батарея полностью разряжена до критической отметки. И так, она имеет дело с кибером, кто бы мог подумать. Знать бы еще его конструкцию, но, судя по всему, это синтез биологического объекта с электроникой.

– Отец Итар! Я же просила всех уйти?

– В моем возрасте уже не боятся и не держатся за жизнь, как в молодости. Приемный отец, Брасс Целитель, вел себя примерно также, когда его припирали к стенке. Кто бы мог подумать, что такой хороший священник продал душу демонам. Не даром, значит, ходила молва, что он не зря плавал на проклятый остров.

– Что за остров?

– Андир. Жуткое место. Неужели эманация сэра Брасса ничего не помнит?

– А кто сказал, что духовная дочь должна все помнить? Помоги мне! – прошипела Энвелла, привязывая кибера к упавшей двери за руки, – Вяжи ноги живее и срезай с него одежду.

Итар все выполнил, хотя годы не те, движения не так точны, но время есть время, и оно безжалостно к окружающим, напоминая, что не следует делать лишнего. Энвелла молча рассматривала лежащее перед ней тело, пытаясь понять, где находится таймер и активатор самоликвидации объекта. Было определенное желание стукнуть магистра по голове, чтобы не увидел слишком многого, но тот сам сообразил, что лучше помолиться на первом этаже и поспешил присоединиться к Рисбренду и Леэду. Принцесса облегченно вздохнула и коснулась рукояти меча, включив сканер на максимальную чувствительность.

Священник видимо почуял что-то неладное, открыл глаза и взгляд был осмысленным, что не могло не радовать. Он несколько раз дернулся, но освободиться не смог, как-то сразу обмяк, увидев, что незваная гостья рассматривает коробочку с питанием, на которой индикатор заряда уже погас. Сканер довольно быстро обнаружил электронную схему, совмещенную с биологическим строением. Если бы еще разбираться в этом. На космических кораблях всегда была связь с бортовым мозгом и любой член экипажа мог получить инструкции по решению той или иной проблемы.

– Пробей мне сердце пластиком, деревом, любым предметом, не проводящим ток. Это заблокирует механизм самоликвидации, который питается за счет разности потенциалов клеточных мембран. Надо заблокировать преобразователь энергии, – прошептал биоэлектронный человек на торговом сленге с незнакомым акцентом, – После этого забери планшетный компьютер в титановом футляре за камином. Там отчет за сорок лет работы. Я знал, что меня не забудут. Передай хозяину, что…

Священник начал что-то бормотать на непонятном языке, пытался вырваться, но без особого успеха. Энвелла отломала от табурета ножку, заточила импровизированный кол и с помощью сканера отметила куда надо его вогнать. И вогнала, с помощью выломанного из стенки камина булыжника. Синтетическая кровь брызнула на руки, отчего они сразу стали липкими. Киборг захрипел, дернулся и затих, чтобы через несколько минут превратиться в кучу серого порошка, отливающего металлическим блеском. Вот и вся дезактивация, без грома и взрывов, разве что остался резкий неприятный запах протухшего белка.

Энвелла вытерла руки о скатерть на столе, и вытащила из-за камина электронное устройство, на крышке которого был изображен герб ламиров. Им то что здесь понадобилось? Об этих разбойниках она знала только общие сведения, хотя в спецшколе давали подробные данные об их тактике космического боя и уязвимостях пиратских крейсеров. А пока надо придумать сказочку о происках зла, но такую, чтобы избежать вспышек религиозного угара.

* * *

Река медленно несла свои воды к столице Сагатора, темные, холодные после недавней зимы, словно их распинали, забыв разбудить после спячки. Полусонная река не обращала внимания на караван, который лениво плыл по своим делам, на которые водам было глубоко плевать, как собственно и рыбам. Огромные деревянные баржи, словно странные многоножки мерно шевелили веслами, скорее не для скорости, а, чтобы держать посудины на тальвеге, где меньше риск напороться на корягу или сесть на мель. День выдался на удивление погожим, припекало настолько, что хотелось раздеться и полежать на солнышке для удовольствия, вздремнуть под мерный плеск весел и скрип мачт. Что может быть приятнее вынужденного безделья перед сражением?

Магистр ордена стоял на корме и смотрел на догоравшие за излучиной корабли северян. Разбойники, они и есть разбойники, но их похоронили согласно древним обычаям, ибо даже врагов следует уважать, чтобы в случае собственной гибели тебе было воздано по заслугам. Унгор был достойным военачальником и, сам того не зная, обнажил гнилую душу рыцарей, набранных из кого-попало только потому, что других не было. Вот теперь Рисбренд воспитывал подчиненных, устраивая тренировки с утра до вечера так, что на дурные мысли не хватало времени. Появилось даже некое подобие дисциплины, без которой ни один военный отряд не может существовать.

– Ваша милость! – раздался за спиной голос Леэда, – Вернулся монах, посланный в ближайшее селение. Его отпаиваем травяным отваром, а то продрог в холодной воде, зуб на зуб не попадает. Говорит, что пограничная крепость пустая, вот и некому было остановить северян, перетащивших корабли волоком, через лесное урочище.

– Да, веди к нему, – мрачно кивнул Итар, бросив косой взгляд на тент, под которым сидела Энвелла, – Как она?

– Читает молитвы и чаще молчит.

– Слава богу! Грешен я Леэд, ох грешен! Лучше бы она была в ипостаси Святой Веты, но я сам виноват и наказан за свое неверие.

Лазутчик, не очень старый монах, сидел на корме, возле очага, и пил далеко не травяной напиток, а хорошее горячее вино со специями, что, впрочем, не было нарушением монастырского устава. Господь хранит душу, а вот о теле следует заботься самому, что и записано в древних скрижалях пару тысяч лет назад.

– Сиди, – жестом, приказал магистр, – Что в крепости?

– Брошена, причем явно в спешке, словно вояк в одночасье утащили тучи демонов. Даже ворота не закрыли, заходи кто хочет, бери что хочешь. Не взято ничего из припасов, ничего, кроме оружия и доспехов.

– Ты был в покоях коменданта? – спросил Леэд, протягивая кубок с горячим вином магистру, – Должна быть причина всего этого! Следы от крепости куда ведут? Не испарился же весь гарнизон?

– Нет следов! Их забрали демоны, провалились сквозь землю! – осенил себя знамением монах, – Бежал я оттуда что было сил от страха, захватив икону Святого Брасса Целителя, чтобы отгонять нечистую силу. А потом…

Леэд не стал слушать весь этот бред, допил вино и решил поговорить с госпожой или господином, короче, как там его, с эманацией кого-то там. Были там демоны или нет, вопрос десятый, а вот попасть в засаду можно и тогда никакие святые не помогут. Хороший лазутчик, больше запутал всех, чем узнал что-то ценное, а другие еще хуже.

Энвелла сидела под тентом, читала свиток о житии Брасса Целителя, пытаясь найти что-то ценное для себя. Пока не нашла, а летопись скорее напоминала сказку и борьбе добра со злом и торжестве справедливости. А тут еще жара испортила настроение, поскольку хотелось полежать нагишом на солнышке, но нельзя нарушать каноны общества. Пришлось надеть длинную полотняную рубаху до пят, да еще на голову повязать платок, чтобы не нарушать благочестие рыцарей, еще не окрепших в вере после недавних потрясений.

Пока никто не видел, принцесса изучала компьютер священника, но и там не смогла ничего найти в записях. Это был скорее очень подробный отчет ученого, изучавшего первобытный социум, что не имело к ламирам никого отношения. Зачем вообще нужно было посылать киборга в это захолустье? Вопросов было больше, чем ответов. Если честно, то Энвелла пыталась найти данные о каком-нибудь челноке, чтобы быстрее улететь из этого заповедника суеверий. А куда лететь? Этого она еще не решила, пока не решила, поскольку не на чем покрывать парсеки к ближайшим обитаемым мирам.

– Что там случилось, Леэд?

– Вернулся монах. По-моему, он спятил.

– Какая неприятность, – улыбнулась Энвелла, – Чего ты так решил?

– Говорит, что в крепости никого нет, гарнизон испарился, поскольку его забрали с собой демоны. Такое может быть, чтобы три сотни латников исчезли без следа? Я не знаю, как там в сражениях ангелов и демонов, но для Сагатора это слишком.

Это было слишком даже для галактических войн, поскольку бывший имперский офицер перебирала варианты использования различных типов вооружения и не находила аналогов. Лига и Империя в основном использовали гравитационное и лучевое оружие, ламиры зачастую просто высасывали энергию из противника, что было особенностью их биологии. Кто-то открыл портал и перебросил дикарей в другой мир? Такая технология была на стадии начальной разработки и не вышла за рамки лабораторных опытов.

– Лазутчик облазил всю крепость? Может быть он просто не нашел трупы? Они могли просто передохнуть от болезни в казармах. Ты не касался, надеюсь, этого монаха?

– Нет вроде, только налил отцу Итару горячего вина со специями и все.

На корме раздались крики ужаса, заставившие Энвеллу вскочить и тихо выругаться, запутавшись в подоле рубахи, сковывавшем привычные движения.

– Пошли туда, быстрее!

Суматоха улеглась относительно быстро, поскольку Рисбренд выставил охрану, а наиболее впечатлительные горячие головы окунул в холодную воду. Отец Итар не пострадал, но был бледен, а потом подошел к борту и исторгнул содержимое желудка. За свою жизнь он видел немало, но есть вещи, к которым невозможно преодолеть чувство брезгливости.

– Что там, отец Итар?

– Женщине лучше этого не видеть, – прохрипел магистр, – Даже если в нее вселился дух Брасса Целителя, это не для дамы.

– Это похоже на «черный мор» былых времен? Леэд, принеси кислого вина и полотно. Вымочить тряпки в вине и закрыть рожи, всем! Рисбренд, отгони зевак подальше и оставь только часовых. Надо бы сообразить еще и костер.

– Все вон! На весла! – приказал командор, – Идем к берегу! Собираем костер! Слышали? Живее! Право руля!

Энвелла посчитала, что прививки, положенные военному пилоту, спасут от всяких неожиданностей типа инфекционных болезней. Она надеялась, что нынешняя разновидность мора действует только на тех, кто инфицирован зародышем зарга, а значит большинству неприятности не должны грозить. Можно надеяться, что начального армейского медицинского образования хватит для этого случая, хотя от универсальной аптечки она бы не отказалась, но чего нет, того нет.

Повязала на рот повязку, пропитанную кислятиной, откинула полог и вошла под навес. Зрелище было действительно не для слабонервных, даже комок подкатил к горлу, не без этого. Монах как сидел с кружкой вина, так и сидел, но тело почернело и разлагалось прямо на глазах, источая неприятный запах от которого даже повязка спасала не сильно. Тут даже аптечка не помогла бы, поскольку процесс проходил очень быстро. Больной был еще жив, даже пытался сделать глоток из кружки, но в глазах уже не было ничего человеческого. Она была уверена, что имеет дело с довольно избирательным биологическим оружием, принципов работы которого она не знала, даже не догадывалась. Монах начал биться в конвульсиях, сдирая лоскутами кожу, дернулся и затих.

Энвелла выбежала на палубу, сорвала повязку с лица и последовала примеру магистра. Стало немного легче, хотя, казалось, что запах гниения идет за тобой, словно тень, или скорее злой рок. Ничто в этом мире не вечно, но не до такой же степени разложения доходить в конце жизни.

– Это «черный мор», – прохрипела Энвелла, полоща рот кислым вином, – Труп надо вытащить крючьями и сжечь на костре, немедленно!

Дорого бы она дала за то, чтобы узнать кто этот экспериментатор, развлекающийся с бактериологическим оружием, чтобы отработать его избирательность. Для аборигенов сойдет и сказочка о проклятии за грехи, но Энвелла в подобные бредни не верила, в другие, впрочем, тоже.

Баржа медленно подходила к берегу, причем так, чтобы случайно не сесть на мель, что вполне возможно даже при половодье, когда в горах тает снег. Неожиданно с берега прилетела стрела, пронзившая плечо девушки. Энвелла упала на колени и виртуозно ругнулась на языке, которого здесь не знали, потому непереводимая игра слов сошла за некоторое подобие молитвы или заклинания, можно сказать и так. Леэд достал из сумки специальные щипчики для вынимания стрел из тела и одним движением извлек смертоносную тростинку, а потом перевязал рану чистой полоской ткани. Энвелла шипела, словно дикая кошка, но стойко переносила боль, даже криво усмехнулась при перевязке.

Стрелы поразили не только Энвеллу, но и часть экипажа баржи, не ожидавшего подобной атаки в этих безлюдных местах. Магистр приказал прикрыться щитами и над рекой раздался рев боевых рожков, сигнал тревоги.

– Рисбренд! К бою! Атака на берег! – приказал отец Итар, – Проклятье! Это гарнизон пограничной крепости, откуда вернулся монах! С ума они сошли, тупицы?! Дайте королевский сигнал о требовании прекратить огонь!

Был поднят сначала королевский штандарт, потом знак герцога Андирского, но это не возымело никакого действия. Обстрел баржи продолжался, а вскоре с берега послышался звон оружия, предсмертные хрипы, крики, в которых было мало человеческого, словно животные грызутся во время весеннего гона. Команды Рисбренда тонули в этой какофонии голосов и сражение скорее напоминало базарную драку, без тактики и проблесков мысли.

Энвелла скривилась от боли, когда сделала резкое движение рукой и выглянула из-за щитов, закрепленных на борту баржи. Дикость ее поразила, как может поразить только кадрового офицера. В конце концов, майор она или не майор?

– Эй, прохвосты! Кто умеет стрелять из лука, ко мне! Леэд, собери отряд лучников и пусть станут за щитами по борту! Живо!

Леэд понял ее затею, кивнул и принялся пинками поднимать тех рыцарей, кто малодушно спрятался в укрытие. Стрелков среди них набралось человек десять, даже не стрелков, а просто тех, кто знал, как натягивать тетиву и с какой стороны вставлять стрелу. Более криворуких лучников было найти сложно, но других нет, поскольку не рыцарское это дело оперенными тростинками плеваться.

– Леэд! Видишь одинокое дерево на берегу, а дальше заросли тростника?

– Вижу, сэр! Простите, госпожа!

– Привяжи яркую тряпку к стреле и всади ее в дерево, повыше! Рыцарям! Стрелять по зарослям так, чтобы оттуда никто не мог высунуть нос! Леэд! Ты поражаешь цели самостоятельно и по моей команде! Пли! Леэд! Цель справа на ладонь от метки, воин в красном плаще и перьями на шлеме! Убить! Следующий – воин со штандартом! Убить!

Стрелки оказались совсем аховыми, больше переводили боезапас, чем попадали в цель, а вот Леэд выполнил свою задачу, как и положено следопыту. Энвелла высматривала возможных командиров противника, указывала на них пальцем, надеясь на меткость старого стрелка и не прогадала. Когда последний воин в тяжелых доспехах свалился в прибрежную грязь, строй нападавших смешался, и они стали легкой добычей отряда Рисбренда, который был наконец-то услышан своими подчиненными. «Базарная потасовка» перешла в тривиальную резню. Энвелла ударилась плечом о мачту и едва не потеряла от боли сознание, но ее подхватил отец Итар и аккуратно посадил на бочонок с водой.