Время искать

– А чего рассказывать, господин? – вздохнул парен. – Я из бедной рыбацкой семьи. Отец мой несколько лет назад утонул во время шторма. Мать умерла вскоре после его гибели от переживаний и голода. Меня подобрали монахи, год я жил при монастыре, рубил дрова, ухаживал за садом, а потом сбежал.

– Они что, плохо с тобой обращались?

– Нет, но я с детства мечтал стать воином, а не монахом. А то утром молитва, вечером спать. Скукотища. Представляете! Они меня заставляли учиться читать! Это же позор для будущего воина! Дядя мне много историй рассказывал о воинах и рыцарях. Я так и мечтал, взять в руки меч – и на врагов, сражаться с чудовищами, освобождать принцесс. А надо мной все смеялись! Вот почему я до сих пор не верю, что вы взяли меня к себе оруженосцем!

– Служи верно, и станешь рыцарем! – кивнул Гривин, – Хотя, жизнь воина не такое уж и масло. Поверь.

– Я заслужу, сэр Брас! – рухнул Итар на колени.

– Встань! За такое низкопоклонство могу и выпороть! Понял? Оруженосец рыцаря Браса ни перед кем не становится на колени, даже передо мной. Перед королем преклонить одно колено позволяю! Считай это своим первым обетом.

Гривин вернулся в свою комнату. Лег на кровать, но сон долго не приходил. Мысли прыгали друг за другом, словно играли в пятнашки. Кто же этот тип с длинными белыми волосами, чёрными усами и рыжей бородой? Очередная космическая экспансия злобной чужеродной цивилизации? Но тогда, это всё как-то слишком просто! Зато понятно. Смущало одно – зачем заргам такие ненадёжные пути распространения инфекции? И вообще…

* * *

Башни портовой крепости Сагатора давно остались позади, и большая вместительная барка повернула в устье реки, которая текла широкой лентой по плодородной равнине. На севере виднелись отроги гор, откуда река и брала начало. Именно в предгорьях находился замок Нага, один из самых неприступных замков королевства, хозяином которого стал сэр де Брас. Совершенно случайно стал бароном, как по мановению волшебной палочки и это несколько настораживало.

Гривин сидел на корме, мрачно остругивал кинжалом деревянный тренировочный меч для Итара, размышляя о превратностях судьбы. На следующий вечер в таверне «Гром и Молния» нужных людей не оказалось, а кабатчик лишь сообщил, что молодой человек прибыл раньше обычного, наскоро перекусил и отправился со свитой на королевский турнир. Хорошо, посетим турнир, а по дороге взглянем на замок.

Весть об отъезде Джада из Сагатора довольно быстро облетела город, и на постоялый двор зачастили покупатели. Как приходили, так и уходили ни с чем, поскольку Джад очень быстро, с соблюдением формальностей, передал дела дальнему родственнику. Себя любимого не забыл. Оставил долю от прибыли в делах и через городского казначея оформил это, как приданое Веты. Перед отъездом суетились все, особенно почтенная супруга содержателя постоялого двора. А ворчала то как! Не приведи такое услышать Святым Угодникам. Не услышали, и слава Семерым. С вьючными животными тоже была проблема в приморском городке, но путь по морю и реке никто не отменял. Барку нашли вместительную и удобную настолько, что даже «лошадь» поместилась с известным комфортом.

Гривин отложил в сторону деревянное оружие и взглянул на Вету. Да, городской портной постарался и, даже, несколько перестарался, пошив для девушки такие наряды, что и при дворе появиться не стыдно. Теперь вот в манерах тренируется, доводя Итара до исступления. Будущий рыцарь! Это тебе не мечом махать. Куртуазности тоже надо учиться. Пусть учится, но если на оружии и доспехах будет ржавчина, без порки не обойдется. Другое дело, что и из Веты светская дама пока не получалась, но все со временем.

Джад, тут же на корме, соорудил походную жаровню, и колдовал над огромной рыбиной, пойманной Итаром утром. Рыбу он готовить умел, но решил поразить сэра Браса очередным шедевром кулинарного искусства. Одно дело потчевать простого рыцаря, а совсем иное, услаждать желудок барона Нага.

– Любуетесь Ветой, господин барон? – усмехнулся Джад, вымывая руки от рыбной чешуи, – Балуете девку дорогими подарками, и в голове сотворили полную кашу. Хотя, много ли у нее радости в этой жизни было?

– У богатых свои причуды. Сам же так говоришь. Вдруг мне вожжа под баронскую мантию попала? И грызанула так, что в мозгах помутилось.

– Помолитесь, Семерым Пророкам, чтобы снизошло просветление. Я, конечно, глупый повар, но… Хорошо быть под крылышком барона. Это верно, но ей никогда не быть баронессой, а злые языки обзовут «подстилкой», честное имя оболгут. Кто поверит, что барон Нага просто так дарит дорогие наряды, украшения, на небесном чудище катает? Чем за это девушка платит? Не слышали Вы, как трепались сагаторские бабы перед отъездом. У бедного ребенка точно перемыли все кости несколько раз.

– Да уж, – вздохнул рыцарь, – Буду просить короля, чтобы пожаловал Вете дворянство.

– Вы слышали сами себя? Вот эта рыба, которую я жарю, точно сдохнет второй раз от смеха. Так, я теперь управляющий замком? Так вот, я послал в замок одного расторопного малого сообщить о приезде Вашей милости, чтобы встретили на излучине реки, а то еще чего не хватало ночевать в сырости.

– Хорошо, – зевнул Гривин, – И все-таки у тебя красивая племянница.

– Вся в мать, – кивнул Джад, переворачивая на сковородке куски рыбы.

– ???

– Дело давнее. А все виноват мой братец, Леос. Ни одной юбки в Сагаторе не пропускал. Вояка он был отменный. Сначала затесался при портовой крепости слугой, а потом и в стражники выбился. Отличился в бою, когда, лет тридцать тому уж, норморские морские разбойники сделали набег. Комендант тогда со страха облажался, и вспорол себе брюхо мечом. Лучше уж самому себя зарезать, чем казнь на королевской площади за сдачу города. Мой брат же, собрал вокруг себя народ, кто остался жив, и убил главаря пиратов. А там и королевские войска подоспели. Голову разбойника засолили в бочке и отправили королю, как доказательство. Причем, королевский воевода, забрал брата с собой, чтобы он лично вручил «подарок». Тогда правил отец нынешнего короля, Эгги I. В город, Леос вернулся не скоро. Говорят, что его обласкали, дали место в королевской гвардии, но он едва не угодил на виселицу за то, что перестарался с одной знатной дамой в постели. У дамочки той, и так было рыльце в пушку, и дело замяли. У Леоса тогда хватило ума попросить разрешения удалиться от двора. Король разрешил, чего-то там пожаловал за верную службу, отправив в Сагатор начальником тюрьмы.

– Что пожаловал то? – спросил Александр, – В рыцари посвятил?

– Да не знаю. Были свитки с печатью короля, но Вета, когда ей было годков пять, умудрилась ими растопить печку. Вот. Дальше пошло поехало. Леос не остепенился, и перепортил девок изрядно. Почем я знаю, может Итар мой племянник и брат Веты? Как бы там ни было, но зимой, через два года после возвращения Леоса, в канун праздника Мучений Пророков, грохот был сильный, свет такой, что ночью светло стало. Страха было много, а шторм поднялся такой, что корабли выбросило на берег. В портовой крепости часть стен обвалилась.

– Метеорит, или звездолет плюхнулись, – пробормотал Гривин, а потом громче, – Кара Богов, язви его.

– Все так и подумали, ваша милость! А Леос был на тот момент единственным человеком короля в городе. Вот и снарядился он, словно на войну собрался. И когда он выезжал из города, мало кто желал счастливого возвращения. Оно и понятно, сколько девок пришлось в монастыри отдать. Не было Леоса дня три, а может и чуть больше. А вот и вернулся, братец, и не один вернулся. Вернулся с женщиной, с которой вскоре и свадьбу сыграли. Как подменили Леоса. Перестал на других баб смотреть, только за своей женой и бегал. И опять не так. Нет, вздохнуть спокойно, что остепенился человек, так написали жалобу королю, что колдунью привез в город. А тут, как назло, женушка-то ни бельмеса не понимает. Говорит на каком-то языке, поди, разбери. Состава преступления не нашли и отстали. Как ее звали? Толком не разобрал, только помню, что в имени было слово «вета». Умерла она при родах, а дочку назвали Ветой. Леос долго не прожил. Вскоре от тоски умер. Девочку мы с женой к себе взяли. Вот так-то, сэр, в жизни бывает.

– Однако! – вздохнул Александр, – Почти космическая опера с прологом и эпилогом.

– Отлично! Еда готова! – сообщил Джад, и, знаком, позвал молодых людей к столу.

Не успела Вета подойти, как сразу начала жаловаться на неуклюжесть баронского оруженосца. Наверное, боги шепнули нечто на ухо парню, но он молчал и не отвечал на нападки. Правильно делал. Спорить с такой особой, как Вета, что подвергать казни собственный язык. Почтенная супруга Джада дала оруженосцу подзатыльник, когда он потянулся первым к рыбе, пригрозила племяннице пальцем, и откупорила солидную глиняную бутыль с вином.

– Ваша милость! – вздохнула женщина, – Простите этих малолетних оболтусов! Совсем от рук отбились! Итар, ты же слуга почтенного человека, будущий рыцарь. Вета! Приедем в замок и тебя выпорят на заднем дворе! Дам монету стражнику, чтобы отхлестал розгами по заднице. Не сможешь присесть неделю, сразу голова на место станет!

– А чего он молчит? – засмеялась девушка, и наступила каблуком на ногу Итара, – Бревно неотесанное!

– Дура! – буркнул в ответ Итар, вытирая со штанины вино, – У тебя волосы вместе с мозгами на солнце выгорели.

– А у меня, а я…, – не смогла ничего ответить девушка, надулась и, уткнувшись в тарелку, наслаждалась едой.

– Ваша милость! – послышался голос хозяина барки, – Видны башни замка! Скоро высаживаемся.

Река сделала крутой поворот и вынесла барку к песчаному пляжу, на котором толпилось десятка два вооруженных людей, больше напоминавших разбойников с большой дороги, чем отряд замковой стражи.

– Иди к небесному чудищу, – прошипела на ухо Итару девушка, – Не мешай мне.

– Но я…, – безнадежно отмахнулся парень, и повертел пальцем у виска.

Вета отставила миску, поднялась, одернула дорожное платье, поправила на шее серебряную цепь, дотронулась пальцем изящного кинжальчика на поясе. Подала барону сначала сапоги, потом плащ и протянула меч в ножнах. И где только этому научилась? Впрочем, глядя на удовлетворенное лицо супруги Джада, Ксан понял, что без влияния тетушки не обошлось. Почтенная женщина знала все обычаи, и могла бы выступить наставницей благородных девиц при дворе любого сеньора.

Барон первым спрыгнул с барки, не дожидаясь разгрузки, и подошел к высокому человеку в кожаном колете. Здоровенный детина, с черной бородой, в лапищах сжимал двуручный топор. Доспехи не бог весть, какие, но ухоженные. Кожа промаслена, металл начищен.

– Слава барону Нага! – с сильным норморским акцентом произнес воин, – На колени, скоты, если не хотите висеть на воротах!

Стражники оказали внимание сюзерену и, повинуясь приказу, принялись разгружать барку.

– Как тебя зовут? Вижу, держишь всех людишек в кулаке! – холодно, без эмоций сказал рыцарь Брас, – Похвально.

– Дакс! К вашим услугам, сенешаль замка. Да этим только дай волю. Король милостив, что казнил эту гадину Грону. А ну, шевелитесь! Живее! Господин барон не намерен ждать! Приезжал тут монах недавно. Огласил королевский указ о пожаловании замка благодетелю Сагатора. А кто это с Вами? Слуги?

– Джад! Видишь, суетится на барке? Это новый управляющий замка с женой и племянницей. Молодой человек с животным – мой оруженосец, Итар.

– Ой, спаси меня древние угодники от такой твари! Храбрый мальчик! – пробормотал Дакс, опасливо оглянулся на сэра Браса – Племянница! Гы! Что ни барон, то бабник. Живее, я сказал, пискли подвальные!

Не прошло и двух часов, как внушительная процессия выдвинулась в направлении замка по извилистой горной дороге. Постепенно вырастали башни этой твердыни. Замшелые камни, стены обрамлявшие ущелье, говорили о неприступности, можно сказать монолитности, незыблемости баронского гнезда. Даже Вета притихла и поежилась, прекратив подтрунивать над Итаром. Единственный кому был глубоко безразличен замок, оставался Пегас. Ему то что? Электронным мозгам совершенно чужда боязнь, эмоции, не предусмотренные программным обеспечением. Дорога медленно, тоскливо поднималась вверх, истощая силы своей монотонностью. Приходилось делать остановки на отдых, чтобы попить воды, расправить плечи. Любоваться окружающими красотами сил не оставалось.

Ворота выросли как-то сразу. Вот их не было, а вот они есть, обшитые черным металлом, массивные, неприступные. Узкий каменный мост пропустил импровизированный караван на небольшую каменную площадку, заревели трубы, и ворота медленно раскрылись, приглашая Ксана де Браса, барона Нага внутрь.

* * *

Их светлость, барон Нага, к концу первого дня в замке, хотел слегка повыть, не отказался бы покусать парочку слуг, но нельзя такое творить благородному рыцарю. Если Джад занимался вопросами оброка, поставок товаров, состоянием баронской казны, и не без успеха, то Ксан, только увидев толпу страждущих вассалов-жалобщиков, был готов казнить всех, чтобы Семеро Пророков на небесах отобрали зерна от плевел. Вот до чего могут довести доброго человека, врача, реалии средневековой жизни. Поневоле станешь тираном и самодуром.

Не прошло и трех дней, как барон мог спокойно вздохнуть, обойти свои владения и особенно пообщаться с замковым священником, отцом Дисом, умным и богобоязненным человеком. Жизнь в замке, испуганная, словно стая голубей, появлением сеньора, снова стала размеренной и монотонной. Итар до седьмого пота тренировался во дворе под началом сенешаля, и так уставал, что даже на споры с Ветой уже не хватало сил. Вета помогала дяде разбираться с хранилищами припасов. Хорошо помогала, качественно, причем настолько качественно, что обитатели за глаза окрестили девушку «баронессой». А вот доблестному рыцарю, владетельному сеньору, приходилось одному сражаться с самым страшным врагом – собственными мыслями.

Ксан стоял на площадке замкового донжона, любовался рассветом, а потом, молча, снял кольчугу, оружие, обнажился до пояса, и сделал несколько упражнений. Надо сказать, что комплекс утренней зарядки для «спецподразделений» Гривин выполнял не без удовольствия. Небольшая отдушина, которую можно позволить в средневековье с его принципом «кто в силе – тот и прав». Бой с тенью без оружия. Из ножен вынут меч и бой с тенью с оружием. Стоп! Лезвие меча застыло над самой головой изумленного священника.

– Святой отец! Этак, и до греха довести недолго! – покачал головой рыцарь, – Что я потом скажу королевскому первосвященнику?

– Сын мой, я поражен твоим искусством! Забылся. Я ведь в молодости был воином, – вздохнул отец Дис, – А сейчас только молитвы остались, да воспоминания о былом. Помолился Семерым Пророкам и пришел сюда, чтобы встретить рассвет.

– А чем же рыцарский орден пришелся не по нраву? Там можно верно служить Господу и Его Пророкам и нести свет веры мечом.

– Не хотел тогда и не хочу сейчас! Или ты воин, или ты смиренный служитель веры. Третьего не дано. Хм. Странное искусство боя у тебя. Теперь понятно, почему ты смирил себя столь большим количеством обетов. А побеспокоил я тебя, сын мой, одним важным делом. Демоны вселились в души прежних баронов, и они заполнили темницу жертвами. Кого следует – казни, Господь к ним будет милостив. Кто не виновен – отпусти с миром, и тебе воздастся за это на небесах.

– И много народа посадили? К слову, а где прежний управляющий? Вот кого бы я казнил с удовольствием!

– Как пришла весть о том, что госпожа Грона добровольно призналась в том, что продала душу демонам, он бежал в Нормор, не дожидаясь справедливого возмездия. Совсем помутился разум у этой недостойной дочери. Она ведь сама выбрала себе казнь, признавшись в сглазе королевы и порче плода. Приказала купить самое лучшее масло, и освятить его в храме.

– Вот оно как? Помню в Сагаторе, когда были изгнаны демоны «мора», она мне показалась слегка не в себе, но не так, чтобы совсем умом тронуться. Вот, что делает «норморская дурь» с человеком!

– Господь наделил тебя, сын мой, светлым разумом! Так и было! Я ведь ее с малолетства помню. Как не сложился брак у нее, зачастила к дальним родственникам в Нормор. Там и пристрастилась к зелью, а бывший управляющий потом постоянно обновлял запасы этой мерзости. Потому, и желаю этому демону во плоти, самой лютой смерти. Да простит меня Господь за мысли грешные.

– С пленниками разберусь. Хотя! Святой отец, я не погрешу против истины, если объявлю помилование всем арестованным? Новый барон не должен начинать с казней.

– Пророки не дают помутиться твоему разуму! – поклонился отец Дис, – Я подготовлю свиток, который Вы уж, не поленитесь скрепить баронской печатью. Подобные документы я обязан отправлять в королевскую канцелярию.

– А пока, святой отец! Совсем запамятовал. Помогите мне осмотреть покои Гроны, а то она изволила запятнать мое имя перед отцом Дайлисом. Святой наставник короля ничего не нашел, но подозрения остались, и я желаю очистить окончательно свое честное имя.

– Демоны там живут! – покачал священник головой, побледнел, и осенил себя знаком Семерых, – Закрыли мы покои. Две служанки там начали убирать, а к вечеру им стало плохо. До утра не дожили. Там поселилось проклятие. Хотя, в каждом замке должно быть свое проклятие! У нас теперь есть проклятая комната Гроны Демонопоклонницы.

– Однако! – оживился Брас, словно гончая, почуяв след, – Демоны от меня бегут, и моя святая обязанность очистить замок от напасти.

– Как скажете. Но, подпишите еще одну бумагу, ибо скажут, что не уберег я, барона Нага.

– Ну, ты и зануда! – топнул ногой барон, а потом пробормотал про себя, – Второй Залевски!

Барон сделал продольную растяжку мышц, потом поперечную, побил ногами в парапет, чем окончательно сбил отца Диса с толку.

– У меня водные процедуры, а ты святой отец, подготовь бумаги на подпись, и прочти все, какие знаешь, охранительные молитвы перед дверью в покои Гроны.

– Что? Про…

– Святое омовение надо совершить рыцарю! Помолиться небесному предку для избавления от проклятия! – последовал раздраженный ответ, – Ступай! Через три песочных часа встречаемся у входа в покои.

От утреннего плескания и фырканья в воде Александр был не в силах отказаться. Мелькнула даже мысль сделать в замке «турецкую» баню с бассейном, но сразу понял, что его не поймут. Поэтому оставалось сидеть в бочке с прохладной водой и радоваться хотя бы такому счастью. Заспанный оруженосец поливал из ковша спину, показывая всем своим видом, что его поднять, подняли, а разбудить, не разбудили.

– Что у нас новенького? Итар! Проснись, и плесни воды на физиономию.

– Все отлично, господин! Только Вета опять с ума сходит. Вроде и со стены не падала, а в голове полное дерьмо.

– Святые угодники! Что вы опять не поделили?

– Я ничего. Меня Дакс гоняет по всему двору. Деревяшками, все пальцы поотбивал. И меч железный в руки не дает. А я его даже пару раз деревянным мечом достал! Значит умею!

– А он тебя? – улыбнулся Ксан, увидел, что оруженосец тяжело вздохнул, и продолжил, – Вот именно! Учись! Так что там Вета не то сотворила?

– Подралась на кухне с дочкой Диса. Типа стала говорить, что Лана не правильно готовит, и стала командовать возле плиты. Та в ответ вспылила, назвала Вету «баронской подстилкой». Короче, дядя Джад этих дурочек еле разнял, потом приказал выпороть на заднем дворе обеих.

– Да уж! По заслугам! – кивнул рыцарь.

Вета. Сама решила стать рыцарской дамой. Да и рыцарь то хорош. Вскружил малолетней дурехе голову нарядами, турниром. А теперь еще и замок. И ведь, что ни говори, как горохом об стенку. Будем надеяться на педагогические способности управляющего и, особенно, его супруги. Так, пора идти в запретную комнату. И что там? Вероятно, что-то типа химического оружия. Бактериологическое здесь не применяли, а то в замке не осталось бы ни одной живой души. И ведь точно завезли из Нормора! Выжечь бы эту страну напалмом, так нельзя нарушать принципы гуманизма, ни дна им, ни покрышки. Что будем делать, ангел медицины? Мыслитель! Все уже продумано до тебя толпой академиков. Бери капсулу номер три, и номер пять из универсального армейского набора подразделений химической защиты. Залевски слыл известным перестраховщиком, поэтому его эмиссары на других планетах были снабжены всем необходимым. Пора.

Отправив Итара на занятия по фехтованию, Ксан отправился к покоям Гроны. Туда вела винтовая лестница без перил, очень удобная при обороне замка, но не для повседневной жизни. И как только баронесса, под воздействием наркотика умудрялась не упасть вниз? Лучше бы упала, таким образом, решив все проблемы. Небольшую площадку, ограниченную каменным парапетом, охранял стражник. Вояка отсалютовал хозяину и, кивком головы, указал в сторону оббитой медью двери. Отец Дис был на месте.

– Подготовились, святой отец?

– Аминь, сын мой! Вот два свитка, на которых ты должен оставить свою печать, – сообщил священник, накапав воск и подождав, пока оттиск печатки перстня застынет, – Да будет так!

– Все? Открывай дверь!

Святой отец кивнул, достал из кошеля на поясе ключ, и долго ковырялся в замке. Руки дрожали от страха, не давая возможности, попасть в замочную скважину. Это довольно быстро надоело барону. Он бесцеремонно забрал ключ себе, отодвинул своего спутника за спину, и без особых проблем открыл замок. Дальше, святой человек, только успевал читать молитвы. Барон, приоткрыв створку, что-то бросил в комнату. Пошел дым, и де Брас поспешил захлопнуть дверь.

– Что это было? – стуча зубами от страха, лепетал отец Дис, – Ты призвал демонов?

– О нет! Вы можете быть спокойны, – с трудом сохраняя серьезность, ответил рыцарь, – Святой предок внял моим молитвам. Он ниспослал мне святую эссенцию, от которой демоны умирают. Ну, все! Демоны побеждены. Посмотрим теперь, как жила ведьма.

И почему служители культа столь недоверчивые? Говорят им, что все в порядке. Не поверил. Подошел к стражнику, вручил ему оба свитка, а потом долго объяснял, кому в королевской канцелярии их надо отдать.

Надо сказать, что даже по меркам местного средневековья, госпожа Грона жила даже не с комфортом, а вполне себе в роскоши. Очаг, сложенный из серого камня, был украшен барельефами мерзких физиономий, при виде которых отец Дис в испуге отшатнулся, а так ничего больше не вызывало неприятных ассоциаций с нечистой силой. Массивная кровать, устланная шкурами, платяной шкаф с распахнутыми дверцами, изящный ночной столик и, пожалуй, все. Узкое стрельчатое окно было плотно закрыто ставнями, словно кто-то специально сделал все, чтобы смертельные миазмы как можно дольше не выветривались. Гривин исправил это упущение, разбив ставни кулаком в латной перчатке. Солнечный свет заиграл на стенах, украшенных затейливой вязью. Да, конечно вязью, скорее письменами с сотнями заклинаний. И куда, спрашивается, смотрели святые отцы, когда этот колдовской будуарчик создавался?

– Мы доживем до следующего утра, сын мой? – уже спокойнее, но с некоторым испугом спросил священник.

– Не беспокойтесь, отец Дис, демонам мы не по зубам. Начнем обыск?

Гривин подошел к платяному шкафу и скривился от запаха. Одежда из дорогого сукна пропиталась благовониями, потом, и воздуха явно не озонировала. Так, что тут у нас: мантия из черной ткани, выходные платья, на полочке стоит шкатулка. Посмотрим. Рыцарь извлек солидных размеров деревянный ящик, украшенный затейливой резьбой и, что удивительно, без сатанинских мотивов. Ах, какие мы предусмотрительные? Едва рука коснулась замочка, как оттуда выскочил отравленный железный шип, но пробить латную перчатку не смог.

В шкатулке лежали две склянки с парфюмерией, но какие-то одинаковые, словно вышли с заводского конвейера, а не из трубки средневекового стеклодува. Бижутерия Гривина интересовала мало, а вот склянки он аккуратно спрятал в кошель, выждав момент, когда священник склонился над своими записями. Аналитики на «Пирогове» разберутся с их содержимым, а для святых отцов пусть остается свиток с норморскими письменами. Именно свиток, вернее содержание текста, привело отца Диса в состояние шока.

– Сын мой! Это же просто ужас! Ты раскрыл заговор против королевского величества! Здесь описан рецепт зелья, которым опоили королеву! Я должен немедленно об этом сообщить первому министру! Я точно не умру к утру?

– Веруйте в спасение, отец Дис, – насмешливо ответил рыцарь, присел возле камина, но там было идеально чисто, – Господь сохранит нас от напасти! Будем считать, что замок очищен от проклятия Гроны Сваренной в Масле.

– Король не забудет услуг славного рыцаря Ксана де Браса и пожалует более достойное ленное владение. Думаю, что брат Дайлис будет со мной согласен.

– Только этого не хватало, – проворчал рыцарь вполголоса, а потом добавил, – Достаточно выполнения одной просьбы, чтобы избавить Их Королевское Величество от забот о благодарности. Доставай чистый свиток, очини перо и пиши.

Монах недоуменно пожал плечами, но просьбу выполнил. Осенил себя святым знамением, плюнул на стену с демоническими письменами, и вопросительно взглянул на барона.