Проклятый мир (сборник)

Они всегда четко и грамотно составляли план, придерживались его, изучали досконально место своих терактов и жертв, ища отходные пути, поэтому ловко и шустро уходили с места происшествия, не оставляя никаких следов. Страховались, всегда имея в запасе дополнительный план, и в этом патриоты были похожи на правительственных агентов.

Они сидели в тюрьме после кровавых и жестоких убийств в общей камере, их несколько раз допрашивали, но один раз маньяков допрашивал сам полковник Косарев. Они слышали о нем и увидели его перед собой, когда узников привели в тускло освещенную комнату и усадили на жесткие стулья рядом с дубовым столом, около которого разместился на неудобном стуле с личными делами тюремщиков полковник.

Они пока не знали, что он хочет от них, но сосредоточенный взгляд полковника ничего не мог сказать узникам. Он просмотрел их дела и отложил их в сторону, а потом пристальным взглядом уставился на побитых заключенных. Полковник видел перед собой бледных тюремщиков с потухшими взглядами.

– Я ознакомился с вашим делом и могу вас вытащить из тюрьмы. К сожалению, мои люди не смогли добиться вашего оправдания, хоть ваши поступки были чудовищными, – начал говорить полковник. – Вы издевались и мучили солдат, а потом расправились с командующим составом за то, что они устроили вам адскую жизнь и не давали служить. Это бывает со всеми новичками, но с вами они перегнули палку. Это была специально устроенная травля моим старым другом, ведь вы попали под раздачу и стали свидетелями незаконных дел армейской мафии. Я слежу за вами и могу помочь вам с работой, ведь вы должны пройти обучение у меня. Вы способные люди, и я вижу хорошее армейское будущее за вашими плечами. Верьте мне.

– Вы действительно хотите помочь нам? Но как мы выберемся отсюда? – не особо поверил в искренность полковника Ганн, начав нервно ковырять заусенцы на своих пальцах.

– Да, я выбрал вас и помогу вам не только выбраться, но и получить девушек, ведь сейчас им плохо. Их насилуют и прессуют, ведь вы были близки с ними, – шокировал их Косарев.

– Сволочи, я так и знал. Мы с Митей хотим выйти отсюда и наказать виновника, ведь он избежал суда. Вы это знаете и знаете, кто он. Мы видели его с вами, – выдавил сквозь стиснутые зубы Алекс и стал щелкать пальцами, разминая костяшки рук, готовясь разбить физию врагу.

– Да, это он. Не волнуйтесь, нас не прослушивают, ведь комната звуконепроницаема и заперта сейчас. Завтра за вами приедут и методом перевода устроят побег. Никто ничего не заподозрит, – разъяснил им полковник.

– Хорошо, надеюсь, вам можно верить, полковник, ведь вы кажетесь порядочным и честным человеком. Я вижу искренность в ваших словах и буду ждать перевода, – успокоился Ганн, ведь мог вместе с другом читать людей.

– Мне пора идти. Я и так с вами провел много времени. Мне все ясно, – напоследок сказал полковник и направился к двери, чтобы открыть ее. – Скоро увидимся, парни, не кисните.

– Хорошо, полковник, – отозвался приободрено Алекс и перестал нервничать.

Потом арестантов снова отвели в общую камеру, где им предстояло пережить новую неспокойную ночь и пообщаться с надоедливыми зэками. Нельзя было давать им понять, что они ночуют тут последний раз. С арестантов снова сняли наручники, ведь на допрос их водили так.

Полковник дал команду своим людям и доставил на следующий день перевозочный транспорт, куда загрузили арестантов. Те провели беспокойную ночь и постоянно думали о том, что им подфартило страшно, ведь полковник действительно хочет помочь им. Они видели любимых девушек в грязных лапах продажных солдат и командиров и сжимали руки в кулаки, кричали даже во сне и ворочались. Поэтому матерым зэкам пришлось спустить их с кроватей и обработать, ведь те мешали им спать своими истошными воплями и безумными криками.

Парни специально не показывали своих эмоций и пришли в камеру с опущенными головами и поникшими взглядами, чтобы матерые зэки думали, что они остаются тут. Парни отделились от них и забрались к себе на койки, а зэки продолжали играть в карты. Они после игры предвкушали новое развлечение, а парни игнорировали их и не разговаривали не только между собой, но и с ними. Вообще они мало разговаривали и ходили как сомнамбулы.

Они ели тюремную баланду и отвратную бурду со сморщенными лицами, ведь она вызывала тошноту у них, чувствовали мерзкий запах обделанной параши в камере, а теперь сменят это проклятое место на лучшее. Жесткий и узкие койки им осточертели, ведь начинала болеть спина вместе с боками, а спертый воздух из-за затхлого пота и липкой грязи арестантов доконал их. Они и так нюхали много смрада и хватали частенько насморк, а тут лишь он развился.

Во время переправы в колонию они с помощью подставных лиц совершили побег из тюремной машины, которая потеряла управление и рухнула в кювет. Они покидали военную тюрьму на Лубянке и направлялись в другое место. На трассе никого не было, ведь дорогу специально освободили. К перевернутой машине подъехала военная машина с серьезными люди в камуфляже и кепках, которые вытащили ударившихся арестантов и лихо расправились с охранниками.

Теперь продажные люди выполнили свою задачу, и их убрали после дела, чтобы не оставлять никаких свидетелей. Машину подожгли и взорвали, а потом все поехали в убежище. Парням завязали глаза и сняли кандалы, сказав, что так хотел полковник. Полковник уже ждал их, когда арестантов привезли на бывшую военную базу, усадьбу Косарева в Зеленограде. Там тюремщикам сняли повязки и разместили их, а потом проводили в гостиную комнату на разговор с полковником.

– Поздравляю вас со свободой, друзья, и теперь вы поступаете ко мне на службу. Вы должны пройти подготовку, чтобы вытащить девушек. Это обязательная процедура, так что настраивайтесь на серьезную работу. Мои люди разведают все за время вашего обучения, и я дам вам знать, когда вы будете готовы, – произнес строго полковник, когда новых учеников усадили на удобный диван в большой комнате.

Бывшие узники согласились и приступили к обучению, осмотрев бывшую базу с высоким сплошным забором и колючей проволокой сверху. Ворота и калитка запирались тщательно, поэтому никого поблизости не было. Подземный гараж был оборудован по последней технике, а убежище явно принадлежало богатому человеку. Территория была не маленькой и содержала большой каменный дом с двумя этажами, еще несколько зданий, а под самим домом находился впечатляющий подвал с подземными ходами.

Это была целая усадьба со всеми удобствами, и будущие патриоты чувствовали себя тут великолепно. Они любили такие замечательные места и прониклись завораживающей атмосферой монументального сооружения. Полковник показал им все ценности усадьбы и рассказал увлекательную историю об этом чудесном доме и о своих знаменитых подвигах, а патриоты поражались и удивлялись величию этого фантастического человека.

– Буржуйское место, но оно реально вставляет и дает нужную энергетику для хорошей работы. Обстановка тихая и спокойная, а это то, что нам нужно, дружище, – восклицал Ганн.

– Да, это потрясающе. Живут же люди, и ведь человек своим трудом все это достиг и сам построил. У нас никогда не было такой роскоши и изысков, так что мы попали в совершенно иной мир, считай. Девушкам должно понравиться, – восхищался Алекс и похлопал друга по спине.

Хорошая энергетика позволила им достаточно быстро пройти подготовительный курс обучения, но теперь предстояло сдать серьезный экзамен. В ловкости, меткости, быстро и стремлении выкладываться на полную катушку, выносливости и желанию достичь совершенства они удовлетворили полковника, ведь он видел, что не ошибся в выборе. Вояки вкладывали душу в учение и быстро познавали военное искусство, а скоро полковник вызвал их к себе для дела.

– Вы показали замечательные результаты, но теперь вас ждет экзамен. Сдадите его, и вы приняты на работу в мою организацию. Про нее вы узнаете, когда освободите девушек. Час пробил, и вы станете мастерами и обучите девушек, ведь только с ними вы добьетесь того, о чем вы так давно мечтаете. Вы созданы друг для друга и будете вместе до самой смерти. Мои люди узнали все, так что у вас будет карта и несколько людей. Удачи! – порадовал их полковник.

Эта долгожданная новость добавила уверенности и силы парням, и они тщательно подготовились к предстоящему мероприятию. Карта военной части была внимательно изучена, поэтому в ночное время они на военных машинах подъехали к черному ходу и проникли на территорию. Люди прикрывали их, поэтому все прошло чисто и быстро. Никто их не видел, и парни отправились бесшумным шагом прямо в лазарет, где должны были обитать их девушки.

Девушки дежурили сегодня и вообще последнее время они затосковали и опечалились, вспоминая о любимых узниках. Они не могли уже хорошо работать и попадали под раздачу, получали сильные тумаки и даже подвергались изнасилованию со стороны командиров. Их пороли плетками и заставляли унижаться, ползать перед ними. Девушки проклинали это мерзкое место и этих паскудных людей, которые оставили их в одиночестве и лишили всякой любви.

– Надо бежать отсюда. Сил моих нет торчать в этой помойке. Они лишили нас всего, и нам тут не место. Мы должны покинуть это проклятое место, – твердила Алиса и нервно кусала губы.

– Да, сегодня подходящее время для побега. Время ночное, и все спят, но куда мы поедем? У тебя есть какой-нибудь план? – согласилась Олеся и перестала нервно тереть холодные руки.

– Нет, но лишь бы отсюда подальше. Мне наплевать, куда мы поедем, но я по пути придумаю. Верь мне, – пообещала Алиса и даже крепко обняла свою любимую сестренку.

– Ладно, тогда давай быстрее выбираться из этого сортира, – решила Олеся и потрепала по голове Алису, а потом поцеловала наудачу.

Сестрам приходилось самим себя развлекать, и они занимались последнее время лесбиянскими штучками, чувствуя страстное влечение, друг к другу. Они не знали, что за ними уже пришли, поэтому покинули тихо лазарет.

Сестры не заметили ничего подозрительного и держались всегда рядом, стискивая друг другу руку. Они тихо и быстро выбрали кратчайший путь из военной части, поэтому решили выбраться на волю через черный ход. Вся эта операция была рискованна, но они пока не знали, что охранники навсегда обезврежены, и путь открыт. Ворота были заперты, а тусклый свет полной луны освещали им правильную дорогу к долгожданному бегству. Девушки прислушались и рванулись к высокому забору, периодически оглядываясь по сторонам и прячась за ветвистыми деревьями.

Они не знали, что угодили в поле видимости проникшей на территории группы людей, но внезапно что-то привлекло их внимание. Девушки заметили вооруженную группу людей, которая осматривает периметр, значит, дело плохо, но нужно было идти дальше. Они неожиданно споткнулись и этой нелепостью моментально выдали себя, и группа вояк ринулась на них.

Медсестры почувствовали, что пути назад нет, и это были охранники, которые теперь поймали их при попытке к бегству. Это уже уголовная статья, и девушки с помощью хищного инстинкта отчаянно сопротивлялись, брыкались и кусались, чувствуя себя загнанной в угол крысой. Они видели язвительные ухмылки врагов, которые с огромным трудом заломили им руки и воткнули скомканную тряпку в рот, лишив мгновенно любой возможности кричать и кусаться.

Потом мычащих девушек засунули в военный грузовик, и надели вонючий мешок на голову, крепко связав руки и ноги липкой лентой. Тряпка во рту тоже была грязной, поэтому девушки чувствовали себя паршиво и извивались, бешено мычали и делали отчаянные попытки вытолкнуть кляп изо рта, но не получалось, а освободить руки не было никакой возможности. Вояки быстро угомонили их, ткнув их в бок дулом пистолета, и накричали на бедных пленниц.

Теперь девушки оказались в ловушке и думали, что все пошло насмарку. Их хитрый план раскрыт, а они едут в военную тюрьму. Но все-таки мелькнула мысль, что их могут везти в другое место, ведь они подверглись похищению.

Так не работают охранники, ведь они должны были сковать их и посадить в карцер, а не увозить куда-то. Девицы ломали головы и пытались понять, что с ними дальше будет, ведь последняя мысль врезалась им в голову и настроила их на то, что их просто напросто похитили с целью выкупа.

Это сделали военные люди, которые знали, что они будут здесь и пробрались за ними. Скоро девушки после долгой поездки по неровной дороге приехали куда-то. Пленниц вывели и отвели куда-то, где потом девушек усадили на удобные стулья и сняли осточертевшие мешки с голов. Они осмотрелись и увидели небольшое красивое помещение, а около них сидели давние знакомые лица, осужденные за убийство любовники.

Девушки не ожидали такого ошеломляющего поворота, ведь те должны быть в тюрьме сейчас, а они сидят перед ними и довольно улыбаются. Значит, они сбежали из тюремной камеры, решили они, а теперь они похитили их, что сделало девиц соучастницами их незаконных поступков. Сестры разглядывали любимых парней недовольными взглядами и начали издавать невнятные звуки через тряпку во рту, хлопая большими глазами с длинными ресницами и тряся головой с распущенными рыжими волосами.

– Успокойтесь, девчонки, все нормально. Это так прекрасно снова видеть вас рядом, поэтому теперь вы никуда от нас не денетесь. Ваша судьба – быть всегда с нами. Мы вышли из тюряги и доставили вас в лучшее место. Это теперь станет нашим домом. Все позади, и мы начинаем новую жизнь. Для вас есть работа, – довольно произнес Ганн. – Вы познакомитесь с уникальным человеком, ведь теперь мы работаем с ним.

– Простите нас за то, что пришлось вас похитить, но мы хотим помочь вам. И удивительный человек тоже. Вы могли видеть его раньше. Это Косарь, полковник, и он предложил нам помощь, дал нам работу и обучил военному искусству. Здесь мы в безопасности, и это место засекречено. Это бывшая военная база, а ныне усадьба полковника. Извините нас за то, что не можем развязать пока и вытащить кляп. Скоро полковник придет и поговорит с вами, – улыбчиво и доходчиво объяснил Алекс, а потом они с другом аккуратно пригладили волосы девушек и посмотрели прямо в глаза. – Верьте нам.

– Мне кажется, пора дать им поговорить. Как считаешь, Алекс? Хоть с кляпом во рту не поговоришь, зато думается хорошо. А им придется хорошо подумать сейчас, – усмехнулся Ганн.

– Рано еще. Полковник должен сказать свое веское слово, – решил Алекс и увидел вошедшего в комнату полковника. – Это наш спаситель.

Девушки мимолетом видели полковника раньше, но сейчас он находился перед ними и сел в удобное кресло рядом с патриотами. Те тоже сидели в креслах, а полковник внимательно изучал девушек пристальным взглядом, а потом начал излагать то, что нужно было услышать девушкам. Он извинился за все перед пленницами.

– Я спас ваших друзей от тюрьмы и вытащил вас. Они прошли испытание и стали мастерами, теперь очередь за вами. Вы будете отличной командой подрывников и снайперов, ведь ваши парни показали высший класс. Они владеют всеми видами оружия в совершенстве. Вы с ними будете работать на могущественную организацию, и выполнять свою работу. Работать чисто и безупречно, исполняя роль чистильщиков. Вы будете лучшими подрывниками и убийцами, работать на влиятельный синдикат. Подумайте, ведь бежать вам некуда, а тут для вас все удобства, – объяснял подробно девушкам полковник.

Потом друзья девушек по указанию полковника развязали пленниц и вытащили кляп, чтобы те могли почувствовать себя свободными и привести учащенное дыхание в нормальный ритм. Девушки размяли руки и ноги, выругались, заворчали и фыркнули, а потом влепили парням прямо в челюсть боковой удар так, что те отлетели к стене и вырубились на некоторое время. Почувствовав себя лучше, они уселись снова и увидели овации в свою честь со стороны полковника, ведь тот аплодировал им.

– Бесподобный удар, мгновенный нокаут. Браво! Зря вы так, девчонки, а они ради вас жизнью рисковали, а вы их лупите сразу, – сделал комплимент девушкам полковник. – Это никуда не годится, и вы должны принести им извинения.

– Простите, полковник, не сдержались. Это они заслужили, а еще это мы любя ударили их, чтобы произвести на вас впечатление. Они скоро очухаются и простят нас, – объяснила Алиса.

– Вы произвели впечатление, но я и так знал, что вы сильные и способные девушки. Да, хреновая жизнь закалила вас, я вижу, но теперь вы направите свою агрессию в нужное русло. Вы ведь не собираетесь бежать отсюда? Поверьте, я пойму и не обижусь, но вы ведь понимаете, что это будет глупый и безобразный поступок. И вы будете жалеть потом, когда окажетесь или в камере или в части снова, проживая дальше свой кошмар. Что вы выбираете? Жить в Аду или правление в Раю? – философски предложил им полковник.

– Заманчивое предложение, но вы ведь уже поняли, что мы решили. Нам здесь нравится, и мы хотим получить эту работу, находясь рядом с парнями. Работа с ними – для нас огромное удовольствие, а находиться под вашим руководством великая честь, – заявила Олеся.

– Это честь для меня, но теперь вы будете редко меня видеть. Я должен быть на работе, ведь я должен маскироваться, – ответил полковник.

Он изложил девушкам их работу и сказал, что сам находится в секретной службе вместе с заклятым врагом патриотов, поэтому полковник делал рискованную работу. Косарев успокоил девиц, сказав им, что все схвачено, и он хорошо замаскировался и не откроется, а будет через своих людей информировать их. Геннадий доверял обучение девушек патриотам, поэтому скоро покинул свою усадьбу и оставил их одних.

Парни очухались и выразили недовольство дерзким поступком любимых девушек, которые наградили их сильным ударом просто так. Но позже девчонки успокоили их и решили загладить свою вину в постели, обещав начать в скором времени обучение под руководством парней. Девушки прижались к парням и потерли им лицо, приложив лед к побитому лицу. Потом патриоты раздели девиц и приступили к сексуальным наслаждениям, ведь так давно не испытывали женскую ласку, а те подарили им жаркую ночь.

– Черт, девчонки, а вы крутые девицы. Мы так давно не испытывали женской ласки и не наблюдали вообще женщин с обнаженными телами. Без вас «на зоне» было невыносимо. Там вообще девок не было, а были грязные и вонючие бомжи с кошмарными манерами и отвратительным характером. Ненавижу зэков, – высказался Алекс. – Это жуткие звери.

– Точно, но вы ведь тоже не скучали. Хоть у вас была целая рота солдат и командиров, которыми можно было помыкать, – подколол их Ганн. – Они с радостью стояли в очередь к вам, чтобы переспать. Так было, признавайтесь?

– Ты все опошлил, Ганн, как всегда, ведь солдаты нас не интересуют. Приходили грубые и некультурные командиры, солдафоны, как мы их прозвали и имели нас во всем щели, особенно этот упырь Блоха. Потом мы перевелись после того, как он нас изнасиловал, но мы оставили ему пометку на всю жизнь, – рассказывала Алиса.

– Да, мы заразили его сифилисом или триппером, это не важно, и после этого он стал импотентом. Но мы это позже узнали, ведь после скандала нас положили в больницу вместе с ним, где он получил свой приговор и заработал еще и почечную болезнь. Теперь пьет горькую бурду. Мы слышали это в лазарете от солдат, которые посмеивались над ним. Он мучился и страдал долго, проклиная нашу встречу. Жена ушла от него, когда мужик лишился конца, ведь вы знаете, что без функционирующего хозяйства мужик просто пшик, – восторженно рассказывала Олеся.

– Да, сурово вы его обработали. Для мужика это самое унизительное оскорбление, а оскорбить так полковника было слишком рискованно. Вы легко отделались, ведь это не уголовщина, а только маленькое хулиганство, – поразился Алекс. – Да, армия – это помойка, где можно нахватать кучу венерических болезней, но теперь вы здоровы, и это замечательно. Что за пойло?

– Не знаю, но что-то из горькой редьки, которое он принимает три раза в день, добавляя в кофе или чай. Запах убойный, ведь жена Блохи работает медсестрой и трепала об этом с какими-то «шишками». Даже педофил успел заиметь дочь. Да, это так, ведь он реально педофилом был до больницы. А теперь конец похождениям. У него тяжелая стадия, ведь эти спазмы разрывают его на куски и сильно состарили. Солдатики базарили об этом, а мы слушали, – объяснила Алиса.

– Я догадывался, что он питал влечение к маленьким девочкам. Так все-таки, чья была идея заражения? Это было после отсасывания, ведь солдафоны любят это занятие, считая всех девиц шлюхами. Олеся, я уверен, что это ты подбила сестричку на это. Ты ведь знала, что вы заражены, так? Расскажи мне, как он в постели, – допытывался Ганн, ведь он любил слушать и рассказывать интимные подробности, и Олеся любила. – Не стесняйся, детка, все свои здесь.

– Фу, как гадость, Ганн, прекрати! Не желаю слушать пошлости от тебя, тем более, говорить об этом. Да, отсос был, успокойся и даже не думай заводить этот разговор. Солдаты нам не натирали между ног, ведь ты об этом подумал. Не юли и не строй такую мину. Да, мы с сестрой вовремя узнали о болезни, и нам было плохо. Ты даже не представляешь, как оно – находиться на нашем месте. Это не смешно, – возмутилась Олеся и едва не залепила оплеуху пошляку и остряку Ганну, но сдержалась и наградила ядовитым взглядом.

– Мы чуть не загнулись, ведь пришлось пичкать себя наркотическими препаратами в больших дозах. От них мы едва не стали наркоманками и чуть не потеряли потенцию. Да, это факт. Алиса, не корчи мне кислую рожу, и не возмущайся, – резко говорила Олеся. – Они должны знать все, ведь нам нечего скрывать от парней. Но теперь зависимость прошла, а ломки больше не ожидается. Будьте спокойны.

– Извини, детка, но я не собирался смеяться и понимаю, как тебе и сестре было тяжело. Правильно, что вы открыты перед нами и рассказывайте так, как есть, ничего не приукрашивая. Мы с Алексом тоже по неопытности хватали венерические заболевания, ведь презерватив мог лопнуть в момент оргазма, но теперь мы стали опытными и проверяем своих девиц. Бывает, спьяну забываешь надеть резину, – отвечал с небольшой долей веселья Ганн.

– Алекс, не делай возмущенное лицо, дружок, но раз завели шарманку, то я должен высказаться.

– Я помню, что ты рассказывал, да и Алекс тоже, ведь сестренка делилась со мной сокровенной информацией. Она любит поболтать, ведь девушки всегда базарят на личные темы. А мужики заливают свою ботву. Все начинают методом проб и ошибок, и это нормально, – смягчила тон Олеся и даже мило улыбнулась своему кавалеру, а он в ответ подмигнул ей.

– Ладно, давайте сменим пластинку, ведь вы уже готовы, я вижу. Митек, больше не напоминай мне о моих ошибках, ведь мне тошно становится. Сам можешь вспоминать, но я пас. При Алисе не заводи подобные разговоры, ведь мы люди обидчивые, и ты это знаешь. Хватит нас обрабатывать и пора идти кувыркаться, – произнес Алекс, увидев одобрение на лице своей девушки. – Девчонки, скажите нам, мы ведь лучше всех? Ни один солдат или вояка не сравниться с нами?

– Не вопрос, а то достало мусолить это. Черт, Ганн, ты как всегда затронул больную тему. Я поддерживаю Алекса, и чтобы больше мы не слышали таких разговоров. С Олесей отдельно можете перетирать. Надеюсь, что ты понял. Теперь по поводу хорошего вопроса моего красавца. Отвечаю. Конечно, о чем разговор? Вы вне конкуренции и стоить на вершине пьедестала почета, – искренне заявила Алиса и мило улыбнулась Алексу, а тот потрепал ее по голове.

Этот увлекательный разговор произошел еще до постели, когда девушки лечили парней после своих ударов и посадили их в кресла в гостиной комнате. Сами они сидели рядом около ведра со льдом. Они решили прикладывать чистый лед, а не использовал сырой кусок мяса из морозилки. Ведь синяки на лице лечатся прикладыванием замороженного куска мяса, что нравилось делать девушкам, когда они сильно били иногда парней за разные проделки.

Сами парни ни разу не прикладывались к прелестному лицу утонченных девушек, ведь считали это ниже своего достоинства, а бить женщину вообще низко и подло. Девушкам это позволялось, но они не злоупотребляли этим удовольствием, а били всегда с любовью. Теперь все разошлись по своим местам и уединились в своих помещениях, чтобы там познать все прелести любви и насладиться слиянием тел, когда вошли друг в друга после долгой разлуки.

– Спасибо, что приструнила моего друга, Алиса, ведь ты знаешь, что если он поймает кураж или наступит эйфория, то Митек бывает невыносим. Такие разговоры всегда отвратительны, а его периодически заносит не в ту степь, – произнес Алекс, когда уединился вместе с девушкой. – Это Олеси тоже касается.

– Говно – вопрос, Алекс, ведь мне самой такие темы не по душе. Нас он слушает, а ссориться из-за таких глупостей не стоит, – отозвалась Алиса, когда нежилась в теплой кровати с любимым женихом, гражданским супругом. – Нам так хорошо было вместе, но здесь я хочу прожить с тобой долгую и счастливую жизнь. Дом, милый дом, и мне так хорошо в нем.

– Конечно, милая, мы с тобой будем жить счастливо, и все у нас будет хорошо. Только давай не будем спешить и торопиться. Мы помогаем друг и другу и проявляем заботу, но свадьба – это не по мне, только роспись, – согласился Алекс.