Мороженое со вкусом лета

Я кивнула, пошарила в сумочке и подала ей бутылку диетической колы, заполненную на три четверти.

– Какие-нибудь предпочтения?

– Что угодно, кроме бренди, – сказала я, скорчив недовольное лицо. – Не слишком хорошо сочетается.

Палмер кивнула и пошла впереди нас к дому. Я была шапочно знакома с Кевином, поэтому обрадовалась, что она взяла это на себя.

Бри и Тоби над чем-то смеялись позади меня, в то время как я пошла за Палмер внутрь. Вечеринка ничем не отличалась от любой другой. Гости стояли вокруг группками и болтали, некоторые валялись на диване, а обеденный стол, судя по всему, был занят приготовлениями к игре в бейрут. На кухонной столешнице стояли бутылки, ингредиенты для коктейлей, наполовину заполненный блендер. Сквозь открытую дверь во внутренний дворик я заметила кег с пивом. В самом укромном уголке заднего дворика, как обычно, курили, а еще я заметила в гостиной парочку, болтавшую, наклонившись друг к другу, и явно настроенную на секс.

Палмер сразу же направилась к бутылкам с алкоголем, Бри и Тоби двинулись к кегу с пивом, а я изучала комнату. Я ему не писала, что пойду, но чувствовала – он тоже может здесь оказаться. Насколько я слышала, он расстался со своей последней девушкой примерно тогда же, когда я бросила Зака. Это означало, что мы оба были свободны. Я почти отчаялась и уже собиралась пойти поискать во внутреннем дворике, как вдруг девушка, с которой мы вместе ходили на углубленный курс по химии, отступила в сторону, и я увидела его – Тофера Фицпатрика. Он со скучающим видом оперся на столешницу.

Сердце заколотилось, как всегда, когда мы встречались. Я наблюдала за ним еще некоторое время в полной уверенности, что он меня еще не заметил. Какая-то незнакомая миниатюрная девушка разговаривала с ним. Она смеялась, улыбаясь ему снизу вверх. Он тоже ей улыбался – девушка наверняка считала эту улыбку признаком интереса и приглашением продолжить разговор, но я-то все понимала. На тот момент я, пожалуй, знала его лучше, чем все присутствующие.

Он на мгновение отвел глаза от своей собеседницы, оглядывая комнату, и наши взгляды встретились Всего на секунду, но я сразу поняла, что в моей жизни наступила светлая полоса.

– Держи, – рядом появилась Палмер с моей бутылкой диетической колы с плотно завернутой крышкой. – Там ром. Я взболтала.

– Спасибо, – сказала я, с улыбкой забирая бутылку.

Только так я позволяла себе пить алкоголь на вечеринках. Если в Сеть попадут какие-нибудь фотографии, то единственным напитком, который увидят у меня в руках, будет диетическая кола. Я слишком хорошо знала, что достаточно случайной фотографии с телефона у кого-нибудь на странице, где я на заднем фоне держу стакан с пивом или просто с какой-нибудь неопознанной жидкостью, – и это сразу же попадет в СМИ. Я отвернула крышку и сделала большой глоток. Тепло от рома разбежалось по моему телу.

– О, посмотрите-ка, кто здесь, – невыразительным голосом сказала Палмер, случайно поглядев в сторону кухни. Она вздохнула и посмотрела на меня: – Энди!

– Я знаю.

Тофер все еще разговаривал с той миниатюрной девицей, прихлебывая из бутылки спрайт, – я готова была поставить деньги на то, что в ней не только спрайт. В конце концов, это ведь он меня научил.

– Что ты знаешь? – поинтересовалась Тоби, отхлебывая пиво, которое по большей части состояло из пены. Она никогда не умела управляться с кегами.

Подруга проследила за взглядом Палмер и тоже посмотрела на меня:

– А-а-а, Крыс-Тофер?

– Прекрати, – сказала я.

– Ты же понимаешь, что мы это не одобряем, – сказала Палмер максимально серьезным голосом.

Я кивнула:

– Приму к сведению.

Я давно уже оставила попытки оправдать Тофера в их глазах. Он мог быть вполне любезен и очарователен, когда хотел; просто как-то так вышло, что в присутствии моих подруг он всегда вел себя, как козел.

– Говори за себя, – сказала Тоби, снова делая большой глоток. – Лично я думаю, что это романтично. Они как Гарри и Салли[4] – кругами ходят друг возле друга и никак не могут признаться в своих чувствах.

Палмер покачала головой:

– Не думаю, что это тот случай.

– Ты так в этом уверена? – с жаром возразила Тоби.

– Я уверена в том, что у тебя пена на носу.

– Черт побери, – пробормотала Тоби, вытираясь.

– Что тут у вас? – спросила Бри, присоединяясь к нам со своим стаканом.

Посмотрев туда, куда кивнула Тоби, она повернулась ко мне, качая головой:

– Ох, Энди.

– Они мне уже все сказали, – произнесла я, взбалтывая содержимое своей бутылки, прежде чем отхлебнуть.

– Эй! – позвала Тоби, беря меня под руку. – Второй пилот, ты меня подводишь.

– Ладно, – сказала я, оглядывая комнату в поисках кого-нибудь, с кем не встречалась, кого Тоби еще не отвергла и с кем мы не были знакомы с первого класса. – Дай мне минуту.

– Олден!

Я продолжала осматриваться, в то время как хозяин дома, Кевин Кастилло собственной персоной, поспешил к нам со стороны столовой, высоко подняв руку, приветствуя нас.

– Рад, что ты пришла.

Палмер кивнула на стол для бейрута, где игра, судя по всему, прервалась – по крайней мере, на время:

– Как идет?

– Меня просто раскатывают, – недовольно пробурчал он. – Не хотите выручить? Бри? – сказал он, обращаясь к Тоби. – Тоби? – повернувшись к Бри.

– Наоборот, – сказала я, снова отхлебнув.

Кевин нахмурился:

– Точно? – он снова показал на Бри. – Разве это не Тоби?

– Тоби – это я! – она начинала раздражаться.

Путали их довольно часто, несмотря на то что Бри – высокая и стройная, а Тоби – маленького роста и довольно фигуристая. Кроме того, у Бри были длинные черные волосы, а у Тоби – рыжие и кудрявые, и она постоянно пыталась их выпрямить – порой с катастрофическими результатами. Когда люди столько времени проводят вместе, их неизбежно начинают путать, хотя они совсем друг на друга не похожи и даже ведут себя совершенно по-разному, если уж на то пошло.

– Мы можем объединить наши имена, – сказала Бри, поворачиваясь к Тоби и иронично изгибая бровь. – Тобри. Тогда мы обе сможем на него откликаться.

– А что, в этом есть смысл! – согласилась Тоби. – Тогда ты сможешь ходить вместо меня на историю и получать отличные оценки, а я смогу ходить за тебя на матанализ, и ты перестанешь проваливать тесты.

– Заменим матанализ на физкультуру, и я согласна, – кивнула Бри.

– И тогда все парни на вечеринках будут подкатывать комне! – сказала Тоби, так взглянув на Кевина Кастилло, что тот залился краской. (Бри всегда смущалась, если заговорить об этом, но вообще-то она была, без сомнения, красавицей, и мы уже привыкли к подобной реакции со стороны парней.) – Отличная идея.

– Значит, договорились.

– Заметано!

Кевин переводил взгляд с одной на другую, явно не понимая, о чем они. Через секунду он кашлянул и попробовал еще раз:

– Ну так что… Бри, – сказал он, глядя на Бри. – Не хочешь сыграть?

– Тобри! – сказала Тоби, качая головой, и Бри расхохоталась. – Ты что, ничего не понял?

– Олден, – сбитый с толку Кевин окончательно сдался и повернулся к Палмер, – мне нужен твой профессионализм.

Палмер усмехнулась, посмотрев на расставленные стаканы. Она была младшей в семье, в у нее было два старших брата – так что за спиной у подруги были годы тренировок. Именно она научила нас всему, чем обычно подростки занимаются на вечеринках. Еще она могла сменить шину, отвесить оплеуху, а водить научилась примерно в четырнадцать.

– Пожалуй, – пожав плечами, сказала она. – Почему бы и нет?

Она направилась в сторону столовой, Тоби и Бри двинулись за ней. Подруги обернулись, когда стало ясно, что я не иду с ними:

– Энди?

– Не сейчас, – беззаботно пожала плечами я. – Присоединюсь попозже.

Палмер приподняла бровь, показывая, что понимает, по какой причине я остаюсь:

– Ладно, – и посмотрела на меня взглядом, который давал понять, что она по-прежнему не одобряет мою идею, но не собирается больше ничего говорить. У меня было чувство, что, если бы не весь ужас сегодняшнего дня, она бы сейчас задала мне жару. – Желаю повеселиться.

– Не ошибись с выбором! – выкрикнула Тоби громче, чем следовало бы, когда я направилась в кухню, делая вид, что с ними не знакома.

В кухне было пусто, и я собралась пойти поискать Тофера, но потом передумала, подпрыгнув, уселась на столешницу, взяла горсть начос из открытой пачки и достала телефон. Рано или поздно я найду Тофера или он – меня, и, похоже, самый простой способ дать ему это сделать – оставаться на месте. Я не ожидала увидеть какие-то новые сообщения, потому что все, кто обычно мне их писал, были здесь. Но увидела три, и все от Питера.

ПИТЕР РАЙТ

Если до тебя достучатся какие-нибудь журналисты, говори «без комментариев»

ПРО ЧТО УГОДНО. Никаких заявлений.

Как отец справляется?

Последнее меня удивило. Вещи такого рода обычно знает как раз он, а не я. Почему он меня об этом спрашивает?

Я

Не знаю, я не дома.

Я по опыту знала, что он на это скажет, так что принялась ускоренно печатать:

Я

Ничего особенного, просто пошла перекусить с девчонками. Если хочешь знать, как дела, спроси у него.

Я еще некоторое время смотрела на экран, ожидая ответа. Было понятно, что Питер беспокоится о моем отце – в конце концов, именно в этом состоит его работа. Но если он хочет узнать что-то о его физическом или эмоциональном состоянии, я – последний человек, кого стоит спрашивать.

– Привет.

Я подняла глаза и увидела напротив Тофера, опиравшегося на столешницу посреди кухни. Интересно, давно ли он там: Тоби как-то раз сказала, что, когда я читаю, у меня очень странное лицо.

– Привет, – сказала я тем же равнодушным тоном, выключая экран и кладя телефон на стол.

Мы договорились о границах еще три года назад, когда все это началось, и до сих пор не испытывали никаких сложностей с их соблюдением. Все было без обязательств, и это позволяло нам присутствовать в жизни друг друга, не ощущая напряжения или неловкости. И я это высоко ценила, учитывая, что он был единственным человеком, кто действительно понимал, как устроена моя жизнь. Его мать заседала в Сенате, и в последние три года они с моим отцом скармливали прессе их любимую историю: сенатор и конгрессмен, идеологически на противоположных сторонах баррикад, но живущие поблизости друг от друга, несмотря на все хитросплетения политики в Вашингтоне, выстроившие крепкую дружбу. Они часто ездили вместе на поезде в Вашингтон и обратно, и, несмотря на тенденцию медиа преувеличивать, я знала, что отцу действительно нравится Клэр Фицпатрик. Когда Клэр и папа оказывались в одном помещении, что бывало не так уж часто, например, если мы вместе ужинали, то я и Тофер всегда находили возможность уединиться, особенно во время разговоров о дотациях.

– Что нового? – спросила я, отпивая из бутылки, при этом не отрывая от парня взгляда.

Тофер – сокращение от «Кристофер» – был настолько красив, что я не смогла к этому привыкнуть даже за три года. Подобного рода красоту – высокий рост, загар, светлые волосы, серые глаза – обычно можно увидеть в рекламе дорогих часов и свитеров. В нем были особый лоск и уверенность, которые я сразу же распознала, впервые увидев.

– Ничего особенного, – сказал он, пригубив бутылку со спрайтом и поставив ее, посмотрел на меня.

Его голос стал немного тише:

– Как ты справляешься?

Я дернула плечом:

– Нормально.

Выражение его лица почти не изменилось, но я знала, что он мне не поверил.

– Правда! – твердо сказала я. – Я уезжаю на все лето в конце недели, так что вообще не собираюсь с этим разбираться.

– А, точно, – кивнул Тофер. – Та медицинская программа, верно?

Я кивнула. Не имело смысла придавать какое-то значение тому, что он помнил, – в конце концов, нас обоих учили именно этому. Выхватывать даты и детали, запоминать, как зовут дочь вон той коллеги и в каком университете она учится. Не забыть, что эта крупная жертвовательница любит орхидеи, и, если ты о них заговоришь, она придет в восторг и будет рассказывать о них весь вечер. Собирать факты о людях, которых ты на самом деле не знаешь, чтобы они поверили в обратное.

– Угадал.

– Значит, мы с тобой некоторое время не будем видеться, – добавил Тофер еще немного тише.

– Возможно, – ответила я, не отводя взгляда.

Он посмотрел на меня, изогнув бровь, и я заметила улыбку, дрожавшую в уголках его губ. Он оттолкнулся от кухонной столешницы и подошел ко мне. Непринужденно склонился надо мной, так, словно совершенно никуда не торопился. Его губы были возле моего уха, но поначалу он не заговорил, просто вздохнул, и от его дыхания, коснувшегося моей кожи, я вздрогнула.

– В таком случае… – произнес он совсем тихо, даже несмотря на то, что мы были одни, взял прядь моих волос и намотал ее на палец, – бежим отсюда?

Тофер сходил на разведку – он обладал особым чутьем на пустые комнаты на вечеринках, в то время как у меня был поразительный талант входить не туда в самый неподходящий момент. Он сказал, что будет ждать меня в подвале, и теперь нужно было выждать, чтобы никто не заметил, что мы исчезли одновременно.

Он установил свои правила игры в самом начале: никто не должен знать (своих подруг я сочла исключением из этого правила, поскольку им полностью доверяла) – и мы должны делать все, что в наших силах, чтобы сохранить тайну. Я добавила свои: не дозволяется ничего, кроме поцелуев, и все, о чем мы говорим или что делаем, остается между нами. Я обнаружила, что могу быть с ним откровеннее, чем с другими своими парнями, и знала: что бы я ему ни рассказала, он оставит это при себе. Наше положение лучше всего описывала фраза, когда-то подслушанная мной у Питера: «взаимное гарантированное уничтожение». Мы слишком многое друг о друге знаем, и нам обоим есть что терять, поэтому выдать другого – слишком большой риск.

Когда мы начали встречаться с другими людьми, к правилам добавилось еще одно: не встречаться, когда мы с кем-то еще. Вследствие чего я и Тофер могли не видеться месяцами. Но, тем не менее, я находилась в некоторой зависимости от наших отношений.

Посмотрев на экран телефона, я решила, что уже безопасно идти за ним, пересекла гостиную и направилась в сторону подвала, не забыв запереть за собой дверь.

Иногда встречи с Тофером утоляли мою эмоциональную жажду, а иногда после них я начинала хотеть большего. К счастью, сегодня был первый случай. Некоторое время мы жадно целовались, но потом интенсивность ощущений померкла, и наши поцелуи стали более медленными, тягучими. Я оторвалась от него и положила голову ему на грудь, он же рассеянно гладил меня по волосам одной рукой.

Я посмотрела вверх с дивана, на котором мы лежали. Помещение больше походило на переделанный гараж, чем на подвал: тут был диван, телевизор еле помещался среди столов с инструментами. Кто-то в семье Кастилло явно увлекался машинами: в этом гараже-подвале их было три, еще две были укрыты брезентом, и рядом с ними аккуратно лежали инструменты. Я бросила взгляд на ближайшую к нам – красный винтажный «мустанг» – и ощутила резкий укол боли, как всегда, когда мне попадались такие машины. У мамы был желтый, с откидным верхом, 1965 года выпуска – ее краса и гордость. Но я не видела его уже несколько лет – очевидно, он отправился туда же, куда и остальные ее вещи: либо был продан, либо где-то хранился. Я знала точно только одно: когда мы переехали в новый дом, никаких напоминаний о маме в нем не было.

Я повернулась спиной к «мустангу» и провела рукой по ткани обивки:

– Здесь на удивление удобно.

Тофер хохотнул:

– Ну, это тебе не какая-нибудь прачечная.

Я немного приподнялась, чтобы посмотреть на него, и он улыбнулся, потянув прядь моих волос и наматывая ее на палец.

– Я буквально на днях вспоминал тот вечер.

– Правда?

– Да, – кивнул он. – Нам очень повезло.

Услышав это, я села чуть прямее и посмотрела ему в глаза, начиная нервничать: он что, собрался изменить правила игры прямо сейчас?

– Повезло, что нас не поймали, – объяснил он, и я расслабилась.

– Это уж точно.

Это было три года назад, но я помнила все так отчетливо, будто это было вчера: восторг от своей первой вечеринки, затем полицейские мигалки сквозь окно и панику от осознания того, что я не просто крупно влипла, но и, возможно, поставила крест на карьере своего отца. Я отчаянно пыталась найти выход в творящемся хаосе, и вдруг откуда ни возьмись возник Тофер Фицпатрик и взял меня за руку. Мы не были знакомы – учились в разных школах и лишь однажды обменялись парой слов на приеме в резиденции губернатора штата. Но в его глазах я увидела тот же самый парализующий страх, который чувствовала сама, от понимания, насколько на самом деле высоки ставки. Он наклонился ко мне ближе, чтобы я его услышала сквозь шум, который издавали убегающие перепуганные люди, разбивавшие бутылки и стаканы, которые попались под ноги, в попытках найти отсюда выход как можно скорее.

– Бежим отсюда? – спросил он.

Я кивнула, он крепче сжал мою руку, и мы побежали. Он остановился перед дверью, мимо которой я промчалась бы, не заметив, и распахнул ее. Это была прачечная – крошечное помещение со складным столом, стиральной машиной и сушилкой над ней. Здесь было буквально негде повернуться. Тофер затащил меня внутрь, мы захлопнули за собой дверь и принялись ждать в темноте.

Сразу нас не нашли, и после того, как мы несколько минут с ужасом прождали, что полицейские вломятся в дверь, мы оба слегка расслабились и добрались до складного столика. Мы сидели вместе возле стопки аккуратно сложенных махровых полотенец, из маленького окошка над стиральной машиной лился лунный свет, и пахло кондиционером для белья. Когда панический страх, что всему конец, начал постепенно отступать, я начала получать удовольствие от ситуации: я сижу при луне, совсем рядом с симпатичным сероглазым парнем.

Мы начали болтать – о родителях, о школе, о своей версии событий, которую придумали на случай, если нас все-таки обнаружат: как только стало понятно, что в нашем присутствии нарушается закон, и несовершеннолетние употребляют алкоголь, мы немедленно покинули это место. Я не сразу поняла, что прошло уже достаточно времени, чтобы можно было покинуть убежище, затем повернулась к Тоферу, сказать ему об этом, и обнаружила, что он сидит ко мне гораздо ближе, чем я думала, и смотрит задумчиво, словно изучая мое лицо. Сердце сильно забилось, но я заставила себя не отводить взгляда, когда он смахнул выбившуюся прядку у меня со лба и намотал ее на палец, прежде чем заправить мне за ухо. А потом очень медленно он наклонился и впервые в жизни поцеловал меня.

Кончилось тем, что мы целовались, опираясь на стопку полотенец, пока хозяин вечеринки, явно очень раздраженный, не принялся стучать во все двери в коридоре, сообщая всем, что вечеринка окончена и все должны либо помочь ему убрать в доме, либо сами убраться ко всем чертям.

– Ну, – сказал Тофер, когда я спрыгнула со стола и попыталась пригладить волосы.

Губы казались опухшими, голова немного кружилась, и меня наполняла безумная энергия. Я только чтоцеловалась. Я мечтала немедленно рассказать об этом подругам. Интересно, внешне во мне что-нибудь изменилось? Я посмотрела на Тофера. Казалось, он немного нервничает, словно набирается сил для чего-то:

– Ты же понимаешь, что это необязательно должно что-то значить?

Я моргнула. Похоже, он боится, что я захочу придать этому какое-то особое значение: допустим, решу, что теперь мы начнем встречаться, или что-то подобное.

– Нет, – сразу же сказала я, – конечно, не должно. – У меня никогда не было парня, но я наблюдала отношения Палмер с Томом уже месяц, и даже сама мысль о том, чтобы быть настолько зависимой от другого человека, заставляла меня задыхаться. – Впрочем, мне понравилось.

Что-то промелькнуло у него на лице – словно бы он увидел во мне нечто, что было ему знакомо, и испытал облегчение, смешанное с радостью от неожиданного открытия.

– Это, – сказал он, улыбаясь мне, – былонамного лучше ареста.

С тех пор прошло три года, а между нами все было по-прежнему. Я поиграла с пуговицами его рубашки, размышляя об этом:

– Я думаю, возможно, стоило сложить те полотенца.

Тофер рассмеялся:

– Знаешь, по-моему, меня это травмировало! Я несколько месяцев не мог отделаться от воспоминаний, когда чувствовал запах кондиционера для белья!

– Чем будешь заниматься летом? – спросила я, когда поняла, что молчание затянулось.

– Стажировка, – с тяжелым вздохом ответил он. – В офисе у отца. Ну и весело будет.

– Вот как? – сказала я с некоторым удивлением.

Отец Тофера был адвокатом, и, хотя ничего особенного в том, чтобы стажироваться у кого-то из родителей, не было, мы оба знали, что это не самая хорошая строчка для резюме.

– Я знаю, – сказал он, опустив руки мне на плечи и поглаживая их. – Но все приличные вакансии были уже заняты. Я только в прошлом месяце начал подавать заявки, и уже тогда не нашел ничего подходящего. И стажировки, и летние программы – даже на волонтерские позиции были огромные листы ожидания, – он слегка отклонился, словно пытаясь лучше меня разглядеть. – Ты же об этом позаботилась еще в марте, так ведь?

Я слегка пожала плечами и ответила:

– В феврале, – удержавшись от того, что на самом деле хотела сказать. А именно – что ему не стоило быть столь легкомысленным. Такими вещами действительно надо заниматься заранее. Те вакансии, стажировки и программы, которые выигрышно смотрелись бы в резюме и действительно что-то значили, расходятся быстро. – Но я уверена, что в офисе твоего отца будет интересно, – добавила я, снова преисполнившись благодарности, что сама еду в Университет Джона Хопкинса и добавлю значимый факт к своей биографии.

– Я буду держать тебя в курсе, – сказал он, проведя большим пальцем по линии моих губ.

– Серьезно? – спросила я, приподнимаясь на локте. – Будешь посылать мне открытки или как?

Тофер улыбнулся.

– Каждый день, – ответил он, подстраиваясь под мой тон.

Я рассмеялась и резко встала с дивана. В этот раз я ушла первой, вернувшись на вечеринку и надеясь только на то, что никто не заметил моего отсутствия.

Через три часа я, зевая, шла по дорожке к своему дому, а Палмер махала мне из окна своего микроавтобуса. Бри предлагала остаться у нее – Тоби, конечно же, так и сделала, – но я отказалась, в первую очередь потому, что ее древняя и злобная кошка, Мисс Капкейкс, объявила мне прямо-таки кошачью вендетту.

Я вошла, пересекла прихожую и выключила за собой свет, перечисляя в голове все, что мне предстояло сделать: приготовиться ко сну, а потом еще раз проверить, что надо взять с собой на программу, а потом… И тут я услышала громкий скрип половиц у себя за спиной и резко повернулась с бешено колотящимся сердцем.

Прямо у меня за спиной никого не было, но в конце коридора, который вел к кабинету моего отца, в дверях стоял он сам, явно выглянув проверить, что происходит.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «Литрес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.

Примечания

1

Одна из форм оказания бесплатной юридической помощи в США.

2

Престижный частный исследовательский университет в США.

3

Тип темперамента, характеризующийся стремлением работать до изнеможения и сильным духом соперничества во всех делах.

4

Отсылка к фильму «Когда Гарри встретил Салли».