#Перо Адалин

– Так удобнее? Клер, а Клер, давай ты будешь принцессой, а я – твоей служанкой! – Взгляд ее мгновенно просветлел, и Леверн воодушевленно продолжил: – Что там вы обычно для них делаете? Кормите, убираете. – Клер захохотала, представляя молодого рыцаря, воинственно размахивающего тряпкой. – Переодеваете? – Клер засмеялась еще громче, в то время как молодой человек мигом представил, с какой легкостью Альвах оторвет ему за такое голову. Он хоть был и спокойным человеком, но обидчики сестры знали, на что Альвах способен ради нее. Кроме одного, но о нем, посерьезнев вмиг от неприятных воспоминаний, Леверн предпочитал не думать.

– Пойдем, маленьким девочкам давно пора спать. – Клер еще больше развеселилась, а Леверн подумал, что за ней нужно хорошенько присматривать, чтобы не повторять ошибок прошлого.

И все же ему практически удалось избежать нравоучений от названной сестры. Леверн пообещал себе, что постарается найти общий язык с командиром и не огорчать тех, кому он так дорог.

* * *

Утро нарушило ночной покой Адалин глухим шумом, доносившимся с улицы. Сонно приоткрыв глаза, принцесса увидела Клер, возле которой наготове стоял таз с теплой водой.

– Доброе утро, Ваше Высочество. Лагерь готовится к отбытию, скоро вас посетит лекарь, а пока позвольте вам помочь привести себя в порядок.

Со всеми утренними хлопотами сопровождающая ее служанка справлялась легко, что радовало.

Адалин спокойно стояла, пока Клер занималась золотыми пуговицами на платье. Принцесса и раньше одевалась не сама – для этого к ней были приставлены служанки – а теперь, с надетыми ритуальными когтями, она и вовсе ощущала себя беспомощной. Даже пуговицу на дорожном плаще не удавалось расстегнуть – когти норовили разорвать красивую ткань и расцарапать кожу. Адалин только начала привыкать к своим новым украшениям – они были далеко не игрушкой, и обращаться с реликвией приходилось аккуратно. Когти, необходимые для ритуала, были в единственном экземпляре, и все предыдущие жертвы носили их, а после Адалин реликвия перейдет к первенцу нового монарха. Образ маленького Грегори всплыл перед глазами. Адалин была уготована участь покинуть семью в раннем возрасте, Грегори же – познать потерю собственного ребенка годы спустя. Оба отпрыска монарха прокляты, и каждый житель королевства знает это и живет как ни в чем не бывало.

Когти были созданы со специальной системой замочков, с помощью которых можно было регулировать диаметр конусов под нового владельца, дабы они прилегали максимально плотно, но не приносили вреда раньше положенного времени. Только вот, надев когти, снять их самостоятельно, без ритуала, уже невозможно. Потому Адалин и носилась с неудобной реликвией, страдая от боли в запястьях. Хотя украшения и не были тяжелыми, но руки с непривычки казались неподъемными и управлять ими было очень сложно.

«Все неудобства временны», – убеждала себя принцесса. Каждую ночь, закрывая глаза, она мечтала, чтобы поскорее настало утро, а за ним сразу вечер. Вот бы дни мелькали перед глазами быстро, словно крылья бабочки, тогда белые стены храма окажутся близко и наконец успокоят ее взволнованную душу.

– Волосы уложены, – слова второй служанки вырвали Адалин из дремы, которая незаметно охватила ее.

Девушку с темными, как у принцессы, волосами, звали Нереида, и она была помощницей наравне с Клер. Девушки несли ответственность за внешний вид принцессы. Остальные служанки четко выполняли поставленные Клер и Нереидой задачи, а сами девушки, сменяя при необходимости друг друга, никогда не оставляли госпожу одну. Кивнув, Адалин попросила позвать лекаря. Ей хотелось поскорее пережить визит суматошного, вечно взволнованного дядюшки.

К счастью, лекарь не долго мучил принцессу. Убедившись, что с осмотром раны ее высочества покончено, Нереида отправилась на поиски командира. Принцесса была готова, лагерь уже свернулся, и людям, что в суматохе собирали последние вещи, не терпелось двинуться в путь. Задумавшись, Нереида случайно наткнулась на Евандера. Леверн, хмурый, стоял рядом. «Не иначе как не с той ноги встал», – подумала Нереида.

– Передайте командиру, что принцесса готова. Мы можем отправляться. – Ее голос был спокоен, а подбородок вздернут – служанка чувствовала себя уверенно в компании малознакомого ей мужчины и рыцаря, которого, кажется, каждая собака на сотни километров вокруг знает.

– Как рана Ее Высочества? – поинтересовался Евандер, разглядывая служанку принцессы. Он старался запомнить каждого, с кем работал, особенно приближенных ее высочества. Еще до прибытия в замок Евандер ознакомился с информацией о каждом участнике путешествия, вот только в лицо знал немногих. – И как ваше имя? – добавил он.

Леверн сдавленно усмехнулся и бросил косой взгляд на Евандера, которого заинтересовала Нереида. Евандер ему нравился значительно больше, нежели командир, – он был одним из немногих, кто сразу, без всяких насмешек, хорошо отнесся к Альваху и не обсуждал за спиной физический недостаток стрелка, которому зазорно представлять «сильнейших воинов королевства», отобранных для путешествия. Леверн, опережая служанку принцессы, заявил:

– Ее имя Нереида, вторая сопровождающая принцессы, дочь книгочея Маттиаса – хранителя королевской библиотеки. Несносный характер, шило в… – не успев договорить, Леверн осекся – глаза девушки горели словно огонь из пасти проклятых Тенебрис. – В общем, ты с ней осторожнее! – прокричал на бегу довольный рыцарь, а вслед ему доносились нелестные отзывы Нереиды. Девчонка была хороша, только своенравна: поцелуи с ней были словно нескончаемый поединок – только заканчивался один, как сразу начинался другой. И Леверн обожал проигрывать.

– Эх, дружище Ев, берегись, – ухмыльнулся рыцарь и пошел искать командира, которому давно пора сдвинуть с места это подобие лагеря.

Нереида не скрывала злости, глядя вслед Леверну, с которым ее связывало несколько личных историй. Он неизменно вызывал ярость и даже некоторое подобие ненависти в Нереиде – эмоции сильные, которые заставляли с каждым разом крепче обнимать его спину, намеренно расцарапывая ее. Обычно в замке, где редко можно было застать внука начальника королевской стражи, на него шла негласная охота – почти каждая молодая дама мечтала пасть его очередной жертвой. В этой игре Нереиде не было равных. Мало кто знал о ее встречах с Леверном – дочери книгочея был намного приятнее вкус тайной победы, нежели овации восхищенных подруг и зависть соперниц. Но она не любила Леверна и цели удержать его не ставила. Гораздо интереснее играть с диким животным на свободе, чем губить его в клетке. Возможно, именно это и было оружием, которое сразило рыцаря.

Повернувшись к Евандеру, служанка невозмутимо ответила:

– Рана принцессы неглубока, уже не кровоточит. Лекарь внимательно следит за ней, и досадное происшествие не помешает отбытию.

Нереида пошла прочь, но, развернувшись, бросила длинноволосому стражу:

– А как вас зовут? – Евандеру польстили нотки заинтересованности в голосе девушки.

– Евандер.

– Будем знакомы. – Нереида, едва растянув губы в улыбке, направилась к карете, в которой уже сидела госпожа.

* * *

– Команди-и-ир! Ваше командирское высочество! Ваше повелительное сиятельство! – Леверн упражнялся в красноречии, и настроение его с каждой секундой улучшалось.

– Чего разорался? – Винсент вместе с Альвахом остановился напротив светловолосой проблемы и, сложив руки на груди, готовился к новой стычке.

– Все готовы, можем двигаться в путь! – возвестил Леверн, улыбаясь во весь рот, словно перед ним стоял дорогой друг, с которым настало время выпить.

– Рана принцессы заживает, в пути проблем быть не должно, – доложил Евандер командиру, после чего дружеским жестом отсалютовал улыбающемуся Альваху.

– Хорошо, тогда по коням.

– Слушаюсь, ваше указательство! – Чопорно поклонившись, Леверн первым покинул компанию, пятясь к лагерю.

– Шут, – бросил ему в след Винсент, про себя отмечая, что рыцарь сменил тактику – похоже, отныне он будет доставать его наигранным подчинением.

Альвах, зная о выходках своего лучшего друга, не прятал улыбки. Убрав лук за спину, он думал о том, что Леверн по природе своей не может ненавидеть людей. Он быстро вскипал, но так же быстро остывал. Безразличие, презрение, неодобрение – да, но ненависти удостаивались единицы. Этот парень рано или поздно располагал к себе людей. Поэтому Альвах не сомневался, что если Леверн постарается, то ему удастся завязать дружеские отношения с командиром.

«Нужно спросить у сестры, не она ли Леверна приструнила», – промелькнуло в голове у стража.

Но чутье и так подсказывало, что злость с лица друга стерла мягкая рука Клер.

* * *

Лес Остракон раскинулся по обе стороны реки Дракона, огромный, как несколько городов вместе взятых. В народе лес называли труднопроходимым, и передвигаться там можно было только по протоптанным дорогам. А если сойдешь с пути – будь уверен, что уже и не выберешься. Много людей считались пропавшими без вести в этих дебрях, а те, кто каким-то чудом возвращались, рассказывали истории о настоящих чудовищах, живущих в чаще. Помимо чудовищ – реальных или выдуманных – в лесу водилась дичь, только вот охота на правом берегу реки была строго запрещена. Для желающих перебраться на другой берег у кромки леса соорудили переправу. Однако не все обходились известным путем: браконьеры в поисках легкой добычи охотились в запрещенной части леса и, скрываясь от лесничих, переплывали реку на маленьких лодках. Большое раздолье для подобного промысла – берега реки изобиловали зарослями, в которых то и дело запутывалась мелкая живность, спустившаяся на водопой.

Через реку неоднократно пытались возвести мост, но каждый раз зодчие терпели неудачу. Вода в реке Дракона порой вела себя непредсказуемо – рельеф дна менялся, а огромные волны сносили деревянные сооружения, и связь между двумя берегами неминуемо оказывалась погребенной в бурных водах. Народ единогласно решил, что на то воля магии – не хочет река, чтобы ее, словно цепи, сковывали мосты.

День уступил права ночи, и лес словно надел маску монстра из страшных историй, которыми загоняют в кровать непослушных детей. На сторожевых постах зажгли дорожные фонари, опасаясь доставать факелы, – никому не хотелось стать причиной лесного пожара.

В темноте Винсент пытался высмотреть другой берег, что тоненькой полоской виднелся где-то вдали. За берегом прятался все тот же лес, уводя свои тропы к дальним городам, вплоть до Западных ворот. Все путешествие им предстояло двигаться вдоль реки, которая, с одной стороны, была для них ориентиром, чтобы не заблудиться, а с другой – таила в себе опасность: ведь если на них нападут, они окажутся взаперти, бежать будет некуда и места для маневров не хватит. Это очень тревожило Винсента. Отгоняя плохие мысли, командир напомнил себе, что врагов у дочери короля нет. Успех путешествия напрямую влиял на жизнь каждого жителя в королевстве, поэтому о сохранности собственной шкуры заботились даже грабители и нападать на принцессу они и не мыслили, сколько золота ни сулило бы им похищение королевской дочери.

Внимательно осматривая петляющую дорогу, командир, привыкший доверять своему чутью, никак не мог отделаться от беспокойства. Приказав Леверну и Альваху не отходить от принцессы, а Евандеру – сбавить темп процессии, командир поскакал вперед выяснить, что именно заставило его насторожиться. И вскоре понял – вокруг было слишком тихо.

Проехав еще немного, Винсент краем уха уловил едва различимый шум. Пришпорив лошадь, он вытащил меч из ножен. Еще пара сотен метров, и за поворотом взору командира открылась дорога, заваленная деревьями, а рядом – группа вооруженных людей, готовая к атаке.

– Засада! – взревел командир, разворачивая лошадь, и стрелы полетели в его сторону. Одна из них попала в бок скакуну, заставив его от боли встать на дыбы и понестись галопом. Винсент, чувствуя, как разогревается кровь в ожидании битвы, стремился к своему отряду как можно быстрее.

Из дебрей один за другим появлялись воины, скрывающие лица за черными повязками, с факелами в руках. Первый крик ужаса, сорвавшийся с губ одной из служанок, словно послужил стартом началу сражения.

Нападавшие не щадили ни людей, ни лошадей. Какой-то глупец в пылу азарта подпалил карету, в которую забились беззащитные женщины. Королевским стражам пришлось работать на два фронта: отбиваться от нападения и вытаскивать кухарок и служанок из горящей кареты. В этом хаосе казалось, что в трезвом уме оставались только воины – им приходилось организовывать тех, кто никогда не видел насилия. Несчастные в ужасе замирали посреди кипящей вокруг бойни, становясь легкой мишенью, и один за другим падали на землю, пронзенные стрелами.

Самые храбрые воины во главе с Евандером пытались оттеснить врагов от дороги, пока другие, расхватывая лошадей, бросались наутек. Но преимущество было на стороне противников: словно птицы, они устроились на деревьях и отстреливали каждого, кто пытался убежать. Однако вскоре враги оказались в ловушке, созданной своими же руками, – огонь с подпаленной кареты перекинулся на ближайшие деревья, и за пару минут лес у реки заволокло черным дымом. Огонь, не встречая препятствий, полз по верхушкам деревьев. Паника смешала воюющие стороны – главным противником теперь был пожар.

Леверн совершенно бесцеремонно вытащил принцессу из кареты и велел той прижаться к земле. Клер, находившаяся рядом, дрожа от страха, последовала примеру госпожи. Леверн за неимением лука не отходил от принцессы ни на шаг, наблюдая за тем, как чуть поодаль от него, прячась за деревом, Альвах меткими выстрелами останавливает врагов. Рыцарь был собран и, сжимая в руке меч, старался придумать, как им выбраться из огня. Принцесса уже кашляла от дыма, прикрывая лицо рукавом, а в ее глазах виднелся один лишь ужас.

Клер, пронзительно взвизгнув, обернулась – кто-то схватил ее за плечо. Леверн, бросившись на защиту сестры, едва не обезглавил нападающего, которым оказался Винсент. Командир, проследив за тем, как рыцарь опускает свой меч, коротко осведомился:

– Еще живые есть?

– Трое возле другой кареты, и Евандер с парнями, они пытаются расчистить нам путь. – Леверн отчитался быстро, понимая, что пришла пора драться с Винсентом плечом к плечу, иначе никакой другой битвы они больше не увидят.

Командир кивнул.

– Впереди перекрыл дорогу пеший отряд. Пожар расползается в стороны и вглубь леса так, будто сами Тенебрис подкидывают дров. Нужно вернуться обратно, к развилке. Там большой карьер – пожар дальше него не пойдет. Другого пути я не вижу. – Повернувшись к принцессе, он добавил: – Соберитесь. Бегите за мной, головы не поднимайте. Прикрывайте лицо. Четко выполняйте все, что я скажу.

Адалин никак не отреагировала на слова Винсента – только впилась взглядом в его лицо, пытаясь понять, хватит ли у него сил вытащить их из западни.

– Ты Клер, верно? – обратился командир к служанке, сжимающей в руках вытащенную из кареты сумку. – Беги за принцессой и не отставай. Альвах! – Юноша тут же обернулся. – Сними двоих стрелков с деревьев напротив тебя, и вперед к Евандеру!

– Готовы? За мной! – И, прикрывая принцессу, Винсент бросился вправо от кареты. Клер следовала за Леверном, сыпавшим проклятиями; командир, щурясь от едкого дыма, все высматривал Евандера. Вот и он – сражается на мечах сразу с двумя противниками в черных одеждах. Альвах, на пару секунд опередив Винсента, в прыжке свернул голову одному из нападавших, который собирался вонзить меч в Евандера. Тот, благодарно кивнув спасителю, в спешке огляделся – еще минуту назад свободная дорога наполнилась новыми врагами, и их, казалось, совсем не волновала возможная смерть от пожара.

– Не прорвемся! – закричал Евандер, понимая, что голос выдал его отчаяние. – Они оцепили нас со всех сторон. Уходите к воде, мы прикроем! – Перекинув меч из одной руки в другую, он заехал локтем в лицо приближающемуся врагу и всадил клинок ему в живот. Выжившие королевские стражи были согласны с Евандером и бросились ему на подмогу – их лица Винсент старался не запоминать, понимая, что жизни бравых ребят вот-вот прервутся. Но они дали шанс другим уйти к воде, еще пару минут, чтобы найти выход, и будь он проклят, если не использует его.

Альвах, забрав колчан со стрелами у убитого лучника, замкнул отряд командира, и они направились вниз по склону. Немой воин на секунду замешкался, всматриваясь в спину оставшегося Евандера, но все же продолжил спуск. Его долг – защищать принцессу и сестру, до тех пор пока ноги способны стоять на земле.

Винсент спускался к берегу, лихорадочно пытаясь придумать, куда им податься дальше: река была слишком широкой, чтобы ее смог переплыть здоровый и сильный мужчина, не говоря уже о хрупкой принцессе. Возле воды пока не было ни пожара, ни врагов, но это все равно было слабым утешением – они были в ловушке, и если он срочно не придумает, как им взлететь в небеса, то принцесса послужит кормежкой для рыб. Судорожно оглядывая берег, мужчина зацепился взглядом за нечто, спрятанное в высоких камышах, которые тут и там росли вдоль берега.

– Не может быть… – Он не верил своей удаче. – Лодка, это действительно лодка! – прокричал молодой человек, подбегая к хилому суденышку, спрятанному от чужих глаз. Возле лодки лежала замотанная в ткань туша оленя, но хозяев добычи не наблюдалось.

– Я впервые полюбил браконьеров. – Леверн также не верил своим глазам. – Только вот мы все сюда не поместимся, – подытожил рыцарь, окинув взглядом хлипкую лодку и мгновенно помрачнев.

– Ты плавать умеешь? – вопрос был задан Альваху, и Леверн тут же вскипел.

Увидев утвердительный кивок, Винсент объяснил рыцарю:

– Вёсел нет. Ты, принцесса и служанка сядете в лодку и будете грести руками, а мы с Альвахом вытолкнем лодку с мелководья и после поплывем, держась за борт.

– Я поплыву! – мгновенно вызвался Леверн, видя, как Клер вцепилась в брата.

– Ты поплывешь в лодке, – Винсент чувствовал, как гнев поднимается по горлу. – Мне нужен человек, который сможет защитить принцессу, если я не доплыву! Это не игра, рыцарь, и не все люди одинаково важны. Там сейчас Евандер гибнет, чтобы мы успели сбежать, – думаешь, мне есть дело только до ваших жизней? Принцесса, немедленно садитесь в лодку! – рявкнул мужчина, и Адалин без чьей-либо помощи быстро заняла свое место.

Альвах коснулся руки Клер, и его взгляд ясно говорил о том, что приказов командира он не ослушается. Ей ничего не оставалось, и Клер, молча порицая решение командира, села подле принцессы.

– Аль, если утонешь, я женюсь на Клер, – пригрозил Леверн, вглядываясь в лицо друга. Альвах лишь улыбнулся – он всегда плавал лучше названного брата и считал, что Винсент сделал правильный выбор.

Лодка медленно отплывала, почти незаметная в ночной тьме. Со стороны леса донесся топот – вражеские воины выбежали на берег и тотчас принялись обстреливать отходящее судно огненными стрелами. Командир залез в лодку, закрывая остальных, – девушки в страхе легли на дно, и Винсент схватил лук Альваха и выпустил несколько стрел, задев одного из нападающих. Лодка, колыхнувшись, попала в быстрое течение – бурлящие воды мигом подхватили судно и начали сносить его вдоль течения к центру реки. На берегу кто-то выругался и приказал лучникам целиться лучше.

Пара огненных стрел попала в край лодки, и Альвах подтянулся на руке, намереваясь их потушить. Следующая угодила Алю в плечо, и он, не чувствуя тут же ослабевшей руки, ушел под воду.

– Нет! – в отчаянии закричала Клер, перегибаясь через край лодки. – Аль, ты где? Аль? – Паника душила голос, а юноша все не выныривал. – Я его вытащу, – сказала служанка, и Леверн едва успел повалить на дно лодки намеревающуюся ринуться за братом девушку.

– Из ума выжила? Мы посреди реки, а ты плаваешь не лучше ребенка – хочешь, чтобы я поутру два тела искал?

Клер, захлебываясь от страха, попыталась вырваться, но ее старания были равноценны попытке голыми руками сломать стальные прутья. Леверну некогда было утешать подругу, и он, не колеблясь, четко рассчитанным ударом в солнечное сплетение обездвижил Клер и бережно уложил на дно лодки. Он еще успеет пожалеть об этом, а сейчас главное – выжить. Больше он никого не потеряет, и пусть Тенебрис иссохнут от голода в надежде поживиться его скорбью. И Альваха он найдет – в силы названного брата он верил так же сильно, как и в магию реки – раз она не потопила ни одного браконьерского судна, значит, и к людям, не держащим зла, она отнесется не хуже.

Винсент, все это время державший оборону, отметил, что стрелы врагов перестали до них долетать. Устало присев, он закрыл лицо руками, пытаясь понять, скольких он сегодня потерял и по чьей вине. Лица калейдоскопом проносились перед глазами: верные воины, почти все – молодые; обычные служанки, которые в жизни не держали оружия в руках… Они все остались в горящем лесу, и шансов на их спасение он не видел. А огонь тянулся к самому небу, к тяжелым тучам, и впору было молиться, чтобы как можно скорее пошел дождь, пока еще было что спасать.

Взглянув на притихшего рыцаря, который крепко прижимал к себе Клер, Винсент перевел взгляд на принцессу. Она, обняв колени, сидела возле него, слегка раскачиваясь в такт движению лодки.

– Принцесса, – тихо позвал Винсент. – Вы целы?

Адалин, обратив взгляд на человека, который всеми силами охранял ее, лишь кивнула. Она размышляла, насколько глубока река – достигнет ли тело Альваха ее дна, либо его отнесет к мели, где рано или поздно павшего воина найдут прохожие; встретит ли лес новое утро, наполненное смрадом горевшей плоти, либо дожди укроют человеческие деяния, постыдно пряча выжженную землю? Ох, Аде хотелось каждому, кто узнает о случившемся, во весь голос сказать: «Да, это преступления людей, посчитавших, что их жизни особенны, в отличие от ваших. Тех, кто не верит в сложившиеся устои, тех, кто потерял здравый смысл. Их руками отняты десятки жизней, по которым ноет мое сердце, – я приношу свое тело и душу в жертву ради жизни, но алым хвостом к храму отныне тянется смерть».

– Хорошо, – вздохнул Винсент, не подозревая, насколько быстро бьется сердце Адалин. – Хоть что-то хорошо.

Лодка продолжала свое движение в полной власти реки.

#3. На другой стороне реки

Леверн резко проснулся, чувствуя, что надо спешить, – мысли путались, и рыцарь недоуменно оглядывался, пытаясь сообразить, где он находится. Рассвет едва пробивался сквозь тяжелые тучи. Одежда Леверна была насквозь мокрой – похоже, ливень не прекращался добрую половину ночи, но тучи над лесом понемногу рассеивались. Рыцарь, наконец, вспомнил события прошлой ночи.

Альвах.

Их вынесло на вымытый рекой берег, свободный от зарослей. Но дальше, куда ни кинь взгляд, прямого выхода к воде не было – везде обрывистый берег реки… Пожар, похоже, сдался под дождем – по крайней мере, в этой части леса не было и намека на то, какой ужас выпал людям этой ночью.

Стараясь не разбудить спящих товарищей по несчастью, Леверн выпрыгнул из лодки и снова беспомощно огляделся. Он не представлял, где искать пропавшего друга. Дело пойдет быстрее, если он взберется на крутой склон и уже оттуда начнет поиски.

– Посиди тут, – донеслось из-за плеча, и рыцарь готов был оторвать голову Винсенту, который незаметно подкрался, подобно хищнику, приближающемуся к жертве. – Я отправлюсь на поиски Альваха, а ты присмотри за ними. – Видя, что Леверн готов спорить, командир, понизив голос, добавил: – За служанкой я присматривать не буду. Захочет уйти на поиски, пока тебя не будет, – держать не стану. Не ты ли вчера говорил, что не хочешь искать два тела?

Леверну пришлось согласиться, но слова Винсента ему пришлись не по душе.

Всматриваясь в спину командира, который с завидной легкостью взобрался на склон, Леверн уже не удивился, почувствовав легкое прикосновение на своем плече. Адалин в промокшем платье дрожала от холода, но Леверн ничем не мог ей помочь – вся его одежда пострадала не меньше. Рыцарь, кивая в сторону лодки, отвел принцессу поодаль.

– Простите, – решила первой начать разговор Адалин.

– За что? – поинтересовался Леверн, вглядываясь в беспокойные глаза принцессы, которая в разорванном платье, с потрепанными волосами и изрядно измазанным лицом все равно выглядела величественно. «Хоть в мешок ее одень, а не скроешь того, что благородных кровей», – ухмыляясь мыслям, он выдавил кривую улыбку. – Вам не следует извиняться, Ваше Высочество, если только не по вашему приказу на нас напали. – И молодой воин с опаской взглянул на дочь короля, проверяя свое предположение.

Полное растерянности лицо собеседницы тут же развеяло все его опасения.

– Так, значит, Ада, верно? – Заметив, как удивилась принцесса, Леверн пояснил: – Ваш брат назвал вас так, когда прощался. Думаю, в тот момент будущий правитель забыл о том, что ваше имя должны держать в тайне до ритуала. Но Ада – это ведь сокращение, верно? От Адалин.