Крысоlove

**/**/2008 lina write:

черная дыра белой ночи.

unmoglich

unmoglich

unmoglich

мягкая гадость немецкого слова липнет ириской гематогенной к зубам.

взвар дефибринированной крови убойного скота плюс сахарный сироп.

*

вдруг поймала наконец-то эту формулировку – прямо за хвост.

я всегда точно знала, что если случай «первого секса» с определенным мужчиной сопровождался некоторой невнятностью и накладками, когда «немножко не так» – неважно, по чьей вине (важно, что у меня не складывается – с оргазмами – в данном конкретном случае) – это такая примета – к затянувшимся отношениям.

ну и относилась к этому – как к примете.

а надысь – оно вдруг – сформулировалось – почему так.

потому что.

когда нет оргазма – это все же немножко обидно. и хочется – попробовать еще. и еще. но ты помнишь, что оргазма нету. и тогда вдруг твои «еще и еще» – они начинают обрастать побочными эффектами, ты вдруг замечаешь, что с человеком приятно не только, но и спать рядом, и дышать в теплое плечо, и целоваться, и завтракать, и разговаривать.

ты замещаешь этот отсутствующий первичный оргазм – человеческими отношениями.

а это затягивает – больше. это затягивает – вглубь. и надолго.

потому что.

когда ты с человеком – вот с этим конкретным человеком в первый раз – и получаешь еще ничем не заслуженный оргазм. это реально – такая – маленькая смерть – la petite mort – человек остается при этом совершенно чужим.

никакая привязанность – невозможна.

потому что – умерла так умерла. спать, обнявшись, целоваться после, душевные беседы вести – невозможно.

то есть это такая – прекрасная – случайная смерть.

оно повторяться может – но развития не будет. есть логический конец. финал. далее – ничего.

и так – каждый конкретный раз. потому что это – мое и только мое, я не буду делиться – с тем – с кем рядом. отойти, хотя бы отодвинуться, остаться наедине со своей смертью.

влюбиться – уже невозможно. повторять – да. продолжать – нет. если вы понимаете разницу.

*

потому что – влюбляешься в того, с кем «несмотря на».

ну надо же хоть как-то оправдать – такое времяпрепровождение.

значит, влюблена. если не кончаешь – то ведь все равно хорошо, правда?! вот тут и начинаются – слова, заболтанность, муть, глупость. вместо того, чтобы конкретно и молча – начинаются игрища различной затянутости, отягощенные чувствами.

*

самое страшное – это когда уже накрутила себя до любви. а тут – вдруг – бац! – и кончила.

и вот это и есть – самое страшное попадалово. потому что как-то нечестно и не по правилам.

4

Он говорит:

– Встретимся? Точнее, не говорит, а будто спрашивает. «Встретимся?» – это такой вопрос. Ну я говорю:

– Да. Нет, я говорю:

– Может быть. Потом добавляю:

– Конечно. И еще:

– Наверное. ...несколько раз говорю... И тут он все ломает, потому что спрашивает:

– Сегодня?

Нет, не спрашивает, «сегодня?» – это не вопрос, это предложение. Утверждение. Его уверенность, что мы можем сегодня.

Я не могу. Я не умею, когда сегодня. Мне и завтра – это неудобно. Нет. Не буду. Да, наверное, может быть, конечно, обязательно. Но не сегодня. Нет. Невозможно/unmoglich. Он все правильно понимает, предлагает:

– Вчера?

Вот. Это прекрасно, мне нравится, мне всегда нравилось встречаться вчера, но мне впервые это предложили.

Он мне рассказывает – как мы встретились вчера, какое вино пили. Я ему охотно верю, что белое вино было прохладным, а красное терпким и солоноватым.

Я вообще верю, потому что вчерашнего дня у меня не было, а у вчерашнего дня не было меня.

Я спала вчера весь день. От полуночи до полуночи. День был красив. Возможно – мне снилось – и первое свидание – и белое вино.

И этот мужчина, который сегодня предложил мне встретиться вчера.

По проволочной зыбкой лестнице – спуститься под мост – и оказаться на зыбком понтоне между двух Шмидтовских мостов.

– Слушай, а почему здесь нет людей, таких же умных, как мы?

– Ты правда считаешь, что это признак ума, то, что мы пьем под мостом?

Между двумя мостами течение быстрое, но хаотичное – водовороты и суета вокруг подпор моста. Вода мечется и светится отраженным золотом фонарей, ни один рисунок не повторяется дважды. Я смотрю в эти золотые всполохи до головокружения. Черное и золотое, мечется.

– Смотри, это круче, чем заставки windows! Мужчина терпеливо объясняет:

– Есть многое на свете, друг Гораций...

...

(не слышит он специальных интонаций)

Мост грохочет над нами, гудит и дергается. По мосту идут машины и люди. И ангелы. Мои ангелы – трансвеститы, я смотрю снизу – на их крылья. У некоторых крылья – с колесами.

Мы поднимаемся на мост – стоим на разводной его части. Пьем запретные грузинские вина.

Рядом молодые люди пьют кефир – из одного горлышка.

Ангельский невинный благопристойный кефир – в час ночи на мосту.

Мост трясется, дрожит и гудит. Я подозрительно смотрю на мужчину:

– Как ты это делаешь?!

Вино кончается быстрее, чем кефир у трансвеститов. Мы стоим на мосту – по разные стороны от шва. У Сына лейтенанта Шмидта – шов декоративный, не для разводок.

Дяденька-дпс-ник в зеленом «купальнике» просит нас разойтись по своим сторонам, сейчас эта платформа по центру моста – медленно поползет вверх.

Прохожий, сняв ботинки, мечется между двумя дпс-никами. Этот босой прохожий упорно хочет – взмыть в небо – вместе с центральной платформой. На трансвестита не похож – так просто – ангел. В небо хочет.

Дпс-ник требует, чтобы мы определялись – и расходились. Внизу проплывает желтый катер, я ору им:

– Бейте лампочных воров!

Наступает звездный час ночных бомбил – земных и водных:

– Если бы я была в Питере таксистом – я бы работала только один час – между разводом Сына лейтенанта Шмидта и Тучковым. Это как цветочники на 1 сентября и 8 марта.

– Жаль, что ты не таксист.

Он – тоже не таксист, и мы пешком уходим с моста – в другую сторону от Острова. На этой стороне нету проволочной лесенки вниз, и понтона нету. Есть каменная лестница к воде. Лестницу недавно почистили песком. Чиста пляж. Мы сидим на припесоченных ступеньках и пьем следующее вино. И тут над моей головой начинают суетиться крысы. Я визжу визгом и лезу мужчине на голову – с ногами и руками. Китайское платье с алой шелковой вышивкой – расстегивается от такого маневра – от колена до горла. Мужчине нравится реакция платья на крыс.

**/**/2008 lina write:

влюбляться – вот полностью и целиком – это наверное очень страшно.

мне достаточно влюбляться – какой-то частью.

отлично влюбляться, например

тут все понятно и просто.

хуже влюбляться ртом – исчезает чувство насыщения и умение помалкивать. рот становится неуправляем.

*

самое странное – как я влюбилась последний раз.

позвоночником.

то есть, он вот влюбился – мой позвоночник.

год назад. какой-то совсем посторонний и незнакомый мужчина пригласил меня танцевать.

и я пошла.

было лето, и у меня было платье с открытой спиной.

и мужчина дотрагивался до голой спины – и позвоночник влюбился. у меня было такое ощущение, что из моего позвоночника вынули какой-то гвоздь – он стал влюбленным, гибким и податливым.

больше в тот день ничего интересного не произошло.

*

но четыре месяца – позвоночник не давал мне забыть – и все время требовал, чтобы вот руки этого мужчины – дотрагивались до моей голой спины.

*

через четыре месяца – я устала сопротивляться собственному позвоночнику – и отправилась к тому мужчине домой.

когда мы уже засыпали, я повернулась к мужчине спиной, и он целовал мой позвоночник. два раза.

больше за полгода ничего интересного не произошло.

*

сначала я считала – сколько дней осталось до нашей встречи, точнее, суток. потом их стало так незначительно мало, что я начала считать ночами – вот еще две ночи и вот,

потом счет пошел уже на часы,

но когда и часов не осталось – время разбилось на минуты, и я считала станции метро, еще три остановки осталось,

потом я считала шаги – до подъезда,

слушала и считала – переливы домофона.

а потом – только и осталось – считать редкие удары сердца,

больше ничего не осталось.

V

В качестве эпиграфа:

Раз, два, три, четыре, пять,Вышел зайчик погулять,Тут охотник выбегает,Прямо в зайчика стреляет.Пиф-паф! – не попал.Зайчик серый ускакал.

Детская считалочка

– Стоп! Стоп! – майор Коломейчук уже не просто орал, он уже с надрывом орал.– Я вообще ничего не понимаю, вы меня специально хотите запутать.

– Помилуйте, господин майор! – начало было Виктор, но к нему присоединились хором Сергей с Максом, и майор снова ничего не понял, и снова орал, и снова стучал кулаком.

Они рассказали ему все в подробностях. Кто они такие. Как и почему они оказались вчетвером в одной избушке, как они провели три дня – и куда отправились утром четвертого. Что делали, что ели, что пили, о чем говорили. Как они выследили лося, и как Колян отвлекался на заячий след, и как ему один раз даже показалось, что он видит зайца, но это была собака, и Виктор перехватил у него ружье, которое Колян уже вскинул, прицеливаясь, и что глупо стрелять по зайцу из ружья, оснащенного на другого зверя.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.