Вы считаете это игрой?

– Машенька там! – кивнул вперед водитель, снижая скорость.

– Где?! – вцепившись в спинку переднего сиденья, закричала Галя.

– Сейчас, – буркнул он и, увидев уходившую влево грунтовую дорогу, свернул туда. А потом почти сразу остановив машину, выскочил. – Маша! – закричал он. – Доченька! Маша!

– Машенька! – плача, закричала и женщина.

– Мама! – крикнула девочка. – Мама!

Родители бросились на голос. Выбежали на полянку и увидели сидящую на поваленном дереве девочку лет пяти.

– Маша! – подбегая, в один голос воскликнули отец с матерью.

– Мне тетя куклу подарила, – весело сообщила девочка. И, поднявшись, с большой куклой в руках шагнула к родителям.

Санкт-Петербург

– Такое впечатление, что Галька как будто похоронила кого-то, – бреясь электробритвой, сообщил лысоватый мужчина лет сорока. – Я поинтересоваться хотел, что случилось, а она меня чуть ли не матом послала. – Выключив электробритву, он стал придирчиво рассматривать себя в зеркале.

– Наверное, с Васькой поругалась, – отозвалась стройная женщина. – Видно, серьезное у них что-то. Василий тоже хмурый ходит и не здоровается. – Отложив газету, она встала. – Может, с налоговой проблемы.

– Наверное, – кивнул муж. – А то из грязи в князи! – хмыкнул он.

– Да ладно бы миллионы имели, а то уже сколько лет на «десятке» ездит и поменять не может. Конечно, не нищие. Но нам бы, конечно, не хватило.

– Послушай, Нинель, – вздохнул он. – А ты не говорила со своей маманей насчет Лешки? Когда она приедет?

– По-моему, проще самим его отвезти.

– Нинель, – покачал он головой, – ты же знаешь, что я постоянно занят. Я не могу уехать даже на ночь, потому что с утра начинаются звонки и встречи. Проще заплатить кому-нибудь, кто привезет тещу и отвезет с Лешей назад. Хотя бы на месяц. А мы выкроим время и смотаемся на Кипр.

– Хорошо, я сегодня же позвоню маме. Она говорила о Леше, но я подумала, ему не понравится в деревне, и решила…

– Вот и поговори с ней! – Мужчина поцеловал жену.

– Никто к ним не заходил, и они никуда не выходили, – сообщил по телефону длинноволосый парень. – Мужик сразу после звонка ездил в банк, снимал бабки. Сколько, не знаем, – посмотрел он на сидящего за рулем бритоголового мужчину в темных очках. – Но что снимал – точно. А так все тихо и спокойно. Кстати, тут одна бабуся видела, как пацан в машину садился. Но мужик, батя того мальца, базарить с ней не стал.

– Рудик, – недовольно произнесла женщина, – оставь блатные словечки.

– Извини, привычка. А так все…

– Можете возвращаться, – перебила его женщина.

Санкт-Петербург

– Да все нормально, – усмехнулся рослый молодой мужчина. – Я был уверен, что они к ментам нырнут, но ни хрена, покатили домой. Из тачки вышли, фраер девчонку на руках нес. Бабец ее за руку держала. В общем, все в порядке, кипеша не будет, сто пудов.

– И когда ты, Морпех, научишься нормально говорить? – вздохнул собеседник.

– Да пытаюсь, но не получается еще, всего полгода на воле. А ты, Странник, ништяк придумал – бабки, как в беспроигрышную лотерею, выигрываем! – Он захохотал. – Ни одного прокола. Я мыслил, что…

– Давай не будем, – остановил его Странник. – Главное – не повышать ставки и не ошибиться в выборе. Любой из наших противников с великим удовольствием выпил бы на наших похоронах, но мы не доставим им такого удовольствия. Возвращайтесь.

– Едем. – Морпех отключил телефон и подмигнул сидящей за рулем брюнетке. – Покатили, Кэт, все путем, Гошка пацана хапнул.

– Не нравится мне это. – Женщина завела мотор «ауди». – Денег можно брать гораздо больше, а Странник будто в игры играет.

– Да вам надо Страннику ноги мыть и воду пить, так воспиталка в детдоме базарила. Вы бабки имеете, а все, блин, недовольны. Он-то может свалить и найти другую кодлу, а вы быстро сядете, потому что сами ни на хрен не способны, а все желаете купаться в коньяке и нацеплять на себя брюликов. Мне тошно базарить с вами на эту тему. – Морпех выругался.

– Успокойся, – улыбнулась Кэт. – Просто я говорю то, что говорят остальные. Но понимаю, что Странник делает все, чтобы не проиграть. Все-таки уже пять…

– Четыре, – поправил ее Морпех. – Пятый еще у нас. Но, кажется, все путем будет. И откуда у Странника чутье на такие дела?!

– Но все-таки можно больше брать.

– Мы берем столько, сколько они могут отдать, не думая о разорении. А загрузи их даже наполовину больше, запросто могут к ментам пойти. А так прикинут – отдать сумеем и нищими не останемся. Хотя конечно, любая сумма не маленькая. Тем, кто берет, всегда кажется, что мало. А те, кто дает, думают, что много. В общем, за дорогой следи, а то сейчас накупили прав, поэтому аварий до хрена и больше. Получается так, что при демократии возможно все, если бабки большие имеешь. Хотя, собственно, и бабки не всегда и не всех спасают, – усмехнулся Морпех. – Ладно, хорош на эту тему базарить.

– Тоже правильно, – улыбнулась Кэт. – А вот и товарищи из ДПС. – Женщина увидела машину и милиционера с поднятым жезлом.

– Может, запал?

– Главное, спокойствие, Юра! – Она остановила «ауди».

Москва

– Только этого не хватало, – процедил мускулистый мужчина лет сорока.

– Ну, это еще не окончательное решение, – усмехнулся его собеседник, полный и в очках. – Хотя у меня есть основания полагать, что так и будет.

– Но из-за чего?

– Думаю, это мы узнаем. Но тогда уже ничего изменить будет нельзя.

– Лазарь, – обратилась к нему симпатичная шатенка, – он вам объяснил детали?

– Во-первых, я только адвокат семьи Дорофеевых. Во-вторых, Эдуард Анатольевич не считает нужным объяснять свои поступки и решения, поэтому я в принципе не в курсе. Вполне возможно, ничего плохого и не произойдет. Эдуард Анатольевич часто бывает резок в своих высказываниях, но потом, надо отдать ему должное, он понимает это и принимает правильные решения, однако не всегда, извиняется за резкость. Я допускаю, что и это решение не было окончательным, он просто хотел напомнить нам о том, что надо…

– Хватит, – недовольно остановил Лазаря мускулистый. – Ты чушь несешь. Неужели непонятно, что он решил все отдать этой сучке, а мы останемся за бортом.

– Я хорошо знаю Дорофеева… Как-никак я его дочь, и, уверена, он не простит…

– Во-первых, – перебил женщину мускулистый, – ты ему не дочь, он просто позволил тебе взять его фамилию. Во-вторых… – Он выругался.

– Что во-вторых? – спросил Лазарь.

– Да тут и ежу понятно – Дорофеев всегда мечтал о наследнике, поэтому и в постель с твоей мамашей улегся. – Сорокалетний взглянул на брюнетку. – Мечтал, что она ему сына родит. Свою фамилию тебе дал в надежде, что у него появится внук. Помнишь, как он говорил? Даю тебе свою фамилию с условием, что внук тоже будет носить мою фамилию.

– И что?

– А то, что ни хрена ты не получишь! И никто ничего не получит. А эта сучка родила сына. И фамилия у него Дорофеев. И эта шлюшка будет иметь все, пока…

– Секунду, молодые люди, – вмешался Лазарь. – Я бы не был так категоричен. Хотя бы потому, что о том, от кого сын у Евгении, не знает никто. Я просто уверен, что Эдуард Анатольевич решил вас только припугнуть.

– Твоими бы устами, Малкин, – вздохнул мускулистый, – мед пить. Я уверен, что дядька не решил нас припугнуть, а именно так и поступит. Надо что-то делать, иначе…

– Мне кажется, Толик, ты просто боишься, – насмешливо проговорила женщина, – и сгущаешь краски. Я думаю…

– А ты вообще-то знаешь, что это такое – думать? – усмехнулся Анатолий. – Ты была уверена, что, раздвинув ноги, заработаешь миллионы. А что вышло? Ты боишься остаться нищей. А ведь был стопроцентный шанс получить все, но ты его упустила.

– Хватит! – воскликнула женщина. – Негодяй!

– Лилька, – усмехнулся Анатолий, – ты понимаешь, что я прав, и строишь из себя оскорбленную невинность. Ты хищница и хочешь только одного – хапнуть все, что есть у Дорофеева. Но начала ты не с того.

– Ты прав, я действительно совершила самую большую глупость в жизни – поверила тебе и решила, что ты мне поможешь. Вот в чем я ошиблась. Но теперь я буду действовать по-другому. Ты мне больше не нужен, я все сделаю сама.

– Ладно, – усмехнулся Анатолий. – Давай каждый сам по себе. Но ты знаешь, что без меня ты никто.

– Перестаньте, – вмешался Лазарь, – вы взрослые люди, а ведете себя как детсадовцы. Вы же не обойдетесь друг без друга. Сейчас главное – найти Евгению и забрать у нее ребенка, вот и все. Вдруг действительно Дорофеев завещал все ее сыну, своему внуку. Конечно, у меня большие сомнения по этому поводу, но чем черт не шутит. Кроме того, на него было совершено покушение, и посему он вполне мог, поддавшись порыву, все завещать Евгении. И раз уж я упомянул о покушении, то хотел бы быть уверенным, что подобное не повторится, это самая большая глупость, какую только можно представить. И поясню почему, – кивнул Лазарь. – Прежде всего, – посмотрел он на Анатолия, – отношение к тебе твоего дяди известно всем, и рассчитывать на то, что ты получишь от него хоть цент, глупо. Что касается вас, Лилия, то надежда стать наследницей Дорофеева беспочвенна. Причин этому множество, я не стану их перечислять. Теперь скажу, почему я с вами. Причин две. Вы поможете мне получить весьма приличную сумму. Потому что семь процентов от каждого из вас – это…

– Подожди, Малкин, – перебил Анатолий, – пока ты еще ничем нам не помог…

– Положим, о возможности существования завещания на имя Евгении сообщил вам я. Только я могу информировать вас о решениях, принятых Эдуардом Анатольевичем. Впрочем, ежели вы не хотите, чтобы я работал на вас, ради бога, я вполне обойдусь и без ваших премиальных, я и так очень неплохо зарабатываю и…

– Тогда почему ты с нами? – спросила Лилия.

– Эдуард Дорофеев увел у меня женщину, которую я любил. Я искал возможность отомстить ему и понял, что вы – мой шанс.

– Кто эта женщина? – спросила Лилия.

– Если все получится, я, возможно, отвечу на твой вопрос. Но скорее всего нет, это мое личное дело. Однако допускаю, что вы узнаете о ней, моей несчастливой любви, – вздохнул Лазарь.

– Вот как? – воскликнул Анатолий. – Интересно… Но тогда получается, что ты просто…

– Давай больше об этом не будем, – попросил Лазарь. – Мне пора. Но перед уходом хотелось бы услышать кое-что конкретное… – Он посмотрел на Лилию и перевел взгляд на Анатолия. – Мы по-прежнему вместе?

– Вместе, – в один голос ответили те. Посмотрев друг на друга, они рассмеялись.

– Что ты мне скажешь? – спросила плешивого мужчину лежащая в постели молодая женщина.

– Покушение действительно было, – плюхнулся тот в кресло. – Скажи, чтоб кофе принесли, – зевнул он.

– Кофе без сахара, – приказала женщина по внутренней связи. – А кто и почему, не понял? – спросила она плешивого.

– Черт его знает!.. Может, кто-то из конкурентов, а вполне возможно, и наследники, – ответил он. – Появилась информация, что Дорофеев оставит все Женьке, своей нелюбимой дочери. То есть не ей, а ее сыну, внуку своему.

– Значит, вот как он решил… Интересно, сколько получу я?..

– Альбина Владиславовна, – в комнату вошла молодая женщина, – Тапин просит принять…

– Через полчаса, – посмотрела на часы хозяйка.

– Интересно его версию услышать, – сказал мужчина.

– Послушай, Селезнев, – усмехнулась Альбина. – Мне решать, с кем и о чем говорить. Ты работаешь на меня, поэтому будешь делать только то, что я скажу.

– Да я просто хотел узнать у Тапина, может…

– Ты вот что сделаешь, – перебила его Альбина.

– Сучка, – буркнул худощавый молодой мужчина. – Строит из себя царицу Екатерину. Послать ее на хрен, пусть сама…

– Войдите, – послышался женский голос.

– Спасибо. – Мужчина усмехнулся и шагнул к крыльцу особняка.

– Наверняка Тапин что-то знает. – Усаживаясь в машину, Селезнев посмотрел на особняк. – Стерва эта Альбинка – хочет все контролировать, и плевать ей на всех. Впрочем, кто платит, тот и заказывает музыку. Ей надо найти эту бабу? Ладно, найду. Но цену буду устанавливать я. Непонятно, зачем Альбинке понадобилась эта девка. И зачем вдруг она вспомнила эту медичку? Насколько я помню, она никогда не интересовалась ею. Странно…

– Ты уверен, что все именно так? – Альбина внимательно посмотрела на худощавого.

– За что купил, за то и продаю, – усмехнулся тот. – По крайней мере мне так доложили, и я уверен, что не обманули.

– Понятно. А про меня они не вспоминали?

– Мне об этом не говорили, – уклончиво ответил худощавый.

– Вот что, Паша, я не знаю, кого ты сумел найти в окружении Толика, но попробуй узнать, что там говорят обо мне. Это очень важно. И еще – постарайся выяснить, когда Эдуард собирается возвращаться. Это тебе на метро. – Альбина небрежно бросила на стол конверт.

Павел улыбнулся:

– Узнаю сегодня же. Вашего имени там не вспоминали, если бы о вас говорили, я бы знал.

«Значит, Толик вполне мог заказать Дорофеева, – сидя на заднем сиденье «мерседеса», думал Лазарь Адамович. – Хотя Лилька тоже. Они считают, что деньги Дорофеева должны принадлежать им. Она думает, что ей, а он – что ему, – усмехнулся адвокат. – Узнав о том, что Дорофеев разыскивает свою дочь, объединились. Но держатся они прекрасно. А если не они, то кто? Да больше некому. Однако Дорофеев не уверен в этом. Он даже пытался нажать на меня. Но зачем мне это нужно? Хотя я испугался, когда Дорофеев уставился на меня и тихо спросил: «Ты заказал меня?» Я очень испугался и стал вспоминать все свои грехи. За последние годы ничего хорошего я никому не делал, за большие деньги вытаскивал бандюков, продавал квартиры одиноких старичков. А тут ни за что меня хотели убить. Господи, не дай еще раз оказаться в такой ситуации! Наверное, Бог наказал меня за все мои грехи. Прости, Господи, – Лазарь Адамович перекрестился, – как мы прощаем врагам нашим. Надо будет в церковь сходить, пожертвовать приличную сумму и свечки поставить. Но кто же заказал Дорофеева?»

– Подожди! – Темноволосая женщина недовольно остановила укладывавшего в чемодан вещи мужчину средних лет. – Я могу узнать, куда ты собираешься? И на какое время?

– Тая, – ответил он, – не надо задавать такие вопросы. Я зарабатываю деньги, которые ты умело тратишь. И не спрашиваю, на что, хотя порой думаю, что на кого-то.

– А что ты хочешь? Вполне возможно, придется покупать себе молодых.

– Узнаю – пристрелю!

– Да ты что, Пашка, я же просто…

– И просто не надо. Только в мои дела тоже свой нос не суй. Я могу очень неплохо заработать без всякого криминала. И тогда мы махнем куда-нибудь вроде Канар. Если меня будут спрашивать, скажи, что уехал к дядьке в деревню. А если дядька будет звонить, скажи, что уехал за границу. Хотя не поверит старый хрен. В общем, наплети что-нибудь, ты это умеешь.

– А правда, что Дорофеева пытались убить?

Павел уставился на Таисию:

– Откуда знаешь?

– Да об этом уже везде говорят. Я от Элки слышала, что Дорофеева чуть не убили.

«Интересно, кто мог заказать Дорофеева? – думал Павел. – Толик или Лилька? Вряд ли, они же не знают, на кого завещание, и рисковать не будут. Впрочем, это дело пока не мое. Где мне Женьку эту искать? Все не так просто, как я надеялся. Она из Москвы уехала в Саратов. Рожала она там. А забеременела в Питере. Кто отец, так и не сказала. Кипиш был приличный. Дорофеев породниться с Бошко хотел. И Тарас Андреевич, и Андрей, его сын, были настроены на свадьбу. Но Женька отказалась и укатила в Питер. Вернулась через два месяца беременной. Эдуард Анатольевич ее и наладил. Но она еще раньше решила от него уехать. В общем, деваха с характером. Значит, сейчас в Саратов. В Питер она не поедет. Хотя этот вариант учитывать тоже надо. Найти того папашку будет непросто, но его наверняка знал кто-то из ее знакомых. В общем, сначала надо смотаться в Саратов. Еду».

– И что ты думаешь? – спросила Лилия.

– Ничего, – ответил Анатолий. – Кроме одного – мочить дяденьку рановато, потому что завещания нет, а в случае его гибели, как говорил адвокат, в первую очередь все получит эта сучка.

– А я как же? Я его пусть приемная, но дочь.

– Ты забыла про условие дядькино.

– Хватит! Я его приемная дочь и имею право…

– Нормалек. Значит, я вообще краем прохожу? Но хрен ты угадала, подружка. Я напомню адвокату про условие, на котором дядька дал тебе свою фамилию. И тогда хрен ты чего получишь. Собственно, рано мы это обсуждаем, дядька живой еще, везунчик – хрен старый.

– Знаешь, Толик, нам надо держаться вместе. В конце концов, лучше получить половину, чем ничего.

– Верно. Пока дядька жив, нам вообще ничего не светит. А если он подумает, что это покушение мы организовали, то запросто можем оказаться в спортзале с Шайтаном.

– Знаю, – вздохнула Лилия. – Но…

– Возражать будешь, когда люди Шайтана тебя на растяжки повесят. Есть у них такой приемчик для того, чтоб человек говорить правду начал. Видел я такое разок и не хотел бы попасть под это дело. И вот еще что – Лазарь не так с нами говорил. Такое впечатление, что он выпытывал что-то. Точнее, ясно что. Похоже, мы с тобой намутили воды.

– Почему мы намутили? Ты пытаешься…

– Я? Ну ты и стервоза, хочешь все на меня повесить? Видели тебя с Ломкой и Иглой. А Игла за пару сотен баксов на все готов.

– Тебя тоже видели с Учителем. И как ты правильно заметил, Игла и Ломка наркоманы. А наркоман не способен быть киллером. Но Учитель – это серьезно, он запросто мог послать в Белоруссию киллера. Я не буду дожидаться растяжки и сама все расскажу Шайтану. А он спросит Иглу с Ломкой, они скажут, о чем мы говорили. Но вот Учитель… Я и то знаю, что он принимает заказы на убийства. Его за это пару раз брали, но ничего не доказали. Так что к тебе вопросов у Ахана будет больше.

– Откуда ты об Учителе знаешь?

– Знаю. Случайно вас один знакомый увидел.

– Но я говорил с Учителем не об убийстве.

– Я с наркоманами тоже не об убийстве разговаривала. Да и о каком убийстве можно говорить с Иглой и Ломкой? Они и не люди уже. Я продавала через них морфий. Партию нашли в одном райцентре. Старую больницу ломали и в сейфе обнаружили морфий. Вот и все. Знаешь, я уверена, что ты заказал убийство Дорофеева. Что бы ты ни говорил, я уверена…

– Нормально! А я уверен, что ты пыталась кокнуть своего приемного папашку. В общем, хорош отношения выяснять, а давай так добазаримся: ни ты, ни я никому друг о друге ничего не говорим. Ну допустим, что не ты Дорофеева заказала, что не я – точно, но тогда кто? Кому нужно было его убрать?

– Знаешь, я сразу подумала на дочь Дорофеева. Она сильно ненавидела его и меня. Мы же с ней ровесницы, обеим сейчас по тридцать два. Женька отца ненавидела из-за матери. Та умерла в больнице после автокатастрофы. Дорофеев ее с пьяным водителем домой отправил, а сам с моей мамой остался. «Волга» попала под «КамАЗ».

– Знаю. Женька хотела тогда пристрелить отца. Его Шайтан спас, пистолет у нее выбил. Дорофеев после этого отправил ее в Питер, подальше от себя. Тогда он еще собирался выдать Женьку замуж за Андрея Бошко. А она вернулась беременная. Кипиш был! Прямо чуть война не началась. Но дела оказались сильнее эмоций. Правда, Андрюха умотал куда-то и вроде до сих пор обещает башку отрезать Женьке и Дорофееву… Вот черт, – задумчиво пробормотал Анатолий, – ведь его пахан знает о Борисове. И Бошко вполне могли поквитаться с дядькой. Как же я забыл?

– А что? Андрей вполне мог. Он так и не женился. Я, кстати, клеилась к нему, но ничего не вышло. А он говорил, что не простит Дорофеевых. Может, он Женьку уже убил.

– Вряд ли. Она недавно звонила Павлине Павловне. Эта сучка с ней общается, но не говорит о Женьке ничего. Просто я слышал, как она повару Арсену чирикала про Женьку, мол, все у нее хорошо и сынишка здоров. Она финансист от Бога, как дядька говорит. Без нее он бы давно разорился. Впрочем, пока она нам не нужна. А вот насчет Андрюхи надо шепнуть дядьке.

– А я бы не стала этого делать. Пусть Андрей доведет дело до конца. А мы за это время выясним, где эта сучка с ублюдком своим, и примем меры.

– Значит, точно Бошко пытались дядьку на тот свет отправить. Ништяк, что не получилось, нам еще Женьку найти надо.

Саратовская область, Вольск

– Как вы там? – спросил по телефону пожилой мужчина.

– Да ничего, – ответила женщина. – А у вас все нормально?

– Потихоньку-полегоньку. Пока вроде тянем. Назад-то не собираетесь?

– Приедем проведать. Под картошку и заявимся, все помощь какая-никакая.

– Когда с огорода все приберешь, и жизнь по-другому идет. Ежели приедете, то мы вам очень благодарны будем. Огород у нас, сама знаешь, здоровый, поле футбольное и то поменее будет. А моя Марийка, как всегда, насажала всего, деревню прокормить можно. Сыновья все занятые, бизнесмены, мать их!..

– Ты чего лаешься, черт старый? – сердито спросила пожилая женщина.

– Просто к слову пришлось. Обещают наши приехать и с картошкой помочь. Вот я вроде как жалость у них и вызываю.

– Ну ладно, дедушка, – услышал он. – Привет бабушке и не болейте. Ну а если что, звоните. До свидания.

– И вам не хворать. – Старик положил трубку. – И все ж родные места завсегда лучше будут, – пробормотал он. – А ежели оторвешься от мест насиженных, того и гляди – беда нагрянет. Вон как с Аннушкой приключилось…

– Да. – Жена перекрестилась. – Вроде и ученая была, и собой ладная, а вот не повезло. А ведь завидовали ей все – замуж удачно вышла. И дочь-красавицу родила, а потом в богатстве жить начали. И мужик вроде как хороший был, а тут нате вам. Верно говорят – седина в бороду, бес в ребро.

– Видно, и раньше зять по бабам мотался, просто молчала Анна, он и обнаглел вконец. Отправил Анну с водилой, а тот пьяный в стельку был. Ну и… – Старик махнул рукой. – А Женька прознала про это и за пистолет схватилась. Убила бы папашку своего, ежели б не его охрана. А потом он ее вроде замуж отдать пожелал. Она уехала в Питер и возвернулась пузатая. А малыш ничего, в наших пошел, в Ипатовых. Правда, без батьки будет расти, но это уж как Бог даст, ты ведь так говоришь. Вообще-то не верю я в это, какому мужику чужой ребенок нужон? Своих многие бросают, а тут чужой. Но Женька девка с характером, и пока у нее все нормально. Дай-то Бог! – Он вздохнул. – Хотя и не верю в эти иконы да разные там чудеса, но маманя моя веровала и так часто говаривала, вот и я говорю: дай-то Бог Женьке, внучке нашей, всего хорошего. И правнуку здоровья и всего такого. Ну а ежели лихо будет, пусть приезжает, чем сумеем, тем подмогнем. Верно говорю, Маня?

– Верно, Федот, верно. Но вроде бы все у нее хорошо. Может, и плохо ей, но разве ж она скажет? Характер у нее ух какой!..

– Мой! – гордо произнес Федот. – Хоть и баба Женька, но в деда пошла характером. Сама все решает, ни в жизнь помощи не попросит. Я ей тут как-то говорю: подай на мужика, от которого сын, на алименты, пусть платит. Ну, я для проверки вопросик задал, так она меня чуть ли не матом послала! – Он захохотал. – Я уж потом повинился, мол, не думаю так, а просто вызнать ее настрой хотел. Тяжко ей сейчас. Правительство говорит – рожайте, а платят за ребенка хрен да немножко. Соска сейчас дороже тех денег стоит. Правда, за второго вроде четверть миллиона дают. Но через три года. А не думают, что тяжелые самые года – первые, от малыша не отойдешь. Женька это пережила, – кивнул он. – Дениске-то уже семь скоро стукнет. Может, соберемся и поедем к ней? – посмотрел он на жену. – У них дни рождения совсем рядышком. Заодно и поглядим, как она там живет. Как ты на это смотришь? А то махнем на поезде в купейном. Там в основном люди культурные ездят. А за двором Громовы приглядят.

– А что? – вздохнула жена. – Поедем.

Санкт-Петербург

– Ну купи, мама! – Полную женщину тянул за руку пухлый малыш лет шести.

– Перестань, Миша! – сердито отозвалась мать и подтащила к себе мальчика. – Перестань! Мы с папой купим тебе эту игру на день рождения. Сейчас папе нужно покупать машину. Поехали, Миша, папа уже заждался, наверное.

Георгий достал сотовый.

– Да, – сразу ответил Морпех.

– Женщина в теле с пацаненком. Доведи их до места.

– Понял. Они к «девятке» подходят.

– Веди. – Георгий отключил телефон.

– Гоша, – подошла к нему Инна, – нашел кого-то?

– Да. Дайте, пожалуйста, игру, – попросил он продавщицу, – «Марс атакует».

– Я плачу. – Инна направилась к кассе.

– Район не особо престижный, – сказал Морпех.

– Странник знает, что делает, – возразила сидящая рядом женщина.

– А тебе он нравится?

– Да… Знаешь, Дима, ты очень привлекательный мужчина. И если бы не твое поведение и твоя речь вперемешку с блатным жаргоном, ты пользовался бы у женщин успехом. А ты говоришь, да и ведешь себя…