Поезд-фантом

– Да, я знала, Ольга упросила меня отвлечь тебя, иначе ты бы все испортил своим рвением поскорее отправиться туда. А это не совсем простой вопрос с точки зрения медицины. Врач должен быть сосредоточен. Ты бы мог им помешать.

– Понятно, – сказал я, – я смотрю, у тебя входит в привычку иметь от меня секреты.

– Она хотела, как лучше, – сказал мне врач, поддерживая ее, – ваши дамы молодцы, что решили сделать именно так.

– Не обижайся, – сказала Ольга, – мы сейчас будем рядом с ними, и потом, Он присмотрит за ней пока, так, что ничего не случиться.

– Ты имеешь в виду ее мужа?

– Нет, конечно, я имею в виду Ивана.

Это меня немного успокоило, и я почти перестал злиться.

– Нам надо торопиться, знаешь почему? – продолжала Ольга.

– Почему? – спросил я.

– По тому, что у нас есть всего четыре часа.

– Я об этом впервые слышу.

– Это сказал Он. Я передала это Ольге, поэтому она так заспешила попасть к своей дочери.

– Значит, мы должны вернуться до четырех часов утра?

–Верно, – сказала Ольга.

– А что, если мы не вернемся? – спросил я.

– Тогда, мы навсегда останемся там, ты меня понимаешь?

– Другими словами, мы умрем?

– Ты очень догадлив, – сказала Ольга.

– Еще одна тайна! Прекрасно! Может быть, есть еще что – то о чем все знают, а я нет?! Скажи мне.

Она лишь опустила глаза.

– Значит, я прав?! Есть еще что-то, о чем я до сих пор не знаю?!

– Да, – вздохнула она, – только ты не злись, я расскажу тебе.

– Я весь во внимании.

– Дело в том, что мы отправимся на этот поезд не вчетвером, а впятером.

– Замечательно! – крикнул с досады я.

– Не сердись, меня просила об этом Ольга, да и Иван был непротив.

– И кто же этот пятый?

– Это твой друг, тот самый шеф – повар.

– Невероятно! Вот проныра, впрочем, он всегда был хитрецом и пронырой. А если я категорически против его присутствия на этом поезде?

– Слишком поздно.

– Что это значит?! – негодовал я.

– Он уже там. Поэтому врач и возился столько времени, чтобы отправить на этот поезд еще и его, пока ты об этом ничего не знаешь. Я узнала об этом в последний момент. Ольга рассказала мне все в машине, пока мы сюда ехали, и попросила меня, чтобы я ничего тебе не говорила.

– Ты всегда делаешь то, о чем тебя просят?

Она опустила глаза. Я понял, что перегнул палку, но ярость переполняла меня. Что ж, теперь, когда исправить уже было ничего нельзя, я должен был либо смириться с тем, что произошло, либо… Впрочем, нет. Никаких вариантов у меня не было. Я должен был скорее попасть на этот поезд.

Мы направились в палату, где нас ждал доктор. Это была просторная палата с белыми стенами и множеством приборов. Там находились две кушетки, накрытые белыми простынями. Доктор сказал, что мы должны на них лечь и расслабиться, потом он дал нам какое – лекарство и вышел.

Рыжеволосая Ольга виновато улыбнулась мне и спросила, не хочу ли я что – нибудь сказать ей перед нашим отправлением.

– Счастливого пути, – сказал я и лег на кушетку.

– Тебе того же, – ответила она и последовала моему примеру.

Медицинская сестра ловким движением руки быстро установила катетор в вену на моей руке. Потом пришел доктор и влил в меня несколько различных ампул с лекарством. Он спросил нас, готовы ли мы. Я кивнул головой. Он сказал, что скоро нам захочется спать. Я снова кивнул головой. Доктор вышел.

– Как ты? – спросила меня рыжеволосая Ольга.

– Лучше не бывает, – ответил я.

Вскоре начало действовать лекарство и я начал потихоньку засыпать. Время от времени, ассистент доктора измерял мое кровяное давление и щупал пульс. Потом вошел доктор и спросил нас, как мы себя чувствуем. Я, лишь снова, молча, кивнул головой. Он же сказал:

– Понял, да я и сам вижу, что все в порядке, ну, а теперь, еще немного терпения.

Он влил в меня еще несколько ампул лекарства и сказал своему ассистенту:

– Поехали!

Больше я ничего не помню. После этих его слов, я погрузился в полную темноту.

Очнулся я от шума. Открыв глаза, я увидел перед собой рыжеволосую Ольгу. Она сидела на корточках возле меня. А я почему – то полулежал в проходе вагонного коридора. Она легонько трясла меня за плечо.

– Где мы? – спросил я.

– На месте, – сказала она, – наконец – то ты пришел в себя.

Шум, который меня разбудил, был стуком колес. Я огляделся вокруг и понял, что мы находимся в каком – то знакомом вагоне того поезда, в котором, я уже однажды путешествовал.

– А где остальные? – спросил я.

– Не знаю, – ответила Ольга, – я сама, только что пришла в себя, и первым, кого я здесь увидела, был ты.

– Ты очнулась тоже в этом проходе? – спросил я ее.

– Нет, мне повезло больше, я очнулась на огромной кровати, – сказала рыжеволосая Ольга и показала рукой в сторону открытой двери ближайшего купе.

Немного наклонив голову, я заглянул в него и первое, что мне бросилось в глаза, это ярко васильковый цвет.

– С васильковым покрывалом, – констатировал я, – в том самом купе с васильковыми занавесками, где я впервые тебя встретил?

– Да, – улыбнулась она, – невероятно сложно было это определить, не правда ли? – она пыталась шутить.

– Я рад, что у тебя веселое настроение, и ты расположена немного пошутить, но, давай оставим это на потом, – попросил я ее, – нам надо найти Ольгу с мужем.

Я поднялся с пола. У меня немного кружилась голова.

– С тобой все в порядке? – немного насторожено спросила рыжеволосая Ольга.

– Да, все нормально, – ответил я, – немного голова кружится.

– Это сейчас пройдет, – улыбнулась она, – просто тебя немного укачало при посадке на этот поезд. Сделай пару шагов!

– Ты все шутишь?

– Нет, я вполне серьезно.

Я сделал несколько шагов. Мне, действительно, стало лучше. Потом, я прошел еще немного вперед по вагонному коридору. После чего, головокружение совсем исчезло, как будто его и не бывало.

– Ну, как ты себя теперь чувствуешь? – спросила она.

– Да, спасибо, теперь все прошло, ты была права, – сказал я ей.

– А – то! – отозвалась девушка и откинула прядь рыжих волос, упавшую ей на лицо.

В вагоне были открыты все форточки и от этого, ее волосы небрежно разлетались в разные стороны. Я подумал про себя, что ей бы сейчас очень пригодилась ее заколка, если, она, конечно, не успела ее отдать очередному проходящему пассажиру. Я усмехнулся про себя над своими мыслями, ничего ей не сказав.

– Действительно, – сказала она, как – будто услышав меня, – пойду, возьму свою заколку, волосы так и лезут в глаза.

Она зашла в свое купе, и, через мгновение, уже вернулась назад. Она шла мне навстречу и руками убирала волосы со своего лица. Потом, она подняла их вверх и зацепила своей заколкой.

Я подумал, что ей так гораздо лучше.

– Мне, тоже, кажется, что так лучше, – сказала она.

– Ты читаешь мои мысли? – спросил я.

– Да, – спокойно ответила она, – ты разве забыл, где мы?

– Не забыл, но я – то твои мысли читать не могу.

– Ну во – первых, ты – я, в отличие от тебя, провела здесь столько времени, что научилась этому мастерству, во – вторых, ты не очень – то к ним и прислушиваешься, а в третьих, – у меня их может и вовсе не быть.

– Понятно, – сказал я.

Мне снова вспомнились ее слова о том, что она оказывает здесь свою помощь абсолютно всем без разбора. И отогнать от себя эти мысли я долго не мог.

– Я знаю, что ты обо мне не очень высокого мнения, – начала она сама разговор, – ты считаешь, что ты один из многих, кому я помогла здесь.

Я кивнул ей головой в знак подтверждения ее слов, обманывать мне ее было бессмысленно.

– Так знай, что ты ошибаешься, я, действительно, помогала многим людям, которые попадали сюда, такова уж была моя участь, но то, что касается тебя, это совсем другое, – она говорила это так серьезно, что мне показалось, что она не шутит.

– Участь? Что ты имеешь в виду?

– Да, именно так, если хочешь, я здесь за тем, чтобы помогать попадающим сюда людям.

– На мой взгляд, ты проявляешь чрезмерное усердие, – ехидно заметил я, намекая на ее свободные отношения с теми, кому она оказывает помощь.

– Я понимаю, что ты имеешь в виду, но, иногда, и это бывало необходимо.

– Иногда, да, – заметил я.

– И потом, все это было до того, как я встретила тебя.

Я пронзительно посмотрел на нее и сказал:

– Это меня успокаивает. И в нашу последнюю встречу здесь, тоже? Мне помниться, что до этого, я несколько раз звал тебя присоединиться ко мне, но ты предпочла остаться здесь.

Я замолчал. Она тоже молчала. Ее глаза были опущены. Я подумал, что я зря так завелся, в конце концов, это ее личное дело, какое я, вообще, имею право говорить ей об этом. У нее своя жизнь, у меня своя. Я упустил из вида то обстоятельство, что она может читать мои мысли, поэтому думал, что ей они не будут известны. Она же снова прочла их и сказала:

– К сожалению, ты ошибаешься.

– Ошибаюсь? – удивленно переспросил я ее.

– Да, по тому, что это уже давно перестало быть моим личным делом.

– Ты говоришь загадками, я не понимаю тебя, Ольга, – признался я ей.

– Это понятно, что тебе ничего не понятно, – она говорила немного эмоционально, то и дело, поправляя рукой свои волосы, которые и без того, были в порядке.

– Так объясни тогда. Что это у тебя за обязанности такие, кто ты, вообще?

– Хорошо, я тебе все объясню, сейчас, только соберусь с духом.

– Неужели это так сложно сделать?

– Да, ты даже не представляешь на сколько. Я делаю это впервые и не знаю, чем все это обернется. Ты до сих пор не знаешь, кто я?

– Ну, кое – что, я, конечно, про тебя знаю. Ты красивая девушка, очень добрый и преданный друг, спасший меня и постоянно помогающий мне, – я усмехнулся и добавил, – в какой – то степени, я бы сказал даже, что ты мой ангел – хранитель.

Она вздохнула:

– Ты попал в точку. Сам все знаешь, а притворяешься простаком.

Я улыбнулся ей:

– Теперь я знаю, что у меня самый красивый ангел – хранитель!

– А если я серьезно?

– Тогда, я отвечу, что так не бывает.

– А как бывает? – спросила она.

Я пожал плечами.

– Моя беда в том, что я не смогла остаться равнодушной к тебе. Понимаешь?

– Не совсем.

– Такие, как я, нас много, вначале просто помогают всем встретившимся им людям, мы, как – будто приглядываемся к ним, но потом, наступает момент, когда мы должны остановиться на ком – то одном, которому и будем помогать постоянно. При этом, мы теряем возможность помогать остальным.

– И когда же он наступает?

– У всех по – разному, когда мы влюбляемся в кого – то, окончательно и бесповоротно. Сначала, мы всеми силами пытаемся противостоять этому, так как с того самого момента, мы теряем часть своей свободы. Кому – то это удается, но, в основном…

Она замолчала, недоговорив.

– Но ведь и ты не сразу решила остановиться на мне?

– Верно, я тоже боролась со своими чувствами, но не смогла в конечном итоге им противостоять, так бывает со всеми, случилось это и со мной. Я поняла это окончательно в нашу последнюю встречу на этом поезде. А что было дальше, ты все знаешь. Я отправилась вслед за тобой, чтобы быть рядом.

– Так получается, что ты теперь всегда будешь рядом? Мы постоянно будем общаться?

– Нет, нет, ты даже не будешь ощущать моего присутствия, и, скорее всего, не будешь и вспоминать обо мне.

– Тогда почему я сейчас могу с тобой так запросто общаться.

– Сейчас, я тебе особенно нужна.

– Откуда ты знаешь?

– Знаю, и все.

– Ты хочешь сказать, что я сейчас снова во что – то «вляпался»?

– Ты сейчас переживаешь не самые лучшие свои времена, скажем так, но не переживай, я же с тобой!

– Хорошо, – сказал я, – но я не думал, что ангелы настолько прекрасны, и так похожи на нас.

– Мы тоже люди, – рассмеялась она, – просто с крыльями и летаем.

– Серьезно? У тебя есть крылья? Я не замечал!

– Надо же, повелся! – расхохоталась она, – еще попроси меня полетать!

Я тоже рассмеялся и сказал ей:

– Ну, ладно, тогда пошли искать остальных, у них – то нет рядом таких ангелов – хранителей, как у меня.

– Так куда пойдем, вправо или влево? – спросила она меня.

– Ты мой ангел – хранитель, ты и веди, – сказал я ей, шутя.

– Я ангел – хранитель, а не поводырь, поэтому, не сваливай на меня принятие решений, – также, шутя, ответила мне она.

Мы снова рассмеялись, и, казалось, окончательно примирились.

Потом мы направились в следующий вагон. Проходя, мы заглядывали в каждое купе, так как все двери были открыты. Мы надеялись увидеть там хоть кого – нибудь. Но в первом вагоне, удача нам не улыбнулась. Мы зашли в тамбур. Он был пуст. Вдруг, Ольга остановилась.

– В чем дело? – спросил я ее.

– Я дальше не пойду, – с испугом сказала она.

– Как это ты не пойдешь? Ты что забыла, что ты мой ангел – хранитель?

– Я не должна выходить из этого вагона, я никогда этого не делала с тех пор, как дала обещание.

– Ну, так сделай это сейчас! – настаивал я.

– Я боюсь! – противилась она.

– А если там со мной что – нибудь случиться? И тебя не будет рядом. Что тогда? Тем более, ты уже покидала этот вагон, когда только что опекала меня в другом мире. В конце концов, сейчас ты отвечаешь за меня, пойдем! – сказал я и взял ее за руку.

– Не могу, – сказала она и разрыдалась.

– Перестань, не надо, – стал я ее успокаивать и слегка обнял.

– Если бы я, действительно, была твоим ангелом – хранителем, – прошептала она и расплакалась еще сильнее у меня на плече.

– И что тогда? – спросил я.

– Я бы очень хотела им быть, тогда бы я, действительно, могла пойти с тобой дальше. Ты простишь меня?

– Уже простил, – ответил я.

Мне не было смысла сердиться на нее. К тому же, какая разница, кем она представляется мне врачом, ангелом хранителем, или еще кем бы то ни было, факт остается фактом, что она постоянно помогает мне, и это главное. Не знаю, услышала ли она мои мысли на этот раз, но постепенно, она успокоилась. Ее глаза снова засияли зеленым светом, и она слегка улыбнулась мне.

– Вот, так – то лучше, – сказал я, – а теперь пошли!

– Как? Я же тебе все рассказала, я не могу! – снова стала противиться она.

– Знаешь, что, – тогда сказал я ей, – раз ты не мой ангел – хранитель, тогда я буду твоим. И не спорь!

Я взял ее на руки и лихо перескочил в следующий вагон. Она только успела вскрикнуть, как ее ноги снова коснулись пола, только уже следующего вагона.

– Вот и все! Видишь, как все просто! – сказал я ей.

Она же стояла, как вкопанная, сделав огромные глаза и удивленно – испуганное лицо.

– Расслабься, – сказал я ей, – я рядом, значит, все в порядке. Тебе по – прежнему страшно?

Она начала судорожно трогать себя, как – будто проверяя, все ли с ней в порядке. Убедившись, что повода для беспокойства нет, она попросила меня ущипнуть ее. Я, выполняя ее просьбу, видимо, немного перестарался, и она вскрикнула от боли.

– Прости, – сказал я.

– Все нормально, – сказала она, – очень хорошо, что я чувствую боль. Значит я живая и со мной все в порядке!

– Конечно, в порядке, а как же могло быть иначе? – спросил я.

– Я должна была умереть по настоящему, если перейду в другой вагон, – сказала она.

– С чего ты это взяла?

– Я знаю. Не спрашивай меня, я не могу тебе сказать этого.

– Вот как? Между нами снова появились секреты?

– Я серьезно, лучше тебе этого не знать.

Я остановился и посмотрел ей в глаза:

– Ты можешь мне все рассказать, так даже будет лучше, неужели ты мне не доверяешь?

– Я заключила сделку с одним человеком, – сказала она взволновано.

– Какую еще сделку?

– Я так хотела быть с тобой, что попросила его об этом. Он может устраивать такие вещи.

– Кто это? – спросил я.

– Это мужчина в лиловом плаще, – ответила она.

Я кивнул ей головой, так как сразу понял, о ком идет речь.

– Так вот, – продолжала она, – он выполнил мою просьбу, благодаря этому, я и очутилась вместе с тобой в другом мире.

– А что он попросил взамен?

– Взамен, я не должна была никогда покидать пределы своего вагона.

– А иначе?

– А иначе, он сказал, что я тот час умру по – настоящему.

– Тебе не кажется, что это, слишком, дорогая цена за твою просьбу?

– Нет, если честно, то я согласилась бы и на большее…

– Понятно, – сказал я и привлек ее к себе, – но ты жива, и ты со мной, поэтому, он обманул тебя! Пошли дальше! Ты готова?

– Теперь да, – сказала она уверенно.

И мы пошли дальше. Мы проходили вагон за вагоном, заглядывая в купе. Мне было интересно, куда же подевались прежние здешние обитатели. Почему – то сейчас, каждый пройденный нами вагон, был совершенно пустой. Меня это немного настораживало, но я пытался отогнать от себя эти мысли, все еще боясь, что Ольга сможет их прочесть и уловить мое беспокойство, которое было сейчас, совершенно не к стати.

Иногда, я выглядывал в окно, чтобы удостовериться, что сейчас лето. Пока, за окнами постоянно мелькали зеленые деревья и, неизменно светило яркое солнце.

Наконец, мы подошли к одному купе, дверь которого была закрыта. Я подумал, что, наконец – то, мы встретим сейчас здесь кого – то. Мы переглянулись с Ольгой, и я постучал. Мы стали внимательно прислушиваться, не пригласят ли нас войти. Но ответа так и не последовало. Тогда я попытался открыть дверь, решив, что она случайно закрылась. Я сделал усилие, но дверь не поддавалась. Вероятно, она была закрыта изнутри, и это означало, что в этом купе кто – то есть. Я вопросительно посмотрел на Ольгу. Она кивнула мне. И я понял, что нам следует снова постучаться. Я несколько раз ударил кулаком в дверь. Мы, снова, оба затаили дыхание в ожидании ответа. Нам снова никто не ответил. Тогда я крикнул, чтобы меня было слышно:

– Есть кто?! Откройте! Нам нужна помощь!

После этого, я приложил ухо к двери, за которой раздался слабо слышный щелчок. Я понял, что это отворилась дверь. Подождав немного, я толкнул ее, что было сил, и заглянул в купе. Это было самое, что ни на есть обычное купе, одна полка была аккуратно заправлена, а другая была слегка помята. Было видно, что на ней недавно сидели. Я осмотрелся по сторонам, но никого не увидел. Я знал точно, что здесь кто – то есть, ведь кто – то открыл мне эту самую дверь. Я позвал рукой Ольгу, чтобы она зашла внутрь. Потом, я бросил взгляд на верхнюю полку. Там, тоже, было пусто. Когда же я посмотрел на вторую верхнюю полку, то заметил, что, забившись в самый угол, там сидит Клара и смотрит на меня своими глазками.

– Клара! – бросился я к ней. – Ты не узнала меня? Это же я Макс! Я вернулся за тобой! Иди ко мне!

Я протянул к ней руки, и помог ей вылезти из своего убежища.

– Что ты тут делаешь? – спросил я ее.

– Жду, – ответила она.

– Кого?

– Ивана, он навещает меня и приносит еду. А дождалась тебя.

– Это Иван сказал тебе закрыться? – спросил я.

– Да, он сказал, чтобы я закрылась, так как он отправится по делам и его не будет здесь некоторое время. Он сказал, чтобы я не открывала дверь никому постороннему.

– А почему мне открыла?

– Я узнала твой голос. И потом, разве ты посторонний?

Я обнял ее, и она обвила мою шею своими худенькими ручками.

– Теперь, я с тобой, я никуда от тебя не уйду! – сказал я ей.

– Правда? – спросила она.

Я посмотрел на нее и сказал:

– Правда.

– Как ты тут жила все это время?

– Без тебя было плохо. Я здесь осталась одна. Мне было страшно. Хорошо, что Иван приходил ко мне.

Я перевел взгляд на Ольгу и увидел, что она смотрит на нас и, по ее лицу катится слеза. Я покачал головой, показав ей, чтобы она перестала плакать. Она кивнула мне головой, смахнула слезу и улыбнулась. Я одобрительно кивнул ей головой. Клара тем временем, убрала свои ручки от моей шеи и повернулась к Ольге.

– Это та тетя, с которой я хотел оставить тебя в прошлый раз, ее зовут Ольга.

– Очень приятно, – сказала она, – мою маму, тоже, зовут Ольга, а я – Клара, – она протянула Ольге свою маленькую ручку.

– Мне, тоже, очень приятно, – сказала Ольга и еле сдержалась, чтобы из ее глаз, снова не покатились слезы.

– Я не хотел уходить, так получилось, – попытался я объяснить Кларе.

– Я знаю, – сказала она, – я видела, как мужчина в лиловом плаще столкнул тебя с поезда, а потом Иван сказал мне, что ты вернешься за мной, и я стала ждать. Я даже считала дни.

– Правда? И сколько же ты уже ждешь?

– Сегодня пойдет третий день.

– Третий день? – изумился я.

– Не удивляйся, – вмешалась Ольга, – здесь время идет в десять раз медленнее, поэтому тебе и кажется, что ты отсутствовал двадцать дней.

– Тогда, все сходится. Ну, так это не беда, значит, ты была одна всего два дня?

– Да! Ты что, не понял? Сегодня будет третий день.

– Значит, за каждый день, проведенный нами здесь, там будет проходить десять дней? – спросил я.

– Да, – ответила Ольга, – именно поэтому, у нас на все всего четыре часа, не более того.

– Получается, что у нас, реально, времени чуть более часа?

– Да, – ответила Ольга, – только слово «реально», прости, здесь не совсем уместно.

– Согласен, – сказал я, усмехнувшись, – и все же, как мы узнаем, что нам пора возвращаться?

– Когда вернешься, тогда и узнаешь, что время прошло, – улыбнулась Ольга, – за тебя все сосчитает врач, который следит сейчас за временем с немалым усердием, поверь мне.

– Я серьезно, – сказал я.

– Я тоже, – ответила она, – ты ведь знаешь, что все часы, которые ты сможешь здесь найти, либо давно остановились, либо идут неверно. Какой от них прок.

– А вот и нет, – вмешалась Клара, – мои часики, которые оставила мама, идут правильно.

Она вытянула свою ручку, и я снова увидел те самые золотые часики. Пользуясь случаем, я предложил своим дамам не терять драгоценного времени. Я сказал Кларе, что мы должны идти искать ее родителей, так как они тоже должны быть на этом поезде. Я попросил ее быстрее собраться. Она встала, деловито поправила свое платьице и бантики, потом посмотрела на меня и сказала:

– Я готова.

– Ты молодец, всегда так быстро собираешься, – похвалил ее я.

Потом я взял ее за ручку и направился к выходу. Проходя мимо Ольги, Клара протянула и ей свободную руку. Ольга была этим очень тронута. Она с нежностью сжала в своей руке маленькую ручку Клары. Так мы и пошли дальше, взявшись за руки. Нам было не очень удобно продвигаться, таким образом, вперед по узкому вагонному коридору, но отпускаться друг от друга, ни у кого не возникало и мысли.

Теперь, Ольга больше не боялась переходить из вагона в вагон, даже, напротив, она стала более уверенной в себе. Я думаю, что это, именно малышка – Клара, придавала ей эту самую уверенность. Клара сказала нам, что в этом вагоне кроме нее никого нет, поэтому, мы решили перейти сразу в следующий вагон.

Едва мы приблизились к двери тамбура, как она резко отворилась, и нам навстречу выбежал мужчина крепкого телосложения с ошалевшими глазами. Я сразу узнал в нем отца Клары.

– Доченька! – кинулся он к ней.

– Папочка! – сказала Клара радостно и бросилась ему на шею.

– Как ты сюда попала? Ты ведь должна быть в больнице! – начал причитать писатель.

– В какой больнице, папочка? – удивилась Клара, – это как ты сюда попал?

Он непонимающим взглядом посмотрел на нее, потом перевел свой взгляд на меня. Он молчал, но я понял, что он жаждет со мной объясниться. Я поднес к своему рту указательный палец и посмотрел на него так пристально, что он понял, что лучше ему больше ни о чем не говорить с Кларой. Он сразу собрался и взял себя в руки, быстро сориентировавшись в ситуации. Это стоило ему невероятного усилия, но у него получилось принять более ли менее спокойный вид. Видимо, он готов был на что угодно, лишь бы не травмировать лишний раз свою дочь.

– Ты что, заболел? – заботливо спросила его Клара.

– Все в порядке, – вмешался я, – просто папа так торопился, чтобы поскорее увидеть тебя, что от волнения все перепутал. Просто он очень переживал, здорова ли ты, поэтому и сказал про больницу. Так бывает.

– Ну, да, – согласилась Клара, немного успокоившись, а потом спросила:

– Поезд останавливался? Значит, я проспала! Я так хотела выйти! Я столько времени ждала станцию, и, вдруг, проспала, – она отвернулась от нас к стенке вагона и расплакалась.

– Что все это значит?! – зашипел на меня писатель, вцепившись в мою шею.

– Успокойтесь, сказал я ему, как можно тише, чтобы не травмировать ребенка, – я все объясню. Я хотел вам объяснить все раньше, но вы не захотели слушать. Вы на том самом поезде, о котором и я, и ваша жена пытались вам рассказать.