Ошибка киллеров

– Погляди и ты, Родион,– попросил следователь Дрябина.– Что он там Филя ревет, как марал. Всех ворон в округе распугал.

Старший лейтенант вошел в гараж, где обнаружил восемнадцать гильз, в углу помещения окурок сигарет «555». И гильзы, и окурок взял для экспертизы. Зарубин и Горелов тем временем обыскали трупы. Чтобы не испачкаться кровью, одели перчатки.

Под курткой у Аристова обнаружили в кобуре пистолет «Bеrеttа» со снаряженным магазином, во внутреннем кармане – удостоверение личности, водительское и пятьсот долларов. Изъяли, отметив в протоколе, папку с документами, часы, золотой перстень и другие вещи.

Роль понятого довелось исполнить Карнауху и водителю, прибывшей «Скорой помощи». По документам удалось установить личности жертв – прораба малого строительного предприятия «Прогресс» Николая Сергеевича Калюжного и представителя НПУ Роберта Самуиловича Цуклина. В кейсе прораба оказались разбитыми в результате падения бутылка коньяка «Ай-Петри», а также лимоны, апельсины и плитка шоколада «Корона».

– Судя по деловому набору и неподписанным документам в папке Аристова, должна была состояться сделка о покупке пансионата «Лазурь», – смело предположил следователь. – Но совершению сделки помешали, подписей на документах нет, коньяк разбит, как и надежды…

Агат вывел Требушного через пролом в ограде к кустарнику шиповника. Здесь кинолог на сырой почве приметил отчетливый след протектора от колеса. Позвал Дрябина и тот определил, что за кустами был спрятан мотоцикл.

Какой именно модели на глаз установить не удалось. Родион внимательно осматривал почву в надежде обнаружить подтеки масла, но тщетно. Очевидно, преступник скрылся на мотоцикле. Старший лейтенант и старшина поспешили к Зарубину, доложили о своих находках.

– Свяжись по радиостанции с дежурным по городскому отделу милиции, пусть нацелить работников ГАИ, ДПС, весь личный состав на мотоциклистов, вызывающих подозрение. Предупреди, что он вооружен автоматом Калашникова, чтобы были предельно осторожны,– приказал следователь Горелову. – Попросили дежурного, чтобы направил к нам четырех арестантов и транспорт для доставки трупов в морг. Не везти же их в карете «Скорой помощи»? Весь салон будет в крови. Узнай адреса погибших, аккуратно известили семьи о трагедии.

Капитан тут же по портативной радиостанции вышел на волну связи с дежурным и передал распоряжение Зарубина. После этого, оставив трупы на попечении Требушного и Ширшова, вошли в главный корпус здания. Дрябин одним из ключей в связке, найденной у Аристова, открыл дверь кабинета с табличкой «Администратор». Вошли – скромная обстановка – стол, стулья вдоль стены, шкаф для одежды.

Ничто не свидетельствовало о недавнем присутствии людей, и это окончательно убедило следователя в том, что сделка не состоялась. Киллер завалил их в тот момент, когда они направлялись в здание.

Закрыли и опечатали двери, вышли на широкое крыльцо.

В зените ярко светило мартовское солнце. Но для троих неподвижно лежавших в спекшейся крови, оно навсегда померкло, их бренный путь на этой грешной земле трагически оборвался.

Послышалось потрескивание радиостанции, висевшей на ремне Горелова. Офицер переключил ее на прием и услышал знакомый голос дежурного:

– Срочно выезжайте к железнодорожному переезду, что на выезде из города в направлении Симферополя, инспектором ГАИ Александром Зуевым обнаружен почти полностью сгоревший мотоцикл «Ява – 950» и два автомата Калашникова. Зарубин услышал это сообщение.

Велел Ширшову дождаться транспорт для отправки трупов в морг и там срочно произвести вскрытие, извлечь пули и доставить их вместе с гильзами на баллистическую и техническую экспертизу.

Карнауху – не оставлять свой пост, бдительно следить за всеми, кто попытается проникнуть на территорию пансионата. Остальным, в том числе Требушному с Агатом, – в УАЗ и вперед!

4. Операция «Перехват»

1

Вскоре Зарубин, Горелов, Дрябин и Требушный с Агатом прибыли к железнодорожному переезду. У «Жигулей» с синей полосой и сигналом-мигалкой их встретил старшина из дорожно-патрульной службы. Он ответил на приветствие следователя и указал место за широкой лесополосой, где находилось пепелище со «скелетом» сгоревшего мотоцикла. Возле него Зарубин и другие сотрудники увидели госавтоинспектора Александра Зуева. На лице лейтенанта лежала печать озабоченности. Возле его ног валялись два использованные автомобильные огнетушители.

– Ко мне на пост ГАИ на «Оке» подъехал испуганный водитель и сообщил, что за лесопосадкой у переезда что-то горит и слышится стрельба, беспорядочные выстрелы, – с азартом произнес Зуев.– Я прихватил оружие, огнетушители и со старшиной Деминым сюда. От переезда увидели, что клубится дым. Попытались пройти, однако раздался взрыв. Пришлось остановить движение на трассе, чтобы никто не пострадал от шальных пуль. Когда стрельба прекратилась, осторожно пробрались и загасили пожар. Вот, что осталось. Госномер на мотоцикле явно фальшивый.

Лейтенант показал на обугленную раму и черные обода колес, разорванный взрывом бензобак. С ободков осыпалась резина, выгорели сиденья. У заднего колеса приткнулись два автомата с разорванными, искромсанными магазинами.

– По всем признакам это была «Ява-950», – сказал Александр. – А два ствола и два сгоревшие шлема указывают на то, что было два участника происшествия.

– Да, похоже, что их было двое,– согласился Зарубин, внимательно рассматривая сгоревшие, обугленные предметы. Дрябин заснял место пожара и остов мотоцикла кинокамерой и фотоаппаратом.

– Номера двигателя и рамы сохранились? – спросил майор.

– Пожалуй, если их не догадались заранее перебить или срезать, – ответил Зуев.

– Давай, Феликс, пройдись-ка с Агатом, может следы унюхает, – велел Зарубин и не ошибся. Пес следы унюхал и довел до брошенной в траву пачки сигарет «555». На ее тонкой пленке в лучах солнца Дрябин узрел четкий отпечаток пальца. Глаза криминалиста просияли, словно в его руки попал выигрышный лотерейный билет или он угадал все номера «Спортлото». Такая удача выпадает не каждый день.

Он бережно, как уникальную драгоценность, положил пачку в полиэтиленовый пакет, чтобы в лаборатории отснять отпечаток.

– Между расстрелом в пансионате «Лазурь» и этим мотоциклом существует прямая связь,– сообщил он Зарубину.– В гараже обнаружен окурок «555», а здесь пачка и под этих сигарет, к тому же с четким отпечатком. Важная улика.

Следователь и без того не сомневался в связи этих двух происшествий, но теперь они получили вещественное доказательство.

Между тем смекалистый Агат через густые заросли лесополосы вывал Требушного к обочине трассы и заметался из стороны в сторону, жалобно заскулил. «Наверняка уехали на попутном транспорте»,– решил кинолог и возвратился с овчаркой на исходную позицию.

Спустя десять минут Зуев аккуратно сбил монтировкой окалину на двигателе и раме. Обрадовался, заметив легко различимые цифры номера на двигателе.

– Теперь дело техники,– с удовлетворением произнес он, записывая номера двигателя, а затем и рамы в записную книжку.– Мигом узнаем кто хозяин «Явы».

По радиостанции «Тантал», висевшей у него на груди лейтенант связался дежурным по ГАИ, сообщил ему номер двигателя и рамы мотоцикла и попросил срочно через МРЭО по картотеке установить личность владельца, его место проживания.

Вскоре услышал бодрый голос дежурного:

– Мотоцикл «Ява – 950» принадлежит гражданину Петренко Роману Ивановичу. Последние два года техосмотр не проходил.

Кроме того, он сообщил точный госномер и домашний адрес владельца, проживающего в доме на одной из улиц в пригороде. Зуев тут же передал сведения Зарубину и тот, подойдя к Горелову, распорядился:

– Действуй, Виктор, тебе карты в руки.

Затем обернулся к госавтоинспектору:

– Подвезите капитана на своих «Жигулях» в город, чтобы не терять драгоценное время.

– Так точно! Будет сделано, – согласился Зуев и окликнул старшину Демина: – Поезжай с капитаном в город, оставь его там и сюда.

– Получишь сведения и будь добр ко мне, к тому времени буду в отделе, – велел Горелову Зарубин. Капитан сел в «Жигули», старшина – за руль и машина с обочины выехала на трассу в сторону города с химическим заводом на его окраине.

2

Дом Петренко капитан Горелов отыскал в частном секторе, в тихом пригороде. Виктор был в штатской одежде, как и большинство его коллег-сыщиков, которые лишь в праздничные дни облачаются в милицейские мундиры. В будни из оперативных соображений, дабы не «засветиться», предпочитают цивильные костюмы. Он осторожно вошел во двор, полагая, что владельцы частных домов в целях безопасности традиционно держат злых собак. Но, обитая сверху ржавым железным листом собачья будка, оказалась пустой. Голые, с едва проклюнувшими почками дозы обвили небольшую террасу, ведущую к веранде.

«Аккуратные хозяева», – подумал Виктор, цепким взглядом окинув небольшой ухоженный двор. Нажал на кнопку электрозвонка на двери веранды. Спустя минуту-другую дверь отворилась и на пороге предстала женщина лет пятидесяти семи, простоволосая, в темном байковом халате и в пуховом платке. Оценивающе поглядела на пришельца.

– Добрый день! – приветствовал ее офицер и спросил.– Вы Петренко Екатерина Пантелеевна?

– Да,– ответила женщина, вспомнив, что опять позабыла снять с доски, что на рынке объявление о продаже мотоцикла.

«Уже третий покупатель беспокоит. Уцепились, как пиявки, за низкую цену. Похоже, что продешевила, надо было долларов четыреста запросить, а то и все пятьсот ему красная, – размышляла она. – После службы в армии сын всего год успел поездил на «Яве – 950», а два года простояла в гараже. Верно, говорят: век живи – век учись. Никто не надоумил».

– Если ты, мил-человек, насчет покупки мотоцикла по объявлению, так опоздал. Я его неделю назад по дешевке продала,– вздохнула женщина с заметным огорчением. – Я в железяках, технике не разбираюсь… Первому, кто подвернулся, без торга продала.

–Да, насчет мотоцикла, – решил не раскрываться Горелов, следом за женщиной войдя в веранду.

– Если бы ты раньше надумал… почитай два года мотоцикл простоял без дела, – сообщила она.– Только место в гараже занимал, а теперь я кур разведу, яйцо и курятина будут к столу. Младший сын Ромка уехал на заработки в Уренгой, а то гонял, как шальной, девки к нему липли. Он у меня видный парень. Письмо от него получила, мол, продай «Яву», а деньги на пропитание пусти, ведь те сбережения на «черный день», что на сберкнижке, инфляция сожрала. Осенью сын обещает возвратиться и тогда мне веселее будет, а то, даст Бог, жениться.

«У кого, что болит, тот о том и говорит», – подумал капитан, заметив, что тоска опечалила женское лицо и утешил:

– Не падайте духом, Екатерина Пантелеевна. Возвратится сын и будет вам помощь, а там и внуки пойдут…

– Спасибо на добром слове. Но откуда ты, мил-человек, мое имя-отчество знаешь?– поинтересовалась Петренко. – В объявлении я только фамилию указала?

– Милиция обязана все знать,– улыбнулся Виктор.

– Я что-то не так с продажей сделала?– всполошилась женщина. – И мотоцикл, и документ к нему отдала, все как полагается.

– Кому продали и за сколько?

– Покупателя я в глаза не видела. Деньги мне передал посредник, триста долларов. Я таких денег, отродясь никогда в руках не держала. Он же и мотоцикл забрал.

– Этого посредника знаете?

– Он на рынке разными железками торгует.

– Запчастями, – поправил Горелов, в душе радуясь, что посредника отыскать не составит большого труда, если он не вздумает исчезнуть.

– Зовут его Ванькой, – продолжила Петренко.– Высокий, худощавый, как жердь, а лицо конопатое, словно перепелиное яйцо.

– Спасибо, Екатерина Пантелеевна за ценную информацию и яркие приметы,– произнес капитан.– А куплю-продажу мотоцикла вам все-таки следовало осуществить через комиссионный отдел магазина «Спорттовары». Намного дороже бы продали свою «Яву», в накладе бы не остались, тогда бы не возникло проблем.

– Ты уж прости меня, – посетовала женщина,– Темная я в этих делах, а посоветоваться не с кем было.

– Ладно, не волнуйтесь, все обойдется, вы оказали помощь следствию,– улыбнулся капитан. – А мы добрые услуги не забываем.

– Следствию? А что случилось? – встревожено взглянула она голубыми глазами, посчитав, что за тайную продажу «Явы» ей ничего не грозит.– Не убийство ли в пансионате «Лазурь»? О нем в городе только и разговоров?

– Потом узнаете, следственная тайна,– привычно ответил Горелов, подметив, что быстрее «цыганской почты» распространился слух о преступлении. Он старательно записал в протокол показания Петренко и она, внимательно прочитав, расписалась на каждой странице. Попрощался с женщиной и вышел за калитку.

«День прожит не зря, – с удовлетворением подумал капитан.– Зарубин будет доволен, что так быстро вышли на след».

Окрыленный успехом, Виктор по радиостанции связался с дежурным по горотделу и, услышав отзыв, спросил:

– Зарубин на месте?

– Да, – донесли радиоволны.

– Есть приятные новости. Буду через двадцать минут, доложу подробности, предупредите майора.

– Предупрежу,– ответил дежурный офицер.

Солнце колесом закатилось на запад и повисло над горизонтом, окрасив перистые облака малиновым цветом.

3

—Выкладывай, что у тебя за новости,– велел Зарубин, едва Горелов переступил порог его кабинета.

– Скор ты, однако, Валерий, дай передохнуть, успокоить пульс,– произнес капитан, опускаясь на стул.

– А-а, стареешь, укатали Сивку крутые горки,– пошутил майор.

– Это вы, «белые воротнички», кабинетные работники штаны протираете,– не остался в долгу Виктор. – А наш брат, сыщик, как угорелый, носится, добывая исходные материалы для анализов, экспертиз и философских размышлений. Сидите, как тот Диоген, в бочке.

– Кто, на что учился, – поддержал его шутливый тон Зарубин. Он давно знал, что Виктор по натуре не склонен к сидящей работе, его стихия – уголовный розыск, где, как игрок азартен в поединке с преступником. Каждая одержанная победа доставляет ему моральное удовлетворение. Такое чувство присуще и следователю, работающему в одной связке с сыщиком и закрепляющему добытые им доказательства.

– Три дня назад гражданка Петренко продала мотоцикл за триста долларов,– сообщил Горелов.– Имя покупателя, его адрес ей неизвестны, она в глаза его не видела. Сделка совершена через посредника по имени Ванька. Торгует на рынке запчастями. Он у нее взял мотоцикл и техпаспорт. Рынок закрыт, придется с утра продолжить поиск.

– Замечательно! – с азартом воскликнул майор. – Уж посредника мы, наверняка, разыщем, а через него выйдем и на покупателя. Так держать, Виктор! Но не слишком зазнавайся. У меня тоже есть кое-какие ценные соображения по этому поводу.

– Какие, интересно знать?

– Главная причина, на мой взгляд, в разделе собственности. В фонде госимущества то ли сознательно, то ли случайно допустили промашку. Пансионат «Лазурь», как незавершенный объект с готовностью 85 процентов, следовало выставить на аукцион. Заранее о торгах объявить через газету или по радио. Кто больше дал, тот бы и стал владельцем, городская казна от этого бы выиграла. Были бы финансы на погашение задолженности по зарплатам учителям, медикам и работникам культуры, которые часто бастуют, а кое-где даже объявляют голодовки.

Аристов, хорош гусь, попытался переиграть потенциальных конкурентов и был, близок к этому. Ему оставалось с представителем НПУ Цуклиным подписать документы о купле-продаже объекта. Перевести незначительную, заведомо заниженную сумму на банковский счет. Я внимательно изучил содержание его папки.

В последний момент Аристову помешали. Наверное, прежде были угрозы, но он не придал им значения, не обзавелся охраной. Надо по этому поводу опросить вдову Нинель Львовну.

– Наверняка еще кто-то мог претендовать на этот привлекательный для бизнеса объект? – спросил Горелов, строя версии.

– По моим сведениям, пока что два человека. Директор малого частного предприятия «Прогресс» Чернецкий Яков Моисеевич и зам. начальника одной из торговых фирм Вайнбрук Людвиг Борисович, возможно и другие конкуренты, действующие по волчьим законам. Кто именно причастен к убийству, предстоит выяснить.

– Ты уверен, что кто-то из них, а не другие подставные лица? – засомневался капитан. – Может Аристов случайная жертва, а киллеры охотились на Калюжного или Цуклина?

– С коммерческой точки зрения, наличия капитала, недвижимости, Калюжный и Цуклин не представляли большого интереса. Я исхожу из того, что, где вращаются большие деньги, где сталкиваются интересы, там не исключен криминал. Если, конечно, враждующие стороны не пойдут на компромисс. Алчность, стяжательство и зависть, нередко, лишают рассудка и ослепляют. Думаю, что это как раз тот случай. Главной мишенью в этой кровавой разборке все же был Аристов.

– У него могли быть и другие конкуренты.

– Вполне с тобой согласен. К сожалению, мы недостаточно знаем и изучаем криминально-предпринимательскую среду, отношения, связи, нравы. Надо активно внедрять туда своих ребят, доверенных лиц, чтобы владея оперативной информацией, бить не по «хвостам», а работать на опережение, на профилактику заказных убийств.

– Задержаны ли подозреваемые? – спросил Горелов.

– Увы, пока нет веских оснований. Но со слов сторожа Карнауха, известно, что Аристов и Чернецкий неделю назад встречались на объекте. Что их свело, пока трудно сказать. Почему вместо Чернецкого оказался Калюжный. Это наводит на мысль, что ему стало известно о готовящейся акции. Возможно, он сам приложил к ней руку, в смысле организации? Дело в том, что еще год назад у Якова Моисеевича были самые серьезные намерения взять «Лазурь» в аренду с правом выкупа.

Но вскоре его энтузиазм угас, либо капитала не хватило. Ни для кого не секрет, что чиновники во главе с мэром, свившие осиное гнездо в горсовете и исполкоме, дерут с предпринимателей три шкуры, а те потом, завышая цены на товары и услуги, отыгрываются на простых гражданах. Одним словом, ни чиновники, ни коммерсанты, создавшие систему поборов, в накладе не остаются. За все из тощих кошельков расплачиваются законопослушные граждане.

Но речь сейчас не о них. Дойдут и до коррупционеров когда-нибудь руки, будь на то политическая воля президента и главы правительства. Чернецкого и Вайнбрука нам следует опросить в качестве свидетелей.

– Не спугнем ли их раньше времени? Если брать, то сразу, имея железные доказательства вины, – заметил капитан. – А то вдруг сбегут в страны ближнего или дальнего зарубежья.

– Некуда им бежать, семьи держат прочно, как якорь. Не бросит Чернецкий свое доходное предприятие.

– Тогда Людвига Борисовича надо напрячь?

– У него железное алиби,– ответил Зарубин.– Вторые сутки находится в командировке в Львове. Так что придется, пока Чернецкого осторожно, но верно брать в ежовые рукавицы. Он все эти дни находился в городе. Следует изучить его деловые и неформальные связи. Попытаюсь у прокурора добиться санкции для установления наружного наблюдения, прослушивание телефона. Авось проколется.

– Не торопимся ли?

– Мы и так утрачиваем инициативу, – возразил майор. – Главное – натиск, чтобы по «горячим следам»…

– При такой спешке, полезной при ловле блох, не сбиться бы нам на ложный путь, – предостерег Виктор.

– Не собьемся! – с оптимизмом ответил Зарубин. – Быстрее избавься от пессимизма и сомнений.

– Я все подвергаю сомнению, таково мое правило,– напомнил капитан. – Верю только неопровержимым фактам, доказательствам.

– Доказательства накапливаются. На пустой пачке сигарет” 555” Дрябин выявил отпечатки пальцев, сделал оттиск. Идентичных отпечатков в нашем банке дактилоскопии нет,– сообщил следователь.– Значит, преступник впервые наследил, видимо, по неопытности.

Теперь надо дождаться заключения баллистической экспертизы. Ясно одно, что киллеры допустили роковую ошибку – не сбросили автоматы на месте преступления. Их подвел старый мотоцикл. В противном случае нам бы не удалось получить зацепку.

– Петренко сообщила, что ее сын Роман лихачил на «Яве». Может он и доконал мотоцикл.

– Слушай, а ведь продавца запчастей мы реально можем разыскать, не дожидаясь утра, – вдруг осенило Зарубина.

– Каким образом?

– Вспомни, кто на нашем рынке отделением милиции руководит?– заметил Валерий.

– Рафаэль, Рафик Варганян, майор.

– Он там всех торгашей, спекулянтов, как облупленных знает, и они его за версту чуют. Среди цыган, кавказцев и другого люда Варганян большой авторитет. Звони ему на квартиру. Он уж точно знает, где обитает этот неуловимый Ванька-встанька. Не будем терять время, оно сейчас работает на преступников.

В списке сотрудников милиции Зарубин отыскал домашний номер телефона Варганяна. Виктор поднял с рычага трубку, набрал номер, и услышал голос с характерным акцентом:

– Майор Варганян на проводе, у аппарата.

– Извини Рафаэль, тебя беспокоит капитан Горелов.

– Какой извины, нэ нада, дарагой, Рафик поможыт.

– На рынке запчастями торгует некий Ванька, высокий и тощий, как жердь, лицо конопатое…

– Не говоры дальше, знаю,– остановил Варганян.– Фамилия у него под стать внешнему виду – Жердев.

– Назови его адрес.

–Дам тебе адрес,– в голосе майора чувствовалось удовлетворение от того, что он помог товарищу. По шелесту Горелов понял, что Рафик перелистывает блокнот, потом назвал адрес.

– Что он натворил? – поинтересовался Рафаэль. – Очередную женщину завел? Его жена Наталия жаловалась, что Иван изменяет ей, часто дома не ночует.

– По другому поводу, – успокоил Виктор.– Купил он у одной гражданки «Яву», надо разобраться. Спасибо за информацию.

– Всегда к услугам, дарагой,– охотно ответил Варганян.

– Ну, что, полуночник, вперед,– улыбнулся Зарубин. Они вышли из кабинета, вызвали дежурный УАЗ. Назвали милиционеру-водителю адрес Жердева, и машина тронула с места. На город опустились холодные сумерки, в разводьях темных туч блистали звезды. Но Зарубина и Горелова занимали в этот момент земные заботы.

5. Выход на свидетелей

1

Подъехали к пятиэтажному дому. Водитель-сержант остался в машине, а Зарубин и Горелов вошли в тесный с разбитыми дверями подъезд. На ощупь по лестнице поднялись на третий этаж, где по всем признакам находилась квартира Жердева.

С верхней лестничной площадки проникал тусклый свет. Плитка у дверей была выщерблена. Капитан взглянул на номер и, убедившись, что не ошиблись, нажал на кнопку звонка. Минуты через три внутри послышались шаркающие шаги и сонный женский голос спросил:

– Кто, чего надо?

В следующее мгновение появился светлячок “глазка”.

– Милиция, – властно ответил следователь.

–Покажите документы, в то еще какие аферисты-грабители. На ваших лицах не написано, кто такие?– потребовала женщина. Оценив ее бдительность (сами ведь через газету и радио поучали горожан не открывать двери незнакомым лицам), майор развернул и поднес к “глазку“ удостоверение.

Он предполагал увидеть пышную, как роза женщину и был обескуражен, когда, отцепив цепочку перед ними предстала дама в комнатных тапочках на босу ногу, худая, как подросток.

Смутилась, запахивая полы старого выцветшего халата и пряча тощую вислую грудь. Жидкие светлые волосы на голове были завиты на бигуди. Женщина, осознавая свой неказистый вид, взирала большими карими глазами на ночных визитеров. При ближайшем рассмотрении ее лицо не утратило былой красоты и наивности, было типично для облика худосочной балерины или актрисы.

– Вы и есть Наталия Жердева? – обратился к ней Горелов.– А где ваш муж Иван? Позовите его.

– Муж объелся груш, – произнесла она бледными губами.

– Каких еще груш? – удивился Зарубин.

– Присказка есть такая,– жалко улыбнулась Наталия. – Нахлестался, наверное, и бродит, как мартовский кот.

– И вы ему позволяете? – спросил Виктор.– Другая бы жена скандал устроила, выгнала за порог.

– Надоело, – махнула женщины тонкой худой рукой.– Что я, сыщик, чтобы за ним по пятам ходить. Догуляется морда конопатая, СПИД, сифилис или гонорею подхватит. Тогда приползет, как пес побитый. Господь воздаст по заслугам.

– А как же дети? – попытался развеять ее печаль капитан.

– Бездетная я, – вымученно промолвила Жердева.– После первого аборта. Это он настоял и всю мою жизнь исковеркал. Я мечтала в театре выступать, соблазнил змей-искуситель. Гуляет, пьет, хоть бы в ЛТП его отправили, закодировали и капсулу вшили.

Чувствуя, что эта исповедь надолго, Зарубин сухо спросил:

– Где он сейчас может находиться?

– В общежитии стройтреста. Краля его там пригрела,– хмуро ответила женщина. – Что он еще натворил? На пятнадцать суток или в медвытрезвитель его посадите, хоть отдохну от скандалов.