Последний день на планете Земля. Сборник рассказов

светловолосым голубоглазым парнем с яркой внешностью, он мог бы охмурять сотни женщин, но попал в агрессивную среду и пытался соответствовать своему окружению, поэтому в себе он не видел ничего доброго, кроме хорошо подвязанного языка.

Со временем Череп научился у дружков по банде некоторым нахальным издевкам и практиковал их на совсем маленьких пацанах или на тех, кто значительно уступал ему по комплекции, но со сверстниками или со взрослыми он в одиночку не конфликтовал. При полном же составе шайки у Черепа появлялись «невиданные силы» и он всегда первый наезжал на жертву или противника и давал дорогу кулакам Двойного Бена, отступая в сторону. Его оружием был острый язык, и он грамотно использовал его. Двойной Бен был человеком недалеким, поэтому лесть Черепа сладко ласкала жестокое сердце лидера банды.

Троица – Бен, Злой и Череп – много шороха навела в своем районе. И когда на них завели дела и поставили на учет как неблагополучных подростков, Бен сообщил парням о том, что они отныне называются «разрушители» и что теперь они будут еще агрессивнее и злее. Видно, Двойного Бена сильно вдохновила безнаказанность, которую он ощутил. Полицейские знали о всех преступлениях банды Бена, но ничего, кроме постановки на учет, сделать не могли.

Череп единственный, кто пытался как-то вразумить лидера «разрушителей». Однажды вечером, когда у босса было хорошее настроение, он сказал ему:

– Бен, когда нам стукнет по восемнадцать, наши делишки уже не сойдут нам с рук так просто!

Но Двойной Бен, находясь в эйфории от своей неприкосновенности, не услышал его. Тогда Череп испытал сильный страх, хотя не признался в этом, а лишь замкнулся в себе на несколько дней.

Знакомство с Ником состоялось как раз в тот эмоционально сложный для Черепа период. Встреча произошла на одной из вечеринок.

Череп напился и незаметно для друзей выбрался из обшарпанного дома, где проживала шайка. Он побрел в центр города, дорога Черепу показалась марафонской дистанцией, но он все же дотопал до клуба «Хитрый лис», где зависали его сверстники. Хозяину клуба было абсолютно все равно, кто хочет надраться в хлам в его заведении, поэтому он не спрашивал паспорта при входе, и местная молодежь пользовалась этим. Проверки случались, но редко. Да и штраф, который могли выписать за пьяных подростков, был такой ничтожный, что даже при еженедельных проверках все равно хозяин клуба оставался бы в плюсе.

Череп агрессивно дернул дверь на себя и ввалился в заведение. Пьяные парни и несколько малолетних девочек обернулись на Черепа и зашептались между собой. Череп догадывался, о чем они сейчас трепятся: все знали Бена – следовательно, все знали и его. Он подошел к барной стойке и попросил пинту пива. Бармен осмотрел его с ног до головы.

– Ты уже гашеный. Может, не стоит, парень?

Череп глянул по сторонам, потом на бармена.

– Это ты мне? – он ткнул себя указательным пальцем.

– Тебе, – смотря прямо в глаза, с выпадом ответил бармен.

– Налей ему пива, он со мной, – вклинился рядом сидящий незнакомец. – Если что, он будет моей заботой.

– Я просил вступаться за меня? Я выгляжу так, будто мне нужна помощь? Слушай, я сейчас язык, которым ты тут сотрясаешь воздушное пространство, оторву и отправлю бандеролью твоей мамке, они его с папашей повесят в рамку на стене, потому что это будет единственный сувенир, который останется им после тебя, – наехал Череп на незнакомца. Потом обратился к бармену: – Сэр, одну пинту пива, пожалуйста.

Бармен не стал спорить. Послушно подошел к пивному крану и начал наполнять бокал, бросив косой взгляд на незнакомца. Тот спокойно потягивал коктейль из стакана, полного льда.

– Что за бабское дерьмо? – Череп кинул незнакомцу.

Тот повернулся, и перед Черепом оказалось его лицо – молодой парень с повязкой на глазу оценивающе начал осматривать Черепа. Пьяный член банды Бена продолжал: – Какого хрена делает эта тряпка на твоем прекрасном личике? Что у тебя с глазом? – Тот, кому ты хотел отправить мой язык в виде сувенира, выколол мне его.

– Твой батя немного поиграл с тобой?

– Да, и мой батя научил меня одной простой вещи, хочешь узнать?

– Валяй!

Одноглазый схватил нож с соседнего столика и поднес его к горлу Черепа.

– Мой батя научил меня простой вещи – резать, и мой вытекший глаз может это подтвердить.

– Я понял, понял, бро, – заикаясь, простонал Череп. – Я немного выпил, не знаю, что на меня нашло.

– Вот и решили, – одноглазый парень убрал нож от горла Черепа.

Череп еще раз бросил взгляд в сторону незнакомца и сделал глоток пива:

– Я Череп, буду рад знакомству, – он протянул руку.

– Ник, меня зовут Ник.

– Значит, вы с твоим батей не сошлись характерами? Мы с моим папкой вообще не разговаривали толком. Даже грустно как-то от этого.

Одноглазый Ник потянул свой коктейль из трубочки, перевел взгляд сначала на Черепа, потом вперед себя и сказал:

– Иногда лучше не касаться того, что может причинить тебе боль.

– Забавно, а мне как раз больно от того, что ко мне так ни разу и не прикоснулись.

Бен

Отец Бена был успешным, уважаемым бизнесменом. Он много времени проводил на работе, поэтому общение с сыном было сведено к минимуму. Как и Череп, Бен не знал внимания своих родителей. Мать Бена, конечно, старалась заниматься с сыном, но у нее выходило это паршиво, поэтому он так и не познакомился с заботой.

Его вырастил телевизор. Пока мама увлекалась современными трендами, листая журналы, Бен впитывал информацию, которая ему предлагалась голубым экраном. Все правила поведения и парадигмы своего восприятия он сформировал благодаря картинкам, которые мелькали по ящику.

Бен знал наизусть многие диалоги из его любимых фильмов и с радостью цитировал «Крестного отца», «Бешеных псов» и Винсента из «Криминального чтива». Он увлеченно повторял каждое слово, искренне веря в то, что нет ничего более интересного, чем разобраться с кем-то «за дело».

Он был высоким, от природы крепким парнем. Его глаза всегда блуждали где-то в пространстве, он не умел смотреть на людей четко, его зрачки бегали, хватаясь за все детали окружения. Его знаменитые кулаки уже в раннем детстве были очень большого размера, хотя пальцы на них, как маленькие сардельки, не внушали страха. Еще стоит заметить, что его тело было непропорциональным: маленькие руки и длинные ноги. Бен часто сжимал зубы так, что скулы играли волнами, а густые брови хмурились на любой внешний раздражитель.

Однажды во время семейного ужина Бен заявил, что намерен заняться единоборствами. На вопрос отца, для чего ему это, ответил, что так он будет уверенней себя чувствовать.

В девять лет Бен имел своего личного тренера по борьбе. Родителям нравилось увлечение сына, ведь теперь они могли спокойно заниматься своими делами. Как-то на соревнованиях Бена поставили в спарринг с парнем в два раза больше него, но это не только его не испугало, но и, наоборот, еще сильней разожгло в нем желание победить. Вообще, молодому Бену был неведом страх, это чувство атрофировалось у него за ненадобностью, все дело в том, что он никогда не вовлекался в свои переживания, поэтому не замечал и даже не знал никаких эмоций внутри себя. Он был всегда нейтрален, его невозможно было разозлить или развеселить, а если окружающим и казалось обратное, то только по желанию самого Бена: он изображал чувства, повторяя поведение других людей.

Бен нес опасность, ведь он всегда сохранял хладнокровие. Он не чувствовал крайностей и не мог отличить хорошее от плохого. В природе его мира все было естественно, он делал то, что приходило ему в голову, он был как лев, который, испытывая голод, нападал на добычу, только голод Бена не был физическим, он был другим, более глубоким. Его зуд заключался в причинении страданий людям. В отличие от его напарника, Злого, Бен не искал в этом любви, не пытался самоутвердиться, он просто кормил своего демона, который просил еще больше боли. Бен внимательно всматривался в повадки людей, копировал их, но при этом оставался собой. Он нес только разрушение, его непоколебимость развила в нем невиданную силу, и каждый, кто находился рядом, чувствовал внутри Бена непробиваемую бетонную стену. На уровне ощущений Бен был жестким. Даже не прикасаясь к нему, можно было почувствовать его твердый характер.

Злой, совершая свои опыты, эмпирическим путем выяснил, что предел стойкости есть у каждого и под давлением внутренний стержень ломается и личность терпит крах, оставляя на своем месте голую, беззащитную сущность, готовую подчиниться и быть покорной. Сущность Бена была защищена непробиваемым слоем накопленного опыта или наблюдений, а может, и излишней самоуверенностью. Сейчас сложно установить, чем питался его дух, но было понятно, что современное время тесно для Бена, ведь в нем жил викинг, желавший кормиться кровью и страхом окружающих.

В подростковом возрасте его мать стала наблюдать в сыне сильные метаморфозы и даже стала сторониться его, подсознательно испытывая страх. Она сказала об этом мужу, на что тот ответил:

– Наш сын мужчина, он должен быть сильным, это же его природа – быть защитником.

– Но он не защищает, он, как хищник, высматривает добычу. Я иногда вижу в нем желание причинить мне боль, ты понимаешь?

– Это все твои фантазии, родная.

– Это не может быть моими фантазиями. Когда ты уходишь на работу и оставляешь меня с ним, в огромном доме наступает тяжелая тишина, мне кажется, я даже слышу, как он дышит где-то за спиной, как он фантазирует о страданиях, которые он мне причиняет.

Отец Бена не знал, как поступить. С одной стороны, он не видел особых странностей в поведении сына, а с другой – жена говорила очень странные вещи, в которые не хотелось верить. Но с того момента отец стал присматриваться к сыну и даже нанял охранника для жены, чтобы та чувствовала себя спокойней. Мужчина средних лет поселился в их доме в отдельной комнате на первом этаже. Бену сказали, что этот человек будет помогать по хозяйству.

Однажды, возвратясь поздним вечером, пьяный Бен ввалился в дом и начал дразнить нового жильца. Пытался зацепить его колкими фразами, но тот очень грамотно все

нивелировал до тех пор, пока Бен просто не слетел с катушек и не схватил охранника за шкирку.

– Ты в моем доме, брат, – сказал Бен. – Веди себя вежливее со мной, моей мамой и отцом.

– Твой отец мне платит, я уже вежлив с ним, иначе я бы давно остался без работы, – строго ответил охранник.

– Значит, ты относишься хорошо только к отцу? А что по поводу нас с мамой? Ты нас ненавидишь? И вообще, чем ты тут занимаешься? Я ни разу не видел, чтобы ты сделал что-то полезное.

– Я обеспечиваю защиту.

– Обеспечиваешь защиту? Тут уже есть один защитник, и другие нам не нужны, моя семья может быть спокойна, пока я здесь, а ты проваливай отсюда.

Мать Бена услышала бубнеж, переходящий на крики, на первом этаже. Позвонив мужу, она потихоньку спустилась по лестнице и вслушалась в разговор.

– Ты хочешь мою мать? Я видел, как ты на нее пялишься, – все еще держа за шкирку охранника, допытывался Бен.

– Ты болен, – сказал охранник, – отпусти меня, я уйду из этого дома.

Мать, услышав это, сильно занервничала и вбежала в комнату со словами:

– Останьтесь, останьтесь!

– Значит, это ты его хочешь? – переведя внимание на мать, спросил Бен. – Бедный твой муж, платит за то, чтобы ты изменяла ему с этим мужиком.

Бен отпустил охранника и со всей силой ударил по лицу свою мать, та упала на пол. Охранник замер, а перед глазами Бена пролился свет понимания, что он давно хотел это сделать, он давно хотел причинить боль своей матери.

Разрушители

Команда парней под управлением Бена обрела финальный состав, когда ребятам было по шестнадцать-семнадцать лет. У каждого за спиной был свой опыт, свой рюкзак с камнями. Они жили сегодняшним днем, оставаясь беззаботными и позволяя себе все, что только приходило на ум.

Их поведение обуславливалось разными целями: кто-то хотел найти в этом любовь, кто-то – заботу и убежать от страха, а кто-то руководствовался желанием разрушать. У всех членов банды были свои мотивы, но, когда они оказывались вместе, срабатывала синергия, «разрушители» не отдавали себе отчета в совершаемых действиях, они входили в кураж, и уже никто не мог остановиться.

Некоторые ребята после сожалели о своих поступках, но старались не думать об этом, чтобы не разбудить в себе совесть, которая уже начинала шептать о нравственных принципах. Голос Двойного Бена, подкрепленный поддержкой Злого, был куда реальней внутренних монологов, поэтому Одноглазый Ник и Череп не показывали своих переживаний и, не видя граней, продолжали причинять боль окружающим, чтобы спрятаться от внутренних монстров.

Если Бен и Злой тешили своих чертей, то Череп и Ник убегали от них. Полярности столкнулись, закружив свой бессмысленный танец. Как замочной скважине нужен свой ключ, так и внутренним демонам этих парней требовался свой корм. Они нашли это друг в друге. Личности столкнулись в этом хаосе бытия. Как долго они будут общаться и к чему приведет эта дружба? Люди, живущие по разные стороны баррикад, оказались на одном поле боя внутри себя. Страхи, переживания, стремления – все это движет людьми, и ребята из банды «Разрушители» не исключения.

Каждый из них попал в капкан, из которого нет выхода, кроме того, чтобы избавиться от конечности, которая застряла в этом инструменте парализации. Стесненные

обстоятельствами неполноценные подростки, пытаясь найти себя, найти свое предназначение, готовы рвать, бить и грызть подачки судьбы. И ради чего? Чтобы доказать себе, что они чего-то стоят? Доказать, что они нашли свое место, что они обрели власть?

Как быть неполноценным, зажатым, несчастным страдальцам, путникам без личного храма внутри? Что они должны делать? Как они должны жить? Кто их должен согреть и показать дорогу к свету? И нужна ли им она? Нужна ли им эта лунная тропа, которая возвращается вовнутрь?

Они могли лишь бить. Они могли лишь причинять боль. Они могли лишь пойти на поводу предложенных ситуаций. Они «разрушители», их не за что винить.

Переулок. Продолжение

Незнакомец заорал от немыслимой боли. Бен и Злой засмеялись, как гиены, а Череп и Одноглазый Ник попятились назад.

– Что скажете, ребята? Мне кажется, мы отлично поработали! – Бен вытирал нож рукой.

– Ты прав, брат, – поддержал Злой.

– Ник, ты согласен с нами? – переведя внимание на одноглазого подростка, спросил Бен. – Теперь вы с этим мужиком как сиамские близнецы.

– Однояйцевые, – добавил Злой.

Одноглазый Ник промолчал.

– Ты знаешь, брат, – Бен подошел к Нику, – я присматриваюсь к тебе и думаю: что ты вообще делаешь с нами? Что-то ты не очень похож на настоящего разрушителя. Что думаешь, Череп?

– Да нормально все с ним, – перекрикивая стоны незнакомца, ответил Череп.

– Ах да, это же ты его привел к нам в банду, твой протеже, вот ты его и выгораживаешь. Злой, может, расскажем Нику, что мы о нем думаем?

– Слабак твой Ник, – сквозь зубы сообщил Злой.

– Вот и я думаю, что слабак, – подтвердил Бен.

– Ребята, ну хватит, все нормально с Ником, давайте лучше делать ноги, пока полицейские не прибыли, – занервничал Череп.

– Держи нож, Ник, и докажи нам, что ты не тряпка. – Бен протянул холодное оружие, с помощью которого он несколько минут назад выколол глаз незнакомцу.

Одноглазый Ник взял нож и с тревогой посмотрел на Черепа, а после вернул взгляд на Бена.

– Что я должен сделать? – проскрипел Ник.

– Выколи ему второй глаз. – Двойной Бен показал пальцем на мужчину, который лежал на асфальте в луже своей крови и стонал от боли.

– Да, давай, сделай это, – с дикой ухмылкой подначивал Злой.

Ник понимал: если он не поступит так, как его просят, то у него могут быть проблемы в банде, но выполнить приказ главаря он тоже не мог. Двойной Бен знал о слабостях Ника, тем увлекательней казалась ему игра, которую он затеял.

Ник схватил незнакомого мужчину за волосы, подтянул к себе и увидел кровоточащую дыру на месте глаза. Он поднес острие ножа ко второму глазу и услышал умоляющие стоны незнакомца:

– Нет, нет, пожалуйста, нет.

– Давай, Ник, давай! – как заводной закричал Злой. – Сделай это, покажи, кто тут разрушитель.

– Бен, ну хватит, это уже не смешно, слишком много насилия сегодня, – все сильней переживал Череп.

– Не переживай, друг мой, я все сделаю, – сказал Ник и, резко бросив незнакомца, развернулся и воткнул нож прямо в центр груди Бена. Тот закряхтел и с удивлением посмотрел на рукоять, которая торчала из его тела.

Череп схватил кулак Злого, устремившийся в переносицу Ника, и ударил Злого в живот. Ник глянул на Черепа и молча кивнул. Два друга начали метелить тела Бена и Злого. Они давно хотели сделать это, но всегда боялись. Они уже давно терпели всю несправедливость и все уродство, которое жило в этих людях, но еще больше они не любили себя, потому что до этого момента им приходилось поступать, как им говорили, хотя это шло вразрез с их жизненными принципами. Не в этом Ник и Череп видели счастье, и с каждым ударом по Злому и Бену их картина мира становилась ясней, с каждым ударом они выбивали всю грязь из своих уставших душ, с каждым ударом они выбивали своих демонов. Злой и Бен были проявлением слабости Черепа и Ника, и теперь они наконец взяли верх.

У каждого человека в жизни есть свои страхи, свои переживания, но однажды он их понимает и уничтожает, однажды происходит разрушение. Однажды каждый человек становится свободным. Однажды человек становится собой.

***

На следующее утро газеты написали, что в переулке было найдено два трупа. Очевидец, который потерял глаз в той стычке, сообщил полицейским, что его спасли два парня, которые проходили мимо и решили вступиться за него. Если бы не они, то его могло бы не быть в живых. Было возбуждено уголовное дело по статье «двойное убийство». Полиция начала розыск парней по приметам, которые описал очевидец. Многие считают, что показания были неверные, поэтому у ребят есть шанс остаться безнаказанными. Как и у любого человека в этом мире, у Черепа и Ника появился шанс начать все заново, ведь каждый новый день – это новая возможность все изменить.



Прикосновение

1

Он жил во времена, когда еда была порезана и расфасована в специальные контейнеры, когда она в готовом виде доставлялась на мобильных летательных аппаратах прямо домой, а в интернете пользователи писали посты не более ста двадцати символов. Весь мир был подобен вспышке. Все для того, чтобы человек мог больше успеть. Сейчас об этом говорить дико, но в те времена информация проскальзывала по поверхности сознания, затрагивая лишь маленькие его участки.

Человеческий ум совсем потерял способность фокусироваться. Как обжора бегает по магазинам, набивая корзинку продуктами, так и орган под черепной коробкой хищно хватался за все, что ему предоставлял гаджет владельца. Чувства притуплялись, уже не было понятно, какая информация полезна, как она может пригодиться в жизни человека и как во всем этом мусоре найти зерно пользы. Ум окончательно взял верх над сознанием, усыпив его своей активностью. Картинки мелькали перед глазами человека, а он лишь сонно разглядывал их, быстро пролистывая все неоднозначное, то, что требовало внимания.

Этот период почти полностью стер контрасты. Все стало легким, понятным, до боли знакомым. Уже сложно было распознать счастье, потому что его обратная сторона – несчастье практически атрофировалось как чувство, а любовь стала лишь дуновением, которое еле уловимо задевало душу человека.

Эти времена ознаменованы верхом человеческой лени – все было структурировано, все было предсказуемо, никаких «если». На любой вопрос был конкретный ответ, и этот ответ был понятен всем, все мыслили одинаково, потому что потребляемая информация была идентичной. Конечно, личностные качества вмешивались в обработку поступающих раздражителей из внешнего мира, но это была такая небольшая погрешность, что несильно влияла на картину дел.

Человека, про которого наш рассказ, звали Дэнис. Он был самым прилежным рабочим в группе создателей инфоблоков. Отличаясь чертовской пунктуальностью, этот человек не спеша прикасался к экрану своего гаджета и

вдумчиво формировал новостные блоки. Все, что его интересовало, – это качественно проделанная работа. Он был ярким представителем своего времени. Его личность можно было выдвинуть на роль собирательного образа всего человечества тех дней.

Подушечки пальцев грациозно скользили по защитному стеклу его электронного устройства, он играючи объединял слова в предложения, предложения – в абзацы, абзацы – в статью, после чего формировал инфоблок и отправлял его в новостную ленту других пользователей. То, чем он занимался, было весьма почетно, так как он влиял на мышление человечества, задавал тренды, при этом было бы ошибкой считать его креативным парнем – Дэнис был простым собирателем: он выхватывал своим острым умом часто повторяющиеся мысли в социальных сетях, возводил их в степень и возвращал обратно в виртуальный мир.

Дэнис, как и все люди того времени, работал дома. Вообще, понятие «офисный сотрудник» или «заводской рабочий» перестало существовать, рабочее место и место для отдыха объединились. Все материальное создавали роботы, а человек лишь это потреблял, вместе с тоннами ненужной информации.

Когда социальная сеть глючила, Дэнис превращался в настоящего параноика. Все дело в том, что в эти мгновения инфоблоки зацикливались, повторяясь через пост, и его мозг, подобно его гаджету, перескакивал и буксовал. Это были самые сложные моменты жизни Дэниса. В остальном все было достаточно предсказуемо, и это ему нравилось – никаких «если». «Никаких „если“» вообще стало гимном тех дней, муссируемым на экранах электронных аппаратов. Люди легко подхватили этот слоган и в любой непонятной ситуации говорили себе: «Никаких „если“».

Наконец-то разум человека обрел то, к чему так стремился, – комфорт, но жизнь стала какой-то пресной, пустой, из нее что-то ушло. Дэнис чувствовал это, однако гнал переживания из головы. Но долго бежать от себя невозможно, и однажды ему пришлось узнать все стороны мира, в котором он жил. Виной тому стало одно случайное прикосновение.

Мир Дэниса заключался в границах четырех стен. Он почти не покидал свою квартиру. Особого запрета не было, просто у людей пропала необходимость

выходить из своих уютно обставленных комнат. Да и Дэнис знал, что если он выйдет на улицу, то там встретит только сумасшедших, бунтарей, тех людей, которые намеренно отказались от использования гаджетов и, как следствие, не примкнули к потребителям информации. Они пошли по другому пути. Они организовали течение «Созидатели». Это была маленькая группа людей. Только они и роботы-доставщики свободно перемещались по заброшенным улицам города. Остальные, выбрав комфорт и развлечение, потребляли информацию в своих квартирах. Интернет сообщал разные новости о «Созидателях», и всем было понятно, что встреча с ними ни к чему хорошему не приведет.

Квартира Дэниса была чуть больше коробки от холодильника. Вмещала стол с компьютером, которым Дэнис пользовался редко, одноместную кровать, душевую кабинку и устройство для нужд. Дэнис любил проводить время на кровати, он почти не вставал с нее, всегда держа перед собой небольшой планшет, на котором и работал. Стоит добавить, что в комнате не было порядка: разбросанные коробки от еды, сваленная в кучу одежда. Роботов-уборщиков он отключил, потому что не любил жужжание, которое они издают.

В тот день, когда все началось, за квадратным окном квартиры Дэниса стояла солнечная погода. Была весна. Он не торопясь встал с кровати. Зайдя в кабинку, чтобы принять душ, открыл кран, но ничего не произошло.

– Сара, что с водой? – сказал Дэнис вслух.

– Пробой в трубе. Отправить роботов-ремонтников? – на всю комнату раздался механический женский голос.

– Да, – ответил Дэнис.

Он угрюмо вернулся на кровать и взял планшет. Нежно прикоснувшись к экрану, Дэнис «разбудил» его. На экране гаджета было написано: «Прорыв трубы в подвале вашего дома, роботы-ремонтники уже в пути». Дэнис смахнул это сообщение и зашел в социальную сеть, ведь вся жизнь человека того времени проходила именно в ней. Перед глазами Дэниса замелькали кадры какого-то фильма. Сюжет был банальный: главный герой вышел на улицу, и на него напали «Созидатели», они отобрали его гаджет и позвали с собой, герой фильма не согласился и помчался домой. Дэнис восхитился его храбростью.