Дайте мне жить! Сборник рассказов

Игорь Фадеев

Дайте мне жить! Сборник рассказов

Добрые сердца

– Ой-ой-ой, спрячь меня, – прошептала Наташка своей подруге, выглядывая из раздевалки, с кружкой, только что заваренного чая.

– От кого? – непонимающе вытаращила глаза Ленка.

– Да вон, опять припёрся, – кивнула Наташка головой, в сторону торгового зала супермаркета. Ленка, неторопливо посмотрела в сторону кивка. Тут же повернулась обратно и ехидно заулыбалась.

– Это от Лёшки что ли? – спросила она и её начало трясти от смеха.

– Чего ты ржёшь? – обиделась Наташка. – Он меня достал уже, целый месяц проходу не даёт.

– Да ладно, ладно, не обижайся, – улыбнулась Ленка, – чего-нибудь придумаем. В это время в раздевалку ввалился Вадик, пухленький охранник лет двадцати пяти. Он сходу схватился за печенье, вытер пот со лба, облокотился на стену, и тяжело дыша, зажевал. Подружки переглянулись и решили действовать.

– Вадик, – начала Ленка, схватив охранника за рукав, – нам нужна твоя помощь.

– Чего? Какая ещё помощь? – промычал Вадик и схватил второе печенье.

– Понимаешь, – продолжила Ленка, – к Наташке пристаёт один тип.

– Ну, а я-то тут при чём? – перебил Вадик и продолжил жевать.

– Как это при чём? – изумилась Ленка. – Наш товарищ нуждается в поддержке, а ты и пальцем не хочешь пошевелить? В конце концов, это твоя прямая обязанность.

– Обязанность? Какая ещё обязанность? Чего вы мне голову морочите? Нет у меня в инструкции таких обязанностей. – отрезал Вадик и взял третье печенье.

– Нет, ты посмотри на него Наташ, обязанностей у него таких нет. Ты мне скажи, безопасность сотрудников твоя обязанность или нет?

– Ну, моя, а это тут при чём?

– А притом, он Наташке угрожает, правильно я говорю Наташ? – Ленка слегка толкнула Наташку ногой, Наташка сделала суровое лицо и утвердительно кивнула.

– Короче, или ты нам помогаешь или нечего жрать моё печенье, -с последними словами Ленка попыталась вырвать съестное из пухлых рук Вадика. Вадик напрягся, побагровел от злобы, быстро спрятал остатки печенья в карман и инстинктивно потянулся рукой за дубинкой. – Ну, так что? – спросила Ленка.

– Ладно, помогу. – кивнул Вадик и снова потянулся за сладким.

– Сначала дело. – сказала Ленка и стукнула Вадика по протянутой руке. Вадик запыхтел и подчинился.

– Значит так, – деловита начала Ленка. – Твоя задача такая, – обратилась она к Вадику. – Ты, должен обнять Наташку, на глазах этого типа. – Ленка приоткрыла дверь и указала Вадику на Алексея. – Ты, Наташ, – продолжала Ленка, – Прижмёшься к Вадику и ласкового заулыбаешься.

– Как прижаться? – оторопела Наташка.

– Обыкновенно, пусть он увидит, что у тебя есть мужчина и защитник, а я в это время не буду на это никак не реагировать, словно у вас, это каждый день происходит и в этом, нет ничего не обычного, тут он всё поймёт и приставать к тебе больше не будет.

– Ты уверена? – робко проговорила Наташка.

– Поверь мне или я не знаю мужчин, – с последними словами она подтолкнула заговорщиков к двери, – выходим по одному, – дала она последнее наставление.

Компания незаметно выскочила в супермаркет и рассредоточилась. Через минуту, Наташка, пробралась на середину зала и равнодушно уставилась на потолок, скрестив руки за спиной. Из-за угла витрины вырулил Вадик.

– Наташка? – удивлённо и в то же время обрадовано проговорил он, направляясь к ней.

– Вадик? – бросилась к нему на встречу Наташка. Через секунду парочка соединилась, Вадик нежно обнял Наташку, а она, в ответ, прижалась к его груди, искоса поглядывая на Алексея. Алексей насупился, побагровел и зло уставился на парочку, затем, вдруг как-то расслабился, ехидно улыбнулся и направился к знакомой кассирше, через минуту он уже кокетничал с ней, не обращая внимания на смоделированный для него спектакль.

– Как там дела? – зашептал Вадик Наташке на ухо.

– Да пока никак, – разочаровано проговорила Наташка, – не реагирует.

– Ничего, сейчас мы его добьём, – с этими словами он полез в карман, вытащил недоеденное печенье, высоко поднял руку вверх и громко сказал, – это тебе!

– Ой, спасибо! – беря в руки печенье, ответила Наташка. – Ты такой заботливый. – Сказала она и поцеловала его в щёчку. В этот критический момент, в битву решила вступить Ленка.

– Да хватит уж вам обниматься! – громко сказала она. – А то мы уже все обзавидовались. Реакции по-прежнему не было.

– Да, видно это особый случай, – разочаровано, проговорила она, обращаясь к товарищам. Троица, явно приуныла, не зная, что делать. Со стороны кассы послышался скрип стула.

– Сейчас спрошу, – сказала Валентина и направилась к Ленке, – Лен, слушай, у нас нигде Валидола нет?

– Сейчас узнаю, а тебе зачем?

– Да понимаешь, у Лёшки сердце чего-то прихватило.

– А понятно, – протянула она, – ты иди, я сейчас принесу. – Ленка повернулась к Вадику и Наташке и заулыбалась.

– Что случилось, что случилось, – зашептала парочка, окружая Лену.

– Да у Лёшки сердце заболело, валидол просит.

– Сердце заболело, у Лёшки сердце заболело. – радостно защебетала троица.

Хромает дисциплина

– Здорова! Есть чё-нибудь? – ворвался в кабинет трудовика, учитель физкультуры, вытирая пот со лба трясущимися руками. Трудовик, глянул на гостя и шустро оценив его состояние, ответил.

– Есть, как не быть, – и добавил, – дверь закрой, – физрук развернулся по-спортивному, резво придавил дверь и ринулся к столу. Учитель труда достал бутылку и два стакана, и начал разливать. В этот ответственный момент, приоткрылась дверь в класс, и показалось лицо шестиклассника.

– Александр Петрович, – начал парнишка и тут же застыл с открытым ртом, увидев происходящее. Через секунду он развернулся и захлопывая на ходу дверь закричал, на весь коридор, – физрук с трудовиком водку в классе пьют.

Трудовик наморщил лоб, посмотрел на физрука и сказал. – Ты чё дверь не закрыл? – и не дожидаясь ответа, махнув рукой, опрокинул стакан. – Получит он у меня теперь пятёрку по труду, двоечник, – выдыхая, прошипел учитель труда.

– Ага, – закивал головой физрук, зажёвывая принятое, – кто его учил двери не стучавшись открывать, плохое воспитание, хромает дисциплина.

Месяц спустя, в класс учителя труда, забежала секретарша директора.

– Александр Петрович зайдите к Игорю Николаевичу, он вас вызывает, – протараторила она.

– Сейчас буду, – отрываясь от журнала, ответил трудовик. Он неторопливо встал и направился к директору.

– Вызывали Игорь Николаевич? – открывая дверь проговорил учитель труда.

– Да – да, проходи, присаживайся, – показывая на диван ответил директор. На диване уже сидел учитель физкультуры.

– Я вас вызвал вот по какому вопросу, – начал директор. – Сегодня приходил отец одного нашего ученика, Коли Веретеникова, у него двойка за четверть по труду и по физкультуре, – после этих слов, сидящие на диване ехидно переглянулись.

– Так вот, – продолжил директор, – отец Коли, утверждает, что, якобы его сын видел, как вы пьёте в школе спиртные напитки. И поэтому, из мести, вы оба поставили ему двойки за четверть по своим предметам, – закончил директор и испытывающе посмотрел на сидящих.

– Разрешите я, – вставая, обратился трудовик. Директор утвердительно кивнул. – Коля Веретеников плохо учился всю четверть и получил соответствующую оценку по моему предмету. Что же касается спиртных напитков, дело обстояло вот как: ко мне, на перемене, зашёл Олег Николаевич и попросил стакан воды. У меня холодная вода всегда стоит в холодильнике, в бутылке из-под водки, вот мальчик и перепутал. Так что это всё ложь и клевета на нас и на весь наш педагогический коллектив. Это он сейчас шантажирует учителей, в целях получить хорошую отметку, что будет дальше? Он захочет окончить школу с золотой медалью и вас Игорь Николаевич, грязью обольёт. Я всё, – закончил учитель труда.

– И с дисциплиной у него проблемы! – завёлся учитель физкультуры. – Представляете? Пьём с Александром Петровичем воду, а он без стука, вваливается в кабинет. А на наших предметах без дисциплины никуда, без неё у нас травматизм и нарушение педагогического процесса, – с последними словами физрук покраснел и уселся на диван.

– Да, вот оно всё как оказывается, – после небольшой паузы проговорил директор.

– А я ведь ему по географии четыре поставил, – задумчиво постукивая ручкой по столу, продолжил он. – Посмотри-ка Олег Николаевич, закрыта ли у меня дверь, – обратился директор к физруку.

– Хромает ещё у нас дисциплина, – забормотал директор и чем – то зазвенел под столом.

Человеческая благодарность

Когда речь заходит о благодарности, я всегда вспоминаю рассказ одного человека. Я услышал, это повествование, на работе, а точнее во время обеденного перерыва, несколько лет тому назад.

В этот день я торопился на свидание – это была чудо девушка, но, впрочем, речь не о ней. Мне надо было уйти пораньше с работы, а для этого, что естественно, отпроситься у своего бригадира. Митрич мы его называли.

Я подкатил к Митричу во время обеденного перерыва, когда он присел перекурить.

– Угощайся Митрич, – услужливо протянул я сигареты.

– Нет, – отмахнулся Митртич поморщившись, – я свои, – он неторопливо достал сигареты, чиркнул зажигалкой и глубоко затянулся.

– Я это, чего попросить хотел, Митрич,– начал я заикаясь.

– Ну, проси, – с расстановкой бросил Митрич и слегка повернулся ко мне.

– Мне бы пораньше уйти на часок.

– Куда это ты собрался? – с интересом посмотрел Митрич.

– Да так, дело одно есть, – замялся я. – Ну, что отпустишь? А я тебя по-человечески отблагодарю.

– По человечески отблагодаришь? – Митрич повернулся ко мне, прищурив один глаз, то ли от дыма, то ли ещё по какой причине.

– А знаешь ли ты, что такое настоящая человеческая благодарность? – и Митрич начал свой рассказ.

– Несколько лет тому назад, завели мы дома кошку, маленькую такую, чёрная вся с белой грудкой, месяца три четыре ей тогда было. Приблудилась она, я её на улице возле подъезда подобрал, принёс домой; жена, конечно, поморщилась с начала, но особо не возражала, ну дети сам знаешь, им, чем больше зверья, тем и лучше тем и веселее. – Митрич сделал паузу, достал ещё сигарету и вновь закурил, я ждал.

– Ну, вот значит, принёс домой; я честно сказать, выпивши тогда был, а так бы не в жизнь не притащил бы. Принёс домой, напоили ее, накормили, день – другой, она и освоилась. Лазает везде, прыгает, скачет, ну прямо сладу с нею нет. Спит, где придётся, где устала там упала, где упала там и спит. – Митрич выбросил сигарету, разложил обе руки по коленкам и продолжил.

– Неделя, наверное, прошла. – прикинул Митрич закатив глаза.

– Да, неделька, пришёл я как-то с ночной, спина разболелась в пояснице, ну просто жуть. – поморщился лбом Митрич, и, вспомнив боль, одной рукой приложился к спине.

– Доковылял я до кровати, упал на живот, лежу, а спина зараза ноет сил нет. Пролежал я так минут десять. Заснуть не могу, встать тоже; тут смотрю, животина моя заволновалась, скачет вокруг меня, мяучет, то ко мне запрыгнет, то слезет, то с одного боку зайдёт, то с другого; в общем, разволновалась, а главное до этого никакого особого интереса она, ко мне, не проявляла, а тут, столько внимания, ну прям как влюбилась. Я лежу, да не до неё мне тогда было, а она ну помаялась ещё чуток и на спину ко мне взобралась, да прям на больное место, на поясницу значит, свернулась калачиком и через минуту замурлыкала, да и я, надо сказать, прикорнул. Проснулся часа через полтора, кошка всё на спине, пригрелась. Чувствую, а спина-то – не болит, совсем не болит – как у младенца. Нет, ну я-то много слышал, читал, что кошки давление лечат, боль снимают, но особого значения этому не придавал, а тут, на себе прочувствовал. Вылечила меня кошка и всё тут. Нет, конечно, потом – через месяц, спина опять разболелась, но это потом, а так-то вылечила – факт. Вылечить-то, вылечила – да тут другая напасть. Кошку-то я на улице подобрал, а она оказалась при блохах – как генерал при орденах. А они, блохи, нет бы на ней мирно жить, разбежались по всем комнатам и объявили нам настоящую партизанскую войну, особенно женскому полу доставалось. Атаковали коварно, из-за угла, по пять штук снимал с ноги, самолично. Они, блохи, хоть на человеке не живут, но кусать его с голодухи не брезгуют. А главное больно собаки кусают, как волки. Ну и решили мы, на домашнем совете, от источника блошиного финансирования избавиться, порешили – да и выбросили её на улицу, с той поры, я – её, и не видел; правда и не забываю, спина не даёт забыть; нет, нет, да и напомнит. Это – и есть настоящая, человеческая благодарность, – закончил Митрич свой рассказ.

Надо успевать

Иван промаялся без работы месяца два. Ничего путного не попадалось, и он медленно начал киснуть. Его вымотали бесконечные поиски, и сейчас, он был готов ухватиться за любую подвернувшуюся работу. И работа подвернулась. На днях, позвонил старый приятель Сергей, разговорились, Иван рассказал о проблемах, Сергей тут же отреагировал: «Давай к нам, – сказал он, – я на стройке работаю, работа, правда тяжёлая, зато зарплата хорошая и платят вовремя», – продолжил он.