Парадокс параллельных прямых. Книга вторая

– А если нет? – продолжал наседать на неё Доре.

– Тогда мы не доехали бы до капсулы. Он уничтожил бы нас обоих вместе с машиной.

– Так, ладно, – сбавил обороты Доре, – пусть так. А если попытаться узнать имя заказчика? Должен же он как-то проявить себя? – он встал рядом с Этьеной и оперся руками о стол, – ты говорила, что атавара не может сам пройти через камеру…

– … капсулу, – машинально поправила Этьена.

– Не важно. Если так, то где-то поблизости должен быть тот, кто его через неё проносит.

– Пожалуй… – согласилась Этьена, – но тогда его охраняет атавара.

– Патовая ситуация, – протянул Доре.

– Не скажи, – вдруг встрепенулась Этьена, – если их разделить, то…

– Как? – поднял на неё глаза мужчина, – отправить малыша поиграть в песочек?

– Нет. Заправиться, – широко улыбнулась Этьена.

– Что? – поднял брови Доре.

– Он теряет много энергии на преобразования. Ну, – видя, что Жан не понимает, попыталась объяснить Этьена, – он может трансформироваться. Чтобы пройти через капсулу, он становится энергией, которую его хозяин проносит в специальном контейнере. Потом преобразуется в материю или в… ну, в общем, в что-то среднее. При этом он тратит очень много энергии. Поэтому ему надо заряжаться. Здесь, на Земле, ещё нет достаточно мощных искусственных источников. Поэтому ему придется напитаться от естественных, например, от действующего вулкана. А это процесс очень медленный.

– Ты хочешь сказать, – сообразил Доре, – что пока он будет заряжаться, его хозяин будет сидеть и ждать…

– …или искать меня, если я случайно окажусь в этом же временном периоде, – подтвердила Этьена, – подожди…

Она придвинулась вплотную к столу и положила правую руку на разноцветный рисунок на столешнице.

4

Черное окно вдруг посерело, словно время за ним уже изменилось.

– Что это? – замер за её спиной мужчина.

– Центр управления капсулой. Мы называем его Мозгом, – плавно водя рукой по рисунку, отчего серая поверхность окна зарябила, как посталенное напопа озеро, объяснила Этьена.

– Он может думать? – недоверчиво уточнил Доре.

– Нет. Он только хранит и обрабатывает информацию, – покрывая экран серией чисел, объяснила Этьена, – как очень большая библиотека…

– …и очень умный библиотекарь, – закончил за неё Доре.

– Да, – согласилась Этьена, – что-то похожее появится на Земле уже к концу второго тысячеления…

– То есть, уже сейчас? – переварив услышанное, уточнил Доре.

– Может быть, – не отрываясь от экрана, согласилась она, – или немного позже.

В центре экрана появился огромный земной глобус.

– Ого! – тоже придвинулся к экрану Доре, – хорошо нарисовано! Но, – присмотревшись, усмехнулся он, – только неправильно. Очертания материков не соответствуют…

– Они соответствуют, – занятая своим, отмахнулась Этьена, – точнее, будут соответствовать… можно попытаться устроить ловушку… У вас очень суматошное тысячелетие, особенно вторая половина. Отслеживая объект, приходится прыгать чуть ли не через каждые сто лет, потом я часто возвращалась для перепроверки… – пока по бокам глобуса с бешенной скоростью мелькали какие-то цифры, попыталась объяснить она.

– То есть, основательно запутала следы… да, подходящее место для засады, – Доре попытался проанализировать ситуацию, – каких действий они от тебя ждут?

– Скорее всего, паники. Либо я побегу обратно домой, либо забьюсь подальше в прошлое. Домой мне нельзя.

– А как насчёт меня?

– Никак. Ты, – девушка замялась, – не можешь попасть сюда.

– Но я всё-таки попал?

– Да.

Мужчина вопросительно прищурился, но Этьена уткнула взгляд в экран.

– Вот! Смотри! – вдруг подскочила она, – видишь?

– Да! – восхищенно выдохнул мужчина.

Очертания глобуса стали меняться. Как в кино, когда увеличивают скорость прокрутки киноленты. Казалось, что вся его поверхность течет и шевелится. Как будто дышит!

Постепенно контуры материков зафиксировались в уже привычных Жану размерах. Затем в нескольких точках, разбросанных по всему глобусу, замигали красные искорки.

– Извержения в Исландии, на Алеутских островах, в Италии, на Камчатке, в Индонезии. Вот! – она приподнялась и ткнула пальцем в район Малайзийских островов.

– Что это? – стараясь рассмотреть карту, чуть не ткнулся носом в экран Доре.

– Извержение крепнейшего стратовулкана. Выделившейся при этом энергии должно хватить на подзарядку…

– Ты серьезно? – не поверил Доре.

– Конечно. Хотя извержение на Алеутских островах ему тоже может понравится… они оба начнутся в конце октября… нам надо укрыться…

– У меня есть друзья в Нормандии, – предложил Доре, – держат ресторан и гостиницу в Сен-Мишеле…

– …в прошлом, – перебила его Этьена.

– Ты хочешь сказать, – перебил её Доре, – что я тоже могу?…

– Да, – подтвердила Этьена, – естественно, можешь.

– Естественно?! – так и подскочил он, – это тебе что, в соседнее кафе сбегать!?.. С ума сойти!.. Может, я уже сошел и всё это мне в бреду мнится… ну, и видок у меня, – наткнувшись на свое отражение в экране, вдруг заявил он, – ты уверена, что я точно не свихнулся?

– Да… Ради этого они обязательно разделятся! – с воодушевлением подтвердила Этьена, – а пока атавара будет заправляться, я разберусь с его хозяином, – посерьезнев, спокойно завершила она.

– Ты уверена?

– Да. Я подстрахуюсь и справлюсь.

– А если нет? – уставился на неё Жан, – если… джокер в рукаве! – вдруг сообразил он.

– Да, – подтвердила Этьена, – в случае неудачи я успею перенести нас ко входу в капсулу и мы сбежим прежде, чем он опомнится.

– У тебя явно изменилось настроение, – наблюдая за ней, заметил Доре, – и в лучшую сторону.

– Потому что я собираюсь прищучить этого мерзавца, – сузила глаза Этьена, – и, ты сам сказал, что у меня есть джокер.

– Ладно… – немного успокоившись, положил ладони на спинку её кресла Доре, – значит, если мы действительно не свихнулись, то вместе нас нигде не ждут… Черт, они же… – вдруг сообразил он, – могут вернуться в наше прошлое! В наш вчерашний день и…

– Не могут, – мотнула головой Этьена, – все, кто прошли через капсулу, экранированы. Мы можем пересечься только в нашем общем настоящем.

– Уже лучше…

«Пора учиться дышать по-лягушачьи, с интервалом минут в десять», – сообразив, что опять он надолго задержал дыхание, невесело подколол себя Доре.

– Куда махнем? – с наигранной беспечностью спросил он.

– Сначала просто попрыгаем, – предложила Этьена, – никто не знает, что я могу телепортироваться. И мы, – задорно засмеялпась она, – этим воспользуемся. Мы будем выходить из одной капсулы, телепортироваться к другой и сразу, как только засечем атавару, уходить. Мы заставим его тратить много энергии и, кроме того, взбесим и его, и его хозяина. А когда хозяин поймет, что его гончий пес почти разряжен и готов разорвать меня в клочья, то он вынужнет будет либо запереть его, либо отправить на дозарядку. При любом раскладе, он будет один. И тогда мы устроим засаду.

– Отлично! – подтвердил Доре, – а если он не справитсяс и собачка, действительно, разорвет нас в клочья?

– Справится, – убежденно произнесла Этьена.

– Ты – сумасшедшая, – так же убежденно произнес Доре.

– Может быть, – засмеялась Этьена, – но они этого не знают. Ну, что, – глядя ему в глаза, предложила она, – сыграем?

5

Человек привыкает ко всему. Первый поезд, первый телефонный аппарат, первый… Неважно. Всё однажды было первым. Но острота новизны проходит, человек в очередной раз приспосабливается, и…

– Значит, – разглядывая рисунок цветовых пятен на пульте, не удержался от подколки Доре, – ты не любитель абстрактной живописи.

– Почему? – в тон ему подхватила Этьена, – мне очень нравятся нейронные свето-звуковые абстракции. Но их ещё не придумали.

– Ага, ты язвишь, потому что радуешься, – глубокомысленно изрек Доре, – что после всего вышеизложенного я ещё не откинул копыта? Сознайся, что наверняка боялась чего-то подобного?

– Да, – честно подтвердила Этьен, – очень боялась.

– Но я оказался крепким орешком. Хотя, после той твоей телепортации и после твоих фокусов в катакомбах… как тебе это удалось?

– Что именно? – по-деловому уточнила Этьена.

– Перенос.

– А что ты во время него почувствовал?

– Я почувствовал, – с полной серьезностью объяснил Доре, – что подавился Нотр-Дамом, а Тур Эйфель чуть не проколола мне печень. Знешь, если и впредь будет что-то похожее, то я лучше буду догонять тебя пешочком.

– Извини, – тут же посерьезнела Этьена, – я не думала, что будет так ужасно.

– Да, ладно, – беспечно отмахнулся мужчина, – учитывая, что в противном случае нас бы наверняка пристрелили, всё пошло просто великолепно. Если честно, то я ещё никогда ничего подобного не испытывал.

– Я тоже.

– Почему? – удивился он.

– Раньше у меня никогда не получалось, – призналась Этьена, – до этого я даже одну себя переместить не могла.

– Так у тебя был дебют? – изумленно поднял брови Доре.

– Ну, что-то типа этого, – подтвердила она.

– В таком случае, поздравляю, – Жан прижал правую ладонь к сердцу и склонил голову, – у тебя здорово получилось.

– Спасибо, – покраснела Этьена.

Теперь им обоим стало ощутимо легче.

– Нас здесь не накроют? – уже хозяйским взглядом обвел помещение капсулы Доре.

– Нет. Находящуюся во временном дрейфе капсулу засечь невозможно. Даже тот, кто войдет следом, но отдельно, – пояснила Этьена, – попадет уже в другое пространство.

– Действует по принципу кабины лифта?

– Да…. Нет… – наморщила лоб Этьена, – не совсем. Капсула – одна. Она находится сразу во всех точках. Внутри временного континиума перемещается не она, а мы. Попав сюда, мы… выпадаем из трехмерного пространства реального исторического времени в четырехмерное реального…

– Стоп!.. – схватившись за висок, резко остановил её Доре, – всё!..на сегодня с меня хватит! Антракт…

Этьена облегченно вздохнула.

– В этой богадельне, – закончив растирать висок, Жан недоверчиво оглядел гладкие стены капсулы, – пьют что-нибудь вкуснее давешней дряни?

Девушка встала с кресла.

– Садись.

– А это просто кресло? – непроизвольно крепче вцепившись в край кушетки, уточнил мужчина, – или тоже…

– Тоже, – подтвердила Этьена, – но сейчас оно достаточно безопасно.

«Дурак, – почувствовав в её голосе иронию, взъярился на себя Доре, – веду себя, как капризная барышня», – он разжал пальцы и, не давая себе опомниться, перебросил своё тело в кресло и замер, подсознательно всё равно ожидая какого-то подвоха с его стороны.

Но ничего не произошло.

Кресло, как и любое другое, только слегка промялось под его тяжестью.

«Ничего такого, – немного успокоился мужчина, – кресло как кресло».

Жесткое на вид сиденье оказалось неожиданно удобным. Короткий ворс ткани приятно льнул к пальцам.

«Похоже на замшу, – осторожно проведя ладонью по подлокотнику, попытался определить он, – или бархат».

Дав мужчине освоиться, Этьена подтолкнула его левую руку к небольшой выпуклости на подлокотнике.

– Положи сюда руку.

– И что?…

– Просто положи.

– Под твою ответственность, – опуская руку, предупредил он, – и что теперь?

– Ты знаешь.

– Я… черт! Я действительно знаю! – Жан потянулся к столу и замер, не донеся руку до его поверхности.

– Смелее, – подбодрила его Этьена.

«Эх, была-небыла,» – он опустил руку и коснулся нескольких цветовых пятен.

В гладкой поверхности стены между креслом и кушеткой открылась небольшая ниша, откуда выплыл заставленный посудой поднос.

– Класс! Полный отпад… – Жан откинулся назад, но спинка кресла тоже откинулась, превратившись в узкое ложе, из изголовья которого в последний момент выскочила маленькая жесткая подушечка, – Черт! Что оно делает?! – крепко зажатый в тесном пространстве между подлокотниками, заорал мужчина, – какого!.. – он замер и заворожено уставился на выползаюшую из подлокотника трубку.

– Убери! – вцепившись в его руку, также заорала Этьена, – руку убери!.. Слышишь?

На конце трубки блеснул тонкий волосок иглы.

– Подними руку! – она резко рубанула ребром ладони по мышцам.

Его пальцы разжались.

Спинка кресла тут же подскочила вверх, подушечка исчезла. Игла всосалась обратно в трубку, а трубка – в ткань подлокотника.

Почувствовав свободу, Жан пулей вылетел из кресла.

– Что это за?… – сдавленным от испуга голосом зашипел он.

– Снотворное, – стерильным, как кипяченое молоко, тоном объяснила Этьена.

– Зачем? – изумился Доре, – оно что, свихнулось?

– Нет, Мозг просто выполнил твою команду.

– Мою?…

– Ну да, твою мысленную команду, – она не удержалась и придушенно хрюкнула, – ты подумал, он исполнил. Ты же об этом думал?

– Я не просил вкалывать мне!.. я только… черт… – Доре озадаченно уставился на неё, – это же не команда, это… – машинально растирая место удара, он с ненавистью посмотрел на кресло, – эта дрянь меня чуть не усыпила!..

– По-видимому, ты подумал о чем-то, что Мозг расценил как желание уснуть.

– Уснуть! Он что, шуток не понимает? А если бы я… – вовремя прикусил язык мужчина.

«Хорошо, что я подумал именно это, – мысленно договорил он, – иначе этот придурок меня бы кастрировал»!

– С ментальным управлением всегда так… – старательно глядя мимо него, начала Этьена, – такая-то посторонняя мысль, и… – она хрюкнула и уткнулась лицом в кушетку.

Жан возмущенно сверкнул на неё глазами, отвернулся, поймал своё отражение на экране, присмотрелся и тоже фыркнул.

– Ладно, – когда приступ смеха прошел, уже спокойным тоном проговорил он, – я, кажется, понял. В следующий раз буду вовремя убирать руку. Только какого… – он непроизвольно отдернул руку от спинки кушетки, – почему оно выполняет мои команды?

Этьена опять пересела в кресло.

– Это, – положила правую руку на столешницу, – пульт управления капсулой. С его помощью Мозгом можно управлять вручную, а можно, – её левая рука легла на выпуклость в подлокотнике, – телепатически в аварийном режиме.

– Любой может? – поинтересовался Жан.

– Не совсем… – замялась Этьена, – капсулы запрограммированы на каждого сотрудника корпуса времени персонально. Никто другой не может сюда попасть.

– Стоп, – Доре сел на кушетку и развернул её вместе с креслом лицом к себе, – а всё-таки, как сюда попал я?

– Ну… – под пристальным взглядом темно-голубых глаз ей стало очень неудобно сидеть, – барьер поставлен только против любой формы разума…

– видя, что он ещё не понял, она завозилась, скосила глаза в сторону и осторожно добавила, – в общем, мне пришлось тебя отключить.

– Отключить?!.. – озадаченно повторил Доре, – треснуть по голове, что ли?

– Нет, ты что! – испугалась Этьена, – только нажать вот сюда, – коснувшись кожи на своей шее, объяснила она, – это безопасно и безболезненно.

– Насчет последнего я бы… – протянул Доре.

– Голова у тебя болела не от этого.

– Слушай, – Жан подтянул в себе кресло, положил руки на подлокотники и всей массой навис над Этьеной, – какой номер ты ещё отколола?

– Настроила на тебя управление капсулой. Иначе при выходе во время капсула бы тебя уничтожила.

– Та-а-ак, – озадаченно уставился на неё Доре.

– У меня не было другого выхода, – виноватым голосом начала оправдываться Этьена, – если бы ты остался там, то атавара бы тебя уничтожил, а выйти отсюда без создания матрицы невозможно… Мне пришлось рискнуть… В конечном итоге, всё прошло вполне нормально…

– Но я… – попытался переварить услышанное Доре, – это всё ещё я?

– Конечно! – порывисто сжала его руку Этьена, – в тебе абсолютно ничего не изменилось. Я только ввела тебя в базу данных.

– Тогда ладно, – успокоившись, Жан опустил глаза и впервые почувствовал тепло её руки, всё ещё лежащей на его запястье.

– Тебе незачем учиться независимому управлению, – продолжала говорить Этьена, – это займет слишком много времени. Проще использовать телепатический канал. Он рассчитан на экстремальные ситуации, когда человек не способен работать самостоятельно. Тебе надо, – вдруг смутившись, сжала пальцы Этьена, – только положить на левый подлокотник руку и четко сформулировать задачу. Центр сам решит, что надо делать.

– Понятно… – отводя глаза, соскользнул взглядом на торчащий из стены столик Доре, – это съедобно?

– Вполне, – обрадовавшись возможности переменить тему разговора, Этьена потянула на себя столик и сняла крышки с тарелок.

– Здесь всё такое растяжное? – открыв неплотно закупоренный графин, Жан недоверчиво понюхал пробку.

– Да.

– Забавно. Это можно пить?

– Вполне. Может быть, это немного непривычно на вкус, но абсолютно безопасно. Подбирая меню, Мозг всегда учитывает все химико-биологические особенности заказчика.

– Ладно, пусть учитывает, – чувствуя, что на сегодня с него, действительно, хватит, устало согласился мужчина.

Часть вторая

Глава 1

1

Гостиница в Бресте оставляла желать лучшего. Да и климат тоже. (А какой ещё может быть климат, если через город, как скорые поезда через узловую станцию, постоянно проносятся циклоны?)

Граф и графиня де Верней сняли большие апартаменты с двумя спальнями и гостиной, куда гостиничный лакей уже внес их багаж.

Пока горничная распаковывала вещи, графиня подсела к бюро.

Граф, сбросив на руки лакея мокрый плащ, подошел к залитому дождем окну.

Закончив писать, графиня сложила бумаги, встала и подошла к мужу.

– Вон того, – мужчина кивнул на противоположную сторону улицы, – давно уже нет.

– Ужин я заказала в номер.

Мужчина кивнул, задел подбородком за жесткий край высокого воротничка и поморщился.

– Чертов ошейник… я-то считал, что умею носить эти тряпки.

– Привыкнешь.

– Ладно, в конце концов, я же канадец. А канадцу всё простительно.

– Осторожно, – когда из спальни вышла горничная, предупредила Этьена.

Жан замер, краем глаза наблюдая, как горничная, крепко сбитая девица в длинном платье и переднике, получила от Этьены деньги, присела, словно хотела плюхнуться задом на пол и вышла, плотно закрыв за собой дверь.

– Странное ощущение, – Жан провел рукой по подоконнику, – ничего этого давно уже нет, – на пальце остался налет пыли, – даже этого тоже нет, – он поднес руку к лицу и растер пыль между пальцами.

– Это всё есть, – мягко возразила Этьена.

– Эти люди… – не слыша её, продолжал обшаривать глазами улицу Доре, – возможно, я знаком с их правнуками… а самих их уже давно нет…

Его глаза невидяще уставились в окно напротив, за которым смутно угадывались очертания сидящей женской фигуры. Женщина повернула к нему голову, кажется, всмотрелась. Потом перед окном неожиданно появился мужчина, рассерженно глянул на него и резко задернул шторы.

– Ещё немного, – не оборчиваясь, тихо произнесла Этьена, – и ты бы нарвался на дуэль.

Жан удивленно обернулся.

– Ты серьезно?

– Абсолютно, – Этьена отошла от окна, – этот тип посчитал тебя выше себя по положению, иначе швырнул бы перчатку прямо в окно.

– Дуэль на пистолетах из-за прекрасной незнакомки, – усмехнулся Доре, – звучит романтично.

– И на редкость глупо.

Мужчина пожал плечами, девушка отвернулась.

Прошедшие несколько дней («Хотя, дней ли»? – по ходу дела подумал Доре) были просто сумасшедшими. Буквально выполняя задуманное, они выходили из капсулы, телепортировались и, как только в кармане Этьены начинал пищать датчик, тут же вбегали в камеру.

– Где мы? – в первый раз выйдя наружу, замер Доре.

Вокруг было темно. Не так, чтобы совсем, потому что из-за спины её слегка подсвечивали блекло-зеленые сигнальные огоньки, полукружьем расположенные вокруг входа в капсулу.

– Это пещера? – не дождавшись ответа и приглядевшись к темному абрису какого-то летящего животного, нарисованного на светлой стене напротив, предположил он.

– Да, – подтвердила Этьена, – держись, – схватив его за руку, успела предупредить она.

Жан почувствовал что-то, похожее на взлет на качелях. Сердце его замерло и ухнуло вниз, стены закрутились и… он очутился в почти такой же, подсвеченной зеленью, темноте и судорожно втянул ноздрями всё тот же затхлый пещерный воздух.

– Всё? – не веря себе, хрипло прошептал он.

– Да, – отпуская его руку, таким же шепотом подтвердила Этьена, – ты как?

– Не знаю… – ещё не разобравшись в своих ощущениех, на октаву выше произнес Доре, – кажется, всё на месте, – пользуясь темнотой, он поднял руки и ощупал свои плечи, – знаешь, в этот раз всё было как-то по другому… легче, что ли…

– Надеюсь, – устало проговорила невидимая в темноте Этьена.

– А ты как? – помятуя, что произошло с ней после первого переноса, забеспокоился мужчина.

– Я… – начала и, прерванная сигналом, опять схватила его за руку Этьена, – пошли, – втягивая его в стену между огнями, завершила она.

– На утро я заказала дорожную карету.

– Карету?

«Естественно, карету, – тут же напомнил себе Доре, – железную дорогу, наверное, ещё и строить не начали».

Этьена бесцельно прошлась по комнате, остановилась перед большим зеркалом, критически осмотрела себя: отделанное тесьмой элегантное дорожное платье, стянутая в рюмочку талия, высокая прическа.

– В этом периоде женская мода достаточно симпатична, но ужасно неудобна.

Жан встал сзади, поверх женского плеча окинул взглядом получившуюся картину.

«Полтора года назад ты также стоял сзади и улыбался», – с внезапной болью подумала Этьена.

Полтора года назад… тогда ей казалось, что между ними что-то изменилось… или могло измениться, если бы…

«Я сама виновата, – в который раз повторила она, – сама всё испортила».

Она резко отвернулась и, словно заинтересовавшись чем-то, ушла от зеркала в глубину комнаты.

Оставшись один, Доре внимательно, как чужое, оглядел своё отражение: обтянутые темно коричневым сукном плечи казались ещё шире, талия – уже, а фигура – стройнее.

Этьена не выдержала, и тоже украдкой окинула его взглядом: «Вот кому дорожный костюм действительно подходит!»

– Ощущение, как на премьере, – Доре поправил воротничок, оттянул манжеты, – что будем делать в Париже?

– Что и все, – пожала плечами Этьена, – ходить на приемы, танцевать, флиртовать…

– Даже так? – мужчина насмешливо изогнул брови.

– Конечно, у нас же респектабельный брак по расчёту….

«По расчёту?! – мысленно взбеленился мужчина, – набью морду каждому, кто к тебе сунется»!

– … и наблюдать.

– Леса, леса и леса! – шестой раз выйдя во время, возмутился Доре, – ты что, специально их выбираешь?

– Конечно, – подтвердила Этьена, – так меньше риска для окружающих.

– Каких? – театрально взмахнув руками, словно обнял окружающие его деревья мужчина, – бьюсь об заклад, что здесь на сотни миль нет ни одной разумной собаки!..

– На тысячи, – поправила его Этьена, – поэтому риск минимальный.

– Великолепно! – подтвердил Доре, – я только не пойму, зачем вообще надо было устраивать здесь дверь?

– Выход, – опять поправила Этьена, – он был создан ради столицы, которая здесь появится.

– Здесь? – изумился Доре, – в глухой Сибири?

– Это не Сибирь. Сибирь вон там, – махнула рукой Этьена, – в третьем тысячелетии здесь будет столица трансконтинентального государства…

– Зато сейчас ничего кроме елок… – не дослушав, скривился мужчина.

– О… о… – вдруг напряженно замерла Этьена.

– Они? – на полслове задохнулся мужчина.

– Да, – хватая его за руку, подтвердила она, – уходим.

Принесли ужин.

Этьена ушла в свою спальню, Доре опять вернулся к окну.

Кажется, в комнате напротив уже никого не было…

Хотя, нет…

Был.

Точнее, была.

Заметив, что на неё смотрят, женщина вышла из-за шторы и поощрительно улыбнулась.

Жан замер.

Женщина медленно, не сводя с него глаз, провела пальцем по стеклу.

– … благодарю, мадам.

Жан нервно вздрогнул, скосил глаза к плечу, где, держа в руке промокшие женские ботинки, горничная закрывала дверь спальни.

Лакей накрыл на стол.

Он опять обернулся к окну, но незнакомка уже исчезла.

– Мадам собирается ужинать? – стесняясь застывшего у стола человека, громко проговорил Доре.

– Уже иду, – вышла из спальни Этьена, уже успевшая сменить дорожный костюм на светлое домашнее платье, – ты не против, если сегодня мы обойдемся без лакея?

– Более чем…

Официант поклонился и вышел.

Доре подсел к столу, придирчиво осмотрел поданные блюда:

– Всё точно.

– Что точно? – села на своё место Этьена.

– Жареные цыплята, – указал на свою тарелки Доре, – в каждой паршивой пьесе, в каждой паршивой гостинице на ужин обязательно подают жареных цыплят. Этих хоть можно съесть. Кстати, – минутой позже сообщил он, – вполне даже неплохо. Эй! – заметив, что она не ест, а только ковыряет вилкой в тарелке, окликнул её мужчина, – с тобой всё в порядке?