Совещание душ

Романов принял вертикальное положение.

– Щедро. Предлагаю в свою очередь провести ночь в этой избушке из сказки. А потом, когда я вернусь, мы отправимся на конец света в свадебное путешествие.

– В таком случае я желаю попробовать вашей слезы.

– Шурик, наливай.

Шурик пополз к аппарату.

– Это я всегда, пожалуйста.

9

Жизнь у супругов Романовых нормализовалась. Их семейный корабль поплыл ровно, без кренов, подгоняемый лишь любовью и страстью, которые всё сильнее и сильнее разгорались. Спустя месяц после внезапного исчезновения Павла, и когда золотая осень полностью вступила в свои права, Романовы вернулись к обсуждению о путешествии на край земли. После непродолжительной дискуссии Павел вдруг предложил:

– Давай сгоняем на Вишеру. Там осенью краски неописуемы, есть там и живописные скалистые берега. Представляешь, только мы, дикая нетронутая природа, и над нами Бог.

– Я слышала про те таинственные и неповторимые места, от которых дух захватывает. Но как мы туда доберёмся?

– Очень просто. До Перми на самолёте, дальше на автобусе или вертолёте, если повезёт, а потом на катере.

– Это у тебя называется просто.

– Всё в наших руках. Тем более нам цивилизация с тёплыми морями поднадоела. Ты объездила полмира, и я столько же.

– Хорошо, на недельку можно затеряться в необитаемых местах.

– Коль ты согласна, тогда с тебя рюкзаки с одеждой и едой, остальное я беру на себя.

Через неделю Романовы оказались в одном из самых живописных мест на реке Вишера – на камне Писаном. К нему их доставил на катере проводник Виктора – молодой крепкий мужчина. Он же помог туристам подняться на вершину камня и обустроиться. После чего Виктор помахал парочке рукой и сказал:

– Я буду на левом берегу в палатке. Если что, свяжемся по рации.

Когда парень исчез в камнях и соснах, Катя встала на край отвесной стены, посмотрела на причудливые изгибы реки, правый берег которой представлял вертикальные скалы. Левый же берег был почти пологим, за ним тянулась до горизонта необъятная, пестреющая осенними красками уральская тайга. С волнением она произнесла:

– Я теперь убедилась, что нет в мире мест красивее русской земли.

Павел подошёл к жене и взял её за руку.

– Здесь высота восемьдесят метров. Там, внизу, под нами, есть наскальные рисунки древних людей. Виктор нам с воды их показывал. Я думаю, это то место, где мы можем очистить наши души от грехов и зародить новую жизнь.

– Ты меня сюда специально позвал, чтобы именно здесь я от тебя забеременела?

– Да, любовь моя. Здесь всё: тайга, вода, воздух – пронизаны чистотой, первозданностью, безгреховностью.

– Я согласна, а в следующий раз я тебя для продолжения нашего рода позову в свой берёзовый рай.

– Согласен. А теперь давай попросим у Бога прощения за наши прегрешения друг перед другом и перед самим Господом и начнём, точнее, продолжим жить по Божьим заповедям.

Влюблённые, держась за руки, подняли головы к небесам, и каждый из них в мыслях поведал Богу что-то своё, важное, личное. Потом Павел подхватил девушку на руки и унёс в палатку. Впереди у любящих друг друга людей была восхитительная ночь с костром, звёздами и с Богом.

На следующий день туристы проспали до обеда. Они спали бы и дольше, но их разбудила громкая возня у костра проводника Виктора, который готовил разные блюда из вишерской рыбы.

После вкусного обеда Павел, отпустив рыбака, обнял Катю.

– Я тоже хочу половить рыбку там, внизу.

– Но ты туда не доберёшься. Доступ к воде имеется далеко отсюда.

– Ты разве не знаешь? Я же профессиональный скалолаз. Я спущусь по верёвке до удобного выступа и оттуда заброшу удочку. Ты меня немного подстрахуешь.

– Это же очень опасно. Внизу омут. Стены отвесные с ненадёжными выступами.

– Опасность нас поджидает на каждом шагу. Но если от неё шарахаться каждый раз, то не познаешь все грани прекрасной жизни, – Романов достал из рюкзака верёвку, – я пока посмотрю, за что её привязать, а ты тем временем принеси мне топорик, он за палаткой в сумке.

Катя поспешила исполнить просьбу мужа. Но как только она оказалась за палаткой, услышала пронзительный крик Павла:

– Катя, помоги!

Внутри у девушки всё оборвалось, она в панике побежала на край каменной стены и увидела мужа, висящего над пропастью и пытающегося взобраться наверх. Но ему это не удавалось. Катя схватила Павла за руку и стала его подтягивать к себе. Ни парню, ни девушке не за что было ухватиться. Павел медленно тянул Катю за собой вниз. Борьба за жизнь проходила молча. В какой-то момент Павел прохрипел:

– Катя, я тебя люблю. Живи. Я не могу ногами упереться, под ними пустота. Я постараюсь выжить. Я тобой не хочу рисковать, я прыгаю, – Павел разомкнул Катину руку и полетел вниз. Где-то внизу раздался всплеск воды, после чего девушка потеряла сознание.

Когда Катя очнулась, возле неё стоял Виктор. Проводник качал головой.

– Я его не нашёл, я вызвал водолазов и полицию. Выпей водки, – парень из фляжки влил в рот трясущейся девушки пару глотков жидкости. Катя закашлялась и обхватила голову руками.

До приезда разных людей девушка не проронила ни слова. Её сознание едва воспринимало происходящие события на каменной стене. Лишь один раз она тихо спросила у Виктора:

– Пашу нашли?

Парень тихо ответил:

– Ищут, а мы сейчас поедем в больницу. Тебе нужно пройти определённый курс лечения.

10

Спустя неделю после трагедии Катя выписалась из больницы и вернулась в квартиру Романова. Она села в мягкое кожаное кресло у окна и подумала: найдут Пашу или нет, она будет считать его живым и ждать его возвращения всю свою жизнь, тем более она была уверена, что после ночи любви, проведённой с мужем, она забеременела.

На следующий день поздним утром Катя приехала в свою адвокатскую контору и встретила там незнакомого высокого черноволосого мужчину среднего возраста с орлиным взглядом. Мужчина покачал головой.

– Гражданка Романова, Рощева, Раевская или как вас там ещё, мне с вами надо поговорить.

Катя удивлённо посмотрела на посетителя.

– Пройдёмте в мой кабинет, присаживайтесь. В чём дело?

– Я – следователь комитета Беригин Иван Иванович. Вот моё удостоверение. Я исполняю поручение моего уральского коллеги по факту смерти вашего мужа.

– Вы нашли его тело?

– Нет. Но падение почти со стометровой высоты ему не оставляло никаких шансов выжить.

– Он живой.

– К сожалению, факты говорят об обратном: десять дней поисков ни к чему не привели, и я, более того, считаю, что это вы помогли ему отправиться с обрыва на небеса.

– Замолчите, как вы можете и вообще смеете такое говорить!

– А как можно объяснить тот факт, что вы обманным путём вышли замуж за миллионера, выдав себя за Золушку, и, очевидно, преследуя далеко идущие цели. Теперь эта цель стала ясна – захват бизнеса Романова и его денег.

– Я больше не считаю нужным с вами разговаривать.

– Вы, как адвокат, знаете, что я мог бы вас задержать на определённое время по подозрению в убийстве Романова, но я этого делать не буду. Вместо этого я прошу вас к завтрашнему дню написать чистосердечное признание со всеми деталями произошедшего на уральской реке. А посему до завтра.

Опытный адвокат, оставшись одна, растерянно подумала: не следователь, а робот какой-то. Такой посадит и глазом не моргнёт. Но следующий раз она поставит его на место.

Во второй половине дня Кате позвонил Николаевич и попросил подъехать на фирму мужа и зайти в его кабинет. Через полчаса Романова была на месте, и тот же Николаевич представил ей мужчину средних лет с отталкивающей внешностью, который сидел в кресле владельца предприятия.

– Это Владимир Александрович Аппаратов, давний друг вашего мужа. Он сам введёт вас в курс дела.

Мужчина изобразил на лице подобие улыбки.

– Присаживайтесь, Екатерина Петровна.

– Я постою.

– Как хотите. А дело заключается в следующем. Я, согласно договорённости с Романовым, как его друг, беру управление предприятием в свои руки. По истечении трёхлетнего срока вы можете подать иск в суд о признании мужа умершим, и тогда вы становитесь наследницей его имущества. Но, я думаю, не стоит ждать конца этого срока и решения суда в связи с очевидностью факта. Поэтому я предлагаю продать фирму, выделив вам определённую сумму для достойной жизни. Вы молоды и красивы, и, я уверен, вы ещё найдёте себе другого Романова.

Катя презрительно улыбнулась.

– Я не понимаю, откуда берётесь вы, такие людишки, – из ада что ли? Сегодня утром один следователь нёс околесицу, теперь вот вы. Чтобы вы себя не тешили надеждой, я вас проинформирую раз и навсегда: Павла я считаю живым, предприятие продавать запрещаю, мне другие Романовы не нужны. В отношении вас я посмотрю, как вы будете работать. И если я вас хоть в чём-то заподозрю, мы вас уволим. И ещё, к вашему сведению, у меня, кроме юридического, есть и экономическое образование, и я в ваших бумагах плаваю, как рыба в воде. А, кстати, предъявите ваши документы.

– Они на проверке у начальника службы безопасности, с которым мы уже давно знакомы. Но мне ваша позиция ясна. Я буду добросовестно работать на благо фирмы и вас.

– Повторяю, я буду контролировать вашу деятельность.

– Не возражаю и надеюсь, мы подружимся.

– У нас будут чисто деловые отношения.

– В таком случае у меня нет другого выхода, как засучить рукава и работать.

– Вы на правильном пути. До свидания.

Катя прямым ходом направилась к Николаевичу и с порога его кабинета спросила:

– Откуда свалился этот гусь лапчатый?

– Аппаратова знает Миша, а я его вижу первый раз.

– Позови этого темнилу по безопасности.

Николаевич по телефону пригласил Мишу к себе. Тот вскоре появился в кабинете. Катя пристально на него посмотрела.

– Может, ты готовишь рейдерский захват предприятия со своим дружком?

– Упаси меня Господь. Я друг Павла и останусь таковым, если он даже на том свете.

– Он жив.

– Будем считать, что так. Тогда тем более я не допущу никаких махинаций с предприятием. Аппаратов – друг детства шефа. Я как раз присутствовал при их разговоре год назад, и Павел Иванович сказал: если с ним что случится, то руководство фирмой переходит к другу.

Катя уточнила:

– На сей счёт есть какие-то документы, приказы, распоряжения?

– У меня нет.

– И у меня нет, – заметил Николаевич.

– И как поэтому называется человек, сидящий в кресле мужа? Чего молчите? Я сама отвечу – самозванцем он называется. Но так уж и быть, я даю ему шанс поруководить. А к тебе, Миша, у меня просьба: поговори по-мужски с крутым следователем Беригиным. Подключи для этого адвоката Ситникова.

Миша вытянулся по стойке «смирно».

– Всё будет сделано, Екатерина Петровна, по высшему разряду.

На следующий день Катя, приехав в свой офис, опять там застала Беригина, который не так злобно, как вчера, посмотрел на девушку и улыбнулся половиной рта.

– Написали?

– Написала.

– Разрешите ознакомиться.

– Вот листки, можете их зачитать до дыр, но признания в убийстве вы там не найдёте.

– Мне достаточно прочитать один раз, – следователь пробежал глазами по тексту, – разрешите уточнить. Сколько вы сделали шагов от обрыва, прежде чем услышали крик мужа?

– Какое это имеет значение?

– Для меня имеет.

– Я не считала, но думаю, шагов пятнадцать-двадцать.

– Вы на вид не выглядите слабенькой. Почему вы не смогли вытащить мужа наверх?

– Не за что было упереться и держаться.

– Почему вы не воспользовались верёвкой?

– Я её не видела, возможно, она перед этим улетела вниз.

– А, может быть, вы её специально сбросили туда?

– Гражданин следователь, вы своими подозрениями оскорбляете меня.

– Такова моя работа. Почему вы сразу по рации не вызвали проводника?

– Я была в панике, а потом потеряла сознание. Я и сейчас ещё не пришла в себя.

– Может быть, теперь вас мучает совесть из-за того, что вы убили мужа?

– Я вам больше не скажу ни слова. И если вы меня и дальше будете допрашивать в таком тоне, то я на вас такую жалобу напишу, что вам мало не покажется. Следующий раз вызывайте меня повесткой, задерживайте, предъявляйте обвинение, арестовывайте и доказывайте мою вину. С этой минуты я прекращаю с вами всякие разговоры.

– Если вы так ставите вопрос, то и я изберу другую тактику, о которой скоро узнаете. Всего наилучшего.

Следующая неделя для Кати выдалась тихой: ни следователь, ни новоиспечённый директор предприятия её не беспокоили. Адвокат занялась своими адвокатскими делами, вечерами пытаясь дозвониться до вишерского проводника. В конце недели ей это удалось сделать. Виктор сообщил, что на месте падения Павла найдена его видеокамера. Она застряла в одной из расщелин. Запись сохранилась, и она подтверждает невиновность девушки. Катя вспомнила, что муж всё время таскал аппарат на голове и снимал всё подряд. Желания посмотреть гибель мужа у Кати не было.

На следующей неделе, в понедельник, ближе к вечеру Романовой позвонил Беригин и извинился за доставленные беспокойства и за чрезмерные подозрения в убийстве мужа. Катя после этого приехала домой на скорую руку перекусила и, усевшись в кресло у окна с видом на вечернюю Москву, всплакнула и подумала: не зря говорят: жизнь прожить – не поле перейти. А что говорить про целую жизнь, если на поле полно ям, ухабов, колючек, и лишь в немногих его местах встречаются места с цветочками и шелковистой травкой. Но ради этого, очевидно, и стоит жить, а также и ради того цветка, который прорастает в её организме. В конце недели она сходит в женскую консультацию и получит официальное подтверждение своей беременности. Но как жить дальше без любимого человека, любовь к которому там, на трагическом вишерском камне, достигла наивысшей точки, и эта любовь не гаснет? Значит, ей надо жить воспоминаниями о Павле, об их искромётной любви, наполненной нежностью, поцелуями, объятиями, слияниями тел и душ. Она посвятит жизнь ребёнку, работе и памяти Павла, а также работе его предприятия. В ближайшее время она уволит директора и сама займётся делами Павла, конечно, не забывая работу адвоката. После этих размышлений на душе у Кати стало легче.

11

Женская консультация Катю почти полностью вернула к жизни. Теперь молодая женщина знала, что под её сердцем забилось крохотное сердечко, которое продлит их с Павлом род. Катя в приподнятом настроении поехала на фирму мужа, чтобы окончательно разобраться в её делах. Шустрого и нагловатого директора на месте не было. Вместо него в задумчивости по офису бродил Николаевич. Увидев Катю, он обрадовался.

– Мы только что в коллективе обсуждали твою кандидатуру на пост нашего руководителя, потому что друг вашего мужа оказался далёким от проблем предприятия. Мы его почти не видим.

Катя первый раз за последнее время улыбнулась.

– Спасибо, Николаевич, за доверие. Я уже начала вникать в дела фирмы, а сегодня я хотела бы поговорить с этим Аппаратовым. Как с ним можно связаться?

– Через Мишу, я сейчас к нему схожу и переговорю.

Минут через десять Николаевич вернулся и сказал:

– Директор скоро будет.

– Я подожду его в кабинете мужа, и принесите мне для начала документы, которые вы в первую очередь предоставляете проверяющим. И не забудьте книгу проверок.

– Хороший шаг на пути к руководству предприятием.

– Вторым шагом будет разговор с коллективом.

– Очень хороший шаг.

– В таком случае не будем терять время.

Катя так увлеклась изучением документов, что не заметила, как в кабинет вошёл черноволосый, с небольшой бородкой Аппаратов. Мужчина хмыкнул.

– Я так понял, что вы мне не уступите место директора.

– Присаживайтесь на любой другой стул.

– Тогда я сяду у двери, поскольку вы скоро укажете мне на неё.

– Я не такая уж кровожадная. Если хотите, можете остаться работать в фирме, предложив нам какое-то новое направление.

– Я подумаю. Но мне вас жаль, Екатерина Петровна. Вы – само совершенство. Не губите свою красоту, она должна принадлежать мужчине, который будет вам о ней говорить каждую минуту, восторгаясь вами.

– Я так понимаю, вы предлагаете себя в роли оценщика моих достоинств. Но они очень дорого стоят.

– Если бы вы согласились стать моей, весь мир лежал бы у ваших ног.

– Вы – миллионер?

– Мечтаю им стать, и, если бы вы были рядом, процесс пошёл намного быстрее.

– А вы на самом деле друг Паши?

– Да.

– В таком случае, я согласна…

Аппаратов было вскочил с места, намереваясь броситься в объятия девушки, но Катя угрожающе помахала ему указательным пальцем.

– Вы не дослушали до конца. Я согласна с мнением коллектива вас уволить. Поэтому с этого момента забудьте о нашей фирме, вы её не достойны, как и не достойны Павла. Вы предусмотрительно сели возле двери, закройте её с обратной стороны. Разговор окончен.

Когда дух мужчины улетучился, Катя позвонила Николаевичу.

– Этот Аппаратов может нам навредить, ознакомившись с нашей деятельностью?

– Нет, у нас прозрачные схемы.

– Хорошо. В таком случае этот человек у нас больше не работает. Начальнику службы безопасности об этом я скажу лично.

Катя сложила документы в сейф и вышла в коридор. Мишин кабинет был в другом его конце. Романова, дойдя до него, обнаружила приоткрытую дверь, через которую услышала:

– Не знаю, что теперь и делать. Она меня убьёт. В любом случае завтра я становлюсь самим собой, снимаю с себя этот клоунский наряд и лечу голос, подпорченный уколами. Сегодня, глядя на Катю, мне захотелось на самом деле сброситься с того камня в омут.

Катя после этих слов сразу всё поняла. Она с грохотом распахнула дверь и закричала:

– Что один, что другой – злодеи, каких ещё свет не видывал! А ты, клоун, больше меня не увидишь, и не делай попытки попадаться мне на глаза, – Катя развернулась и выбежала на улицу. Следом за ней бросился Павел Романов, но Катя, увидев его, угрожающе помахала выставленным вперёд указательным пальцем, села в машину и укатила в свой офис.

12

На следующий день прямо с утра в кабинет к адвокату Романовой пришёл парламентёр в лице Николаевича. Мужчина скромно присел на краешек стула.

– Екатерина Петровна, знайте, я ни при делах и сам не знал о безобразиях известного субъекта, который уполномочил меня передать вам письмо. Действия господина Романова осудили в трудовом коллективе и очень жёстко высказались в его адрес. И он очень глубоко осознал свой безответственный поступок и теперь очень переживает и не находит себе места, а это очень плохо сказывается на показателях работы. В жизни всякое бывает, но такое сотворить по силам только гениальному влюблённому злодею. Но хочу подчеркнуть, что Павел Иванович был добрейшим человеком, без малейших признаков злодейства. В него по каким-то причинам вселился бес, и сейчас он напился, и я его вынужден был приковать наручниками к батарее, чтобы шеф не улетел на Вишеру бросаться головой в омут с ледяной водой. И я сейчас в очень большом сомнении, выдержит ли его сердце разлуку с любимой женой. Короче, жизнь Павла Ивановича под угрозой, и у работников фирмы всё валится из рук.

Катя в душе улыбнулась такому монологу.

– Вы, Николаевич, хороший дипломат, и мне очень жаль прекрасных тружеников вашего предприятия из-за того, что им достался злодей-руководитель, но, увы, я ничем не могу вам помочь. Хотя передайте мой совет одному субъекту: утонуть в бутылке, чтобы не мучить людей.

– Это, конечно, жестоко, но справедливо, я так и передам.

– Ступайте, Николаевич, и дайте водички вашему заключённому. Возможно, я прочитаю его письмо.

Катя не стала читать письмо на работе, решив это сделать дома в спокойной обстановке. Спустя некоторое время девушка уселась на диване в своей квартире и стала читать объяснительную записку Романова: «Любовь моя, нет мне прощения. Я из-за любви к тебе потерял голову и превратился не знаю в кого, не заметив, как это произошло. Да, я заранее спланировал этот спектакль, но, быть может, под влиянием твоего розыгрыша, что несколько должно смягчить мою вину в твоих глазах, что всё равно не оправдывает меня. Я там, на скале, хотел сыграть одночасовой трагический фарс со счастливым концом. Но потом какая-то сила затянула меня дальше в смертельную игру, и я уже не мог остановиться, превратившись в покойника. На следующий день я осознал, что произошло, какие страдания тебе причинил, но не нашёл выхода из создавшегося положения. Потом я решил воскреснуть в лице дурацкого Аппаратова. Теперь я выход нашёл. Завтра я уезжаю из города и начинаю жизнь с чистого листа, извини, неправильно выразился, поскольку моё преступление перед тобой будет преследовать меня всю мою жизнь, жизнь я начну с нуля и докажу, прежде всего себе, что достоин уважения. Фирму я оставляю тебе. В ней работают хорошие люди, и они тебе доверяют уважают тебя. Моя судьба теперь – вечно страдать от разлуки с тобой. Но я всё равно счастлив, потому что люблю тебя и ради этого буду жить, зная, что есть где-то ты, такая чистая, светлая девушка, которой, увы, я не достоин. У меня есть лишь одна просьба: не увольняй Мишу и не преследуй Беригина, прости Виктора. Они воспринимали весь этот спектакль, как шутку. Они – настоящие друзья. В делах опирайся на Николаевича. Прощай, любовь моя. Чтобы как-то доказать свою честность перед тобой, признаюсь, что письмо писал в нетрезвом состоянии. Не поминай лихом. Люблю тебя, люблю, люблю…»

Катя, прочитав письмо, невольно улыбнулась и подумала: пусть помучается, а там будет видно, что делать дальше.

13

Прошло две недели с момента прочтения Катей Пашиного послания. Романова полностью втянулась в работу на два фронта, быстро освоив тонкости грузоперевозок и логистики. Проживала она по-прежнему в своей квартире, вечерами вспоминая своего исчезнувшего из поля зрения мужа. Коварных планов мести Катя давно уже не строила. Доброе начало, которое основательно сидело в душе девушки, не позволяло ей стать на тропу войны со всё ещё любимым человеком.

Однажды вечером в начале ноября к Кате неожиданно приехали родители Павла. Свекровь, Елена Михайловна, обняла девушку.

– Спаси Пашу, у нас уже не осталось сил смотреть, как он погибает в деревне у аппарата. Его друзья, Вовик и Шурик, и те не выдержали пьянок и образумились, а наш не сдаётся. Катя, вся надежда на тебя. Ты его только выведи из запоя, а потом поступай, как хочешь. Мы в обиде на тебя не будем. Мы уверены: он тебя послушает.

– Он, конечно, заслуживает наказания, но смерти я ему меньше всего желаю, потому что не хочу, чтобы наш ребёнок рос без отца, а поэтому я завтра попробую оттащить «алкаша» от аппарата.

Елена Михайловна, удивлённая этой вестью, радостно воскликнула:

– Катенька, какое это счастье для нас! Неужели мы станем бабушкой и дедушкой?

– В этом не сомневайтесь, вас я осчастливлю. А вот, что делать с вашим сыночком, пока не знаю.

Отец Павла, Иван Николаевич, оживился,

– Он хороший, ты ему помоги лишь вернуться к нормальной жизни.

На следующий день Катя приехала к источнику грёз, поднимающему значимость человека в собственных затуманенных глазах, стирающему из его памяти проблемы, но разрушающему душу и жизнь человека. Аппарат ещё дымился, отравляя воздух запахом дурманящей жидкости под названием самогон. Возле краника никого не было. Девушка с хворостиной в руках заглянула в избушку и в полумраке увидела Павла, лежащего на куче сена возле почерневшей бревенчатой стены. Бородатый, опухший мужчина спал, издавая храп, от которого из избушки разбежались, очевидно, даже мыши и пауки. Катя со всей силы ударила лозовым прутом по ногам человекоподобного существа. Существо село и уставило свои мутные глаза на прекрасное небесное создание. Катя ещё раз замахнулась. Существо промычало:

– Не надо.

– Надо, я обещала твоим родителям привести тебя в чувство.

– Я встаю и сдаюсь тебе в плен, а пленных не бьют. И не смотри на меня, мне стыдно.

– А мне-то как стыдно! Я даже в страшном сне не могла себе представить, что мой муж окажется алкашом, злодеем и дикобразом. Как тебя такого вести в Москву? Теперь надо потратить миллион денег, чтобы тебя привести в божеский вид.

– Достаточно будет сто баксов, – уже веселее промычал Романов.

– Рано радуешься, Вовик Шурикович Аппаратов. Это надо же такую себе кличку придумать! Но тебе больше подошла бы фамилия Самогонкин. И учти, я сейчас стараюсь не для тебя и не для себя, а для твоих родителей. Тебе тридцать минут, чтобы хоть немного привести себя в порядок, и поедем в Москву в больницу на очищение крови. Может быть, заодно прочистят там твои мозги и душу.

Павел попытался улыбнуться.

– Я сейчас быстро, я по-солдатски.

– По дороге со мной не говорить, мне не лыбиться, до Москвы молчать. Понятно?