Ответ где-то рядом

– Деда! – внезапно выкрикнул Тима и, вынув свою ручонку из рук матери, побежал навстречу своему деду.

А Тимофей Савельевич, живой и невредимый, с огромным букетом цветов, спешил навстречу семье сына.

– Я уже начал волноваться по поводу твоего отсутствия, – со вздохом облегчения проговорил Борис, подходя к отцу.

– Совершенно напрасно, – тут же ответил Тимофей Савельевич и вручил цветы Кате. – Я приехал, как договорились, но потом решил отойти на минуточку, чтобы купить цветы. Выбрал самые симпатичные, но у продавца не оказалось сдачи. Вот мне и пришлось добежать до супермаркета, чтобы там разменять деньги.

– Не нужно было ничего покупать! – сказал Борис, чувствуя лёгкую обиду на отца, который заставил их всех поволноваться.

– Но мне захотелось! – ответил Тимофей Савельевич, обнимая внука. – Стою на платформе, смотрю на других встречающих, и у всех в руках букеты цветов. И тогда я подумал: ну чем я хуже? Неужели я не могу позволить себе купить цветы любимой снохе?

Услышав эти слова, Катя заулыбалась, а Тимофей Савельевич заулыбался ещё больше.

– Ладно, дома поговорим, – не стал спорить Борис. – Пойдёмте на автобус.

И семейство Елисеевых дружной гурьбой направилось в сторону автостанции.

В этот утренний час на автобус до Туманогорска было мало народа, и пожилой водитель внимательно разглядывал каждого пассажира, заходящего в салон.

– С курорта вернулись? – спросил водитель у Бориса, когда тот стал оплачивать проезд.

– Да, на море отдыхали, – автоматически ответил Борис, отсчитывая нужную сумму.

– Оно и видно! Вон как все загорели! Особенно он! – сказал водитель, поворачиваясь в сторону Тимофея Савельевича. – Вон как глаза блестят! Сразу видно – отдохнул человек!

После этих слов Елисеевы дружно переглянулись, но ничего в ответ не сказали. А Тимофей Савельевич подмигнул внуку и произнёс:

– Вот так-то брат!

Ответ где-то рядом

Войдя в номер, Алиса поставила на пол дорожную сумку, огляделась и поморщилась. Да, представшая её глазам комната оставляла желать лучшего: небольшого размера с тремя узенькими кроватями, парой тумбочек и парой стульев, – вот и всё, что здесь имелось. На стене видела дешёвая репродукция одной из картин Шишкина, а старенькие обои просто вопили о том, что их давно пора переклеить. И по собственной воле Алиса никогда бы не выбрала ни этот номер, ни это место, чтобы провести здесь отпуск. Но поездка сюда стоила чисто символических денег, а обещание бесплатного трёхразового питания и различных медицинских процедур тоже немало значило.

Алисе было тридцать шесть лет, но выглядела она на десять лет моложе. Она была замужем за сотрудником полиции, который месяц назад бросил её с двумя детьми и ушёл жить к своей молоденькой коллеге. И так как развод ещё не успели оформить, то Алиса продолжала пользоваться привилегиями жены сотрудника полиции и приехала провести свой отпуск в ведомственный санаторий Министерства Внутренних дел вместе с сыном и дочерью, которых не с кем было оставить.

Организация поездки в этот санаторий стала для Алисы последним комплиментом от мужа, с которым они очень скоро превратятся в чужих людей, и, возможно, не следовало его принимать, но ей была просто необходима передышка после тех нескончаемых мытарств, которыми сопровождался последний год их семейной жизни. Бесконечные ссоры, сцены ревности и истерики кого угодно доведут до ручки. И решение о разводе было наилучшим вариантом выхода из сложившейся ситуации.

И хотя Алиса предпочла бы провести свой отпуск на каком-нибудь заграничном курорте, денег на такую поездку у неё не было. И предложение мужа, который в очень скором времени получит приставку «бывший», отправить Алису с детьми в ведомственный санаторий фактически за государственный счёт, было уж слишком привлекательным, чтобы от него отказываться.

– Маша, Глеб, вы где? – окликнула Алиса детей, которые застряли в коридоре санатория, рассматривая нарисованный на обоях камин.

«На покупку и установку настоящего камина, конечно же, денег не хватило», – подумала Алиса, подгоняя детей и помогая им войти в номер.

Когда ребята зашли внутрь, то тоже скривили свои детские личики.

– Фу! Чем здесь пахнет? – капризно проговорила Маша, разглядывая комнату и кровать, где ей предстояло спать ближайших три недели.

– Ничем здесь не пахнет! Тебе всё только кажется! – повелительным тоном ответила Алиса и закрыла изнутри дверь номера.

Маша, её четырнадцатилетняя дочь, являлась крайне привередливой особой, которой всегда было сложно угодить, так что Алиса даже не старалась подстраиваться под желания дочери и потому переключила внимание на Глеба, своего пятилетнего сына, и принялась расстёгивать его ветровку. В отличие от сестры Глеб постоянно радовал мать не только спокойным характером и хорошим поведением, но и своей рассудительностью, серьёзной не по годам.

Затем Алиса принялась доставать из сумки вещи, но потом заметила, что положить их некуда, так как ни одного шкафа в номере не было. А захламлять стулья ей не хотелось.

В итоге Алиса достала только три зубных щётки с пастой, а также полотенце, которое понесла в ванную.

Дочь последовала за ней.

– Здесь ещё хуже! – заявила Маша, заслоняя рукой нос. – Ну и запахи здесь! И пол в душе ржавый! – сообщила она через секунду после того, как разглядела весь санузел.

Да, ванная комната не имела ванной, а только душ, но и тот выглядел совсем непрезентабельно. И как верно Маша успела подметить, пол здесь в некоторых местах был покрыт ржавчиной.

Затем Маша открыла кран и пустила воду. Подождав несколько минут, она подставила руку под струю и недовольно произнесла:

– А вода только холодная.

– Но мы ведь не мыться сюда приехали! Совсем необязательно принимать душ каждый день. А слегка сполоснуться можно и холодной водой, – миролюбиво заметила Алиса.

– Это самый худший номер в моей жизни! – обиженно проговорила Маша, выходя из ванной комнаты. – Зря мы сюда приехали!

– За те деньги, которые папа заплатил за наше проживание здесь, можно и потерпеть отсутствие горячей воды и наличие некоторых неудобств. По крайней мере, у нас есть отдельный номер с тремя кроватями, и будет трёхразовое питание. А ещё я смогу бесплатно ходить на массаж и принимать другие процедуры. Так что я бы не сказала, что наш приезд сюда был напрасным! – назидательным тоном проговорила Алиса, возвращаясь обратно в комнату и присаживаясь на кровати, которая тут же предательски заскрипела.

При этих звуках на лице у Маши появилась злорадная улыбка, а Глеб радостно забрался на свою кровать и стал на ней подпрыгивать, вызывая ещё больший скрип.

– Перестань! – закричала Маша, закрывая руками уши.

– Пусть ребёнок немного порадуется! – заступилась за сына Алиса, а Маша выбежала из комнаты в коридор.

Алиса подождала некоторое время, надеясь, что дочь вот-вот вернётся, но этого не произошло. Тогда она поднялась с кровати и вышла из номера.

Алиса прошла до конца коридора и вышла в холл, где и увидела дочь, стоящую у окна.

– Мама, мне здесь не нравится! – сказала Маша, поворачивая к матери своё заплаканное лицо.

– Конечно, если ты действительно этого хочешь, то мы уедем, – проговорила Алиса, обнимая дочь. – Но давай хотя бы не сегодня. Проведём здесь денёк-другой. Вдруг тебе понравится? А если ты всё равно будешь настаивать на отъезде, то мы вернёмся домой. Мы даже сумку не будем распаковывать. Как только надоест – сразу одеваемся и уезжаем!

– Мне уже надоело! – всхлипывая, промолвила Маша.

– Один день! – напомнила ей мать. – Максимум, два. Столько потерпеть ты сможешь?

Вместо ответа Маша лишь шмыгнула носом.

– Пойдём в комнату! А то Глеб там, наверное, всю кровать проломил! – обнимая дочь за плечи, Алиса повела её обратно.

В отсутствие матери и старшей сестры Глеб от души напрыгался на кровати, сбив на ней всё постельное бельё. Он мог прыгать хоть до ночи, но Алиса строго приказала сыну сойти на пол и привести постель в порядок, после чего вручила ему игровой гаджет и поручила дочери следить за братом, а сама отправилась в медкабинет, чтобы получить там назначение на процедуры.

В кабинет физиотерапии совсем не было очереди, и это приятно порадовало Алису. Постучавшись, она зашла внутрь и увидела женщину неопределённых лет с большими очками на лице, сидящую за письменным столом.

Алиса представилась и объяснила, по какому поводу она пришла, и протянула врачу свою медицинскую карту.

– Гражданка Богомолова? – вопросительным тоном произнесла врач, прочитав фамилию нашей героини на карте.

И после того как Алиса кивком подтвердила этот факт, женщина принялась усердно что-то писать в журнале.

– На что жалуетесь? – не поднимая головы и не заглядывая в медицинскую карту, проговорила врач.

– В последнее время меня очень беспокоят головные боли, – начала рассказывать о проблемах со своим здоровьем Алиса. – Периодически случаются головокружения и слабость. А ещё у меня всё время болит спина. Стоит поднять что-то тяжёлое, как потом не могу разогнуться. И, если можно, то я бы хотела, чтобы мне назначили массаж спины, – вежливо добавила Алиса и смущённо посмотрела на врача.

Но ту было не пронять жалобными взглядами.

– Хотеть Вы можете всё, что Вашей душе угодно. Только вот специалистов на все Ваши хотения у нас недостаточно. Куда Вас направят, туда и пойдёте.

В этот момент Алиса подумала о том, что нужно было прихватить с собой хотя бы коробку конфет, чтобы задобрить сварливого врача-физиотерапевта, но теперь сожалеть об этом было поздно.

Через несколько минут врач протянула Алисе листок-направление, на котором эльфийским языком было что-то написано, но понять написанное было просто нереально.

– С этим направлением завтра в девять утра идите на первый этаж в процедурный кабинет, – ледяным голосом сообщила врач и посмотрела на Алису так, словно та взяла у неё в долг миллион рублей и не отдаёт, но при этом просит одолжить ей ещё пару миллионов.

– А нельзя ли выбрать для процедур чуть более позднее время? – просительно проговорила Алиса. – Понимаете, я здесь с двумя детьми, а они не любят рано ложиться спать.

– Женщина! Если Вас что-то не устраивает, то никто Вас здесь не держит! Наше государство и так предоставляет Вам бесплатные медицинские услуги, а Вы ещё и привередничаете! Не нравится – отправляйтесь в заграничный санаторий и платите там деньги за то, что здесь Вам достаётся даром!

И Алиса поняла, что спорить с этой дамой бесполезно, так как в этом случае она может лишиться и той малости, которую врач соблаговолила ей выписать.

– А какие процедуры мне назначены? – притихшим тоном проговорила наша героиня, чтобы ненароком ещё больше не рассердить обиженную на весь мир женщину, сидящую перед ней.

– А Вы читать не умеете? – вопросом на вопрос гневно ответила врач, которую явно раздражало присутствие в её кабинете постороннего, особенно если этим посторонним являлась молодая и привлекательная женщина.

И хотя Алисе очень сильно хотелось сказать, что она совершенно ничего не понимает в написанных каракулях, она не решались озвучить эту мысль. Прошептав «спасибо», она выскочила из кабинета, обещая себе, что ноги её больше здесь не будет.

Вернувшись в номер, Алиса положила направление на тумбочку и велела детям собираться на ужин. С неохотой отложив свои гаджеты в сторону, Маша и Глеб поднялись с кроватей и вместе с мамой пошли в столовую.

Столовая в санатории была просторной, но и многолюдной. Алиса долго не могла найти свободных мест, пока не увидела в углу маленький стол с двумя стульями.

– Посидишь у мамы на коленях? – предложила она сыну.

– Нет! – протяжно заявил Глеб, усаживаясь на один из двух стульев.

Маша тут же уселась на другой, и Алиса поняла, что ей немедленно нужно найти ещё один стул, если она не собирается ужинать стоя. Но свободных стульев не было.

Тогда Алиса подумала, что стоит пока взять ужин, а там, глядишь, места и освободятся.

На ужин здесь были рыбные котлеты с картофельным пюре, а также компот из сухофруктов. Никакой другой альтернативы не предлагалось. И Маша снова сделала недовольную мину.

– Терпеть не могу рыбные котлеты! – сказала она, глядя на мать.

– Значит, ешь только картошку! – невозмутимо ответила Алиса.

– Хоть бы сосиски отварили! – пробурчала Маша, брезгливо беря в руки тарелку с едой.

– Может быть завтра будут сосиски! – сказала Алиса, ставя на стол тарелку для себя и для Глеба.

Но мальчик тоже не горел желанием есть рыбную котлету. Лениво поковыряв её вилкой, Глеб съел немного картофельного пюре, после чего отодвинул тарелку от себя, всем своим видом показывая, что свой ужин он закончил.

– Раз вы наелись, значит, идите в номер! – приказала им Алиса, выпроваживая детей из-за стола.

На протяжении всего этого времени ей приходилось стоять рядом, так как ни один стул в столовой не освободился. И, естественно, в таком положении она не могла есть. И только когда дети ушли, она позволила себе присесть и начать кушать.

Алисе рыбная котлета понравилась, и потому она съела ещё и порцию Глеба, а затем, сытая, вышла из столовой, думая, что не всё здесь так плохо, как говорит дочь.

Не спеша дойдя до номера, Алиса грустно вздохнула, вспомнив о свой горькой судьбе и о том, что очень скоро возможность пребывания в подобном заведении станет ей недоступна, и все последующие отпуска ей придётся проводить в своей квартире за просмотром телевизора либо в прогулках на детской площадке с Глебом, и эта перспектива её совсем не радовала. Поэтому несмотря на недовольство дочери, она решила задержаться здесь как можно дольше. И с этими мыслями она вошла в номер.

Глеб снова сидел на кровати и играл в свой гаджет, а Маша стояла у окна. Увидев мать, она тотчас обернулась и возбуждённо проговорила:

– Ты уже слышала?

– А что я должна была слышать?

– Об убийстве! – с горящими глазами проговорила Маша.

– О чём ты говоришь? Какое убийство? – раздражённым тоном произнесла Алиса. – Это игра такая, что ли?

– Какая игра! Самое настоящее убийство! – вновь подтвердила Маша. – Все об этом говорят! Произошло убийство, и убийца скрывается здесь, в этом санатории!

– Аккуратнее с такими заявлениями, а то брата напугаешь! – ещё сильнее раздражаясь, заявила дочери Алиса.

– Когда он играет, то ничего вокруг не видит и не слышит! – возразила матери Маша.

– Всё равно! Нечего собирать пустые сплетни и пересказывать их нам!

– Это не сплетни! – обиженно проговорила Маша. – В кои-то веки произошло что-то интересное и стоящее, а ты ведёшь себя как Снежная королева!

– Иметь ледяное сердце не так уж плохо! – в ответ заметила Алиса. – По крайней мере, ему нельзя причинить боль.

– Но его можно разбить! – тут же нашлась Маша.

– Разбить можно абсолютно всё! Даже то, что в принципе не должно биться. Например, мою жизнь, – горько ответила Алиса, которой совершенно не хотелось спорить со словоохотливой дочерью. – Хватит пререканий! Давайте ложиться спать!

– Но ещё рано! – снова возразила матери дочь. – За окном ещё светло!

– Может быть за окном и светло, а на моих внутренних часах уже полночь! Поэтому я ложусь спать! А вы как хотите!

И Алиса демонстративно разделась и легла в свою кровать. Она отвернулась к стене и накрылась одеялом с головой, и уже через секунду уснула.

Проснулась Алиса с первыми солнечными лучами. Тёплое июньское солнце пробивалось в окно и прогоняло остатки сна.

Алиса лениво потянулась и подняла голову, чтобы взглянуть на детей. Интересно, они додумались хотя бы раздеться и лечь под одеяло или уснули на заправленных кроватях прямо в одежде?

Окинув взглядом комнату, Алиса с удовлетворением отметила про себя, что Маша и Глеб мирно сопят в кроватях, а их скомканная одежда валяется на стульях. И это было уже неплохо.

Алиса медленно скинула с себя одеяло, опустила ноги на пол и встала. Она сходила в туалет и собралась принять душ, но вспомнила, что горячей воды здесь нет, и потому совершить свой обычный утренний моцион будет проблематично.

Но на всякий случай Алиса всё же повернула кран и включила воду, после чего стала ждать: вдруг сегодня дадут горячую воду? Но чуда не произошло. А подставлять своё непроснувшееся тело под ледяные струи Алисе совсем не хотелось. Поэтому она просто вымыла лицо, намочила руки и мокрыми руками коснулась шеи и подмышек. Остальные части тела освежить ледяной водой она не решилась.

Затем Алиса вернулась в комнату и посмотрела на часы. Было только семь, и поднимать детей в такую рань не стоило. И зачем она вчера вздумала просить эту вредную женщину-физиотерапевта о том, чтобы назначить процедуры на более позднее время? Наоборот. Следовало перенести их на более ранее! Но горевать об этом теперь было поздно. Проблема оставалась лишь в том, что завтрак в столовой подавался с восьми до десяти часов утра. И чтобы успеть на процедуры, Алисе нужно было закончить завтракать до девяти часов. А для этого следовало поднять детей не позже восьми, что представляло определённую сложность, так как в выходные дни и в каникулы Маша вставала не раньше десяти. В исключительных случаях её можно было поднять в половине десятого, но уж никак не в восемь. В этом случае она превращалась в злобную фурию, недовольную всем и вся и готовую наброситься на каждого, кто скажет ей поперёк хоть одно слово.

И тогда Алиса подумала о том, что многие отправляются в отпуск без детей, чтобы иметь возможность посвящать всё своё время только себе и своим интересам, а не продолжать играть роль домохозяйки на выезде. Но только подобная роскошь Алисе была недоступна, потому что её муж ни за что не согласится в одиночку провести с родными детьми хотя бы день! Что уж говорить о большем сроке! А на своих родителей Алиса тоже не могла рассчитывать, так как те ещё продолжали трудиться и не могли приглядывать за внуками.

Пару лет назад наша героиня отправила Машу на одну смену в детский лагерь, но в первый же день пребывания там девочка умудрилась чем-то отравиться, и Алисе пришлось забирать дочь домой и выхаживать. После этого случая Маша категорически отказывалась возвращаться в этот лагерь, а также в любой другой, какой ей только не предлагали. И Алиса смирилась с тем, что дочь никуда от неё не денется до тех пор, пока не вырастет и не найдёт себе мужа.

Глеб же был ещё маленьким и не доставлял много хлопот. По крайней мере, он не закатывал истерик по всякому поводу и не привередничал, как сестра. И Алисе было очевидно, что роль матери останется для неё основной и постоянной обязанностью, от которой она сможет немного отдохнуть, наверное, лишь в старости.

Она решила разбудить детей в восемь, а пока надумала побродить по коридорам санатория, чтобы ознакомиться с его планировкой, ну и для того, чтобы как-то убить время, оставшееся до пробуждения Маши и Глеба.

Коридоры ведомственного санатория не отличались красотой и изысканностью своего убранства. По обеим сторонам коридора располагались номера для отдыхающих, а стены были обклеены рифлёными обоями грязно-бежевого цвета. И лишь небольшой холл в конце коридора приятно разнообразил взгляд.

В холле стояли два диванчика с обивкой из тёмно-красного плюша, а в углу находился телевизор. За одним из диванчиков были наклеены фотообои, изображающие камин. Ещё один. И, глядя на это убожество, Алиса подумала, что фотообои, вероятно, призваны закрывать собой что-то. Например, изображение Ленина или Маркса, которое могло здесь сохраниться с советских времён. А в том, что ремонт здесь не делался с того самого времени, было заметно невооружённым глазом.

«Прямо путешествие во времени!» – подумала Алиса, сворачивая в другой конец коридора, но здесь её ожидало то же уныние, что и в том месте, откуда она пришла.

«Неудивительно, что молодёжи здесь тоскливо!» – снова подумала Алиса и пошла обратно в свой номер.

Дети ещё спали, и, чтобы не шуметь, наша героиня просто подошла к окну и стала смотреть в него.

Вид из окна их номера тоже был удручающий. Перед санаторием располагалась небольшая поляна для прогулок, за которой начинался густой ельник, смотреть на который было совсем неинтересно. Тогда Алиса решила поиграть в какую-нибудь игру на своём смартфоне, но как только она запустила игру, смартфон издал жалобный и пронзительный писк и разрядился, автоматически свернув игру.

Алиса попыталась найти в сумке зарядку, но не смогла. Она не стала расстраиваться, так как подумала, что Маша наверняка не забыла прихватить с собой зарядное устройство, но копаться в её вещах Алиса не стала. Она решила, что попросит дочь одолжить ей зарядку, когда та проснётся.

В итоге, Алиса положила смартфон обратно на тумбочку, после чего снова легла на кровать и стала смотреть в потолок, который тоже не блистал чистотой, как и всё в этом санатории.

«Нужно было хоть книжку какую-нибудь с собой взять!» – с запоздалым сожалением подумала наша героиня, начав соглашаться с дочерью по поводу того, что если они останутся здесь, то их ждут самые скучные три недели в их жизни.

И Алиса считала минуты до того времени, пока не стукнет восемь, после чего принялась будить детей.

Глеб проснулся моментально. Он подскочил на своей кровати, осмотрелся по сторонам, словно вспоминая, где находится, а затем потянулся за своим игровым гаджетом.

– Сынок, сходи в туалет, а потом умойся! А затем мы пойдём завтракать! – велела мальчику Алиса, а сама продолжила расталкивать Машу, которая совершенно не хотела просыпаться.

Она бурчала и накрывалась одеялом с головой, желая продлить свой утренний сон, но Алиса упорно стягивала с дочери одеяло и твердила:

– Маша, пора вставать!

Через несколько минут упорной борьбы девочка всё же проговорила:

– Сколько времени?

– Восемь часов, – сообщила Алиса.

– Такая рань? – недовольным тоном пробурчала Маша и снова натянула на себя одеяло.

– В девять часов мне нужно идти на процедуры! – сказала Алиса и снова попыталась стянуть с дочери одеяло.

– Ну и иди! Мне-то что?

– А то, что до этого времени нам нужно успеть позавтракать!

– Отправляйтесь на завтрак без меня! – сонным голосом заявила Маша. – Я и одна потом смогу сходить в столовую.

– Как хочешь! – ответила Алиса, которая устала спорить с дочерью.

Одев Глеба, наша героиня взяла сына за руку и пошла с ним в столовую, где по причине раннего часа было не так многолюдно, как на ужине. Однако представленный ассортимент блюд совсем не радовал.

На завтрак отдыхающим предлагалась манная каша и бутерброд с маслом. А из напитков можно было выпить лишь чёрный чай.

И хотя Алиса была девушкой совсем непритязательной в еде, но манную кашу она ненавидела с детства и не ела её даже в том случае, если есть больше было нечего. Поэтому она взяла себе лишь бутерброд с маслом и чай, а для Глеба всё же взяла тарелку с кашей. Но мальчик не стал её есть. Он отказался и от бутерброда, выпив лишь сладкий чай.

«Этак мы долго здесь не протянем», – подумала про себя Алиса, выходя из столовой в полуголодном состоянии.

Она отвела сына в номер и попыталась ещё раз растолкать дочь, но безрезультатно. Тогда Алиса велела Глебу периодически будить сестру, пока та окончательно не проснётся, а сама взяла направление и отправилась в процедурный блок, который располагался на первом этаже.

Отдав медсестре, сидевшей в приёмной, направление, наша героиня снова поинтересовалась тем, какие процедуры ей назначены.

– А Вы читать не умеете? – сурово произнесла в ответ пожилая медсестра фразу, которую так любят повторять все медицинские работники. – Тут же всё русским языком написано!

– Нет, я не смогла прочесть то, что написал врач, – покачала головой Алиса.

– Что просили, то Вам и назначили! – сверля девушку взглядом, проговорила медсестра. – Массаж головы и расслабляющие ванны!

– Вообще-то я просила назначить мне массаж спины, – растерянно сказала Алиса, которую несказанно удивило то, что она услышала.

– Вы собираетесь со мной спорить? – презрительно произнесла медсестра. – Нечего было скрывать от врача свои симптомы, тогда и назначенное лечение было бы правильным!

И Алиса поняла, что сейчас бесполезно не только спорить, но и вообще что-либо говорить. Она молча подождала, пока медицинская сестра сделает записи в своём журнале, после чего нашей героине было велено пройти внутрь и ждать вызова. И Алиса прошла дальше по коридору процедурного блока и присела на свободный стул, стоящий рядом с журнальным столиком, на котором лежали старые журналы и рекламные проспекты различных лекарств.

На соседнем стуле сидел привлекательный мужчина лет тридцати восьми. И Алиса приятно поразилась, увидев его. До этого момента в коридорах санатория ей встречались лишь престарелые дедки да бабки, и она не видела среди отдыхающих никого, кто был бы моложе пятидесяти лет. Но рядом с таким брутальным красавцем, который сидел сейчас возле неё, Алиса вновь ощутила себя молодой женщиной, для которой, несмотря на разрыв с мужем, ещё не всё потеряно.