Подари свою улыбку миру!

Днями позже Ирина уволила с работы пекаря Нурию, Марину с раздачи, и посудомойщицу Галину, доведя последнюю до слез, оскорбляя всех самыми непотребными выражениями, афишируя по школе их незавидное положение.

Объем работы тем временем увеличивался, коллектив заметно сократился, нам приходилось работать в ускоренном режиме, и даже по выходным. Если ранее работодатель была недовольна прежними девчатами, то сейчас, находясь на грани истерики, по поводу угрозы срыва процесса работы, но, все же приняв новых работников, она диктовала свои условия и диктаторский режим. Вновь на всех сыпались обиды и оскорбления.

Я приняла для себя решение, доработав месяц до конца, уйти и забыть об этой школе и таком коллективе, как о кошмарном сне. Скандалить, что-либо доказывая, больше не было желания, в предположении наперед, о конечном и безрезультатном исходе событий, опираясь на предыдущие, похожие ситуации моего пути. И уж совсем не ожидала и не представляла, что ждет меня на данном этапе, какие проблемы впереди! То ли еще будет! А следующим утром предстояло подать заявление об уходе.

Зайдя первой поутру в подсобку пищеблока вслед за Ириной, я подала ей подготовленное заявление на увольнение. Да, надо было увидеть выражение ее лица и чувств! И куда только подевалось ее, некогда бывшее, ко мне уважение и авторитет?! Ирина, словно сорвалась с цепи. В этот день, с раннего утра, она то и делала, что неустанно придираясь ко мне с бесконечными замечаниями. В попытке не обращать внимания на провокации, мне хотелось, спокойно доработав, уйти тихо, да не тут-то было!

Молча, полностью погруженная в работу, доводя у плиты до готовности свои традиционные блюда, я иногда отбегала на раздачу, по просьбе девчат помочь им. Готовить не всегда успевали, сказывался результат негативных воздействий Ирины и замена коллектива новыми сотрудниками, не хватало рабочих рук. После перемены, подойдя целенаправленно к плите и пробуя на вкус готовый суп, гарниры и другой перечень блюд, Ирина начала срывать свое негодование в мой адрес, реально повышая голос в преддверии очередного скандала. Стараясь особо отметить и ущемить мой интерес и положение, она кричала: «Какую гадость ты приготовила!!! Это не суп, это каша, ты отвратительно готовишь!!!».

– Разве?! – спокойно ответила я, тем самым еще больше разозлив и без того раздраженную хозяйскую натуру, – а помнится раньше, ты расхваливала меня, утверждая, что я лучший работник, спасибо говорила за мое появление в коллективе!

– Кто, я? Да никогда такого не было! Получишь оплату по результатам труда, и за новогодние дни не надейся, больше оклада ничего тебе не светит! А Наде вообще ничего не заплачу, более того, высчитаю за те пропавшие продукты!

– Стоп, Ирина! Пропажа произошла сугубо лишь по твоей вине! Это вообще-то ты распивала спиртное с учащимися допоздна, отсыпаясь среди окурков, опрокинутых бутылок и прочего! Тебе и отвечать!!! Кстати, почему бы не отдать причитающееся нам за наш посильный вклад и труд, что настоятельно и в благодарность было передано через твои руки от наших новогодних гостей?! Где оплата за проезд и переработку?! Ирина, ты не связывайся лучше со мной, давай разойдемся мирно! Не ровен час, я ведь могу припомнить про подарочные наборы и дележ конфет, предназначенных и закупленных для школьников, заметь, для детей! Ведь тебе в конечном итоге школой все будет оплачено. Ты не имела права прибирать к рукам сладости, и тем более коробками! Это ли не воровство?!

– Я тебе не дам спуску, поговори еще!!! Сказала, что накажу, значит накажу! Бездарность!!! Ты на одном месте никогда долго не держишься! Вон, вся твоя трудовая исписана, значит, ты плохой человек!

– Ну, а раз так, зачем брала меня?! А не задерживаюсь долго и меняю работу часто, так вот как раз из-за таких, как ты! Не терплю лжи и фальши, не позволяю даже и попыток, об себя ноги вытирать! Жизнь нас рассудит!

На этом наш диалог почти закончился. Но Ирина, уходя в свой кабинет, не однократно возвращалась на кухню, выкуривая при этом у плиты одну за другой сигареты, роняя пепел и свой не собранный волос на продукты, неустанно повторяя: «Я здесь хозяйка, что хочу, то и делаю! Вас всех уволю, соберу новый коллектив! Будут работать так, как этого потребую я! Здесь условия диктую я! А вы, еще побегаете в поиске работы! Я вам еще дам соответствующую рекомендацию…! Твари!».

Для себя я вновь отметила: «Да, зря ты так, Ирина! Со мной так нельзя! Хочешь скандала, пытаешься плюнуть в душу – твоя проблема, получай по заслугам…!».

Вечером того же дня, уже сидя за дружеской беседой в компании своей томской подруги, обсуждая мои наброски на обращение в соответствующие инстанции, мы подзадоривая друг друга, составляли текст с сидящей за компьютером Светланой. На тот момент я была еще тем «продвинутым» пользователем ПК. Утром следующего дня, выбрав подходящее время, взяв заявления и докладную, уверенным шагом я направилась прямиком в кабинет директора школы.

Ирина с утра была в бодром настроении, предвкушая вкус победы и успеха в ее намеченных делах.

В приемной школы вопросительно взглянувшая в мою сторону секретарь, попросила немного подождать, ссылаясь на занятость руководителя учреждения. Через приоткрытую дверь помещения было видно увлеченного своими обязанностями, строгого, но с виду тактичного представителя народного образования.

Постучав символически в проем двери, не ожидая особого приглашения, я подошла к столу, с приветствием протягивая подготовленные документы, встречая в ответ недоуменно-вопросительный взгляд и не совсем желательное общение. Ссылаясь на занятость, мне предложили подойти чуть позже, каким бы острым не был по существу мой визит. Но убеждать руководящего работника в необходимости, непременно ознакомиться с содержанием обращения, объясняя серьезность ситуации, долго не пришлось. Вежливо предложив присесть, второпях вникая в суть происходящего, с ужасом меняя выражение лица, но ссылаясь на предстоящий урок, она пообещала разрешить назревшую проблему пищеблока, несколько отметив: «А вы, наверно, слишком эмоциональный человек, я постараюсь разобраться во всем и дам вам ответ, пока идите, работайте. Вас вызовут».

На этом и остановились. Я спокойно вернулась на рабочее место, где моего отсутствия никто и не заметил. Через некоторое время Ирину Евгеньевну пригласили в кабинет директора школы. Изменившись в лице, потеряв самообладание, теперь не зная с кем посоветоваться и перекинуться парой слов, она, словно забыв обо всем, пыталась заговорить со всеми, как бы ища поддержку, повторяя себе самой: «Хм, надо же, зачем это я понадобилась?! Говорят, что на меня кто-то написал заявление, ну надо же! Вот сучки! Галь, ты понимаешь, у кого-то мозгов хватило?! Ну, они у меня получат! Вот сейчас схожу!!!».

Я продолжала свою работу, нисколько не реагируя на ее обращение, про себя мысленно отметив: «Ну, беги, беги, хотела скандала – получай!». Девчата между собой недоуменно переглядывались. А Ирина, уходя, грозилась: «Вот погодите, сейчас вернусь, узнаю, кто написал, сладко вам не покажется! Вы же все тупицы безграмотные!». Минутами позже вслед за Ириной пригласили и меня. Девчата были в шоке, не понимая суть происходящего.

…Вечером того же дня Нурия, приходившая мыть полы в школе, откуда ее еще никто не уволил, откровенно выскажет в слух накипевшую мысль: «Ну вот, слава Богу, нашелся все – таки хоть один грамотный человек, надо «ее» наказать, за все наши унижения! Так ей и надо! Нас может тоже накажут, но ее, все равно надо привлечь, Бог все видит! Если надо, любые бумаги подпишем!».

После объяснений с директором школы по факту докладной, Ирина вернулась в помещение столовой очень мрачной, обозленной и озадаченной.

– Так, значит вы со мной! Ой, ну надо же, даже смешно, вот бы не подумала! Галка додумалась на меня написать докладную! Ладно, теперь вы у меня все попляшете, сами рады не будете, всех уволю!

Но со мной Ирина больше в диалог не вступала. Она нервно выкуривала вновь сигарету за сигаретой, пытаясь войти в контакт и найти поддержку среди девчат. Но взаимности, понимания и тем более сочувствия ждать было не от кого. Ирина это осознавала, и поэтому еще больше нервничала. А к вечеру того же дня, в поиске компромисса она заявила, что все остаются, запланированная работа еще не закончена, и вообще, состоится собрание!

Не обращая внимания на ее доводы, переодевшись, я направилась к выходу, но молниеносно побежавшие к двери Ирина с дочерью Мариной, попытались преградить мне дорогу. Меня же, больше не интересовало их собрание, тем более что за сверхурочные нам не оплачивалось. Из этих соображений я спокойно собралась домой. Если кто-то желает работать бесплатно, при этом за оскорбления и унижения, так это их добровольное дело, но для меня это не приемлемо.

Защищая интересы своей матери, Маришка, надрывая свой голосок, цепляясь за мои руки, пыталась остановить меня. На пару с матерью они чуть ли не в один голос кричали: «Ты еще не уволена, должна подчиняться, уйдешь по статье, ты должна присутствовать на собрании! Куда ты собралась?!».

– Я никому и ничего не должна! А собралась на встречу, с корреспондентом! Руки убери!

Пауза, тишина…

Чуть остывшие, но умоляющие голоса Ирины и Марины обращены с надеждой к моему пониманию: «Галя, скажи, чего ты хочешь, зачем к корреспонденту? Давай договоримся!».

– Хорошо давай! Только вряд ли у тебя хорошо получится. Ты же кроме себя за людей никого не считаешь! Всех «сучишь», до слез доводишь! Самой-то не противно?!

Учащенно дыша, еле сдерживая эмоции, бледная с сигаретой в руке, Ирина вновь спросила: «Галя, чего ты хочешь, давай договоримся прямо сейчас, раз и навсегда закроем эту тему и расстанемся!».

– Замечательно, давай увольняй меня сегодня и сейчас! Думаю, нам не в радость теперь будет общаться, и, конечно же, сто процентный расчет! Я обещаю, что уйду и забуду про вас, про всех. Нравится девчатам пресмыкаться – ради бога, их проблемы. Только давай договоримся, ты все – таки больше не оскорбляй никого, не ищи себе проблем. Как сама будешь себя вести, таковы будут и мои действия.

Но Ирина совсем не вникала в суть моих слов, из всего, она уловила лишь единственную мысль – отдать трудовую и расчет, больше не видеть Галку, проблемы позади!

Занимаясь предпринимательской деятельностью, не вникая в правовую сторону, она во всем полагалась на помощь специалистов по найму. Вот и сейчас, отмечая запись в моей трудовой книжке, она полностью опиралась на мою поддержку, как ранее имевшей навыки кадровика.

– Вот, Галя, твоя трудовая, вот твои деньги, только дай слово, что не пойдешь на встречу с журналистами!

– Тебя только это волнует?! Я ухожу, мешать вам не буду. Может быть, скоро зайду за справкой, надеюсь, проблем не будет! И бога ради, не обижай девчат, пересмотри себя.

После моего ухода Ирина нервно перекрестилась: «Теперь все будет по-другому! Ушла, теперь она мне не помеха, все будет, по-моему! Ну, погодите, все вы!».

Директор школы, вопреки утвердительным обещаниям, так и не соизволила дать ответ на мое обращение, посчитав, что с моим уходом, ушла и проблема.

В свою очередь я осталась наедине с новыми заботами, и действительно, на момент кризиса в стране, найти подходящую работу было весьма сложно. Оставалось пойти и стать на учет в центр занятости населения, а за одним пройти курсы обучения оператора ЭВМ. Эта услуга предлагалась службой занятости, но взамен на самостоятельный поиск работы, без каких-либо претензий к ним с моей стороны. Мы пошли на соглашение. Да, наше государство не обманешь! Там же я повстречала Марину Завгородскую, уволенную с работы, еще до моего ухода с пищеблока.

Марина, извиняясь за некорректность своего придирчивого поведения по отношению ко мне, ссылаясь на непонимание ею тогда моих действий, искренне шла на контакт, объясняя причину ее негативного прежде отношения, считая меня поначалу обыкновенной подхалимкой и авантюристкой.

– Ты, Галь, извини, не понимала я тебя, обижалась, что Ирина тебя хвалит, а на нас только орет. А ты вот какая оказалась, стала на защиту наших прав, заявление грамотно сформулировала, уволилась в солидарность!

– Да брось ты, Марина! Но вы сами позволили себя унижать! А я не в обиде, это все эмоции, главное, что все и все поняли!

– Галь, а ведь все девчата теперь на твоей стороне, ты если что, то имей в виду, мы подпишемся под любым заявлением. Пусть ее, бессовестную и наглую эгоистку накажут!

– Марина, вообще, даже больше не хочу об этом и думать. Сейчас у меня своих проблем хватает. Вот видишь, впервые стала на учет в службу занятости, хочу пойти на курсы повышения квалификации. У меня кое-какие творческие планы. Вот надо и ПК немного освоить, как бы время пришло, я с ним пока на Вы.

– Да так-то оно так, а вот слышала про Нурию? Она молодец, все-таки устроилась успешно в другую школу и довольная! Теперь, говорит, хоть никто ее не унижает. Да и Люська тоже собирается с Ириной судиться, та ведь, ее не успела вместе с нами уволить, так как Люся на больничном была. А вот теперь и у нее проблемы. И Галя – посудомойщица, тоже до сих пор плачет. Ой, а эта, Наташа-то, с раздачи, и она повздорила с Ириной. После твоего ухода Ира ее до слез довела и уволила. Девчата сейчас вообще воют, а особенно Надя.

– Когда же она успокоится-то?! Я вообще-то собираюсь туда зайти, завтра позвоню, справку надо взять, вот там и посмотрим. Скандалов мне не надо, если Ирина сама не напросится. К тому же она не выдала мою компенсацию за неиспользованный отпуск.

На дружеской ноте мы с Мариной распрощались, пожелав друг другу удачи.

Тем временем Светлана осваивала на новом рабочем месте азы бухгалтерии. Упорству и настойчивости этой маленькой, хрупкой и миловидной подруги можно было только восхищаться! Она с усилием, претерпевая все сложности и препятствия, допоздна засиживалась за монитором, вникая в неведомый ей мир цифр. Целенаправленно осваивая новую программу, спрашивая совет у нерадивых и весьма не располагающих к себе коллег, она продолжала биться, отстаивая свои позиции. Я, неустанно подбадривая ее, повторяла: «Терпи, Светик, все у тебя получится, тяжело в учебе – легко в бою! Сейчас туго, но ты научишься, а вскоре будешь вспоминать эти трудоемкие деньки!». Вот так, на дружеской нотке, с иронией и шутками, мы уверенно шли в ногу, уже долгие годы вместе, словно на одной волне, выручая в любой ситуации, друг друга, не взирая, на разницу в возрасте, веря, что мы надежные друзья!

Позвонив в школу, как и планировала, я заранее сообщила о своем визите, совсем не предполагая о возможном подвохе. В полной уверенности, оказавшись на месте, подумала, что справку мне отдаст Марина, на правах бухгалтера. Получив на руки документ и бегло пробежав по нему глазами, сама того не желая, быстро остановила Марину, уже не однозначно удаляющуюся от меня и совсем не расположенную на разговор: «Марина, здесь год проставлен не тот, да и подпись нужна».

– Да? Вот ну надо же! Мы сами не делаем справок, это посредник ошиблась, ладно, приходите завтра.

– А что, сразу на месте проверить было нельзя? Ты же грамотный человек. У меня нет времени и желания бегать сюда каждый раз в сорока пяти градусный мороз. Вы это специально делаете?! Хорошо, я завтра приду.

На следующий день опять та же картина, снова ошибки и исправления. Остался один день, после которого я теряю время для постановки на учет в службу Занятости. Взволнованно нервничая, я продолжила: «Ну что же, завтра, так завтра».

Конец января совсем не радовал своими сюрпризами, стояли свирепые и жгучие морозы. Добираясь до школы, стоя на остановках в ожидании транспорта, замерзая и покрываясь инеем, я содрогалась от нелепости всей ситуации. Настроение было подавленным, эмоции, как и ранее, брали верх. Но при повторном визите на пищеблок, брала ситуацию под контроль, стойко ожидая очередной встречи и отогреваясь, в уже давно остывшей атмосфере чуждой мне среды.

Девчата, пуще, чем прежде, носились, выполняя свои дела, побаиваясь смотреть в мою сторону, и уж тем более заговорить со мной. Я их понимала и видела по глазам, что они обязательно мне позвонят.

Вскоре из кабинета работодателя вышла со справками на руках Марина, а следом за ней и Ирина, закуривая на ходу сигарету, с видом, ни сколько не обращающей на меня внимания. Маришка молча, протянула, как и обещала два готовых листа, а Ирина добавила с сарказмом: «Ну, все Галя, забрала, и иди отсюда, нечего здесь делать посторонним!».

Меня это конечно несколько задело, но все же мне не хотелось реагировать на провоцирующие эмоциями выходки. Вновь внимательно просматривая справки, я обратилась к Марине: «Вы это нарочно делаете? Опять ошибки, исправления, ведь прекрасно знаете, что такие документы просто не примут!».

Теперь мог сорваться на грани эмоций любой из нас.

Марина, быстро сделав исправления от руки, заверив их и проставив дополнительную печать, постаралась разрешить назревшую ситуацию. Но грубость неуемного работодателя меня все же подзавела.

Ближе к вечеру, девчата с пищеблока, одна за другой, стали названивать мне, жалуясь на свое незавидное положение. Надя не удерживалась от слез и обид. Нурия и Марина просили помощи и содействия, заявляя, что Люся, Галя, Оля и Наташа, все они хотят обратиться с жалобой в соответствующие инстанции, поясняя, что больше так нельзя, Ирина весь день на всех орет, как на рабов, материт и обзывает. Что оставалось делать мне? Я призадумалась.

А Светлана, на дружеской ноте отметила: «Галя, ты ушла уже от них, забудь и не связывайся, они сами все хороши, пусть и разбираются! Тебе это надо?!».

– Думаю, что да! Ирина сама надавила на больной мозоль, сама спровоцировала положение. Она обещала никого не обижать и нарушила свое обещание. В солидарность всем, я ушла с работы, в столь сложное время, и поэтому сделаю то, что считаю нужным! Время нас рассудит.

Днями позже уже были подготовлены, как это бывало и раньше, обращения в инспекцию по труду, налоговую службу, Роспотребнадзор и Департамент образования.

Как и следовало ожидать, особых мер по нашим обращениям принято практически не было. Единственно, со стороны инспекции труда пришла копия постановления, направленного работодателю, с указанием возмещения ею положенных начислений всем уволившимся, согласно, Закона о Труде, которому Ирина особого внимания не предала. Но зато меня несколько потрясло внимание и понимание руководителя Департамента образования, за которыми последовали незамедлительные, четкие и вполне реальные действия.

В наших обращениях в первую очередь излагалась суть бестактного отношения работодателя к персоналу, нарушения условий труда и факты хищения.

Уже следующим днем, директора школы и нашего бывшего работодателя пригласили на беседу в вышестоящую структуру образования. Руководителю школьного учреждения было объявлено предупреждение, за не своевременное внимание и несерьезное отношение к ситуации на пищеблоке, а также массовое увольнение людей, в столь сложное время. А после последовал незамедлительный ответ на мое имя, в лице директора школы, с уведомлением о разрыве договорных отношений с индивидуальным предпринимателем – Ириной Евгеньевной, по причине ее неправомерных действий к персоналу. Чуть позднее пришел ответ и из Департамента образования, где четко указывалось, что по фактам обращения проведено расследование, директору школы предложено расторгнуть договорные отношения с работодателем столовой, по причине некорректного поведения и унижения ею работников цеха. Девчата, которые уже были уволены, несколько ликовали, другие немного приуныли, но не из жалости к Ирине, а просто оставались теперь без работы, по стечению обстоятельств. Новый предприниматель принял столовую, но со своим сформированным коллективом, так что кое-кто остался не у дел, здесь было, над чем подумать. Возможно, этот вопрос можно было решить только лишь на юридическом уровне.

Что касалось меня, то я не прыгала от радости и не ликовала. Тем более уже зная, что Ирина в последнее время из-за переживаний и собственной глупости слишком много курила и пила, чего, она впрочем, не скрывала, вот и результат – с сердечным приступом ее увезли в больницу, а работу свою она потеряла. Тут уж не раз подумаешь – мысль действительно материальна. Вспомнились некогда брошенные ею слова – «пусть мне будет плохо, пусть я сама потеряю работу, но этих сучек, всех уволю, они еще попрыгают!». Вот и сбылась пророческая мысль, она сама желала этого не осознанно…

Время шло, хотелось все забыть, мои поиски в работе были пока безуспешными. Некоторые из уволенных работников принципиально собирались судиться с бывшим работодателем. Я устала от проблем, но ежедневно выслушивая жалобы названивающих мне девчат, все же сходила проконсультироваться к весьма зарекомендовавшему себя юристу, о котором, немало была наслышана. Виктор Николаевич, как он представился, аргументируя, стопроцентно убедил меня в выигрышном процессе, хотя бы по факту унижений подчиненного персонала работодателем, и в том, что последовавший в силу обстоятельств разрыв договорных отношений предпринимателя с директором школы – вполне правомерны, со стороны Департамента образования все законно, дело стоит того, чтоб им заняться! Все же подумав и поразмыслив, мне не хотелось далее добивать уже и без того наказанную жизнью за свои проступки Ирину. Бог ей судья. Сейчас пора подумать о себе. Все, что я смогла – сделала. По крайней мере, теперь, в своем лице, кое-кто из девчат все же почувствует себя, прежде всего человеком. И это, главное! Здесь к месту вспомнить верно сказанные слова Сергея Острового:

«Цветок, и тот бессмертником зовут.

Ты, человек, зачем так низко гнешься?!

Ищи свою дорогу с юных лет,

Уверенно вперед иди сквозь годы

Оставь на этой лучшей из планет

Свой яркий след, свои живые всходы!»

Вот так и я, живу, творю, мечтаю и верю, опираясь на подобные строки. И словно в той песне, солидарно подпеваю самой себе: «Я хочу смеяться и любить, хочу любимой быть!».

Вперед и с песней!

Прошло немного времени с момента моего обращения в службу Занятости. Получив направление в коммерческую школу, я с большим воодушевлением принялась за обучение на ЭВМ, некогда не представлявшим для меня интерес. Корректный преподаватель изначально предупредил обучающихся, что на начальной стадии, мы будем всего лишь пользователями ПК, и это в лучшем случае, а интернет, работа с принтером и носителями информации в обучение не входят, это все предстоит осваивать самостоятельно. Старательно и до головной боли занимаясь у монитора, совершая одну ошибку за другой, я упорно пыталась вникнуть в суть, неведомого мне мира компьютерных технологий. Впереди экзамен, за которым вновь предстоящий путь решения проблем. По окончании курсов, мне хотелось в первую очередь заняться своей рукописью, с верой в успех намеченных идей.

Обойдя безрезультатно немало порогов, придерживаясь совета Светланы, что надо стучать во все двери, какая-то, да откроется, я неоднозначно обращалась к весьма влиятельным бизнесменам, с просьбой спонсорского содействия. Их ответ, как и предполагалось, не заставил себя долго ждать.

Ссылаясь на финансовый кризис, затруднительное экономическое положение и отсутствие средств на поддержку отдельных авторов, мне было предложено в лице администрации Томска и Томской области, самостоятельно обращаться в писательские организации и издательства, а также принять участие в конкурсах.

Чуть опечаленная, я думала в тот момент, о средствах на приобретение компьютера, не заглядывая далеко вперед, но, не падая духом, и собравшись силами, прорабатывала всевозможные планы. Ну что же, значит, я сама должна себе помочь, все в моих руках, у меня все получится! Обращаясь за поддержкой к Всевышнему, я искренне верила в конечный и положительный результат своих творческих замыслов. Сила воли, огромное желание и вера в Фэн-Шуй, вот все, что требовалось на пути исполнения задуманных идей. Неустанно повторяя себе: «завтра я найду работу, ту самую, нужную и интересную, где меня ждут, где поверят и оценят», обязательно дополняла любое свое пожелание словами благодарности к всевышним силам, прося прощения за ошибки.

По ходу событий, мне стало в интерес творческое продвижение и советы, некоторых писателей. Больше всего интересовала судьба хорошо известных писателей, как Т. Устинова и Д. Донцова, о которых шли фантастически-сказочные, а порой и негативные отзывы. В поисках нужной информации я искала ответ в центральной библиотеке и на многочисленных книжных полках магазинов. То ли нужное мне издание было так сильно востребовано, или может быть это была чья-то недоработка, предусмотреть спрос читателя, но я находила лишь частички ответа на свои вопросы. А в одном из малоприметных магазинчиков, совершенно случайно мое внимание привлек единственный экземпляр Д. Донцовой – «Записки безумной оптимистки». Весьма пассивная и равнодушная с виду продавец заявила, что в этой книжке совсем не то, что я ищу, добавив: «Вам это будет не интересно». Как сказать! Бегло прочитав текст на обложке, я подумала, это именно то, что мне нужно.