Дневник прожигателя жизни

Вот тема разговора и поменялась. Потусить для Паши все же более интересное занятие, чем читать мне нотации.

Отмечать мое день рождение он потащил меня в один из лучших клубов города. Услышав мое нежелание звать кого-то из моих знакомых, он позвал коллег, которые ответили согласием на предложение повеселиться субботней ночью: троих парней и двух девушек.

Еще раз убедился, что проводить время с людьми, которые старше меня, мне более приятно и комфортно. И сейчас компания собралась очень хорошая – все со мной общались как со старым знакомым, а тосты они говорили в честь моего праздника такие, будто я их лучший друг. Спасибо Паше, он воистину устроил мне праздник.

Одна из коллег брата, Лиза, сама проявляла инициативу потанцевать со мной. Стоило мне первый раз выйти на танцпол, как она тут же встала и пошла за мной. Уверен, я очень глупо выглядел, танцуя с ней – мое дергание вообще танцем назвать нельзя, а в паре с красивой девушкой под «Alore on dance»… думаю, если бы это заснял кто-нибудь и выложил в сети, то за день видео набрало бы миллион просмотров, все кидали бы друзьям ссылку со словами «Зацени, ржач полный!». Но Лизу вообще не волновало мое умение танцевать. Мы все пили текилу за столом, и ди-джей поставил один из хитов – Лиза схватила меня за руку (а после первого танца она садилось за столом только рядом со мной) и повела танцевать. Где-то на третьей композиции она пересекла мое интимное личное пространство, и танцевали мы отныне только прижавшись телами. Всякий раз, когда она прислонялась своим прекрасным задом, обтянутым в черные брюки, к моим джинсам в районе паха, всякий раз, когда она эротично взмахивала своими длинными черными волосами, всякий раз, когда она складывала губки бантиком и смотрела на меня взглядом голодного котенка, играя ресницами, всякий раз, когда… Чего перечислять? – Постоянно! Постоянно, как только я уловил ее интерес ко мне, в голове проносилась мысль «Я бы ей вдул». Но – это было ужасно – она ушла от моей попытки поцеловать ее. И тут я понял, что совершил ужаснейшую ошибку, что поторопил события.

Около трех часов ночи я увидел, как Паша и другие двое парней (двое, потому что третий, белобрысый Максим, напился до такого состояния, что у нас вызвало сомнение возможность самостоятельно передвигаться) расплачиваются за наш столик.

– Сколько я тебе должен? – спросил я брата, когда мы вышли из клуба.

– Расслабься! – он обнял меня за плечо. – У тебя день рождение. Считай, что эта ночь это наш подарок тебе.

– Спасибо.

Мы перешли трамвайные пути, и кто-то обнаружил, что Макса с нами нет. Обернувшись, мы увидели его, стоявшего прямо на путях, со спущенными штанами. И тут он начал справлять нужду. Гром нашего смеха прокатывался по ночной тишине до тех пор, пока мы не услышали звон, доносившегося от едущего трамвая.

– Что он тут делает в такое время? – сказал кто-то рядом со мной.

– Эй, Макс, давай уже заканчивай ссать!

– Иди сюда!

– Бля, Максим, двигай сюда свою задницу!

– Какого хера он не останавливается. – Сказала Лиза. – Водитель слепой что ли?

Трамваю до Макса оставалось десять метров. От нас до него около двадцати. И Паша сорвался с места. Он молниеносно добежал до своего друга и, словно противника в американском футболе, снес его, застегивающего ширинку, с путей как раз в тот момент, когда трамваю оставалось меньше метра.

– Поймайте ему такси, – сказал Паша.

Неожиданно для всех Паша развернулся и что было сил двинул Максу, которого только подняли на ноги, в голову. Пришлось его еще раз поднимать. Никто Пашу обвинять в его поступке не стал – и вообще что-то ему говорить. Макса уложили на скамейку, и девушки пошли на дорогу голосовать. Через пару минут они подошли к нам.

– Поднимайте его. Триста рублей и кто-то должен поехать с ним – водитель отказывается вести его в таком состоянии одного.

– Макс, поднимайся. – Произнес один парень. – Эй, Паш, я отвезу его и сразу позвоню тебе узнать, где вы. Подскачу.

– Оке.

Спустя две минуты безрезультатных стараний разбудить пьяного Максима, мы подняли его и потащили к машине.

– Да я с вами, пидарами, даже один член сосать не стану. – Вырвалось изо рта Макса.

Зря он это сказал – все мы четверо закатились в истерике и, лишившись из-за этого сил, выпустили его из рук.

Вдоволь насмеявшись, мы все же уложили Максима в машину, и Пашин друг повез его домой.

– Ну, он дает! – сказала Лиза, до конца так и не отсмеявшись.

– Слушай, Паш. По словам этого – забыл, как его зовут – что Максима повез, я понял, что по домам мы еще не собираемся.

– Давид его зовут. Конечно, не собираемся, – рассмеялся он, – еще вся ночь впереди.

Сказав это, он протянул руку и тут же остановилась машина.

– Так, – скомандовал он, договорившись с водителем, – вы четверо назад. Худые – вместитесь.

Пунктом назначения оказался стриптиз-бар в одной из столичных гостиниц.

Думаю, у каждого мужчины возникает желание заняться любовью с двумя девушками сразу. Если честно, то я, видимо, воспитан отцом настолько консервативно, что такие вещи считал неприемлемым. До этой ночи.

Сидящая рядом со мной Лиза никак не могла отвести взгляда от белокурой девушки, вытворяющей у шеста такое, что невольно задумываешься о существовании границ пластичности человеческого тела. Оставшись в одних лишь стрингах, эта стриптизерша (похоже, что они сразу видят, у кого из зрителей больший интерес к их выступлению) спустилась к нашему дивану и, бросив «Позвольте» начала танцевать прямо на Лизе. От такой картины я потерял рассудок. А может, оттого, что официант унес вторую пустую бутылку виски с нашего стола. Полтора литра на семерых после того, что в клубе выпили – не сказать, что мало.

– Как тебя зовут? – спросила Лиза у девушки, как та закончила свой танец.

– Аня.

– Спасибо, Аня. – И Лиза сунула ей в трусы купюру.

Следующие выступающие девушки мне были не так интересны. Не потому что они были хуже Ани, а потому что, танцуя с посетителем-девушкой, они производят больший эффект, чем у шеста или даже теряясь своей грудью по моему лицу.

Исчезнувшая куда-то Лиза, вернулась и сейчас сидела слегка нервная и больше обычного налегала на алкоголь. Но стоило вновь Ане оказаться у шеста, как Лиза встряхнула головой и невооруженным взглядом стал заметен огонь в ее глазах, да и вся она просто святилась от наслаждения. Неожиданно к Ане присоединилась еще одна танцовщица и скоро они обе танцевали на нас. Конечно же, мне досталась другая, смугленькая, а не Аня. Мы с Лизой время от времени переглядывались, и я никак не мог понять, что за сигналы она посылает мне глазами.

– Пойдем! – сказала мне Лиза после выступления девушек. – Я заказала нам приват.

Она схватила меня за руку и вывела из бара.

– Слушай, я думаю, вряд ли комната для привата находится за пределами бара. – Сказал я, волнуясь, когда Лиза тащила меня за рукав не пойму куда.

– Ты сняла номер? – не скрывая удивления спросил я, когда Лиза открывала дверь электронным ключом.

– Нет, малыш. – Она улыбнулась. – Я лишь за косарь получила доступ на два часа.

Как только вошли, Лиза накинулась на меня. От необъяснимого волнения я стоял как истукан, и Лизе пришлось раздевать меня самой. Спустя минуту мы оба были в одних трусах, и тут неожиданно в дверь постучали. Настолько неожиданно, что я реально испугался. Даже не спросив «Кто там?», Лиза открыла дверь и, подойдя ко мне, спихнула меня на кровать. Из-за ее спины показалась стриптизерша Аня.

Это было лучшее День рождение в моей жизни и лучший секс! Каждый мужчина мечтает о девушке, которая обладает умением садиться на шпагат. И каждый мечтает о сексе сразу с двумя девушками. Я собрал комбо и получил все в одну ночь!

Хоть насколько открыл глаза и посмотрел на часы на стене – девять утра. Потом бросил взгляд на звонивший телефон на тумбочке. На часы – «Кому, блядь, надо так рано завонить?» – и на звонивший телефон.

Вчера на работе банкет был до двух часов ночи (крупный банк отмечал десятилетие), потом два часа ушло на приведение банкетного зала в девственный вид, будто тут и не было никакого варварского нашествия офисного планктона, который заливался халявным дешевым виски и шампанским – словно это были подачки от Богов, с видом снобов смаковавших дорогой коньяк в отведенной для них зоне и наблюдавшими за низменными радостями своих рабов. А рабы зря время не тратили – бухали как последний раз в жизни. Одни просто пили, другие прикладывали все усилия залезть под юбку своей нетрезвой коллеге, на чью задницу они пять дней в неделю пялятся, пуская слюни, а третьи – самые ушлые – пользуются моментом и лижут жопы своим начальникам при каждом возникшем случае, чтобы приблизить себя на мнимую возможность и продвижению по карьерной лестнице. До шести утра мы с коллегами сидели в сквере неподалеку от работы и пили унесенный с собой алкоголь (само собой, заказчики увозят его с собой обратно, но не будем же мы отдавать им все – мы же не дураки и о себе любимых заботимся). Домой я вернулся к семи часам и сразу свалился в кровать.

Телефон звонить перестал. Я уже было начал проваливаться в сон, но упертый абонент повторил попытку поговорить со мной, и со стороны тумбочки опять начала доноситься музыка (если «дабстеп» можно назвать музыкой). «Вашу ж мать!» – вслух вырвалось у меня, и я так редко вскочил с кровати, что прихватило в пояснице – спорт же я забросил и мое физическое состояние оставляет желать лучшего. Я даже не посмотрел на экран телефона, кто в такую рань (да-да, с моим образом жизни это рань) тревожит мой сон.

– Да! – грубо ответил я на звонок, пытаясь с максимальной точностью вложить свое мнение о звонившем в эти две буквы.

– Доброе утро, сынок. – Невозмутимым тоном ответил папа. Но одно лишь то, что он назвал меня «сынок» означало для меня, что он в корне недоволен моим неджентльменским «да».

Ну, этого еще не хватало! Когда я, проснувшись после всего двух часов сна, все еще пьяный получаю перспективу общения «по душам» с отцом, тут же в секунду трезвею, и мозг мой включается в работу на все сто процентов. «Общение по душам» для моего отца равно «Ща буду промывать тебе мозги». Это как в детстве, когда кто-то из родителей (а того хуже, если оба) говорят «Надо серьезно поговорить с тобой», и ты уже понимаешь, что тебе сейчас всыпят по первое число.

– Доброе утро, отец. Извини – об угол кровати двинулся, пока на телефон из ванной бежал.

– Понятно. А мы думали, ты спишь, поэтому не походишь.

– Еще раз извини – не слышал в ванной первого звонка. А проснулся давно – уже побегать успел.

– Молодец. А то, когда приезжал к нам, видно было, что спорт у тебя ушел на второй план. Как твои дела? Как на работе?

– Хорошо все, спасибо. А вы с мамой? Как во Франции?

– Тоже хорошо. У меня отпуск сейчас. Мама твоя хотела увести меня в Испанию или в Италию, но я твердо дал ей понять, что мы едем в Москву.

– Да? Круто! Буду рад. Когда прилетаете?

– Уже. Сейчас на такси к Москве подъезжаем, через полчаса будем у тебя. Оставим вещи и поедем с тобой покушаем.

Что?!!! Через полчаса?! Мне казалось, что небо падает на землю. Точнее, мне хотелось бы этого. Лучше конец света, чем мой папа, который увидит, в каком состоянии квартира, в которой я живу.

– Пап, давай позже – мне нужно по одному делу съездить. Давай часа через три.

– По работе или учебе?

– Нет, личное, там…

– Значит, ты сейчас позвонишь куда нужно и перенесешь дела, а мы будем через полчаса. До встречи. – После этих слов папа разъединился.

– Бля-бля-бля! Думай, Ники, – говорил я сам себе, – что делать. Быстро думай!

А думать было нечего. У меня было очень мало времени, и я со скоростью метеорита летал по квартире, чтобы успеть хотя бы создать видимость моей опрятности.

Сон как рукой сняло тут же. Вообще, я никогда не думал, что если постараться, за полчаса можно сделать больше, чем армия гастробайтеров. Главное, чтобы был мотив.

Родители лишь сбросили в коридоре сумки, мы сели в такси и поехали в ресторан. Я хоть и изобразил сожаление, что они не хотят останавливаться у меня, а снимут гостиницу, но на самом деле был только рад этому и внутри себя я согласен со словами мамы «Не будем мы тебя напрягать своим присутствием. Тем более, мы в отпуске, а на отдыхе я хочу, чтобы горничные и повара все делали за меня – и неважно в Испании я отдыхаю или в Москве». Да уж, маме совсем не по нраву папина идея провести свой отпуск дома, а не на море.

Если в такси говорила в основном мама – хотела показать мне свое недовольство от перспективы потратить неделю впустую, то в ресторане говорил папа и говорил он не много. И это «много» относилось лишь ко мне. Он раскритиковал в пух и прах мой стиль жизни. Можно лишь догадываться, что за разговор пошел бы сейчас, если он знал бы хоть десятую часть того, что я вытворял за последний год. И вообще его разговор был для меня сюрпризом. Я был удивлен, потому что меньше двух месяцев назад он и плохого слова не проронил в мой адрес, а тут говорит обо мне, будто я сторчавшийся наркоман, продавший все, что только мог, рыскающий по подъездам в поисках дозы. Ну, о наркотиках он, на самом деле ничего не говорил, но я понимал, что я в его глазах упал также, как если бы он узнал, что я сижу на героине. И самое интересное, что все его нападки на меня вызваны лишь тем, что я за год так и не сменил профессию. «Лучше бы ты вообще не работал, если не хочешь начинать карьеру в достойной компании, чем быть мальчиком на побегушках», – после этих слов он попросил его извинить и направился в сторону туалетной комнаты.

– Мам, что за муха его укусила?

– Боря, вот, пожалуйста, не вдавайся в подробности. Пусть выговориться и заткнется.

– Спасибо, что ты хоть на моей стороне.

– Ну, в какой-то степени это я виновата, что он в таком положении духа. Во-первых, я ему весь полет нервы трепала, что вместо того, чтобы неделю кайфовать в Сан-Себастьяне, а во-вторых, я увидела как-то в Инстаграме фотки твоего брата Паши и еще в Париже, решила этим отговорить твоего отца – типа зачем мешать тебе жить полной жизнью, лучше отдохнем вдвоем на море, но он как упертый баран, честное слово. Так что прости меня, что запалила тебя ему. Снимки тебя пьяного в обнимку со стриптизершами ему не очень понравились.

– Это ты меня прости, что тебе пришлось видеть все это.

– Сынок, я все понимаю. Мало того, что ты уже не маленький ребенок, так это все же твое день рождение было. Я только рада, что погуляли хорошо. И Паше спасибо сказать надо было за это, а не наезжать на него – отец твой Паше звонил устраивал вынос такой вынос мозга, что я была уверена, будь это реальная встреча, отец бы ему точно по шее надавал.

– Ты главное, мам, не беспокойся за меня – я не пустился во все тяжкие.

Но тут вернулся папа. Сначала он заворчал, почему все еще не принесли заказ, а потом продолжил «лечить» меня. Я пытался поступить, как делаю с надоедливыми телками – представляю, что у меня слуховой аппарат, и я выключаю звук. Но в этой ситуации такой метод не помог.

– Давайте спокойно поедим? – сказала мама, когда наконец-то принесли еду.

На пару минут папа замолчал, но потом его опять понесло на тему, что я должен думать о будущем, что я именно его сын, а не какого-то пропойцы, которому плевать на судьбу своих детей, и что, в конце концов, я только позорю его.

«Блядь, интересно, перед кем я тебя позорю?».

– Все, хватит! – рявкнула мама. – Ты долго будешь продолжать ворчать как старый хер?

– Тебе что, все равно во что превращается наш сын? – он с презрением ткнул вилкой в мою сторону

И тут я впервые в жизни (мне до сих пор стыдно за свой поступок) позволил себе говорить с отцом неуважительным тоном. Не знаю, что на меня нашло… точнее, причина ясна, почему я это сделал, но удивляюсь, как я так набрался смелости, что так отключило папин авторитет в моей голове, и я взорвался:

– А во что я превращаюсь? Я не могу пожить нормальной жизнью подростка? Да, я могу уходить в отрыв на двое суток, да – работа у меня не престижная, но она все же приносит мне удовольствие, а что еще нужно брать от жизни, кроме удовольствия? Если я прихожу домой нетрезвый под утро с непонятной телкой, это еще не означает, что я жрал самогон в подъезде с местными алкашами, снял дешевую шлюху и подцепил от нее триппер, сифилис и еще целый букет болезней. Если я за ночь объездил три-четыре клуба, это еще не означает, что я до передоза накачиваюсь скоростью или постоянно слоняюсь с коксом под носом. За что тебе стыдно за меня? Чем ты недоволен? Что я еще не вошел в совет директоров какого-нибудь банка? Протри глаза – мне всего девятнадцать! Я что бросил учебу, продал квартиру и прогулял все? Или меня в криминальной хронике показывают? В конце концов, отец, почему я не могу распоряжаться своим свободным временем и ловить кайф от жизни? Я работал всю ночь, а потом мы бухали до утра с коллегами. Я поспал всего ничего, и тут вы приперлись неожиданно, как снег летом. Но это не помешало мне чуть протерев глаза ехать на это гребанное застолье. И, блин, не молчи, заткни уже меня, не выбешивай своим молчанием и спокойствием, четр возьми! Давай, говори, продолжай рассказывать, что сын твой говно!

Но папа молчал, и в его глазах я читал полное непонимание, а мама тем временем пребывала в глубоком шоке.

– Да ладно вам! Хоть раз в жизни я могу сказать родителям, что пора бы уже ослабить повадок, и что меня уже реально бесит жизнь по вашему сценарию. Я пишу свою жизнь! Нужен будет совет или помощь – обращусь. Но не стоит в мою душу лесть и говорить, что вы лучше меня знаете, что мне стоит делать или не стоит. И пусть даже лучше знаете, но наступлю на грабли, получу по голове, поднимусь и пойду дальше!

– Ты доволен? – спокойно спросила мама, повернувшись к отцу.

– Он весь в тебя. – Тихо ответил отец, смотря в тарелку.

– Прости меня, папа, что я вспылил. Я люблю тебя, но мне действительно осточертело, что для вас я все еще двенадцатилетний пацан. Поверь, я знаю, что жизнь это чудесное место, раскрашенное всеми цветами радуги, а гнилое болото, пропитанное эгоизмом и животными инстинктами. Я знаю, что правила игры таковы, что если не ты, то тебя. Знаю, что стоит только оступиться или не оглядеться, как волки разорвут на части. Но вам ничего с этим не поделать, вы не можете ни оберегать меня от окружающего дерьма, ни как-то подготовить меня.

Есть в такой обстановке могла только мама. Она с аппетитом поедала свой салат из травы и смотрела то на меня, то на маму, словно перед ее глазами разворачивался бой гладиатором в Колизее, и она ждала, кто же сделает следующий удар.

– Я знаю, что мне надо было не так грубо все это говорить, но, пап, ты сам вынудил меня. Прости еще раз. – На самом деле, мне было ни капельки не стыдно, но воздух надо было остудить.

– Ты еще будешь что-нибудь заказывать?

И это все, что он может сказать???!!! После всего того, что я наговорил? А как же «Ты мне больше не сын» и все в том же духе?

– Нет.

– Официант, принесите счет, пожалуйста.

Хоть мама все еще ела, я встал.

– Пожалуй, этот завтрак, ну или обед, закончен. Звоните, если что.

Я поцеловал в щеку маму и пошел к выходу. Она предложила заказать мне такси домой, но я отказался сославшись на пробки, и что мне своим ходом отсюда домой ехать удобно. Но я не собирался домой. Мне нужно было срочно принять пару стопок бурбона для успокоения души. А из ресторана я вышел с улыбкой во все лицо – я был очень рад тому, что во мне откопалось немного смелости показать отцу, что для меня вокруг него планета не вертится, что я могу сказать слово и не потерплю такого отношения к себе.

Со временем чувства стыда пришло ко мне, но я уговаривал себя не звонить отцу. Через пару дней мама звонила, хотела прогуляться со мной, пока папа был на какой-то деловой встрече, но я был на работе. Она сказала, что папа зла на меня не держит – понимает, что переборщил с критикой в мой адрес, но, видимо, гордость не позволяет позвонить самому. Я тоже не собирался этого делать – так и сказал ей, что не чувствую себя виноватым, что его отпуск начался с такой минорной ноты.

Еще раз мама звонила в день отлета, но в этот момент я был с девушкой и понимал, что один я спать не лягу, так что сослался на дела и не поехал их провожать. Блин, я до сих пор корю себя за это, что поменял бабу на родителей, понимая, что мало того, что несколько месяцев не увижу их, так еще и просрал момент примирения с отцом. И, возможно, до моей поездки к ним в новогодние праздники, он, как и я, ощущал, что какое-то насекомое поселилось внутри и периодически грызет совесть.

После пол-литра «Легендарио» на двоих мы с братом решили продолжить субботний вечер. Точнее, решил он, а мое нытье а-ля «устал, я, пожалуй, дома останусь» Паша пропустил мимо ушей. Он сделал несколько звонков и прикинул, что лучше нам присоединиться к той компании его друзей, которая зависала в караоке-баре. Там я здорово накачался бурбоном. Да так, что все время в караоке мне вспоминается как час-полтора, но мы выехали в бар в половину одиннадцатого, а когда выходили из него, было уже светло – четыре часа утра было минимум.

В караоке все начиналось с иностранных песен – один только Пашин друг Илья с безбашенным исполнением «Du Hust» буквально взорвал весь зал. Еще помню, как один из посетителей исполнил 2Pac «Changes» (причем, по памяти, вообще не смотря на монитор!) – ему все аплодировали стоя, выкрикивая восхищения и одобрения. А одна девица пела песни Марай Кэри и Уитни Хьюстон ничем не хуже оригинала. И Паша тоже неплохо исполнял Scorpions, Nickelback, Oasis и других популярных зарубежных исполнителей. Конечно же, я ни разу микрофона в руки не взял после такого. Но весь этот песенный конкурс «Я тут король караоке» заканчивался равномерно употреблению алкоголю – чем больше народ пил, тем круче менялся репертуар. В итоге, все свелось к исполнению древних отечественных хитов, под которые в свое время отплясывали на дискотеках еще наши мамы.

В какой-то момент я начал нудить Паше «Поехали домой», «Все, я поехал», «Я в говно – мне надо бы уже двигать отсюда» и тому подобное. И каждый раз в ответ слышал от него одно и то же: «Скоро поедем». Ныть я перестал после того, как меня вывернуло в туалете, и я решил, что это меня немного отрезвило.

Не знаю, как так получилось, но вышел я из бара с наполовину полной бутылкой шампанского в руке. Вроде, кто-то из Пашиных друзей при уходе нагло ее взял с какого-то стола, воспользовавшись моментом, что за столом никого не было.

Тот из нас, кто не пил алкоголь, был на машине (а какие еще могут быть причины не пить в баре?!). Если воспоминания всего происходящего в баре туманны, то поездка домой почему-то мне запомнилась очень хорошо.

Черная Ауди «шестая» мчит по пустынной утренней Кремлевской набережной. Все окна и люк открыты. Динамики почти на полной громкости рвутся от драм-н-бэйс мотивов Pendulum. Я по пояс вылез из люка и из горла пью шампанское. Попадающиеся местами компании парней и девчонок машут нам и восторженно кричат. Но мне на них плевать. И я слышу не жесткую долбежку, играющую в машине – я кайфую, и в моей голове играет Прелюдия номер 2 Иоганна Баха. Мое тело куда-то везут, но моя душа отреклась от всего земного – она где-то в вакууме, недосягаемом людскому и материальному. И я был счастливым. Не ясно почему, по неясной мне причине в тот конкретный момент я чувствовал себя абсолютно счастливым. На тот момент.

– С этим пора заканчивать. Пора уже прекращать с такой жизнью. С этими пьянками, гулянками и пустой тратой жизни. – Сразу сказал я Паше на следующий день за завтраком.

В моей комнате на столе валялся листок бумаги, который я исписал в обеденный перерыв на работе.

В дневник.

Три дня назад я говорил Паше: «Пора заканчивать». Да, трепаться я горазд. А вот сделать… Я похож на курильщика со стажем, который частенько говорит сам себе: «Надо бросать курить». Но почему-то слово «надо» никак не выполняется.

Вчера рабочий день был коротким – надо было лишь подготовить зал к сегодняшнему банкету. Управились за три часа и были все свободны. Коллега Борис (важно указать его возраст – ему 19) предложил мне посидеть в кафе. «Почему нет?» – сказал я и согласился. И в кафе мы познакомились с двумя симпатичными девчонками. Мы с Борей сидели за столиком на четверых, а они зашли попить кофе в тот момент, когда в зале для курящих не было свободных мест. Они увидели нас и мило попросились к нам. А у нас не было причин им отказать. Время в кафе мы провели проводили без алкоголя – только кофе.

Так получилось, что после кафе мы пошли вчетвером погулять по центру города. Так получилось, что в магазине мы купили пару бутылок вина, которые распили в скверике. Так получилось, что Борис с одной из девчонок уже целовался на лавке. Так получилось, что Борис предложил продолжить вечер на его квартире (типа у него дома есть что выпить), а девчонки, не раздумываясь, согласились. Так получилось, что мы узнали, что им всего 14 и 15 лет. Так получилось, что у Бориса дома после распития бутылки шампанского, мы вчетвером оказались в одной кровати. Так получилось, что эти малолетки были не против группового секса. Так получилось, что моя рука оказалась между ног одной из них.