Время сомнений

Ирина Калитина

Время сомнений

Одна тысяча девятьсот девяносто какой-то год. Жаркий август не отпускал лето.

Суховей, перемешанный с городской пылью, гонял по мостовым неубранного города пустые банки из-под пива, рваные полиэтиленовые пакеты и помятые страницы рекламных газет.

Магазинчик хозяйственных товаров, в котором я настраивала на компьютере программу, занимал подвальное помещение старинного дома на одной из центральных улиц. От софта требовались некоторые ухищрения: хозяин имеет доступ к движению всего товара, а налоговой инспекции доступна, только, часть данных с целью свести к минимуму «подати» в казну.

Нет, не природная склонность к криминалу вынудила меня оказывать сомнительные, с точки зрения закона, услуги, а отсутствие другой работы в эпоху обрушения рубля и взлетающих цен.

Тесная каптёрка-кабинетик магазина не проветривалась, пришлось выйти на улицу, чтобы отдышаться и поискать помещение, где можно подумать и зафиксировать услышанное, пока оно не затёрлось в моей памяти другой информацией, ибо через два часа меня ждал следующий клиент.

«И не существовало причины, которая помешала бы отправиться к очередному бизнесмену, чтобы получить от него за свой труд порцию «деревянных»», – в этом я была уверена.

Напротив магазинчика, через дорогу, на доме висела вывеска: «Кафе ТЕТ-А-ТЕТ». Я миновала проезжую часть, по которой проносились машины, не тормозя на пешеходных переходах, и оказалась в тёмном глубоком помещение со стенами в грязных разводах, и запылёнными окнами.

Около барной стойки в конце зала светились две лампочки, похожие на ёлочные, наверное, чтобы неприветливая хозяйка могла объяснить, почему ошиблась со сдачей.

Оплатив пирожок и чай, отметив про себя презрительный взгляд продавщицы из-за дешёвого заказа, я поискала глазами место.

Очевидным было, что видеть написанное в этом кафе можно, только, у окна. Там стояла пара столиков, за одним из них сидели две женщины. Невольно, взгляд задержался на них. Одной – лет двадцать, другой – за сорок, похожи между собой, наверное, мать и дочь.

Дорогая одежда, подобранная безупречно, свидетельствовала о материальном благополучии и прекрасном вкусе, а лица и осанка предполагали некоторую избранность. Они не подходили дешёвому кафе.

Я направилась к соседнему столику, надеясь под лёгкую болтовню о моде, бутиках, филармонии или выставке Малевича сосредоточиться на проблемах подвального магазинчика и зафиксировать соображения в письменном виде. Достала из портфеля тетрадь и авторучку.

Соседка постарше сидела ко мне спиной, а молодая – лицом. Большие светлые трогательные глаза, черные длинные ресницы, безупречные брови, нежное лицо, русые тяжелые волосы заплетены в косу. Бедные мужчины. Не худенькая, не модель, большая грудь. А мама лет двадцать назад могла бы стать моделью: спина гибкая и тонкая, как у балерины или гимнастки. В сумке её какие-то документы, предположительно, конспекты лекций. Она не учительница, у учительницы не бывает осанки королевы, и не бухгалтер, во внешности бухгалтеров присутствует чёткость: аккуратная стрижка, деловой костюм. Волосы дамы, пушистые и каштановые, собраны на затылке несколько небрежно.

Я приготовилась к милой беседе хорошо устроенных женщин, что было редкостью в те дни.

Сделала первые записи и услышала тихий голос молодой красавицы:

– Не бойся, мама!

Подняла глаза и увидела, как вздрогнули плечи женщины, сидевшей ко мне спиной.

– Бери, – девушка положила на стол небольшую пачку долларовых купюр, с моего места не было видно, какого достоинства.

– Не могу, девочка, не знаю, что делать, – теперь задрожал пучок каштановых волос на затылке.

Я ошиблась, предположив, что за соседним столиком – другая жизнь, что встретила в России двух дочерей Евы, нежных, не озлобленных, не голодных, не озабоченных.

Чтобы не смущать девушку, уперла лоб в ладонь левой руки, закрыв лицо на уровне глаз, изображая, что продолжаю писать, и сквозь щель между пальцами наблюдала за соседками, машинально фиксируя кое-что из их диалога.

– Не нужно нервничать, бери, – настаивала дочь.

– Что ты ему скажешь? – сомневалась мать.

– Украли в Пассаже, сейчас кругом воруют.

– А, если не поверит?

– Поверит. Для него это небольшая сумма. Не знаю, сколько хранит в сейфе, а в письменный стол бросает на мелкие расходы не считая.

– Не лучше ли было… из стола взять…, пока его нет…, раз не считает? – фраза далась матери с трудом.

– Из стола не могу, мама, – укоризненный взгляд, – взять из стола означает украсть, ты так меня учила.

– Прости, девочка, – мать откинула голову назад, – я думала: раз ты жена, у вас всё общее.

– Нет…. Да, убери же. Зачем они на столе валяются?

Женщина положила купюры в сумку.

– Тут больше, чем нужно?

– Сумма на колье, остальное сама накопила.

– Спасибо, не уверена, что правильно поступаю…

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «Литрес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.