Эсташ Черный Монах

– Почему вы так думаете, сеньор Алонсо? – полюбопытствовал Эсташ.

– А вы разве ничего не чуете? – И Алонсо зашмыгал своим выдающимся носом, похожим на клюв огромного орла.

– Нет.

– Пахнет серой, как в преисподней! Этот монах всегда пускает обильные ветры и отбивает у меня клиентов. Я специально поставил вазоны (а они мне недешево обошлись!), чтобы людям было приятно коротать время за чашей вина в прохладной тени, наслаждаясь видом цветов. А что получается? Вместо цветочных ароматов они нюхают адские миазмы.

Эсташ лишь улыбнулся в ответ. Знал бы хозяин бодеги, какой дух стоит в трюме корабля, особенно ночью, когда там почивают матросы. Тогда ветры бедного монашека показались бы ему королевским бальзамом из роз…

Алонсо принес Эсташу тапас с сыром «манчего» и хамоном-иберико, который толедцы делали из мяса черных свиней иберийской породы. Их откармливали только желудями, которые были очень сладкими. Именно такой хамон поставлялся ко двору Альфонсо VIII Благородного, короля Кастилии.

Он был дорогим, но Эсташ мог себе позволить такую роскошь. Ведь кроме отцовских денег, которыми он расплачивался за обучение и за жилье, у него еще оставалось несколько мараведи[30], которые юноша получил от Робера де Брезе в знак признательности. Капитан нефа не забыл, как помог ему юный пассажир, когда он дрался с долговязым бербером, мастерски владеющим клинком.

Эсташ, конечно, мог отказаться от этого дара, проявив дворянское благородство, но не стал. Когда в полупустом кошельке ветер гуляет, как мыши по кладовой бедняка, не до аристократической спеси. Да и за время обучения морским премудростям в качестве шипбоя он изрядно огрубел и набрался простонародных матросских привычек. Дают – бери, бьют – огрызайся, а не можешь достойно ответить – беги.

Юноша сидел, жевал несколько жестковатый хамон – правда, вкус у него был восхитительный, – и размышлял о своем житье-бытье в Толедо. Комната у сеньора Маурисио ему нравилась. Она была, во-первых, по деньгам Эсташа (старый говорун был рад без памяти, заполучив благодарного слушателя своих россказней, поэтому изрядно снизил цену), а во-вторых, два окна комнаты выходили не на обычную для Толедо узкую улицу-коридор, куда солнце заглядывало лишь во время сиесты, и то ненадолго, а на площадь перед церковью.

Прежде это была мечеть мавров, которую перестроили после реконкисты[31]. Она пленяла изысканной крастой, так как во внешнем облике здания мало что поменялось. А мавры были большими мастерами украшать свои дома и храмы различными архитектурными элементами, местами даже излишними. Особенно впечатляла высокая звонница, переделанная из минарета.

Но не только эта достопримечательность радовала взор Эсташа. Площадь перед церковью напоминала клумбу, так много там было различных цветущих растений, кустарников и даже невысоких деревьев. Он мог подолгу сидеть возле открытого окна и любоваться кусочком живой природы, что невозможно было сделать в каменных дебрях города с его очень плотной застройкой.

Эсташ думал об одном: зачем ему школа переводчиков? Оказавшись внутри славившегося на всю Европу учебного заведения, он с ужасом понял, что отец уготовил ему адские муки при жизни. Толпы умников, книжных червей, с утра до вечера копошились в чреве просторного здания неподалеку от Алькасара. В школе не только учили языкам; после ее окончания наиболее способных выпускников усаживали за перевод и переписывание различных трудов ученых древности.

Школу основал монах-бенедиктинец дон Раймундо, архиепископ Толедо, тридцать лет назад. Он понимал, что арабская философия должна быть доступна для тех, кто читал книги, написанные на латинском.

Поначалу к переводческому труду дон Раймундо привлек одного из самых выдающихся ученых – Доминго Гундисальво, архиепископа Сеговии, который перевел значительную часть энциклопедического медицинского трактата Авиценны (Ибн-Сины) под названием «Книга лечения», а также много других сочинений арабских авторов. Да вот беда – Гундисальво не знал арабского языка. Поэтому он использовал еврейских и мавританских посредников, которые переводили с арабского на кастильский язык, а затем сам переводил уже с кастильского на латынь.

Тогда дона Раймундо и осенила мысль готовить переводчиков, знатоков иноземных языков, в частности – арабского, в самом Толедо.

Самый значительный из толедских переводчиков был, бесспорно, Джерардо из Кремоны. Он прибыл в Толедо, получив образование в Италии, чтобы узнать побольше об «Альмагесте».

Этот астрономический трактат Клавдия Птолемея, выдающегося греческого астронома II века, существовал только в арабском переводе. Джерардо нашел в Толедо много научных трудов на арабском языке и сразу же начал изучать этот язык, чтобы прочитать их и впоследствии перевести на латынь. Всего он перевел более семидесяти работ, в том числе и трактат «Альмагест», перевод которого завершил совсем недавно, в 1175 году.

Эсташу посчастливилось увидеть старого переводчика. Он уже еле ходил, и его поддерживали под руки два ученика школы. Седой, длинноволосый, с неухоженной клочковатой бородой и, как показалось юноше, какими-то безумными, изрядно выцветшими от старости глазами, он произвел на Эсташа незабываемое впечатление.

Представив себя на месте Джерардо из Кремоны, бедный школяр почувствовал, как в груди появилась дурнота. Сидеть сиднем многие годы в тесной каморке, скрипеть пером, напрягая зрение, чтобы впоследствии стать близоруким, а то и вообще слепцом, питаться, как птичка, – крошками, видеть солнце только в крохотном окне, а о море, о свежем ветре, который туго надувает парус и хлестко, но чертовски приятно бьет по лицу, даже не стоит и мечтать… Ну уж нет, увольте!

К дьяволу все науки! Лучше упасть грудью на меч! Или погибнуть в честном бою, среди бескрайней водной равнины, чем глотать на суше пыль манускриптов и сражаться с книжной молью гусиным пером.

Языки Эсташу всегда давались легко. Латынь он усвоил достаточно быстро – сказывались усилия патера Алоизиуса. Отец нанял его, чтобы тот вправил мозги буйным сыновьям, которые занимались всем, чем угодно (в основном бузотерили), но только не прилежной учебой в епископальной школе.

Что касается арабского языка, то здесь юный Баскет изрядно хромал. И не потому, что не мог осилить арабскую вязь. А по причине более прозаической – ему было лень тратить время на бессмысленную, по его мнению, зубрежку речи мавров и сарацин, с которыми если ему и придется когда-нибудь иметь дело, то только в морском сражении.

А там есть лишь один язык – язык стального клинка, весьма доходчивый и понятный всем. Эсташ постепенно пришел к твердому убеждению, что никогда не станет корпеть над переводами и ни в коем случае не натянет на себя пышные одежды дипломата. Ведь давно известно, что у дипломатов раздвоенный язык – как у змей. Думают одно, говорят другое, а на поверку выходит нечто третье.

То ли дело стоять на палубе корабля в качестве капитана и отдавать приказы матросам простыми и доходчивыми словами. Приказы, которые не предполагают разных толкований, – нужно исполнять и только.

Неожиданно послышался какой-то шум, который отвлек юношу от его мыслей. Он обернулся и увидел, что назревает драка. Ее зачинщиком был надменный кабальеро, которому чем-то не угодил завсегдатай «Фама Кастилиа», которого звали Рамон. Это был невысокий худощавый мужчина, одетый в изрядно поношенные одежды черного цвета, но державшийся с достоинством знатного идальго.

Алонсо, похоже, знал, кто такой Рамон, и относился к нему с непонятным уважением. Хозяин бодеги всегда освобождал для него лучший столик и подавал весьма недурное вино, чего Эсташ не замечал за ним в отношении многих других клиентов.

Рамон мог сидеть часами в полной задумчивости, уставившись пустыми глазами куда-то в пространство. Поймать взгляд его глаз, черных, как андалусская ночь, было невозможно: он был каким-то ускользающим. Но однажды взгляды Эсташа и Рамона столкнулись, и юноше показалось, что его обожгло. Притом не огнем, а леденящим холодом.

Это были глаза убийцы. Уж в этом Эсташ понимал толк. Скорее всего, испанец был махо[32] – бретёром.

Поэтому юноша всегда вежливо приветствовал Рамона и старался с ним не сталкиваться ни по какому поводу. Нет, юноша не боялся испанца; но Эсташ не был задирой, которого хлебом не корми, а дай с кем-нибудь подраться. Кроме того, в случае с Рамоном он не был абсолютно уверен, что сможет его одолеть.

Испанец двигался, как большой кот, – тихо, мягко и пружинисто, что предполагало большую опасность с его стороны в случае стычки. Оружия он не носил, но Эсташ был уверен, что под его потрепанной одеждой, которая явно знала лучшие времена, судя по дорогому материалу, спрятана наваха.

И конечно же, ссора переросла в схватку на ножах. Кто бы сомневался… Ведь в Испании мужчины никогда не расстаются с навахой. Рамон мигом обмотал свой короткий плащ-капу вокруг левой руки, а наваху открыл зубами. Она была у него длиннее обычной – той, которой все пользовались в мирных целях во время еды.

Со стороны схватка напоминала испанский танец. Бойцы, стоя на месте, время от времени делали резкое движение плечом или разражались звонкой трелью подкованных каблуков по плитам мостовой. Они медленно кружили один возле другого, неожиданно застывая на месте, а затем, внезапно сблизившись, резко наносили удар. Потом следовал отскок на безопасную дистанцию, и непрерывное кружение продолжалось.

Рамон низко пригнулся и стал похож на кота, готового прыгнуть на мышь. Это была андалусская боевая стойка; Большой Готье показывал ее Эсташу.

Его противник выбрал наваррскую стойку – лицо было повернуто к Рамону, свободная рука поднята, левая нога выставлена вперед, а нож находился возле правого бедра. В ответ на стремительные атаки Рамона кабальеро мгновенно разворачивался на левой ноге, пропуская его мимо себя, и пытался всадить ему нож в шею или в бок.

Но Рамон оказался чересчур быстрым для него – кабальеро просто не успевал за движениями своего противника.

Кабальеро то поднимался на носки, то приседал, становясь при этом великаном или карликом. Он резко отступал, затем стремительно нападал, прыгал вправо и влево, взмахивал своим оружием как дротиком, будто собираясь метнуть его в Рамона. Однако острие его навахи неизменно наталкивалось на свернутый плащ противника, готового к защите и отвечавшего на эти выпады такими же быстрыми, меткими ударами.

Как ни силен был кабальеро, но он стал постепенно уставать. Пот струился по его смуглому лицу, грудь вздымалась наподобие кузнечных мехов, а прыжки потеряли прежнюю упругость. Что касается Рамона, то казалось, будто он только что начал бой. Лишь его узкое лицо еще больше заострилось, а в глазах уже властвовала не темная ночь, а адское пламя.

В какой-то неуловимый момент Рамон снова низко пригнулся и, выставив вперед левую руку с плащом, бросился вперед. Казалось, что он намеревается нанести удар снизу. Но внезапно разогнувшись и наклонившись в сторону, Рамон нанес удар из разряда смертельных – «desjarretazo».

Рамон ударил кабальеро сзади, под последнее ребро; таким приемом обычно перерубают позвоночник. Но тому здорово повезло; клинок не достал до хрящей. Тем не менее кабальеро сначала пошатнулся, а затем медленно завалился на бок. Из раны обильно потекла кровь.

Рамон отбил каблуками своих башмаков победную дробь и поторопился покинуть место схватки. Ему явно не хотелось попасть в лапы альгвасила[33], который был скор на расправу с нарушителями порядка.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.

Сноски

1

Перри – сладкий грушевый сидр. Как и яблочный сидр, появился в юго-западной части Франции в VI веке. Рецептура перри не предусматривает добавление в грушевый сок воды и дрожжей.

2

Вилланы – во Франции, Германии и Италии так назывались формально свободные крестьяне, несущие некоторые поземельные повинности за предоставление им феодалом земельного участка. В XII веке развитие феодального права привело к оформлению категории вилланов как единого сословия феодально зависимого крестьянства, противостоящего фригольдерам (свободным крестьянам). Главным правовым отличием вилланов от свободных крестьян стала их подчиненность в судебном отношении суду феодала и невозможность апеллировать к королевским судам. Виллан выполнял барщинную повинность для своего сеньора, право на распоряжение его наделом было сильно ограничено и зависело от воли феодала.

3

Римская миля, миллиатрий, – тысяча двойных шагов римских солдат в полном облачении на марше; путевая мера для измерения расстояния, введенная в Древнем Риме. Одна римская миля равна 1482 м.

4

Ведьма – в раннем Средневековье ведьмами, в особенности среди славян, называли мудрых женщин, которые «ведали» магию. Эта магия чаще всего обращалась к светлым силам Природы. Кроме того, нередко ведьмой называли повитуху, знахарку, гадалку и просто женщину, занимающую определенное положение в обществе.

5

Кракен (исланд.) – мифическое морское чудовище гигантских размеров, головоногий моллюск, известный по описаниям исландских моряков. Будто бы кракену требуется три месяца, чтобы переварить проглоченную пищу. За это время он выделяет такое количество питательных экскрементов, что за ним всегда следуют тучи рыб. Если у рыбака получался исключительный улов, то про него говорили, что он «ловил рыбу на кракена».

6

Денье – французская средневековая разменная монета, которая была в обращении во всей Западной Европе со времен Меровингов. Впервые чеканился Пипином Коротким (752–768). То же, что и денарий. Денариями называли почти все серебряные монеты, которые чеканились в период Раннего и Высокого Средневековья. Их локальные наименования – данаро (денаро), динеро, динейро, динар. В германских государствах денье получило название «пфенниг», в англо-саксонских странах – «пенни». Вес денье из серебра 416,6 пробы равен 1,2 – 1,3 г. Один соль (солид, су) равен 12 денье. Самой мелкой монетой был обол – 1/2 денье.

7

Баклер – чаще всего металлический круглый щит 20–40 см в диаметре. Баклер имел одну рукоятку, которую воин сжимал в кулаке, из-за чего его называли «кулачными щитами». Баклеры использовали кельты и франки. Такие щиты встречались у византийцев, откуда, по-видимому, они и попали в Западную Европу, где баклер получил широкое распространение в XII–XIII веках.

8

Баселард – тип кинжала и короткого меча, распространенного в Европе с конца XII века. Клинок баселарда прямой, относительно узкий, как правило, четырехгранного сечения, заметно сужающийся к острию. Баселарды чаще всего производились одного из трех размеров: 35 см, около 70 см и до 100 см. Баселарды составляли часть комплекта рыцарского вооружения. Кроме того, они были широко распространены среди торговцев и фригольдеров – свободных землевладельцев.

9

Мен-гош, дага – левая рука (фр.). Кинжал для левой руки. Во Франции так же назывался стиль сражения с оружием в обеих руках.

10

Капеллина, шапель – шляпа (фр.). Общее название наиболее простого типа шлемов в виде металлических колпаков с полями. В капеллинах не было предусмотрено бармиц, полумасок или забрал, однако форма их очень значительно варьировалась. Подобные варианты были одними из самых дешевых и применялись пехотой.

11

Арматор – судовладелец; лицо, снаряжающее корабль.

12

Шипбой (англ.) – корабельный мальчик; юнга.

13

Мастер – корабельный штурман.

14

Когг – высокобортное одномачтовое палубное судно с рейковым прямоугольным парусом около 200 кв. м, длиной до 30 м, шириной до 8 м, осадкой 3 м и грузоподъемностью до 200 тонн. Борта у когга были выпуклые (по-древнегермански kugg – выпуклый), штевни прямые, скошенные к линии киля. Кормовая надстройка (ахтеркастль) была конструктивно связана с корпусом. На ахтерштевне крепилась платформа с зубчатым ограждением для вооруженной команды, пращников и стрелков из лука. Кормовая площадка занимала около половины длины судна. Под ней располагалось помещение, имеющее вход с палубы, в бортовых стенках которого иногда прорубались окна, и каюта капитана. Форштевень заканчивался наклонной мачтой – бушпритом, служившим для растяжки паруса спереди.

15

Фут – единица измерения длины в английской системе мер. Здесь фут французский королевский равен 0,325 м, или 12 дюймов.

16

Тамплиеры, храмовники – также известны под официальными названиями орден бедных рыцарей Христа, орден бедных рыцарей Иерусалимского храма, бедные воины Христа и Храма Соломона. Духовно-рыцарский орден, основанный на Святой земле в 1119 г. небольшой группой рыцарей во главе с Гуго де Пейном после Первого крестового похода. Второй по времени основания (после ордена госпитальеров) из религиозных военных орденов.

17

Командорство, комтурство – минимальная административная единица в составе рыцарского ордена. Как правило, командорство состояло из одного замка и непосредственно прилегающих к нему территорий. Во главе каждого командорства стоял комтур (командор). Самые маленькие и бедные командорства могли выставить лишь по десятку вооруженных воинов, наиболее крупные и влиятельные – свыше тысячи. Командорства объединялись в баллеи (провинции).

18

Твиндек – пространство внутри корпуса судна между палубой и платформой.

19

Морская миля – единица измерения расстояний на море. Определяется как длина одной минуты дуги окружности Земли. Международная морская миля равна 1852 м (6076,04 фута), в Великобритании морская миля равна 6080 футам (1853,18 м).

20

Кабальерос – всадник, рыцарь (исп.); в Испании X–XVI вв. дворянин, богатый или родовитый человек, несший военную службу в кавалерии и обладавший рядом привилегий, свойственных дворянству. Позднее – вежливое обращение к мужчине в испаноязычных странах. Примерно то же, что «идальго».

21

Неф – южноевропейское торговое и военно-транспортное судно X–XVI веков. Изначально имел одну мачту и латинское парусное вооружение. Позднее парусное вооружение стало смешанным, состоящим из обеспечивающих хороший ход при попутном ветре прямых и косых парусов, которые позволяли ходить круто к ветру. Неф имел округлую форму корпуса и высокие борта с обивкой вгладь. На сильно приподнятых носу и корме были расположены надстройки, имевшие несколько ярусов. Водоизмещение нефа составляло 200–600 т, длина 20–32 м, ширина 6–12 м, осадка 2–3,7 м, вмещал он до 800–1000 человек. Крестовые походы и оживление торговых отношений Европы с Ближним Востоком привели к постройке нефов большой величины, вмещавших до 1500 человек и 1200 т груза, а общая площадь парусов составляла более 770 м². Большие нефы, в отличие от других судов, имели несколько якорей (до 7) для предотвращения сноса во время стоянок.

22

Галеас – большая галера; тип парусно-гребных военных кораблей. Первые упоминания термина относятся к XII веку. Галеас – нечто среднее между галерой и парусным кораблем. От галеры галеас отличался большим размером и улучшенной мореходностью, в частности – возможностью плавать в зимнее время года.

23

Варварский берег – европейское название средиземноморского побережья Северной Африки. К Варварскому берегу относили побережье стран Магриба: Алжира, Туниса и Марокко, иногда также Ливии и Египта. Там располагалось множество портов, где размещались берберийские пираты, наводившие ужас на христианских жителей северного Средиземноморья.

24

Скрамасакс – удлиненная версия ножа сакс. Длина около 55 см, ширина не более 3 см, обух толстый, примерно 1 см. Из-за веса скрамасакса его колющие удары были страшны по силе. Он протыкал и кольчугу, и кожаный доспех.

25

Мавры – древнее название племен северо-западной Африки, а также средневековое название арабов и африканского племени берберов, завоевавших в VIII веке большую часть Пиренейского полуострова.

26

Нахуда – капитан (араб.).

27

Адамас – древнее название алмаза.

28

Алькасар – название крепостей или дворцов в Испании и Португалии, построенных во время правления арабов. Во многих городах Испании есть алькасары. Дворцы, построенные в мавританском стиле после изгнания арабов, часто также называются алькасарами.

29

Эль Сид Кампеадор (1041–1099) – кастильский дворянин, военный и политический деятель, национальный герой Испании, герой испанских народных преданий, поэм, романсов и драм, а также знаменитой трагедии Корнеля.

30

Мараведи – португальская и испанская золотые монеты. Граф Афонсу I (1128–1139), а затем король Португалии (1139–1185), выпустил золотые мараведи 931-й пробы весом 3,9 г. Монеты этого типа продолжали чеканить короли Саншу I (1185–1212) и Афонсу II (1212–1223). Король Кастилии Альфонсо VIII (1158–1214) чеканил золотые «маработино альфонсино», содержавшие 3,46 г золота при общем весе 3,866 г.

31

Реконкиста (718–1492) – многовековая война пиренейских христиан (в основном испанцев и португальцев) за возвращение своих земель на Пиренейском полуострове, занятых маврскими эмиратами.

32

Махо – чаще всего выходцы из обедневших провинциалов. Махо были настоящими бандитами, которые всем своим видом и манерой поведения подчеркивали глубочайшее презрение к окружающим. Но аморальность жизни махо, их песни и танцы с тамбуринами, кастаньетами и гитарами – все это было чрезвычайно притягательным для высшего общества.

33

Альгвасил – в средневековой Испании выполнял полицейские функции и подчинялся алькайду, следившему от имени короля за выполнением законов на вверенной ему территории. Альгвасилы избирались городским советом, обычно на один год, но после выборов должность переходила в их собственность, которую они (или их наследники) могли перепродать. В период испанской инквизиции существовала почетная и уважаемая должность «Великий альгвасил» – судебный пристав в верховном совете инквизиции.