Советский бог Сталин

Рождение лорда или Сэр Уинстон Леонард Спенсер-Черчилль

Неподалеку от города Оксфорда, в Оксфордширском графстве в деревни Вудсток находится один из самых величественных и грандиозных дворцов Великобритании – Бленхейм. Это щедрый подарок герцогу Мальборо от английской королевы Анны за победу Англии над французами в войне за испанское наследство. В конце ноября, когда муссоны с Атлантики приносят грозовые тучи и они серым туманом опускаются до самой земли, куда не способны пробиться солнечные лучи… в родовом имении Мальборо, в семье известного аристократа лорда Рандольф Спенсер-Черчилль, потомственного герцога Мальборо и леди Рэндольф Черчилль, в девичестве Дженни Джером, дочери богатого американского миллионера, родился первенец – сэр Уинстон Леонард Спенсер-Черчилль. По-домашнему малыша Уинстона станут называть Уинни или Винни. В эту полнолунную ночь завывание ветра прерывала гроза, освещая вспышками ослепительных молний чёрные дворцовые комнаты. По народным поверьям, в полнолунье и грозу оборотни меняют обличье, трансформируясь из животных в людей… В этом же году британская корона наконец-таки забрала все полномочия от Ост-Индской компании, укрепив своё колониальное влияние в Британской Индии.

Отец Уинстона полностью ушёл в политическую деятельность, маман поглотила светская жизнь. После рождения Уинни передадут кормилице и няне, а затем гувернантке на воспитание. Малыш был любознателен в том, что его могло заинтересовать. Например, он узнал, что молоко даёт корова, а не получается из воды и взбитых сливок мадам Эверест. Гуляя с ней в парке, он с удивлением узнаёт, что кусты и деревья, приведённые садовником к различным геометрическим формам, растут из земли, а не создаются им самим. И милая женщина подтверждала:

– Всё, что ты видишь вокруг себя, Уинни – это сад Англии, который подарил нам Господь. С детства, в понимании юного Уинли создалось мнение, что добрый Господь любит только Англию, как Уинли свои игрушки, а прочие страны и государства должны быть в услужении Англии, как его прислуга.

Детство денди, в целом, проходило, как бесконечный праздник, хотя, как и на праздниках, наказывают за шалости. У маленького Уинни были великолепные игрушки. Была своя лошадка с седлом, на которой он катался. Но больше всего ему нравились оловянные солдатики, которыми он командовал. Большие, почти как он, и маленькие. Был здесь рыцарь, сэр Хью Калвли, вассал Ричарда II, солдаты Кромвеля, пехотинцы и конные Георга III, прочие воины в миниатюре с моделями пушек на полевом лафете. Подобных солдатиков имели в своих коллекциях императоры Европы и… маленький сэр Уильям тоже, который совершал воистину сражения с императорским размахом. В семилетнем возрасте его отправили в элитную школу, где воспитание достойного джентльмена было превыше всего. Это была одна из самых дорогих и привилегированных лондонских школ. Обучалось всего несколько классов до десяти учеников в каждом. Здесь были площадки для игры в гольф, футбол и крикет и большой плавательный бассейн с небольшим садом, за которым ежедневно ухаживал садовник. Все преподаватели были в вычурных строгих мантиях и квадратных магистерских шапочках. Всё здесь должно быть по правилам и инструкциям, малейшее нарушение которых, каралось.

В традициях старой доброй Англии воспитанников пороли буквально за всё. В этих стенах некогда пороли и юного лорда Байрона. Уинстон не был исключением, и он неоднократно подвергался наказанию розгами. Для сверстников видеть порку юного аристократа – особо поучительно, а отметины лозины на его заднице достаточно наглядно запечатлены, как результат правильного воздействия за нарушения правил поведения в данном учебном заведении. Демонстрация наказания, как ритуал. Вот Уинни с достоинством идёт со спущенными штанами и спокойно ложится на своё место. Он не раз уже здесь побывал и ему известны правила порки. Экзекутор приступает, но Уинни не издаёт ни звука. Зрители, такие же школьники, переводят взгляд с розги на красный зад. Учитель уже выбивается из сил, но Уинни молчит. Розга жжет все чувствительнее, всё отчётливее проявляются красные полоски. Уинни стиснув зубы, извивается от боли, но в конце концов, вскрикивает: «Ой!» Слышится гул среди наблюдающих, розга таки заставила проявить себя. Однако, больше такого они не услышат. Экзекутор устает раньше, на лбу блестят капли пота… Уинни встаёт, с поротой задницей, с полными слез глазами и взглядом, в который просматривается упорное пренебрежение к наказанию. Спокойно натягивает штаны и не спеша выходит, окруженный толпой мальчишек, которые идут следом за своим героем.

– Уинни, больно было?!

Он даже не поворачиваясь, процедил сквозь зубы приятелю Роджеру:

– Не разобрал…

А вот в изучении латинского и греческого дальше алфавита дело не пошло. У преподавателя латинского он вежливо поинтересовался:

– Сэр, удовлетворите моё любопытство, в какой стране разговаривают на этом языке?

Чопорный англичанин слегка смутился.

– Знаете ли, латинский язык – это язык древних римлян.

Видя разочарование мальчика, он быстро добавил:

– В наши дни латинский язык является официальным языком Святого Престола, Мальтийского ордена и города-государства Ватикан.

Уинни немного подумал, потом произнёс:

– Сэр, хочу заявить вам при всём уважении, что в ближайшее время я не собираюсь покидать пределы королевства и, к тому же, не готов для столь ответственной миссии посещения Ватикана и главы Святого Престола.

Преподаватель начинал медленно выходить из себя, теребя страницу учебника.

– Вам это может пригодиться для общения с кем-то другим.

– С папой Римским? Нет, пока не собираюсь с ним общаться. – бодро заявил Уинни.

Это было уже слишком. Точные науки Уинни так же игнорировал, всячески демонстрируя нежелание учиться. Отец, мечтавший видеть своего наследника адвокатом или юристом был разочарован… Глупым и не способным Уинни не был, обладая феноменальной памятью, помнил многое из прочитанного и мог цитировать английских классиков. Но обращал он свои ученические усилия только на то, что было ему интересно. Читал он то, что ему нравилось. Любимыми книгами детства станут «Остров сокровищ» и легендарные «Копи царя Соломона». Завоевания сокровищ и жажда приключений бурлила в молодой крови сэра Уинстона, где смешался генетический коктейль от норманнских соратников Вильгельма Завоевателя и прапрапрадедушки пирата Фрэнсиса Дрейка.

Будучи уже зрелым юношей или молодым джентльменом, иногда он любил подчёркивать свою аристократическую натуру. С задумчивым лицом прогуливался по брусчатой мостовой, постукивая тросточкой, щеголяя в крахмальных воротничках, в чёрном фраке и в блестящем цилиндре. Поправляя небрежно золотую цепочку для часов, вынимая и бросая взгляд на сияющие створки-луковки. Игнорируя взглядом проходящих дам. Одежда подрастающего светского льва была с изыском, пристрастия щёголя распространялись, в том числе, и на дорогое нижнее бельё.

– Всё должно быть лучшего качества. Возвышенную речь в дешёвом сюртуке лучше и не начинать. Не поверят, и правы будут.

И Черчилль смеялся:

– Моё предпочтение— лучшему шампанскому, прекрасным сигарам и дорогому другу! «Не было ни одного дня в жизни, – вспоминал он, – когда бы я не мог заказать бутылку шампанского для себя и другую – для друзей».

Начинает меняться молодой Уинни, когда поступает в престижный колледж, в Херроу. И, наконец, он переведён в «армейский класс», где был основной упор на военное дело. Тут происходит перевоплощение: Уинни становится наилучшим выпускником, что позволило ему поступить в самое престижное военное училище Великобритании, которое он окончил в звании младшего лейтенанта. А в 1895 году по его окончания, Уинстон Черчилль, в возрасте 21 года, был зачислен в гусарский полк королевского величества. Он будет верно служить королю Англии и Великой Британской колониальной империи. И слова будущего премьер министра Великобритании Уинстона Черчилля подтверждают это: «Неопровержимо превосходство белой расы над цветной, которая представляет собой варварские народы. Миссия белого человека урбанизировать их и создать из них оседлое цивилизованное общество».

А в это же время молодой Йосиф Джугашвили, в возрасте 15 лет, вступает в подпольное революционное движение в России. Он будет верно служить трудовому народу своей страны и огромному многонациональному советскому государству. Единство, равенство и братство её граждан будут являться залогом процветания Великой державы – СССР.

Революционер

Заканчивался XIX век, впереди новое столетие, XX век. Век просвещения и технического прогресса для свободного человечества. Так думал молодой семинарист Йосиф Джугашвили. Он усиленно штудирует Манифест коммунистической партии Карла Маркса и Фридриха Энгельса. «Пусть господствующие классы содрогаются перед Коммунистической Революцией. Пролетариям нечего в ней терять кроме своих цепей. Приобретут же они весь мир. «Пролетарии всех стран, соединяйтесь!» – восторженно читает он. – Впереди мировая революция! Конечной целью которой, построение справедливого коммунистического общества в мировом масштабе.

Лишь позже, в зрелом возрасте, Йосифом Сталиным будут замечены общие иудейские корни сионизма и коммунизма… Вожди сионизма, в отличие от коммунистического миссии, конечной целью своей считают мировое господство и новый мировой порядок на Земле по прописанным законам Талмуда. А раввин и финансовый воротила Барух Леви, объяснил своему молодому ученику Марксу суть неомессианства и способ его реализации посредством всемирной коммунистической революции, используя рабочий класс втёмную, как инструмент. Дальше Карл Маркс углублённо развивал эти базовые принципы. А Британия определила и указала страну, с которой следует начать и где она уже проводит свою революционно-террористическую политику, «взрыхляя почву» бомбами революционеров…

Стихийно происходит бунт, «бессмысленный и беспощадный». А революции подготавливаются и финансируются. И совершаются не для улучшения жизни голодного большинства, а для расширения сферы удобств и комфорта обеспеченного меньшинства. Это когда все граждане вкалывают по-коммунистически за паек, а олигархи присваивают всё наработанное, поздравляя товарищей с победой коммунистического труда. И, именно товарищ Сталин при жизни не позволял этого. Но после его смерти подобное начинает происходить почти открыто.

А в царской России, на рубеже XX столетия, создается усиленная служба имперской безопасности, преобразуется Третье отделение в тайную полицию – Отделение по охранению порядка, разрабатывается новая система слежки. Охранка внедряла в революционную среду собственные революционные группы, это должно было ввести революционеров в братоубийственное безумие и деморализовать. Называющих себя революционерами на тот период было, что мошкары у болота при плохой погоде. А скверную погоду продолжал нагнетать Запад.

Грузия, находилась между враждебными жерновами в течение многих веков. И у горцев в крови была скрытность и изобретательность к перевоплощению, и готовность к неожиданным контрударам, острым, как кинжальный клинок. Именно таким человеком был горец Йосиф Сталин. Его грузинское воспитание было идеальным для революционного террориста, в основе которого лежали священная верность друзьям и личная щедрость самопожертвования. Этот его период жизни был, словно игра актёра на опасной сцене, где финалом может стать смерть или каторга. Однажды, находясь в одном из дальних кварталов Тифлиса, в старом доме, предназначенном для нескольких семей, с мезонином и большой деревянной лестницей, он чуть не попал в неприятную историю. Пребывал Йосиф у дружка, революционера-подпольщика Михо Бочоридзе. Был он один и собирался уже уходить, когда через занавеску заметил на улице осторожно крадущихся в сторону дома жандармов. Вечерело, но он смог хорошо рассмотреть их силуэты. Выбегать на дощатую площадку балкона и прыгать было небезопасно. Всё это происходило в какие-то доли минуты. Тогда Йосиф моментально принимает особое решение. Быстро открывает стеклянную дверцу камода и извлекает бутыль домашнего киндзмараули. Срывает пробку и спешно опустошает, преднамеренно проливая вино на себя. И тут же появляется на площадке у лестницы, начиная громко петь:

– Лалеби, Лалеби

Маквалс гигавс твалеби…

И спускается, хватаясь за перила. Покачиваясь и ругаясь, дожидается, пока не появляются полицейские. Он шумно садится на ступеньку, приветствуя их и приглашая присоединиться. Йосиф, входит в роль беспечного пьяньчужки, он хватается за штанину подошедшего жандарма, чтоб подняться. Настойчивость хмельного гражданина мешает полиции подниматься по лестнице. Краем глаза Йосиф замечает агента сыска, шпика в гражданском, с помятой физиономией и бегающими глазками. С ним офицер в чине поручика. Йосиф пытается обратиться к ним заплетающимся языком. Молодой офицер в белых перчатках раздражённо командует:

– Уведите этого вниз.

Двое бросаются выполнять приказ, громыхая сапогами по деревянным ступеням. Небольшого роста урядник старается отобрать бутыль. Йосиф вырывает бутылку и начинает жадно глотать, забрызгивая удерживающих его и поворачиваясь, напевает:

– Лалеби, Лалеби

На ежевику похожи глаза твои…

– Пусть катится он к чёрту! – возмущается коротышка урядник, отряхивая мундир.

Падая и поднимаясь Йосиф спускается вниз, продолжая разговаривать сам с собой и совестить жандармов:

– Не надо прогонять меня из моего дома, господа… хорошие…

Жандармы с офицером уже вверху и ломятся кулаками в запертую дверь. На последней ступеньке Йосиф оставляет недопитую ёмкость и исчезает, успев крикнуть из подворотни:

– Нижайший поклон Аркадию Францовичу…

В это время тот был начальник сыскной полиции Москвы. «Лалеби, Лалеби Маквалс гигавс твалеби…» – слышится издалека. Полицейские и шпики продолжали охоту и иногда снова выходили на его след, но Иосиф Джугашвили был неуловим.

В Батуми он резко взялся за дело. Связным был Константином Канделаки, он и привёл его на квартиру, где собирались решительно настроенные лидеры рабочих. На условный стук им открыли. В комнату вошёл худощавый молодой человек, лет двадцати с лишним, одетый в черную рубаху, в распахнутом летнем длинном пальто. Он аккуратно снял чёрную мягкую шляпу и положил на стол. Тёмные волосы почти касались плеч. На энергичном лице пронзительные и внимательные глаза. Он слегка обвёл ими присутствующих, не поворачивая головы. Потом повернулся к Константину.

– Коста, кто это третий слева у шторы? Пусть он подойдёт.

Парень в рабочей одежде несмело подошёл.

– Как тебя зовут?

– Давид Карцхия.

– Принеси воды, Давид. Пожалуйста.

Интонация голоса Йосифа была будто спокойная, но чувствовалось невидимое напряжение, такое ощущение возникает, когда сжимаешь стальное отточенное лезвие ножа. Парень принёс воду и подал стакан. Йосиф медленными глотками стал пить, глядя на него. Перевёл взгляд на его руки, пальцы… Потом отвёл пустой стакан от губ.

– Ты чего-то боишься, Давид?

Парень изменился в лице.

– Правильно, что боишься.

Йосив повернулся к остальным.

– Это шпик. – без ноты сомнения в голосе заявил он.

При тщательной проверке так и оказалось. На собраниях Йосиф объявлял, что приехал, чтобы привить рабочему движению в Батуми новый революционный дух. В портовом Батуми заправляли две главных финансовых и нефтяных компании – Нобели и Ротшильды. Во второй половине XIX века Людвиг Нобель, заручившись поддержкой императора России, становится главным нефтяным магнатом «черной жемчужины» Каспия – Баку, начиная снабжать полмира керосином. Чуть позже появляется там и барон Альфонс Ротшильд, начиная так же усиленно выкачивать дешёвую нефть. Таким образом, заморские империалисты подымали и укрепляли свою экономику. И, «от имени нефтяной промышленности России» подписали союз, по которому американцам досталось 75% продажи на экспорт, а русским – 25%. На нефтяном заводе барона Эдуарда де Ротшильда, прозванном «Чёрный ад», круглосуточно трудились, сменяя друг друга, взрослые и дети. Белые рабы, зачастую несовершеннолетние, ютились в бараках на чёрных улицах нефтяного города. Всюду маслянистая горючая жидкость со специфическим запахом, сочившаяся из нефтехранилищ. Показатели смертности зашкаливали. Рядом – рай на земле. Батумские воротилы и иностранные директора превратили это нефтяное болото в курортный город наслаждений с приморским бульваром, который буквально утопает в пышной экваториальной растительности – вечнозеленые стройные пальмы с изящными кронами и огромное количество экзотических цветов. Тут же, белые роскошные особняками в изыске архитектурного стиля для миллионеров, с борделями, казино, и даже, полем для крикета. Великолепный яхт-клуб всегда рад дорогим гостям.

В комнатах у рабочих нефтяного завода Йосиф иногда собирал единомышленников. Сегодня он был у одного из них. Войдя в комнату, сняв шляпу и поздоровавшись, он осмотрелся. Картина нищеты сразу бросилась в глаза. Большой круглый стол с расшатанными ножками и треснувшей у края столешницей, который хозяйка поспешно накрывала заштопанной скатертью. Рядом старый потёртый диван, служивший так же постелью. Комод, приобретённый когда-то со столом и четыре стула, очевидно по количеству проживавших здесь хозяина комнаты, супруги и двух детишек. Стол быстро придвинули к дивану, из комода вынули стеклянный графин с красным вином. Хозяйка проворно раскладывала скромную закуску, приготовленную на скорую руку. Присутствующие вполголоса говорили, бросая неловкие взгляды на революционера с пронзительным взглядом из-под чёрных бровей. Подошло ещё несколько человек. Один из них сообщил:

– В Батуми уже горят все нефтехранилища у складов, а забастовки охватывали город. Это не без участия товарища… – он замялся, глазами указывая на Йосифа.

– Товарища пастора. – подсказал кто-то.

– Пастыря. – поправили его.

Рабочие были под впечатлением от Йосифа, которого называли Пастырем. Йосиф усмехнулся.

– Хорошо, что не называете пастухом. Вы ведь не овцы, а молодые волки.

Стали рассаживаться. И молодой Сталин заговорил:

– Бог или насмехается, создавая рядом с кромешным адом рай для избранных грешников… Или указует на вопиющую несправедливость…

На какое-то мгновение он застыл, глядя на присутствующих горящими глазами.

– Бог не делит людей на богатых и бедных, это должно быть решением… человеческого общества…

Он словно выплавлял слова своим сердцем, хотя, говорил спокойно, лишь слегка повышая интонацию голоса. Размышляя, как бы с самим собой грамотно и уверенно.

– Общество, благо которого создаются на костях рабов, не должно существовать. А промышленники, заводчики, капиталисты всех мастей и прочая царская сволочь – враги всех рабочих и тружеников, их нужно безжалостно уничтожать.

Он снова застыл, сосредотачиваясь.

– И не проявлять к ним никакой жалости. Уничтожать так, как они уничтожают вас.

Йосиф закончил. И, подойдя к окну, открыл форточку и закурил папиросу. Потом он долго отвечал на вопросы, был серьёзен и шутил. Иногда, слегка отклонялся от темы, но возвращался к сказанному опять с новыми примерами.

– Батуми… в основе названия лежит слово бат— «камень», сохранившееся в сванском языке. А вы – батумцы, значит, люди из камня! Миру известно достаточное количество жёстких и волевых, «кремневых» людей, оставивших в истории неизгладимый след. Кстати, имя Иисуса, Христос – переводится, как «кресало» или огонь из камня. И он не был слабохарактерным простаком, позволившим себя распять, имея за спиной вселенскую силу. Он терпел страдания за людей.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.