Два звонка до войны

Но, по сути, сама его идеология была здесь абсолютно не причем. Только исключительно жизненное участие руководителя государства в личной жизни самих солдат и создало тот защитный барьер, благодаря которому он и мог защищаться в дальнейшем столь значительное и продолжительное время общего отступления на всех фронтах.

Это не была идеология самих солдат. Это была всего лишь идеология жизненного права на свою личную жизнь и ее материальную обустроенность.

После ухода солдат, Гитлер широким жестом руки пригласил всех собравшихся чествовать его день рождения в зал и привычно пропустил многих из них вперед, предоставляя право быть первыми на этом большом пиршестве.

Где-то примерно на середине входящего людского потока приглашенных, он и сам прошел вперед и со временем занял подобающее ему место.

То было встречено громкими аплодисментами и быстро распространяющимися овациями вперемешку с криками «Хайль» и «Хайль, фюрер» с ощутимо громким прищелкиванием каблуков.

Вскоре этот процесс прекратился, и весь зал замер в ожидании речи именинника.

Фюрер намеренно медленно встал, показывая в очередной раз всем свою внешне выраженную усталость, и попросил разрешения произнести тост за величие Германии и непосредственно самого фюрера.

После довольно впечатляющей речи продолжительностью около десяти минут Гитлер, наконец, взметнул бокалом вверх и дал ясно понять, что можно действительно выпить и пора начинать само празднование.

По случаю юбилея сюда, конечно же, были приглашены артисты, и для них специально была построена сцена, которая незаметно выдвигалась из глубины, тем самым шокируя всех не посвященных в более подробные детали этого процесса.

Гости рассаживались, кто куда и, по сути, было без разницы, кто будет присутствовать рядом с самим Гитлером, ибо, как правило, он этого вовсе не замечал.

Занятый лично собой и своим по-особому восторженным взглядом на все происходящее вокруг него, фюрер терял на время свою личную бдительность и был чем-то похож просто на младенца, который находится в зоне особого пристального внимания всего окружения.

Его стриженные коротко усы при этом топорщились, выдавая немного вперед верхнюю губу, а подбородок ниспадал немного вниз, приоткрывая на время полуразрушенные зубы, которые он никак не хотел лечить, ссылаясь исключительно на то, что сильно занят.

Врачи по-настоящему негодовали из-за того, но им было невдомек, что сам Гитлер попросту боится зубной боли, а также того, что вдруг кто-то неожиданно воткнет ему в рот капсулу цианистого калия и заставит вполне естественно ее проглотить.

Тот же фюрер нуждался и в операции, но и здесь не доверял врачам именно по той же причине и практически до самой своей смерти страдал от боли, едва-едва успокаивая ее с помощью обычных таблеток.

Сами таблетки ему приносили его друзья, то бишь соратники по партии, которым он, соответственно, доверял и с которыми он сам мог быть вполне откровенен.

Они также всячески склоняли его к операции или хотя бы к частичной госпитализации, но хитрый по-своему Гитлер в этом вопросе не доверял даже им, предполагая внутри, что с помощью этого они смогут прибрать к рукам им самим выстроенную в Германии власть.

Так вот и сейчас, находясь на своем месте, он в некоторые моменты вспоминал о своей личной боли, незаметно для всех содрогался всем телом и немного прикусывал и так плохо сохранившиеся во рту зубы.

Но наблюдая за своим таким весьма широким гостеприимством, он мгновенно забывал обо всем и традиционно взмахивал всего лишь головой или вскидывал руку в надлежащем приветствии, которую, кстати, держал подолгу, так как именно это позволяло ему на какое-то время избавляться от боли в своих суставах.

Другие же, наблюдая за ним со стороны, неизменно думали о том, что тем самым Гитлер запечатлевает величие обозначенного символа нацизма и своеобразно демонстрирует уже свою силу воли в деле достижения общих интересов, касающихся их партии и в целом Германии.

Таким образом, каждый со стороны видел в нем что-то свое, придуманное и прославленное им лично за время наблюдения этого процесса, в большинстве своем имеющего смысл действия подражающего характера.

Но фюрер порой сам раздражался от этого и иногда даже принудительно заставлял кого-то опускать руки, если количество затраченного на это времени с другой стороны гораздо превосходило его собственные порядки.

Особого подражательства он все-таки не любил, как и не любил слушать особо восхваляющие его самого речи, считая это признаком слабости или даже какой-то трусости по отношению лично к нему.

Таких людей, как правило, он к себе не подпускал, а если и приходилось с ними общаться, то только исключительно по необходимости, которую сам Гитлер сокращал до самого минимума.

Гораздо большего с его стороны заслуживали люди так называемого арийского происхождения.

В них он видел настоящую силу немецкой нации и, как мог, противостоял отправке таких лиц на фронт, считая, что в результате этого они могут потерять всю линию генетического соблюдения, а вместе с ней и все население самой Германии.

В связи с этим он в срочном порядке издал приказ о принудительном взимании семени и выращивании детей практически из пробирок.

И хотя врачи на тот период были еще далеки от так называемого искусственного оплодотворения, все же кое-какие успехи имелись, и их нужно было, соответственно, развивать.

Именно на этом и было основано его новое распоряжение о создании концлагерей для неполноценно сложившихся наций.

– Они послужат нам и науке, – так лично сказал он сам на очередном митинге в самом Берлине.

Принуждал Гитлер в то же самое время и рожать как можно больше детей, и даже заставлял ближайших к нему офицеров проделывать это ежегодно.

– Чем больше немцев, тем больше перспектив новой линии генетического развития, – так говорил он своим друзьям по партии.

И они, естественно, его поддерживали в этом, заставляя уже в свою очередь заниматься тем же своих подчиненных.

В целом весь этот процесс затронул всю Германию, буквально распотрошив всех с малого до великого в деле достижения так обозначенных национальных интересов.

Наблюдая за многими из приглашенных гостей, фюрер ежеминутно крутился по сторонам, выискивая лиц, надлежащих истинному крылу его партии.

– Геринг, Геринг, подойдите сюда, мой друг. Я хочу с вами поговорить.

Еще не до конца оформленный маршал немецкой авиации незамедлительно бросился к фюреру и застыл перед ним в ожидании приказа.

– Расслабьтесь немного, – усмехнулся Гитлер, глядя на того, – отдыхайте, я вас позвал по другому поводу. Как у вас лично идут дела. Дома все в порядке, – поинтересовался фюрер, заглядывая тому в глаза.

– Так точно, мой фюрер, все в порядке. Жена на сносях, остальные дети здоровы.

– Смотрите, не перекармливайте их, – погрозился пальцем Гитлер, – врачи сказали, что генетически все возможно устранимо. Но все же не будем забывать про природу и обычную еду. Да и вам также необходимо несколько сбросить вес. Берите пример с Геббельса или Гесса. Они в прекрасной форме. Как вы, еще летаете? Или уже забыли, когда взбирались на борт?

– Никак нет, мой фюрер. Только вчера инспектировал полет. Был инструктором, – доложил пока генерал, немного раскрасневшийся от выпитого им вина и не вполне подходящих по времени вопросов Гитлера.

– Ну, ладно, идите, отдыхайте, не буду вас отвлекать. Но с женщинами поосторожнее, – хитро прижмурил глаз фюрер и жестом руки отпустил подчиненного заниматься своими делами.

Тот радостно выдохнул и унесся прочь, насколько позволяла ему его фигура, предварительно спросив, как и положено среди военных, разрешения идти.

– Хитрый черт, – ухмыльнулся Гитлер, зная о том, как он обхаживает сразу двоих, не забывая при этом и свою жену.

Зная премного обо всех грехах его подчиненных, фюрер не страдал от зависти, а раздражался только тогда, когда какие-либо длительные загулы мешали непосредственно исполнению его приказов.

Но что-то сделать в таких случаях он особо не мог, потому как не на кого было в точности положиться, да и посвящать многих в такие дела было вовсе ни к чему.

Потому, он терпеливо ждал их возвращения на службу, а уже затем отчитывал так, обхаживая вокруг тела кругами, что у тех самих кружилась голова, и они теряли все свои силы, вследствие чего беспрекословно подчинялись и бросались сразу в бой, чего бы это не стоило.

Такие инциденты души присутствовали довольно часто и с очень многими. Виной тому, конечно же, было постоянное напряжение и практически ежедневное нахождение на службе вне всяких выходных, так как фюрер требовал постоянного и порой незамедлительного исполнения всего им сказанного.

Оттого многие терялись на время из его видимого обзора и порой приходилось подключать к этому гестапо, чтобы определить местонахождение того или другого, бывшего или настоящего соратника по партии.

С остальными он, конечно же, поступал по-другому. Их ждала самая высокая мера наказания – ссылка на фронт или обычный расстрел.

Потому, в окружении Гитлера все же присутствовала кое какая каста в лице бывших и настоящих соратников по партии, которым было позволено практически все, вплоть до такого личного самоустранения от всех исполняемых ними дел.

Но во многом Гитлер все же не обижался на них и реально понимал, что те просто выключаются из его игры, ибо не обладают в достаточной степени той силой, которой обладал он сам.

Фюрер недаром изучал все религии мира и абсолютно не традиционные для европейцев их аналоги среди других земных групп населения Земли.

Он неспроста отправлял и разные экспедиции, каждая из которых доставляла ему необходимые для произведения общего анализа материалы.

Привозились, порою, и артефакты, но лично сам Гитлер им мало доверял, понимая, что они могут быть просто подделаны, если не его людьми, то кем-то из более ранних.

Потому, его в большей степени интересовали книги разных народов и именно с ними он начал бороться по-своему еще вначале своего восхождения.

Это была своеобразная месть за свои малоимущие знания, доставшиеся напрямую от предков, и это же было яркая демонстрация силы развития мысли нового направления.

Он так это и обозначил в своей книге «Майн Кампф», хотя вряд ли кто это понял, копаясь в ней и перелистывая из одного конца в другой.

Гитлер непременно хотел сосредоточить всю власть на земле в своих руках.

Ни в Бога, ни в черта он, естественно, не верил, хотя прилагал все усилия к тому, чтобы остальные верили как раз обратному.

Сам же он по-настоящему занимался наукой и сбором всех сведений, которые были связаны с бессмертием человека на Земле и с самой силой такого бессмертия, которая неизменно присутствовала в нем самом, и он это ясно чувствовал у себя внутри.

Кое какие оккультивного характера штучки он все же себе позволял, но не увлекался ними долго и совсем скоро в них вовсе разочаровался. Впоследствии он приказал уничтожить всех тех, кто этим занимался, под предлогом обычного жульничества или откровенного обмана населения его страны.

Так со временем в нем самом начало проявляться то, о чем мы сейчас непосредственно говорим, и благодаря этому тот же Гитлер вполне способствовал собственной стойкости в апартаментах величины его жизни.

То есть, он фактически питал силу энергии Земли, или плеяды тьмы, как он сам именовал это странное воздействие на себя в моменты внезапно наступавшего, несколько экзальтированного и очень скороговорно подвижного мракобесия.

Что это такое?

Человеческому потворству грехов нет предела на Земле. И Гитлер, естественно, знал об этом, как знаем о нем же и все мы, но не придаем фактического значения.

Адольф же, начиная с детства, или самых юных лет своей жизни весьма значимо предавался идее практически насильственного поклонения грехам. Можно даже сказать, что он практически их испытывал на себе, исповедуя те или иные проказы, допустимые в его возрасте.

Будучи слабым физически, он явно желал привлечь к себе ту силу, которая смогла бы уберечь его от какой-либо расправы со стороны своих сверстников.

С моментами этапов взросления, меры такого экзальтированного характера восприятия мира становились более сильными и более выраженными. Он уже не довольствовался мелкими грешками, а находил себе довольно серьезные грехи, так сказать, из среды более старшего поколения.

В конце концов, он довел себя до такого состояния внешней и внутренней анимации жизненной среды, при котором даже его самое малое мимолетное возбуждение приводило весь механизм движения его тела в действие, благодаря чему он мог вполне моторно расходовать весь свой запас припасенной физической или словесно накопленной энергии.

Всё это законы физики, которые сам Гитлер очень чтил и по-настоящему окружал себя учеными, свезенными к нему со всего мира всего с одной единственной целью – его единственного наполнения.

Чем? Знаниями. Вот чего по-настоящему добивался фюрер, а потому всячески проводил опыты над людьми, занимаясь непосредственно под руководством самих профессоров самых различных наук.

Этим же выражено его стремление победить весь мир, так как сила энергии его души подвигала именно к этому, а потому и он сам был весь направлен только на это.

Но нельзя в то же время усматривать в самом обычном человеческом организме какого-то монстра или подземельное чудовище.

Этого не было, да и по-настоящему нет на самой Земле. В деле Гитлера всего лишь смешались функции жизнедеятельности организма с функциями жизнедеятельности ядра Земли.

Эти процессы происходят периодически на планете, то и дело, вынося в сам объект среды, то есть наружу, в общество людей так называемых нелюдей.

Их можно по-разному обозначать, но все они целеустремленно преследуют одно. Свое личное достижение величины силы в показном или менее таковом доказательстве своих лично произведенных грехов.

Это по-настоящему физический процесс и он обусловлен временем изъятия из недр Земли так называемых элементов диалептической связи, подача которых осуществляется с помощью проходимой эквилиптики земного ядра на базе имеющихся природно элементарных частиц.

Можно даже сказать, что это обычная квантовая теория Эйнштейна в действии, которой и воспользовался по-настоящему Гитлер, всего лишь наследуя один единственный принцип генетического молекулярного нерасщепления.

В родословной самого фюрера существовали так называемые пробелы.

Он долго и тщательно просматривал целую лавину всевозможного рода документов, пока, наконец, не добрался до самой истины.

Где-то посередине веков, а именно в 15-16 столетии в его роду было запечатлено так называемое сварное вырождение. То есть, на свет появились спаренные или сросшиеся близнецы.

Это и был именно тот признак, который в последующем сыграл весьма значительную роль в деле своеобразного накопления отрицательно заряженных частиц при всех последующих молекулярных исполнениях генетических тел так обозначенного рода.

Все эти документы Гитлер тщательно изучил и упаковал под воду. Знаний по его делу собралось достаточно, а потому он попросту решил ото всего избавиться, как от излишне фигурирующих доказательств о его, так называемой ненормальности.

Помимо того, он не хотел, чтобы кто-то еще проследил его генетическую линию развития и набрел на то, к чему он пришел сам.

Потому, фюрер немного изменил некоторую письменность в ряде документов и добавил к своему генетическому накоплению несколько иных штрихов, которые впоследствии и оказались еврейского происхождения.

Но это не смутило самого Гитлера, и он сам лично по тому высказывался так:

– Все мы знаем, что произошли от обезьяны, в том числе и я сам. А, кто сказал, что еврей – это не обезьяна только другого рода. Это природа, и от нее не уйти.

И он картинно разводил руками, словно этим говоря, что поделать уже ничего нельзя и пусть будет, как есть. Тем более, что это давно забытая линия и все последующие поколения чисто германского происхождения.

Так что, он сам как бы не отрицал своего такого причастия к еврейскому делу, но в то же время и не позволял хоть кому-то осудить себя лично в так называемых генетически неразборчивых связях.

Впоследствии он доработал и это, внеся в состав той же линии несколько десятков единиц законно русского происхождения. Тем самым он хотел показать, что здесь усматриваются чисто природные шаги, основанные на более давнем образовании самих людей.

Потому, частично он даже признавал некоторые славянские корни, в прошлом именуемые так же ариями, но, как он сам говорил, допустивших снижение своего генетического величия и опустившихся до воспроизводства обычных русских.

У фюрера всегда были на то ответы, и подобных дискуссий он никогда не боялся, так как был хорошо начитан и подпитан по-настоящему существовавшей на тот период наукой.

Весь свой научный мир он заключил своеобразно под стражу, хотя и делал время от времени исключения, исключительно для того, чтобы уже они имели возможность посмотреть на мир.

Что же касаемо их здоровья или обычной простой семейной жизни, то эти проблемы были решены изначально, а потому никто из них практически ни в чем не нуждался.

Вся элита гитлеровского научного мира располагалась непосредственно у него под рукой, что значит, под ним и в прямой доступности.

Для этого и существовала кнопка соответствующего назначения, которая приоткрывала вход в подземный бункер, который соединял самого Гитлера практически со всем миром, если проиллюстрировать то, какие и куда ходы под той же землей были прокопаны.

Над тем трудилось множество заключенных из других стран и его собственных граждан, предавших по-своему интересы Германии и, соответственно, Рейха.

Гитлер мог даже следовать в какую-либо из сторон непосредственно под землей на своем личном поезде, так как, по сути, пути были проложены везде, куда только могла дотянуться его по-настоящему ведическая мысль.

То, что он обладал своеобразной проницательностью, является самым настоящим фактом реально отображенного его же жизненного присутствия.

И этого, в большинстве своем, никто из его окружения не отрицал. Именно потому его партийные друзья и избрали предводителем, так как реально признавали за ним величину его силы повелительного и возбуждающего характера.

Во многих своих отрицательных чертах, Гитлер все же имел положительные наклонности и по целому ряду действительно существующих проблем принимал самые решительные меры с целью их скорейшего устранения.

Своеобразно, фюрер также любил детей, и хотя история несколько скрывает именно эту сторону его природной наклонности, предлагая только так называемую официальную версию, все же были случаи его действительно реального жизненного участия в разрешении судеб отдельных из них.

Создав специальный так называемый многодетный молебник (что-то среднее между монастырем и обыкновенной школой), он в буквальном смысле вырастил многих детей, некоторая часть из которых и до сей поры проживает на Земле.

То была личная забота его самого о так называемом подрастающем поколении арийцев, способных в будущем осуществить его мечту о полном перевоплощении мира и создании на Земле целой колонии людей арийского происхождения, или так называемых людей-гигантов, которая смогла бы удерживать всех остальных в рамках им позволенного существования с целью облагораживания самих себя.

Он вычислил для себя всего несколько наций или национальностей, по его расчетам способных достичь такого же совершенства и унаследовать общее дело всецело генетического наследия. Все остальные, естественно, подлежали генетическому уничтожению.

Как видите, планы Гитлера касались не много, не мало, а всего населения Земли и практически полного переустройства мира взамен тому, который присутствует уже сейчас.

В то же время, возвращаясь непосредственно к теме детей, нужно сказать, что никаких так называемых сексуального характера наклонностей по отношению к ним фюрер не имел и в большей степени придавался чувству действительной жалости при виде, как ему казалось, совсем обездоленных детей.

При этом он, конечно, усматривал именно свою позицию обустройства мира и иногда даже пускал слезу по поводу своей предполагаемой безвременной кончины и оставшегося в связи с этим без его личного присмотра детского наследия Германии.

Все же Гитлер отдавал себе отчет в том, что многое он делает и воздает для самой страны и непосредственно для самих немцев. И нельзя сказать, что сами немцы этого не видели или тянули руки вверх просто так.

Нет, этому не способствовало гестапо, хотя оно, несомненно, за всем наблюдало и даже поочередно заставляло кого-либо действовать именно в таком плане.

Этому способствовали сами люди, то есть те немцы, которые подчинились самому фюреру и приняли его за действительно перевоплощающегося вождя, как то когда-то было в более далекие и давно забытые всеми времена.

Но они были забыты теми непосредственными людьми, что творились по генетической линии и присутствовали на тот момент сложения страниц истории.

Сами же души, присутствующие в них, или моменты самих сложенных вековых человеческих жизней, говорили, как раз, о другом, и по-своему очень четко видели или наблюдали именно ту позицию, которую занимал Гитлер по отношению к ним самим.

А именно: он наполнял их всех пламенными речами, отчего, соответственно, в них возрождалось пламя собственного огня, так или иначе, но добытого на заре восхождения самой Земли, как планеты единственного общего человеческого начала.

То есть, фактически Гитлер давал возможность душам привить и себе немного тех качественных способностей, которыми обладал он сам, и к которым стремилась каждая земная душа, начиная с самого первого момента сбора так называемых грехов.

По-своему это называется всеобщим очернением масс, когда на почве индивидуально обостряющихся чувств, или особой тяготы к более лучшему, лично идущему материальному благополучию, возникает процесс своеобразного стяжательства из-под недр Земли силы откровенной темной энергии, которая основательно состоит из базы весьма узнаваемых и на поверхности Земли частиц элементарного происхождения.

Это также физика и ничего противоестественного здесь абсолютно нет.

Таким образом, декларируя перед народом какие-то новые и лично свои обязательства по их общему материальному обогащению, лидер действовал на подсознание самих людей, вызывая внутри них те самые процессы, которые улавливали самые элементарные частицы пространства Земли и позволяли им присоединиться к подобно располагающимся внутри, тем самым изменяя их внутреннее строение, а в последующем генетически отлагая клетку мозгового вещества, которая вполне реально воздействовала на сознание, привычно меняя обычное настроение.

Вот в чем причина такого всецело осознанного устремления целой нации к полному разрушению всех остальных государств и реальному притоку материально обозначенных средств с целью их практического жизненного обогащения.

Сейчас бы это обозначалось уже несколько по-другому и полноценно именовалось бы жизненным целеустремлением целого народа, приводной силой которого являлось вполне оправданное тем временем бедственное положение. Годы всеобще признанного кризиса мирового капитала – самое яркое доказательство тому процессу, практически получившему живую силу в лице на тот момент появившегося лидера из числа так называемых национал-социалистов германской среды.

Такое обозначение дел вполне реальное и существенное, но не стоить забывать и о том, что все люди, присутствующие на Земле, прежде всего энергетические основы, фактом рождения самого тела лишь подтверждающие сам признак своего существования.

Гитлер прекрасно осознавал все это и понимал, естественно, что к чему.

Он также знал премного и о душе и именно по этой причине приказал зажечь везде печи и практически сжигать тела для последующего уничтожения самих душ.

Об этом было много написано в так называемых живых трактатах внеземных жизней, с которыми сам Гитлер успел ознакомиться и тут же сжег. Дабы не досталось это никому другому.

Уметь правильно оценивать свои возможности фюрер обучился не в самой жизни из обстоятельного числа различных научного характера источников, а как раз из тех самых трактатов, которые были написаны уже не земными существами, а просто были оставлены ими на Земле, как живое доказательство тому, что они когда-то на ней так же присутствовали.

Так что очень многим существующим историческим провалам мы все обязаны именно фюреру с его неуемным стремлением обо всем знать.

Именно ним были уничтожены целые группы документальных свидетельств о том, как строились египетские пирамиды и как добывалась слава египетских жрецов.

Благодаря нему потеряно самое живое доказательство присутствия на Земле самого Бога и уничтожен целый ряд артефактов, несомненно, принадлежавших тому времени его пребывания на Земле. При этом я имею в виду пребывание на земле Иисуса Христа.