Джига с ангелом

Я отшатнулся, схватил эльфийку за рукав.

– Тролль! Беги, Лиринна, я его задержу. Обычно тролли живут в сырых пещерах, а не в старинных дворянских особняках. Бродят по подземным коридорам, изредка выходят на поверхность, чтобы поохотиться. Их считают тупыми и очень агрессивными существами. У них отталкивающая внешность, злобный нрав и повадки людоедов. К счастью, троллей очень мало. Эта раса постепенно вымирает. Лично я не стану плакать, когда в нашем мире их не останется. Эльфы тоже не испытывают к ним симпатий.

– Постойте, Гэбрил, – смеясь, произнес Рейли. – Да, это тролль, глаза вас не обманули. Однако смею уверить, он и мухи не обидит. Это Грым, добрый малый. Настоящий обаяшка. Грым, поздоровайся с гостями.

В ответ «добрый малый» издал громкий рык. К безмерному удивлению, я разобрал в этой какофонии слова, отдаленно похожие на общепринятое приветствие.

– Но как? – возглас удивления сам собой сорвался с моих уст.

– Тролли гораздо умнее, чем принято думать. К тому же, с ними можно поладить. Майор привез Грыма совсем малюткой, отбил его у разъяренных гномов. Из парня получился хороший охранник. Кто знал, что под его толстой шкурой скрывается преданное сердце. Он так переживает о смерти майора.

На глазах Грыма выступили бирюзовые слезы. И с чего это я решил, что он отвратительный и страшный? Сейчас тролль походил на брошенного хозяином пса.

– Закрой за нами, Грым, – коротко бросил адвокат.

Тролль поспешил выполнить приказание.

Навстречу уже спешила женщина в черном траурном платье. Ее волосы были убраны косынкой. Издали она походила на девушку, стройную как тростинка. Однако вблизи выяснилось, что женщина гораздо старше. Лет сорок, плюс-минус два года.

– Здравствуйте, мистер Рейли. Мы вас уже заждались, – заговорила она. – А кто это прибыл с вами?

– Это мистер Гэбрил и мисс Лиринна. Моя обуза. Студенты, практикующиеся в юриспруденции. Их прислали из университета. Ходят за мной как привязанные. Напросились присутствовать на чтении завещания. Я не смог отказать, – виновато произнес Рейли. – Да, я совершенно забыл о приличиях, – спохватился он. – Позвольте представить вас мисс Портер, экономке дома Хэмптонов. Женщина оглядела нас и сурово поджала губы.

– Ваш наряд не кажется мне уместным. В нашем доме горе, умер мистер Хэмптон старший. Сегодня будут похороны.

Действительно, одежда на нас с Лиринной была обычной, повседневной. На мне серые брюки и рубашка, на Лиринне легкое, почти воздушное платье светлых тонов.

– Не волнуйтесь, мисс Портер. Это же студенты, беспечная молодежь. Они не обращают внимания на условности.

– Тем не менее, надеюсь, что они знакомы с правилами поведения в обществе, – сухо заметила женщина.

– Можете быть уверены, – откликнулся я. – Мы сморкаемся в платочек и держим вилку в левой руке, а нож в правой.

– Это делает вас хотя бы чуточку непохожими на Грыма, – изрекла мисс Портер и важной походкой повела нас в дом.

– Ну, тебя-то от Грыма точно не отличить, – съязвила Лиринна за спиной экономки и показала язык.

У дома имелись два длинных крыла, одноэтажное и двухэтажное. В центре расположилась цилиндрическая башня, сложенная из кирпича. На шпиле висел приспущенный черный флаг.

– Это здесь жил легендарный полководец? – спросила эльфийка.

– Да, – кивнул адвокат.

– А почему в башне, а не в одном из крыльев дома?

– Крылья занимали его младшие братья – Гильом и Эммер. По праву старшего Альдер владел и домом, и всем богатством семьи, но в его сердце жила беззаветная любовь к братьям. Ради них он ограничивал себя во всем. К тому же, Альдер не успел обзавестись ни женой, ни потомством, поэтому прекрасно себя чувствовал в маленьких комнатках башни. После его смерти она опустела, никто из Хэмптонов не согласился там поселиться.

– Грустная история, – вздохнула Лиринна.

– Прощание с телом состоится во флигеле, – поспешно объявила мисс Портер. – Потом майора перенесут в фамильный склеп.

– И склеп, и флигель находятся за домом, – пояснил адвокат. – Кстати, флигель построил Гильом. Он хотел преподнести его в подарок Альдеру, сделать в нем что-то вроде музея, посвященного полководцу.

– И что, Альдеру понравился подарок?

– Очень!

– Скромный видать был парень.

– Не смейтесь, Гэбрил. Альдер еще при жизни заслуживал почета и уважения. Кстати, во флигеле его и убили. Был жаркий день, как сейчас. Арбалетный болт влетел в раскрытое окно и пригвоздил Альдера к стене. На ней до сих пор сохранилась отметина.

– Надеюсь, сегодня все окна будут закрыты.

– Все шутите, Гэбрил, – укоризненно покачал головой адвокат. – Вы выбрали неподходящее время.

Я пожал плечами и отвернулся. Надеюсь, мисс Портер не вслушивалась в наш разговор. Впрочем, ничего нового для себя она бы не почерпнула.

Снаружи флигель представлял собой скучное здание казарменного типа без особых архитектурных излишеств. Стены были оштукатурены и выкрашены в серый цвет. Неприятное впечатление скрашивало обилие широких окон, большинство из которых из-за нестерпимой жары было открыто полностью или наполовину. Снаружи прекрасно просматривалось огромное прямоугольное помещение. В центре его покоился приоткрытый гроб с телом усопшего.

Сам флигель размещался посреди площадки, замощенной декоративной плиткой, сквозь которую пробивалась жухлая трава. Неподалеку стоял фонтан, дно его высохло, как пустыня. Во флигель вел арочный вход с мраморными изваяниями в виде крылатых грифонов по бокам. Мисс Портер нырнула в черный свод, словно во чрево огромного кашалота, мы последовали за ней.

Внутри было очень светло. Под высоким сводчатым потолком висела огромная люстра, переливаясь радужными цветами, но сейчас свечи на ней не были зажжены, и свет в помещение проникал сквозь большие окна в толстых стенах. Поток солнечных лучей, просачиваясь через окна, пронизывал зал и широким ножом разрезал сгустки мрака.

В ногах посверкивал натертый до сияния паркет, настолько скользкий, что хозяева могли сдавать флигель в качестве катка. Ковры были скатаны и сиротливо лежали в углу возле камина.

Ближе к стене расположились два ряда кресел с прямыми спинками, но сейчас они были пусты. Все собравшиеся проводить покойного в последний путь стояли, даже женщины.

Всего на похороны пришло человек десять, не считая нас. Они поздоровались с адвокатом, который представил меня и Лиринну как студентов-практикантов. На нас сразу перестали обращать внимание.

– Какая ужасная потеря, – скорбно покачал головой низенький, похожий на пивной бочонок мужчина, с невыразительным тусклым взглядом выпученных рыбьих глаз. В руках он держал искусственный венок. Я понял, что это какой-то мелкий чиновник из мэрии.

– Да, вы правы. Уходят достойные люди, лучшие из лучших, – поддакнул ему длинный и тощий, как оглобля, офицер в полковничьем мундире. Очевидно, его прислало армейское начальство. – Страна потеряла настоящего героя.

– Вы его сослуживец? – спросил я.

– К большому сожалению, нет, – полковник с виноватым видом развел руками. – Мне не выпало такой чести.

– Зато мне выпало, – послышался чей-то голос. – Я служил вместе с майором, и это было лучшее время в моей жизни. Клянусь вставной челюстью бабушки нашего короля.

Я машинально повернулся в сторону говорившего. Он был ровесником майора, возможно, чуточку младше. Ростом на пару сантиметров ниже меня, спокойный, уверенный в себе. Жесткий, как новая зубочистка.

Он протянул руку для знакомства, и я увидел, что, несмотря на жару, на руках его были перчатки.

– Простите, что здороваюсь столь неподобающим образом, – извинился он. – Перчатки не сниму. Подхватил какую-то дрянь в джунглях. Лечить лечили, но последствия остались: руки теперь холодные, как у пингвина.

– Так вы и в джунглях служили вместе с майором?

– Ага, только тогда мы были молодыми неопытными лейтенантами, правда, потом он меня обскакал, – усмехнулся Гибсон, очевидно, намекая на более высокий чин Хэмптона. – Мы и в отставку вышли почти одновременно.

– Кажется, я вас знаю. Вы, наверное, капитан Гибсон? – догадался полковник.

– Бывший капитан, сэр. Я получил это звание одиннадцать лет назад за заслуги, проявленные во время обороны города от баронов-мятежников. Наш отряд охранял центральные ворота. И если кто-то скажет, что там не было жарко, я заставлю его проглотить эти слова вместе с зубами.

Я хорошо помню то время. В ряде провинций вспыхнул кровавый бунт. Войска мятежных баронов подошли вплотную к стенам столицы. Если бы не городское ополчение, сумевшее отстоять город, кто знает, чем бы всё обернулось.

Я поневоле оказался втянут в горячее обсуждение тех событий. Тема оказалась близка обступившим нас мужчинам. Они с жаром предались воспоминаниям. Я был прикован к их обществу, как галерный раб к своему веслу. Единственный способ улизнуть – переключить внимание разошедшихся не на шутку собеседников на что-то другое.

– Отвлеки их, – шепотом попросил я Лиринну. – Мне надо поболтать с адвокатом.

Она кивнула и тут же завязала светскую беседу по какому-то пустяковому поводу. Все трое мужчин приняли в ней участие с видимым удовольствием.

Как это часто бывает на похоронах, гости разбились на своеобразные кружки по интересам.

Я отвел Рейли в сторону.

– Нужна ваша помощь.

– Какая, Гэбрил?

– Хотелось бы знать кто здесь кто.

– Хорошо, я вам помогу. С кого начнем?

– Пожалуй, с него, – показал я.

Рядом с открытым гробом стоял юноша лет двадцати, чертами лица и фигурой напоминавший нашего клиента.

– Это сын покойного – Джонас, – шепотом пояснил Рейли. – Очень приятный молодой человек. Майор хотел, чтобы он пошел по его стопам и стал военным, но у Джонаса проблемы со здоровьем.

– Когда я служил в армии, призывали косых, кривых, хромых и горбатых: лишь бы оружие из рук не роняли. Что за загадочная болезнь у молодого Хэмптона?

– Сердце. Ему нельзя подвергаться физическим нагрузкам.

– С виду парень здоров как бык, – я задумался, выбирая следующую мишень. – Кто этот господин с таким лицом, будто он по ошибке хлебнул уксус?

Я указал на крупного, хорошо сложенного мужчину в очках. Его аристократически красивое лицо сейчас было уныло вытянуто книзу, словно кто-то привязал к подбородку очкарика гирю.

– Не забывайте, Гэбрил, вы находитесь на похоронах. Люди пришли сюда проститься с тем, кого уже не вернешь назад, – прошипел адвокат.

– Я догадываюсь. Но вселенская скорбь этого мужчины не кажется мне искренней.

– Еще бы. Это двоюродный брат почившего – мистер Лагарди. Они с майором не ладили. Хэмптон отбил у брата невесту, в будущем она стала матерью Джонаса. Лагарди тогда оскорбился и вызвал майора на дуэль. Дело кончилось легкими пулевыми ранениями у обоих.

– Похоже, это первый кандидат в моем списке подозреваемых, – протянул я.

– С той поры прошло много лет. Вражда между ними угасла.

– Я знавал парня, который убил своего обидчика спустя полвека после ссоры. Причиной раздора стала собака. Хотите, расскажу вам подробности?

– Нет уж, увольте, – поморщился Рейли. – Но мистер Лагарди не пошел бы на убийство исподтишка. Это не в его характере. Дуэль – другое дело.

– Люди меняются. Двадцать лет – приличный срок.

– Пожалуй, вы правы. Но мне все равно мало верится в его причастность.

– Разберемся, – заверил я. – А где, кстати, убитая горем вдова?

– Она умерла, – скупо заявил Рейли.

– Как, и она тоже?

– Очень давно. Она скончалась сразу после родов, оставив на руках Томаса грудного младенца. С той поры майор ходил во вдовцах.

– Он что, совсем чурался женщин?

– Вот уж нет, майор не был монахом. Хотите доказательств?

– Хочу.

– Обратите внимание, вот та женщина с черной вуалью – это Миранда Клозен, его последняя пассия.

Я посмотрел в указанную сторону и увидел женщину с высокой статной фигурой. Лицо скрывалось за вуалью, но вот она подошла к гробу, приподняла полупрозрачную паутину и прикоснулась губами ко лбу мертвеца. Я успел разглядеть бледную кожу женщины, на которой алым пятном выделялся большой чувственный рот.

– Хороша! – крякнул Рейли.

Я промолчал. Увиденное не произвело на меня особого впечатления.

Миранда превратилась в каменное изваяние. К ней подошел пожилой лысоватый дядька, взял под локоть и отвел к одному из кресел.

– Это Ораст, сводный брат Хэмптона. Он живет в доме майора и просто помешан на коллекционировании, – пояснил Рейли.

– А что он собирает? Фантики от конфет?

– У него другой пунктик: скульптуры из глины и фарфора, причем сделанные в определенный период. Но не вздумайте над ним подшучивать. Характер у Ораста взрывной.

– Ну, я тоже не пай-мальчик.

– Тем более не шутите.

К нам подошли двое. По виду супружеская пара. Долгая семейная жизнь сделала их похожими друг на друга как близнецы. Сходство усугублялась одинаковыми стрижками на голове.

– Печальный повод для знакомства, не правда ли? – произнес супруг. – Я Джеральд, а это моя жена Поппи. Она сестра Хэмптона.

– Да, да, – добавила его благоверная. – Томми был моим родным братом. До сих пор не могу поверить, что его больше нет в живых.

У нее были любопытные глазки, а манера поведения выдавала опытную сплетницу, любящую совать свой нос куда не следует.

– Угораздило же Томаса помереть в такую жару, – брякнул Джеральд.

– Вы бы это лучше убийце сказали, – хмыкнул я. – Из-за него мы тут жаримся как на сковородке.

Супруги замолчали, очевидно, не зная, как продолжить тему.

– Ой, милый, посмотри, что это у тебя на рукаве, – сказала Поппи, трогая мужа за пиджак.

– О чем ты, дорогая?

– Да вот же, – Поппи сняла с одежды мужа клочок рыжей шерсти. – Где это тебя угораздило?

– Понятия не имею, – хмыкнул супруг.

– Похоже на кошачью шерсть, – изрекла женщина.

– Не стану спорить, дорогая, – согласился Джеральд.

– Но у нас же нет кошки.

– Зато у нас полный дом гостей. Возможно, у кого-то из них есть кот или кошка. Я мог подцепить шерсть совершенно случайно.

– Ну да, конечно, – задумчиво протянула она, однако уверенности в ее голосе не было.

Похоже, женщина ревновала супруга, хотя его невзрачный вид говорил сам за себя. Вряд ли Джеральда можно было отнести к породе дамских угодников. Впрочем, нельзя доверять первым впечатлениям. Они зачастую бывают ошибочными.

– Вы ведь студент? Я правильно поняла? – Поппи повернулась в мою сторону.

– Да, мэм, – ответил я с самым беззаботным видом.

– А на каком курсе? Вы выглядите слишком взрослым.

– Я двоечник, мэм. Меня несколько раз исключали из университета, приходилось начинать все с начала, – хитро прищурившись, пояснил я.

– О, я представляю, как вам было тяжело, – закивала Поппи. – Студент-юрист, это так здорово. Вспоминаю свою молодость.

– Хм, разве вы не с младшего курса? – смеясь, спросил Рейли.

– Ох уж мне эти мужчины, понимают, как подольститься к женщине, – кокетливо улыбнулась собеседница. – А я ведь знаю кое-кого из ваших преподавателей, – сказала она мне. – Как поживает профессор Юргенс? Он наш старый друг, но почему-то не приходит в гости больше месяца. Может, заболел?

– Не то слово, мэм. Он сломал руку, – сообщил я.

– Сломал руку! – ахнула женщина. – Как это произошло?

– Поскользнулся на арбузной корке. Упал, очнулся – гипс.

– Кошмар какой! – Поппи покачала головой и стала горячо обсуждать с мужем полученные новости. Теперь ей было не до меня.

– Откуда вы знаете профессора Юргенса? – удивленно спросил Рейли.

– Да я его сроду не видел, – признался я. – Надо ведь было что-то ответить этой липучке, вот и ляпнул первое, что в голову пришло.

Удивительное дело, никто из собравшихся не плакал и не произносил прочувствованных речей. Все было обыденно и просто, как на светском рауте. Не хватало только традиционных бокалов с коктейлями и официантов с подносами.

– Дамы и господа, все простились с майором? – громко спросил мужчина, в котором сразу угадывался распорядитель, присланный из похоронного бюро.

Раздался нестройный хор голосов.

– Будем выносить тело, пропустите, пожалуйста, – сказал распорядитель.

Толпа расступилась. К гробу подошло четверо дюжих носильщиков. Они схватили его и потащили к выходу. Мы отправились следом.

За флигелем расположился оркестр из трех музыкантов. Завидев процессию, они грянули траурный марш. Мои уши мигом оглохли: трубач старательно надувал щеки, скрипач рвал свой инструмент на части, а ударник едва не превратил барабан в лохмотья.

Дорожка, окаймленная красным кирпичным бордюром, вела к мрачному строению в дальнем углу сада. Запахло смертью и тленом. Это был склеп, усыпальница Хэмптонов.

Музыка стихла.

– Мы, наверное, постоим здесь, – сказал я Рейли. – Экскурсия в гробницу не кажется мне увлекательной.

– Дело ваше. Я бы с удовольствием поменялся с вами местами, но, увы, работа остается работой, – адвокат вздохнул и пошагал к усыпальнице.

– Как прошла беседа? – спросил я Лиринну, которой наконец-то удалось избавиться от общества навязчивых поклонников.

– Результативно. Чиновник из мэрии интересовался, чем я занимаюсь вечером, а полковник предложил после похорон заскочить в ресторан. Оба клянутся, что неженаты.

– Что ты ответила? – ревниво нахмурился я.

– Сказала, что у меня есть другое предложение: мой папа с удовольствием примет гостей в нашем доме. Он давно не боксировал и боится, что потерял форму.

– Кстати, я тоже давно не разминался, – хмыкнул я, потирая кулак на правой руке.

– Не волнуйся, – хихикнула Лиринна. – Ты и так дерешься чаще, чем надо. Кстати, этот капитан Гибсон оказался единственным, кто не стал ко мне клеиться. Я в нем разочаровалась, – добавила она, чтобы слегка меня подразнить.

– Он спас себе жизнь, – улыбнулся я.

Процессия вернулась через полчаса. Нужные почести были возданы, традиции соблюдены, можно переходить ко второй части программы – чтению завещания.

Чиновник из мэрии и полковник раскланялись и ушли. Следом за ними исчезли оркестр и похоронная команда. Остались только свои.

Родственники снова собрались во флигеле. К моему удивлению, среди них затесалась и Миранда. Она убрала вуаль, и теперь все могли сполна любоваться тонким красивым лицом породистой аристократки. Гибсон тоже присутствовал. Его роль сводилась к утешению Джонаса, без остановки шмыгавшего носом.

Все расположились в креслах. Нам с Лиринной пришлось сесть рядом с экономкой. Очевидно, той тоже полагался кусок наследственного пирога.

Мисс Портер покосилась на нас, недовольно поджала губы и устремила взгляд на адвоката, который взгромоздился на небольшую трибуну и развернул листы с завещанием.

– Пришла пора объявить волю покойного, – заявил он.

– Тогда не тяните, мистер Рейли. Здесь присутствуют все заинтересованный лица, – попросил кто-то из зала.

Рейли начал зачитывать текст завещания:

– Я, Томас Хэмптон, находясь в здравом уме и трезвой памяти…

Собравшиеся жадно ловили каждое его слово.

– …свой дом, все свои сбережения завещаю своему сыну Джонасу, за исключением суммы оговоренной…

Я увидел довольное выражение лица Джонаса. Он улыбался и кивал направо и налево.

– …тысячу рилли золотом сводному брату Орасту, который имеет полное право проживать в моем доме столько, сколько ему заблагорассудится.

Ораст, до этого мертвой хваткой вцепившийся в подлокотники кресла, расслаблено опустил руки.

– …столько же я завещаю моей сестре Поппи и ее мужу Джеральду. Они тоже могут проживать под крышей моего дома, как это было раньше.

Супруги довольно улыбнулись. Джеральд обнял Поппи за плечи и прижал к себе:

– Я же говорил тебе, дорогая, что Томас нас не забудет.

– …триста золотых рилли завещаю Миранде Клозен. Она может тратить их по своему усмотрению.

Нервная усмешка исказила губы женщины.

– Триста рилли, – злобно произнесла она. – Пусть подавится ими, старый вонючий козел. Жаль, что он не может сдохнуть дважды.

Она встала с места и пошла к проходу, шелестя длинной юбкой. Все как по команде посмотрели ей в след.

– Наглая курица, – зашипел Джеральд на ухо супруге, как только Миранда скрылась из виду. Он старался не говорить громко, но, клянусь, его слышали все собравшиеся. – Эта потаскушка хотела претендовать на что-то большее. Триста рилли и без того крупная сумма, особенно, если учитывать то, как она обращалась с Томом.

– А как она с ним обращалась? – сразу спросила Лиринна, но Джеральд смекнул, что сболтнул лишнего и мгновенно заткнулся.

– Тише, пожалуйста, – попросил адвокат. – Я еще не закончил.

– Извините, – смущенно произнесла Лиринна.

– Прислуге полагается… – адвокат стал перечислять список, который оказался таким длинным, что я стал клевать носом.

Лиринна толкнула меня в бок локтем, когда все закончилось.

– Наконец-то! – обрадовано произнес я. – Извини, отключился. Нам ничего не перепало сверх тех двух сотен?

– Можешь закатать губу обратно, – улыбнулась Лиринна. – Нас не упомянули.

– Жаль.

– Может пора открыться присутствующим?

– Погоди немного.

По комнате прогулялся сквозняк. Он поворошил шторы, поднял скопившиеся пылинки в углах. Повеяло неприятным холодком. Я поежился. Появилось странное предчувствие беды. Что-то должно произойти. Очень скоро.

Рейли прошуршал бумагой и положил ее в портфель.

– Может быть, кто-то из родственников хочет произнести речь? – спросил он.

– Я думаю, что Джонас как сын покойного и владелец всего имущества Хэмптонов просто обязан сказать несколько слов, – произнес Гибсон.

Если не ошибаюсь, капитану не досталось ничего, однако он стойко перенес это известие.

– Вы правы, сэр, – откликнулся юноша и, не спеша, поднялся на трибуну.

Он откашлялся, вытащил из кармана платок, вытер выступившие слезы и срывающимся от волнения голосом произнес:

– Это мой долг, рассказать всем присутствующим о том, каким замечательным человеком был мой отец…

Мисс Портер откинулась на спинку кресла, кисть руки опустилась на подлокотник. Ей было приятно внимать словам молодого человека. Она закрыла глаза…

Внезапно послышался странный звук, похожий на щелчок арбалетного крючка. Какой-то снаряд просвистел над моей головой, рассекая воздух. В ту же секунду Джонас покачнулся и упал как подкошенный.

– Всем на пол, – дико заорал я. Кто-то из женщин завизжал.

– Без паники! – это, кажется, Гибсон. Он начинал брать ситуацию в свои руки. – Падайте вниз, если не хотите стать мишенью.

Меня словно выбросило катапультой из кресла. Я бросился к наследнику, накрыл его своим телом и обнаружил, что юноша дышит.

– Что случилось?

– В меня стреляли, – заикаясь, сообщил Джонас.

– Кто?

– Я не разглядел. У меня неважное зрение.

– Он попал?

– Не знаю. Я ничего не чувствую, – едва шевеля мертвенно бледными губами, произнес юноша.

Я произвел беглый осмотр его тела.

– Кажется, обошлось. Убийца промахнулся. Я показал на скол в стене и валяющийся на паркете арбалетный болт.

– Не высовывайся, парень. Стрелок может прятаться где-то поблизости.

– Вы хотите его поймать?

– Я что, похож на дурака? Мне лишних дырок не надо.

К нам по-пластунски подползла мисс Портер. Ей удалось сохранить присутствие духа.

– Джонас, с тобой все в порядке?

– Да. Я жив и здоров, – парень сделал попытку улыбнуться, но она получилась вымученной и ненатуральной.

– Что это было?

– Покушение, – сказал я. – Джонас говорит: стреляли из арбалета через открытое окно.

– Бедный мальчик, – женщина неожиданно ойкнула и показала пальцем на стену. – Смотрите.

– Куда? – не понял я.

– Здесь две отметины. Видите? Они рядом на расстоянии каких-то двух-трех сантиметров. Одна совсем свежая, а вторая осталась от стрелы, убившей Альдера Хэмптона, Грозу эльфов. Он погиб на этом самом месте.

– Символично, – хмыкнул я.

Глава 3

– Вставайте! Хватит пыль с паркета вытирать, – Гибсон распрямился во весь рост. – Стрелок убрался.

– Почему вы так решили? – спросил я, поднимаясь с колен.

– Поставил себя на его место. Зачем ему рисковать? Элемент неожиданности потерян, и он сам может превратиться из охотника в жертву.

– Логично, – согласился я. – Но стоит проверить, нет ли засады. Вы вооружены?

– Я пришел на похороны лучшего друга, а не на стрельбище.

– Я тоже не подготовился. В следующий раз возьму с собой пару пистолетов.

– У меня есть трость. Могу использовать ее и по другому назначению – скажем, пробить чью-то голову.

– Отлично! Только не увлекайтесь и берегите свою.

Люди, узнав, что опасность миновала, стали осторожно подниматься с занятых мест и обтряхивать запыленную одежду. Мужчины утешали женщин.